-Да, - ответила я, он кивнул и пошел за мной. Пока я собирала сумку, паковала кое-какие личные вещи, брала постельное белье, одежду, Джон неподвижно стоял возле входной двери и молча следил за каждым моим движением. Словно охотник, наблюдая за дичью. Потом взял у меня сумку, подождал пока я закрою дверь и последовал за мной на расстоянии пары шагов сзади. Я чувствовала себя под конвоем. Моя интрига удалась. И пусть от изнасилования меня отделяли сущие крохи, я выиграла в поединке. Надеюсь, я сделала правильный выбор.
Две комнаты, которые он занимал, были идентичны моей, просто соединены проходом. Наверное, были сделаны для семьи с детьми. В обеих комнатах стояли двухъярусные кровати, шкафы-близнецы, несколько стульев, стол. Первая комната имела полу жилой вид. Почти ничем не отличаясь от второй. Только на столе лежал планшет, а на спинке стула брошен пояс.
-Твоя вторая, - кивнул налево Джон, занося через проход сумку и ставя на пол. Я прошла мимо него и тут он, заметил мою одежду, точнее, что под ней. Впервые я увидела, как его глаза вспыхнули от удивления.
Разорванный почти до пупа комбинезон открывал второй такой же снизу, в вороте проглядывала рубашка и футболка. Мужчина сообразил быстро.
-Это было спланировано? – холодным голосом спросил он, сложив руки на груди. Я не стала врать.
-Да, - людям, подобным Джону, нужно говорить исключительно правду.
-Ты еще более безбашеная, чем я о тебе думал, - произнес он. Только более заметный, чем обычно, акцент выдавал его волнение (или ярость?), - сумасшедшая девчонка. Так рисковать.
-Я не рисковала, - ответила твердо, - Ты же пришел. Я все просчитала.
-Что ты просчитала? – только раздувшиеся ноздри выдавали гнев мужчины, в остальном лицо было абсолютно непроницаемо, но я уже немного читала Джона, два месяца наблюдая за ним исподтишка, - я думал пойти позже, после игры в шахматы с Львом Николаевичем. Но его жена чуть приболела, и мы отказались от партии.
-Значит, мне повезло, - невинно произнесла я и развернулась к шкафу. Пора было развесить свою немногочисленную одежду.
Джон только фыркнул, хрустнул костяшками и ушел в свою комнату.
На следующий день Джон встал со мной в семь утра и сидел все время в кухне, ожидая пока мы приготовим завтрак. Я утром ему сказала, что вряд ли что мне угрожает, так как со мной женщины, он даже не обратил внимания на мои слова, продолжая одеваться. Потом сел на свое обычное место с краю и читал все время, пока мы готовили.
Когда стол был накрыт, я демонстративно взяла свой поднос и села возле Джона, заодно налив себе и ему кофе из кофейника. Такая забота не осталась без внимания. Лев Николаевич округлил глаза, словно не ожидая такого. Непонятно, от Джона или от меня? Несколько мужчин хмыкнули под нос, Нина насмешливо фыркнула, словно говоря: «Не такая уж и недотрога оказалась». Я, не обращая ни на кого внимания, ела блинчики. Щеки горели, сердце колотилось, но я понимала, что первое удивление пройдет, а дальше всем станет все равно. С кем я и почему.
Закончив завтрак, Джон решительно поднялся и прошел в торец стола.
-Минутку внимания, - громко сказал он, - я хотел бы сделать объявление.
Потом обвел всех притихших людей своим фирменным холодным взглядом и начал говорить.
-Вчера вечером произошло событие, ускорившее принятие моего решения. С сегодняшнего дня я назначаю себя главным в бункере, - все зашептались, со стороны молодёжи послышались возмущенное шипение, - это не обсуждается. Никакого голосования не будет. Если кому-то не терпится высказать свое мнение, останьтесь после, я поговорю с каждым. Это первое. Второе. Опять же с сегодняшнего дня мы начинаем жить по новым правилам. Теперь каждый будет работать. Мне плевать, что вы раньше этого никогда не делали. Наш теперешний основополагающий принцип – кто не работает, тот не ест.
-Как успехи на поприще электроники у ваших сыновей? - посмотрел Джон на профессора физико-математических наук. Тот смущенно скривился. Мальчишки так и не взялись за обучение.
-Понятно, - произнес Джон, обернувшись ко Льву Николаевичу.
-Кто-нибудь изъявил желание стать врачом? Или хотя бы медсестрой? – ректор пожал плечами «Нет, к сожалению».
-Я могу попробовать, - вдруг донесся тоненький голос Нины, - я удивленно на нее посмотрела, впервые за два месяца я услышала от нее что-то похожее на интерес, - я закончила биофак.
-Отлично, - кивнул Джон, - Лев Николаевич, Петр Сергеевич, - обратился Джон к академикам, - от вас требуется организовать лекции. Александр, Дмитрий, вы найдете две комнаты, достаточно большие, чтобы оборудовать под учебные классы. Принесете стулья, столы, найдете, что можно использовать вместо доски. С завтрашнего дня все посещают лекции, - Джон обвел твердым взглядом сидящих, - абсолютно все. Выберете себе темы по душе и вперед. В девять утра начинаются занятия. И продолжаются до обеда. Завтрак с восьми до полдевятого. Кто опоздал, - это уже ко мне, - еду не давать, пусть приучаются к порядку. Пару раз остаться голодным быстро отучит от непунктуальности.
-А если я не хочу учиться? – манерно пропела Вика, и хихикнула, - я уже все умею.
-Кто не учится – тот убирает душевые и туалеты вне очереди, - невозмутимо произнес Джон, - и добавил, - расписание уборки я вывешу завтра. Роман, Алексей, - обратился он к двум мужчинам, - на вас теплица. Лидия Ивановна, Зинаида и Наталья на кухне. Кто-то из вас умеет шить? Чинить одежду? - тишина, - значит, нужно кому-то нужно учиться. Вика, Ольга займетесь. От девушек донеслось возмущенное фырканье, но всех перебил громкий голос Ивана.
-Я не собираюсь тебя слушать, - нагло заявил он с дальнего конца стола, - ты мне не указ.
-Да, - словно что-то вспомнив, добавил Джон, - наказания. За непосещение лекций, несоблюдение расписаний уборки помещений, за другие, - он пристально посмотрел на Ивана, - более тяжелые преступления будет следовать немедленное наказание. Это касается всех. И академиков, в том числе, - Джон посмотрел на Льва Николаевича, тот согласно закивал головой, - есть много способов поддерживать порядок, не прибегая к физическому насилию. У нас тьма пустых помещений. На замок, на хлеб и воду пока не одумается. Если повторно – придумаем что-либо посерьёзнее.
-У нас стоят замки на кладовых и холодильниках? – обратился ко мне Джон. Я кивнула головой, - отлично. Перепрограммируй, чтобы никто не смог пробраться к еде вне времени кормежки.
-Да кто ты такой, чтобы командовать? – Олег встал из-за стола в свой немаленький рост и поиграл огромными бицепсами.
-Я тот, - спокойно произнес Джон, - кто уложил тебя на пол за две секунды, тупой качек. Сел и захлопнулся! – рявкнул он резко, и Олег испуганно плюхнулся на лавку, как подкошенный.
Я удивленно перевела взгляд на Джона. Равнодушная маска слетела. В торце стола стоял уверенный в себе мужчина с горящими глазами. Его воля подавляла, заставляла беспрекословно подчиняться и повиноваться. Я мысленно ахнула. Вот это поворот.
-Не будет демократии, - еще раз обвел пристальным взглядом стол Джон, - не будет голосований и дебатов. Я принимаю решения единолично. Всем понятно?
Лев Николаевич и его компания академиков согласно покивала. Девушки и женщины тихонько выдавили «Да». Из молодежи только трое парней заявили «Окей». Остальные зловеще молчали. Именно те, кто собрались около Ивана.
-Ты всем дал работу, Джон, - вкрадчиво произнес Иван, - а что сам-то собираешься делать, кроме как командовать и трахать нашу кухарку? – послышался мерзкий смешок. Я скривилась от грубости.
-Я буду ремонтировать передатчик, - спокойно сказал Джон.
-А разве он у нас не работает?
-Увы, - холодно произнес Джон, - никто за два месяца не удосужился пойти в командный центр и включить его. Послушать эфир. А вдруг нас ищут. А вдруг есть еще выжившие…
Лев Николаевич с профессором смущенно опустили головы.
-Скорее всего, повреждена антенна. И бункер экранирует сигнал. Этим я и займусь, - Джон опять сел на свое место рядом со мной и налил себе еще кофе, - на этом все. Можете расходиться.
Люди потянулись на выход. К нам подошел ректор.
-Джон, - замялся он, - бункер естественно экранирован, а про антенну мы не подумали, извини. И, - Лев Николаевич протянул ему руку для пожатия, - спасибо тебе.
Джон молча пожал руку и кивнул. Мужчина отошел. Вика с Олей задержались дольше всех. Каждая решила своим долгом наклониться к Джону (при этом показать обширный силиконовый бюст в вырезе) и намекнуть на желание помочь с починкой антенны. Я с трудом прятала улыбку. Смотреть на невозмутимое лицо Джона было весело. Одну он попросил рассчитать максимальную ширину полосы для спиральной антенны. Другой принести коаксиальный кабель из дальней кладовой. «Боюсь, она даже не знают, что это», - прошептала я. Джон пожал плечами и невозмутимо произнес, - «Тем лучше».
Тем же вечером, разговаривая с Джоном в нашей комнате, я задала мучивший меня вопрос.
-Зачем ты заставил всех ходить на лекции? Ты же понимаешь, что полноценного общества, со всеми необходимыми профессиями нам все равно здесь не построить. Слишком мало народу. Максимум, что мы сможем сделать, это попытаться продержаться как можно дольше. О будущем речь не идет.
-Конечно, понимаю, - спокойно ответил Джон, - но им нужно занять головы. Тьма свободного времени, скука заставляют искать приключения на задницу. А знания, даже бесполезные, еще никому не помешали. Я сам буду ходить на лекции.
-Я тоже собиралась, - улыбнулась я, - ты так сильно припугнул. Не хочется мыть туалеты вне очереди.
-Давай, кстати составим график уборки, - отодвинул в сторону планшет Джон, - у тебя есть бумага?
-Конечно, - кивнула я и взялась за ручку.
Я жила с ним, словно соседка по квартире. Обращаясь очень осторожно, дергаясь от любого его движения в свою сторону. Переодеваясь за закрытой дверью, и встречаясь с ним только полностью одетой. Конечно, я понимала, что рано или поздно, мне нужно будет решиться. Я выбрала лучшего, альфа-самца и теперь должна сделать шаг второй – решиться на секс с ним. Я начала пить противозачаточные таблетки еще неделю назад, и была почти готова к новому витку наших отношений.
Джон за все время нашей совместной жизни ни разу не намекнул на близость, не позволил себе ни единой завуалированной двусмысленности или пошлости. Он представлял собой образец поистине уникального спокойствия и невозмутимости. Я иногда даже поражалась его выдержке.
Правда, во вторую ночь он, словно издеваясь, пришел в мою комнату и склонился над кроватью. Я вся сжалась в комочек и натянула одеяло по самые глаза. Джон кривовато улыбнулся и чмокнул меня в лоб.
-Спокойной ночи, Наташа, - произнес он и вышел за дверь.
-Спокойной, - смогла произнести я, только после того, как услышала скрип его кровати. И еще долго не могла заснуть, трясясь, как осиновый лист под одеялом.
Мы почти целыми днями не виделись. Посещали лекции. Я по биологии (все-таки ближе, чем компьютеры и электроника), он по физике. Иногда на совместных обедах и ужинах, Джон обнимал меня за плечи и легонько целовал, то в щеку, то в шею. Сначала я вздрагивала, но потом поняла, что это просто игра на публику и успокоилась. Даже привыкла. Его прикосновения были осторожны и ласковы. И пах он приятно. Чистым телом, мылом и кремом для бритья.
А вечером, после ужина мы уходили к себе в спальню и читали. Иногда смотрели фильмы, иногда играли в шахматы. А иногда разговаривали.
-Вот видишь, - произнесла я однажды самодовольно, сидя на своей застеленной кровати. Джон пристроился на стуле напротив, - ты оказался неплохим командиром.
После нескольких дней в «карцере» на хлебе и воде, Иван перестал мутить воду. А еще перед этим Джон пришел в наш отсек, немного прихрамывая, со сбитыми костяшками. На мои вопросы только отмахивался. Наутро за завтраком я не увидела пятерых молодчиков из шайки Ивана. Оказалось, они лежат в своих комнатах и не могут подняться. Вика и Оля кормили их с ложечки пару дней и мазали мазью гематомы. На самом деле большинство парней были просто избалованными сытой жизнью маменькиными сынками. И когда сильный лидер взял власть в свои руки, быстренько ему подчинились. Такие, как Иван, еще по-возмущались, но кулаки и карцер уговорили и их.
-Я не люблю быть в центре внимания, - ответил прохладно Джон, - это не мое. Выбрала бы лучше для своего эксперимента кого-либо другого.
Я тут же вспыхнула.
-Кого? С академиков песок сыпется. Иван Иванович ничего из себя не представляет. Как только его Иван припугнул, тут же сдулся. Даже я смогла ему дать отпор, что уж говорить…
-Стоп, - прервал меня Джон, - а ну ка расскажи, что за отпор ты давала.
-Ничего особенного, - фыркнула я, отмахиваясь, - даже не испугалась сильно. Так. Поприставал чуть- чуть…
Я посмотрела на задумчивое лицо мужчины. И быстро продолжила, меняя тему.
-Кто дальше… Олег – хамоватый культурист. Иван? - я вздохнула, - он мне в кладовке нарисовал наше совместное будущее в бункере, если станет лидером. Оно мне совершенно не понравилось.
-Ты, - вдруг произнес Джон, - ты стала бы неплохим лидером. У тебя есть напор, решительность, смелость. Даже слишком, - он дернул уголком рта, - ты умеешь распределять обязанности и давать поручения.
Я тяжело вздохнула.
-Знаю… Но, к сожалению, у нас еще пока патриархальное общество, и никто бы меня не стал слушать, не обладай я внушительной мускулатурой или хотя бы автоматом в руках.
Впервые на лице Джона я увидела легкую улыбку. Я даже залюбовалась невольно.
-Так что, мне повезло. Я живу с главой нашего государства. Фавориткой быть намного приятнее. Бонусов больше, а ответственности меньше.
-Ты еще не полноценная фаворитка, - чуть охрипшим голосом произнес мужчина. Я замерла, уставившись в его глаза. Время пришло? Нет. Джон отвернулся, встал со стула и вышел в дверь, не забыв пожелать мне спокойной ночи.
Иногда мы разговаривали, лежа в кроватях, я в своей, он в своей. Межкомнатные двери почти всегда были полуоткрыты. А так как помещения были маленькими, слышимость была изумительная.
-А ты, действительно разбираешься в антеннах? – спросила я, читая Диккенса.
-Да, - ответил Джон.
-А в чем ты еще разбираешься? – не унималась я. Меня терзало любопытство.
-Во многом, - отрезал мужчина, категорично, словно ставя точку в моих расспросах. Но я буду не я, если не добьюсь ответа.
-А кем ты работал раньше?
-Обычным госслужащим, - донеслось из соседней спальни после нескольких томительных минут, когда я уже думала, что он не ответит.
-На зарплату госслужащего ты не смог бы купить билет в бункер, - авторитетно заявила я.
-За меня заплатили.
Я положила книгу на стол, окончательно перестав читать. Разговор становился все интереснее.
-Кто мог быть таким добрым, чтобы заплатить миллион евро?
-Нашлись люди…
-А чем ты занимался на госслужбе? – решилась я на каверзный вопрос.
-Шпионил, - донесся ответ. Меня снесло с кровати ураганом. Я вбежала в его комнату в мужской рубашке, служившей мне ночной (на три размера больше моего, поэтому доставала она мне до колен) и воскликнула.
-Ты был шпионом?! Как интересно!
Джон лежал поверх покрывала на кровати с планшетом в руках и делал вид, что читает. Я села в ногах.
Две комнаты, которые он занимал, были идентичны моей, просто соединены проходом. Наверное, были сделаны для семьи с детьми. В обеих комнатах стояли двухъярусные кровати, шкафы-близнецы, несколько стульев, стол. Первая комната имела полу жилой вид. Почти ничем не отличаясь от второй. Только на столе лежал планшет, а на спинке стула брошен пояс.
-Твоя вторая, - кивнул налево Джон, занося через проход сумку и ставя на пол. Я прошла мимо него и тут он, заметил мою одежду, точнее, что под ней. Впервые я увидела, как его глаза вспыхнули от удивления.
Разорванный почти до пупа комбинезон открывал второй такой же снизу, в вороте проглядывала рубашка и футболка. Мужчина сообразил быстро.
-Это было спланировано? – холодным голосом спросил он, сложив руки на груди. Я не стала врать.
-Да, - людям, подобным Джону, нужно говорить исключительно правду.
-Ты еще более безбашеная, чем я о тебе думал, - произнес он. Только более заметный, чем обычно, акцент выдавал его волнение (или ярость?), - сумасшедшая девчонка. Так рисковать.
-Я не рисковала, - ответила твердо, - Ты же пришел. Я все просчитала.
-Что ты просчитала? – только раздувшиеся ноздри выдавали гнев мужчины, в остальном лицо было абсолютно непроницаемо, но я уже немного читала Джона, два месяца наблюдая за ним исподтишка, - я думал пойти позже, после игры в шахматы с Львом Николаевичем. Но его жена чуть приболела, и мы отказались от партии.
-Значит, мне повезло, - невинно произнесла я и развернулась к шкафу. Пора было развесить свою немногочисленную одежду.
Джон только фыркнул, хрустнул костяшками и ушел в свою комнату.
****
На следующий день Джон встал со мной в семь утра и сидел все время в кухне, ожидая пока мы приготовим завтрак. Я утром ему сказала, что вряд ли что мне угрожает, так как со мной женщины, он даже не обратил внимания на мои слова, продолжая одеваться. Потом сел на свое обычное место с краю и читал все время, пока мы готовили.
Когда стол был накрыт, я демонстративно взяла свой поднос и села возле Джона, заодно налив себе и ему кофе из кофейника. Такая забота не осталась без внимания. Лев Николаевич округлил глаза, словно не ожидая такого. Непонятно, от Джона или от меня? Несколько мужчин хмыкнули под нос, Нина насмешливо фыркнула, словно говоря: «Не такая уж и недотрога оказалась». Я, не обращая ни на кого внимания, ела блинчики. Щеки горели, сердце колотилось, но я понимала, что первое удивление пройдет, а дальше всем станет все равно. С кем я и почему.
Закончив завтрак, Джон решительно поднялся и прошел в торец стола.
-Минутку внимания, - громко сказал он, - я хотел бы сделать объявление.
Потом обвел всех притихших людей своим фирменным холодным взглядом и начал говорить.
-Вчера вечером произошло событие, ускорившее принятие моего решения. С сегодняшнего дня я назначаю себя главным в бункере, - все зашептались, со стороны молодёжи послышались возмущенное шипение, - это не обсуждается. Никакого голосования не будет. Если кому-то не терпится высказать свое мнение, останьтесь после, я поговорю с каждым. Это первое. Второе. Опять же с сегодняшнего дня мы начинаем жить по новым правилам. Теперь каждый будет работать. Мне плевать, что вы раньше этого никогда не делали. Наш теперешний основополагающий принцип – кто не работает, тот не ест.
-Как успехи на поприще электроники у ваших сыновей? - посмотрел Джон на профессора физико-математических наук. Тот смущенно скривился. Мальчишки так и не взялись за обучение.
-Понятно, - произнес Джон, обернувшись ко Льву Николаевичу.
-Кто-нибудь изъявил желание стать врачом? Или хотя бы медсестрой? – ректор пожал плечами «Нет, к сожалению».
-Я могу попробовать, - вдруг донесся тоненький голос Нины, - я удивленно на нее посмотрела, впервые за два месяца я услышала от нее что-то похожее на интерес, - я закончила биофак.
-Отлично, - кивнул Джон, - Лев Николаевич, Петр Сергеевич, - обратился Джон к академикам, - от вас требуется организовать лекции. Александр, Дмитрий, вы найдете две комнаты, достаточно большие, чтобы оборудовать под учебные классы. Принесете стулья, столы, найдете, что можно использовать вместо доски. С завтрашнего дня все посещают лекции, - Джон обвел твердым взглядом сидящих, - абсолютно все. Выберете себе темы по душе и вперед. В девять утра начинаются занятия. И продолжаются до обеда. Завтрак с восьми до полдевятого. Кто опоздал, - это уже ко мне, - еду не давать, пусть приучаются к порядку. Пару раз остаться голодным быстро отучит от непунктуальности.
-А если я не хочу учиться? – манерно пропела Вика, и хихикнула, - я уже все умею.
-Кто не учится – тот убирает душевые и туалеты вне очереди, - невозмутимо произнес Джон, - и добавил, - расписание уборки я вывешу завтра. Роман, Алексей, - обратился он к двум мужчинам, - на вас теплица. Лидия Ивановна, Зинаида и Наталья на кухне. Кто-то из вас умеет шить? Чинить одежду? - тишина, - значит, нужно кому-то нужно учиться. Вика, Ольга займетесь. От девушек донеслось возмущенное фырканье, но всех перебил громкий голос Ивана.
-Я не собираюсь тебя слушать, - нагло заявил он с дальнего конца стола, - ты мне не указ.
-Да, - словно что-то вспомнив, добавил Джон, - наказания. За непосещение лекций, несоблюдение расписаний уборки помещений, за другие, - он пристально посмотрел на Ивана, - более тяжелые преступления будет следовать немедленное наказание. Это касается всех. И академиков, в том числе, - Джон посмотрел на Льва Николаевича, тот согласно закивал головой, - есть много способов поддерживать порядок, не прибегая к физическому насилию. У нас тьма пустых помещений. На замок, на хлеб и воду пока не одумается. Если повторно – придумаем что-либо посерьёзнее.
-У нас стоят замки на кладовых и холодильниках? – обратился ко мне Джон. Я кивнула головой, - отлично. Перепрограммируй, чтобы никто не смог пробраться к еде вне времени кормежки.
-Да кто ты такой, чтобы командовать? – Олег встал из-за стола в свой немаленький рост и поиграл огромными бицепсами.
-Я тот, - спокойно произнес Джон, - кто уложил тебя на пол за две секунды, тупой качек. Сел и захлопнулся! – рявкнул он резко, и Олег испуганно плюхнулся на лавку, как подкошенный.
Я удивленно перевела взгляд на Джона. Равнодушная маска слетела. В торце стола стоял уверенный в себе мужчина с горящими глазами. Его воля подавляла, заставляла беспрекословно подчиняться и повиноваться. Я мысленно ахнула. Вот это поворот.
-Не будет демократии, - еще раз обвел пристальным взглядом стол Джон, - не будет голосований и дебатов. Я принимаю решения единолично. Всем понятно?
Лев Николаевич и его компания академиков согласно покивала. Девушки и женщины тихонько выдавили «Да». Из молодежи только трое парней заявили «Окей». Остальные зловеще молчали. Именно те, кто собрались около Ивана.
-Ты всем дал работу, Джон, - вкрадчиво произнес Иван, - а что сам-то собираешься делать, кроме как командовать и трахать нашу кухарку? – послышался мерзкий смешок. Я скривилась от грубости.
-Я буду ремонтировать передатчик, - спокойно сказал Джон.
-А разве он у нас не работает?
-Увы, - холодно произнес Джон, - никто за два месяца не удосужился пойти в командный центр и включить его. Послушать эфир. А вдруг нас ищут. А вдруг есть еще выжившие…
Лев Николаевич с профессором смущенно опустили головы.
-Скорее всего, повреждена антенна. И бункер экранирует сигнал. Этим я и займусь, - Джон опять сел на свое место рядом со мной и налил себе еще кофе, - на этом все. Можете расходиться.
Люди потянулись на выход. К нам подошел ректор.
-Джон, - замялся он, - бункер естественно экранирован, а про антенну мы не подумали, извини. И, - Лев Николаевич протянул ему руку для пожатия, - спасибо тебе.
Джон молча пожал руку и кивнул. Мужчина отошел. Вика с Олей задержались дольше всех. Каждая решила своим долгом наклониться к Джону (при этом показать обширный силиконовый бюст в вырезе) и намекнуть на желание помочь с починкой антенны. Я с трудом прятала улыбку. Смотреть на невозмутимое лицо Джона было весело. Одну он попросил рассчитать максимальную ширину полосы для спиральной антенны. Другой принести коаксиальный кабель из дальней кладовой. «Боюсь, она даже не знают, что это», - прошептала я. Джон пожал плечами и невозмутимо произнес, - «Тем лучше».
****
Тем же вечером, разговаривая с Джоном в нашей комнате, я задала мучивший меня вопрос.
-Зачем ты заставил всех ходить на лекции? Ты же понимаешь, что полноценного общества, со всеми необходимыми профессиями нам все равно здесь не построить. Слишком мало народу. Максимум, что мы сможем сделать, это попытаться продержаться как можно дольше. О будущем речь не идет.
-Конечно, понимаю, - спокойно ответил Джон, - но им нужно занять головы. Тьма свободного времени, скука заставляют искать приключения на задницу. А знания, даже бесполезные, еще никому не помешали. Я сам буду ходить на лекции.
-Я тоже собиралась, - улыбнулась я, - ты так сильно припугнул. Не хочется мыть туалеты вне очереди.
-Давай, кстати составим график уборки, - отодвинул в сторону планшет Джон, - у тебя есть бумага?
-Конечно, - кивнула я и взялась за ручку.
****
Я жила с ним, словно соседка по квартире. Обращаясь очень осторожно, дергаясь от любого его движения в свою сторону. Переодеваясь за закрытой дверью, и встречаясь с ним только полностью одетой. Конечно, я понимала, что рано или поздно, мне нужно будет решиться. Я выбрала лучшего, альфа-самца и теперь должна сделать шаг второй – решиться на секс с ним. Я начала пить противозачаточные таблетки еще неделю назад, и была почти готова к новому витку наших отношений.
Джон за все время нашей совместной жизни ни разу не намекнул на близость, не позволил себе ни единой завуалированной двусмысленности или пошлости. Он представлял собой образец поистине уникального спокойствия и невозмутимости. Я иногда даже поражалась его выдержке.
Правда, во вторую ночь он, словно издеваясь, пришел в мою комнату и склонился над кроватью. Я вся сжалась в комочек и натянула одеяло по самые глаза. Джон кривовато улыбнулся и чмокнул меня в лоб.
-Спокойной ночи, Наташа, - произнес он и вышел за дверь.
-Спокойной, - смогла произнести я, только после того, как услышала скрип его кровати. И еще долго не могла заснуть, трясясь, как осиновый лист под одеялом.
Мы почти целыми днями не виделись. Посещали лекции. Я по биологии (все-таки ближе, чем компьютеры и электроника), он по физике. Иногда на совместных обедах и ужинах, Джон обнимал меня за плечи и легонько целовал, то в щеку, то в шею. Сначала я вздрагивала, но потом поняла, что это просто игра на публику и успокоилась. Даже привыкла. Его прикосновения были осторожны и ласковы. И пах он приятно. Чистым телом, мылом и кремом для бритья.
А вечером, после ужина мы уходили к себе в спальню и читали. Иногда смотрели фильмы, иногда играли в шахматы. А иногда разговаривали.
-Вот видишь, - произнесла я однажды самодовольно, сидя на своей застеленной кровати. Джон пристроился на стуле напротив, - ты оказался неплохим командиром.
После нескольких дней в «карцере» на хлебе и воде, Иван перестал мутить воду. А еще перед этим Джон пришел в наш отсек, немного прихрамывая, со сбитыми костяшками. На мои вопросы только отмахивался. Наутро за завтраком я не увидела пятерых молодчиков из шайки Ивана. Оказалось, они лежат в своих комнатах и не могут подняться. Вика и Оля кормили их с ложечки пару дней и мазали мазью гематомы. На самом деле большинство парней были просто избалованными сытой жизнью маменькиными сынками. И когда сильный лидер взял власть в свои руки, быстренько ему подчинились. Такие, как Иван, еще по-возмущались, но кулаки и карцер уговорили и их.
-Я не люблю быть в центре внимания, - ответил прохладно Джон, - это не мое. Выбрала бы лучше для своего эксперимента кого-либо другого.
Я тут же вспыхнула.
-Кого? С академиков песок сыпется. Иван Иванович ничего из себя не представляет. Как только его Иван припугнул, тут же сдулся. Даже я смогла ему дать отпор, что уж говорить…
-Стоп, - прервал меня Джон, - а ну ка расскажи, что за отпор ты давала.
-Ничего особенного, - фыркнула я, отмахиваясь, - даже не испугалась сильно. Так. Поприставал чуть- чуть…
Я посмотрела на задумчивое лицо мужчины. И быстро продолжила, меняя тему.
-Кто дальше… Олег – хамоватый культурист. Иван? - я вздохнула, - он мне в кладовке нарисовал наше совместное будущее в бункере, если станет лидером. Оно мне совершенно не понравилось.
-Ты, - вдруг произнес Джон, - ты стала бы неплохим лидером. У тебя есть напор, решительность, смелость. Даже слишком, - он дернул уголком рта, - ты умеешь распределять обязанности и давать поручения.
Я тяжело вздохнула.
-Знаю… Но, к сожалению, у нас еще пока патриархальное общество, и никто бы меня не стал слушать, не обладай я внушительной мускулатурой или хотя бы автоматом в руках.
Впервые на лице Джона я увидела легкую улыбку. Я даже залюбовалась невольно.
-Так что, мне повезло. Я живу с главой нашего государства. Фавориткой быть намного приятнее. Бонусов больше, а ответственности меньше.
-Ты еще не полноценная фаворитка, - чуть охрипшим голосом произнес мужчина. Я замерла, уставившись в его глаза. Время пришло? Нет. Джон отвернулся, встал со стула и вышел в дверь, не забыв пожелать мне спокойной ночи.
Иногда мы разговаривали, лежа в кроватях, я в своей, он в своей. Межкомнатные двери почти всегда были полуоткрыты. А так как помещения были маленькими, слышимость была изумительная.
-А ты, действительно разбираешься в антеннах? – спросила я, читая Диккенса.
-Да, - ответил Джон.
-А в чем ты еще разбираешься? – не унималась я. Меня терзало любопытство.
-Во многом, - отрезал мужчина, категорично, словно ставя точку в моих расспросах. Но я буду не я, если не добьюсь ответа.
-А кем ты работал раньше?
-Обычным госслужащим, - донеслось из соседней спальни после нескольких томительных минут, когда я уже думала, что он не ответит.
-На зарплату госслужащего ты не смог бы купить билет в бункер, - авторитетно заявила я.
-За меня заплатили.
Я положила книгу на стол, окончательно перестав читать. Разговор становился все интереснее.
-Кто мог быть таким добрым, чтобы заплатить миллион евро?
-Нашлись люди…
-А чем ты занимался на госслужбе? – решилась я на каверзный вопрос.
-Шпионил, - донесся ответ. Меня снесло с кровати ураганом. Я вбежала в его комнату в мужской рубашке, служившей мне ночной (на три размера больше моего, поэтому доставала она мне до колен) и воскликнула.
-Ты был шпионом?! Как интересно!
Джон лежал поверх покрывала на кровати с планшетом в руках и делал вид, что читает. Я села в ногах.
