Слушая министров, «Люцифер» неожиданно для себя сделал вывод: тем, кто делал переворот на Украине, повезло. Скорее всего, планируя переворот, они знали о тотальном воровстве, коррупции на всех уровнях и во всех ветках власти, отсутствии дисциплины и том бардаке в силовых структурах, с которым ему теперь пришлось столкнуться. Теперь плюс превратился в минус. «Ладно, будем наводить порядок».
Неутешительный доклад министра обороны вывел «Люцифера» из размышлений. В войска приказ о готовности номер один поступил незамедлительно, однако по тревоге смогли подняться лишь сорок процентов воинских частей, из них только часть смогла выйти из своих казарм и быть готовыми приступить к выполнению боевых задач.
— Что ты мне глаза общими фразами замалевываешь, — взбесился «Люцифер», — назови конкретно цифры и причины.
— По тревоге свои казармы на транспорте и в полной боевой покинуло шесть тысяч военнослужащих, это… — и министр перечислил соединения, готовые к незамедлительному выполнению приказа. — Остальные подразделения оказались не готовы: отсутствие горючего, неисправная техника, отсутствие людей…
Министр свой доклад переключил на преданные им подразделения, находящиеся в Крыму, но «Люциферу» было и так все понятно. В армии бардак, отсутствие контроля, в чем он лично убедился, прилетев из Крыма.
— Перестаньте нести чушь, — произнес «Люцифер», — мне и так понятно, что вы все пытаетесь прикрыться боеспособными частями в Крыму, вы их не контролируете, я в этом убедился лично.
Министр обороны упал в кресло, будто подкошенный.
— Я… я… я исправлю ситуацию, — мямлил министр обороны.
— А для того, чтобы вы быстрее исправили ситуацию, вам, — «Люцифер» строго посмотрел на генерального прокурора, — поручаю провести служебное расследование по этому бардаку и виновных привлечь к ответственности.
Генеральный прокурор бодро ответил:
— Слушаюсь.
Взял ручку, сделав отметку в записной книге. Министр, покрывшись потом, сидел, вжавшись в кресло. Он понимал: этот звонок был ему.
Доклад министра МВД был не менее трагичен. Если по армии были надежды, то сотрудники МВД в полном составе перешли на сторону мятежников.
— Доклад окончен, — невесело подытожил министр МВД.
«Люцифер» неоднозначно посмотрел на генерального прокурора и его «выводы» сказали о многом. Генеральный прокурор ухмыльнулся, открыл свою записную книжку и второй раз сделал пометку. Он прекрасно знал, что теперь судьба этих людей в его руках. Генеральный не торопился, стрелочников можно найти всегда.
Прокурор начал свою игру. Доклад директора СБУ был более оптимистичным. Несмотря на то, что здания СБУ Крыма мятежники захватили, сотрудникам регионального СБУ удалось уйти на нелегальное положение, сохранить свою агентуру и даже некоторым из них перейти под легендой на сторону восставших. Это было предусмотрено «куратором» при проведении переворота в Киеве. Кроме того, доклад директора СБУ заканчивался на позитивной ноте татарским вопросом.
Несмотря на первые неудачи, вертикаль власти среди ячеек «Меджлис»* была сильна, как никогда, взаимодействие их с ячейками «Хизб ут-Тахрир»* вселяло надежду на положительный исход силового сценария, кроме того, на полуострове на нелегальном положении находилось одно из боевых звеньев «Правого сектора».
Единственное, о чем умолчал директор СБУ, — это о двойной игре лидеров «Меджлиса»*, сотрудничавших с турецкой Эймюр. В своей игре, используя «Меджлис»*, СБУ пыталось контролировать разведку соседнего государства, держа в рукаве козырь в виде незаконной и не признанной во всем мире террористической организацией «Хизб ут-Тахрир»*, свободно существующей в Крыму. И, как говорил создатель Центрального разведывательного управления Аллен Даллес, «есть дружественные государства, нет дружественных разведок».
Дослушав доклад директора СБУ, «Люцифер» молча кивнул в знак одобрения.
«Есть надежда, а там, глядишь, и Америка поможет в подавлении мятежников в Крыму, а сейчас…»
«Люцифер», окинув пристальным взглядом присутствующих, жестко произнес:
— Переходим к силовому сценарию развития событий на полуострове, необходимо, чтобы у мятежников под ногами горела земля, использовать по максимуму свои возможности на полуострове.
Совещание закончилось на позитивной ноте, хоть и с предупреждением о несоответствии. Борьба за Крым продолжалась.
— 2 —
Пока их не трогали. Волна репрессий и унижений прокатилась по Украине. Полковник Луговой, взявшись за голову в размышлении, сидел за рабочим столом, не покидая кабинет. Его бойцы в полном составе находились рядом. После событий на Майдане полковник перевел «Беркут» на усиленный режим несения службы. Телефоны дежурной части МВД молчали, министр скрылся в неизвестном направлении. От предательства на душе у полковника было гадко, вопросы «Кто виноват? И что теперь?» не выходили из головы.
Полковник включил телевизор.
— Экстренные новости, — раздался голос диктора одной из новостных программ. — Народ в борьбе за демократию и свои права сверг коррумпированную власть…
На экране мелькали кадры вчерашних погромов и боев на площади и прилегающих к ней улицах. Полковник переключал канал за каналом. Неожиданно его внимание привлек репортаж про идущих через коридор позора «беркутовцев». Полковник выругался.
— Твою мать, чьи это?
Включив громче телевизор, полковник услышал перевод говорившего на английском языке диктора.
— С позором и ненавистью встречают своих земляков жители Львова.
Полковник еще раз выругался, переключая каналы.
— Каются перед своими земляками, — монотонно звучал голос диктора на очередном канале.
— Ивано-Франковские, — пронеслось в голове полковника.
Среди стоящих на коленях с опущенными головами «беркутовцев» полковник узнал командира. Еще вчера, плечом к плечу, они вместе выполняли одну и ту же задачу верные присяге, и вот теперь… грязные, в порванной форменной одежде, они стояли на коленях, окруженные негодующей толпой, готовой устроить над ними самосуд. У многих на лицах следы побоев.
— Органами власти проводятся проверки, — неслось из телевизора, — возбуждены уголовные дела, виновные лица задержаны и находятся под следствием.
Полковник поднял телефон внутренней связи.
— Дежурный, — раздалось на том конце.
— Найди мне начальника штаба и срочно ко мне.
— Есть.
Через минуту в кабинет командира киевского «Беркута» зашел начальник штаба, немолодой подтянутый подполковник.
— Вызывали?
— Присаживайтесь, Сергей Петрович, — произнес командир «Беркута», указав рукой на кресло, стоящее напротив его рабочего стола.
Подполковник присел в ожидании разговора. Начальник штаба понимал: разговор будет непростым, он давно знал своего командира. Вместе прослужили не один год, побывали не в одной горячей точке.
— Обстановка сложная, — произнес командир «Беркута», — разбираться в причинах предательства и том, кто виноват, времени нет. Ты смотрел телевизор? — вдруг задал он вопрос начальнику штаба.
Тот нахмурился, молча кивнув.
— Твои предложения? — командир «Беркута» пристально смотрел на друга.
— Я уже пообщался с личным составом, — произнес начальник штаба, начав издалека, — все обсуждают крымский «Беркут», их прорыв на базу.
— Молодцы, оружие не сдали, не то что эти, — и начальник штаба кивнул на телевизор, по каналу которого показывали разоружение очередного «Беркута», стоящего на коленях перед озверевшей толпой.
— Люди боятся за свои семьи, — продолжил начальник штаба, — в общем, все как один, приняли решение: мы оружие не сдадим, будем сражаться до конца, защищая себя и своих близких.
— Я в вас, мужики, и не сомневался, слушай приказ.
Место расположения киевского «Беркута» представляло собой хорошо укрепленную территорию, огороженную по периметру высоким бетонным забором. Колючая проволока, камеры видеонаблюдения. Казармы для бойцов, оружейные комнаты и административные здания. На окнах мешки с песком, ежи и баррикады по периметру двора и где-то спрятанные внутри зданий бэтээры.
Те, кто совершил переворот, понимали, что такой объект с кондачка не взять, сил на штурм не хватало. Захватившие власть понимали, что те, кто находился по ту сторону забора, просто так не сдадутся. Наблюдая за базой «Беркута», мятежники выжидали, накапливая силы для штурма.
«Топтун» из эсбэушной «конторы» достал телефон и, набрав номер для связи, ожидал. Трубку подняли.
— Диспетчер слушает, — раздалось на том конце телефона.
— Доложите «Первому», на объекте заметное движение гражданских, женщины, дети. Возможно, готовится прорыв, — неуверенно произнес «топтун».
Диспетчер выругалась про себя, глянув на время.
— Два часа ночи, будить шефа?
Поразмыслив какое-то время, диспетчер набрала номер телефона «Первого». Трубку долго не поднимали.
— Алло, — сонный голос «Первого» прервал гудки телефона диспетчера.
— На объекте активное движение, — доложила диспетчер, — наблюдатель считает, что готовится прорыв.
— Принял, — произнес «Первый», отключив телефон.
Какое-то время полковник СБУ Залужный размышлял над полученной информацией, поглядывая на часы. Нерешительность полковника прошла. Подняв трубку телефона, полковник набрал командира «Альфы». Короткие гудки, затем раздался сонный голос.
— Алло, вас слухають…
— Поднимай всех своих, — резко произнес Залужный, — на объекте движение, сегодня не исключен огневой контакт с «беркутовцами».
— Зрозумив. — Короткие телефонные гудки.
Залужный, отключившись от «Первого», поднимал «Альфу» по тревоге. Механизм закрутился, завертелся, поднимая по тревоге бойцов «Альфы». Обе силы шли навстречу друг другу, готовые схватиться в смертельной схватке между собой. И если «альфовцы» шли бездумно выполнять приказ тех, кто совершил переворот, то «беркутовцам» было что терять, сейчас они отвечали за жизни своих близких и родных.
Посмотрев на часы, командир «Беркута» встал из-за стола и, произнеся «Пора», вышел на плац. Ровные ряды бойцов и чуть в стороне стоящие семьи. Полковник, глядя на гражданских, поймал себя на мысли, что у тех также определенная субординация. Впереди стояла его жена, за ней выстроились жены командиров и рядовых бойцов, держа за руки детей. Чуть в стороне стояли пожилые родители. Дополняли эту картину баулы, сумки, коробки, тюки и все то, что смогли унести из насиженных мест. Стоя на плацу, все понимали, что уходят в неизвестность, но лучше так, чем позор, унижение и смерть.
— Я принял решение. Мы направляемся в Крым, туда, где народ встал на борьбу за свою свободу и независимость от тех, кто совершил переворот в нашей стране. Путь будет непростым и опасным, всем быть готовыми к различным сценариям. Командирам подразделений подойти для получения боевых задач.
Расчет командира киевского «Беркута» был прост. Догадываясь, что подразделение не оставлено без внимания и за ним ведется наблюдение, полковник рассчитывал на длительность зимней ночи, притупляющей бдительность наблюдателей, быстрый рывок колонны по пустой трассе, скрывающей ее в ночи и дающей фору беглецам в расстоянии. В случае силового развития сценария у него были бэтээры и немного «тяжелого».
Полковник слушал доклады офицеров о готовности колонны к движению.
— Бэтээры и машины заправлены под завязку, оставшееся горючее погружено по машинам, личный состав получил оружие, БК согласно штатному расписанию, оставшееся БК распределено по машинам, пушки БТР и курсовые пулеметы в исправном состоянии имеют полный комплект БК, готовы к бою. Семьи офицеров и рядовых на базе, колонна готова к движению, — подытожил доклад начальник штаба.
— По машинам, колонна, движение, направление движения — на Крым, в голове колонны БТР разведки, за ним …, замыкает колонну…, я со штабом в середине колонны, интервал между машинами двадцать метров.
Люди разошлись, загружаясь по машинам.
— Теперь главное, — произнес командир «Беркута», подходя к начальнику штаба. — Сергей Петрович, тебе придется провести отвлекающий маневр, не исключено, что нас будут преследовать, а в основной колонне женщины, дети, старики. Возьмешь добровольцев, будешь в колонне замыкающим, при выходе отстанешь, дождешься нашего прохода и, поменяв курс, пошумишь, уводя преследование в другую сторону. Возможно, я перестраховываюсь, но все же.
Начальник штаба понимающе кивнул в знак согласия.
Рев двигателей, резко открывшиеся ворота и рванувшая в ночь колонна, покидающая объект, привели «топтуна» в замешательство и шок. Он набирал номер диспетчера.
«Один, два, три...»
«Топтун» в бессилии считал машины, определяя численность колонны и людей, покидающих объект. Трубку подняли.
— Они уходят, они уходят, я же говорил, что возможен прорыв.
«Топтун» сгоряча выругался, отключив телефон. Он сделал все, что мог. Передовой отряд «Альфы» собравшись по тревоге, несся по направлению к объекту. Казалось, еще немного и… Распахнутые настежь ворота, опустевшая база, одиноко стоящие казармы, общежитие… и бэтээры преследователей.
— Твою мать, не успели, — произнес старший передового отряда, набирая номер своего командира. — Мы не успели, объект покинут, определяем время и место ухода «беркутовцев», при установлении принимаю меры к преследованию.
Еще не докончив разговор, боковым зрением старший группы преследования передового отряда «Альфы» заметил появившегося из темноты невзрачного мужчину. Как и откуда тот появился, «альфовец» не понял. Боец напрягся, автоматически потянувшись к оружию, но мужчина спокойно вел себя, и тревога «альфовца» прошла.
— Беглецы ушли вот в том направлении, — коротко произнес незнакомец, указав направление движения. — Численность колонны…
Неизвестный исчез так же незаметно, как и появился. «Альфовец» удивленно выругался, и преследование началось.
Колонна, не замеченная никем, подходила по ночному городу к окраине. Еще немного. На одном из перекрестков колонна остановилась. Сергей Петрович подошел к командиру.
— Ну что, здесь расстаемся, — произнес полковник. — Мы уходим на юг, ты со своими немного постой и уходи восточнее, постарайся привлечь к себе внимание.
Немного помолчав, он добавил:
— От этого зависит жизнь гражданских.
Какое-то время они смотрели друг другу в глаза.
— Что бы ни случилось, уходи на Крым, там наши, — произнес полковник.
Обнялись и разошлись, каждый к своей колонне. Начальник штаба еще долго смотрел вслед удаляющейся колонне.
«Главное теперь — выиграть время и отвлечь погоню от основной колонны».
Прошел час, может, чуть больше, время шло, а никакой погони не было.
«Командир, как всегда, перестраховался, — решил начальник штаба. — Пора, скоро рассвет»
Двигатель БТР в ночи громко рявкнул. Ревели двигатели у пары машин, оставшихся на прикрытии. Вторая колонна медленно тронулась, направляясь восточнее. До встречи с группой преследования оставались считаные минуты.
— Противник на девять ноль-ноль, — услышал начальник штаба взволнованный голос командира БТР.
Неутешительный доклад министра обороны вывел «Люцифера» из размышлений. В войска приказ о готовности номер один поступил незамедлительно, однако по тревоге смогли подняться лишь сорок процентов воинских частей, из них только часть смогла выйти из своих казарм и быть готовыми приступить к выполнению боевых задач.
— Что ты мне глаза общими фразами замалевываешь, — взбесился «Люцифер», — назови конкретно цифры и причины.
— По тревоге свои казармы на транспорте и в полной боевой покинуло шесть тысяч военнослужащих, это… — и министр перечислил соединения, готовые к незамедлительному выполнению приказа. — Остальные подразделения оказались не готовы: отсутствие горючего, неисправная техника, отсутствие людей…
Министр свой доклад переключил на преданные им подразделения, находящиеся в Крыму, но «Люциферу» было и так все понятно. В армии бардак, отсутствие контроля, в чем он лично убедился, прилетев из Крыма.
— Перестаньте нести чушь, — произнес «Люцифер», — мне и так понятно, что вы все пытаетесь прикрыться боеспособными частями в Крыму, вы их не контролируете, я в этом убедился лично.
Министр обороны упал в кресло, будто подкошенный.
— Я… я… я исправлю ситуацию, — мямлил министр обороны.
— А для того, чтобы вы быстрее исправили ситуацию, вам, — «Люцифер» строго посмотрел на генерального прокурора, — поручаю провести служебное расследование по этому бардаку и виновных привлечь к ответственности.
Генеральный прокурор бодро ответил:
— Слушаюсь.
Взял ручку, сделав отметку в записной книге. Министр, покрывшись потом, сидел, вжавшись в кресло. Он понимал: этот звонок был ему.
Доклад министра МВД был не менее трагичен. Если по армии были надежды, то сотрудники МВД в полном составе перешли на сторону мятежников.
— Доклад окончен, — невесело подытожил министр МВД.
«Люцифер» неоднозначно посмотрел на генерального прокурора и его «выводы» сказали о многом. Генеральный прокурор ухмыльнулся, открыл свою записную книжку и второй раз сделал пометку. Он прекрасно знал, что теперь судьба этих людей в его руках. Генеральный не торопился, стрелочников можно найти всегда.
Прокурор начал свою игру. Доклад директора СБУ был более оптимистичным. Несмотря на то, что здания СБУ Крыма мятежники захватили, сотрудникам регионального СБУ удалось уйти на нелегальное положение, сохранить свою агентуру и даже некоторым из них перейти под легендой на сторону восставших. Это было предусмотрено «куратором» при проведении переворота в Киеве. Кроме того, доклад директора СБУ заканчивался на позитивной ноте татарским вопросом.
Несмотря на первые неудачи, вертикаль власти среди ячеек «Меджлис»* была сильна, как никогда, взаимодействие их с ячейками «Хизб ут-Тахрир»* вселяло надежду на положительный исход силового сценария, кроме того, на полуострове на нелегальном положении находилось одно из боевых звеньев «Правого сектора».
Единственное, о чем умолчал директор СБУ, — это о двойной игре лидеров «Меджлиса»*, сотрудничавших с турецкой Эймюр. В своей игре, используя «Меджлис»*, СБУ пыталось контролировать разведку соседнего государства, держа в рукаве козырь в виде незаконной и не признанной во всем мире террористической организацией «Хизб ут-Тахрир»*, свободно существующей в Крыму. И, как говорил создатель Центрального разведывательного управления Аллен Даллес, «есть дружественные государства, нет дружественных разведок».
Дослушав доклад директора СБУ, «Люцифер» молча кивнул в знак одобрения.
«Есть надежда, а там, глядишь, и Америка поможет в подавлении мятежников в Крыму, а сейчас…»
«Люцифер», окинув пристальным взглядом присутствующих, жестко произнес:
— Переходим к силовому сценарию развития событий на полуострове, необходимо, чтобы у мятежников под ногами горела земля, использовать по максимуму свои возможности на полуострове.
Совещание закончилось на позитивной ноте, хоть и с предупреждением о несоответствии. Борьба за Крым продолжалась.
— 2 —
Пока их не трогали. Волна репрессий и унижений прокатилась по Украине. Полковник Луговой, взявшись за голову в размышлении, сидел за рабочим столом, не покидая кабинет. Его бойцы в полном составе находились рядом. После событий на Майдане полковник перевел «Беркут» на усиленный режим несения службы. Телефоны дежурной части МВД молчали, министр скрылся в неизвестном направлении. От предательства на душе у полковника было гадко, вопросы «Кто виноват? И что теперь?» не выходили из головы.
Полковник включил телевизор.
— Экстренные новости, — раздался голос диктора одной из новостных программ. — Народ в борьбе за демократию и свои права сверг коррумпированную власть…
На экране мелькали кадры вчерашних погромов и боев на площади и прилегающих к ней улицах. Полковник переключал канал за каналом. Неожиданно его внимание привлек репортаж про идущих через коридор позора «беркутовцев». Полковник выругался.
— Твою мать, чьи это?
Включив громче телевизор, полковник услышал перевод говорившего на английском языке диктора.
— С позором и ненавистью встречают своих земляков жители Львова.
Полковник еще раз выругался, переключая каналы.
— Каются перед своими земляками, — монотонно звучал голос диктора на очередном канале.
— Ивано-Франковские, — пронеслось в голове полковника.
Среди стоящих на коленях с опущенными головами «беркутовцев» полковник узнал командира. Еще вчера, плечом к плечу, они вместе выполняли одну и ту же задачу верные присяге, и вот теперь… грязные, в порванной форменной одежде, они стояли на коленях, окруженные негодующей толпой, готовой устроить над ними самосуд. У многих на лицах следы побоев.
— Органами власти проводятся проверки, — неслось из телевизора, — возбуждены уголовные дела, виновные лица задержаны и находятся под следствием.
Полковник поднял телефон внутренней связи.
— Дежурный, — раздалось на том конце.
— Найди мне начальника штаба и срочно ко мне.
— Есть.
Через минуту в кабинет командира киевского «Беркута» зашел начальник штаба, немолодой подтянутый подполковник.
— Вызывали?
— Присаживайтесь, Сергей Петрович, — произнес командир «Беркута», указав рукой на кресло, стоящее напротив его рабочего стола.
Подполковник присел в ожидании разговора. Начальник штаба понимал: разговор будет непростым, он давно знал своего командира. Вместе прослужили не один год, побывали не в одной горячей точке.
— Обстановка сложная, — произнес командир «Беркута», — разбираться в причинах предательства и том, кто виноват, времени нет. Ты смотрел телевизор? — вдруг задал он вопрос начальнику штаба.
Тот нахмурился, молча кивнув.
— Твои предложения? — командир «Беркута» пристально смотрел на друга.
— Я уже пообщался с личным составом, — произнес начальник штаба, начав издалека, — все обсуждают крымский «Беркут», их прорыв на базу.
— Молодцы, оружие не сдали, не то что эти, — и начальник штаба кивнул на телевизор, по каналу которого показывали разоружение очередного «Беркута», стоящего на коленях перед озверевшей толпой.
— Люди боятся за свои семьи, — продолжил начальник штаба, — в общем, все как один, приняли решение: мы оружие не сдадим, будем сражаться до конца, защищая себя и своих близких.
— Я в вас, мужики, и не сомневался, слушай приказ.
******************************************************************
Место расположения киевского «Беркута» представляло собой хорошо укрепленную территорию, огороженную по периметру высоким бетонным забором. Колючая проволока, камеры видеонаблюдения. Казармы для бойцов, оружейные комнаты и административные здания. На окнах мешки с песком, ежи и баррикады по периметру двора и где-то спрятанные внутри зданий бэтээры.
Те, кто совершил переворот, понимали, что такой объект с кондачка не взять, сил на штурм не хватало. Захватившие власть понимали, что те, кто находился по ту сторону забора, просто так не сдадутся. Наблюдая за базой «Беркута», мятежники выжидали, накапливая силы для штурма.
******************************************************************
«Топтун» из эсбэушной «конторы» достал телефон и, набрав номер для связи, ожидал. Трубку подняли.
— Диспетчер слушает, — раздалось на том конце телефона.
— Доложите «Первому», на объекте заметное движение гражданских, женщины, дети. Возможно, готовится прорыв, — неуверенно произнес «топтун».
Диспетчер выругалась про себя, глянув на время.
— Два часа ночи, будить шефа?
Поразмыслив какое-то время, диспетчер набрала номер телефона «Первого». Трубку долго не поднимали.
— Алло, — сонный голос «Первого» прервал гудки телефона диспетчера.
— На объекте активное движение, — доложила диспетчер, — наблюдатель считает, что готовится прорыв.
— Принял, — произнес «Первый», отключив телефон.
Какое-то время полковник СБУ Залужный размышлял над полученной информацией, поглядывая на часы. Нерешительность полковника прошла. Подняв трубку телефона, полковник набрал командира «Альфы». Короткие гудки, затем раздался сонный голос.
— Алло, вас слухають…
— Поднимай всех своих, — резко произнес Залужный, — на объекте движение, сегодня не исключен огневой контакт с «беркутовцами».
— Зрозумив. — Короткие телефонные гудки.
Залужный, отключившись от «Первого», поднимал «Альфу» по тревоге. Механизм закрутился, завертелся, поднимая по тревоге бойцов «Альфы». Обе силы шли навстречу друг другу, готовые схватиться в смертельной схватке между собой. И если «альфовцы» шли бездумно выполнять приказ тех, кто совершил переворот, то «беркутовцам» было что терять, сейчас они отвечали за жизни своих близких и родных.
******************************************************************
Посмотрев на часы, командир «Беркута» встал из-за стола и, произнеся «Пора», вышел на плац. Ровные ряды бойцов и чуть в стороне стоящие семьи. Полковник, глядя на гражданских, поймал себя на мысли, что у тех также определенная субординация. Впереди стояла его жена, за ней выстроились жены командиров и рядовых бойцов, держа за руки детей. Чуть в стороне стояли пожилые родители. Дополняли эту картину баулы, сумки, коробки, тюки и все то, что смогли унести из насиженных мест. Стоя на плацу, все понимали, что уходят в неизвестность, но лучше так, чем позор, унижение и смерть.
— Я принял решение. Мы направляемся в Крым, туда, где народ встал на борьбу за свою свободу и независимость от тех, кто совершил переворот в нашей стране. Путь будет непростым и опасным, всем быть готовыми к различным сценариям. Командирам подразделений подойти для получения боевых задач.
Расчет командира киевского «Беркута» был прост. Догадываясь, что подразделение не оставлено без внимания и за ним ведется наблюдение, полковник рассчитывал на длительность зимней ночи, притупляющей бдительность наблюдателей, быстрый рывок колонны по пустой трассе, скрывающей ее в ночи и дающей фору беглецам в расстоянии. В случае силового развития сценария у него были бэтээры и немного «тяжелого».
Полковник слушал доклады офицеров о готовности колонны к движению.
— Бэтээры и машины заправлены под завязку, оставшееся горючее погружено по машинам, личный состав получил оружие, БК согласно штатному расписанию, оставшееся БК распределено по машинам, пушки БТР и курсовые пулеметы в исправном состоянии имеют полный комплект БК, готовы к бою. Семьи офицеров и рядовых на базе, колонна готова к движению, — подытожил доклад начальник штаба.
— По машинам, колонна, движение, направление движения — на Крым, в голове колонны БТР разведки, за ним …, замыкает колонну…, я со штабом в середине колонны, интервал между машинами двадцать метров.
Люди разошлись, загружаясь по машинам.
— Теперь главное, — произнес командир «Беркута», подходя к начальнику штаба. — Сергей Петрович, тебе придется провести отвлекающий маневр, не исключено, что нас будут преследовать, а в основной колонне женщины, дети, старики. Возьмешь добровольцев, будешь в колонне замыкающим, при выходе отстанешь, дождешься нашего прохода и, поменяв курс, пошумишь, уводя преследование в другую сторону. Возможно, я перестраховываюсь, но все же.
Начальник штаба понимающе кивнул в знак согласия.
Рев двигателей, резко открывшиеся ворота и рванувшая в ночь колонна, покидающая объект, привели «топтуна» в замешательство и шок. Он набирал номер диспетчера.
«Один, два, три...»
«Топтун» в бессилии считал машины, определяя численность колонны и людей, покидающих объект. Трубку подняли.
— Они уходят, они уходят, я же говорил, что возможен прорыв.
«Топтун» сгоряча выругался, отключив телефон. Он сделал все, что мог. Передовой отряд «Альфы» собравшись по тревоге, несся по направлению к объекту. Казалось, еще немного и… Распахнутые настежь ворота, опустевшая база, одиноко стоящие казармы, общежитие… и бэтээры преследователей.
— Твою мать, не успели, — произнес старший передового отряда, набирая номер своего командира. — Мы не успели, объект покинут, определяем время и место ухода «беркутовцев», при установлении принимаю меры к преследованию.
Еще не докончив разговор, боковым зрением старший группы преследования передового отряда «Альфы» заметил появившегося из темноты невзрачного мужчину. Как и откуда тот появился, «альфовец» не понял. Боец напрягся, автоматически потянувшись к оружию, но мужчина спокойно вел себя, и тревога «альфовца» прошла.
— Беглецы ушли вот в том направлении, — коротко произнес незнакомец, указав направление движения. — Численность колонны…
Неизвестный исчез так же незаметно, как и появился. «Альфовец» удивленно выругался, и преследование началось.
******************************************************************
Колонна, не замеченная никем, подходила по ночному городу к окраине. Еще немного. На одном из перекрестков колонна остановилась. Сергей Петрович подошел к командиру.
— Ну что, здесь расстаемся, — произнес полковник. — Мы уходим на юг, ты со своими немного постой и уходи восточнее, постарайся привлечь к себе внимание.
Немного помолчав, он добавил:
— От этого зависит жизнь гражданских.
Какое-то время они смотрели друг другу в глаза.
— Что бы ни случилось, уходи на Крым, там наши, — произнес полковник.
Обнялись и разошлись, каждый к своей колонне. Начальник штаба еще долго смотрел вслед удаляющейся колонне.
«Главное теперь — выиграть время и отвлечь погоню от основной колонны».
Прошел час, может, чуть больше, время шло, а никакой погони не было.
«Командир, как всегда, перестраховался, — решил начальник штаба. — Пора, скоро рассвет»
Двигатель БТР в ночи громко рявкнул. Ревели двигатели у пары машин, оставшихся на прикрытии. Вторая колонна медленно тронулась, направляясь восточнее. До встречи с группой преследования оставались считаные минуты.
******************************************************************
— Противник на девять ноль-ноль, — услышал начальник штаба взволнованный голос командира БТР.
