— Ваше Высочество, не слишком ли много чести для покушавшихся на вас оборванцев? Если бы вас сюда притащили они, то парой капель крови бы дело наверняка не ограничилось.
— Повежливее, граф. — Голос молодого чародея был сух и холоден. — Во-первых, вы говорите с дворянином, пусть и не титулованным. Во-вторых, не приписывайте мне чужие грехи. До сегодняшнего дня я понятия не имел, где находятся Лаборатории, и искать не собирался — думал, что их намертво запечатали. А о Ключах вообще никогда не слышал.
После слов белобрысого повисло недоверчивое молчание.
— Да что вы говорите, тейир? — Кипевшее в графе раздражение и не думало утихать. — Зачем же вам принцесса тогда понадобилась? И книга ритуалов? И, кстати, не назовёте ли вы нам заодно своё благородное имя?
Пленный чародей умудрился церемонно поклониться, не смотря на то, что сидел на земле со связанными за спиной руками. Деррих полюбовался на сей акробатический этюд, и решил, что белобрысый не врёт насчёт дворянского происхождения — простой смертный такое при всём желании не повторит.
— Бигарус Сордан, к вашим услугам. А это тейир Шеррус, капитан стражи моего замка.
— Врёшь! — Подпрыгнул Сах. На лице его недоверие мешалось с воодушевлением. — Так звали автора «Изложения ритуалов», которое вы украли!
— Не украли, а вернули фамильную реликвию, — невозмутимо поправил новоявленный Бигарус-младший. — По закону, если в семье погибшего чародея остался наследник, владеющий магией, то записи и артефакты достаются ему, а он уже сам решает, что на общественные нужды пожертвовать. Но тогдашнее руководство академии воспользовалось тем, то сын магистра был в отъезде, когда пришло известие о гибели, и захапало всё, до чего успело дотянуться. Книгу в том числе. И насчёт имени я не вру — в нашем роду оно очень часто встречается.
— Допустим. С возвратом фамильной реликвии понятно. А причём тут Её Высочество? — Не унимался въедливый теоретик. Магия упрямо твердила, что белобрысый не врёт. Арвиус, самый опытный из присутствующих чародеев, тоже слушал откровения новоявленного наследника с удивлением, но без недоверия.
Пленники быстро переглянулись, и маг, решив что-то для себя, загадочно улыбнулся с трудом сдерживающей любопытство принцессе.
— С помощью Её Высочества я надеялся получить основную часть наследства. Как известно, королевская кровь может разрушать чары, для того я и осмелился потревожить принцессу. И, кстати, никакого вреда причинять не собирался. Если вы мне поможете, я смогу предложить весьма щедрый выкуп за сою свободу и свободу моего друга. — Заметив пренебрежительный фырк графа и недоверие на лице Уэлты, Бигарус искушающее прибавил. — Не деньгами, артефактами Лабораторий. Не делайте такое лицо, уважаемые. Я полагаю, вы слышали, что мой предок интересовался этой темой и ездил собирать сведения.
Сах заинтересованно кивнул.
— Мы в курсе, что он искал Объединённые Лаборатории. Собственно, так на Елье и вышли.
— Не их. — Поправил достойный потомок знаменитого авантюриста от магии. — Магистр считал, что запечатали развалины — и слава предкам, нечего вместилище непонятной опасности ковырять. А ездил он по окрестным городкам и сёлам, в которых за время существования Лабораторий осели всякие мелочи — вроде того артефакта, что вы у меня отняли — или фрагменты записей. Владельцы часто сами не понимали, какой редкостью обладают. Последняя экспедиция оказалась особенно «урожайной», но в тот год из-за зимнего голода и возросшей смертности в тивлайских предгорьях поднялась просто туча нежити. На обратном пути магистр и командир воинов, Жайт, решили сделать схрон, добраться до Черралиса налегке, а потом вернуться с большим отрядом и забрать добычу. Чтобы результат многомесячных поисков не присвоил кто-нибудь излишне удачливый, предок старательно и со знанием дела зачаровал хибару, в которой сделали склад, и со спокойной душой отправился дальше. Жаль, погиб черед несколько дней вместе с Жайтом и большей частью отряда во время очередного нападения нежити. Выжившие солдаты, добравшиеся до столицы, тряслись и рассказывали об ордах немёртвых, причём в последних версиях помимо банальных упырей фигурировали драколичи — каждый раз на одного больше — а в одном из вариантов присутствовал лично заглянувший в мир живых Киниар. Впрочем, умолчать о тайнике ума им хватило. Предъявили в качестве добычи те мелочи, что мэтр прятать не стал, выждали год и вернулись к хижине вместе с обиженным на академию и королевское правосудие сыном мэтра. К сожалению, против отца тот оказался слабоват, и защиту сковырнуть так и не сумел. Потом несколько поколений в нашем роду волшебников вообще не рождалось, за это время история перешла в разряд семейных легенд, а сейчас у нас проблемы с деньгами образовались — фамильный замок заложен, а выплачивать долг нечем, вот я и решил рискнуть. Кровь Её Высочества разрушит чары, а книга, написанная лично создателем заклятья, и долго находившаяся при нём, в сочетании с моей кровью даст сродство, которое не позволит сработать той части заклинания, которая в ответ на взлом уничтожает защищаемые объекты. Предлагаю разделить добычу по интересам — вам все магические предметы и записи, нам — деньги, если они там найдутся, и свобода. Как вам такой вариант?
Деррих не уловил момент, когда напевно-былинный тон рассказчика превратился в деловой. Это не помешало ему заметить факт, ловко обойдённый в повествовании.
— Содержимое тайника в любом случае не твоё, а государственное, потому что экспедиция была отправлена на деньги короля.
— И по академическому заказу. Вот я часть того, что причитается академии, и прошу. В качестве компенсации ею незаконно присвоенного. На то, что должно отойти королю, покушаться не собираюсь. — Поймав многообещающий взгляд графа, пленник поспешил прибавить. — Кстати, без моего добровольного содействия ничего не получится. Я последний наследник мэтра, а для благополучного извлечения добычи нужен кто-то, в ком течёт кровь создателя заклинания, причём не находящийся под воздействием магии.
Уэлта, уже испытавшая сегодня одно разочарование, не торопилась нарываться на второе.
— Думаете, через столько лет там что-нибудь сохранилось?
— Конечно! — Поразился женской недогадливости Бигарус-младший. — Лаборатории ведь запечатывали прямо в середине рабочего дня, с голодным «нечтом» внутри, а хижину специально зачаровывали на длительное хранение, да к тому же на восемьсот лет позже! Судя по качеству защиты от проникновения, полумеры предок не любил, так что заколдовать должен был на совесть.
— Не нравится мне это всё. — Попытался убедить то ли себя, то ли присутствующих молодой граф. Взбудораженное поисками легендарных Лабораторий и последовавшим разочарованием воображение никак не хотело униматься. — Арвиус, Тэйсах, Даэрлих, вы же маги. Он врёт?
Чародеи задумались, а потом дружно помотали головами.
— Нет. То, что он сказал — чистая правда. Даже умолчаний и недоговорок не было. — Сах на секунду примолк, а потом добавил. — И насчёт того, что Её Высочеству ничего плохого делать не собирались, тоже правда.
Таул Арвиус секунду помедлил, обдумывая ситуацию, и пожал плечами.
— Я не вижу никакого вреда от проверки слов этого юноши. Сбежать от дракона он в любом случае не сможет, причинить вред Её Высочеству под нашим присмотром — тоже. Так почему бы не посмотреть?
После того, как взаимные уговоры, предостережения, угрозы и сомнения закончились, удрать от охраны оказалось проще простого. Деррих просто перекинулся в истинную ипостась, а остальные с деловым видом взгромоздились ему на хребет. Связанных пленников не слишком аккуратно закинули наверх маги. Начальник телохранителей попытался было что-то сказать, но Уэлта не терпящим возражений тоном велела ему ждать её возвращения, и дракон тут же взлетел, пока воин не придумал какой-нибудь более действенный способ убеждения строптивой принцессы, чем слова.
Путь оказался неожиданно долгим и запутанным. Сидящий впереди всех, можно сказать, на шее, Бигарус-младший вместо того, чтобы показывать направление, боролся с приступами морской болезни и головокружения, приходящими то по очереди, то одновременно. Дракон с замиранием сердца прислушивался к звукам доносящимся со спины, и давал зароки, что «ещё хоть раз…», но пока что всё было пристойно.
На втором часу кружения главный страдалец оживился и заколотил кулаками по чешуе, вызвав у дракона сильное желание сделать «бочку». Или банально встряхнуться.
— Вон, вон ручей, видите? Который из-под камня, похожего на собачью голову, вытекает? А внизу, слева, остатки старой шахтёрской дороги! Садитесь у истока!
— Не вижу я рядом никаких хижин! — Тут же поделился наблюдениями граф, с трудом перекрикивая бьющий в лицо, не смотря на магические щиты, ветер. — Следите за этими типами, когда приземлимся, чтобы не сбежали!
Выполнить последнее пожелание смог только дракон. Потому что когда Деррих заложил аккуратный вираж и приземлился около продолговатого камня с торчащими «ушками», остальные сползли на землю и некоторое время сидели не шевелясь. Первым, как и следовало ожидать, пришёл в себя привычный Сах. Извечное любопытство учёного подняло его на ноги через полминуты после приземления, и теоретик принялся описывать круги по лужайке, зажатой между двумя выходами скальной породы.
— Здесь определённо есть какое-то активное заклинание. Только не могу понять, где оно и какое именно. Выше по склону находится природный магический источник, за его силой можно любые чары замаскировать.
— Это «Отвод Глаз». — Свои собственные, плотно зажмуренные глаза белобрысый чародей разлеплять не торопился. — Книгу давайте, сейчас сниму. И, Ваше Высочество, подойдите ближе, нужно ваше участие.
— Иду, — отозвалась Уэлта, так же не торопясь шевелиться. Перелёт внутри кареты понравился ей больше. И чего Тэйсах в тот раз возмущался? По крайней мере, находящуюся далеко-далеко внизу землю видно не было. И дуло гораздо меньше.
Сах порылся в сумке и извлёк со дна аккуратно замотанный в холстину трофей, порадовавшись, что не оставил его в библиотеке. По ткани бежали нанесённые несмываемой краской цепочки знаков: «непромокаемость», «огнеупорность», «возвращение к наложившему чары», «прочность» и «подпитка заклинаний от окружающей среды», благодаря чему невзрачная тряпочка сама превратилась в довольно ценный артефакт.
— Держи. Временно. Снимешь чары — вернёшь. — Чужую собственность и законы наследования теоретик уважал, но не признаваться же не пойми кому, что к уже начавшемуся учебному году подготовиться так и не успел? Кстати, надо будет потом снять полную копию, а оригинал законному владельцу отослать.
Бигарус пришёл в себя достаточно для того, чтобы недовольно зыркнуть на наглого представителя академии, и выдернуть фамильную реликвию из загребущих рук.
— Обязательно.
Слегка пошатывающаяся Уэлта подошла к магам, на ходу расправляя помявшиеся во время полёта юбки — знакомство с колючей драконьей чешуёй не пошло на пользу мягкой ткани. С беспокойством взглянула на книгу, с ещё большим — на кинжал стоящего рядом Тарвета.
— Надо резать руку или будет достаточно одного присутствия?
— Присутствия хватит. — Сидеть, когда особа королевской крови стоит, Бигарус постеснялся, пришлось вставать. Пока подошедший с другой стороны Шеррус, капитан стражи фамильного замка Сорданов, не поднял своего начальник за ухо. Этот может.
Сосредоточившийся чародей повернулся лицом к левой стороне поляны, отделённой от людей и дракона бьющим из-под камня родником, и поднял книгу. Над травой пролетел порыв горячего ветра, и там, где только что буйно цвела горечавка, появилась заросшая мхом хижина с просевшей крышей и полуоторванным ставнем на крошечном, в две ладони, окне.
— Получилось. — Недоверчиво и радостно выдохнул чей-то голос у Дерриха под ухом, и только спустя несколько секунд дракон понял, что голос принадлежал белобрысому.
— Да. Внутрь пойдём?
— Сейчас, последний слой защиты сниму, — засуетился маг. От нетерпения у него дрожали руки — шутка ли? Семейная легенда здесь, перед ним, во плоти, — и жест деактивации никак не хотел получаться. Резко выдохнув, Бигарус взял себя в руки и закончил начатое колдовство. Последняя невидимая завеса пала. — Всё. Можно идти.
Первым, с молчаливого одобрения графа и Арвиуса, к двери пошёл Шеррус. Уэлта, засмотревшаяся на хижину, вдруг обнаружила себя в самом хвосте процессии и поспешила нагнать спутников, но вперёд её всё равно не пустили.
— Кто эти старые заклинания знает. — Пояснил обернувшийся на возмущённый голос старший маг. — Лучше будьте пока сзади.
Но никаких сюрпризов они так и не дождались. С трудом открыв вросшую в землю не смотря на защитные заклинания дверь, наёмник скрылся в доме. Следом за ним в крошечное помещение набились остальные члены отряда, заполнив собой всё свободное место. И заворожено уставились на еле видимую в полумраке россыпь предметов, лежащих на столе и полу. Сах выпустил из ладони магический огонёк, и стали видны каменные львы выстотой в половину локтя, аккуратно сложенные диковинного вида настенные светильники, что-то непонятное, состоящее из дуг и сфер, закреплённых на одной оси, сдвоенные диски с пометками по краям… Каждый из предметов был помечен знакомым четырёхлистником. С таким багажом от нежити по горам действительно не побегаешь.
Сбоку, придавленная двумя туго набитыми кошелями, лежала кипа мятых листов, исчёрканных непонятными схемами, и три обтрёпанные тетради.
— Делим по договору! — Хрипло напомнил Бигарус-младший. — Деньги и драгоценности нам, артефакты — вам.
— А записи — нам с Деррихом. — Тут же откликнулся Сах. Пожелтевшая бумага притягивала его взгляд словно магнит.
Спутники, сообразившие, что в деле имеется три заинтересованные стороны, а не две, посмотрели на запрошенную долю добычи и смущённо переглянулись. Уэлта осторожно потянула теоретика за рукав.
— Возьмите ещё пару артефактов. В качестве дополнения. Нам тут хватит.
— Нам тоже хватит, не подерёмся. — Откликнулся вместо мага Деррих. Выбор друга он поддерживал всеми четырьмя лапами. — Вы тут разбирайтесь пока, а мы возьмём эти бумаги и снаружи вас подождём. Хорошо?
Не дожидаясь ответа, теоретик бережно вытащил записи из-под кошелей с презренным металлом — весьма тяжёлых, кстати, и бережно прижав их к груди, протолкался на выход. Арвиус проводил бумаги заинтересованным взглядом, но следом не пошёл — артефакты боевого мага интересовали куда больше.
После затхлого, пропитанного запахом плесени и мышиного помёта воздуха хибары, пронзительный горный ветер, наполненный ароматами поздних цветов, пьянил и кружил голову. Хотя, возможно, она кружилась ещё и от осознания того, что в руках её владельца находится поистине уникальная информация. Ну, хорошо. Обрывки и выписки уникальной информации. Три ученические тетради и пятнадцать листов со схемами, если точнее.
— Повежливее, граф. — Голос молодого чародея был сух и холоден. — Во-первых, вы говорите с дворянином, пусть и не титулованным. Во-вторых, не приписывайте мне чужие грехи. До сегодняшнего дня я понятия не имел, где находятся Лаборатории, и искать не собирался — думал, что их намертво запечатали. А о Ключах вообще никогда не слышал.
Эпилог
После слов белобрысого повисло недоверчивое молчание.
— Да что вы говорите, тейир? — Кипевшее в графе раздражение и не думало утихать. — Зачем же вам принцесса тогда понадобилась? И книга ритуалов? И, кстати, не назовёте ли вы нам заодно своё благородное имя?
Пленный чародей умудрился церемонно поклониться, не смотря на то, что сидел на земле со связанными за спиной руками. Деррих полюбовался на сей акробатический этюд, и решил, что белобрысый не врёт насчёт дворянского происхождения — простой смертный такое при всём желании не повторит.
— Бигарус Сордан, к вашим услугам. А это тейир Шеррус, капитан стражи моего замка.
— Врёшь! — Подпрыгнул Сах. На лице его недоверие мешалось с воодушевлением. — Так звали автора «Изложения ритуалов», которое вы украли!
— Не украли, а вернули фамильную реликвию, — невозмутимо поправил новоявленный Бигарус-младший. — По закону, если в семье погибшего чародея остался наследник, владеющий магией, то записи и артефакты достаются ему, а он уже сам решает, что на общественные нужды пожертвовать. Но тогдашнее руководство академии воспользовалось тем, то сын магистра был в отъезде, когда пришло известие о гибели, и захапало всё, до чего успело дотянуться. Книгу в том числе. И насчёт имени я не вру — в нашем роду оно очень часто встречается.
— Допустим. С возвратом фамильной реликвии понятно. А причём тут Её Высочество? — Не унимался въедливый теоретик. Магия упрямо твердила, что белобрысый не врёт. Арвиус, самый опытный из присутствующих чародеев, тоже слушал откровения новоявленного наследника с удивлением, но без недоверия.
Пленники быстро переглянулись, и маг, решив что-то для себя, загадочно улыбнулся с трудом сдерживающей любопытство принцессе.
— С помощью Её Высочества я надеялся получить основную часть наследства. Как известно, королевская кровь может разрушать чары, для того я и осмелился потревожить принцессу. И, кстати, никакого вреда причинять не собирался. Если вы мне поможете, я смогу предложить весьма щедрый выкуп за сою свободу и свободу моего друга. — Заметив пренебрежительный фырк графа и недоверие на лице Уэлты, Бигарус искушающее прибавил. — Не деньгами, артефактами Лабораторий. Не делайте такое лицо, уважаемые. Я полагаю, вы слышали, что мой предок интересовался этой темой и ездил собирать сведения.
Сах заинтересованно кивнул.
— Мы в курсе, что он искал Объединённые Лаборатории. Собственно, так на Елье и вышли.
— Не их. — Поправил достойный потомок знаменитого авантюриста от магии. — Магистр считал, что запечатали развалины — и слава предкам, нечего вместилище непонятной опасности ковырять. А ездил он по окрестным городкам и сёлам, в которых за время существования Лабораторий осели всякие мелочи — вроде того артефакта, что вы у меня отняли — или фрагменты записей. Владельцы часто сами не понимали, какой редкостью обладают. Последняя экспедиция оказалась особенно «урожайной», но в тот год из-за зимнего голода и возросшей смертности в тивлайских предгорьях поднялась просто туча нежити. На обратном пути магистр и командир воинов, Жайт, решили сделать схрон, добраться до Черралиса налегке, а потом вернуться с большим отрядом и забрать добычу. Чтобы результат многомесячных поисков не присвоил кто-нибудь излишне удачливый, предок старательно и со знанием дела зачаровал хибару, в которой сделали склад, и со спокойной душой отправился дальше. Жаль, погиб черед несколько дней вместе с Жайтом и большей частью отряда во время очередного нападения нежити. Выжившие солдаты, добравшиеся до столицы, тряслись и рассказывали об ордах немёртвых, причём в последних версиях помимо банальных упырей фигурировали драколичи — каждый раз на одного больше — а в одном из вариантов присутствовал лично заглянувший в мир живых Киниар. Впрочем, умолчать о тайнике ума им хватило. Предъявили в качестве добычи те мелочи, что мэтр прятать не стал, выждали год и вернулись к хижине вместе с обиженным на академию и королевское правосудие сыном мэтра. К сожалению, против отца тот оказался слабоват, и защиту сковырнуть так и не сумел. Потом несколько поколений в нашем роду волшебников вообще не рождалось, за это время история перешла в разряд семейных легенд, а сейчас у нас проблемы с деньгами образовались — фамильный замок заложен, а выплачивать долг нечем, вот я и решил рискнуть. Кровь Её Высочества разрушит чары, а книга, написанная лично создателем заклятья, и долго находившаяся при нём, в сочетании с моей кровью даст сродство, которое не позволит сработать той части заклинания, которая в ответ на взлом уничтожает защищаемые объекты. Предлагаю разделить добычу по интересам — вам все магические предметы и записи, нам — деньги, если они там найдутся, и свобода. Как вам такой вариант?
Деррих не уловил момент, когда напевно-былинный тон рассказчика превратился в деловой. Это не помешало ему заметить факт, ловко обойдённый в повествовании.
— Содержимое тайника в любом случае не твоё, а государственное, потому что экспедиция была отправлена на деньги короля.
— И по академическому заказу. Вот я часть того, что причитается академии, и прошу. В качестве компенсации ею незаконно присвоенного. На то, что должно отойти королю, покушаться не собираюсь. — Поймав многообещающий взгляд графа, пленник поспешил прибавить. — Кстати, без моего добровольного содействия ничего не получится. Я последний наследник мэтра, а для благополучного извлечения добычи нужен кто-то, в ком течёт кровь создателя заклинания, причём не находящийся под воздействием магии.
Уэлта, уже испытавшая сегодня одно разочарование, не торопилась нарываться на второе.
— Думаете, через столько лет там что-нибудь сохранилось?
— Конечно! — Поразился женской недогадливости Бигарус-младший. — Лаборатории ведь запечатывали прямо в середине рабочего дня, с голодным «нечтом» внутри, а хижину специально зачаровывали на длительное хранение, да к тому же на восемьсот лет позже! Судя по качеству защиты от проникновения, полумеры предок не любил, так что заколдовать должен был на совесть.
— Не нравится мне это всё. — Попытался убедить то ли себя, то ли присутствующих молодой граф. Взбудораженное поисками легендарных Лабораторий и последовавшим разочарованием воображение никак не хотело униматься. — Арвиус, Тэйсах, Даэрлих, вы же маги. Он врёт?
Чародеи задумались, а потом дружно помотали головами.
— Нет. То, что он сказал — чистая правда. Даже умолчаний и недоговорок не было. — Сах на секунду примолк, а потом добавил. — И насчёт того, что Её Высочеству ничего плохого делать не собирались, тоже правда.
Таул Арвиус секунду помедлил, обдумывая ситуацию, и пожал плечами.
— Я не вижу никакого вреда от проверки слов этого юноши. Сбежать от дракона он в любом случае не сможет, причинить вред Её Высочеству под нашим присмотром — тоже. Так почему бы не посмотреть?
После того, как взаимные уговоры, предостережения, угрозы и сомнения закончились, удрать от охраны оказалось проще простого. Деррих просто перекинулся в истинную ипостась, а остальные с деловым видом взгромоздились ему на хребет. Связанных пленников не слишком аккуратно закинули наверх маги. Начальник телохранителей попытался было что-то сказать, но Уэлта не терпящим возражений тоном велела ему ждать её возвращения, и дракон тут же взлетел, пока воин не придумал какой-нибудь более действенный способ убеждения строптивой принцессы, чем слова.
Путь оказался неожиданно долгим и запутанным. Сидящий впереди всех, можно сказать, на шее, Бигарус-младший вместо того, чтобы показывать направление, боролся с приступами морской болезни и головокружения, приходящими то по очереди, то одновременно. Дракон с замиранием сердца прислушивался к звукам доносящимся со спины, и давал зароки, что «ещё хоть раз…», но пока что всё было пристойно.
На втором часу кружения главный страдалец оживился и заколотил кулаками по чешуе, вызвав у дракона сильное желание сделать «бочку». Или банально встряхнуться.
— Вон, вон ручей, видите? Который из-под камня, похожего на собачью голову, вытекает? А внизу, слева, остатки старой шахтёрской дороги! Садитесь у истока!
— Не вижу я рядом никаких хижин! — Тут же поделился наблюдениями граф, с трудом перекрикивая бьющий в лицо, не смотря на магические щиты, ветер. — Следите за этими типами, когда приземлимся, чтобы не сбежали!
Выполнить последнее пожелание смог только дракон. Потому что когда Деррих заложил аккуратный вираж и приземлился около продолговатого камня с торчащими «ушками», остальные сползли на землю и некоторое время сидели не шевелясь. Первым, как и следовало ожидать, пришёл в себя привычный Сах. Извечное любопытство учёного подняло его на ноги через полминуты после приземления, и теоретик принялся описывать круги по лужайке, зажатой между двумя выходами скальной породы.
— Здесь определённо есть какое-то активное заклинание. Только не могу понять, где оно и какое именно. Выше по склону находится природный магический источник, за его силой можно любые чары замаскировать.
— Это «Отвод Глаз». — Свои собственные, плотно зажмуренные глаза белобрысый чародей разлеплять не торопился. — Книгу давайте, сейчас сниму. И, Ваше Высочество, подойдите ближе, нужно ваше участие.
— Иду, — отозвалась Уэлта, так же не торопясь шевелиться. Перелёт внутри кареты понравился ей больше. И чего Тэйсах в тот раз возмущался? По крайней мере, находящуюся далеко-далеко внизу землю видно не было. И дуло гораздо меньше.
Сах порылся в сумке и извлёк со дна аккуратно замотанный в холстину трофей, порадовавшись, что не оставил его в библиотеке. По ткани бежали нанесённые несмываемой краской цепочки знаков: «непромокаемость», «огнеупорность», «возвращение к наложившему чары», «прочность» и «подпитка заклинаний от окружающей среды», благодаря чему невзрачная тряпочка сама превратилась в довольно ценный артефакт.
— Держи. Временно. Снимешь чары — вернёшь. — Чужую собственность и законы наследования теоретик уважал, но не признаваться же не пойми кому, что к уже начавшемуся учебному году подготовиться так и не успел? Кстати, надо будет потом снять полную копию, а оригинал законному владельцу отослать.
Бигарус пришёл в себя достаточно для того, чтобы недовольно зыркнуть на наглого представителя академии, и выдернуть фамильную реликвию из загребущих рук.
— Обязательно.
Слегка пошатывающаяся Уэлта подошла к магам, на ходу расправляя помявшиеся во время полёта юбки — знакомство с колючей драконьей чешуёй не пошло на пользу мягкой ткани. С беспокойством взглянула на книгу, с ещё большим — на кинжал стоящего рядом Тарвета.
— Надо резать руку или будет достаточно одного присутствия?
— Присутствия хватит. — Сидеть, когда особа королевской крови стоит, Бигарус постеснялся, пришлось вставать. Пока подошедший с другой стороны Шеррус, капитан стражи фамильного замка Сорданов, не поднял своего начальник за ухо. Этот может.
Сосредоточившийся чародей повернулся лицом к левой стороне поляны, отделённой от людей и дракона бьющим из-под камня родником, и поднял книгу. Над травой пролетел порыв горячего ветра, и там, где только что буйно цвела горечавка, появилась заросшая мхом хижина с просевшей крышей и полуоторванным ставнем на крошечном, в две ладони, окне.
— Получилось. — Недоверчиво и радостно выдохнул чей-то голос у Дерриха под ухом, и только спустя несколько секунд дракон понял, что голос принадлежал белобрысому.
— Да. Внутрь пойдём?
— Сейчас, последний слой защиты сниму, — засуетился маг. От нетерпения у него дрожали руки — шутка ли? Семейная легенда здесь, перед ним, во плоти, — и жест деактивации никак не хотел получаться. Резко выдохнув, Бигарус взял себя в руки и закончил начатое колдовство. Последняя невидимая завеса пала. — Всё. Можно идти.
Первым, с молчаливого одобрения графа и Арвиуса, к двери пошёл Шеррус. Уэлта, засмотревшаяся на хижину, вдруг обнаружила себя в самом хвосте процессии и поспешила нагнать спутников, но вперёд её всё равно не пустили.
— Кто эти старые заклинания знает. — Пояснил обернувшийся на возмущённый голос старший маг. — Лучше будьте пока сзади.
Но никаких сюрпризов они так и не дождались. С трудом открыв вросшую в землю не смотря на защитные заклинания дверь, наёмник скрылся в доме. Следом за ним в крошечное помещение набились остальные члены отряда, заполнив собой всё свободное место. И заворожено уставились на еле видимую в полумраке россыпь предметов, лежащих на столе и полу. Сах выпустил из ладони магический огонёк, и стали видны каменные львы выстотой в половину локтя, аккуратно сложенные диковинного вида настенные светильники, что-то непонятное, состоящее из дуг и сфер, закреплённых на одной оси, сдвоенные диски с пометками по краям… Каждый из предметов был помечен знакомым четырёхлистником. С таким багажом от нежити по горам действительно не побегаешь.
Сбоку, придавленная двумя туго набитыми кошелями, лежала кипа мятых листов, исчёрканных непонятными схемами, и три обтрёпанные тетради.
— Делим по договору! — Хрипло напомнил Бигарус-младший. — Деньги и драгоценности нам, артефакты — вам.
— А записи — нам с Деррихом. — Тут же откликнулся Сах. Пожелтевшая бумага притягивала его взгляд словно магнит.
Спутники, сообразившие, что в деле имеется три заинтересованные стороны, а не две, посмотрели на запрошенную долю добычи и смущённо переглянулись. Уэлта осторожно потянула теоретика за рукав.
— Возьмите ещё пару артефактов. В качестве дополнения. Нам тут хватит.
— Нам тоже хватит, не подерёмся. — Откликнулся вместо мага Деррих. Выбор друга он поддерживал всеми четырьмя лапами. — Вы тут разбирайтесь пока, а мы возьмём эти бумаги и снаружи вас подождём. Хорошо?
Не дожидаясь ответа, теоретик бережно вытащил записи из-под кошелей с презренным металлом — весьма тяжёлых, кстати, и бережно прижав их к груди, протолкался на выход. Арвиус проводил бумаги заинтересованным взглядом, но следом не пошёл — артефакты боевого мага интересовали куда больше.
После затхлого, пропитанного запахом плесени и мышиного помёта воздуха хибары, пронзительный горный ветер, наполненный ароматами поздних цветов, пьянил и кружил голову. Хотя, возможно, она кружилась ещё и от осознания того, что в руках её владельца находится поистине уникальная информация. Ну, хорошо. Обрывки и выписки уникальной информации. Три ученические тетради и пятнадцать листов со схемами, если точнее.
