— Ты мне нужен! — отозвал шевалье Жана в сторону. — Вот тебе моё первое поручение. Возьми эти деньги и отыщи себе хорошего коня со всей амуницией, можно недорогого, главное, быстрого и выносливого. Это ещё не всё. Смени свой костюм, на что-то получше. Чтобы походить не на крестьянина, а на слугу дворянина. И особо там не разгуливайся.
— Бегу, господин! — радостно закивал Жан.
— Постой, — удержал его шевалье, — Я приготовил для тебя верительное письмо. И, пожалуй, тебе ещё может пригодиться и вот это… — Д’Аген вытащил из-за пояса кинжал, и со словами: — Ну, теперь ступай с Богом! — протянул его своему слуге.
* * *
Поздним вечером Жан Пэнтер прискакал на крепкой лошадёнке, в купленном у торговца подержанными вещами костюме, не совсем новом, хотя довольно приличном даже для обедневшего дворянчика. В это время сеньоры непринуждённо трапезничали в обществе барона де Фантуа. Д’Аген видел, как вернулся его слуга, что не удивило и не обрадовало рыцаря, он только ненадолго отвлёкся от хода скучной застольной беседы, чтобы вновь в неё погрузиться.
— Нет, — отвечал на какой-то пропущенный шевалье мимо ушей вопрос хозяина замка де Сантьян. — Мы держим путь в Марсель.
— А почему бы и вам, барон, с вашим состоянием и титулом тоже не отправиться в Марсель, или ко двору, где жизнь в отличие от местной глуши бьёт ключом? — снова вклинился в разговор шевалье д’Аген.
— Я никогда не отправлюсь в Марсель, и тем более ко двору, — резко заявил де Фантуа. — Тем более что моего состояния, как такового, уже нет. Думаю, что до конца своих дней я буду прозябать у себя в поместье.
— И в том виноват двор? — проговорил д’Аген.
— Совсем нет, — спокойно ответил де Фантуа, — Виновно расточительство и гордыня моего отца. Только все виноватые уже на том свете, и из уважения к их чести я не стану больше ничего говорить об этом.
Хозяин умолк, и больше ни о чём не заговаривал. Гости тоже не склонны были продолжать разговор и далее ужинали молча. Всё бы так и закончился в полной тишине, если бы в трапезную не ворвался перепуганный дворецкий.
— Господин! — закричал пожилой слуга. — Замок окружили какие-то вооружённые люди и требуют передать вам вот это послание, — он протянул перевязанный тесьмой свиток.
Пока владетель разворачивал и читал записку, сеньоры встревоженно переглянулись. В свете того, что с ними приключилось в пути, каждый озадачился невысказанным вопросом: «Не являются ли именно они невольными виновниками происходящего?»
— Боже мой! — резко воскликнул де Фантуа, скомкав послание. — Сколько же там этих разбойников?!
— Как, так — это разбойники, господин? — испугался дворецкий.
— Не могу же я иначе назвать этих головорезов, если они требуют от меня денег, и грозят сжечь мой замок! — возмутился барон. — Сколько их там?
Не могу сказать точно, — дрожал слуга. — Очень много!
— У меня нет и сотой части требуемой ими суммы. Я не в состоянии откупиться! — Барон в порыве ярости зашвырнул бумагу в камин. — Заприте ворота! Они не посмеют на меня напасть!
— Ворота уже заперты, — сообщил дворецкий. — Только боюсь, что они не уйдут.
— Прикажи привратнику вооружиться арбалетом и стрелять, как только разбойники попытаются проникнуть внутрь, — распорядился де Фантуа, — Вас же барон, и вас шевалье, — владетель поворотился в сторону своих гостей, — я выведу через потайную калитку, и вы сможете спокойно продолжить ваше путешествие.
— Плохого же вы о нас мнения, барон, — ответил молодой рыцарь, — если предлагаете нам сбежать.
— Какую же сумму они требуют? — поинтересовался де Сантьян.
— Её не в состоянии выплатить даже министр финансов! — попытался съязвить хозяин, но дрожание его голоса выдавало полную растерянность.
— Ну, тогда на наши мечи вы можете вполне рассчитывать, — галантно кивнул барон де Сантьян, пытаясь хоть как-то вывести хозяина замка из прострации.
Шевалье же, прерывая оцепенение владетеля, наверное, решающего дилемму: стоит или нет довериться своим гостям, озвучил более конкретный вопрос:
— Сколько у вас слуг способных держать в руках оружие?
— Что? — отрешённо переспросил де Фантуа, выходя из задумчивости. — У меня совсем нет слуг, я всех рассчитал после гибели отца и брата. Из прислуги в замке только четыре служанки. Ещё с нами живёт моя кормилица, она сейчас на кухне. А из мужчин есть лишь привратник и дворецкий. — Владетель замолчал, и, озираясь по сторонам, беспомощно развёл руками. По всей видимости, это означало, что он не знает, как распорядиться обороной поместья.
— Мало! — удивлённо присвистнул рыцарь. — Ладно! Барон! У вас есть оружейная комната? Берите своего управляющего — и ведите меня за оружием. Одной моей петриналью и мечом нам явно не обойтись.
— Я иду с вами, — отозвался де Сантьян. — Поспешим же!
— Погодите! — Заприметив Жана, передумал д’Аген, — я лучше спущусь во двор к воротам и посмотрю, что там происходит, а за оружием с вами пойдёт мой слуга.
Не прощаясь, он выбежал из трапезной. Заскочив по пути к себе в покои, схватил суму с петриналью и, перепрыгивая сразу через две ступени, поспешил вниз по лестнице. Выскочил в узкий дворик замка и сразу налетел на трясущегося от страха привратника, дрожащими руками пытающегося вставить стрелу с металлическим наконечником в тяжёлый арбалет, и ему это давно удалось бы сделать, если б не мешала зажатая подмышкой алебарда.
Д’Аген облегчённо вздохнул: «Слава богу, ворота заперты и внутрь никто не пробрался». Осмотрев подъёмный механизм, рыцарь расстроено покачал головой: ржавый и сломанный. Хотел выглянуть в бойницу, но вдруг с моста раздался звук трубы, а следом на створки ворот и предваряющие их башенки обрушился град арбалетных стрел. Перепуганный привратник выронил алебарду, но поняв, что ничего не смогло влететь внутрь замка, перестал трястись и наконец сумел привести свой самострел в боевое состояние. Подтолкнув привратника к одной из бойниц, д’Аген стал у другой, поджёг фитиль от тлеющего у ворот факела и поднял петриналь.
У ворот раздались неразборчивые насмешки и ругательства. Кто-то с силой ударил в окованные металлом доски.
— Открывай ворота! Иначе подпалим! — закричали с моста.
Опасаясь высовываться, рыцарь толком не мог рассмотреть нападавших. Он видел лишь тени на перилах моста, а арбалетчики, очевидно, укрылись за валом — низким и поросшим высокой травой.
По-видимому, разглядев в узких проёмах бойниц защитников, стрелки стали стрелять из довольно быстро перезаряженных арбалетов. Пригнувшись за парапет, шевалье насчитал более двух десятков щелчков стрел о каменную кладку стен, сбился в счёте, и понял всю безнадёжность обороны замка столь малочисленным гарнизоном. Заскрипев зубами, рыцарь поднялся и пальнул из петринали в сторону моста, вынуждая разбойников отступиться от ворот. Спрятавшись за зубцом, д’Аген достал рожок и стал заряжать оружие. Вновь защёлкали стрелы и арбалетные болты нападающих, а затем раздался протяжный рёв трубы теперь уже как призыв к штурму.
«Ну, вот и всё! — невесело усмехнулся шевалье д’Аген. — Через эти низкие стены они перелезут без особых усилий. Двоих, может троих, я свалить ещё успею, прежде чем мне проломят башку. Одного уложит привратник, если не струсит и не сбежит. Были бы на мне тяжёлые доспехи и шлем, возможно, и продержался бы до прибытия барона с владетелем и всех тех, кого они сумеют вооружить».
Размышления шевалье прервал показавшийся из дверей большой замковой башни Жан Пэнтер с рапирой в одной руке и алебардой в другой. Следом появился барон де Сантьян с аркебузой на плече. За ним показался барон де Фантуа вооружённый лёгким арбалетом и узким мечом в ножнах на поясе. На владетеле красовался шлем с серебряной инкрустацией и позолоченный стальной нагрудник. Замыкал шествие дворецкий с тяжёлым рыцарским мечом и щитом.
— Они атакуют ворота! — крикнул шевалье, и выстрелил в бойницу из петринали по идущим на приступ разбойникам.
Услышав предостережение шевалье, а следом и грохот выстрела, местный барон растерянно застыл посреди двора. Бесцеремонно оттолкнув нерасторопного хозяина в сторону, барон де Сантьян вставил аркебузу в проём свободной бойницы, и окутался сизым дымом. Выпустил в кого-то из разбойников стрелу из тяжёлого арбалета и привратник. Звук второго выстрела заставил де Фантуа очнуться. Он стал бездумно перебегать от бойницы к бойнице, наводя всеобщую сумятицу. Пытаясь не обращать внимания на бестолковое поведение хозяина, сеньоры переглянулись, и удивлённо покачивая головами, присели. Вставив рожки в стволы, они всыпали порох и заряды, загнали пыжи. Затем, выпрямившись у проёма бойниц, дали одновременный залп. Шевалье был уверен, что получив столь серьёзный отпор со стороны защитников замка, нападающие должны стушеваться и отступить — если, как уверял владетель, это всего лишь шайка бандитов. Однако происходило нечто несуразное. Умело рассредоточиваясь, ловко маневрируя, и толково уходя из-под обстрела со стен — разбойники и не думали отходить. Их действия скорее походили на тактику наёмников и ландскнехтов, а не простого сброда с большой дороги обычно разбегающегося после первого же выстрела аркебузы. Желая задать хозяину неприятный вопрос по поводу происходящего, шевалье осмотрелся по сторонам, но уже не увидел барона во дворе замка.
Выражая своё возмущение, шевалье д’Аген гневно прорычал: «Что же тут такое происходит?! Местный баронишка сбежал, словно трусливая девчонка! А нам-то теперь как быть?»
Поманив к себе Жана, шевалье указал ему на петриналь, как бы спрашивая: «Умеешь ли пользоваться этим?»
«Нет», — покачал головой Жан.
— Тогда встань с алебардой у ворот, и если через них будут ломиться, то руби всех подряд и не жалей! — прокричал ему шевалье.
— И не надейся, что они нас пожалеют, — раздалась из-за спины д’Агена, реплика барона де Фантуа.
Оглянувшись, шевалье увидел невесть откуда возвратившегося хозяина замка, который сообщил, что послал самую толковую служанку за помощью в ближайшую деревню.
— Очень хорошо, — ответил ему шевалье.
Раздавшийся стон заставил собеседников обернуться: прикрыв руками лицо, барон де Сантьян оседал на брусчатку двора. Подбежав к нему, сеньоры поняли, что старый рыцарь умирает. Арбалетная стрела вошла ему в левый глаз и, пробив череп насквозь, вышла из затылка.
— Я соболезную… — только и смог прошептать владетель.
Словно ещё не до конца осознав, что другу уже не помочь, д’Аген нагнулся, и бережно подсунув тому под голову полу плаща, попытался осторожно вытянуть стрелу. Когда же он понял, что сделать это невозможно, и бессильно опустил руки, то увидел, как барон задрожал в предсмертных конвульсиях, издал слабый хрип и испустил дух.
— О! Господи! — вдруг закричал дворецкий. — Они перебираются через стену!
Этот вскрик вернул шевалье в реальный мир, напомнив, что если он не хочет распластаться рядом с другом, то должен не горевать над мертвецом, а драться рядом с живыми. Поднявшись с колен, д’Аген обнажил клинок. Оглядевшись вокруг, он увидел, как трое разбойников спрыгнули со стены, примыкавшей к воротам. Один оглушил нерасторопного привратника рукоятью меча и сбил его с ног ударом в грудь, а двое других бросились к калитке. Первый же, склонившись над бесчувственным стражем ворот, безжалостно перерезал тому горло длинным ножом.
— Жан! — крикнул шевалье, — Не позволь им открыть ворота!
Грозно взмахнув мечом и громко заорав, д’Аген побежал на негодяя, убившего привратника. Молодой рыцарь рубанул лишь воздух: разбойник ловко ушёл от его клинка, но не от опустившейся на голову хоть и не перезаряженной, однако увесистой петринали, по-прежнему зажатой в левой руке. Сильный удар прогнул шлем. Теряя равновесие, противник зашатался. Не дожидаясь когда тот упадёт, д’Аген проткнул его клинком. Тут же повернулся в сторону двух оставшихся разбойников, и оскалился в зловещей гримасе. Неожиданно швырнув в лицо одному сломавшуюся петриналь, он накинулся с мечом на второго. Сделал ложный замах. Ожидая рубящего удара, соперник ушёл в защиту, но шевалье провёл длинный колющий выпад, попав прямо в горло. Достать же очухавшегося первого он не успевал, да и не мог — беспрестанно отирая кровь со лба, тот подобрался слишком близко и мешала длина клинка. Тянуться за кинжалом было долго, меч противника уже завис над головой. Д’Аген зацепил и отвёл его гардой, но тут ему на макушку обрушился тяжеленный разбойничий кулак, и если бы не берет, то точно проломил бы череп. Перед глазами рыцаря всё потемнело, и он привалился к решётке. Разбойник вынул нож, но добить сеньора ему не судилось — подоспевший Жан Пэнтер огрел головореза алебардой.
Ворота защитники отстояли. Однако это была скорей передышка, чем победа. Осаждающие подобрались под самые стены. Помогая один другому, поочерёдно влезали наверх. Шестеро спрыгнули во двор замка. Загоготали, завидя владетеля и дворецкого. Поспешно выпущенная хозяином замка стрела из арбалета цокнула о камень, и разбойники с гиканьем бросились в атаку. Неумело взмахнувший тяжёлым для него мечом дворецкий тут же упал, зарубленный насмерть, и захватчики обступили барона, вытащившего клинок из ножен и ставшего в защитную позицию. На него накинулись сразу двое. Де Фантуа удачно парировал удар меча одного из противников, но остриё рапиры второго прошло между пластин нагрудника и вошло барону в грудь. Он охнул, в шоке ещё не ощущая боли, попытался отступить назад, но подсечка древком копья сзади по ногам заставила его упасть на колени, а удар по запястью выбил из его руки оружие.
— Мы, конечно, ничего ему не должны, но согласно кодексу чести обязаны помочь… — поборов головокружение, заговорил с Жаном шевалье д’Аген. — Отвлеки их немого, а я попробую отогнать с помощью этой вот штуки, — шевалье подобрал уцелевшую аркебузу погибшего друга и торопливо стал насыпать в ствол пороха и дроби чуть ли не вдвое больше, чем требуется для обычного заряда. — Возможно, что разорвётся в руках, но от дыма и грохота, они растеряются, а мы подхватим барона, и запрёмся внутри главной башни. Стены там толстые на окнах железные решётки…
— Понял вас, господин, — многозначительно кивнул Жан Пэнтер.
Подняв длинную алебарду, Жан дико выпучил глаза и, что есть мочи заорав, побежал на врага. Он угрожающе размахивал широким топорищем то, делая шаг вперёд, то отступая назад. Пэнтеру удалось задуманное. Наёмники повернулись к нему и оставили беспомощного владетеля. Не замечали они того, как шевалье д’Аген поднимает аркебузу. Её ствол заметно раздулся при выстреле, но все-таки не разорвался. Заряд дроби и частички догорающего пороха полетели в разбойников. Убить их это не могло, но вынудило испуганно укрыться за каменным выступом. Всё окуталось едким дымом. Откинув бесполезную теперь железяку, шевалье подскочил к барону и стал его поднимать. Застонав, владетель лишился чувств. Бросив тяжёлую алебарду, Пэнтер подхватил де Фантуа с другой стороны. Вдвоём они быстро затащили раненого внутрь и задвинули засов.
— Подопри ещё и эти чем-нибудь! — указав на двери, ведущие в кухню, приказал Жану шевалье. Пэнтер еле успел повалить туда тяжёлый шкаф, как где-то громко затрещало, и раздался отчаянный многоголосый женский визг, а следом довольное улюлюканье ворвавшихся громил.
