– «Я ученик мсье Амадео, самый лучший его ученик, а мсье Амадео самый лучший учитель, и ему сейчас плохо, и, в общем, вот». А дальше он выдохся, и мне пришлось вытягивать из него информацию по крупице!
Все расхохотались, а Даниэль покраснел еще сильнее. Катрин схватила его за руку и усадила рядом с собой, и все принялись наперебой хвалить юношу за смелость.
– Я даже не думал, – наконец промямлил он. – Правда, не думал, что все приедут…
– Как же не приехать! – воскликнул Рикардо. – Это было бы черной неблагодарностью после всего, что прекрасный принц для нас сделал.
В отличие от остальных, этот день получился настоящим выходным. Диего потребовал вывезти его в парк, а потом они с Амадео посетили книжный, где пополнили свои библиотеки. Дети под присмотром Катрин и дона Грегорио вдоволь накатались на аттракционах, Рауль с Томасом, прекратив споры, стали закадычными друзьями. Рикардо, воспользовавшись неожиданной командировкой, успел поболтать с Амадео об организации игорной площадки на территории клуба. Даниэль суетился и сновал туда-сюда, то покупая мороженое, то втихаря отвечая на звонки вместо учителя, который про телефон совсем забыл. Ксавьер Санторо наверняка сказал бы длинное умное слово «беспрецедентно».
Под вечер, когда вся компания вернулась в особняк, Амадео отвел Даниэля в сторонку.
– Я даже предположить не мог, что ты устроишь нечто подобное.
Даниэль отвел глаза и шаркнул ножкой.
– Я не был уверен, что поступаю правильно, вдруг вы разозлились бы…
– На что, интересно? – Амадео улыбнулся и сжал плечо юноши. – Спасибо. Мне по-прежнему хочется закрыться в спальне, но только потому, что я сегодня жутко устал, но эта усталость, в отличие от состояния овоща, в которое я сам себя загнал, очень приятная. Прости за все, что тебе пришлось вытерпеть за эти дни. Я думал только о себе.
Даниэль разинул рот и уставился на учителя во все глаза.
– Да я… Я… Мсье Амадео! Вы вообще не должны вот так сдаваться! На вас смотрит так много людей, на вас смотрит Тео! Где-то там, в Мексике, мсье Санторо делает невозможное только ради вас! Вы права не имеете опускать руки! Я не позволю!
Амадео рассмеялся.
– Мне правда повезло, что у меня есть ты. Такой добрый, такой настойчивый. Если бы ты тогда не добивался того, чтобы стать моим учеником… Не знаю, что бы сейчас со мной стало. Спасибо. Мне есть, чему у тебя поучиться.
От удовольствия Даниэль покраснел так густо, что едва не вскипел, как чайник.
– Я настолько верю в вас, что просто не дам вот так взять и сгинуть! Вы же мой учитель! Вы самый лучший!
– Поэтому я не имею права подвести и тебя. – Амадео обнял его.
Даниэль окончательно растаял, но не забыл незаметно сунуть в карман учителя его телефон.
– Вот. – Йохан положил перед Ксавьером документы. – Я все проверил и перепроверил. Вам нужно только подписать. – И тихо добавил: – Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, Йохан. У меня совсем нет концентрации. – Ксавьер взял ручку, но она выпала из пальцев – так тряслись руки. – Черт… Нужен кофе. Голова раскалывается. – Он стиснул переносицу и зажмурился.
Йохан вышел и вскоре вернулся.
– Черный, без сахара. Как вы любите. – Он поставил полную кружку на деревянную подставку. – Послушайте… Может, пора это прекратить? Вы сильный, но…
– Был бы сильный, не делал бы глупостей. Но сам видишь. – Ксавьер достал из ящика стола пузырек с обезболивающими таблетками, вытряхнул две на ладонь и запил их кофе. – Если бы только был другой выход.
– Он наверняка есть! – горячо воскликнул Йохан. – Вы предпочли самый простой путь, но он не всегда верный. Может быть, следовало поискать еще, и тогда не пришлось бы… – Он осекся и опустил голову, поняв, что перешел черту. – Я не это хотел…
– Нет, ты прав. Прости, что заставляю тебя проходить через свой ад.
Он стиснул ручку, усилием воли заставив руку не дрожать, и принялся черкаться в бумагах. Йохан грустно глянул на него, затем вышел из кабинета, оставив босса одного. Он готов был дежурить возле него круглосуточно, если бы это хоть как-то помогло. Но нет, Санторо продолжал усиленно себя топить и не желал принимать помощь.
Даже от Мигеля, который неведомым образом прознал, что произошло, и примчался в особняк Гальярдо в пять часов утра.
Сейчас едва пробило девять. Он и Корнелиус сидели в огромной гостиной на первом этаже. Химик недовольно чертил что-то в блокноте и поглядывал на начальника.
– Позволим ему продолжать? Вы прекрасно знаете, насколько это опасно.
– Знаю, конечно. – Мигель вертел в пальцах сразу четыре «чупа-чупса». – Думаешь, если мы его свяжем и промоем кровь, он прекратит ширяться? Как бы не так. Стоит его освободить, и он снова побежит за дозой. Нет. – Он принялся швырять леденцы палочками вперед, как дротики, и те один за другим втыкались четко в щели между досками, которыми была обшита комната. – Тут. Надо. Прежде всего. Промыть мозги. О! Видал, какой я снайпер?!
– Отличный план, – фыркнул Корнелиус. – Осталось придумать, как это сделать. Жаль, что нельзя их достать и прополоскать в тазике, чтобы вычистить раз и навсегда всякую ересь. Хотя почему нельзя…
– Меня он вряд ли станет слушать. – Мигель надул губы. – Статус не позволит. Он же всемирно известный контрабандист, а я всего лишь посредник в общении с остальными смертными и правительством, главный переговорщик и поставщик чистейшего в мире золота.
– Во вы себя принизили, босс, – проворчал Корнелиус. – Я вас могу под плинтус замести, вот такого вы роста. – Увидев спускающегося по лестнице Йохана, он встрепенулся. – Ну, как оно?
– Плохо. – Йохан, забывшись, со всего маху плюхнулся на диван и изогнулся от боли. – Ай-й-й… Спина…
– Тебе бы сейчас иглоукалывание, – ляпнул Корнелиус, но тут же спохватился. – Я не в том смысле. Диклофенака кольнуть?
Йохан отрицательно помотал головой.
– Тогда, может, твоему хозяину устроить видеоконференцию с принцем? – предложил Корнелиус. – Ну хоть на минутку.
– И лучше в темноте, – не без сарказма продолжил Мигель. – С ума сошел? Да по его виду даже пятилетний ребенок поймет, что дяде хреново!
– Не нужно. – Йохан замотал головой. – В последнее время они практически не общались по видео, иначе Амадео уже давно был бы здесь.
– Это могло бы сыграть роль шоковой терапии, – не сдавался Корнелиус. – Вдруг твоему боссу станет настолько стыдно, что он… Ах да. Я же химик, о чем я говорю. Мне ли не знать, как тяжело слезть с этой дряни. И вообще я не психиатр-нарколог, думайте сами! – Он надулся и уткнулся в блокнот.
– Понятия не имею, что делать. – Йохан закрыл лицо руками. – Я простой телохранитель и всего лишь выполняю приказы!
– Еще один в депрессии, давайте все сядем и будем плакать, – проворчал Корнелиус, возюкая карандашом по бумаге.
– Если только под «Рабыню Изауру» , – согласился Мигель. – Никто равнодушным не останется, все будут рыдать. Так, по крайней мере, можно скрыть свою слабость за выдуманными страданиями.
Сверху послышалась трель телефонного звонка, и Йохан вскинул голову. Похоже, он не закрыл дверь в кабинет, когда уходил.
– Надеюсь, Санторо не слышал, о чем мы тут говорили… – пробормотал он.
И услышал голос Амадео. Босс и в самом деле решил встряхнуться и принять звонок по видео?
– Твою ж… – выругался Йохан и, с трудом поднявшись, поковылял наверх. Мигель и Корнелиус удивленно переглянулись.
– Что-то ты плохо выглядишь. – Амадео хмурился, и Ксавьер не сдержал усмешки. Сам принц тоже не тянул на фотомодель перед в разгар съемки, но волосы были идеально уложены. Хороший знак.
– Да что ты, – съехидничал он в ответ. – Я работаю с трех утра, и как это я смею выглядеть утомленным? А ты чем занят?
Экран телефона переместился с Амадео на гостиную особняка – там собрались все от Томаса Хендриксона до братьев Торрес, и Ксавьер втайне порадовался. У принца не хватит времени совершать глупости, пока дом полон народу.
– С приездом и приятно отдохнуть.
– Хорошо бы и ты давал себе немного отдыха. – На экране вновь появился Амадео. – Я звонил вчера. Почему не отвечал?
– Был занят, работы выше крыши. Прости, что заставил волноваться. Да и вообще… – Ксавьер на мгновение осекся, подавляя охватившую его дрожь, и внезапно решил сказать полуправду, – плохо себя чувствовал. Совсем расклеился. Сказал бы еще откровеннее, не будь вокруг тебя такой ушастой толпы.
– А мы ничего не слышим! – заявил Томас. – Даю честное слово, что не буду дискредитировать начальство! – И он хлопнул ладонью по ладони Рауля. – Иначе не видать мне премии.
– Погоди. – Амадео вышел из гостиной и притворил за собой дверь. – Совсем плохо? Может, все же следует немного отдохнуть? Возвращайся, поставки не рухнут, у тебя все на поток поставлено…
Ксавьер покачал головой.
– Себастьян наступает на пятки. Летит по воздуху, как вирус, активный к моим рецепторам. – Он вытер пот со лба скомканной салфеткой. – В этой чертовой Мексике можно открыть филиал ада, жарко невероятно, а кондиционер накрылся.
– Не боюсь я Себастьяна. – Амадео обеспокоенно вглядывался в его лицо, и Ксавьер собрал остатки воли, чтобы выглядеть прилично. – Я боюсь за тебя.
– Не стоит, со мной Йохан и Мигель с его пингвинами. Я не один. Да и у тебя наплыв гостей, значит, за тебя мне тоже не стоит беспокоиться.
– Даниэль решил устроить мне сюрприз, – улыбнулся Амадео. – Я практически сдался, а он обзвонил всех и попросил приехать.
– Я всегда говорил, что твой ученик слишком болтлив для бизнеса. – Ксавьер сглотнул с тихим щелчком – в горле совершенно пересохло. – Принц. Не спрашивай ничего. Просто послушай. Я совершаю серьезные ошибки. Себастьян, уверен, подозревает, что я ослаб. Просто хочу, чтобы ты знал, насколько я неидеален.
– Не бывает идеальных людей, Ксавьер. Я тоже в последние дни сам не свой и наляпал столько ошибок, что Даниэль с Чилли скоро потребуют равноправной доли в бизнесе за их исправление. Со всеми случается, но… Насколько все серьезно? Когда ты ел в последний раз? Ты и правда выглядишь жутко измученным, только не говори, что специально доводишь себя до такого состояния!
– Зачем бы мне это понадобилось? – невесело усмехнулся Ксавьер, в который раз подивившись проницательности принца. – Не волнуйся за меня. Твой друг не даст мне умереть с голоду, а не косячить в делах мне помогает, как ни странно, Мигель. Мы справимся. – Он глянул на торчащего в дверях Йохана. – Мне пора идти. Позвоню позже.
– Ксавьер…
Но он уже оборвал связь. Телефон выскользнул из ослабевших пальцев и со стуком ударился о стол, по экрану зазмеилась трещина. Йохан рванулся вперед и едва успел поддержать едва не завалившегося на бок босса.
– Господин Санторо, вам надо отдохнуть, – дрожащим голосом проговорил он. – Забудьте сегодня о работе, с каждым разом вам все хуже и хуже…
– Будто я не знаю. – Ксавьер тяжело дышал, пот градом лился по лбу. – Позови Мигеля, я знаю, он тут.
– Конечно, тут. – Мигель подхватил его с другой стороны и вздернул на ноги. – И я глубоко оскорблен, что вы сразу мне обо всем не рассказали.
– Если кто-нибудь узнает об этом…
– Ну как же, сейчас побегу трезвонить на всю Мексику о том, что великий Ксавьер Санторо сдулся, как воздушный шарик, в котором кончился гелий, – фыркнул тот. – Я бы мигом снял вашу ломку, но не уверен, что вы не побежите за очередной порцией кайфа, как только вам полегчает. Так что будьте добры, помучайтесь.
– С-спасибо. – Теперь Ксавьера колотило в ознобе. Йохан с Мигелем уложили его в постель, и телохранитель выпрямился, не сдержав мучительный стон.
– Ты что, спину сорвал? – нарочито громко спросил Мигель и хлопнул его по лопатке, чем вызвал громкий вскрик. – Ну еще бы, таскать на себе такого кабана!..
– Иначе было нельзя, – простонал Йохан. – Вчера заявился Себастьян, и…
– Он был з-здесь? – Ксавьер укутался в одеяло. – Что ты ему сказал?
– А что я мог сказать? Наплел, что вы отправились в квартал красных фонарей, ничему другому он бы не поверил…
Ксавьер захихикал. Смех так и рвался наружу, и он уже не сдерживал его и захохотал во весь голос. Мигель смотрел на него, как на умалишенного, но ему было плевать.
– Это ты хорошо придумал, – отсмеявшись, похвалил помощника Ксавьер. – Господи, как трещит голова…
Немного потоптавшись у кровати, Мигель и Йохан ушли. Ксавьер накрылся подушкой и изо всех сил старался игнорировать отбойный молоток, долбящий в виски. Но ничего не выходило. Сколько еще это будет продолжаться? Сколько еще он будет травиться этой гадостью? Он понимал, что так нельзя, что это делает его слабее, и каждый укол уменьшает его шансы вернуться к нормальной жизни, но ничего не мог с этим поделать.
– Слабак, – прошептал он.
– Никакой вы не слабак.
Ксавьер выглянул из-под подушки. Оказалось, Йохан вернулся и теперь сидел у постели верхом на стуле, положив скрещенные руки на спинку. Сидел неестественно прямо, будто палку проглотил, и Ксавьер понял, что это из-за сорванной спины.
– Тебе нужно к врачу.
– Кому нужно, так это вам.
– Я так хочу сказать, что больше не буду. Но страшно, что снова совру.
– Не надо ничего обещать. Но вы же можете попробовать жить без этого, в конце-то концов! Господин Амадео так за вас переживает, а вы… Вы… – Йохан досадливо прикусил губу. – Вы не можете просто сдаться на милость этой отраве! Однажды вы уже избавились от нее, так почему бы не попытаться снова?!
– Вот именно. Я помню, насколько это было тяжело. Большой глупостью было возвращаться, но уже все. Конец.
– Ничего не конец. Все еще можно вернуть назад. Вы самый сильный человек, которого я знаю, вы справитесь с этим. Нельзя так просто сдаться, тем более из-за Себастьяна! Кто он такой, чтобы помыкать вами? Никто не мог этого сделать, ни Жаклин, ни кто-то еще! Так почему вы сдались на милость этого… прохиндея?
Слово «прохиндей» так рассмешило Ксавьера, что он не сдержался и захохотал в голос. Йохан остолбенело смотрел на него, потом беспомощно застонал и уронил голову на скрещенные руки.
Поднос с грохотом опустился на стол, и Ксавьер недовольно скривился.
– Я не просил ужин.
– Мне без разницы, – бросил Йохан. – Ешьте, через десять минут вернусь за посудой.
Он уже не мог смотреть, как Санторо убивает себя. Изо дня в день он молча сгребал пустые шприцы, пакетики и обугленные ложки в мусорный пакет. Его тошнило от одного их вида. Тошнило от одного взгляда на босса, который решил, что в этом мире ему больше не рады.
Санторо похудел. Осунулся. Волосы, раньше аккуратно зачесанные назад, теперь стояли торчком, он даже не удосуживался по утрам провести по ним расческой. Йохана ужасало, с какой скоростью Санторо стало на себя наплевать. Рубашку, он, похоже, не менял уже три дня. Да что там, он из кабинета-то почти не выходил! Разве что ночью, в поисках дозы, минуя охрану у ворот, в наглухо затонированном автомобиле, чтобы никто не видел, во что он превратился!
Но надо отдать ему должное – при встречах с Себастьяном он держался молодцом.
Себастьян систематизировал свои визиты, подстраиваясь под «расписание», которое передал ему Йохан. Глупая выдумка сыграла на руку, и Санторо успевал привести себя в порядок. Тогда на Йохана накатывала надежда – его собранный, хладнокровный босс снова становился таким, каким был до падения, и, казалось, ничто не могло сбросить его обратно.
Все расхохотались, а Даниэль покраснел еще сильнее. Катрин схватила его за руку и усадила рядом с собой, и все принялись наперебой хвалить юношу за смелость.
– Я даже не думал, – наконец промямлил он. – Правда, не думал, что все приедут…
– Как же не приехать! – воскликнул Рикардо. – Это было бы черной неблагодарностью после всего, что прекрасный принц для нас сделал.
В отличие от остальных, этот день получился настоящим выходным. Диего потребовал вывезти его в парк, а потом они с Амадео посетили книжный, где пополнили свои библиотеки. Дети под присмотром Катрин и дона Грегорио вдоволь накатались на аттракционах, Рауль с Томасом, прекратив споры, стали закадычными друзьями. Рикардо, воспользовавшись неожиданной командировкой, успел поболтать с Амадео об организации игорной площадки на территории клуба. Даниэль суетился и сновал туда-сюда, то покупая мороженое, то втихаря отвечая на звонки вместо учителя, который про телефон совсем забыл. Ксавьер Санторо наверняка сказал бы длинное умное слово «беспрецедентно».
Под вечер, когда вся компания вернулась в особняк, Амадео отвел Даниэля в сторонку.
– Я даже предположить не мог, что ты устроишь нечто подобное.
Даниэль отвел глаза и шаркнул ножкой.
– Я не был уверен, что поступаю правильно, вдруг вы разозлились бы…
– На что, интересно? – Амадео улыбнулся и сжал плечо юноши. – Спасибо. Мне по-прежнему хочется закрыться в спальне, но только потому, что я сегодня жутко устал, но эта усталость, в отличие от состояния овоща, в которое я сам себя загнал, очень приятная. Прости за все, что тебе пришлось вытерпеть за эти дни. Я думал только о себе.
Даниэль разинул рот и уставился на учителя во все глаза.
– Да я… Я… Мсье Амадео! Вы вообще не должны вот так сдаваться! На вас смотрит так много людей, на вас смотрит Тео! Где-то там, в Мексике, мсье Санторо делает невозможное только ради вас! Вы права не имеете опускать руки! Я не позволю!
Амадео рассмеялся.
– Мне правда повезло, что у меня есть ты. Такой добрый, такой настойчивый. Если бы ты тогда не добивался того, чтобы стать моим учеником… Не знаю, что бы сейчас со мной стало. Спасибо. Мне есть, чему у тебя поучиться.
От удовольствия Даниэль покраснел так густо, что едва не вскипел, как чайник.
– Я настолько верю в вас, что просто не дам вот так взять и сгинуть! Вы же мой учитель! Вы самый лучший!
– Поэтому я не имею права подвести и тебя. – Амадео обнял его.
Даниэль окончательно растаял, но не забыл незаметно сунуть в карман учителя его телефон.
– Вот. – Йохан положил перед Ксавьером документы. – Я все проверил и перепроверил. Вам нужно только подписать. – И тихо добавил: – Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, Йохан. У меня совсем нет концентрации. – Ксавьер взял ручку, но она выпала из пальцев – так тряслись руки. – Черт… Нужен кофе. Голова раскалывается. – Он стиснул переносицу и зажмурился.
Йохан вышел и вскоре вернулся.
– Черный, без сахара. Как вы любите. – Он поставил полную кружку на деревянную подставку. – Послушайте… Может, пора это прекратить? Вы сильный, но…
– Был бы сильный, не делал бы глупостей. Но сам видишь. – Ксавьер достал из ящика стола пузырек с обезболивающими таблетками, вытряхнул две на ладонь и запил их кофе. – Если бы только был другой выход.
– Он наверняка есть! – горячо воскликнул Йохан. – Вы предпочли самый простой путь, но он не всегда верный. Может быть, следовало поискать еще, и тогда не пришлось бы… – Он осекся и опустил голову, поняв, что перешел черту. – Я не это хотел…
– Нет, ты прав. Прости, что заставляю тебя проходить через свой ад.
Он стиснул ручку, усилием воли заставив руку не дрожать, и принялся черкаться в бумагах. Йохан грустно глянул на него, затем вышел из кабинета, оставив босса одного. Он готов был дежурить возле него круглосуточно, если бы это хоть как-то помогло. Но нет, Санторо продолжал усиленно себя топить и не желал принимать помощь.
Даже от Мигеля, который неведомым образом прознал, что произошло, и примчался в особняк Гальярдо в пять часов утра.
Сейчас едва пробило девять. Он и Корнелиус сидели в огромной гостиной на первом этаже. Химик недовольно чертил что-то в блокноте и поглядывал на начальника.
– Позволим ему продолжать? Вы прекрасно знаете, насколько это опасно.
– Знаю, конечно. – Мигель вертел в пальцах сразу четыре «чупа-чупса». – Думаешь, если мы его свяжем и промоем кровь, он прекратит ширяться? Как бы не так. Стоит его освободить, и он снова побежит за дозой. Нет. – Он принялся швырять леденцы палочками вперед, как дротики, и те один за другим втыкались четко в щели между досками, которыми была обшита комната. – Тут. Надо. Прежде всего. Промыть мозги. О! Видал, какой я снайпер?!
– Отличный план, – фыркнул Корнелиус. – Осталось придумать, как это сделать. Жаль, что нельзя их достать и прополоскать в тазике, чтобы вычистить раз и навсегда всякую ересь. Хотя почему нельзя…
– Меня он вряд ли станет слушать. – Мигель надул губы. – Статус не позволит. Он же всемирно известный контрабандист, а я всего лишь посредник в общении с остальными смертными и правительством, главный переговорщик и поставщик чистейшего в мире золота.
– Во вы себя принизили, босс, – проворчал Корнелиус. – Я вас могу под плинтус замести, вот такого вы роста. – Увидев спускающегося по лестнице Йохана, он встрепенулся. – Ну, как оно?
– Плохо. – Йохан, забывшись, со всего маху плюхнулся на диван и изогнулся от боли. – Ай-й-й… Спина…
– Тебе бы сейчас иглоукалывание, – ляпнул Корнелиус, но тут же спохватился. – Я не в том смысле. Диклофенака кольнуть?
Йохан отрицательно помотал головой.
– Тогда, может, твоему хозяину устроить видеоконференцию с принцем? – предложил Корнелиус. – Ну хоть на минутку.
– И лучше в темноте, – не без сарказма продолжил Мигель. – С ума сошел? Да по его виду даже пятилетний ребенок поймет, что дяде хреново!
– Не нужно. – Йохан замотал головой. – В последнее время они практически не общались по видео, иначе Амадео уже давно был бы здесь.
– Это могло бы сыграть роль шоковой терапии, – не сдавался Корнелиус. – Вдруг твоему боссу станет настолько стыдно, что он… Ах да. Я же химик, о чем я говорю. Мне ли не знать, как тяжело слезть с этой дряни. И вообще я не психиатр-нарколог, думайте сами! – Он надулся и уткнулся в блокнот.
– Понятия не имею, что делать. – Йохан закрыл лицо руками. – Я простой телохранитель и всего лишь выполняю приказы!
– Еще один в депрессии, давайте все сядем и будем плакать, – проворчал Корнелиус, возюкая карандашом по бумаге.
– Если только под «Рабыню Изауру» , – согласился Мигель. – Никто равнодушным не останется, все будут рыдать. Так, по крайней мере, можно скрыть свою слабость за выдуманными страданиями.
Сверху послышалась трель телефонного звонка, и Йохан вскинул голову. Похоже, он не закрыл дверь в кабинет, когда уходил.
– Надеюсь, Санторо не слышал, о чем мы тут говорили… – пробормотал он.
И услышал голос Амадео. Босс и в самом деле решил встряхнуться и принять звонок по видео?
– Твою ж… – выругался Йохан и, с трудом поднявшись, поковылял наверх. Мигель и Корнелиус удивленно переглянулись.
– Что-то ты плохо выглядишь. – Амадео хмурился, и Ксавьер не сдержал усмешки. Сам принц тоже не тянул на фотомодель перед в разгар съемки, но волосы были идеально уложены. Хороший знак.
– Да что ты, – съехидничал он в ответ. – Я работаю с трех утра, и как это я смею выглядеть утомленным? А ты чем занят?
Экран телефона переместился с Амадео на гостиную особняка – там собрались все от Томаса Хендриксона до братьев Торрес, и Ксавьер втайне порадовался. У принца не хватит времени совершать глупости, пока дом полон народу.
– С приездом и приятно отдохнуть.
– Хорошо бы и ты давал себе немного отдыха. – На экране вновь появился Амадео. – Я звонил вчера. Почему не отвечал?
– Был занят, работы выше крыши. Прости, что заставил волноваться. Да и вообще… – Ксавьер на мгновение осекся, подавляя охватившую его дрожь, и внезапно решил сказать полуправду, – плохо себя чувствовал. Совсем расклеился. Сказал бы еще откровеннее, не будь вокруг тебя такой ушастой толпы.
– А мы ничего не слышим! – заявил Томас. – Даю честное слово, что не буду дискредитировать начальство! – И он хлопнул ладонью по ладони Рауля. – Иначе не видать мне премии.
– Погоди. – Амадео вышел из гостиной и притворил за собой дверь. – Совсем плохо? Может, все же следует немного отдохнуть? Возвращайся, поставки не рухнут, у тебя все на поток поставлено…
Ксавьер покачал головой.
– Себастьян наступает на пятки. Летит по воздуху, как вирус, активный к моим рецепторам. – Он вытер пот со лба скомканной салфеткой. – В этой чертовой Мексике можно открыть филиал ада, жарко невероятно, а кондиционер накрылся.
– Не боюсь я Себастьяна. – Амадео обеспокоенно вглядывался в его лицо, и Ксавьер собрал остатки воли, чтобы выглядеть прилично. – Я боюсь за тебя.
– Не стоит, со мной Йохан и Мигель с его пингвинами. Я не один. Да и у тебя наплыв гостей, значит, за тебя мне тоже не стоит беспокоиться.
– Даниэль решил устроить мне сюрприз, – улыбнулся Амадео. – Я практически сдался, а он обзвонил всех и попросил приехать.
– Я всегда говорил, что твой ученик слишком болтлив для бизнеса. – Ксавьер сглотнул с тихим щелчком – в горле совершенно пересохло. – Принц. Не спрашивай ничего. Просто послушай. Я совершаю серьезные ошибки. Себастьян, уверен, подозревает, что я ослаб. Просто хочу, чтобы ты знал, насколько я неидеален.
– Не бывает идеальных людей, Ксавьер. Я тоже в последние дни сам не свой и наляпал столько ошибок, что Даниэль с Чилли скоро потребуют равноправной доли в бизнесе за их исправление. Со всеми случается, но… Насколько все серьезно? Когда ты ел в последний раз? Ты и правда выглядишь жутко измученным, только не говори, что специально доводишь себя до такого состояния!
– Зачем бы мне это понадобилось? – невесело усмехнулся Ксавьер, в который раз подивившись проницательности принца. – Не волнуйся за меня. Твой друг не даст мне умереть с голоду, а не косячить в делах мне помогает, как ни странно, Мигель. Мы справимся. – Он глянул на торчащего в дверях Йохана. – Мне пора идти. Позвоню позже.
– Ксавьер…
Но он уже оборвал связь. Телефон выскользнул из ослабевших пальцев и со стуком ударился о стол, по экрану зазмеилась трещина. Йохан рванулся вперед и едва успел поддержать едва не завалившегося на бок босса.
– Господин Санторо, вам надо отдохнуть, – дрожащим голосом проговорил он. – Забудьте сегодня о работе, с каждым разом вам все хуже и хуже…
– Будто я не знаю. – Ксавьер тяжело дышал, пот градом лился по лбу. – Позови Мигеля, я знаю, он тут.
– Конечно, тут. – Мигель подхватил его с другой стороны и вздернул на ноги. – И я глубоко оскорблен, что вы сразу мне обо всем не рассказали.
– Если кто-нибудь узнает об этом…
– Ну как же, сейчас побегу трезвонить на всю Мексику о том, что великий Ксавьер Санторо сдулся, как воздушный шарик, в котором кончился гелий, – фыркнул тот. – Я бы мигом снял вашу ломку, но не уверен, что вы не побежите за очередной порцией кайфа, как только вам полегчает. Так что будьте добры, помучайтесь.
– С-спасибо. – Теперь Ксавьера колотило в ознобе. Йохан с Мигелем уложили его в постель, и телохранитель выпрямился, не сдержав мучительный стон.
– Ты что, спину сорвал? – нарочито громко спросил Мигель и хлопнул его по лопатке, чем вызвал громкий вскрик. – Ну еще бы, таскать на себе такого кабана!..
– Иначе было нельзя, – простонал Йохан. – Вчера заявился Себастьян, и…
– Он был з-здесь? – Ксавьер укутался в одеяло. – Что ты ему сказал?
– А что я мог сказать? Наплел, что вы отправились в квартал красных фонарей, ничему другому он бы не поверил…
Ксавьер захихикал. Смех так и рвался наружу, и он уже не сдерживал его и захохотал во весь голос. Мигель смотрел на него, как на умалишенного, но ему было плевать.
– Это ты хорошо придумал, – отсмеявшись, похвалил помощника Ксавьер. – Господи, как трещит голова…
Немного потоптавшись у кровати, Мигель и Йохан ушли. Ксавьер накрылся подушкой и изо всех сил старался игнорировать отбойный молоток, долбящий в виски. Но ничего не выходило. Сколько еще это будет продолжаться? Сколько еще он будет травиться этой гадостью? Он понимал, что так нельзя, что это делает его слабее, и каждый укол уменьшает его шансы вернуться к нормальной жизни, но ничего не мог с этим поделать.
– Слабак, – прошептал он.
– Никакой вы не слабак.
Ксавьер выглянул из-под подушки. Оказалось, Йохан вернулся и теперь сидел у постели верхом на стуле, положив скрещенные руки на спинку. Сидел неестественно прямо, будто палку проглотил, и Ксавьер понял, что это из-за сорванной спины.
– Тебе нужно к врачу.
– Кому нужно, так это вам.
– Я так хочу сказать, что больше не буду. Но страшно, что снова совру.
– Не надо ничего обещать. Но вы же можете попробовать жить без этого, в конце-то концов! Господин Амадео так за вас переживает, а вы… Вы… – Йохан досадливо прикусил губу. – Вы не можете просто сдаться на милость этой отраве! Однажды вы уже избавились от нее, так почему бы не попытаться снова?!
– Вот именно. Я помню, насколько это было тяжело. Большой глупостью было возвращаться, но уже все. Конец.
– Ничего не конец. Все еще можно вернуть назад. Вы самый сильный человек, которого я знаю, вы справитесь с этим. Нельзя так просто сдаться, тем более из-за Себастьяна! Кто он такой, чтобы помыкать вами? Никто не мог этого сделать, ни Жаклин, ни кто-то еще! Так почему вы сдались на милость этого… прохиндея?
Слово «прохиндей» так рассмешило Ксавьера, что он не сдержался и захохотал в голос. Йохан остолбенело смотрел на него, потом беспомощно застонал и уронил голову на скрещенные руки.
Глава 4. За белой гранью
Поднос с грохотом опустился на стол, и Ксавьер недовольно скривился.
– Я не просил ужин.
– Мне без разницы, – бросил Йохан. – Ешьте, через десять минут вернусь за посудой.
Он уже не мог смотреть, как Санторо убивает себя. Изо дня в день он молча сгребал пустые шприцы, пакетики и обугленные ложки в мусорный пакет. Его тошнило от одного их вида. Тошнило от одного взгляда на босса, который решил, что в этом мире ему больше не рады.
Санторо похудел. Осунулся. Волосы, раньше аккуратно зачесанные назад, теперь стояли торчком, он даже не удосуживался по утрам провести по ним расческой. Йохана ужасало, с какой скоростью Санторо стало на себя наплевать. Рубашку, он, похоже, не менял уже три дня. Да что там, он из кабинета-то почти не выходил! Разве что ночью, в поисках дозы, минуя охрану у ворот, в наглухо затонированном автомобиле, чтобы никто не видел, во что он превратился!
Но надо отдать ему должное – при встречах с Себастьяном он держался молодцом.
Себастьян систематизировал свои визиты, подстраиваясь под «расписание», которое передал ему Йохан. Глупая выдумка сыграла на руку, и Санторо успевал привести себя в порядок. Тогда на Йохана накатывала надежда – его собранный, хладнокровный босс снова становился таким, каким был до падения, и, казалось, ничто не могло сбросить его обратно.
