У Идоны от подступающего гнева трепетали крылья носа, а рука тянулась за плёткой из колючей лозы, но вопрос про Берху сразу переключил внимание гневливой девицы на более важные вещи. Она пошла к дракону и с улыбкой похлопала зверюгу по здоровой башке.
- Ну что, старая самка земляного червя, всё живёшь? – спросила у приоткрывшегося глаза с вертикальным зрачком. Глаз моргнул, голова поднялась, туловище распрямилось. Крылатая громадина потянулась всеми конечностями и встала на лапы в чешуйчатой сморщенной коже, и шумно хлопнула полурасправленными крыльями.
Когда и как этот старый летающий ящер оказался во владениях их стейта, Идона не знала. Ходили слухи, что в те времена, когда Дукс только-только умостил свой тощий зад на сидении гранд-шефа, такие вот «подарочки» получили все стейты. Но как она ни расспрашивала, подробности никто не рассказывал - взрослые сапиенсы сворачивали разговор на другое, а дети, ясное дело, ничего не знали.
Этого зверя – огромную летающую дракониху – обихаживали, кормили, отпускали погулять и поохотиться в Лес, но летали неохотно. Будто был какой-то запрет, будто зверь был больным или опасным.
И Идоне в своё время стоило немалого труда выпросить, вымолить, уговорить отца разрешить ей летать в подвесной люльке, называемой странным чужим словом «гондола», научиться управлять полётом дракона.
Учиться было непросто – наставников не было, зато советчиков – хоть отбавляй. Поэтому первым и самым надёжным учителем стал личный опыт: падения с высоты, переломы рук, болезненные ушибы, злость на этого толстокожего зверя, что лишь косил на неё громадным глазом, когда она ругалась и пыталась пнуть его при очередной неудаче. Сама разбиралась, как запрягать, как править, как взлетать и приземляться. И когда всё это было освоено, когда, наконец, Идоне удалось найти способы управления драконихой, она не то чтобы она подружилась со старой Берхой, но всё же перестала на неё злиться из-за неудач.
И сейчас зверь готов был полетать. И хотя к Идоне никогда не ластилась, как некоторые другие виды зверей, бывает, выпрашивают ласку, но того, кто единственный позволяет ей летать, вполне узнавала и была благосклонна. И сейчас продемонстрировала готовность взвиться в небо.
Но у дочери шефа не было времени развлекаться. Она уже несколько дней не была у общественных животных стейта, не проверяла всё ли у них в порядке, поэтому только похлопала дракона по кожистому носу и отправилась дальше.
Дэчи, следуя рядом, довольно обстоятельно рассказывал о новостях. Сколько цветных чернильных ручек появилось в норах, сколько жителей купола приходили вливать сiлу общественным животным, как поживает крупная корова, которую пришлось отделить от стада, чтобы вылечить, как себя чувствуют мясные ящеры, которых отсадили на время карантина перед отправкой в лабораторию. Идона слушала, кивала, внимательно осматривала каждую особь, уточнила, когда крупная корова вернётся в стадо, интересовалась насколько увеличилась плодовитость и масса мясных ящеров.
Затем они вошли в птичник. И Дэчи, словно сам стал певчей птицей, увлекся рассказом о нескольких парах голубей, у которых появилось потомство: малыши ещё в гнезде, но крылатые родители справляются с выкармливанием, и писк птенцов с каждым днём становится всё более сильным и требовательным, значит, они растут хорошо и скоро стоит ожидать вылета из гнезда, поэтому защитная сетка уже натянута, приплод не потерялся. Численность он вчера проверил – около пятидесяти новых птичек. И это ещё не всё – в этом сезоне их явно будет больше.
Всё работало, как старый хронометр – второй отцовский раритет – ровно, мерно, без сбоев. Идона могла собой гордиться – это она наладила такой порядок, она за ним следила и поддерживала. И единственное, что ей не нравилось, – это недостаточное почтение Дэчи.
Идона понимала, что на его место трудно найти кого-то другого – все сидят в лабораториях, увлечённые своим делом, а этот сапиенс не стремится в стерильную прохладу, а занимается общественными животными и делает свою работу хорошо. Но и вот это: «Здравствуй, Идона», - будто она простая девчонка, встреченная на тропинках поселения, ей очень не нравилось.
Стоило поискать замену этому Дэчи, а его самого отправить на границы стейта, на ферму крупных мясных ящеров. Он хорошо разбирается в животных? Вот пусть там и работает. А на его место стоит присмотреть какого-то молодого паренька, который не помнит её маленькой девчонкой, будет относиться к ней с почтением да ещё и порадуется своему назначению. Хорошо, решено, она присмотрится к молодёжи.
- Благодарю, Дэчи, - Идона в знак уважения качнула головой, - ты хорошо справляешься со своей работой.
Он опять слегка поклонился, и было непонятно то ли в ответном жесте уважения, то ли скрывая насмешку.
- Спасибо, Идона.
И всё-таки стоит поскорее найти ему замену. Идона уверилась в этом окончательно и не откладывая дело, направилась к куполу школы.
Школу она не любила. Не любила, как любой ребёнок, которого хвалили меньше, чем ему бы хотелось, которым не восхищались, когда того жаждала душа, которого часто осаживали, не давая развернуться, и указывали на ошибки,забывая, что её отец — шеф стейта. Но, став взрослой, Идона всё равно заглядывала туда. Ничего не понимая в детях и не умея с ними общаться, она пыталась завоевать их симпатии самым простым способом - принося сладкие плоды и орехи.
Делала она это не просто так. Дети – это будущее стейта, и дружбу с этим будущим, с новым поколением, Идона считала делом важным. И не дипломатичным, как сказал бы отец (даже от воспоминания об этом слове зубы неприятно скрипели), а стратегически важным. Именно так - стратегией - она предпочитала называть завоевания любви и авторитета.
В школе шло занятие, но увидев Идону, наставник замолчал и с улыбкой указал ей на своё место. Но гордая дочь вождя только отрицательно качнула головой и остановилась у окна, присматриваясь к ученикам.
Дети вели себя тихо. Младшие с любопытством поглядывали на пришедшую, старшие, более сдержанные, лишь бросали на неё косые взгляды. Но все сидели тихо и слушали наставника, когда он говорил, отвечали, когда спрашивал. В общем, ничего нового Идона не увидела, да не затем и пришла.
Когда наставник отпустил детей погулять, она сняла с пояса мешочек со сладостями и вручила самой старшей девочке. Та поблагодарила и увела из помещения сгрудившихся вокруг неё малышей .
- Наставник Гормо, расскажи, кто из твоих учеников больше всего любит животных?
Мужчина улыбнулся:
- Все, Идона. Они все любят животных! А почему ты спрашиваешь?
Проигнорировав вопрос, Идона уточнила:
- Меня интересуют те дети, кто любит ухаживать за животными.
- Никто не любит отгребать навоз, - улыбнулся покровительственно наставник. - Все хотят в лабораториях делать открытия. Разве сейчас где-то страдают от недостатка внимания звери?
- Что ты, наставник! Люди слишком уважают Лес и его равноправных жителей, - с кривоватой улыбкой проговорила Идона. - Дело в другом. Думаю, нужно расширять поголовье общих животных, и вот, подыскиваю помощника для Дэчи.
Наставник задумался.
- Лучше бы тогда парнишку. Верно?
- Наверное, парнишку, - пожала плечами Идона.
- А сама кого-то выделила?
Дочь шефа только пожала плечами - она совсем не разбиралась в детях. Но сегодня она никого из них не пригласила бы в помощники к Дэчи, с тем чтобы его вскоре заменить.
- Я подумаю, дитя.
Идона вздёрнула бровь. Дитя? А наставник улыбнулся, поняв всё правильно.
- Все мои ученики для меня дети. Скажи же мне, каких зверей станем разводить? - проявил неуместное любопытство наставник.
Идона едва удержалась, чтобы не повторить фразу, которую помнила много лет. Ту самую фразу про излишнее любопытство, губящее всё хорошее. Когда-то эта фраза наставника больно её ранила. И сейчас был подходящий момент вернуть болезненный укол, но Идона проявила стратегически верную сдержанность и ответила нейтральное:
- Не могу сказать. Это для узкого круга лиц. Благодарю за помощь.
***
По её расчётам уже прошло достаточно времени и стоило заглянуть к отцу. В офисе шефа стояла сумрачная прохладная тишина, никого, кроме самого главы стейта, не было.
- Какие новости? – спросила Идона со всем уважением, на какое только была способна.
Мариджн поднял на неё усталый взгляд.
- Новости, дочь моя? – спросил, будто не понял её слов.
- Да. Голуби прилетали?
- А!.. Да. Несколько, - и опять чуть озабоченно задумался.
- От соседа и нашего отряда, - догадалась Идона.
Отец глянул на неё с удивлением, потом кивнул.
- И что у соседей? – спросила девушка жадно.
Мариджн поджал губы и тяжело вздохнул:
- У них всё спокойно, - а потом, качнул отрицательно головой. - Не в том смысле, что спокойно, но ничего подобного нашему не произошло.
Идона нахмурилась и пристальнее посмотрела на отца. Руки у него дрожали сильнее, чем раньше.
- Что произошло у них? – она поняла, что происшествие всё же было, просто носило другой характер.
Отец чуть встрепенулся, поднимая на неё глаза – видно, опять задумался.
- У них мальчишка пропал вчера вечером, они все заняты поиском. Благодарят за предупреждение, но им не до того. А вот наши парни…
- Что? – Идона нетерпеливо подалась к отцу через стол.
Он тяжело вздохнул и сморщился, став ещё более жалким.
- Пишут, что что-то не так. Просят прибыть и посмотреть мне самому.
- Отец, - резко распрямляясь, властно сказала Идона. – Если они так говорят, то нужно увидеть всё своими глазами. Выступаем прямо сейчас. Но сначала разошли голубей в каждое наше поселение, чтобы раз в сутки присылали известия о том, как у них обстоят дела. Если ничего не произошло, пусть так и пишут, что всё спокойно.
- Но до Родника далеко! Если выйдем прямо сейчас, и буде двигаться бегом, то прибудем не раньше полудня.
Неужели уважаемого Мариджна так испугала пешая прогулка по Лесу-Прародителю? Дочь глянула насмешливо.
- Мы полетим на Берхе, отец, - Идона сложила на груди руки и вздёрнула подбородок. - И к полудню мы уже вернёмся!
У главы стейта уважительно расширились глаза:
- Идона, ты достойная дочь своего отца!
Девушка саркастически хмыкнула. Подумала: «Даже удивительно – такая дочь и у такого отца!» И решительно скомандовала, пользуясь минутой триумфа:
- Отец, собираемся, вылетаем прямо сейчас.
- Ну что, старая самка земляного червя, всё живёшь? – спросила у приоткрывшегося глаза с вертикальным зрачком. Глаз моргнул, голова поднялась, туловище распрямилось. Крылатая громадина потянулась всеми конечностями и встала на лапы в чешуйчатой сморщенной коже, и шумно хлопнула полурасправленными крыльями.
Когда и как этот старый летающий ящер оказался во владениях их стейта, Идона не знала. Ходили слухи, что в те времена, когда Дукс только-только умостил свой тощий зад на сидении гранд-шефа, такие вот «подарочки» получили все стейты. Но как она ни расспрашивала, подробности никто не рассказывал - взрослые сапиенсы сворачивали разговор на другое, а дети, ясное дело, ничего не знали.
Этого зверя – огромную летающую дракониху – обихаживали, кормили, отпускали погулять и поохотиться в Лес, но летали неохотно. Будто был какой-то запрет, будто зверь был больным или опасным.
И Идоне в своё время стоило немалого труда выпросить, вымолить, уговорить отца разрешить ей летать в подвесной люльке, называемой странным чужим словом «гондола», научиться управлять полётом дракона.
Учиться было непросто – наставников не было, зато советчиков – хоть отбавляй. Поэтому первым и самым надёжным учителем стал личный опыт: падения с высоты, переломы рук, болезненные ушибы, злость на этого толстокожего зверя, что лишь косил на неё громадным глазом, когда она ругалась и пыталась пнуть его при очередной неудаче. Сама разбиралась, как запрягать, как править, как взлетать и приземляться. И когда всё это было освоено, когда, наконец, Идоне удалось найти способы управления драконихой, она не то чтобы она подружилась со старой Берхой, но всё же перестала на неё злиться из-за неудач.
И сейчас зверь готов был полетать. И хотя к Идоне никогда не ластилась, как некоторые другие виды зверей, бывает, выпрашивают ласку, но того, кто единственный позволяет ей летать, вполне узнавала и была благосклонна. И сейчас продемонстрировала готовность взвиться в небо.
Но у дочери шефа не было времени развлекаться. Она уже несколько дней не была у общественных животных стейта, не проверяла всё ли у них в порядке, поэтому только похлопала дракона по кожистому носу и отправилась дальше.
Дэчи, следуя рядом, довольно обстоятельно рассказывал о новостях. Сколько цветных чернильных ручек появилось в норах, сколько жителей купола приходили вливать сiлу общественным животным, как поживает крупная корова, которую пришлось отделить от стада, чтобы вылечить, как себя чувствуют мясные ящеры, которых отсадили на время карантина перед отправкой в лабораторию. Идона слушала, кивала, внимательно осматривала каждую особь, уточнила, когда крупная корова вернётся в стадо, интересовалась насколько увеличилась плодовитость и масса мясных ящеров.
Затем они вошли в птичник. И Дэчи, словно сам стал певчей птицей, увлекся рассказом о нескольких парах голубей, у которых появилось потомство: малыши ещё в гнезде, но крылатые родители справляются с выкармливанием, и писк птенцов с каждым днём становится всё более сильным и требовательным, значит, они растут хорошо и скоро стоит ожидать вылета из гнезда, поэтому защитная сетка уже натянута, приплод не потерялся. Численность он вчера проверил – около пятидесяти новых птичек. И это ещё не всё – в этом сезоне их явно будет больше.
Всё работало, как старый хронометр – второй отцовский раритет – ровно, мерно, без сбоев. Идона могла собой гордиться – это она наладила такой порядок, она за ним следила и поддерживала. И единственное, что ей не нравилось, – это недостаточное почтение Дэчи.
Идона понимала, что на его место трудно найти кого-то другого – все сидят в лабораториях, увлечённые своим делом, а этот сапиенс не стремится в стерильную прохладу, а занимается общественными животными и делает свою работу хорошо. Но и вот это: «Здравствуй, Идона», - будто она простая девчонка, встреченная на тропинках поселения, ей очень не нравилось.
Стоило поискать замену этому Дэчи, а его самого отправить на границы стейта, на ферму крупных мясных ящеров. Он хорошо разбирается в животных? Вот пусть там и работает. А на его место стоит присмотреть какого-то молодого паренька, который не помнит её маленькой девчонкой, будет относиться к ней с почтением да ещё и порадуется своему назначению. Хорошо, решено, она присмотрится к молодёжи.
- Благодарю, Дэчи, - Идона в знак уважения качнула головой, - ты хорошо справляешься со своей работой.
Он опять слегка поклонился, и было непонятно то ли в ответном жесте уважения, то ли скрывая насмешку.
- Спасибо, Идона.
И всё-таки стоит поскорее найти ему замену. Идона уверилась в этом окончательно и не откладывая дело, направилась к куполу школы.
***
Школу она не любила. Не любила, как любой ребёнок, которого хвалили меньше, чем ему бы хотелось, которым не восхищались, когда того жаждала душа, которого часто осаживали, не давая развернуться, и указывали на ошибки,забывая, что её отец — шеф стейта. Но, став взрослой, Идона всё равно заглядывала туда. Ничего не понимая в детях и не умея с ними общаться, она пыталась завоевать их симпатии самым простым способом - принося сладкие плоды и орехи.
Делала она это не просто так. Дети – это будущее стейта, и дружбу с этим будущим, с новым поколением, Идона считала делом важным. И не дипломатичным, как сказал бы отец (даже от воспоминания об этом слове зубы неприятно скрипели), а стратегически важным. Именно так - стратегией - она предпочитала называть завоевания любви и авторитета.
В школе шло занятие, но увидев Идону, наставник замолчал и с улыбкой указал ей на своё место. Но гордая дочь вождя только отрицательно качнула головой и остановилась у окна, присматриваясь к ученикам.
Дети вели себя тихо. Младшие с любопытством поглядывали на пришедшую, старшие, более сдержанные, лишь бросали на неё косые взгляды. Но все сидели тихо и слушали наставника, когда он говорил, отвечали, когда спрашивал. В общем, ничего нового Идона не увидела, да не затем и пришла.
Когда наставник отпустил детей погулять, она сняла с пояса мешочек со сладостями и вручила самой старшей девочке. Та поблагодарила и увела из помещения сгрудившихся вокруг неё малышей .
- Наставник Гормо, расскажи, кто из твоих учеников больше всего любит животных?
Мужчина улыбнулся:
- Все, Идона. Они все любят животных! А почему ты спрашиваешь?
Проигнорировав вопрос, Идона уточнила:
- Меня интересуют те дети, кто любит ухаживать за животными.
- Никто не любит отгребать навоз, - улыбнулся покровительственно наставник. - Все хотят в лабораториях делать открытия. Разве сейчас где-то страдают от недостатка внимания звери?
- Что ты, наставник! Люди слишком уважают Лес и его равноправных жителей, - с кривоватой улыбкой проговорила Идона. - Дело в другом. Думаю, нужно расширять поголовье общих животных, и вот, подыскиваю помощника для Дэчи.
Наставник задумался.
- Лучше бы тогда парнишку. Верно?
- Наверное, парнишку, - пожала плечами Идона.
- А сама кого-то выделила?
Дочь шефа только пожала плечами - она совсем не разбиралась в детях. Но сегодня она никого из них не пригласила бы в помощники к Дэчи, с тем чтобы его вскоре заменить.
- Я подумаю, дитя.
Идона вздёрнула бровь. Дитя? А наставник улыбнулся, поняв всё правильно.
- Все мои ученики для меня дети. Скажи же мне, каких зверей станем разводить? - проявил неуместное любопытство наставник.
Идона едва удержалась, чтобы не повторить фразу, которую помнила много лет. Ту самую фразу про излишнее любопытство, губящее всё хорошее. Когда-то эта фраза наставника больно её ранила. И сейчас был подходящий момент вернуть болезненный укол, но Идона проявила стратегически верную сдержанность и ответила нейтральное:
- Не могу сказать. Это для узкого круга лиц. Благодарю за помощь.
***
По её расчётам уже прошло достаточно времени и стоило заглянуть к отцу. В офисе шефа стояла сумрачная прохладная тишина, никого, кроме самого главы стейта, не было.
- Какие новости? – спросила Идона со всем уважением, на какое только была способна.
Мариджн поднял на неё усталый взгляд.
- Новости, дочь моя? – спросил, будто не понял её слов.
- Да. Голуби прилетали?
- А!.. Да. Несколько, - и опять чуть озабоченно задумался.
- От соседа и нашего отряда, - догадалась Идона.
Отец глянул на неё с удивлением, потом кивнул.
- И что у соседей? – спросила девушка жадно.
Мариджн поджал губы и тяжело вздохнул:
- У них всё спокойно, - а потом, качнул отрицательно головой. - Не в том смысле, что спокойно, но ничего подобного нашему не произошло.
Идона нахмурилась и пристальнее посмотрела на отца. Руки у него дрожали сильнее, чем раньше.
- Что произошло у них? – она поняла, что происшествие всё же было, просто носило другой характер.
Отец чуть встрепенулся, поднимая на неё глаза – видно, опять задумался.
- У них мальчишка пропал вчера вечером, они все заняты поиском. Благодарят за предупреждение, но им не до того. А вот наши парни…
- Что? – Идона нетерпеливо подалась к отцу через стол.
Он тяжело вздохнул и сморщился, став ещё более жалким.
- Пишут, что что-то не так. Просят прибыть и посмотреть мне самому.
- Отец, - резко распрямляясь, властно сказала Идона. – Если они так говорят, то нужно увидеть всё своими глазами. Выступаем прямо сейчас. Но сначала разошли голубей в каждое наше поселение, чтобы раз в сутки присылали известия о том, как у них обстоят дела. Если ничего не произошло, пусть так и пишут, что всё спокойно.
- Но до Родника далеко! Если выйдем прямо сейчас, и буде двигаться бегом, то прибудем не раньше полудня.
Неужели уважаемого Мариджна так испугала пешая прогулка по Лесу-Прародителю? Дочь глянула насмешливо.
- Мы полетим на Берхе, отец, - Идона сложила на груди руки и вздёрнула подбородок. - И к полудню мы уже вернёмся!
У главы стейта уважительно расширились глаза:
- Идона, ты достойная дочь своего отца!
Девушка саркастически хмыкнула. Подумала: «Даже удивительно – такая дочь и у такого отца!» И решительно скомандовала, пользуясь минутой триумфа:
- Отец, собираемся, вылетаем прямо сейчас.
