Месть чёрной леди
Мой отряд под холодным проливным дождём втягивался в ворота замка Блэкбоар. Из полноценной роты в две сотни всадников, отправившейся на войну три месяца назад, осталось чуть больше четырёх десятков пеших воинов и три лошади, одна из которых досталась мне, как единственной среди них аристократке и командиру отряда. Хотя, командир из меня так себе. Девчонка семнадцати лет. Три месяца назад меня и воином-то нельзя было назвать. Понятное дело, зачаткам боевой магии меня, как и почти всех аристократов обоих полов, худо-бедно обучили, но это всё. Да и зачем юной леди, дочери графа, боевая магия?
Вид у нас был довольно жалкий. Мало того, что промокли до нитки, так вдобавок за три месяца превратились в сущих оборванцев. В остатках мундиров ещё можно было рассмотреть военную форму, по крайней мере, на большинстве воинов, но с обувью дела обстояли куда хуже. Многие вообще остались без сапог и воевали в самодельных сандалиях, а некоторые вообще босиком. Стрелы тоже давно кончились. В общем, шайка бродячих нищих, а не военный отряд Тьмы. Тяжело воевать совсем без снабжения. Провианта, правда, хватало, в наших краях никто не голодал, кроме монахов Тьмы, но они не в счёт.
Сама я хоть и защищалась от ливня магией водной стихии, но полностью потоки дождя отклонить не могла, вот и промокла ненамного меньше остальных. Мой правый сапог давно «просил каши», починить его было некому и нечем, и подошва готовилась отлететь прочь, так что была привязана какой-то окровавленной тряпкой. Хоть кровь на ней и не моя, всё равно в таком виде меня бы не пустили ни на какой бал, даже в родном замке.
Жутко хотелось курить, но под таким дождём даже маг воды не убережёт огонёк самокрутки. Так что приходилось терпеть. Ничего, не самое большое неудобство. Да и терпеть осталось недолго, разве так уж много времени нужно, чтобы сорок с небольшим воинов прошли через крепостные ворота? Пусть даже почти все ранены и передвигаются до отвращения медленно.
Эта катастрофа в нашей жизни разразилась внезапно. Мой папа, граф Блэкбоар, был вассалом герцога Блэкбёрда, герцог погиб, наследник, его старший сын – тоже, и титул должен был достаться следующему по порядку сыну. Да вот беда – второй и третий сыновья были близнецами, каждый из них утверждал, что родился раньше и потому титул должен унаследовать он, и стало понятно, что наследник определится силой оружия. Братья могли бы решить свои разногласия поединком, но нет – начали боевые действия.
Папа поддержал одного из близнецов и послал ему в помощь и едва не всё своё войско, и отряды вассалов. Похоже, мои сорок два воина – всё, что от них осталось. Насколько я знала, остальные отряды выбиты подчистую. Да и мы спаслись лишь каким-то необъяснимым чудом.
В замке я сразу же спешилась, передав лошадь конюхам, и сняла с неё свой вещмешок. Вокруг раненых воинов суетились замковые целители, одни женщины радостно обнимались с вернувшимися родственниками или супругами, а другие рыдали, обнаружив, что их близкие из рейда не вернулись. Меня это не касалось – рейд окончен, я уже не командир, хотя бы на ближайшее время. Хватит с меня изматывающих марш-бросков и кровопролитных боёв, в которых врагов почти всегда намного больше, и среди них несколько магов против меня одной. Хватит тяжёлых решений, кого из раненых бросать на поле боя, потому что идти или ехать верхом они не смогут ни самостоятельно, ни с помощью товарищей, а повозок у отряда давно нет.
Крохотным файерболом я зажгла самокрутку и направилась в собственные покои, помыться впервые за много дней, и долго-долго спать. Но тут задребезжал мой хрустальный шар. Папа. Он же граф Блэкбоар, он же милорд. Я с ним более-менее ладила, но сейчас говорить не было настроения. И всё же на вызов я ответила.
- Чего надо? – мрачно поинтересовалась я.
- Алла, срочно иди в зал Совета, - приказал он.
- Мне куда срочнее нужно помыться и переодеться, - попыталась возразить я.
- Это подождёт. У нас совсем нет времени! – он прервал связь.
Я задумалась, не послать ли папашу на хер, и всё-таки сперва привести себя в порядок. Но вдруг у него действительно что-то важное и срочное, а не какая-нибудь херня? Военное время, всё-таки, а он здешний лорд.
Пока я размышляла, какая-то женщина за пятьдесят, не то служанка, не то повариха, пала передо мной на колени.
- Миледи Алла, спасибо вам огромное! – выкрикнула она и принялась целовать мои грязные и рваные сапоги.
- За что? – безразлично поинтересовалась я.
Вообще-то она не должна называть меня «миледи», её леди – моя мама, но обучать простолюдинку тонкостям этикета было лень.
- Вы привели отряд домой! – захлёбываясь слезами благодарности, пояснила она. – И моего сыночка тоже! Он ранен, но жив! Спасибо, спасибо, миледи Алла!
Не отряд, а остатки отряда. Выжил лишь один из пяти. Её сын не попал в число остальных четырёх, но это чистое везение. Слушать за это слова благодарности настроения тоже не было. Мягко отодвинула её с дороги и, хромая, поплелась в зал Совета. Хромала не потому, что болела нога, а потому, что подошва правого сапога уже почти отвалилась и на каждом шаге шлёпала об пол, оставляя грязные следы, впрочем, следы левого сапога были не менее грязными. Затоптав перед дверью окурок, я вошла в зал Совета и расположилась на стуле подальше от всех.
Под знаменем нашего Рода с изображением атакующего вепря на двух роскошных креслах восседали папа с мамой, рядом с ними примостилась Анна, моя старшая на год сестрица. Поодаль от них сидели рядышком Линда, женщина лет двадцати пяти, жена моего брата Кевина, насколько я знала, уже две недели как вдова, и их годовалый сын, Конрад, хорошо умеющий лишь спать, орать, сосать грудь и попутно гадить в пелёнки. Впрочем, за три месяца моего отсутствия он мог научиться чему-нибудь ещё. Сейчас он, спасибо Судьбе, спал.
- Ты почему так долго шла? – поприветствовал меня папа. – Беременная улитка, и то приползла бы быстрее.
- Почему, почему… по кочану! – буркнула я в ответ, но он предпочёл не услышать.
- Ладно, начнём. Из достоверного источника стало известно, что мой сын и наследник Кевин пал смертью храбрых. Почтим его память минутой молчания!
Линда всхлипнула, Конрад продолжал спать, мама и сестра промокнули глаза платочками, хотя вряд ли Аня проронила по покойному хоть одну слезинку, с братом она ладила ничуть не лучше меня. К тому же теперь она стала наследницей титула. А я стянула с себя насквозь мокрую куртку мундира, назвать её камзолом язык бы не повернулся, и, используя магию своей стихии, принялась отжимать из неё воду прямо на пол. Получилась приличная лужа.
- Алла, что, по-твоему, ты сейчас делаешь? – вкрадчиво поинтересовался папа. – Или ты не поняла, о чём я сказал?
- Ты сказал, что Кевин убит. Я это давно знаю – он уже две недели на вызовы не отвечает. Сама тебе об этом докладывала.
- Смерть и нежелание отвечать на вызовы – далеко не одно и то же.
- В любом случае, гибель Кевина для меня не повод носить мокрую одежду.
- А для демонстрации нам обнажённой груди – повод?
Услышав слово «грудь», малыш Конрад открыл глаза, посмотрел на меня и просительно зачмокал
- Даже магу воды приходится снимать одежду, чтобы отжать из неё воду. А под курткой у меня ничего нет, потому что все рубашки, которые я взяла в рейд, истрепались до полной ветхости. Ты же мне сказал, что рейд продлится всего неделю, а он почему-то затянулся куда дольше. Я ведь даже не взяла ни маникюрных ножничек, ни щипчиков для ногтей, пришлось обкусывать ногти, как последняя простолюдинка, и на ногах тоже, что уж о рубашках говорить, - я пожала плечами и натянула уже не мокрую, а всего лишь влажную куртку.
Увидев, как вожделенная грудь уходит из поля зрения, Конрад перестал чмокать и начал хныкать, явно готовясь заорать, но Линда заткнула ему пасть бутылочкой с молоком, быстренько нагрев её заклинанием огненного дыхания, и хныканье вновь сменилось чмоканьем. Теоретически я знала, что когда-нибудь дети могут появиться и у меня, но пока картины такого будущего нагоняли на меня ужас.
- Алла, ты ведёшь себя неподобающе, - строго заявил папа.
- Если это всё, что ты хотел сказать, я пойду приму ванну, - откликнулась я.
- Ты уйдёшь отсюда, когда я тебе позволю. Продолжим. Из-за предательства почти всех наших вассалов мы проиграли войну… Алла, чего ты кривишься? Ты со мной не согласна?
- Не согласна, папа, но это неважно.
На мой взгляд, войну мы проиграли из-за того, что один старый осёл вмешался в чужую междоусобицу, да ещё и выбрал не того из близнецов, чьё войско было сильнее, а того, кто больше ему пообещал в случае победы. Или он считал, что сильнее окажется тот, кого поддержим мы, потому что остальные графы-вассалы заявили о полном нейтралитете. Увы, папа ошибся. Но спорить об этом сейчас я смысла не видела.
- Хорошо, - продолжил он. – Война проиграна, и потому…
Может, он и говорил что-то разумное и даже важное, но мне жутко хотелось спать, и вдобавок отёкшие ноги не помещались даже в рваных сапогах. Поэтому его слова с лёгкостью миновали мои уши.
- Алла, ты меня слушаешь?
- Да, папа, - соврала я.
- Тогда почему лицо у тебя каменное, а глаза стеклянные?
- Сапоги жмут.
- Так сними их! Или ты переживаешь, что здесь по этикету не положено пребывать босиком?
Три месяца я про этикет ни разу не вспомнила. Да и теперь срать на него хотела. Но если я тут разуюсь… С другой стороны, это папин приказ. Если что, виноват будет он. Я стянула сапоги и размотала портянки. По залу расползлась жуткая вонь. Никогда бы не подумала, что так может вонять пот юной леди. Даже у меня защипало в носу и заслезились глаза, а ведь говорят, что своё не пахнет.
Анна скривилась от отвращения, мама поднесла к лицу надушенный платочек, Конрад судорожно вдохнул и зашёлся в рёве, Линда принялась его успокаивать. Разъярённый папа вскочил с кресла и подбежал ко мне, но пока бежал, усмирил свою ярость, просто распахнул окно, схватил мои сапоги и портянки и вышвырнул их наружу.
- Больше не жмут? – процедил он сквозь зубы.
- Нет, спасибо! – благодарно улыбнулась я.
Он вернулся в своё кресло и успокоил дыхание. Чёрные лорды, как правило, очень спокойные люди, сильные эмоции вне секса или поединка мы если и испытываем, то стараемся не проявлять, а то перебьём друг друга. Хотя и такое порой случается. Раз папа так нервничает, это уж точно не из-за портянок, а из-за чего-то посерьёзнее.
- А теперь, Алла, дай прогноз, сможет ли наш гарнизон отразить штурм и осаду. У тебя самый свежий военный опыт.
- Опыт – всего-то три месяца, папа.
- За три месяца боёв любой салага становится опытным ветераном. Если выживет. Ты выжила. Ладно, спрошу конкретнее: ты согласна, что мы не продержимся и двух недель?
- Согласна.
Я даже не сомневалась, что мы не продержимся и двух дней. Я хоть и отсутствовала в замке три месяца, но имела представление, что тут творится. И от папы, и от командира гарнизона капитана Вильяма. Всё войско отправлено на фронт, в гарнизоне остались лишь спешно мобилизованные слуги и совсем старые ветераны, которых давно в Чертогах Смерти с факелами ищут. Да и пока мы проходили ворота, я только таких воинов и видела. Замок падёт, причём очень быстро. Мои сорок два воина, ничего не решат, даже если у них будет время отдохнуть и привести себя в порядок – врагов намного больше, и магов во вражеском войске хватает. Хоть маги, в основном, средней силы.
- И что, по-твоему, произойдёт после падения замка? – мрачно поинтересовался папа.
- Резня, - уверенно ответила я. – Сходу вырежут Род, а как поступят с остальными, мы уже не увидим.
Лично я, давно предвидя такой исход, намеревалась сбежать отсюда потайным подземным ходом. Война проиграна, и моё отбытие в Чертоги её итог не поменяет. Лучше было бы вообще не возвращаться в замок, но не хотелось бросать отряд, да и прихватить кое-какие вещи не помешало бы.
- Полностью согласен. Именно поэтому я и начал переговоры о капитуляции.
- Чьей? – не поняла Линда, но ей никто не пояснил.
- На каких условиях? – осведомилась я. – Или капитуляция безусловная, на милость победителя?
- Я вижу, Алла, ты наконец-то заинтересовалась, - мрачно усмехнулся папа. – Они собирались, как ты верно угадала, вырезать всех нас, и передать наше графство лорду Ричарду, третьему сыну нынешнего герцога. Я им взамен предложил более легитимный вариант. Ричард станет графом, женившись на Анне, наследнице моего титула.
- А ты уверен, что нас всех не перебьют, едва мы откроем ворота, и не реализуют первоначальный план?
- У нас нет выбора. Они ворвутся сюда с нашего согласия или без него. Но пока я им верю. Одним из моих условий было беспрепятственно впустить твой отряд через южные ворота. И вы вошли.
Вот как! Это было не чудо, а договорённость! Да только это папе я сказала, что пойду через южные, а сама беспрепятственно вошла через восточные. Так себе основание для доверия. К тому же некоторые пленные на допросах говорили, что за мою голову назначена награда – якобы я в бою прикончила кого-то из не то родичей, не то близких друзей нового герцога. Как-то оно не вяжется одно с другим. И вот ещё что…
- Папа, а Ричард согласен на титул «муж наследницы»?
- Одно из его условий – моё скорое отбытие в Чертоги Смерти. Это неизбежно, хоть так, хоть этак. Что поделать, я сам виноват. Влез в чужую войну, неверно оценив соотношение сил. А Судьба такого не прощает.
Я с огромным трудом удержала бесстрастное выражение на лице. Впервые на моей памяти папа признал свою ошибку. Мир перевернулся, врезав мне по голове. Лихорадочно обдумывая новые реалии, я по привычке зажгла сигарету.
- Алла! – заорала в ужасе мама. – В нашем замке женщины не курят! Ладно бы ещё какая-нибудь служанка, но чтоб родная дочь!
- Одна из военных привычек, причём не худшая из них. Мама, ты выбрала самое подходящее время для скандала, - ухмыльнулась в ответ я, выпуская дым.
- Затопчи немедленно эту гадость!
- Извини, босиком по огню не сильно потопчешься. Так что немного потерпи.
- Милорд, а почему вы назвали леди Анну наследницей? – внезапно подала голос Линда.
- Потому, что она – наследница, - терпеливо пояснил папа. – С того момента, как погиб Кевин.
- Как женщина может наследовать ваш титул, если у вас есть прямой потомок мужского пола?
Я всегда считала её дурой, и пока мы не виделись, она явно поглупела ещё сильнее.
- Свои соображения на эту тему, Линда, ты сможешь высказать лорду Ричарду. Он запросто решит эту проблему, отправив в Чертоги моего прямого потомка мужского пола. И тебя заодно.
- А меня зачем?
- Чтобы ты вдруг не родила нового потомка мужского пола.
- Но как? Я же не беременна!
- Думаю, ему проще тебя убить, чем проводить тест на беременность.
- И он не пощадит младенца?
- Линда, мы живём во Тьме, - вмешалась я. – Здесь никто никого не щадит, тем более, во время войны. А теперь заткнись, пожалуйста. Продолжай, папа.
- Спасибо, Алла. Но я уже сказал всё, что хотел. С Анной нам надо решить ещё пару вопросов, связанных наследованием графского титула, а вы, Линда и Алла, можете идти.
- Куда? – не поняла Линда.
- На хер, - подсказала я.
- На чей?
- На чей хочешь.
Линда, всё так же ничего не понимая, ушла, прижимая сына к груди.
Мой отряд под холодным проливным дождём втягивался в ворота замка Блэкбоар. Из полноценной роты в две сотни всадников, отправившейся на войну три месяца назад, осталось чуть больше четырёх десятков пеших воинов и три лошади, одна из которых досталась мне, как единственной среди них аристократке и командиру отряда. Хотя, командир из меня так себе. Девчонка семнадцати лет. Три месяца назад меня и воином-то нельзя было назвать. Понятное дело, зачаткам боевой магии меня, как и почти всех аристократов обоих полов, худо-бедно обучили, но это всё. Да и зачем юной леди, дочери графа, боевая магия?
Вид у нас был довольно жалкий. Мало того, что промокли до нитки, так вдобавок за три месяца превратились в сущих оборванцев. В остатках мундиров ещё можно было рассмотреть военную форму, по крайней мере, на большинстве воинов, но с обувью дела обстояли куда хуже. Многие вообще остались без сапог и воевали в самодельных сандалиях, а некоторые вообще босиком. Стрелы тоже давно кончились. В общем, шайка бродячих нищих, а не военный отряд Тьмы. Тяжело воевать совсем без снабжения. Провианта, правда, хватало, в наших краях никто не голодал, кроме монахов Тьмы, но они не в счёт.
Сама я хоть и защищалась от ливня магией водной стихии, но полностью потоки дождя отклонить не могла, вот и промокла ненамного меньше остальных. Мой правый сапог давно «просил каши», починить его было некому и нечем, и подошва готовилась отлететь прочь, так что была привязана какой-то окровавленной тряпкой. Хоть кровь на ней и не моя, всё равно в таком виде меня бы не пустили ни на какой бал, даже в родном замке.
Жутко хотелось курить, но под таким дождём даже маг воды не убережёт огонёк самокрутки. Так что приходилось терпеть. Ничего, не самое большое неудобство. Да и терпеть осталось недолго, разве так уж много времени нужно, чтобы сорок с небольшим воинов прошли через крепостные ворота? Пусть даже почти все ранены и передвигаются до отвращения медленно.
Эта катастрофа в нашей жизни разразилась внезапно. Мой папа, граф Блэкбоар, был вассалом герцога Блэкбёрда, герцог погиб, наследник, его старший сын – тоже, и титул должен был достаться следующему по порядку сыну. Да вот беда – второй и третий сыновья были близнецами, каждый из них утверждал, что родился раньше и потому титул должен унаследовать он, и стало понятно, что наследник определится силой оружия. Братья могли бы решить свои разногласия поединком, но нет – начали боевые действия.
Папа поддержал одного из близнецов и послал ему в помощь и едва не всё своё войско, и отряды вассалов. Похоже, мои сорок два воина – всё, что от них осталось. Насколько я знала, остальные отряды выбиты подчистую. Да и мы спаслись лишь каким-то необъяснимым чудом.
В замке я сразу же спешилась, передав лошадь конюхам, и сняла с неё свой вещмешок. Вокруг раненых воинов суетились замковые целители, одни женщины радостно обнимались с вернувшимися родственниками или супругами, а другие рыдали, обнаружив, что их близкие из рейда не вернулись. Меня это не касалось – рейд окончен, я уже не командир, хотя бы на ближайшее время. Хватит с меня изматывающих марш-бросков и кровопролитных боёв, в которых врагов почти всегда намного больше, и среди них несколько магов против меня одной. Хватит тяжёлых решений, кого из раненых бросать на поле боя, потому что идти или ехать верхом они не смогут ни самостоятельно, ни с помощью товарищей, а повозок у отряда давно нет.
Крохотным файерболом я зажгла самокрутку и направилась в собственные покои, помыться впервые за много дней, и долго-долго спать. Но тут задребезжал мой хрустальный шар. Папа. Он же граф Блэкбоар, он же милорд. Я с ним более-менее ладила, но сейчас говорить не было настроения. И всё же на вызов я ответила.
- Чего надо? – мрачно поинтересовалась я.
- Алла, срочно иди в зал Совета, - приказал он.
- Мне куда срочнее нужно помыться и переодеться, - попыталась возразить я.
- Это подождёт. У нас совсем нет времени! – он прервал связь.
Я задумалась, не послать ли папашу на хер, и всё-таки сперва привести себя в порядок. Но вдруг у него действительно что-то важное и срочное, а не какая-нибудь херня? Военное время, всё-таки, а он здешний лорд.
Пока я размышляла, какая-то женщина за пятьдесят, не то служанка, не то повариха, пала передо мной на колени.
- Миледи Алла, спасибо вам огромное! – выкрикнула она и принялась целовать мои грязные и рваные сапоги.
- За что? – безразлично поинтересовалась я.
Вообще-то она не должна называть меня «миледи», её леди – моя мама, но обучать простолюдинку тонкостям этикета было лень.
- Вы привели отряд домой! – захлёбываясь слезами благодарности, пояснила она. – И моего сыночка тоже! Он ранен, но жив! Спасибо, спасибо, миледи Алла!
Не отряд, а остатки отряда. Выжил лишь один из пяти. Её сын не попал в число остальных четырёх, но это чистое везение. Слушать за это слова благодарности настроения тоже не было. Мягко отодвинула её с дороги и, хромая, поплелась в зал Совета. Хромала не потому, что болела нога, а потому, что подошва правого сапога уже почти отвалилась и на каждом шаге шлёпала об пол, оставляя грязные следы, впрочем, следы левого сапога были не менее грязными. Затоптав перед дверью окурок, я вошла в зал Совета и расположилась на стуле подальше от всех.
Под знаменем нашего Рода с изображением атакующего вепря на двух роскошных креслах восседали папа с мамой, рядом с ними примостилась Анна, моя старшая на год сестрица. Поодаль от них сидели рядышком Линда, женщина лет двадцати пяти, жена моего брата Кевина, насколько я знала, уже две недели как вдова, и их годовалый сын, Конрад, хорошо умеющий лишь спать, орать, сосать грудь и попутно гадить в пелёнки. Впрочем, за три месяца моего отсутствия он мог научиться чему-нибудь ещё. Сейчас он, спасибо Судьбе, спал.
- Ты почему так долго шла? – поприветствовал меня папа. – Беременная улитка, и то приползла бы быстрее.
- Почему, почему… по кочану! – буркнула я в ответ, но он предпочёл не услышать.
- Ладно, начнём. Из достоверного источника стало известно, что мой сын и наследник Кевин пал смертью храбрых. Почтим его память минутой молчания!
Линда всхлипнула, Конрад продолжал спать, мама и сестра промокнули глаза платочками, хотя вряд ли Аня проронила по покойному хоть одну слезинку, с братом она ладила ничуть не лучше меня. К тому же теперь она стала наследницей титула. А я стянула с себя насквозь мокрую куртку мундира, назвать её камзолом язык бы не повернулся, и, используя магию своей стихии, принялась отжимать из неё воду прямо на пол. Получилась приличная лужа.
- Алла, что, по-твоему, ты сейчас делаешь? – вкрадчиво поинтересовался папа. – Или ты не поняла, о чём я сказал?
- Ты сказал, что Кевин убит. Я это давно знаю – он уже две недели на вызовы не отвечает. Сама тебе об этом докладывала.
- Смерть и нежелание отвечать на вызовы – далеко не одно и то же.
- В любом случае, гибель Кевина для меня не повод носить мокрую одежду.
- А для демонстрации нам обнажённой груди – повод?
Услышав слово «грудь», малыш Конрад открыл глаза, посмотрел на меня и просительно зачмокал
- Даже магу воды приходится снимать одежду, чтобы отжать из неё воду. А под курткой у меня ничего нет, потому что все рубашки, которые я взяла в рейд, истрепались до полной ветхости. Ты же мне сказал, что рейд продлится всего неделю, а он почему-то затянулся куда дольше. Я ведь даже не взяла ни маникюрных ножничек, ни щипчиков для ногтей, пришлось обкусывать ногти, как последняя простолюдинка, и на ногах тоже, что уж о рубашках говорить, - я пожала плечами и натянула уже не мокрую, а всего лишь влажную куртку.
Увидев, как вожделенная грудь уходит из поля зрения, Конрад перестал чмокать и начал хныкать, явно готовясь заорать, но Линда заткнула ему пасть бутылочкой с молоком, быстренько нагрев её заклинанием огненного дыхания, и хныканье вновь сменилось чмоканьем. Теоретически я знала, что когда-нибудь дети могут появиться и у меня, но пока картины такого будущего нагоняли на меня ужас.
- Алла, ты ведёшь себя неподобающе, - строго заявил папа.
- Если это всё, что ты хотел сказать, я пойду приму ванну, - откликнулась я.
- Ты уйдёшь отсюда, когда я тебе позволю. Продолжим. Из-за предательства почти всех наших вассалов мы проиграли войну… Алла, чего ты кривишься? Ты со мной не согласна?
- Не согласна, папа, но это неважно.
На мой взгляд, войну мы проиграли из-за того, что один старый осёл вмешался в чужую междоусобицу, да ещё и выбрал не того из близнецов, чьё войско было сильнее, а того, кто больше ему пообещал в случае победы. Или он считал, что сильнее окажется тот, кого поддержим мы, потому что остальные графы-вассалы заявили о полном нейтралитете. Увы, папа ошибся. Но спорить об этом сейчас я смысла не видела.
- Хорошо, - продолжил он. – Война проиграна, и потому…
Может, он и говорил что-то разумное и даже важное, но мне жутко хотелось спать, и вдобавок отёкшие ноги не помещались даже в рваных сапогах. Поэтому его слова с лёгкостью миновали мои уши.
- Алла, ты меня слушаешь?
- Да, папа, - соврала я.
- Тогда почему лицо у тебя каменное, а глаза стеклянные?
- Сапоги жмут.
- Так сними их! Или ты переживаешь, что здесь по этикету не положено пребывать босиком?
Три месяца я про этикет ни разу не вспомнила. Да и теперь срать на него хотела. Но если я тут разуюсь… С другой стороны, это папин приказ. Если что, виноват будет он. Я стянула сапоги и размотала портянки. По залу расползлась жуткая вонь. Никогда бы не подумала, что так может вонять пот юной леди. Даже у меня защипало в носу и заслезились глаза, а ведь говорят, что своё не пахнет.
Анна скривилась от отвращения, мама поднесла к лицу надушенный платочек, Конрад судорожно вдохнул и зашёлся в рёве, Линда принялась его успокаивать. Разъярённый папа вскочил с кресла и подбежал ко мне, но пока бежал, усмирил свою ярость, просто распахнул окно, схватил мои сапоги и портянки и вышвырнул их наружу.
- Больше не жмут? – процедил он сквозь зубы.
- Нет, спасибо! – благодарно улыбнулась я.
Он вернулся в своё кресло и успокоил дыхание. Чёрные лорды, как правило, очень спокойные люди, сильные эмоции вне секса или поединка мы если и испытываем, то стараемся не проявлять, а то перебьём друг друга. Хотя и такое порой случается. Раз папа так нервничает, это уж точно не из-за портянок, а из-за чего-то посерьёзнее.
- А теперь, Алла, дай прогноз, сможет ли наш гарнизон отразить штурм и осаду. У тебя самый свежий военный опыт.
- Опыт – всего-то три месяца, папа.
- За три месяца боёв любой салага становится опытным ветераном. Если выживет. Ты выжила. Ладно, спрошу конкретнее: ты согласна, что мы не продержимся и двух недель?
- Согласна.
Я даже не сомневалась, что мы не продержимся и двух дней. Я хоть и отсутствовала в замке три месяца, но имела представление, что тут творится. И от папы, и от командира гарнизона капитана Вильяма. Всё войско отправлено на фронт, в гарнизоне остались лишь спешно мобилизованные слуги и совсем старые ветераны, которых давно в Чертогах Смерти с факелами ищут. Да и пока мы проходили ворота, я только таких воинов и видела. Замок падёт, причём очень быстро. Мои сорок два воина, ничего не решат, даже если у них будет время отдохнуть и привести себя в порядок – врагов намного больше, и магов во вражеском войске хватает. Хоть маги, в основном, средней силы.
- И что, по-твоему, произойдёт после падения замка? – мрачно поинтересовался папа.
- Резня, - уверенно ответила я. – Сходу вырежут Род, а как поступят с остальными, мы уже не увидим.
Лично я, давно предвидя такой исход, намеревалась сбежать отсюда потайным подземным ходом. Война проиграна, и моё отбытие в Чертоги её итог не поменяет. Лучше было бы вообще не возвращаться в замок, но не хотелось бросать отряд, да и прихватить кое-какие вещи не помешало бы.
- Полностью согласен. Именно поэтому я и начал переговоры о капитуляции.
- Чьей? – не поняла Линда, но ей никто не пояснил.
- На каких условиях? – осведомилась я. – Или капитуляция безусловная, на милость победителя?
- Я вижу, Алла, ты наконец-то заинтересовалась, - мрачно усмехнулся папа. – Они собирались, как ты верно угадала, вырезать всех нас, и передать наше графство лорду Ричарду, третьему сыну нынешнего герцога. Я им взамен предложил более легитимный вариант. Ричард станет графом, женившись на Анне, наследнице моего титула.
- А ты уверен, что нас всех не перебьют, едва мы откроем ворота, и не реализуют первоначальный план?
- У нас нет выбора. Они ворвутся сюда с нашего согласия или без него. Но пока я им верю. Одним из моих условий было беспрепятственно впустить твой отряд через южные ворота. И вы вошли.
Вот как! Это было не чудо, а договорённость! Да только это папе я сказала, что пойду через южные, а сама беспрепятственно вошла через восточные. Так себе основание для доверия. К тому же некоторые пленные на допросах говорили, что за мою голову назначена награда – якобы я в бою прикончила кого-то из не то родичей, не то близких друзей нового герцога. Как-то оно не вяжется одно с другим. И вот ещё что…
- Папа, а Ричард согласен на титул «муж наследницы»?
- Одно из его условий – моё скорое отбытие в Чертоги Смерти. Это неизбежно, хоть так, хоть этак. Что поделать, я сам виноват. Влез в чужую войну, неверно оценив соотношение сил. А Судьба такого не прощает.
Я с огромным трудом удержала бесстрастное выражение на лице. Впервые на моей памяти папа признал свою ошибку. Мир перевернулся, врезав мне по голове. Лихорадочно обдумывая новые реалии, я по привычке зажгла сигарету.
- Алла! – заорала в ужасе мама. – В нашем замке женщины не курят! Ладно бы ещё какая-нибудь служанка, но чтоб родная дочь!
- Одна из военных привычек, причём не худшая из них. Мама, ты выбрала самое подходящее время для скандала, - ухмыльнулась в ответ я, выпуская дым.
- Затопчи немедленно эту гадость!
- Извини, босиком по огню не сильно потопчешься. Так что немного потерпи.
- Милорд, а почему вы назвали леди Анну наследницей? – внезапно подала голос Линда.
- Потому, что она – наследница, - терпеливо пояснил папа. – С того момента, как погиб Кевин.
- Как женщина может наследовать ваш титул, если у вас есть прямой потомок мужского пола?
Я всегда считала её дурой, и пока мы не виделись, она явно поглупела ещё сильнее.
- Свои соображения на эту тему, Линда, ты сможешь высказать лорду Ричарду. Он запросто решит эту проблему, отправив в Чертоги моего прямого потомка мужского пола. И тебя заодно.
- А меня зачем?
- Чтобы ты вдруг не родила нового потомка мужского пола.
- Но как? Я же не беременна!
- Думаю, ему проще тебя убить, чем проводить тест на беременность.
- И он не пощадит младенца?
- Линда, мы живём во Тьме, - вмешалась я. – Здесь никто никого не щадит, тем более, во время войны. А теперь заткнись, пожалуйста. Продолжай, папа.
- Спасибо, Алла. Но я уже сказал всё, что хотел. С Анной нам надо решить ещё пару вопросов, связанных наследованием графского титула, а вы, Линда и Алла, можете идти.
- Куда? – не поняла Линда.
- На хер, - подсказала я.
- На чей?
- На чей хочешь.
Линда, всё так же ничего не понимая, ушла, прижимая сына к груди.
