- Но частные детективы не имеют официального статуса, - понимающе кивнул Наум, - и их наработки следствие может не взять в расчет. Верно?
- Да, - Лиана потрогала бок джезвы и снова поставила ее на изящную плитку. - Следователь в Кефе даже слушать меня не пожелал. Дело уже десять лет как закрыто, виновный сделал чистосердечное признание и отбывает наказание, и мне что - делать больше нечего?
- Дело может быть возобновлено в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, - возмутился Гершвин, - он об этом знает?
- Видимо нет, - Лиана налила еще по чашке кофе, - ему незачем копаться в старых делах, у него новых навалом и еще в семье проблемы: старший сын попал в дурную компанию, где его "научили плохому", как мне шепнули в кулуарах кефинской прокуратуры, и отец в размышлениях, как избавить парня от дурного влияния.
Гершвин только хмыкнул:
- Ну да, плохому танцору ВСЕ мешает. Если он не может сосредоточиться на своих служебных обязанностях из-за личных переживаний, то пусть увольняется и решает свои семейные дела. Я вот разводился и одновременно вел очень сложный судебный процесс, и мои семейные дела не мешали работе. Когда я занимаюсь делом, то все личное оставляю за порогом и не впускаю в свое рабочее пространство. У вас есть какие-то наработки частных детективов? Я бы хотел ознакомиться.
Лиана с надеждой посмотрела на Наума. Она была наслышана о репутации петербургского адвоката и знала, что он никогда не проигрывает дела. И сейчас он предлагает ей помощь. Вот уже десять лет, как Тигран отбывает срок в Ямало-Ненецком округе, в колонии строгого режима. Два раза в год Лиана ездит к нему на длительные свидания. Иногда удается добиться третьего. Четыре раза в год она собирает 20-килограммовый короб с продуктами и вещами и отправляет их мужу в Лабытнанги. И перспективы беспросветны, как небо над колонией, почти всегда хмурое, и только на недолгое время летом оживающее... И никого уже не интересует, что Тигран не виноват, и в Кефе уже давно забыли о том, что когда-то гостиница принадлежала молодой семье Оганесян; уже 6 лет "Олеандром" владеет предприимчивый бизнесмен из Перми, прикативший на юг летом 2014 года и сообразивший под шумок почти за бесценок перекупить гостиницу...
Да Бог с ним, с "Олеандром". Лиане сейчас принадлежит процветающий боулинг-клуб, который пережил с малыми потерями даже многомесячный локдаун этой весной. Он приносит хозяйке прибыль круглый год и пользуется хорошей репутацией в городе.
Но все равно она не могла жить спокойно, зная, что муж сидит в северной колонии с клеймом убийцы, и ему осталось еще десять лет отбывать срок на Ямале. Однажды Тигран ее спас, избавил от приговора и заключения ценой своей свободы, а теперь - ее очередь помочь ему. И неслучайно судьба послала ей блестящего питерского юриста, который к тому же сам заинтересовался ее делом.
- И как зовут этого "яжеотец"? - спросил Наум, уже чувствуя, что ему очень хочется покопаться в этом деле. Интересно, как велось следствие об убийстве, если в итоге все списали на соседскую месть и конкуренцию и не добрались до связей потерпевшего с криминалитетом и их конфликта.
- Он из Кефы, - ответила Лиана, - Игнатов Павел Игоревич. А что, Наум Моисеевич, вы хотите предложить мне свою профессиональную помощь?
- Люблю вставить фитиль в нежное место какому-нибудь увальню, закисшему в удобном кресле, - признался адвокат, - напомнить ему, что на работе работать надо, а не в бирюльки играть. Он человеческие судьбы решает, и не должен зевать и отвлекаться, чтобы ничью жизнь не поломать ненароком. Мы, юристы, сродни врачам или саперам: одна оплошность - и последствия могут быть фатальными, вот о чем надо всегда помнить. И я не люблю, когда забывают. Как правило, хорошего пенделя им хватает лет на несколько. Если вы не против, я бы поработал над этой историей.
Лиана посмотрела на него с надеждой. В глазах петербуржца она прочла решительность и подумала: если он действительно поможет Тиграну, они за него молиться будут.
- Я на днях ездила в Кефу, - сказала она, - видели бы вы, как Игнатов скривился, и дал мне понять, что лучше бы я домом-семьей-работой занималась, чем корчить из себя мисс Марпл.
- Вот уж сыщик Лестрейд, - фыркнул Наум, - тупица, Кувшинное рыло! Ну, у меня он сайгаком запрыгает!
Уходил он с договором о найме для защиты Тиграна Самвеловича Оганесяна; в роли нанимателя выступала жена подзащитного, Лиана Гургеновна Оганесян. Тут же в папке лежали два билета на междугородний автобус - из Алустоса в Кефу и обратно, двумя днями позже. Билеты были погашены. И Наума порадовало то, что на этот новый рейс билеты продавались как на поезд - по паспорту, и на них проставлялось имя пассажира. "Хорошо, что я вечно забываю выбрасывать старые магазинные чеки или билеты, - рассмеялась Лиана, отдавая ему найденные в хаосе ящиков письменного стола листки, - а то замучилась бы доказывать свое алиби на момент убийства Розалии. Мотив у меня - будь здоров, и я бы не отбилась от подозрений. Но я не собиралась ее убивать. Понимала, что она тут серьезным людям на мозоль наступила, устраивая эту комедию с внучкой Степнова-Морского, и предвидела, что ничем хорошим для нее это не закончится... И решила не вмешиваться, а сосредоточиться на отражении спровоцированных ею атак на мой бизнес..."
Наум отнес билеты в прокуратуру и отдал Алене Панферовой. Та кивнула: "Я внесу их в дело и еще раз вызову госпожу Оганесян. Ее можно будет вычеркнуть из списка. Круг подозреваемых сузился еще на одного человека. Это и легче, и тяжелее в то же время". "Еще ближе к единице, - оптимистично сказал Наум, - постепенно вычеркивая неправильные имена, вы быстрее доберетесь до подлинного убийцы". "Ваши бы речи, да Богу в плечи", - благодарно посмотрела на него Алена.
В "Скифии" никто не удивился визиту Панферовой. Алену на Бомборах хорошо знали, и бармен, он же - хозяин заведения, сразу догадался, в связи с чем она пришла.
- Да, было дело, - ответил он, - перебрал парень, пошумел. Я его от греха подальше велел вывести: по набережной патруль ходил, на шум прибежали бы... Было бы у парня еще больше проблем.
Алена уточнила время, когда уволенный мороженщик начал буянить и был выпровожен на улицу. Бармен припомнил, что по телевизору, висящему над стойкой, как раз начинался "Вечерний Ургант".
- А что же это вы так поздно работаете? - покачала головой Панферова. Это, конечно, была не ее епархия. Следить за тем, чтобы все точки общепита закрывались в предписанные на данное время 22 часа, должна местная полиция. И если, по словам бармена, по набережной ходил патруль, они не могли не знать, что "Скифия" открыта гораздо позже.
- Итак, было около полуночи, когда Махмуда Ицхакова вывели из заведения? - еще раз переспросила она.
- Ну, получается, что так, - пожал плечами лысеющий черноусый бармен.
Тогда получалось, что мороженщика тоже можно исключить из списка подозреваемых. Судмедэксперт определил, что смерть потерпевшей Р. М. Гельсингфорской наступила около 22 часов. Да и свидетельница Федулова в своих показаниях упоминала о том, что, убежав в ужасе с места убийства, вернулась в свой пансионат в начале одиннадцатого.
По словам бармена, Махмуд провел у стойки в "Скифии" почти весь вечер - "часа три-четыре, примерно". Отлучался он ненадолго, в мужскую комнату или курил у дверей с другими посетителями. Версия, что он мог незаметно улизнуть к "Родине", убить Гельсингфорскую и вернуться догуливать, лопнула. До кинотеатра отсюда минут десять быстрым шагом, а Ицхаков дольше, чем на 5 минут, ни разу не отлучался и все время был на виду.
Лиана Оганесян накануне убийства уехала в Кефу и провела там два дня. Она встречалась со следователем, который в 2010 году вел дело по обвинению ее мужа в убийстве конкурента. И билеты, в которых указано имя хозяйки боулинга, использованные ею, подтверждают алиби женщины. Никто, кроме Лианы, не смог бы ими воспользоваться. Итак, минус два подозреваемых. Сколько человек еще осталось в списке? До единицы еще далеко...
Вопреки опасениям Алены, Виктор Морской явился в прокуратуру вовремя, без грозной охраны и армии юристов, готовых биться за своего хозяина, как львы, даже если он сто раз виновен. Худощавый парень с волнистыми русыми волосами, прикрывающими уши, в простых синих джинсах и белой рубашке-"поло" был не похож на грозного хозяина северной области, Витьку-Святошу, и на человека, способного ударить женщину кирпичом по голове - тоже.
Еще одно говорило в его пользу. По словам все той же Федуловой, которая почти дословно пересказала разговор убийцы и жертвы около "Родины", человек в темной одежде в чем-то упрекал Розалию - получалось, что она причинила ему серьезный вред, испортила его жизнь. Гельсингфорская сварливо отвечала, что не желает слушать о его (ее) проблемах и собеседник (ца) должен (на) еще радоваться, что так легко отделался (лась). А потом грубо обругала человека и сшибла с ног. С Морским она бы так себя не вела. Сбить с ног и обматерить Витьку-Святошу мог только больной на всю голову самоубийца, только что удравший из поднадзорной палаты. А Розалия таковой не была; она прекрасно понимала, с кем и как можно себя вести. И ущерб, причиненный ею Морскому, был мелким и незначительным; аферистка так и не успела похитить деньги с его счета, да и счет был второстепенным. Еще одно - Морской в Алустосе впервые, Бомборы не знает и не побежал бы туда, чтобы скрыться. Так что Алена готовилась исключить из списка подозреваемых и его.
- Я до 23.30 участвовал в онлайн-конференции глав регионов, - сказал Виктор, - можете посмотреть запись эфира на ютубе. - в 21.30 сели, на полчаса задержались, ждали, пока один дальневосточник связь установит...
Алена с чистой совестью исключила Виктора из числа подозреваемых. Он не мог быть участником подслушанного возле кинотеатра диалога. И подосланный им наемный убийца не стал бы сетовать на поломанную жизнь. Алиби у Виктора железное - конференцию в прямом эфире в интернете смотрели многие, в том числе и мать Алены, которая не пропускала ни одного подобного эфира, в надежде услышать об урегулировании ситуации с пандемией. Алена в тот вечер пару раз ненадолго составляла маме компанию у экрана и в одном из квадратиков видела Виктора Ильича, сидящего в кресле в гостиной номера, и перед ним на столе стоял стакан с логотипом "Отель "Морской". "Минус еще один. Я приближаюсь к единице... Так, кто следующий на очереди?"
Журналистка Орлова тоже пунктуально пришла в кабинет следователя ровно в 16 часов - свежая, подтянутая, в голубых бриджах и серой майке. Сегодня с гор впервые потянуло холодом, и журналистка прихватила с собой легкую белую ветровку.
Орлова еще раз добросовестно ответила на вопросы Алены Панферовой о своей стычке с Розалией и вечере в отеле перед убийством Гельсингфорской. Да, она видела столкновение Наума и Розалии в бассейне отеля. Потом разговаривала с матерью по телефону в гостиничном парке, и мимо прошла Розалия, тоже с телефоном, и настоятельно просила собеседника не опаздывать на встречу. Потом она вернулась в отель, встретила в вестибюле Наума, они немного посидели в баре и выпили по коктейлю и вернулись в свои номера. Биллинг телефона Орловой подтверждал ее слова: звонок в Петербург был зафиксирован в 21.31 и разговор длился 25 минут. В это время, если верить Федуловой, Гельсингфорская уже пришла к кинотеатру, где произошла роковая встреча... И разговор с матерью автоматически снимал с Вероники подозрения. Не могла же она одной рукой держать телефон и рассказывать матери о красотах сентябрьского юга, а другой - бить Розалию камнем по голове.
Сотрудники гостиничного бара подтвердили, что Гершвин зашел к ним в 21.35, выпил чашку кофе, вышел покурить и минут через десять вернулся с Орловой, и они провели в баре еще четверть часа.
- Кстати, Вероника Викторовна, - сказала Алена, закончив с официальным допросом фигурантки, - я наслышана о вашей репутации специалиста по журналистским расследованиям. Ваша слава дошла уже и до наших краев. Полагаю, вы и сейчас не остаетесь в бездействии?
Отпираться было бесполезно. Накануне Вероника уже отправила первую главу подборки "Внучка лейтенанта Шмидта" и получила ответное письмо от ответсека: "Респект. Ставлю на полосу. Удачи!". Вторая глава уже была близка к завершению. И "Невский телескоп" читали и в Алустосе.
- Да, - ответила журналистка, - тем более что под подозрение попали я и мои товарищи. Гельсингфорская успела многих против себя настроить, и я решила попытаться снять с нас подозрения. Да, мы не испытывали к ней добрых чувств, но не настолько, чтобы ее убить.
- Я наслышана о ваших успехах в Синеозерске и Выборге, - улыбнулась Алена. - Вы не раз помогали официальному следствию. И я не буду создавать вам препятствий. Наоборот, я рада нашему знакомству, хоть и при таких нерадостных обстоятельствах.
- Спасибо, Алена Петровна, - тоже улыбнулась Ника. - Надеюсь, совместными усилиями мы быстрее распутаем этот клубок.
Лиля Дольская забрала из окошечка выдачи своей любимой мини-кофейни традиционную предобеденную порцию кофе. Сегодня напиток был бесплатным - по карточке "Кофейня Оранж. Каждый 7-й кофе - в подарок". Не спеша потягивая на ходу ароматный эспрессо, Лиля с грустью думала, что осень потихоньку добирается и на Южный Берег. Пока только первые звоночки: пара дождей, ранние сумерки, холодное утро, все больше жёлтых листьев попадается под ногами, на балкон шлепнулся первый каштан, в море замелькали фиолетовые медузы с устрашающими жгучими щупальцами. Любимая чебуречная у пляжа вчера закрылась на час раньше. Все больше, с каждым днем, "звоночков" от осени: "Я уже иду, скоро буду, готовьтесь!".
В Мариенбурге, как ей говорили по телефону, осень уже давно хозяйничает на приволье: +10 в полдень, почти ежедневные холодные затяжные дожди, тяжелое серое небо и сумерки к шести часам вечера. Здесь "бабье лето" пока держит оборону. Покамест.
Лиля наслаждалась последней неделей отдыха в Алустосе, стараясь не вспоминать о том, что все ближе день отъезда. Они уже решили, что поедут вместе - Виктор приобрел два купе в спальном вагоне. Это хорошо - в дружеской компании не так грустно будет провожать отпуск.
Лиля допила кофе и оглянулась в поисках урны. И увидела высокого мужчину с огненно-рыжей гривой, выбивающейся из-под красной ковбойской шляпы. Топая тяжелыми "казаками", он наскакивал на потерявшего всякий лоск Ярослава Кратова, бывшего любовника Розалии. Судя по выражениям лиц, парни схлестнулись не на шутку и в любой момент размолвка могла перейти в драку.
- Кирилл! - окликнула Лиля. - Ярослав!
- Это ведь ты ее убил, - рычал Кирилл, не видя Лилю, - а меня подставил! Ты, - он крепко выругался, - потаскун!
- Пошел ты, алкашня! - нервно и зло огрызнулся Ярослав. - Пойди проспись, псих!
- О, понаехали! - громогласно возмутилась какая-то женщина, брезгливо отдернув подальше от спорщиков двоих детей, - хороши, ничего не скажешь! Средь бела дня уже в полном неадеквате!
- Таким в вытрезвителе отдыхать, - так же громко подхватил пенсионер в старомодной белой панаме.
- Да где сейчас те вытрезвители! - шаляпинским басом воскликнула дородная дама, весьма смело фланирующая по набережной в парео поверх цельного купальника.
- Да, - Лиана потрогала бок джезвы и снова поставила ее на изящную плитку. - Следователь в Кефе даже слушать меня не пожелал. Дело уже десять лет как закрыто, виновный сделал чистосердечное признание и отбывает наказание, и мне что - делать больше нечего?
- Дело может быть возобновлено в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, - возмутился Гершвин, - он об этом знает?
- Видимо нет, - Лиана налила еще по чашке кофе, - ему незачем копаться в старых делах, у него новых навалом и еще в семье проблемы: старший сын попал в дурную компанию, где его "научили плохому", как мне шепнули в кулуарах кефинской прокуратуры, и отец в размышлениях, как избавить парня от дурного влияния.
Гершвин только хмыкнул:
- Ну да, плохому танцору ВСЕ мешает. Если он не может сосредоточиться на своих служебных обязанностях из-за личных переживаний, то пусть увольняется и решает свои семейные дела. Я вот разводился и одновременно вел очень сложный судебный процесс, и мои семейные дела не мешали работе. Когда я занимаюсь делом, то все личное оставляю за порогом и не впускаю в свое рабочее пространство. У вас есть какие-то наработки частных детективов? Я бы хотел ознакомиться.
Лиана с надеждой посмотрела на Наума. Она была наслышана о репутации петербургского адвоката и знала, что он никогда не проигрывает дела. И сейчас он предлагает ей помощь. Вот уже десять лет, как Тигран отбывает срок в Ямало-Ненецком округе, в колонии строгого режима. Два раза в год Лиана ездит к нему на длительные свидания. Иногда удается добиться третьего. Четыре раза в год она собирает 20-килограммовый короб с продуктами и вещами и отправляет их мужу в Лабытнанги. И перспективы беспросветны, как небо над колонией, почти всегда хмурое, и только на недолгое время летом оживающее... И никого уже не интересует, что Тигран не виноват, и в Кефе уже давно забыли о том, что когда-то гостиница принадлежала молодой семье Оганесян; уже 6 лет "Олеандром" владеет предприимчивый бизнесмен из Перми, прикативший на юг летом 2014 года и сообразивший под шумок почти за бесценок перекупить гостиницу...
Да Бог с ним, с "Олеандром". Лиане сейчас принадлежит процветающий боулинг-клуб, который пережил с малыми потерями даже многомесячный локдаун этой весной. Он приносит хозяйке прибыль круглый год и пользуется хорошей репутацией в городе.
Но все равно она не могла жить спокойно, зная, что муж сидит в северной колонии с клеймом убийцы, и ему осталось еще десять лет отбывать срок на Ямале. Однажды Тигран ее спас, избавил от приговора и заключения ценой своей свободы, а теперь - ее очередь помочь ему. И неслучайно судьба послала ей блестящего питерского юриста, который к тому же сам заинтересовался ее делом.
- И как зовут этого "яжеотец"? - спросил Наум, уже чувствуя, что ему очень хочется покопаться в этом деле. Интересно, как велось следствие об убийстве, если в итоге все списали на соседскую месть и конкуренцию и не добрались до связей потерпевшего с криминалитетом и их конфликта.
- Он из Кефы, - ответила Лиана, - Игнатов Павел Игоревич. А что, Наум Моисеевич, вы хотите предложить мне свою профессиональную помощь?
- Люблю вставить фитиль в нежное место какому-нибудь увальню, закисшему в удобном кресле, - признался адвокат, - напомнить ему, что на работе работать надо, а не в бирюльки играть. Он человеческие судьбы решает, и не должен зевать и отвлекаться, чтобы ничью жизнь не поломать ненароком. Мы, юристы, сродни врачам или саперам: одна оплошность - и последствия могут быть фатальными, вот о чем надо всегда помнить. И я не люблю, когда забывают. Как правило, хорошего пенделя им хватает лет на несколько. Если вы не против, я бы поработал над этой историей.
Лиана посмотрела на него с надеждой. В глазах петербуржца она прочла решительность и подумала: если он действительно поможет Тиграну, они за него молиться будут.
- Я на днях ездила в Кефу, - сказала она, - видели бы вы, как Игнатов скривился, и дал мне понять, что лучше бы я домом-семьей-работой занималась, чем корчить из себя мисс Марпл.
- Вот уж сыщик Лестрейд, - фыркнул Наум, - тупица, Кувшинное рыло! Ну, у меня он сайгаком запрыгает!
Уходил он с договором о найме для защиты Тиграна Самвеловича Оганесяна; в роли нанимателя выступала жена подзащитного, Лиана Гургеновна Оганесян. Тут же в папке лежали два билета на междугородний автобус - из Алустоса в Кефу и обратно, двумя днями позже. Билеты были погашены. И Наума порадовало то, что на этот новый рейс билеты продавались как на поезд - по паспорту, и на них проставлялось имя пассажира. "Хорошо, что я вечно забываю выбрасывать старые магазинные чеки или билеты, - рассмеялась Лиана, отдавая ему найденные в хаосе ящиков письменного стола листки, - а то замучилась бы доказывать свое алиби на момент убийства Розалии. Мотив у меня - будь здоров, и я бы не отбилась от подозрений. Но я не собиралась ее убивать. Понимала, что она тут серьезным людям на мозоль наступила, устраивая эту комедию с внучкой Степнова-Морского, и предвидела, что ничем хорошим для нее это не закончится... И решила не вмешиваться, а сосредоточиться на отражении спровоцированных ею атак на мой бизнес..."
Наум отнес билеты в прокуратуру и отдал Алене Панферовой. Та кивнула: "Я внесу их в дело и еще раз вызову госпожу Оганесян. Ее можно будет вычеркнуть из списка. Круг подозреваемых сузился еще на одного человека. Это и легче, и тяжелее в то же время". "Еще ближе к единице, - оптимистично сказал Наум, - постепенно вычеркивая неправильные имена, вы быстрее доберетесь до подлинного убийцы". "Ваши бы речи, да Богу в плечи", - благодарно посмотрела на него Алена.
***
В "Скифии" никто не удивился визиту Панферовой. Алену на Бомборах хорошо знали, и бармен, он же - хозяин заведения, сразу догадался, в связи с чем она пришла.
- Да, было дело, - ответил он, - перебрал парень, пошумел. Я его от греха подальше велел вывести: по набережной патруль ходил, на шум прибежали бы... Было бы у парня еще больше проблем.
Алена уточнила время, когда уволенный мороженщик начал буянить и был выпровожен на улицу. Бармен припомнил, что по телевизору, висящему над стойкой, как раз начинался "Вечерний Ургант".
- А что же это вы так поздно работаете? - покачала головой Панферова. Это, конечно, была не ее епархия. Следить за тем, чтобы все точки общепита закрывались в предписанные на данное время 22 часа, должна местная полиция. И если, по словам бармена, по набережной ходил патруль, они не могли не знать, что "Скифия" открыта гораздо позже.
- Итак, было около полуночи, когда Махмуда Ицхакова вывели из заведения? - еще раз переспросила она.
- Ну, получается, что так, - пожал плечами лысеющий черноусый бармен.
Тогда получалось, что мороженщика тоже можно исключить из списка подозреваемых. Судмедэксперт определил, что смерть потерпевшей Р. М. Гельсингфорской наступила около 22 часов. Да и свидетельница Федулова в своих показаниях упоминала о том, что, убежав в ужасе с места убийства, вернулась в свой пансионат в начале одиннадцатого.
По словам бармена, Махмуд провел у стойки в "Скифии" почти весь вечер - "часа три-четыре, примерно". Отлучался он ненадолго, в мужскую комнату или курил у дверей с другими посетителями. Версия, что он мог незаметно улизнуть к "Родине", убить Гельсингфорскую и вернуться догуливать, лопнула. До кинотеатра отсюда минут десять быстрым шагом, а Ицхаков дольше, чем на 5 минут, ни разу не отлучался и все время был на виду.
Лиана Оганесян накануне убийства уехала в Кефу и провела там два дня. Она встречалась со следователем, который в 2010 году вел дело по обвинению ее мужа в убийстве конкурента. И билеты, в которых указано имя хозяйки боулинга, использованные ею, подтверждают алиби женщины. Никто, кроме Лианы, не смог бы ими воспользоваться. Итак, минус два подозреваемых. Сколько человек еще осталось в списке? До единицы еще далеко...
***
Вопреки опасениям Алены, Виктор Морской явился в прокуратуру вовремя, без грозной охраны и армии юристов, готовых биться за своего хозяина, как львы, даже если он сто раз виновен. Худощавый парень с волнистыми русыми волосами, прикрывающими уши, в простых синих джинсах и белой рубашке-"поло" был не похож на грозного хозяина северной области, Витьку-Святошу, и на человека, способного ударить женщину кирпичом по голове - тоже.
Еще одно говорило в его пользу. По словам все той же Федуловой, которая почти дословно пересказала разговор убийцы и жертвы около "Родины", человек в темной одежде в чем-то упрекал Розалию - получалось, что она причинила ему серьезный вред, испортила его жизнь. Гельсингфорская сварливо отвечала, что не желает слушать о его (ее) проблемах и собеседник (ца) должен (на) еще радоваться, что так легко отделался (лась). А потом грубо обругала человека и сшибла с ног. С Морским она бы так себя не вела. Сбить с ног и обматерить Витьку-Святошу мог только больной на всю голову самоубийца, только что удравший из поднадзорной палаты. А Розалия таковой не была; она прекрасно понимала, с кем и как можно себя вести. И ущерб, причиненный ею Морскому, был мелким и незначительным; аферистка так и не успела похитить деньги с его счета, да и счет был второстепенным. Еще одно - Морской в Алустосе впервые, Бомборы не знает и не побежал бы туда, чтобы скрыться. Так что Алена готовилась исключить из списка подозреваемых и его.
- Я до 23.30 участвовал в онлайн-конференции глав регионов, - сказал Виктор, - можете посмотреть запись эфира на ютубе. - в 21.30 сели, на полчаса задержались, ждали, пока один дальневосточник связь установит...
Алена с чистой совестью исключила Виктора из числа подозреваемых. Он не мог быть участником подслушанного возле кинотеатра диалога. И подосланный им наемный убийца не стал бы сетовать на поломанную жизнь. Алиби у Виктора железное - конференцию в прямом эфире в интернете смотрели многие, в том числе и мать Алены, которая не пропускала ни одного подобного эфира, в надежде услышать об урегулировании ситуации с пандемией. Алена в тот вечер пару раз ненадолго составляла маме компанию у экрана и в одном из квадратиков видела Виктора Ильича, сидящего в кресле в гостиной номера, и перед ним на столе стоял стакан с логотипом "Отель "Морской". "Минус еще один. Я приближаюсь к единице... Так, кто следующий на очереди?"
***
Журналистка Орлова тоже пунктуально пришла в кабинет следователя ровно в 16 часов - свежая, подтянутая, в голубых бриджах и серой майке. Сегодня с гор впервые потянуло холодом, и журналистка прихватила с собой легкую белую ветровку.
Орлова еще раз добросовестно ответила на вопросы Алены Панферовой о своей стычке с Розалией и вечере в отеле перед убийством Гельсингфорской. Да, она видела столкновение Наума и Розалии в бассейне отеля. Потом разговаривала с матерью по телефону в гостиничном парке, и мимо прошла Розалия, тоже с телефоном, и настоятельно просила собеседника не опаздывать на встречу. Потом она вернулась в отель, встретила в вестибюле Наума, они немного посидели в баре и выпили по коктейлю и вернулись в свои номера. Биллинг телефона Орловой подтверждал ее слова: звонок в Петербург был зафиксирован в 21.31 и разговор длился 25 минут. В это время, если верить Федуловой, Гельсингфорская уже пришла к кинотеатру, где произошла роковая встреча... И разговор с матерью автоматически снимал с Вероники подозрения. Не могла же она одной рукой держать телефон и рассказывать матери о красотах сентябрьского юга, а другой - бить Розалию камнем по голове.
Сотрудники гостиничного бара подтвердили, что Гершвин зашел к ним в 21.35, выпил чашку кофе, вышел покурить и минут через десять вернулся с Орловой, и они провели в баре еще четверть часа.
- Кстати, Вероника Викторовна, - сказала Алена, закончив с официальным допросом фигурантки, - я наслышана о вашей репутации специалиста по журналистским расследованиям. Ваша слава дошла уже и до наших краев. Полагаю, вы и сейчас не остаетесь в бездействии?
Отпираться было бесполезно. Накануне Вероника уже отправила первую главу подборки "Внучка лейтенанта Шмидта" и получила ответное письмо от ответсека: "Респект. Ставлю на полосу. Удачи!". Вторая глава уже была близка к завершению. И "Невский телескоп" читали и в Алустосе.
- Да, - ответила журналистка, - тем более что под подозрение попали я и мои товарищи. Гельсингфорская успела многих против себя настроить, и я решила попытаться снять с нас подозрения. Да, мы не испытывали к ней добрых чувств, но не настолько, чтобы ее убить.
- Я наслышана о ваших успехах в Синеозерске и Выборге, - улыбнулась Алена. - Вы не раз помогали официальному следствию. И я не буду создавать вам препятствий. Наоборот, я рада нашему знакомству, хоть и при таких нерадостных обстоятельствах.
- Спасибо, Алена Петровна, - тоже улыбнулась Ника. - Надеюсь, совместными усилиями мы быстрее распутаем этот клубок.
***
Лиля Дольская забрала из окошечка выдачи своей любимой мини-кофейни традиционную предобеденную порцию кофе. Сегодня напиток был бесплатным - по карточке "Кофейня Оранж. Каждый 7-й кофе - в подарок". Не спеша потягивая на ходу ароматный эспрессо, Лиля с грустью думала, что осень потихоньку добирается и на Южный Берег. Пока только первые звоночки: пара дождей, ранние сумерки, холодное утро, все больше жёлтых листьев попадается под ногами, на балкон шлепнулся первый каштан, в море замелькали фиолетовые медузы с устрашающими жгучими щупальцами. Любимая чебуречная у пляжа вчера закрылась на час раньше. Все больше, с каждым днем, "звоночков" от осени: "Я уже иду, скоро буду, готовьтесь!".
В Мариенбурге, как ей говорили по телефону, осень уже давно хозяйничает на приволье: +10 в полдень, почти ежедневные холодные затяжные дожди, тяжелое серое небо и сумерки к шести часам вечера. Здесь "бабье лето" пока держит оборону. Покамест.
Лиля наслаждалась последней неделей отдыха в Алустосе, стараясь не вспоминать о том, что все ближе день отъезда. Они уже решили, что поедут вместе - Виктор приобрел два купе в спальном вагоне. Это хорошо - в дружеской компании не так грустно будет провожать отпуск.
Лиля допила кофе и оглянулась в поисках урны. И увидела высокого мужчину с огненно-рыжей гривой, выбивающейся из-под красной ковбойской шляпы. Топая тяжелыми "казаками", он наскакивал на потерявшего всякий лоск Ярослава Кратова, бывшего любовника Розалии. Судя по выражениям лиц, парни схлестнулись не на шутку и в любой момент размолвка могла перейти в драку.
- Кирилл! - окликнула Лиля. - Ярослав!
- Это ведь ты ее убил, - рычал Кирилл, не видя Лилю, - а меня подставил! Ты, - он крепко выругался, - потаскун!
- Пошел ты, алкашня! - нервно и зло огрызнулся Ярослав. - Пойди проспись, псих!
- О, понаехали! - громогласно возмутилась какая-то женщина, брезгливо отдернув подальше от спорщиков двоих детей, - хороши, ничего не скажешь! Средь бела дня уже в полном неадеквате!
- Таким в вытрезвителе отдыхать, - так же громко подхватил пенсионер в старомодной белой панаме.
- Да где сейчас те вытрезвители! - шаляпинским басом воскликнула дородная дама, весьма смело фланирующая по набережной в парео поверх цельного купальника.
