- Не ври! Я тебе не верю!
Он только улыбнулся.
- Так не верь. Кто запрещает?
В общем вы поняли, что этот человек настоящий, вонючий нахал, поэтому я не стала терять дальше время и гордо поползла в гору. Понимаю, что последнее звучит странно, но кто же виноват, что склон такой крутой. Руки и ноги соскальзывали. Иногда я царапалась об острые края небольших углублений. Приходилась быть осторожной и долго выбирать, где зацепиться и куда поставить ногу. Вся вспотела от усилий. Впереди показался достаточно широкий уступ, чтоб можно было присесть и чуть отдохнуть. А до вершины ещё очень далеко.
Я посмотрела вниз, чтобы понять, сколько смогла преодолеть и ощутила, как тело пробирает липкий страх. Я была выше самого высокого лесного дерева. Слуга принца продолжал сидеть на камне.
Я не удержалась и крикнула, что он делает. Но тот лишь махал руками, а потом… Я не поверила своим глазам. Он в два прыжка преодолел разделявшее нас расстояние, и птицей приземлился на уступ. Он стоял на полоске камня шириной не больше ладони, как на земле. Это было просто невероятно. Я не видела ничего подобного.
— Вы ошибаетесь, — Он говорил спокойно, хотя губы чуть улыбались. — Это не так сложно, если каждый день тренировать тело и совершенствовать дух.
Последнее напомнило мне, что я здесь делаю. Ночь коротка, поэтому как бы мне не хотелось расспросить его обо всём, следовало ползти дальше, но тут в голову пришла идея.
— Раз для вас это не сложно, то поможете мне забраться на гору?
— А зачем мне это делать?
Меня этот вопрос задел. Он же воин, а не торговец, но видимо своего не упустит. Что же мне было делать? Тут как в драке, изворачиваться и уходить в сторону.
— Я расскажу вам, что я здесь делаю, а вы мне поможете?
Ветер просвистел у меня в ушах. Воин чуть покачнулся, но даже не взмахнул, чтобы устоять.
— Хорошо, — Он протянул мне руку. — Хватайтесь.
Горячая ладонь сжала мою. Второй я держала кинжал. Он закинул меня себе на спину, словно я ничего не весила. Но стоит ли удивляться? Он прыгал, отталкивался и снова прыгал. Ветер забрался под одежду и холодил кожу. Я трепетала от ощущения тепло его тела и собственной лёгкости. Словно пёрышко, подхваченное знойным ветром. Если бы не запах. Хоть он и ослаб, мне хотелось отодвинуться по дальше, мешало только нежелание полететь вниз и разбиться. Последний рывок, и мы опустились на плоскую землю. Я разжала руки и отшатнулась.
— Что с вами? – спросил он, оборачиваясь.
Я замотала головой. Не могла же я сказать ему, помыться.
— Как вас зовут? — Он возвышался надо мной.
— Имя? – переспросила я.
Уже несколько дней не представлялась, как тут не забыть? Но сладковатый запах пришёл мне на помощь. Обернувшись, я увидела, что по всему краю вершины растут деревья магнолии.
— Юйлань! Я вспомнила!
Он ничего не сказал, но по взгляду стало понятно, что он надо мной смеётся.
- А я Юйлун.
Напыщенный дурак. Я встала, чтобы уйти, но он вцепился в мою руку.
— Подождите. Вы ещё не выполнили свою часть договора. Что вы делаете здесь?
- Лезу на гору! – Я дёрнулась.
Его хватка причиняла боль.
- Так дело не пойдёт. Мне нужна правда.
- А мне здоровая рука! – Второй я выхватила нож и прижала его остриё к горлу наглеца. – Отпусти!
Юйлун замер. Лицо его вытянулось.
- Угрожаешь мне? Я же…- Он примолк. Я снова дёрнулась. На этот раз он отпустил.
Звёздная высь вспыхнула огненно-красным с вкраплениями золота. Тишину наполнил переливчатый голос. Он рассказывал историю о несправедливой обиде и надежде, легкомысленном императоре и трусливом советнике, о красоте и уродстве. Сейчас я не могу передать эту песню словами, всех их недостаточно, но тогда я понимала каждое слово. Сердце щемило от грусти.
— Волшебно, — выдохнул Юйлун.
Я скосила на него глаза. Он не отрывал взгляда от кружащего над лесом огня, и казалось был полностью поглощён зрелищем. Что ж, это был хороший шанс улизнуть. Чем я и воспользовалась.
Лес на горе был не таким как внизу. На ветках почти не было листьев. Тонкие, серые стволы переплетались между собой, словно палочки в гнезде. Пройдя немного вглубь, я обернулась. Юйлун исчез. Тогда я не обратила на это внимание, а зря.
Мне пришлось просачиваться в узкие щели, нырять под упавшие деревья, или наоборот карабкаться вверх, когда исполины смыкались плотным рядом. Думаю, я бы потерялась, если бы не яркий свет, пробивавшийся то тут, то там. Казалось, в глубине леса пылает гигантский костёр, но вместо запаха гари повсюду чувствовался сладковатый аромат пионами, хоть на голой земле не было видно ни одного цветка.
Впереди показался алый просвет. Я пыталась разглядеть, что там происходит. Песня стихала, и вместе с ней тускнел и свет.
Я вышла на большую поляну. Деревья окружали её стеной, но не пересекали невидимую линию, за которой вверх вздымалась лишь зелёная, колючая трава. В центре поляны стоял дом без единого угла. Я никогда не видела подобного. Даже окна были круглыми, а крыша напоминала крышу пагоды, поддерживаемая серебряными с красными прожилками столбами.
Я пошла к дому. Не верилось, что сейчас я встречу феникса. Принцесса ЛуЛинь говорила, что эти птицы ужасно-безобразные: «Спереди фэнхуан напоминает лебедя, со спины он похож на единорога. У него шея змеи, хвост рыбы, окраска дракона, туловище черепахи, горло ласточки и петушиный клюв». Даже страшно было встретить такое чудовище, но проклятой бояться просто смешно. Подойдя к дому, я прислушалась. Изнутри доносились шаги и неясный бубнёжь. Я толкнула дверь и шагнула в темноту.
— Господин Феникс, — голос сел, так что пришлось прокашляться. — Вы здесь?
— Кто ты? — вспышка резанула глаза. Я попятилась, прикрывая лицо рукой. Свет угас. Я несколько раз моргнула, вновь привыкая к темноте, и даже после этого я не смогла разглядеть говорившего. Пришлось осторожно пробираться вперёд, всё время держа руку на рукояти ножа.
— Я… Меня отравили. Мне сказали, вы можете дать мне лекарство. Помогите, пожалуйста, — звучало это на самом деле жалко, но страх и ноющая боль в животе, о которой на короткое время удалось забыть, не давали успокоиться.
Ещё одна яркая вспышка, но в этот раз она не резала глаза, а лишь мерцала, переливаясь сама в себя.
— Кто рассказал тебе обо мне?
— Я не знаю, — прозвучало глупо, поэтому пришлось объяснять. — Мне явился дух реки и рассказало вас. Я не могу точно объяснить, но это нужно и мне и ей.
— Дух реки? — протянул голос, и я услышала в нём ледяные нотки. — Дух проклятой реки Хань?
Я повторила это имя, пытаясь хоть что-то почувствовать, но память молчала. Однако раз я не знала тот ли это дух или другой, то просто согласилась. Вреда то от этого никому не будет. Яркое пятно вновь погасло, но теперь передо мной висела в воздухе невероятная птица. Яркое оперение отливало золотом несмотря на то, что на него не падал свет. Никакой шея змеи или хвоста рыбы или туловища черепахи. Феникс больше напоминал лебедя на орлиных ногах с маленьким, горбатым клювиком. А глаза бесконечно мудрые; они принадлежали древнему старцу, видевшему мир, ещё не знавший людей.
— Так это она тебя отправила? Кажется, ей всё не сидится на месте.
Феникс взмахнул крыльями. Я вошла за ним в большую круглую комнату. Первое, что привлекло моё внимание, была люлька у окна, а в ней яйцо. Оно светилось и пульсировало. Феникс опустился рядом и коснулся белоснежным крылом скорлупы. Дом наполнился чарующими звуками. Теперь стало понятно, что слышаная ранее песня принадлежала фениксу.
— Чем я могу помочь тебе, девочка? — Феникс повернулся ко мне.
— Не могли бы вы дать мне одно перо и женьшень?
— Разве ты не знаешь, что в перьях храниться сила птиц. Для меня это будет большая потеря.
— Да, но без этого я умру.
Феникс обошёл меня по кругу. Не знаю, что он пытался увидеть, но я старалась не шевелиться.
— Думаешь, смерть — это самое страшное?
— Да, — Мне кажется, это очевидно. — Пока ты жив, ты можешь всё исправить, а когда мёртв, уже ничего.
Феникс заклокотал.
— Наивное дитя. Ты так мало живёшь на земле, но так легко рассуждаешь о жизни и смерти.
— Я не рассуждаю. Мне некогда таким заниматься. Просто вы спросили, и я ответила. В мире много зла, но жизнь одна и за неё стоит бороться. К тому же Хань сказала, что знает, как снять проклятье. А если я умру, то, как же успею его снять.
Феникс вновь взмахнул крыльями. Яркое тело вспорхнуло в воздух. Я смотрела прямо в большие чёрные глаза. Они вспыхнули надеждой, которая сияла теперь самой яркой в ночи звездой.
— Вы тоже прокляты? – Это была лишь догадка.
Феникс клокотнул и опустился.
— Ты правильно поняла, девочка. Я, как и ты был проклят этой ядовитой рекой. Она появлялась здесь уже не раз, принося мор, болезни и проклятья, — Феникс развел крылья. — Мне не повезло.
Повисло молчание. С одно стороны любопытство подначивало спросить, что за проклятье лежит на Фениксе, с другой ноющая боль напоминала о себе всё сильнее. И всё же любопытство победило.
Но ответ был резким и холодным.
— Не твоего ума дело.
Что ж, я решила не обижаться, ведь и я особо о своих бедах не рассказываю, хоть и знаю, что о них потом не вспомнят.
— Тогда может вы дадите мне перо?
Феникс снова клекотнул.
— С чего вдруг? Что бы ты исцелилась, сняла проклятье и жила счастливо? — Его голос звенел, дрожал и пугал, словно лёд, трескающийся у тебя под ногами.
— Почему нет? Я же ничего плохого не сделала?
Послышался треск рвущейся бумаги. Я не успела ничего понять, лишь заметила серую тень, запрыгнувшую в кроватку и тут же выпрыгнувшую обратно в окно.
— Нет! — Феникс бросился сквозь бумажный занавес. Тот вспыхнул. Алые языки пламени пожирали тонкую бумагу, лизали стены. Я выбежала из дому. Ночь была на исходе, хотя уверенна, что разговор с фениксом длился не дольше нескольких минут. И всё же не на сине-сером небо всё ещё можно было отчётливо разглядеть алую вспышку.
Я бежала, петляла между деревьев. Сердце колотилось от страха. Если феникс улетит, что же я буду делать. Вой разнёсся по вершине горы. Ветер сбил меня с ног. Небо содрогнулось. По его поверхности бежали рыжие волны. Ещё немного, и оно рухнет мне на голову.
Боль начала подниматься от живота к колотящемуся сердцу. Она вонзила когти, как раз когда я вырвалась из леса на пустой участок земли. Ноги подогнулись. Я рухнула в грязь.
Перед моими глазами разворачивалась пугающая и завораживающая сцена. Горящий огнём феникс бился о невидимую стену. Она вздрагивала от каждого удара, расходилась рыжими волнами.
Я подползла к обрыву, но не ощутила никаких препятствий. Значит, вот в чём его проклятье. Новый удар, словно раскат грома.
Он же убьётся так.
— Прекратите! Прекратите!
Но феникс вновь бросился на преграду, и камнем рухнул вниз. Огонь погас. На земле лежала израненная птица, а его перья пеплом падали вокруг.
Голова, грудь, крылья — всё было в глубоких ранах, из которых сочилась синяя, чуть сверкающая кровь.
— Моё дитя! Верни его! Это всё, что у меня осталось! Верни! — Он сипел, хрипел, кашлял, но продолжал молить.
Мне стало страшно, не так как раньше, когда ранили меня. То был ужас перед смертью, а сейчас собственное бессилие.
Я почувствовала на щеках что-то мокрое. Это слёзы текли из глаз. «Я бесполезна», — не знаю, откуда взялась эта мысль, но я проваливалась в неё, словно в трясину. Так на меня непохоже. Нельзя об этом думать. Нельзя.
В себя я пришла от боль. Точно, нужно думать о ней, а не о страхе. Я вспомнила, как принцесса перевязала мою рану. Скинув с себя накидку, разорвала, перевязала рану на крыле, и на голове, остатками, затянула рану на груди. Выглядело это не очень, но что смогла, то сделала.
Стоило мне коснуться феникса, как он замолчал, и дальше лишь наблюдал за мной.
— Зачем ты это делаешь? — спросил он.
Я не знала, что ответить. Сказать, что из-за лекарства, это не совсем верно. Сказать, что ради спасения, не поверит. Я молчала, но феникс заговорил сам.
— Благодарю, — снова взгляд пронизывал до самых костей, пробирался под кожу. Казалось, феникс знает обо мне то, чего я сама о себе не знаю — почти всё.
— Ты хотела создать лекарство. Я дам тебе всё, но взамен ты вернёшь моё дитя. Сам я, как видишь, не могу.
— Хорошо, — согласилась, не думая. — Я обещаю.
Феникс взмахнул крылом. Красное перо взмыло в воздух, пульсируя светом. Феникс закашлялся. Белые перья на груди оросила синяя кровь.
— Бери его и помни о своём обещании. Женьшень ты найдёшь на северном склоне.
Я не знала, как коснуться подобного дара, но вспомнила про кувшинчик и поймала в него перо.
Феникс откашлялся.
— Я.. Я помогу вам.
— Нет, ты должна найти ребёнка. Всё остальное не важно, — кровь пропитала тряпки. — Я справлюсь. Ради него. Я выживу. Только верни.
— Обещаю, — Я кинулась вниз.
В личности вора я не сомневалась. Кто же это мог быть, кроме слуги принца? Я собиралась догнать его ещё в лесу. Но где-то на середине спуска, от боли дыхание застряло в горле. Я кубарем летела вниз, ощущая всё разнообразие страданий.
А потом земля кончилась, и я… Нет, я не сошла с ума. Я повисла в воздухе как то самое перо. Но у меня даже не было возможности насладиться этим моментом, так как боль скручивала пальцы, саднила на руках и ногах, гудела в голове, а сердце готово было разорваться. С трудом вспоминаю, как нашла женьшень и приготовила себе лекарство. Я чётко понимала только одно: нужно жить.
Впервые за то время, что я себя помню, я дала обещание, и не собиралась нарушить его, путь и по такой веской причине как смерть.
Очнулась на берегу реки. Солнце стояло высоко. Жаркие лучи грели голову. Птицы кричали в лесу, совсем рядом квакала лягушка.
Я как вживую вспомнила слова принцессы ЛуЛинь. Разлёживаться не было времени. Я бежала со всех ног и всё равно опоздала. Пришлось двинуться в путь по ущелью одной и надеяться, что догоню. Я выбилась из сил, да ещё и духота страшная. Посижу ещё немного и дальше. Нужно догнать принцессу и ворюгу.
Сегодня я только шла и шла. Кажется, что этому ущелью нет конца. Потрескавшиеся стены всё сильнее зажимают проход. В начале от края до края было шагов десять. Травы прорастали сквозь камень и покачивались на холодном ветру. Теперь одновременно по ущелью могли бы идти только три человека. Лучи солнца такие горячие, что даже каменные стены потрескались.
Хочется есть, но я стараюсь об этом не думать. Думаю о другом, о том, о чём раньше не было времени подумать: о принцессе. Всё же странно, что она наняла меня. Понятно, что есть множество других воинов. Я слышала, что в Ляньсяо есть целая гильдия бойцов. Мои драки со стражниками обычно называли их работой. Возможно, принцесса ЛуЛинь не знала о ней, но ведь могла нанять просто любого стражника. Хотя это бы выглядело странно. Я вспомнила этого грубияна Тонга и хитреца Ляо. Второй, пожалуй, опаснее, ведь он уже пытался убить Её Высочество. Только зачем ему это? Я не знаю, но, возможно, принцесса знала или предполагала, поэтому решила нанять ту, кто вызовет меньше подозрений?
Я думала так и сяк. Мысли, правильные и правдивые, перекатывались в моей голове. В полдень солнце разморило, но от него негде было укрыться.
Он только улыбнулся.
- Так не верь. Кто запрещает?
В общем вы поняли, что этот человек настоящий, вонючий нахал, поэтому я не стала терять дальше время и гордо поползла в гору. Понимаю, что последнее звучит странно, но кто же виноват, что склон такой крутой. Руки и ноги соскальзывали. Иногда я царапалась об острые края небольших углублений. Приходилась быть осторожной и долго выбирать, где зацепиться и куда поставить ногу. Вся вспотела от усилий. Впереди показался достаточно широкий уступ, чтоб можно было присесть и чуть отдохнуть. А до вершины ещё очень далеко.
Я посмотрела вниз, чтобы понять, сколько смогла преодолеть и ощутила, как тело пробирает липкий страх. Я была выше самого высокого лесного дерева. Слуга принца продолжал сидеть на камне.
Я не удержалась и крикнула, что он делает. Но тот лишь махал руками, а потом… Я не поверила своим глазам. Он в два прыжка преодолел разделявшее нас расстояние, и птицей приземлился на уступ. Он стоял на полоске камня шириной не больше ладони, как на земле. Это было просто невероятно. Я не видела ничего подобного.
— Вы ошибаетесь, — Он говорил спокойно, хотя губы чуть улыбались. — Это не так сложно, если каждый день тренировать тело и совершенствовать дух.
Последнее напомнило мне, что я здесь делаю. Ночь коротка, поэтому как бы мне не хотелось расспросить его обо всём, следовало ползти дальше, но тут в голову пришла идея.
— Раз для вас это не сложно, то поможете мне забраться на гору?
— А зачем мне это делать?
Меня этот вопрос задел. Он же воин, а не торговец, но видимо своего не упустит. Что же мне было делать? Тут как в драке, изворачиваться и уходить в сторону.
— Я расскажу вам, что я здесь делаю, а вы мне поможете?
Ветер просвистел у меня в ушах. Воин чуть покачнулся, но даже не взмахнул, чтобы устоять.
— Хорошо, — Он протянул мне руку. — Хватайтесь.
Горячая ладонь сжала мою. Второй я держала кинжал. Он закинул меня себе на спину, словно я ничего не весила. Но стоит ли удивляться? Он прыгал, отталкивался и снова прыгал. Ветер забрался под одежду и холодил кожу. Я трепетала от ощущения тепло его тела и собственной лёгкости. Словно пёрышко, подхваченное знойным ветром. Если бы не запах. Хоть он и ослаб, мне хотелось отодвинуться по дальше, мешало только нежелание полететь вниз и разбиться. Последний рывок, и мы опустились на плоскую землю. Я разжала руки и отшатнулась.
— Что с вами? – спросил он, оборачиваясь.
Я замотала головой. Не могла же я сказать ему, помыться.
— Как вас зовут? — Он возвышался надо мной.
— Имя? – переспросила я.
Уже несколько дней не представлялась, как тут не забыть? Но сладковатый запах пришёл мне на помощь. Обернувшись, я увидела, что по всему краю вершины растут деревья магнолии.
— Юйлань! Я вспомнила!
Он ничего не сказал, но по взгляду стало понятно, что он надо мной смеётся.
- А я Юйлун.
Напыщенный дурак. Я встала, чтобы уйти, но он вцепился в мою руку.
— Подождите. Вы ещё не выполнили свою часть договора. Что вы делаете здесь?
- Лезу на гору! – Я дёрнулась.
Его хватка причиняла боль.
- Так дело не пойдёт. Мне нужна правда.
- А мне здоровая рука! – Второй я выхватила нож и прижала его остриё к горлу наглеца. – Отпусти!
Юйлун замер. Лицо его вытянулось.
- Угрожаешь мне? Я же…- Он примолк. Я снова дёрнулась. На этот раз он отпустил.
Звёздная высь вспыхнула огненно-красным с вкраплениями золота. Тишину наполнил переливчатый голос. Он рассказывал историю о несправедливой обиде и надежде, легкомысленном императоре и трусливом советнике, о красоте и уродстве. Сейчас я не могу передать эту песню словами, всех их недостаточно, но тогда я понимала каждое слово. Сердце щемило от грусти.
— Волшебно, — выдохнул Юйлун.
Я скосила на него глаза. Он не отрывал взгляда от кружащего над лесом огня, и казалось был полностью поглощён зрелищем. Что ж, это был хороший шанс улизнуть. Чем я и воспользовалась.
Лес на горе был не таким как внизу. На ветках почти не было листьев. Тонкие, серые стволы переплетались между собой, словно палочки в гнезде. Пройдя немного вглубь, я обернулась. Юйлун исчез. Тогда я не обратила на это внимание, а зря.
Мне пришлось просачиваться в узкие щели, нырять под упавшие деревья, или наоборот карабкаться вверх, когда исполины смыкались плотным рядом. Думаю, я бы потерялась, если бы не яркий свет, пробивавшийся то тут, то там. Казалось, в глубине леса пылает гигантский костёр, но вместо запаха гари повсюду чувствовался сладковатый аромат пионами, хоть на голой земле не было видно ни одного цветка.
Впереди показался алый просвет. Я пыталась разглядеть, что там происходит. Песня стихала, и вместе с ней тускнел и свет.
Я вышла на большую поляну. Деревья окружали её стеной, но не пересекали невидимую линию, за которой вверх вздымалась лишь зелёная, колючая трава. В центре поляны стоял дом без единого угла. Я никогда не видела подобного. Даже окна были круглыми, а крыша напоминала крышу пагоды, поддерживаемая серебряными с красными прожилками столбами.
Я пошла к дому. Не верилось, что сейчас я встречу феникса. Принцесса ЛуЛинь говорила, что эти птицы ужасно-безобразные: «Спереди фэнхуан напоминает лебедя, со спины он похож на единорога. У него шея змеи, хвост рыбы, окраска дракона, туловище черепахи, горло ласточки и петушиный клюв». Даже страшно было встретить такое чудовище, но проклятой бояться просто смешно. Подойдя к дому, я прислушалась. Изнутри доносились шаги и неясный бубнёжь. Я толкнула дверь и шагнула в темноту.
— Господин Феникс, — голос сел, так что пришлось прокашляться. — Вы здесь?
— Кто ты? — вспышка резанула глаза. Я попятилась, прикрывая лицо рукой. Свет угас. Я несколько раз моргнула, вновь привыкая к темноте, и даже после этого я не смогла разглядеть говорившего. Пришлось осторожно пробираться вперёд, всё время держа руку на рукояти ножа.
— Я… Меня отравили. Мне сказали, вы можете дать мне лекарство. Помогите, пожалуйста, — звучало это на самом деле жалко, но страх и ноющая боль в животе, о которой на короткое время удалось забыть, не давали успокоиться.
Ещё одна яркая вспышка, но в этот раз она не резала глаза, а лишь мерцала, переливаясь сама в себя.
— Кто рассказал тебе обо мне?
— Я не знаю, — прозвучало глупо, поэтому пришлось объяснять. — Мне явился дух реки и рассказало вас. Я не могу точно объяснить, но это нужно и мне и ей.
— Дух реки? — протянул голос, и я услышала в нём ледяные нотки. — Дух проклятой реки Хань?
Я повторила это имя, пытаясь хоть что-то почувствовать, но память молчала. Однако раз я не знала тот ли это дух или другой, то просто согласилась. Вреда то от этого никому не будет. Яркое пятно вновь погасло, но теперь передо мной висела в воздухе невероятная птица. Яркое оперение отливало золотом несмотря на то, что на него не падал свет. Никакой шея змеи или хвоста рыбы или туловища черепахи. Феникс больше напоминал лебедя на орлиных ногах с маленьким, горбатым клювиком. А глаза бесконечно мудрые; они принадлежали древнему старцу, видевшему мир, ещё не знавший людей.
— Так это она тебя отправила? Кажется, ей всё не сидится на месте.
Феникс взмахнул крыльями. Я вошла за ним в большую круглую комнату. Первое, что привлекло моё внимание, была люлька у окна, а в ней яйцо. Оно светилось и пульсировало. Феникс опустился рядом и коснулся белоснежным крылом скорлупы. Дом наполнился чарующими звуками. Теперь стало понятно, что слышаная ранее песня принадлежала фениксу.
— Чем я могу помочь тебе, девочка? — Феникс повернулся ко мне.
— Не могли бы вы дать мне одно перо и женьшень?
— Разве ты не знаешь, что в перьях храниться сила птиц. Для меня это будет большая потеря.
— Да, но без этого я умру.
Феникс обошёл меня по кругу. Не знаю, что он пытался увидеть, но я старалась не шевелиться.
— Думаешь, смерть — это самое страшное?
— Да, — Мне кажется, это очевидно. — Пока ты жив, ты можешь всё исправить, а когда мёртв, уже ничего.
Феникс заклокотал.
— Наивное дитя. Ты так мало живёшь на земле, но так легко рассуждаешь о жизни и смерти.
— Я не рассуждаю. Мне некогда таким заниматься. Просто вы спросили, и я ответила. В мире много зла, но жизнь одна и за неё стоит бороться. К тому же Хань сказала, что знает, как снять проклятье. А если я умру, то, как же успею его снять.
Феникс вновь взмахнул крыльями. Яркое тело вспорхнуло в воздух. Я смотрела прямо в большие чёрные глаза. Они вспыхнули надеждой, которая сияла теперь самой яркой в ночи звездой.
— Вы тоже прокляты? – Это была лишь догадка.
Феникс клокотнул и опустился.
— Ты правильно поняла, девочка. Я, как и ты был проклят этой ядовитой рекой. Она появлялась здесь уже не раз, принося мор, болезни и проклятья, — Феникс развел крылья. — Мне не повезло.
Повисло молчание. С одно стороны любопытство подначивало спросить, что за проклятье лежит на Фениксе, с другой ноющая боль напоминала о себе всё сильнее. И всё же любопытство победило.
Но ответ был резким и холодным.
— Не твоего ума дело.
Что ж, я решила не обижаться, ведь и я особо о своих бедах не рассказываю, хоть и знаю, что о них потом не вспомнят.
— Тогда может вы дадите мне перо?
Феникс снова клекотнул.
— С чего вдруг? Что бы ты исцелилась, сняла проклятье и жила счастливо? — Его голос звенел, дрожал и пугал, словно лёд, трескающийся у тебя под ногами.
— Почему нет? Я же ничего плохого не сделала?
Послышался треск рвущейся бумаги. Я не успела ничего понять, лишь заметила серую тень, запрыгнувшую в кроватку и тут же выпрыгнувшую обратно в окно.
— Нет! — Феникс бросился сквозь бумажный занавес. Тот вспыхнул. Алые языки пламени пожирали тонкую бумагу, лизали стены. Я выбежала из дому. Ночь была на исходе, хотя уверенна, что разговор с фениксом длился не дольше нескольких минут. И всё же не на сине-сером небо всё ещё можно было отчётливо разглядеть алую вспышку.
Я бежала, петляла между деревьев. Сердце колотилось от страха. Если феникс улетит, что же я буду делать. Вой разнёсся по вершине горы. Ветер сбил меня с ног. Небо содрогнулось. По его поверхности бежали рыжие волны. Ещё немного, и оно рухнет мне на голову.
Боль начала подниматься от живота к колотящемуся сердцу. Она вонзила когти, как раз когда я вырвалась из леса на пустой участок земли. Ноги подогнулись. Я рухнула в грязь.
Перед моими глазами разворачивалась пугающая и завораживающая сцена. Горящий огнём феникс бился о невидимую стену. Она вздрагивала от каждого удара, расходилась рыжими волнами.
Я подползла к обрыву, но не ощутила никаких препятствий. Значит, вот в чём его проклятье. Новый удар, словно раскат грома.
Он же убьётся так.
— Прекратите! Прекратите!
Но феникс вновь бросился на преграду, и камнем рухнул вниз. Огонь погас. На земле лежала израненная птица, а его перья пеплом падали вокруг.
Голова, грудь, крылья — всё было в глубоких ранах, из которых сочилась синяя, чуть сверкающая кровь.
— Моё дитя! Верни его! Это всё, что у меня осталось! Верни! — Он сипел, хрипел, кашлял, но продолжал молить.
Мне стало страшно, не так как раньше, когда ранили меня. То был ужас перед смертью, а сейчас собственное бессилие.
Я почувствовала на щеках что-то мокрое. Это слёзы текли из глаз. «Я бесполезна», — не знаю, откуда взялась эта мысль, но я проваливалась в неё, словно в трясину. Так на меня непохоже. Нельзя об этом думать. Нельзя.
В себя я пришла от боль. Точно, нужно думать о ней, а не о страхе. Я вспомнила, как принцесса перевязала мою рану. Скинув с себя накидку, разорвала, перевязала рану на крыле, и на голове, остатками, затянула рану на груди. Выглядело это не очень, но что смогла, то сделала.
Стоило мне коснуться феникса, как он замолчал, и дальше лишь наблюдал за мной.
— Зачем ты это делаешь? — спросил он.
Я не знала, что ответить. Сказать, что из-за лекарства, это не совсем верно. Сказать, что ради спасения, не поверит. Я молчала, но феникс заговорил сам.
— Благодарю, — снова взгляд пронизывал до самых костей, пробирался под кожу. Казалось, феникс знает обо мне то, чего я сама о себе не знаю — почти всё.
— Ты хотела создать лекарство. Я дам тебе всё, но взамен ты вернёшь моё дитя. Сам я, как видишь, не могу.
— Хорошо, — согласилась, не думая. — Я обещаю.
Феникс взмахнул крылом. Красное перо взмыло в воздух, пульсируя светом. Феникс закашлялся. Белые перья на груди оросила синяя кровь.
— Бери его и помни о своём обещании. Женьшень ты найдёшь на северном склоне.
Я не знала, как коснуться подобного дара, но вспомнила про кувшинчик и поймала в него перо.
Феникс откашлялся.
— Я.. Я помогу вам.
— Нет, ты должна найти ребёнка. Всё остальное не важно, — кровь пропитала тряпки. — Я справлюсь. Ради него. Я выживу. Только верни.
— Обещаю, — Я кинулась вниз.
В личности вора я не сомневалась. Кто же это мог быть, кроме слуги принца? Я собиралась догнать его ещё в лесу. Но где-то на середине спуска, от боли дыхание застряло в горле. Я кубарем летела вниз, ощущая всё разнообразие страданий.
А потом земля кончилась, и я… Нет, я не сошла с ума. Я повисла в воздухе как то самое перо. Но у меня даже не было возможности насладиться этим моментом, так как боль скручивала пальцы, саднила на руках и ногах, гудела в голове, а сердце готово было разорваться. С трудом вспоминаю, как нашла женьшень и приготовила себе лекарство. Я чётко понимала только одно: нужно жить.
Впервые за то время, что я себя помню, я дала обещание, и не собиралась нарушить его, путь и по такой веской причине как смерть.
Очнулась на берегу реки. Солнце стояло высоко. Жаркие лучи грели голову. Птицы кричали в лесу, совсем рядом квакала лягушка.
Я как вживую вспомнила слова принцессы ЛуЛинь. Разлёживаться не было времени. Я бежала со всех ног и всё равно опоздала. Пришлось двинуться в путь по ущелью одной и надеяться, что догоню. Я выбилась из сил, да ещё и духота страшная. Посижу ещё немного и дальше. Нужно догнать принцессу и ворюгу.
Глава 9 "Десятый день 4го года"
Сегодня я только шла и шла. Кажется, что этому ущелью нет конца. Потрескавшиеся стены всё сильнее зажимают проход. В начале от края до края было шагов десять. Травы прорастали сквозь камень и покачивались на холодном ветру. Теперь одновременно по ущелью могли бы идти только три человека. Лучи солнца такие горячие, что даже каменные стены потрескались.
Хочется есть, но я стараюсь об этом не думать. Думаю о другом, о том, о чём раньше не было времени подумать: о принцессе. Всё же странно, что она наняла меня. Понятно, что есть множество других воинов. Я слышала, что в Ляньсяо есть целая гильдия бойцов. Мои драки со стражниками обычно называли их работой. Возможно, принцесса ЛуЛинь не знала о ней, но ведь могла нанять просто любого стражника. Хотя это бы выглядело странно. Я вспомнила этого грубияна Тонга и хитреца Ляо. Второй, пожалуй, опаснее, ведь он уже пытался убить Её Высочество. Только зачем ему это? Я не знаю, но, возможно, принцесса знала или предполагала, поэтому решила нанять ту, кто вызовет меньше подозрений?
Я думала так и сяк. Мысли, правильные и правдивые, перекатывались в моей голове. В полдень солнце разморило, но от него негде было укрыться.
