В академии знали мою стихию, иначе просто бы не взяли на факультет целительства – как верно сказала Линда, целителей со стихией воды не бывает, я смогла бы учиться только на факультете знахарства, но быть знахаркой для леди неприлично. В академии маг крови пропал, а тут появился, охотники должны быть совсем идиотами, чтобы это не сопоставить.
Беспокоило присутствие Бернарда, но я понадеялась, что он не выложит всё, что обо мне знает, прямо тут, за обеденным столом. Правда, он называет меня Иркой, и кто-то может знать или догадаться, что это уменьшительное от Ирины, но и в Айрин с белой аурой Ирина тоже довольно однозначно угадывается, тут уж ничего не поделать. И Бернард меня не разочаровал.
- Давай, Ирка, рассказывай, как ты жила без войска Тьмы, - предложил он.
- Сначала ты, - ответила я с набитым ртом. – А я тем временем утолю свой зверский голод. Завтрак у меня был слишком ранний, а дорога нелёгкая.
- Жри, конечно, - согласился он. – А я лучше покажу, чтоб до тебя всё как следует дошло, а то рассказчик я хреновый.
Я прекрасно помнила, что он обычно показывал женщинам и девушкам, но в этот раз всё оказалось более чем прилично. Бернард положил на стол хлеб, ложку пристроил в тарелку с супом, а сам сбегал в свою комнату и вернулся со свитком пергамента, на котором был не текст, а картина, групповой портрет. С левого края стоял одетый в парадный мундир Бернард, держа на руках девочку двух или трёх лет от роду в домашнем платье, его изуродованный череп прикрывала форменная кепка. С правого – женщина лет тридцати пяти или сорока, тоже в военной форме, довольно симпатичная, у неё на руках был младенец, судя по розовым ленточкам, тоже девочка.
- Твои? – восхитилась я. – Красавицы, все трое! Хотя малышка ещё совсем крошечная.
- Ясен хрен, мои, - подтвердил он. – С чего бы я тебе чужих показывал? Ты, небось, врубиться пытаешься, как я с такой битой башкой сумел себе красивую бабу оторвать?
- Да брось ты, Бернард! Если мужчина на вид не хуже обезьяны, он уже красавец. Особенно с твоими мускулами, и кое с чем ещё.
- Эсмеральда тоже так говорила. Но я никогда обезьян в живую не видал, только на картинках.
- Хрен с ними, с теми обезьянами. Ты про Эсмеральду трави. Если это, конечно, имя твоей сожительницы, - попросила я.
- Она мне не просто сожительница, а уже давно венчанная жена. Мы, хоть и простолюдины, но всё равно обвенчались Тьмой.
- Поздравляю, хоть и с опозданием. Ну, и как ты её себе оторвал?
- Она сейчас во временной отставке по уходу за детьми, а тогда войсковой портнихой была. А мне как раз новый мундир понадобился. Вот она с меня мерки и снимала. А я такой перед ней стою и скукотищей маюсь. А там куклы стоят, это сейчас я знаю, что их манекенами называют, а тогда я и слова-то такого не слыхал. Много их там было, очень. И я от нечего делать стал на них глазеть. Тут вижу, на одном пуговица оторвалась. Я и говорю: «Слышь, Эсмеральда, у тебя на четырнадцатой слева кукле пуговицы не хватает, только нитки и торчат». А она удивилась, что я до четырнадцати досчитал. Потому что нижние чины обычно не могут считать больше, чем до десяти. Раньше и я не мог – пальцев-то всего десять, это я так тогда думал.
- Так их и вправду десять! – воскликнула Эми.
- Э, нет. Вот эта самая Ирка мне всё объяснила, да так понятно, что сразу дошло. Говорит, раз ты всё равно постоянно ходишь босой или в сандалиях, пальцы ног у тебя на виду, так этими пальцами тоже считать можно. Я попробовал – и с первого же раза получилось. Раньше меня грамотеи часто обжуливали, а после Иркиной науки я получал на складе семнадцать кусков мыла, а вороватый интендант выдал тринадцать, а смотрит честными глазами и говорит, что выдал семнадцать. Ну, я ему рыло-то и начистил, чтоб не считал себя умнее других, когда оно совсем не так. Он потом милорду кляузный рапорт подал, но милорд только посмеялся и сказал ему, что всё правильно, по заслугам получил.
- Бернард, ты про Эсмеральду рассказывай, а не про меня, интенданта да милорда, - попросила я.
- И то верно, Ирка. Забываю я, про что говорил, после того удара по мечом по башке память уже не та. Так вот, Эсмеральда спросила, как я до четырнадцати досчитал, я и показал ей. А она сказала мне, что пальцев-то у меня на самом деле не двадцать, а двадцать один.
- А у меня тоже двадцать один? – недоверчиво поинтересовалась Эми.
- Не знаю, - растерялся Бернард.
Я прыснула, едва не забрызгав супом всё вокруг. Даже Линда и Шеф улыбнулись, впервые я увидела их улыбки.
- Нет, Эми, у нас с тобой по двадцать, - сказала я, отсмеявшись.
- А у мамы?
- Не знаю, в наше время всякое попадается. Если тут поблизости околачивается лесби, почему бы не быть и маме с двадцать одним пальцем? Ты у неё спроси, она точно знает.
- А кто такой лесби?
- Не такой, а такая. Лесби всегда женщина, хотя бы формально. Это тоже у мамы спроси.
- Лесби – это, что ли, с однополым трахом? – не скрывая отвращения, поинтересовался Бернард.
- Ага, они самые.
- Фу, гадость какая! Ирка, но ты же не из них?
- Я не из них. Ты, Бернард, продолжай. Эсмеральда тебе, небось, и хрен померила?
- А то как же! Она мне всё померила, а как иначе мундир пошить.
- Я не знаю, я целитель, а не портниха или закройщица. Ну, померила она тебе всё, а потом что было?
- Потом она научила меня пользоваться двадцать первым пальцем…
- А то ты не умел?
- Ну… это… Умел, наверно, но у неё учиться было интересно и приятно. А потом она мне и говорит, что в тяжести, но аборт делать не хочет. Я и предложил ей обвенчаться, а она согласилась. Вот и всё.
- Непонятно, зачем было хрен мерить. Неужели на вид было непонятно, подходит он к мундиру или нет.
- Ты не портниха, вот и не понимаешь. Нужно знать размеры хрена, чтобы он помещался в штанине. И длину, и толщину. Иначе брюки его придавят.
- Это толщину. А длина зачем? – спросила Эми.
- Вот про длину я сам не понял. Но я тоже не портной.
- Что за темы вы обсуждаете при ребёнке! – возмутилась Линда.
- Мама, но мне же интересно!
- Ладно, нельзя, так нельзя. Ирка, теперь ты рассказывай. Целку, я так понимаю, тебе уже сбили?
- Ага, - подтвердила я.
- И правильно. С такими сиськами, как у тебя, целка ни в жисть долго не продержится. Тогда, Ирка, такой к тебе вопрос. Я там неподалёку видал здоровенную вороную кобылу. Это твоя?
- Если ты о праве собственности, то…
- Чего?
- Ну, о том, могу ли я её продать.
- А! И что?
- Я не знаю. Предыдущий её владелец сказал, что дарит её мне, но никаких документов на неё у меня нет. А если ты о том, езжу ли я на ней, то да, езжу.
- Это же лошадь Тьмы?
- Ага.
- И подарил её тебе милорд Майкл?
- Ты стал слишком сообразительным, - улыбнулась я. – Влияние Эсмеральды?
- А то! Но ты мне вот что скажи. Милорд припёр тебя сюда, чтобы побаловаться, или он ждёт чего-то жуткого?
- Чего тут можно ждать жуткого, кроме жуткой скуки? – кисло осведомилась Линда.
- Бойни с потоком раненых.
- И эта потаскушка чем-то поможет?
- У нас в Свете лорд за слово «потаскушка» в адрес своей любовницы запросто может повесить, - не выдержала я. – У вас во Тьме более гуманные традиции? Может, Линда, лорд Майкл за это просто вырвет твой поганый язык? Или, думаешь, простит?
- Милорд простит, - заржал Бернард. – Ну, ты сказанула! Разве что повесит, а потом простит. Да он тебе лошадь Тьмы подарил, во как высоко тебя ценит! И правильно, потому что есть за что!
- И за что же? За сексуальные услуги? – не унималась Линда.
- Придержи язык! – рявкнул Шеф. – Не стоит на ровном месте поднимать хвост ни на милорда, ни на его подружку. Или, как её… фаворитку! До их половой жизни нам с тобой нет никакого дела! А ты, Бернард, соизволь понятно объяснить: как связаны Айрин и поток раненых?
- Так ежели милорд собирается штурмовать вражеский замок и ожидает много раненых, неужто целительница, с которой сама Смерть советуется, ему лишней окажется? Но лучше, конечно, чтобы Ирка понадобилась ему для побаловаться. Им приятнее, а нам спокойнее.
- Повтори, как ты её назвал! – вскинулся Шеф.
- Ирка, - растерялся Бернард. – А как надо? Я её всегда так называл, и она, вроде не против.
- Нет! Ты сказал, что с ней Смерть советуется. Где ты такое услышал?
- Так в лазарете же услыхал, от Шефа. Не от тебя, понятное дело, а от того Шефа, что у нас с ней общий был. Он часто это повторял. Но на самом деле никто из наших Смерть в лазарете не видал, ни когда раненые уходили в Чертоги, ни когда Ирка их туда не пускала.
- Ни разу такого не слышала, - отреагировала я.
- А он только без тебя такое говорил.
- Слышал я несколько лет назад что-то на эту тему, - сказал Шеф. – Враг применил ядовитый газ, а наши маги воздуха это ушами прохлопали. Яд смертельный, это уже знали. А какая-то маленькая девочка из местных применила неизвестную остальным Родовую магию, и через два дня все отравленные в строй вернулись.
- Так это, наверно, Ирка и была, - согласился Бернард. – Не знаю, что у неё там за магия, я в магии не разбираюсь. Только эта девочка уже не маленькая, сиськи вон какие отрастила. И с милордом трахается. Только не пойму, Шеф, с какого хрена оно твою бабу бесит. Линда, скажи, чем тебя их порево достаёт?
- Отстань, - буркнула Линда. – Не твоё дело.
Я проглотила последний кусочек мармелада, запив его чаем, сунула в карман сахар для Венеры, и поторопила Эми, которая вроде бы должна была показать мне дорогу к складу. Девочка тут же отодвинула миску и вскочила из-за стола, готовая бежать, куда предложат. Я уже знала, что мы поедем верхом, так что отправила её седлать приписанного к лазарету ослика, а сама посетила отхожее место – неизвестно, сколько времени я проведу на складе и насколько доступно и комфортно отхожее место там. Силы Тьмы могут и не показать белой леди нужный объект, та же Линда меня страстно ненавидит, уж не знаю, за что, и наверняка с удовольствием посмотрела бы, как я справляю нужду там, где этого делать не принято.
Уже переобулась в босоножки и направилась к выходу призывать Венеру, но Шеф меня остановил.
- Айрин, позволь тебя на пару слов, - попросил он.
Я пожала плечами. Особой радости общение с ним не предвещало, но он был моим командиром, а раз так, отказывать ему я не имела права. В служебных делах, разумеется. И пока непонятно, относится ли этот разговор к служебным делам, я вынуждена его вести. Ни Бернарда, ни Линды поблизости не было, это наверняка что-то означало, но я не знала, что именно.
- Прежде всего, я хочу извиниться за Линду, - сказал он. – У неё сейчас тяжёлые дни, и…
- Насрать мне на её тяжёлые дни, и дважды насрать на её извинения через посредника, о которых она, скорее всего, даже не знает. Это всё? Я могу идти?
- Нет. Бернард рассказал, как ты сделала операцию милорду. Это правда, что главный целитель собирался проводить ампутацию?
- И даже нацелился секирой. Но я его остановила, и исцелила чёрного лорда Родовой магией.
- И он тебе позволил?
- А что он терял? Получится у меня – отлично, его подчинённая спасла лорду руку. Не получится – ну, отрубит чуть ближе к локтю, кто там заметит разницу? К тому же я тогда уже сделала далеко не одну операцию. Когда раненые идут непрерывным потоком, бывает, что все хирурги заняты, а надо срочно оперировать ещё одного. Тогда за кинжал брались и сёстры милосердия, и практикантка, с которой советуется сама Смерть, как я сегодня узнала.
- И многие выжили из тех, кого ты оперировала?
- Все. Но мне сложных случаев не поручали.
- Ясно. Так какая же всё-таки у тебя стихия?
- Вода, я же говорила. Белые леди всегда говорят правду, от лжи мутнеет аура. Но если нужны доказательства – без проблем.
На столе стояла ваза с водой и цветами. Пару минут мне понадобилось, чтобы взять воду под контроль, а потом водная струя замкнулась в ленту вокруг моего запястья и начало вращаться.
- Убедительно? – поинтересовалась я.
- Более чем.
Водяная лента опять стала струёй и вернулась в вазу. Я вновь зашагала к выходу.
- Но я не понимаю, как водной магией можно исцелить гнойное воспаление! – вскричал Шеф.
- Разумеется, это была не водная магия, - неохотно признала я.
- Не расскажешь, какая?
- Нет, конечно. Я тут как любовница чёрного лорда, а не как лектор по использованию своей Родовой магии. Но, Шеф, если хотите слегка правдоподобную версию, я охотно вам её предоставлю. Это будет истинная правда, хоть и не вся. Моя аура не помутнеет.
- Я слушаю.
- Гной изнутри пробился к коже. Я проколола кожу, и он весь вытек. А потом я вычистила из лорда кинжалом всякую дрянь, в том числе и обломок шипа какого-то растения, который и вызвал нагноение.
- То есть, просто повезло?
- Нет. Я же говорила: сработала моя Родовая магия.
- Я думаю, ты самый настоящий маг крови, - вздохнул Шеф. – Я угадал?
У меня подломился каблук, я чуть не подвернула ступню от неприятной неожиданности. С трудом овладела собой, сохраняя бесстрастное выражение на лице. Демонский Бернард! Наболтал столько всего, что Шеф, в конце концов, догадался. И что теперь? Главное, чтобы он не узнал Родовое имя.
- И, кажется, я понял, почему ты пыталась это скрыть. Союзниками милорда герцога пять лет назад был белый баронский Род Вайтриверсов. А совет белых магистров разыскивает за массовое убийство белую леди Ирину Вайтриверс и чёрного лорда Корвина, родовое имя неизвестно. Нужно ли добавлять, что Ирка и Айрин – формы имени «Ирина»? В общем, так, девочка. Если я завтра не получу тысячу золотых, вечером милорд узнает, что его любовница ему изменяет с неким лордом Корвином. Угадай, что тогда будет.
Ничего не ответив этому шантажисту, я закурила и вышла из лазарета. Возле выхода меня ждала Эми верхом на ослике.
- Ой, леди Айрин, вы тоже курите? – спросила меня девочка.
- Ага, - подтвердила я.
- Выходит, это папа о вас говорил. Что самокрутки курят только шлюхи. А кто такие шлюхи?
- У мамы спроси. Чудесный у тебя осёл.
- Это не мой, он к лазарету приписан.
- Там, внутри, ещё один осёл. И тоже приписанный к лазарету. Причём, дурачок, так и просится на бойню, - тяжко вздохнула я.
Нетрудно догадаться, что после разговора с Шефом настроение у меня здорово испортилось. Мой секс с лордом Корвином вызывает только смех, но сладкая парочка целителей может отыскать угрозу и пострашнее – Шеф знает, что меня преследуют белые магистры, и я бы не хотела, чтобы им или работающим на них охотникам стало известно, где я скрываюсь. Военная охрана лагеря – это чудесно, но я лично участвовала в рейде по тылам демонов, и вражеские часовые воинам нашего отряда ничуть не помешали. А те, кто нас заметил, лишь прожили на несколько минут меньше, да и всё. Вполне вероятно, что охотники тоже смогут и войти в лагерь сквозь внешнее оцепление, и успешно вернуться обратно.
Я понятия не имела, как защититься от этой напасти. Обездвижить меня легко – Шеф и Линда земляные маги, в лазарете земляной пол, а раз так, любому из них не составит труда поймать меня в земляной капкан. А от него никакой щит не спасёт, ни стандартный, ни стабильный. По всему выходило, что мне придётся просить у кого-то защиты, а я тут могла доверять только Мише и Бернарду, причём я бы не сказала, что Бернард хоть сколько-нибудь надёжная защита, с его-то скоростью соображения.
Беспокоило присутствие Бернарда, но я понадеялась, что он не выложит всё, что обо мне знает, прямо тут, за обеденным столом. Правда, он называет меня Иркой, и кто-то может знать или догадаться, что это уменьшительное от Ирины, но и в Айрин с белой аурой Ирина тоже довольно однозначно угадывается, тут уж ничего не поделать. И Бернард меня не разочаровал.
- Давай, Ирка, рассказывай, как ты жила без войска Тьмы, - предложил он.
- Сначала ты, - ответила я с набитым ртом. – А я тем временем утолю свой зверский голод. Завтрак у меня был слишком ранний, а дорога нелёгкая.
- Жри, конечно, - согласился он. – А я лучше покажу, чтоб до тебя всё как следует дошло, а то рассказчик я хреновый.
Я прекрасно помнила, что он обычно показывал женщинам и девушкам, но в этот раз всё оказалось более чем прилично. Бернард положил на стол хлеб, ложку пристроил в тарелку с супом, а сам сбегал в свою комнату и вернулся со свитком пергамента, на котором был не текст, а картина, групповой портрет. С левого края стоял одетый в парадный мундир Бернард, держа на руках девочку двух или трёх лет от роду в домашнем платье, его изуродованный череп прикрывала форменная кепка. С правого – женщина лет тридцати пяти или сорока, тоже в военной форме, довольно симпатичная, у неё на руках был младенец, судя по розовым ленточкам, тоже девочка.
- Твои? – восхитилась я. – Красавицы, все трое! Хотя малышка ещё совсем крошечная.
- Ясен хрен, мои, - подтвердил он. – С чего бы я тебе чужих показывал? Ты, небось, врубиться пытаешься, как я с такой битой башкой сумел себе красивую бабу оторвать?
- Да брось ты, Бернард! Если мужчина на вид не хуже обезьяны, он уже красавец. Особенно с твоими мускулами, и кое с чем ещё.
- Эсмеральда тоже так говорила. Но я никогда обезьян в живую не видал, только на картинках.
- Хрен с ними, с теми обезьянами. Ты про Эсмеральду трави. Если это, конечно, имя твоей сожительницы, - попросила я.
- Она мне не просто сожительница, а уже давно венчанная жена. Мы, хоть и простолюдины, но всё равно обвенчались Тьмой.
- Поздравляю, хоть и с опозданием. Ну, и как ты её себе оторвал?
- Она сейчас во временной отставке по уходу за детьми, а тогда войсковой портнихой была. А мне как раз новый мундир понадобился. Вот она с меня мерки и снимала. А я такой перед ней стою и скукотищей маюсь. А там куклы стоят, это сейчас я знаю, что их манекенами называют, а тогда я и слова-то такого не слыхал. Много их там было, очень. И я от нечего делать стал на них глазеть. Тут вижу, на одном пуговица оторвалась. Я и говорю: «Слышь, Эсмеральда, у тебя на четырнадцатой слева кукле пуговицы не хватает, только нитки и торчат». А она удивилась, что я до четырнадцати досчитал. Потому что нижние чины обычно не могут считать больше, чем до десяти. Раньше и я не мог – пальцев-то всего десять, это я так тогда думал.
- Так их и вправду десять! – воскликнула Эми.
- Э, нет. Вот эта самая Ирка мне всё объяснила, да так понятно, что сразу дошло. Говорит, раз ты всё равно постоянно ходишь босой или в сандалиях, пальцы ног у тебя на виду, так этими пальцами тоже считать можно. Я попробовал – и с первого же раза получилось. Раньше меня грамотеи часто обжуливали, а после Иркиной науки я получал на складе семнадцать кусков мыла, а вороватый интендант выдал тринадцать, а смотрит честными глазами и говорит, что выдал семнадцать. Ну, я ему рыло-то и начистил, чтоб не считал себя умнее других, когда оно совсем не так. Он потом милорду кляузный рапорт подал, но милорд только посмеялся и сказал ему, что всё правильно, по заслугам получил.
- Бернард, ты про Эсмеральду рассказывай, а не про меня, интенданта да милорда, - попросила я.
- И то верно, Ирка. Забываю я, про что говорил, после того удара по мечом по башке память уже не та. Так вот, Эсмеральда спросила, как я до четырнадцати досчитал, я и показал ей. А она сказала мне, что пальцев-то у меня на самом деле не двадцать, а двадцать один.
- А у меня тоже двадцать один? – недоверчиво поинтересовалась Эми.
- Не знаю, - растерялся Бернард.
Я прыснула, едва не забрызгав супом всё вокруг. Даже Линда и Шеф улыбнулись, впервые я увидела их улыбки.
- Нет, Эми, у нас с тобой по двадцать, - сказала я, отсмеявшись.
- А у мамы?
- Не знаю, в наше время всякое попадается. Если тут поблизости околачивается лесби, почему бы не быть и маме с двадцать одним пальцем? Ты у неё спроси, она точно знает.
- А кто такой лесби?
- Не такой, а такая. Лесби всегда женщина, хотя бы формально. Это тоже у мамы спроси.
- Лесби – это, что ли, с однополым трахом? – не скрывая отвращения, поинтересовался Бернард.
- Ага, они самые.
- Фу, гадость какая! Ирка, но ты же не из них?
- Я не из них. Ты, Бернард, продолжай. Эсмеральда тебе, небось, и хрен померила?
- А то как же! Она мне всё померила, а как иначе мундир пошить.
- Я не знаю, я целитель, а не портниха или закройщица. Ну, померила она тебе всё, а потом что было?
- Потом она научила меня пользоваться двадцать первым пальцем…
- А то ты не умел?
- Ну… это… Умел, наверно, но у неё учиться было интересно и приятно. А потом она мне и говорит, что в тяжести, но аборт делать не хочет. Я и предложил ей обвенчаться, а она согласилась. Вот и всё.
- Непонятно, зачем было хрен мерить. Неужели на вид было непонятно, подходит он к мундиру или нет.
- Ты не портниха, вот и не понимаешь. Нужно знать размеры хрена, чтобы он помещался в штанине. И длину, и толщину. Иначе брюки его придавят.
- Это толщину. А длина зачем? – спросила Эми.
- Вот про длину я сам не понял. Но я тоже не портной.
- Что за темы вы обсуждаете при ребёнке! – возмутилась Линда.
- Мама, но мне же интересно!
- Ладно, нельзя, так нельзя. Ирка, теперь ты рассказывай. Целку, я так понимаю, тебе уже сбили?
- Ага, - подтвердила я.
- И правильно. С такими сиськами, как у тебя, целка ни в жисть долго не продержится. Тогда, Ирка, такой к тебе вопрос. Я там неподалёку видал здоровенную вороную кобылу. Это твоя?
- Если ты о праве собственности, то…
- Чего?
- Ну, о том, могу ли я её продать.
- А! И что?
- Я не знаю. Предыдущий её владелец сказал, что дарит её мне, но никаких документов на неё у меня нет. А если ты о том, езжу ли я на ней, то да, езжу.
- Это же лошадь Тьмы?
- Ага.
- И подарил её тебе милорд Майкл?
- Ты стал слишком сообразительным, - улыбнулась я. – Влияние Эсмеральды?
- А то! Но ты мне вот что скажи. Милорд припёр тебя сюда, чтобы побаловаться, или он ждёт чего-то жуткого?
- Чего тут можно ждать жуткого, кроме жуткой скуки? – кисло осведомилась Линда.
- Бойни с потоком раненых.
- И эта потаскушка чем-то поможет?
- У нас в Свете лорд за слово «потаскушка» в адрес своей любовницы запросто может повесить, - не выдержала я. – У вас во Тьме более гуманные традиции? Может, Линда, лорд Майкл за это просто вырвет твой поганый язык? Или, думаешь, простит?
- Милорд простит, - заржал Бернард. – Ну, ты сказанула! Разве что повесит, а потом простит. Да он тебе лошадь Тьмы подарил, во как высоко тебя ценит! И правильно, потому что есть за что!
- И за что же? За сексуальные услуги? – не унималась Линда.
- Придержи язык! – рявкнул Шеф. – Не стоит на ровном месте поднимать хвост ни на милорда, ни на его подружку. Или, как её… фаворитку! До их половой жизни нам с тобой нет никакого дела! А ты, Бернард, соизволь понятно объяснить: как связаны Айрин и поток раненых?
- Так ежели милорд собирается штурмовать вражеский замок и ожидает много раненых, неужто целительница, с которой сама Смерть советуется, ему лишней окажется? Но лучше, конечно, чтобы Ирка понадобилась ему для побаловаться. Им приятнее, а нам спокойнее.
- Повтори, как ты её назвал! – вскинулся Шеф.
- Ирка, - растерялся Бернард. – А как надо? Я её всегда так называл, и она, вроде не против.
- Нет! Ты сказал, что с ней Смерть советуется. Где ты такое услышал?
- Так в лазарете же услыхал, от Шефа. Не от тебя, понятное дело, а от того Шефа, что у нас с ней общий был. Он часто это повторял. Но на самом деле никто из наших Смерть в лазарете не видал, ни когда раненые уходили в Чертоги, ни когда Ирка их туда не пускала.
- Ни разу такого не слышала, - отреагировала я.
- А он только без тебя такое говорил.
- Слышал я несколько лет назад что-то на эту тему, - сказал Шеф. – Враг применил ядовитый газ, а наши маги воздуха это ушами прохлопали. Яд смертельный, это уже знали. А какая-то маленькая девочка из местных применила неизвестную остальным Родовую магию, и через два дня все отравленные в строй вернулись.
- Так это, наверно, Ирка и была, - согласился Бернард. – Не знаю, что у неё там за магия, я в магии не разбираюсь. Только эта девочка уже не маленькая, сиськи вон какие отрастила. И с милордом трахается. Только не пойму, Шеф, с какого хрена оно твою бабу бесит. Линда, скажи, чем тебя их порево достаёт?
- Отстань, - буркнула Линда. – Не твоё дело.
Я проглотила последний кусочек мармелада, запив его чаем, сунула в карман сахар для Венеры, и поторопила Эми, которая вроде бы должна была показать мне дорогу к складу. Девочка тут же отодвинула миску и вскочила из-за стола, готовая бежать, куда предложат. Я уже знала, что мы поедем верхом, так что отправила её седлать приписанного к лазарету ослика, а сама посетила отхожее место – неизвестно, сколько времени я проведу на складе и насколько доступно и комфортно отхожее место там. Силы Тьмы могут и не показать белой леди нужный объект, та же Линда меня страстно ненавидит, уж не знаю, за что, и наверняка с удовольствием посмотрела бы, как я справляю нужду там, где этого делать не принято.
Уже переобулась в босоножки и направилась к выходу призывать Венеру, но Шеф меня остановил.
- Айрин, позволь тебя на пару слов, - попросил он.
Я пожала плечами. Особой радости общение с ним не предвещало, но он был моим командиром, а раз так, отказывать ему я не имела права. В служебных делах, разумеется. И пока непонятно, относится ли этот разговор к служебным делам, я вынуждена его вести. Ни Бернарда, ни Линды поблизости не было, это наверняка что-то означало, но я не знала, что именно.
- Прежде всего, я хочу извиниться за Линду, - сказал он. – У неё сейчас тяжёлые дни, и…
- Насрать мне на её тяжёлые дни, и дважды насрать на её извинения через посредника, о которых она, скорее всего, даже не знает. Это всё? Я могу идти?
- Нет. Бернард рассказал, как ты сделала операцию милорду. Это правда, что главный целитель собирался проводить ампутацию?
- И даже нацелился секирой. Но я его остановила, и исцелила чёрного лорда Родовой магией.
- И он тебе позволил?
- А что он терял? Получится у меня – отлично, его подчинённая спасла лорду руку. Не получится – ну, отрубит чуть ближе к локтю, кто там заметит разницу? К тому же я тогда уже сделала далеко не одну операцию. Когда раненые идут непрерывным потоком, бывает, что все хирурги заняты, а надо срочно оперировать ещё одного. Тогда за кинжал брались и сёстры милосердия, и практикантка, с которой советуется сама Смерть, как я сегодня узнала.
- И многие выжили из тех, кого ты оперировала?
- Все. Но мне сложных случаев не поручали.
- Ясно. Так какая же всё-таки у тебя стихия?
- Вода, я же говорила. Белые леди всегда говорят правду, от лжи мутнеет аура. Но если нужны доказательства – без проблем.
На столе стояла ваза с водой и цветами. Пару минут мне понадобилось, чтобы взять воду под контроль, а потом водная струя замкнулась в ленту вокруг моего запястья и начало вращаться.
- Убедительно? – поинтересовалась я.
- Более чем.
Водяная лента опять стала струёй и вернулась в вазу. Я вновь зашагала к выходу.
- Но я не понимаю, как водной магией можно исцелить гнойное воспаление! – вскричал Шеф.
- Разумеется, это была не водная магия, - неохотно признала я.
- Не расскажешь, какая?
- Нет, конечно. Я тут как любовница чёрного лорда, а не как лектор по использованию своей Родовой магии. Но, Шеф, если хотите слегка правдоподобную версию, я охотно вам её предоставлю. Это будет истинная правда, хоть и не вся. Моя аура не помутнеет.
- Я слушаю.
- Гной изнутри пробился к коже. Я проколола кожу, и он весь вытек. А потом я вычистила из лорда кинжалом всякую дрянь, в том числе и обломок шипа какого-то растения, который и вызвал нагноение.
- То есть, просто повезло?
- Нет. Я же говорила: сработала моя Родовая магия.
- Я думаю, ты самый настоящий маг крови, - вздохнул Шеф. – Я угадал?
У меня подломился каблук, я чуть не подвернула ступню от неприятной неожиданности. С трудом овладела собой, сохраняя бесстрастное выражение на лице. Демонский Бернард! Наболтал столько всего, что Шеф, в конце концов, догадался. И что теперь? Главное, чтобы он не узнал Родовое имя.
- И, кажется, я понял, почему ты пыталась это скрыть. Союзниками милорда герцога пять лет назад был белый баронский Род Вайтриверсов. А совет белых магистров разыскивает за массовое убийство белую леди Ирину Вайтриверс и чёрного лорда Корвина, родовое имя неизвестно. Нужно ли добавлять, что Ирка и Айрин – формы имени «Ирина»? В общем, так, девочка. Если я завтра не получу тысячу золотых, вечером милорд узнает, что его любовница ему изменяет с неким лордом Корвином. Угадай, что тогда будет.
Ничего не ответив этому шантажисту, я закурила и вышла из лазарета. Возле выхода меня ждала Эми верхом на ослике.
- Ой, леди Айрин, вы тоже курите? – спросила меня девочка.
- Ага, - подтвердила я.
- Выходит, это папа о вас говорил. Что самокрутки курят только шлюхи. А кто такие шлюхи?
- У мамы спроси. Чудесный у тебя осёл.
- Это не мой, он к лазарету приписан.
- Там, внутри, ещё один осёл. И тоже приписанный к лазарету. Причём, дурачок, так и просится на бойню, - тяжко вздохнула я.
Глава 24. Укус змеи
Нетрудно догадаться, что после разговора с Шефом настроение у меня здорово испортилось. Мой секс с лордом Корвином вызывает только смех, но сладкая парочка целителей может отыскать угрозу и пострашнее – Шеф знает, что меня преследуют белые магистры, и я бы не хотела, чтобы им или работающим на них охотникам стало известно, где я скрываюсь. Военная охрана лагеря – это чудесно, но я лично участвовала в рейде по тылам демонов, и вражеские часовые воинам нашего отряда ничуть не помешали. А те, кто нас заметил, лишь прожили на несколько минут меньше, да и всё. Вполне вероятно, что охотники тоже смогут и войти в лагерь сквозь внешнее оцепление, и успешно вернуться обратно.
Я понятия не имела, как защититься от этой напасти. Обездвижить меня легко – Шеф и Линда земляные маги, в лазарете земляной пол, а раз так, любому из них не составит труда поймать меня в земляной капкан. А от него никакой щит не спасёт, ни стандартный, ни стабильный. По всему выходило, что мне придётся просить у кого-то защиты, а я тут могла доверять только Мише и Бернарду, причём я бы не сказала, что Бернард хоть сколько-нибудь надёжная защита, с его-то скоростью соображения.
