- В таком случае, давай сюда пачку сигарет! Мне она больше пригодится.
- Ты от меня не отстанешь, если я этого не сделаю, да?
Девушка уверенно кивнула и жестом поторопила женщину. Джонтелл театрально вздохнула и полезла в свою сумочку, отчитывая себя за вредную привычку, как маленькую девчонку.
Темнокожая медсестра попрощалась со своей помощницей, и, оставшись в ординаторской наедине с собой, погрузилась в последние моменты перед приступом: «Откуда он знает имя моего отца? Они знакомы?» - спрашивала она себя, закусывая нижнюю губу. – «Но почему он говорил со мной от его имени? Этот парень болен? Тут что-то не чисто, нужно разобраться в этом.»
Когда она подошла к его палате, то увидела в смотровом окошке сидящую девушку спиной к двери. С её дрожащих плеч упал белый халат, и она схватилась за голову. Джонтелл догадалась, что девушка плачет, и медленно отошла от двери. Желание поговорить с парнем не ушло, а, наоборот, - усилилось. Женщина в раздумьях направилась к сестринскому посту, чтобы узнать, что за девушка пришла к этому загадочному пациенту.
Кристофер в очередной раз ворвался в своё тело настолько стремительно, что не успевал осознать этот момент. На сей раз он не почувствовал тяги в области торса, а просто моргнул, ослеплённый яркой вспышкой и, открыв глаза, увидел себя сидящем на холодном полу. Его руки держали лицо темнокожей незнакомки, которая отчаянно хватала ртом воздух, а её глаза закатывались. Он не мог отделаться от резкого медикаментозного запаха, который ударил ему в нос при первом вздохе. «Я в больнице!» - выпалил он сам себе. «Но кто эта женщина? Это я сделал ей больно? Что происходит?» Кристофер сидел на холодном и колючем асфальте, теребя свои волосы и пытаясь вспомнить больше деталей. Наконец, он поднял голову и увидел, что находится не в Бруклине и даже не в пределах Нью-Йорка. Парень поднялся, чтобы оглядеться и понял, что каким-то образом пересёк путь от Бруклинского моста до окрестностей Вашингтона менее, чем за 10 секунд. Вывеска вдалеке гласила, что он находится неподалёку от Джорджтауна. «Воу, это впечатляет!» - вдохновлённо подумал он.
- Что-ж, я не знаю, куда держу путь, но я чувствую, что приближаюсь к тебе, сукин ты сын. – сквозь зубы проговорил он, будто угрожая кому-то видимому вдалеке. Серебристый шнур по-прежнему светился ярким светом и, казалось, стал более плотным и осязаемым. Он уходил прямиком в сумрачную даль, теряясь в сгустках тумана. Кристофер шагал вперёд, уже не замечая призрачных сущностей вокруг, которыми была усеяна дорога. Воздух стал прохладнее, а небо было в облаках пепельного оттенка, которые двигались с бешеной скоростью, обнажая бардовые клочья небосклона. В его голове гремели слова: «Ты должен выждать момент, когда он станет уязвим, когда он не сможет сопротивляться вторжению в тело. Ты почувствуешь это тягой в грудине, тебя потащит, как пса за поводок. Не сопротивляйся и не ничего не бойся в этот момент, - это значит, что твоё тело зовёт тебя! Чем ближе ты будешь к нему, тем отчётливей будет этот зов, хотя это может быть опасно. Я полагаю, что он догадается о твоём преследовании рано или поздно. Захочет ли он сбежать – я не знаю, всё будет зависеть от его целей нахождения в мире живых. Но помни, что и твоё время в Астрале может истечь! Пока вас с телом связывает прочная нить, но он в силах её оборвать, если будет постоянно ускользать от тебя, оттягивая момент воссоединения астрального тела с телесной оболочкой. Тогда твоя энергия просто иссякнет… Тебя будут пожирать сущности низшего порядка и защититься от них ты уже будешь не в силах. В лучшем случае, тебя ждёт участь тени. Поспеши!»
Кристофер перешёл на бег.
- Как ты нашла меня? – спросил мужчина, глядя в потолок. Он поймал себя на мысли, что мигающая, люминесцентная лампа отвлекала и успокаивала его.
- Я ждала тебя до обеда, а потом начала волноваться. Сначала, я набрала номер, с которого ты мне звонил рано утром… - её голос дрожал, и он чувствовал, с каким трудом она сдерживает себя, чтобы не закричать. - Как оказалось, это не был уличный таксофон, Крис. Это был жилой дом некой Люси, у которой ты был засветло.
- У тебя не было выбора, я понимаю. Продолжай. – холодно произнёс он.
- Она дала мне адрес, по которому я могу тебя найти… Это оказался детский дом на окраине Чарльстона. Мне пришлось взять такси, потому что я ни черта не знаю местность! Но это оказалось только началом этого кошмара, Крис. Я прождала тебя в этом приюте несколько долгих часов, прежде, чем поинтересоваться у персонала, кто же такая эта Джонтелл, которую ты пытался разыскать в доме Люси…
- Как ты нашла меня здесь? – мужчина терял терпение.
- Из этого приюта я начала обзванивать все больницы, потому что ты так и не приехал! Вуаля! – она взмахнула руками. – И я здесь! По твоей милости, Крис.
- Надо же. – протянул он, не сводя глаз с лампы. - Я недооценивал твои логические способности.
- Я бы спросила, как ты себя чувствуешь и как тебя угораздило попасть в аварию, - она пропустила мимо ушей его колкость. – но для начала, я хочу узнать, что происходит, Крис?! – в конце она сорвалась на крик.
- Ты хочешь знать, что происходит, Рейчел? – равнодушно спросил он, после чего девушка отчаянно крикнула: «Да!»
- Я больше тебя не люблю. – беспристрастно ответил он и тут же закрыл глаза, лишив себя возможности созерцать успокоительные мерцания, и готовый с достоинством принять лавину вопросов и обвинений с её стороны. Он услышал удивлённый возглас, а затем вопрос о том, не ослышалась ли она. Мужчина что-то отвечал, но не отдавал себе отчёта в том, что говорил, ему отчаянно хотелось побыть одному. Держать оборону уже не было сил и желания. Вернувшись к старым берегам, мужчина соприкоснулся с прежним собой и притворяться было уже преступлением против своей личности. Настоящей личности. Он спокойно повторил, что не любит её и ему жаль, что он не смог признаться ей в этом раньше. Ему было невыносимо слышать её плач, ведь он осознавал всю силу той боли, которую причинил этой невинной девушке. Мужчина ждал, когда её плач утихнет, не пытаясь её утешить, ведь всё, что исходило из его уст последнее время лишь ранило других людей. Он старался быть осторожным. И честным.
- Виктория… была… права! – сквозь всхлипывания произнесла она. – Ты – не мой Кристофер… Он бы никогда так трусливо не поступил!
- Вы общались? – он приоткрыл глаза и напрягся.
- Какая тебе разница? – выпалила она.
- Женщины – удивительные существа. – с грустной улыбкой, произнёс он. – Вас можно встретить в неожиданных местах, в то время, когда вы находите нас где угодно. Словно, поджидая… И по обыкновению, вы всегда готовы к встрече, в отличии от нас. А разлучить двух женщин, которые успели подружиться – просто невозможно!
- Не уходи от темы: зачем, ты меня привёз сюда, в таком случае? Если не любишь! К чему этот фарс?
- Я думал, что смогу тебя контролировать. – пожал он плечами. – Я пытался ограничить ваше общение с Викторией, потому что…
- Что? – казалось, она жаждала услышать ответ, одновременно опасаясь его.
- Потому что эта проницательная женщина изначально знала о том, что я не люблю тебя, и что я – не тот Кристофер, которого ты любишь…
- Что ты несёшь? – с надрывом спросила она. – Зачем тогда ты сделал мне предложение?
Мужчина задумался: сказать ли ей правду или нет.
- Это была попытка обмануть себя.
- Знаешь, это прекрасно, что ты оказался в больнице! У тебя что-то с головой! Я подозревала, что это серьёзно, но не настолько! Боже… - она схватилась за голову и сжала виски пальцами с такой силой, что кожа на лбу покраснела. – Я не желаю больше слушать этот бред, я не верю тебе…
- Рейчел, мне очень жаль… - он попытался протянуть руку, чтобы коснуться её колена.
- Заткнись! – рывком она убрала его руку – Может быть, лучше скажешь, что мне делать?! В незнакомом городе, почти без денег и без жениха? И кто такая эта Джонтелл?
Он закрыл глаза и стиснул зубы, сражённый волной негодования. Терпение по капле покидало его обессиленное тело и измождённый разум. Мужчина осознавал, что виноват перед ней, осознавал всю абсурдность своих признаний и степень ответственности за эту девушку. Но ему казалось, что если он признается ей в нелюбви, то она, подобно лесной пташке, упорхнёт с ветки и больше не станет докучать его своим назойливым «пением». Но он ошибался: эта пташка оказалась не из пугливых.
- Не говори… - вдруг послышалось от неё. – Я всё равно не услышу правды! Я не хочу больше здесь находиться. Наедине с чужаком!
Когда за ней захлопнулась дверь, он облегчённо вздохнул. Ему хотелось забыться крепким сном и выкурить крепкого табака одновременно. Сил для размышлений больше не осталось, и он решил попробовать исполнить своё первое желание. Но сделать ему это было не суждено.
Мимо сестринского поста пробежала заплаканная девушка, и Джонтелл уже засомневалась в своих намерениях. Она ещё раз спросила себя, хочет ли встречаться с этим странным парнем, но что-то внутри неё подсказывало, что она ждала эту встречу всю свою жизнь.
- Нужно проверить новичка, посидишь за меня? – обратилась мед. сестра за постом к Джонтелл.
- Давай я! Всё равно я здесь надолго застряла из-за метели.
Перед тем, как зайти в палату, женщина заглянула в смотровое окошко: парень выглядел бледным и уставшим. На секунду, ей стало жаль этого незнакомца, но она отбросила в сторону лишние эмоции. Она тихонько толкнула дверь и зашла в палату, засунув руки в карманы, будто пряча там свою неуверенность. Его лицо было повернуто к окну, а в глазах был нездоровый блеск.
- Это была твоя девушка? – осторожно поинтересовалась Джонтелл.
Он замер и обронил взгляд с окошка вниз, словно испугавшись вопроса.
- Бывшая невеста. – быстро ответил он, не поворачиваясь. – Послушай, прости меня, я не должен был… - его голос дрожал от волнения, как у мальчишки.
- Не стоит. – оборвала его женщина и села у кровати. – Я и не такое переживала.
- Я спровоцировал твой приступ и подверг тебя опасности, я не прощу себе этого. – он решился повернуть голову в её сторону, отчего она вздрогнула: в его пронзительных глазах было нечто такое, что можно было сравнить с отчаяньем и раскаяньем одновременно. В её жизни было мало глаз, которые так искренне на неё смотрели.
- Мистер Лютер, я повторяю, что не стоит об этом беспокоиться. – теперь дрожал и её голос. – Я чувствую себя намного лучше.
Ей показалось, что он выдохнул, после чего наступило неловкое молчание. До них доносились посторонние звуки из больничного коридора, по которому сновали тени в белых халатах. Бесшумно, капля по капле, наполнялся клапан с физ. раствором в капельнице. Он прятал свой взгляд в синеватых складках больничного одеяла, она - в маленьком окне под потолком, на которое успел налипнуть мокрый снег по ту сторону. «Нужно поскорее с этим покончить, я не спала всю ночь… Нам обоим нужно хорошенько выспаться».
- Вы потеряли сознание, Мистер Лютер. Как Вы себя чувствуете после капельницы? – изо всех сил она старалась унять дрожь в голосе.
- Мы же перешли на «ты». Разве нет?
- Ах да… - она улыбнулась, обнажив неглубокие ямочки на щеках. – Профессиональная привычка. Напомни, как тебя зовут?
Этот, казалось бы, простой вопрос загнал его в тупик. Он пообещал себе больше не лгать о своей личности, но, в то же время, пообещал беречь её чувства. Но больше всего ему хотелось в этот момент прикоснуться к ней и обнять её, чтобы почувствовать родное тепло. «Она точно настоящая?»
- Можешь называть меня Крис, если хочешь.
Она с лёгким недоверием взглянула на него, чуть наклонив голову.
- Скажи, а ты работаешь в детском приюте Чарльстона? – неожиданно спросил он.
- Я подрабатываю там на полставки. – ответила женщина и задумалась. – Вот уже как шестой год… А, основная моя работа здесь, в госпитале.
- Я ступил на эту землю совсем недавно и всё не перестаю удивляться тем чудесам, что на ней происходят… - с нескрываемой улыбкой произнёс он. – Сама судьба привела меня к тебе.
- Мы знакомы с тобой, Крис? – ерзая на стуле, спросила она.
Этот вопрос резанул по его сердцу, как раскалённый нож. Улыбка сползла с его сухих, потрескавшихся губ.
- Если я скажу тебе, то ты мне, всё равно, не поверишь.
- Я попробую. – неожиданно громко для самой себя ответила женщина, словно убеждая себя в сказанном. Он замолк, собираясь с мыслями. Его тело напряглось от самой макушки до кончиков пальцев ног, как перед решающим броском. В последний момент, он почувствовал тошноту, подступающую к горлу, но быстро сглотнул. «Будь, что будет, я больше не могу держать в себе эти воспоминания и эту правду!».
- Я познакомился с тобой 9 ноября 1968 года, в день твоего рождения. Ты родилась недоношенной, но росла крепкой и здоровой девочкой, хоть и твоя мать опасалась, что ты унаследуешь предрасположенность к астме… Как оказалось, не зря, ведь именно эта болезнь унесла её жизнь в 1974 году, когда тебе было всего шесть лет. Твой отец никогда не говорил с тобой об этом, но ты словно знала, что произошло и не спрашивала Джейкоба ни о чём. Очень смышлёная и милосердная девочка для своих лет. Для твоего отца тогда настали тяжёлые времена… Если бы не ты, он бы ушёл вслед за твоей матерью. Как же её звали? На… Надин? Джейкоб старался оградить тебя от своей депрессии, от волнений в обществе из-за расовых сегрегаций, от гибели матери. Настал момент, когда он понял, что не вырвется из болота нужды, если останется в Чарльстоне, работая на семью Маргарет. Помнишь, тётушку Мэдж? Высокая и худощавая женщина, с виду очень строгая и требовательная, но в душе она была сентиментальной и кроткой. Статус управляющей детского дома не позволял ей показывать свою мягкость на людях… Эта женщина была благословлена самим Господом за свою добросердечность, она заменила тебе мать. Вообще, в тебя влюблялись все, кто имел счастье быть с тобой. Это ты унаследовал от Надин – она была сильной, заботливой и доброй, хотя эти качества были несовместимы в темнокожей девушке в те времена. Рядом с ней любой человек чувствовал себя нужным и желанным. Я надеюсь, что ты сохранила это качество до сих пор, хотя не отрицаю, что ты могла унаследовать и качества отца, которые раскрывались в тебе по мере взросления: смелость, сила духа и недоверие к людям Хотя, я уже знаю ответ… Ты бы не пришла сюда, если бы была трусливой, хоть и продолжаешь подозревать меня. И знаешь, что, - ты всё правильно делаешь! Твой отец доверился людям один единственный раз и жестоко поплатился за это! Тогда, в Бруклине в 1977 году, он был убит мошенниками, которые промышляли на приезжих эмигрантах… Я был опьянён надеждой подарить тебе новую жизнь настолько, что забыл обо всём, забыл о том, что люди могут забрать твою жизнь из-за бумажных купюр… Интересно, они принесли им счастья? Я проклял моих убийц перед смертью… Я умирал, умоляя Господа лишь об одном: увидеть тебя ещё раз! И это сбылось. Я притаился в той квартире, в Форт-Грин, где должны были жить мы с тобой. Я каждый день молился о тебе и твой образ стоял перед глазами, такой невинный и беззащитный. Я чувствовал, что ты ждёшь меня и зовёшь меня каждый день… Это придавало мне сил! Мне пришлось вспомнить всё, что говорила мне мать о тонком мире, о духах, обрядах и традициях Худу.
- Ты от меня не отстанешь, если я этого не сделаю, да?
Девушка уверенно кивнула и жестом поторопила женщину. Джонтелл театрально вздохнула и полезла в свою сумочку, отчитывая себя за вредную привычку, как маленькую девчонку.
Темнокожая медсестра попрощалась со своей помощницей, и, оставшись в ординаторской наедине с собой, погрузилась в последние моменты перед приступом: «Откуда он знает имя моего отца? Они знакомы?» - спрашивала она себя, закусывая нижнюю губу. – «Но почему он говорил со мной от его имени? Этот парень болен? Тут что-то не чисто, нужно разобраться в этом.»
Когда она подошла к его палате, то увидела в смотровом окошке сидящую девушку спиной к двери. С её дрожащих плеч упал белый халат, и она схватилась за голову. Джонтелл догадалась, что девушка плачет, и медленно отошла от двери. Желание поговорить с парнем не ушло, а, наоборот, - усилилось. Женщина в раздумьях направилась к сестринскому посту, чтобы узнать, что за девушка пришла к этому загадочному пациенту.
***
Кристофер в очередной раз ворвался в своё тело настолько стремительно, что не успевал осознать этот момент. На сей раз он не почувствовал тяги в области торса, а просто моргнул, ослеплённый яркой вспышкой и, открыв глаза, увидел себя сидящем на холодном полу. Его руки держали лицо темнокожей незнакомки, которая отчаянно хватала ртом воздух, а её глаза закатывались. Он не мог отделаться от резкого медикаментозного запаха, который ударил ему в нос при первом вздохе. «Я в больнице!» - выпалил он сам себе. «Но кто эта женщина? Это я сделал ей больно? Что происходит?» Кристофер сидел на холодном и колючем асфальте, теребя свои волосы и пытаясь вспомнить больше деталей. Наконец, он поднял голову и увидел, что находится не в Бруклине и даже не в пределах Нью-Йорка. Парень поднялся, чтобы оглядеться и понял, что каким-то образом пересёк путь от Бруклинского моста до окрестностей Вашингтона менее, чем за 10 секунд. Вывеска вдалеке гласила, что он находится неподалёку от Джорджтауна. «Воу, это впечатляет!» - вдохновлённо подумал он.
- Что-ж, я не знаю, куда держу путь, но я чувствую, что приближаюсь к тебе, сукин ты сын. – сквозь зубы проговорил он, будто угрожая кому-то видимому вдалеке. Серебристый шнур по-прежнему светился ярким светом и, казалось, стал более плотным и осязаемым. Он уходил прямиком в сумрачную даль, теряясь в сгустках тумана. Кристофер шагал вперёд, уже не замечая призрачных сущностей вокруг, которыми была усеяна дорога. Воздух стал прохладнее, а небо было в облаках пепельного оттенка, которые двигались с бешеной скоростью, обнажая бардовые клочья небосклона. В его голове гремели слова: «Ты должен выждать момент, когда он станет уязвим, когда он не сможет сопротивляться вторжению в тело. Ты почувствуешь это тягой в грудине, тебя потащит, как пса за поводок. Не сопротивляйся и не ничего не бойся в этот момент, - это значит, что твоё тело зовёт тебя! Чем ближе ты будешь к нему, тем отчётливей будет этот зов, хотя это может быть опасно. Я полагаю, что он догадается о твоём преследовании рано или поздно. Захочет ли он сбежать – я не знаю, всё будет зависеть от его целей нахождения в мире живых. Но помни, что и твоё время в Астрале может истечь! Пока вас с телом связывает прочная нить, но он в силах её оборвать, если будет постоянно ускользать от тебя, оттягивая момент воссоединения астрального тела с телесной оболочкой. Тогда твоя энергия просто иссякнет… Тебя будут пожирать сущности низшего порядка и защититься от них ты уже будешь не в силах. В лучшем случае, тебя ждёт участь тени. Поспеши!»
Кристофер перешёл на бег.
***
- Как ты нашла меня? – спросил мужчина, глядя в потолок. Он поймал себя на мысли, что мигающая, люминесцентная лампа отвлекала и успокаивала его.
- Я ждала тебя до обеда, а потом начала волноваться. Сначала, я набрала номер, с которого ты мне звонил рано утром… - её голос дрожал, и он чувствовал, с каким трудом она сдерживает себя, чтобы не закричать. - Как оказалось, это не был уличный таксофон, Крис. Это был жилой дом некой Люси, у которой ты был засветло.
- У тебя не было выбора, я понимаю. Продолжай. – холодно произнёс он.
- Она дала мне адрес, по которому я могу тебя найти… Это оказался детский дом на окраине Чарльстона. Мне пришлось взять такси, потому что я ни черта не знаю местность! Но это оказалось только началом этого кошмара, Крис. Я прождала тебя в этом приюте несколько долгих часов, прежде, чем поинтересоваться у персонала, кто же такая эта Джонтелл, которую ты пытался разыскать в доме Люси…
- Как ты нашла меня здесь? – мужчина терял терпение.
- Из этого приюта я начала обзванивать все больницы, потому что ты так и не приехал! Вуаля! – она взмахнула руками. – И я здесь! По твоей милости, Крис.
- Надо же. – протянул он, не сводя глаз с лампы. - Я недооценивал твои логические способности.
- Я бы спросила, как ты себя чувствуешь и как тебя угораздило попасть в аварию, - она пропустила мимо ушей его колкость. – но для начала, я хочу узнать, что происходит, Крис?! – в конце она сорвалась на крик.
- Ты хочешь знать, что происходит, Рейчел? – равнодушно спросил он, после чего девушка отчаянно крикнула: «Да!»
- Я больше тебя не люблю. – беспристрастно ответил он и тут же закрыл глаза, лишив себя возможности созерцать успокоительные мерцания, и готовый с достоинством принять лавину вопросов и обвинений с её стороны. Он услышал удивлённый возглас, а затем вопрос о том, не ослышалась ли она. Мужчина что-то отвечал, но не отдавал себе отчёта в том, что говорил, ему отчаянно хотелось побыть одному. Держать оборону уже не было сил и желания. Вернувшись к старым берегам, мужчина соприкоснулся с прежним собой и притворяться было уже преступлением против своей личности. Настоящей личности. Он спокойно повторил, что не любит её и ему жаль, что он не смог признаться ей в этом раньше. Ему было невыносимо слышать её плач, ведь он осознавал всю силу той боли, которую причинил этой невинной девушке. Мужчина ждал, когда её плач утихнет, не пытаясь её утешить, ведь всё, что исходило из его уст последнее время лишь ранило других людей. Он старался быть осторожным. И честным.
- Виктория… была… права! – сквозь всхлипывания произнесла она. – Ты – не мой Кристофер… Он бы никогда так трусливо не поступил!
- Вы общались? – он приоткрыл глаза и напрягся.
- Какая тебе разница? – выпалила она.
- Женщины – удивительные существа. – с грустной улыбкой, произнёс он. – Вас можно встретить в неожиданных местах, в то время, когда вы находите нас где угодно. Словно, поджидая… И по обыкновению, вы всегда готовы к встрече, в отличии от нас. А разлучить двух женщин, которые успели подружиться – просто невозможно!
- Не уходи от темы: зачем, ты меня привёз сюда, в таком случае? Если не любишь! К чему этот фарс?
- Я думал, что смогу тебя контролировать. – пожал он плечами. – Я пытался ограничить ваше общение с Викторией, потому что…
- Что? – казалось, она жаждала услышать ответ, одновременно опасаясь его.
- Потому что эта проницательная женщина изначально знала о том, что я не люблю тебя, и что я – не тот Кристофер, которого ты любишь…
- Что ты несёшь? – с надрывом спросила она. – Зачем тогда ты сделал мне предложение?
Мужчина задумался: сказать ли ей правду или нет.
- Это была попытка обмануть себя.
- Знаешь, это прекрасно, что ты оказался в больнице! У тебя что-то с головой! Я подозревала, что это серьёзно, но не настолько! Боже… - она схватилась за голову и сжала виски пальцами с такой силой, что кожа на лбу покраснела. – Я не желаю больше слушать этот бред, я не верю тебе…
- Рейчел, мне очень жаль… - он попытался протянуть руку, чтобы коснуться её колена.
- Заткнись! – рывком она убрала его руку – Может быть, лучше скажешь, что мне делать?! В незнакомом городе, почти без денег и без жениха? И кто такая эта Джонтелл?
Он закрыл глаза и стиснул зубы, сражённый волной негодования. Терпение по капле покидало его обессиленное тело и измождённый разум. Мужчина осознавал, что виноват перед ней, осознавал всю абсурдность своих признаний и степень ответственности за эту девушку. Но ему казалось, что если он признается ей в нелюбви, то она, подобно лесной пташке, упорхнёт с ветки и больше не станет докучать его своим назойливым «пением». Но он ошибался: эта пташка оказалась не из пугливых.
- Не говори… - вдруг послышалось от неё. – Я всё равно не услышу правды! Я не хочу больше здесь находиться. Наедине с чужаком!
Когда за ней захлопнулась дверь, он облегчённо вздохнул. Ему хотелось забыться крепким сном и выкурить крепкого табака одновременно. Сил для размышлений больше не осталось, и он решил попробовать исполнить своё первое желание. Но сделать ему это было не суждено.
Глава 26. «Долгий путь домой»
Мимо сестринского поста пробежала заплаканная девушка, и Джонтелл уже засомневалась в своих намерениях. Она ещё раз спросила себя, хочет ли встречаться с этим странным парнем, но что-то внутри неё подсказывало, что она ждала эту встречу всю свою жизнь.
- Нужно проверить новичка, посидишь за меня? – обратилась мед. сестра за постом к Джонтелл.
- Давай я! Всё равно я здесь надолго застряла из-за метели.
Перед тем, как зайти в палату, женщина заглянула в смотровое окошко: парень выглядел бледным и уставшим. На секунду, ей стало жаль этого незнакомца, но она отбросила в сторону лишние эмоции. Она тихонько толкнула дверь и зашла в палату, засунув руки в карманы, будто пряча там свою неуверенность. Его лицо было повернуто к окну, а в глазах был нездоровый блеск.
- Это была твоя девушка? – осторожно поинтересовалась Джонтелл.
Он замер и обронил взгляд с окошка вниз, словно испугавшись вопроса.
- Бывшая невеста. – быстро ответил он, не поворачиваясь. – Послушай, прости меня, я не должен был… - его голос дрожал от волнения, как у мальчишки.
- Не стоит. – оборвала его женщина и села у кровати. – Я и не такое переживала.
- Я спровоцировал твой приступ и подверг тебя опасности, я не прощу себе этого. – он решился повернуть голову в её сторону, отчего она вздрогнула: в его пронзительных глазах было нечто такое, что можно было сравнить с отчаяньем и раскаяньем одновременно. В её жизни было мало глаз, которые так искренне на неё смотрели.
- Мистер Лютер, я повторяю, что не стоит об этом беспокоиться. – теперь дрожал и её голос. – Я чувствую себя намного лучше.
Ей показалось, что он выдохнул, после чего наступило неловкое молчание. До них доносились посторонние звуки из больничного коридора, по которому сновали тени в белых халатах. Бесшумно, капля по капле, наполнялся клапан с физ. раствором в капельнице. Он прятал свой взгляд в синеватых складках больничного одеяла, она - в маленьком окне под потолком, на которое успел налипнуть мокрый снег по ту сторону. «Нужно поскорее с этим покончить, я не спала всю ночь… Нам обоим нужно хорошенько выспаться».
- Вы потеряли сознание, Мистер Лютер. Как Вы себя чувствуете после капельницы? – изо всех сил она старалась унять дрожь в голосе.
- Мы же перешли на «ты». Разве нет?
- Ах да… - она улыбнулась, обнажив неглубокие ямочки на щеках. – Профессиональная привычка. Напомни, как тебя зовут?
Этот, казалось бы, простой вопрос загнал его в тупик. Он пообещал себе больше не лгать о своей личности, но, в то же время, пообещал беречь её чувства. Но больше всего ему хотелось в этот момент прикоснуться к ней и обнять её, чтобы почувствовать родное тепло. «Она точно настоящая?»
- Можешь называть меня Крис, если хочешь.
Она с лёгким недоверием взглянула на него, чуть наклонив голову.
- Скажи, а ты работаешь в детском приюте Чарльстона? – неожиданно спросил он.
- Я подрабатываю там на полставки. – ответила женщина и задумалась. – Вот уже как шестой год… А, основная моя работа здесь, в госпитале.
- Я ступил на эту землю совсем недавно и всё не перестаю удивляться тем чудесам, что на ней происходят… - с нескрываемой улыбкой произнёс он. – Сама судьба привела меня к тебе.
- Мы знакомы с тобой, Крис? – ерзая на стуле, спросила она.
Этот вопрос резанул по его сердцу, как раскалённый нож. Улыбка сползла с его сухих, потрескавшихся губ.
- Если я скажу тебе, то ты мне, всё равно, не поверишь.
- Я попробую. – неожиданно громко для самой себя ответила женщина, словно убеждая себя в сказанном. Он замолк, собираясь с мыслями. Его тело напряглось от самой макушки до кончиков пальцев ног, как перед решающим броском. В последний момент, он почувствовал тошноту, подступающую к горлу, но быстро сглотнул. «Будь, что будет, я больше не могу держать в себе эти воспоминания и эту правду!».
- Я познакомился с тобой 9 ноября 1968 года, в день твоего рождения. Ты родилась недоношенной, но росла крепкой и здоровой девочкой, хоть и твоя мать опасалась, что ты унаследуешь предрасположенность к астме… Как оказалось, не зря, ведь именно эта болезнь унесла её жизнь в 1974 году, когда тебе было всего шесть лет. Твой отец никогда не говорил с тобой об этом, но ты словно знала, что произошло и не спрашивала Джейкоба ни о чём. Очень смышлёная и милосердная девочка для своих лет. Для твоего отца тогда настали тяжёлые времена… Если бы не ты, он бы ушёл вслед за твоей матерью. Как же её звали? На… Надин? Джейкоб старался оградить тебя от своей депрессии, от волнений в обществе из-за расовых сегрегаций, от гибели матери. Настал момент, когда он понял, что не вырвется из болота нужды, если останется в Чарльстоне, работая на семью Маргарет. Помнишь, тётушку Мэдж? Высокая и худощавая женщина, с виду очень строгая и требовательная, но в душе она была сентиментальной и кроткой. Статус управляющей детского дома не позволял ей показывать свою мягкость на людях… Эта женщина была благословлена самим Господом за свою добросердечность, она заменила тебе мать. Вообще, в тебя влюблялись все, кто имел счастье быть с тобой. Это ты унаследовал от Надин – она была сильной, заботливой и доброй, хотя эти качества были несовместимы в темнокожей девушке в те времена. Рядом с ней любой человек чувствовал себя нужным и желанным. Я надеюсь, что ты сохранила это качество до сих пор, хотя не отрицаю, что ты могла унаследовать и качества отца, которые раскрывались в тебе по мере взросления: смелость, сила духа и недоверие к людям Хотя, я уже знаю ответ… Ты бы не пришла сюда, если бы была трусливой, хоть и продолжаешь подозревать меня. И знаешь, что, - ты всё правильно делаешь! Твой отец доверился людям один единственный раз и жестоко поплатился за это! Тогда, в Бруклине в 1977 году, он был убит мошенниками, которые промышляли на приезжих эмигрантах… Я был опьянён надеждой подарить тебе новую жизнь настолько, что забыл обо всём, забыл о том, что люди могут забрать твою жизнь из-за бумажных купюр… Интересно, они принесли им счастья? Я проклял моих убийц перед смертью… Я умирал, умоляя Господа лишь об одном: увидеть тебя ещё раз! И это сбылось. Я притаился в той квартире, в Форт-Грин, где должны были жить мы с тобой. Я каждый день молился о тебе и твой образ стоял перед глазами, такой невинный и беззащитный. Я чувствовал, что ты ждёшь меня и зовёшь меня каждый день… Это придавало мне сил! Мне пришлось вспомнить всё, что говорила мне мать о тонком мире, о духах, обрядах и традициях Худу.
