Сломленные

       Ваня бы с радостью посадил Сашу дома. Он бы позволил ей заниматься чем угодно. Да хоть коллекционированием носков! Но только не расследованиями.
       
       С радостью.
       
       Только она жила погоней, ребусами, головоломками и никогда бы не согласилась.
       
       Пока её мозг судорожно искал способы узнать побольше полезной информации, он просто сидел на диване и мечтал, что когда-нибудь сможет любоваться, не боясь – открыто.
       
       Внутренний голос напомнил о себе резко, безапелляционно, и тут же воображение набросало картинку, где Ваня, хороший криминалист и в общем-то неплохой человек, вот так вот не сводит глаз с Саши, любуясь в отдалении, а в это время какой-нибудь псих, вроде того же «Хранителя», берёт нож, пистолет. Топор. И наносит ей смертельный удар. И Саша умирает, красивая, верная своим принципам, работе и дорогим ей людям. Умирает только лишь потому, что он забылся. Потому что он любовался.
       
       – Бриз? Принеси печенье. Где искать, знаешь.
       
       Он выдернул себя из кровавой сцены, мотнул головой и, пообещав себе никогда не подвергать Сашу опасности, поднялся с дивана.
       
       – С ним что-то не так. Он нервничает. Принеси печенье и садись рядом. Болтать мы покончили. Сейчас подкреплюсь и предложу встречу с Аннабель. Но он нервничает. Только бы не сорвался. Бриз! – она повернулась. – Где печенье? – Заглянула в стоящую рядом с ноутбуком пустую кружку. – И принеси чай.
       
       – Давай наймём актрису, а сами сядем в засаде. Я не хочу, чтобы ты рисковала.
       
       – Прекращай. Это дело ненамного сложнее, чем какое-либо другое. Я уже подготовила «Хранителя» – мы на одной волне. И пасовать не собираюсь.
       
       – Но ты сказала, что он нервничает – это плохой знак.
       
       – Нервничает, но не из-за меня. Его что-то гложет. Возможно, убийство блогерши и есть причина.
       
       – Но ты не уверена.
       
       – Его реальность – искривлённое зеркало, так что… нет. Я не уверена. Так ты принесёшь мне чай с печеньем? Чай можно холодный.
       
       – Принесу, – он взял кружку. – Но мы ещё поговорим об этом.
       
       – Хорошо. Он всё равно вышел.
       
       – Зачем?
       
       Она безразлично пожала плечами:
       
       – Кто поймёт психа?
       

       Прода от 24.03.2022, 14:44

       
       Он вздохнул и молча направился на кухню. Там без труда нашёл печенье – выбрал из запасов Саши то, что было с шоколадом – налил чай и вернулся, готовый разубедить её в необходимости идти на встречу. Он видел, как она хмурится всё больше и больше, но отступать не собирался. Когда он замолчал, она спросила:
       
       – Ты правда думаешь, что лучше нанять кого-то на роль куклы?
       
       – Да.
       
       – Но кто лучше справится с ситуацией, если что-то пойдёт не так: актриса, импровизирующая перед убийцей, или детектив, поймавший не одного маньяка?
       
       – Так ты согласна, что что-то может пойти не так?
       
       – Риск есть всегда. Теперь я это знаю.
       
       Ваня смягчился. Коснулся её руки, зная, что они вспомнили об одном и том же – деле «Кружев», когда пострадала не только она, но и её мама – и сказал:
       
       – Ты была не виновата.
       
       Она грустно улыбнулась.
       
       – Я отключила мозг и доверилась чувствам. Это неправильно.
       
       – Это по-человечески.
       
       – Так. Философию и мораль в сторону. Возвращаемся к «Хранителю». Задумайся, Бриз. Зачем подвергать опасности кого-то постороннего, если я отлично знаю свою работу? Да, не буду отвергать возможные проблемы. Но с этими проблемами я справлюсь. А актриса?
       
       – Ладно. Ты права. Но одна не пойдёшь. И помимо меня должны быть ещё люди.
       
       – Я не против. Как только он вернётся, заговорю о встрече. А пока смотри. Я поняла, на что он точно клюнет. «Хранитель» побывал во всех мрачных местах Питера, связанных с Аннабель.
       
       – И при чём здесь Ротонда на Гороховой? – спросил Ваня, рассматривая снимок. Круглое помещение с шестью свободно стоящими колоннами его нисколько не пугало. – Эта Ротонда была ещё при Распутине, тогда о глупой кукле даже не знали.
       
       – Знали, не знали, а Сатана был всегда. Ротонду же считают местом, где как раз и можно его встретить. Но на самом деле не имеет значения, кто и какие слухи распускает. Важно то, что одержимые поверят в любую чушь. И если в якобы мистические места даже водят экскурсии – «Хранитель» охотно о таком рассказывал – то на места громких преступлений, вроде убийства депутата – билетики не продают.
       
       – А депутат тут при чём?
       
       – Что сказать? Псих.
       
       Ване стало совсем некомфортно. А Саше – напротив.
       
       Саша продолжала:
       
       – Так вот наш экземпляр побывал на многих и не только в Питере, но и в его пригородах. Из этого я делаю вывод, что «Хранитель» готов на любую уловку, лишь бы приблизиться к обожествляемой кукле.
       
       – И что ты задумала?
       
       Саша подмигнула и с жаром ответила:
       
       – Если он готов мчаться в какой-то задрипанный домик где-то под Питером только потому, что там много лет назад убили девочку, а эта девочка умерла, держа в руках любимую куклу…
       
       – Не Аннабель? – поморщился Ваня.
       
       – Нет. Но тоже с косичками. Так вот. Ты только задумайся, что будет, если я признаюсь, что знаю, где настоящая Аннабель находится сейчас? Знаю, потому что прислуживаю ей? – Саша входила всё в больший азарт. – И сможет ли он мне не поверить, если я скажу, что именно он, готовый на всё, для Аннабель стал избранным?
       
       – Да, но… только он почему-то нервничает, – напомнил Ваня. – И мы по-прежнему не имеем подтверждений убийства. Саш? А если ты насчёт него всё-таки ошиблась?
       
       – Нет. Взгляни на открытку. Видишь? Он уже присылал её мне – ту же, что найдена на месте преступления. Почерк тот же: «Привет!». Объяснял, что открытки больше нет, а приветствие продиктовала Аннабель.
       
       – Но без подробностей?
       
       – Без.
       
       – Тогда он может и не признаться.
       
       – Мне не признается, но кукле скажет правду. И это убил он. Его любимое число 4. Я часто сталкивалась с 13-ю, 66-ю, 666-ю. Многие любят 3 в силу разных причин и считают 7 счастливым. Но здесь 4. Кроме того, он любит венки из роз. И на могилу матери всегда носил именно их, никогда – букеты. Угадай, какого цвета розы он предпочитает?
       
       – Красные.
       
       – Не красные – всё-таки это были алые. На блогерше был венок из алых. Так что косвенно это можно уже считать уликами.
       
       – Не знаю…
       
       – Но в одном ты прав. Он нервничает. Смотри сколько пропусков. Обычно… возьми распечатку.
       
       – Взял.
       
       – Обычно он общается живо и красочно. Только на вопросы отвечает сухо, односложно. Есть кукла? Да. Любишь кофе с сахаром или без? С сахаром. А тут даже в разговоре о кукле, и, кстати, тоже самое с четой Уорренов, пробегает напряжение. Перед тем, как он вышел, я его спросила, представлял ли он, что сказал бы Аннабель, окажись у неё в гостях. И вместо ожидаемого всплеска радостных эмоций – он любит фантазировать на подобные темы – «Хранитель» ответил следующее. Саша навела курсор на текст, и Ваня вслух прочитал:
       
       – Неделю назад, да, неделя назад… я в это верил, нет, я точно знал, но… то есть я и сейчас знаю, родная душа, но… Да. Я бы бросился к ней в колени и согласился сделать… я соглашусь сделать, что угодно ради неё. Нет. Я уже… Да. Я бы так и сделал, родная душа.
       
       Ваня нахмурился.
       
       – А теперь сравни с ответом на тот же вопрос, но месяц назад.
       
       – Я бы бросился в ноги и осыпал её комплиментами, восхваляя до Ада, – прочёл Ваня. – Ты права. Никаких многоточий и да-неток. Эмоционально и уверенно.
       
       – Вот именно. Уверенно. Но сейчас его что-то гложет.
       
       – Или, называя тебя «родной душой», он наконец открыл себя настоящего.
       
       Саша задумалась.
       
       «Хранитель» вернулся в чат:
       
       – Прости, что так долго. Я посмел отвлечься на незначительную вещь, когда общаюсь с тобой, родная душа, о прекрасной Аннабель. Надеюсь, вы обе меня простите.
       
       Саша быстро ответила:
       
       – Ты ничего не сделал. Нам не за что тебя прощать. Я часто слышу Аннабель и знаю, когда она недовольна. Она недовольна многими, но только не тобой. Ведь для неё ты – избранный. Поверь. Я знаю. И я этому рада.
       
       Ваня был уверен, что «Хранитель» не купится, и в глубине души радовался возможному провалу. Он уже видел, как Саша выключает монитор, как набирает Рукавицу и даёт отбой. Как сам Ваня находит ей дело поспокойнее, без всяких кукол.
       
       Но «Хранитель» поверил.
       
       А когда услышал о том, что Аннабель готова забрать его с собой, в дом Уорренов – в её собственный дом, сразу согласился встретиться завтра.
       
       – Это уже сегодня, – написала Саша. Время было далеко за полночь.
       
       – Уже сегодня. Я счастлив. Я знал, что так и будет.
       

       
       Прода от 25.03.2022, 10:28

       

       Глава 7

       
       00.30.
       
       Тамара мучилась. Подушки, одеяло, простынь – всё было кувырком.
       
       – Чёртов псих!
       
       Вцепившись взглядом в потолок, Тамара неприязненно следила за полосками от фар.
       
       – Так подставил!
       
       В открытое окно сигналили машины: очередная стычка. Она давно привыкла к гонкам рейсеров у дома. Каждую ночь размалёванные тачки визжали тормозами, а после начинался диалог клаксонами. Не диалог, а больше перепалка: недалёкие, но очень уж крутые парни выясняли, кто же лучше, кто король района, не заботясь об уставших гражданах.
       
       – Подонок!
       
       Тамаре было душно. Ветер с улицы гнал что угодно, но только не свежесть. Духота разбирала изнутри. Сон не шёл.
       
       – Тварь!
       
       К кому именно она сейчас обращалась, Тамара не знала. С одинаковой силой желала подохнуть, как психу, так и жене любимого брата.
       
       Резко села, взъерошила чёрные волосы, впилась ногтями в края постели.
       
       – Столько денег слила! И на что?! На убийство, которого не было!
       
       За окном началась потасовка: громкие крики, кто-то кого-то пырнул ножом. Тамара с досадой захлопнула створку, не замечая плаксивых воплей. Краем глаза взглянула на девчонку, трясущую окровавленного парня – все остальные разъехались, хмыкнула человеческой тупости и отошла от окна. Стеклопакет заглушил шум, но мысли всё равно разбегались.
       
       – Я должна собраться. Я должна, с… ка, собраться!
       
       Рука потянулась к телефону, большой палец быстро пролистнул список музыки и нашёл нужную. Комната заполнилась плеском воды. Тамара села на пол и приняла позу Асана.
       Перед закрытыми глазами вырос дачный дом, утопающий в зелени. Она подошла к искусственному фонтану и погладила скульптуру хохлатой собаки. Эти образы: вода, дом, пёс – вместе приносили так необходимую сейчас гармонию.
       
       – План провалился, – произнесла она тихо, спокойно, почти что ровно. – Но это не значит, что с ведьмой покончено. Я уберу её из твоей жизни, Герман, другим способом, но уберу. Нет поводов для волнений. Псих ошибся, грубо, но эту ошибку невозможно связать со мной. Я не зря его выбирала. Сам он не выдаст. Деньги получил – мы в расчёте.
       
       Собака ожила и радостно залаяла. Запрыгнула в нижнюю чашу фонтана. Тамара улыбнулась питомцу и опустила руку в воду, ощутив приятную прохладу.
       
       – Сейчас ведьма жива. Спит беззаботным сном. Спит в твоей кровати, Герман. Но это ненадолго. – Голос был ровным. – Я придумаю, как избавиться от ненужного фрагмента в нашей жизни. Никому нельзя доверять такое важное дело, как убийство. И на этот раз я всё сделаю сама.
       
       Подъехала скорая и забрала мёртвого парня. Девчонка забилась в истерике. Один из санитаров сказал другому:
       
       – А ведь, если бы кто-нибудь вызвал скорую минут на десять раньше, мы бы его спасли. Жаль паренька, совсем молодой.
       
       Второй вздохнул:
       
       – Девчонка мне в дочки годится. Надо как-то её успокоить.
       
       – Успокоить… На её глазах парень умер. Как тут успокоить?
       
       – Ещё полицию звать надо… Бедная девочка.
       
       А Тамара в это время уже спала. И сон её был прекрасно-безмятежен.
       

       
       Прода от 28.03.2022, 07:58

       

       Глава 8

       
       Это утро было обычное. И в тоже время в нём не было ничего обычного. Несмотря на то, что Александра Селивёрстова не в первый раз прибегала к помощи гримёра – в частной детективной практике с разным сталкивалась – но в образе куклы, страшной куклы, ещё и под пристальным взглядом мужчин, одним из которых был ошеломлённый Ваня, находилась впервые.
       
       – Я превзошёл себя, – прозвучала хвала из уст хмурого мужчины, оказавшегося чёрным юмористом. – Если помрёшь, то точно не одна. Все фанатики уйдут за тобой. Прямо в Ад. – И он загоготал, от чего дискомфорт в Сашиной душе лишь усилился.
       
       – А грим не смажется? – спросил Ваня.
       
       – Если не тереть кожу, то бояться нечего. Кроме сердечного приступа фанатика! – И вновь раздался смех.
       
       Саша, рискнувшая и сама оценить результат в зеркале, медленным кивком согласилась. Выбранный образ – экранный, а не реальный – смотрелся… эффектно.
       
       По спине пошла дрожь, ей сопутствовало набатом бьющее сердце – и всё вместе это говорило не только о потаённом страхе непугливого детектива, но и о сладостном предвкушении, а также о родном и так необходимом азарте.
       
       – После задержания приезжай в гости, – гримёр и по совместительству костюмер поднялся с места, продолжая любоваться своим трудом. – Мой брат любит ужастики. Уверен, оценит твой вид по достоинству. И вообще мы частенько устраиваем разные вечеринки, Хэллоуин у нас в почёте. Ты будешь звездой. А я… открывателем этой звезды.
       
       Саша посмотрела на него, как на идиота.
       
       – Вениамин, вам пора, – Ваня протянул руку для пожатия. – Деньги я вам перевёл на карту.
       
       – Да вы оба приезжайте! А хочешь, я и тебя загримирую?
       
       – Нам нужно подготовиться к задержанию, – Ваня пошёл в коридор и снял с вешалки пальто гостя. – Но за предложение спасибо.
       
       – Видимо, одним трупом сегодня будет меньше. А я так надеялся забрать наследство брата. – Гримёр рассмеялся, поймал недовольство в ответ и посерьёзнел. – Костюм пришлёте почтой. Стул тоже. Полный адрес найдёте в Сети.
       
       Ваня закрыл дверь, обернулся и выругался с таким жаром, какого Саша в нём ранее не замечала.
       
       – Я тебя напугала? – спросила она, имитируя писклявый голос. Медленно склонила голову, не моргая. Протянула руку с блестящими восковыми «слипшимися» пальцами – гримёр поработал над полным образом.
       
       – Да иди ты!
       
       

***

       
       «Хранитель» брился, чего не делал давно, намывался. Гладил рубашку. Улыбался, предвкушая. Он не удивился, когда «Тьма» предупредила его, что Аннабель примет тот самый растиражированный образ, из фильмов, он и ему очень нравился. И хотя ночью «Хранитель» нервничал из-за неправильного убийства, а когда он нервничал, то рисовал, поэтому вышел из беседы и забылся, то сейчас присутствующее волнение было не тревожным, а приятным.
       
       Догладив рубашку, он взялся за брюки, а после – за чистку обуви. Предстать перед ней, любимой Аннабель, нужно было достойно.
       
       

***

       
       Герман встал раньше обычного, потому что хотел перед работой сделать приятное жене – мелочь, всего лишь завтрак, но давно ли он ухаживал за Майей? Приготовил омлет, накрошил в него зелень, выложил всё это сердцем и понёс в комнату. Вернулся обратно, решив, что сердце – совсем уж глупо, нарезал омлет полосками и вошёл в спальню.
       
       Майя спала. До садика ещё было полчаса, и она охотно пользовалась этим временем. Герман поставил тарелку на тумбочку, присел на кровать, нежно убрал рыжую прядку с лица жены, вытащил торчавший из-под подушки мобильник и уже собрался разбудить любимую поцелуем, когда экран мигнул сообщением.
       
       Герман доверял жене и не читал её СМС, но в такое время Томка часто желала ему хорошего дня. Что, если она решила подбодрить и Майю? И взял телефон.
       
       Высветилась буква «Д». Герман прочёл:
       
       – Доброе утро, огонёк. Всё будет хорошо. Я рядом. Ты знаешь.