-- Ого, -- она хихикнула. – Значит о том, что ее можно получить, если расстелить перед змеиным царем белый платок или красный шерстяной пояс, даже спрашивать не стоит?
Боги небесные, что она со мной делает? Я снова улыбнулся и откинулся на спинку кресла. Такой она нравилась мне еще больше. И мне хотелось поддержать это ее настроение как можно дольше, так что я попытался упрятать свои желания поглубже, начав болтать о той чепухе, что она где-то нарыла.
Я наконец расслабился. Мы говорили и говорили, пили чай и поедали блины, политые каким-то сладким сиропом. Эва смеялась, и я улыбался вместе с ней.
-- Не понимаю, откуда тогда эти байки про корону и золотые рожки, -- вновь полюбопытствовала она.
-- Ну…, вашему брату всегда хотелось наступить на халяву, вот и навыдумывали себе разное.
Эва нахмурилась.
-- Прям так уж и хотелось? Можно подумать, что люди еще большие эгоисты и охотники за счастьем. Это не я тут пытаюсь выбить для себя еще 300 лет жизни, а вы на том настаиваете.
Я заставил себя пропустить эти ее слова мимо ушей, чтобы не спровоцировать ссоры.
-- Жаль, -- она попыталась погасить свое недовольство, вернувшись к прежней теме. – А я так надеялась заиметь один из таких золотых рожек, чтобы ковырнуть им стену в каком-нибудь доме и там бы появилось богатство.
-- Или наоборот. – Я перехватил ее удивленный взгляд. – Что? Я тоже знаю эти сказки. Один рог приносит богатство, а другой наводит порчу.
Эва прыснула и вытянув руку, отковырнула кусочек блина с моей тарелки. Я не возражал. Она вроде как заигрывала со мной и мне нравилось думать, что я знаю куда это приведет. Блины были сладкими и, хотя с утра я так разнервничался, что не смог запихать в себя и куска нормальной еды, есть все еще не хотелось.
Насадив на вилку еще один кусок, я протянул его ей, радуясь любой возможности быть ближе. Она хитро улыбнулась и приняла угощение. За столь невинным хулиганством мы быстро покончили с блинами, и я подозвал официанта, чтобы расплатиться. Эва допила чай и встала.
Я быстро вернул счет и теперь помог ей одеть пальто, хотя покидать кафе мне до жути не хотелось. Спустя пару минут мы вышли на улицу.
-- Теперь идем? – спросил я с легкой тревогой в голосе.
Эва кивнула. Повыше подняла шарф и спрятала руки в карманы.
-- Мы можем заглянуть в мой магазин? – спросила она, едва мы отошли от кафе. – Хочу привести себя в порядок перед встречей с твоей матерью. Не хочу, чтобы она сочла меня замарашкой. Нужно поправить макияж.
Я не был против, потому что боялся этой встречи не меньше нее. Даже если моя мать была не при чем, я не знал, как она отреагирует на появление Эвы в нашем доме.
-- Ты выглядишь бесподобно. Но если хочешь… конечно заедем.
Мы вышли из парка и зашагали в сторону парковки. Оттуда быстро добрались до цветочного магазина, где она работала. На машине это всего пара минут, даже если ехать медленно, а я ехал так, как моему автомобилю никогда даже не снилось. Эва скрылась за его дверями всего на несколько минут, а когда вернулась, выглядела еще лучше, чем прежде. Волосы были аккуратно расчесаны, а губы заалели от помады.
Она была мой слабостью и сейчас я почувствовал это, как никогда. Ухватив ее за талию, прижал спиной к стене магазина и заглянул в глаза. Она была на столько обескуражена этой выходкой, что даже ничего не говорила. Ее близость сводила с ума. Желание волной пронеслось по моему телу – безрассудное и всепоглощающее.
Я прильнул к ней еще ближе. Она не шевелилась и, казалось, даже не дышала. Мы не могли отвести друг от друга глаз. Я ощущал, что между нами возникло нечто большее, чем просто плотское влечение. И, это ничуть не пугало меня.
-- Могу я…, -- я боялся ее напугать. Я почти не дышал, а сердце болезненно сжалось. – Могу я поцеловать тебя? Это все… чего я хочу.
Ее грудь вздымалась так же высоко, как и моя собственная. Но она молчала и только смотрела на меня не отрываясь, будто бы видела впервые.
-- Каким будет твое решение, Эва?
Я не хотел на нее давить. Я хотел, чтобы она признала свои чувства и позволила себя поцеловать. Прошло несколько минут, прежде чем она ответила.
-- Это… бессмысленно.
-- Это был неправильный ответ.
Я наклонил голову и почувствовал ее теплое дыхание. Бесконечная нежность к этой девочке пронзила меня до самого сердца. Я коснулся ее губ сначала невинным, почти неощутимым поцелуем. Затем продлил поцелуй чуть дольше, ощущая, как она трепещет в моих руках и как жаждет, чтобы я продолжал. Сорвавшийся с ее губ стон обжог мою душу. Это был наш самый первый, настоящий поцелуй. И он затягивал. Я умирал и воскресал одновременно. Я хотел еще, отдавая всего себя и вбирая ее.
Мне стоило немыслимых усилий оторваться от ее губ и прервать поцелуй. Меня словно раскололи на две части. Но злоупотреблять этим я не мог. И не должен был. В эту минуту мне крайне сильно хотелось самому себе как следует врезать, чтобы только усмирить тоску и отчаяние в своей груди, когда я отступил от нее на шаг и почувствовал себя самым несчастным человеком в этом мире.
Закрыв глаза, я шумно втянул в себя воздух.
-- Вот теперь можем идти.
В логове змей ты сам должен быть змеей.
(Русская пословица)
На входе в королевский особняк нас с Киром встретил охранник. Он сделал попытку обыскать меня, но я тут же возмутилась:
-- Не смей ко мне прикасаться, склизкий червяк, -- бросила я раздраженно и скользнув за Кира, добавила: -- Ты позволишь ему меня щупать?
-- Оставь, -- приказал он. – Она моя невеста.
После того, как мы заехали ко мне на работу, он был на втором небе от счастья. Я гнала прочь все воспоминания о его поцелуе, потому что почти сразу краснела и лишалась способности мыслить трезво. Это была случайность, -- убеждала я себя. – Глупая нелепость.
Одарив охранника убийственным взглядом, Кир потянул меня за собой в дом.
Дом змеиной семьи оказался совсем не таким, каким я себе его представляла. По крайней мере внутри. Снаружи, конечно, это было обычное, мало чем примечательное строение в три этажа – светлое, с французскими окнами в половину стен. А внутри… все более чем оригинально. Вместо обоев – глянцевые стеновые панели с волнообразным рисунком. Заливные полы окрашены в темно изумрудный цвет. Огромные окна без штор, из-за чего в комнатах очень много естественного света.
Мебель заслуживала особого внимания – что-то подобное я видела только в зарубежных каталогах. Она вся имела необычную, чаще обтекаемую форму, а предметы декора -- абстрактные формы. И никаких тканей – ни ковров, ни покрывал, ни даже мизерных салфеточек под вазами. Похоже, что текстиль змеи не очень-то жаловали.
На фоне этой внешней простоты большое внимание к себе привлекали две статуэтки. Первая – женская фигурка с змеей на руках, причем змея эта словно целовала женщину, почти прижимаясь своей мордой к ее лицу. Вторая чуть иная – это тоже женское тело, но как бы покрытое татуировками: местами просто точки, на обнаженной груди начертано сплетение двух змей, а на животе – косой квадрат, поделенный на четыре части, в каждой из которых стоит по капле. Этот символ я знала, он обозначал засеянное поле. Как говорил мне Егор, некоторые змеи имели отношение к воде и дождю, а значит эта статуэтка являла собой воплощение плодородия и благополучия.
Подобных змеевидных вещиц в этом доме было много. В коридоре я заметила вазу с чередующимся круговым узором в виде изогнутых латинской буквой S змей; комод с похожими змеевидными ножками; небольшие лепнины в виде соприкасающихся головами, обращенными в разные стороны, двух змей, перевитых в спиральный клубок. Всюду змеи, змеи и снова змеи…
Отправив за матерью служанку, Кирилл провел меня в большую залу для приема гостей и предложил сесть. Он нервничал. Я поняла это по тому, что сейчас он молчал и практически ничего не говорил и ни о чем не спрашивал. И уж конечно не ухмылялся, что делал почти постоянно. Он должен был понимать: если моя теория подтвердится, то в невестах меня ему никогда больше не видать. Я тоже была на взводе и почти не выпускала спасительный баллончик с ядом из своей руки, лежащей в кармане.
Я знала, что королева прожила очень много лет, но отразилось ли это на ее внешности, пока не ведала. Ответ не заставил себя долго ждать. Через некоторое время в дверном проеме появилась эффектна темноволосая женщина средних лет в темном, свободного кроя комбинезоне с прической и макияжем, будто только из салона. Одного взгляда хватало, чтобы понять, она – королева. Всем своим видом женщина излучала царское величие, какое-то странное обаяние, состоящее из гремучей смеси трепета и восхищения. Ее взгляд был снисходительный, чувствовалась полная уверенность в своей силе. Королева была не столько красивой, сколько эффектной. Держалась, как и подобает ее статусу. Она чем-то даже была схожа с Лилией – так же горда и самоуверенна.
Я завороженно замерла. Пока мать Кира входила в комнату, я с открытым ртом следила за ее движениями, изумляющими своей отточенностью, гибкостью и изящность. Даже в облике человека, эта женщина безумно сильно напоминала кобру. Змеиная сущность и сила сквозили в каждом ее жесте, взгляде, движении.
И тут я увидела нечто неописуемое – ее корону. Она была словно родимое пятно, которое проступает на лбу. Но это было не просто пятно и даже не татуировка, а что-то другое. Словно золотая нить, вшитая под кожу, от чего узор даже светился.
-- Милое дитя, -- ее улыбка была дежурной, без какого-либо намека на дружелюбие. -- Я думала вы не соизволите почтить нас своим присутствием.
Я натянуто улыбнулась. Голос королевы заставлял трепетать и сжиматься.
-- Ты мог бы и предупредить, что у нас будет такая гостья. Я совсем не готова, -- с укором произнесла она в адрес Кира.
Затем быстро распорядилась, чтобы принесли чай и подойдя ко мне, приветливо протянула руку.
-- Маргарита, -- представилась королева.
Боже. Ее зовут так же, как и мою маму. В горле образовался ком.
Я ответила на рукопожатие и тоже представилась.
-- Милая. Очень милая, -- не понятно к кому из нас обратилась она, рассматривая меня.
Принесли чай. Хрупкого вида девушка с короткими волосами, одетая в светлый брючный костюм, поставила поднос на небольшой стол у входной двери, наполнила три чаши и стала раздавать их присутствующим. Первой, чашу поднесла королеве, затем принцу и только потом мне.
-- Спасибо, но нет, -- отказалась я. – В последний раз, после змеиного напитка я проснулась посреди леса на другом берегу реки.
Королева звонко, по театральному рассмеялась.
-- А ты оказывается злопамятна. Не слишком хорошее качество для будущей королевы.
-- А разве я говорила, что хочу ею стать, -- переспросила я в ответ и высоко подняла подбородок.
-- Но ты же сейчас здесь, -- не растерялась Маргарита.
-- Совсем по другой причине. Я на счет своей замены… -- Я старалась не выпускать из виду ее лицо, чтобы уловить любое изменение в мимике и понять, врет ли мне эта женщина. – Мы договорились с ней об обмене, но разошлись в одном вопросе. Я против того, чтобы сидеть взаперти и хотела бы провести оставшееся время с семьей. Согласитесь, это справедливо.
Кир не вмешивался в разговор, молча наблюдая со стороны. Его лицо было напряжено, спина ссутулена, а руки то и дело сжимались и разжимались в кулаки.
-- Могли бы вы уладить этот вопрос со своей протеже, -- спросила я прямо. – Думаю, этот вариант нас всех бы устроил.
Королева все еще не произнесла ни слова, но Кир похоже уже сделал выводы.
-- Не всех устроит, -- громко сказал он, а затем метнул в мать полный злобы и обиды взгляд. Чашка чая с грохотом опустилась на стол рядом. – Как ты могла, мама? У меня за спиной…
-- Ты подозреваешь меня в такой низости? – попыталась возмутиться женщина.
-- Подозревал… Но я тебя слишком давно знаю, чтобы не заметить, как ты занервничала.
Ого. А я-то как раз и не заметила, хотя и очень пыталась. Ее лицо казалось мне просто каменным, лишенным любых эмоций. Все равно, что со стеной разговариваешь.
-- С чего бы это? – Он заскрипел зубами так, что я решила, что еще секунда и они кинуться друг на друга.
Но нет. Королева по прежнему была невозмутима. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она даже с места не сдвинулась и спокойно и даже без каких-либо усилий выдержала взгляд своего сына.
-- Допустим, -- она опустила в свой бокал с чаем один из лежащих на блюдце кусков сахара, -- я немного подстраховалась. Но ты же видишь, она сама не против такого решения. К чему девочке мучиться, раз уж она нас так ненавидит. И потом, мой выбор ты одобришь. Она просто прелестна.
-- Что и требовалось доказать, -- перехватив извиняющий взгляд Кира, съязвила я. – Похоже, твоя мамочка при любом раскладе против моей кандидатуры. Ведь так?
-- О, а ты оказывается не так уж и наивна, -- признав, что ее переиграли, прищурилась Маргарита. – Очень умелый ход. И тонкий. Признаю, я тебя недооценила. Может даже из тебя и могло что-то получиться, не будь ты так упряма и настырна. И коль уж мы решили говорить на чистоту, я вас обрадую: церемония обмена состоится. Хотите вы этого или нет.
-- Что? – чуть не задохнулся от возмущения Кир. – Ты совсем потеряла свой гребаный рассудок? – теперь он орал так, что даже я вздрогнула.
-- О, милый, ты слишком вспыльчив, -- невозмутимо парировала королева. – Тебе стоит быть более сдержанным. У нас ведь гости.
Кирилл рычал как лев. Он ничего не мог сделать, а кричать смысла не было – его мамаша была непробиваема, и он знал это как никто. И потому он просто метался по комнате, как загнанный зверь.
Я наблюдала за всем со стороны. Внутренне я была совершенно спокойна, ведь с самого начала знала, чем может закончится весь этот разговор. Моя интуиция меня снова не обманула.
-- Ты не имеешь никакого права решать за меня! – орал мой суженый. – Я ее люблю. Ты не могла не знать, что своей выходкой разобьешь мое сердце и все равно сделала это? Так ты выражаешь мне свою любовь? А я тебе верил!
-- Кир, милый, -- женщина натянуто улыбнулась и потянула руку к его лицу, но он отскочил, как от огня. – Я твоя мать и не могу желать тебе плохого. Ты поймешь. Позже.
Даже когда она обращалась к сыну, лицо королевы продолжало оставаться безжизненной маской, на которой сияла невероятная диадема-татуировка. Именно она привлекла мое внимание и пока шел этот бессмысленный и бесполезный спор, я пристально изучала и рассматривала ее, дивясь подобному чуду. Странно, но узор был мне знаком, как если бы мне уже доводилось прежде видеть его.
-- Отзови свою девицу? – тем временем затребовал Кир, сверля мать глазами. – А не сделаешь, я сам ее найду, и она пожалеет, что пошла у тебя на поводу.
-- Ты зря мутишь воду, -- спокойно заметила королева. – Посмотри на нее, -- она кивнула в мою сторону. – Девушка давно смирилась. Она знает, что для всех так будет только лучше. Стоит взять с нее пример.
Кир махну рукой, сбивая со стола вазу с живыми цветами. Раздался звон и осколки шумно заскользили по гладкому полу. Даже до меня долетели капли воды.
-- Не зли меня, мама! – прорычал ей в лицо Кирилл. – Ты забываешь, что сейчас я король, а ты лишь советник.
Боги небесные, что она со мной делает? Я снова улыбнулся и откинулся на спинку кресла. Такой она нравилась мне еще больше. И мне хотелось поддержать это ее настроение как можно дольше, так что я попытался упрятать свои желания поглубже, начав болтать о той чепухе, что она где-то нарыла.
Я наконец расслабился. Мы говорили и говорили, пили чай и поедали блины, политые каким-то сладким сиропом. Эва смеялась, и я улыбался вместе с ней.
-- Не понимаю, откуда тогда эти байки про корону и золотые рожки, -- вновь полюбопытствовала она.
-- Ну…, вашему брату всегда хотелось наступить на халяву, вот и навыдумывали себе разное.
Эва нахмурилась.
-- Прям так уж и хотелось? Можно подумать, что люди еще большие эгоисты и охотники за счастьем. Это не я тут пытаюсь выбить для себя еще 300 лет жизни, а вы на том настаиваете.
Я заставил себя пропустить эти ее слова мимо ушей, чтобы не спровоцировать ссоры.
-- Жаль, -- она попыталась погасить свое недовольство, вернувшись к прежней теме. – А я так надеялась заиметь один из таких золотых рожек, чтобы ковырнуть им стену в каком-нибудь доме и там бы появилось богатство.
-- Или наоборот. – Я перехватил ее удивленный взгляд. – Что? Я тоже знаю эти сказки. Один рог приносит богатство, а другой наводит порчу.
Эва прыснула и вытянув руку, отковырнула кусочек блина с моей тарелки. Я не возражал. Она вроде как заигрывала со мной и мне нравилось думать, что я знаю куда это приведет. Блины были сладкими и, хотя с утра я так разнервничался, что не смог запихать в себя и куска нормальной еды, есть все еще не хотелось.
Насадив на вилку еще один кусок, я протянул его ей, радуясь любой возможности быть ближе. Она хитро улыбнулась и приняла угощение. За столь невинным хулиганством мы быстро покончили с блинами, и я подозвал официанта, чтобы расплатиться. Эва допила чай и встала.
Я быстро вернул счет и теперь помог ей одеть пальто, хотя покидать кафе мне до жути не хотелось. Спустя пару минут мы вышли на улицу.
-- Теперь идем? – спросил я с легкой тревогой в голосе.
Эва кивнула. Повыше подняла шарф и спрятала руки в карманы.
-- Мы можем заглянуть в мой магазин? – спросила она, едва мы отошли от кафе. – Хочу привести себя в порядок перед встречей с твоей матерью. Не хочу, чтобы она сочла меня замарашкой. Нужно поправить макияж.
Я не был против, потому что боялся этой встречи не меньше нее. Даже если моя мать была не при чем, я не знал, как она отреагирует на появление Эвы в нашем доме.
-- Ты выглядишь бесподобно. Но если хочешь… конечно заедем.
Мы вышли из парка и зашагали в сторону парковки. Оттуда быстро добрались до цветочного магазина, где она работала. На машине это всего пара минут, даже если ехать медленно, а я ехал так, как моему автомобилю никогда даже не снилось. Эва скрылась за его дверями всего на несколько минут, а когда вернулась, выглядела еще лучше, чем прежде. Волосы были аккуратно расчесаны, а губы заалели от помады.
Она была мой слабостью и сейчас я почувствовал это, как никогда. Ухватив ее за талию, прижал спиной к стене магазина и заглянул в глаза. Она была на столько обескуражена этой выходкой, что даже ничего не говорила. Ее близость сводила с ума. Желание волной пронеслось по моему телу – безрассудное и всепоглощающее.
Я прильнул к ней еще ближе. Она не шевелилась и, казалось, даже не дышала. Мы не могли отвести друг от друга глаз. Я ощущал, что между нами возникло нечто большее, чем просто плотское влечение. И, это ничуть не пугало меня.
-- Могу я…, -- я боялся ее напугать. Я почти не дышал, а сердце болезненно сжалось. – Могу я поцеловать тебя? Это все… чего я хочу.
Ее грудь вздымалась так же высоко, как и моя собственная. Но она молчала и только смотрела на меня не отрываясь, будто бы видела впервые.
-- Каким будет твое решение, Эва?
Я не хотел на нее давить. Я хотел, чтобы она признала свои чувства и позволила себя поцеловать. Прошло несколько минут, прежде чем она ответила.
-- Это… бессмысленно.
-- Это был неправильный ответ.
Я наклонил голову и почувствовал ее теплое дыхание. Бесконечная нежность к этой девочке пронзила меня до самого сердца. Я коснулся ее губ сначала невинным, почти неощутимым поцелуем. Затем продлил поцелуй чуть дольше, ощущая, как она трепещет в моих руках и как жаждет, чтобы я продолжал. Сорвавшийся с ее губ стон обжог мою душу. Это был наш самый первый, настоящий поцелуй. И он затягивал. Я умирал и воскресал одновременно. Я хотел еще, отдавая всего себя и вбирая ее.
Мне стоило немыслимых усилий оторваться от ее губ и прервать поцелуй. Меня словно раскололи на две части. Но злоупотреблять этим я не мог. И не должен был. В эту минуту мне крайне сильно хотелось самому себе как следует врезать, чтобы только усмирить тоску и отчаяние в своей груди, когда я отступил от нее на шаг и почувствовал себя самым несчастным человеком в этом мире.
Закрыв глаза, я шумно втянул в себя воздух.
-- Вот теперь можем идти.
Глава 29. Судьба.
В логове змей ты сам должен быть змеей.
(Русская пословица)
На входе в королевский особняк нас с Киром встретил охранник. Он сделал попытку обыскать меня, но я тут же возмутилась:
-- Не смей ко мне прикасаться, склизкий червяк, -- бросила я раздраженно и скользнув за Кира, добавила: -- Ты позволишь ему меня щупать?
-- Оставь, -- приказал он. – Она моя невеста.
После того, как мы заехали ко мне на работу, он был на втором небе от счастья. Я гнала прочь все воспоминания о его поцелуе, потому что почти сразу краснела и лишалась способности мыслить трезво. Это была случайность, -- убеждала я себя. – Глупая нелепость.
Одарив охранника убийственным взглядом, Кир потянул меня за собой в дом.
Дом змеиной семьи оказался совсем не таким, каким я себе его представляла. По крайней мере внутри. Снаружи, конечно, это было обычное, мало чем примечательное строение в три этажа – светлое, с французскими окнами в половину стен. А внутри… все более чем оригинально. Вместо обоев – глянцевые стеновые панели с волнообразным рисунком. Заливные полы окрашены в темно изумрудный цвет. Огромные окна без штор, из-за чего в комнатах очень много естественного света.
Мебель заслуживала особого внимания – что-то подобное я видела только в зарубежных каталогах. Она вся имела необычную, чаще обтекаемую форму, а предметы декора -- абстрактные формы. И никаких тканей – ни ковров, ни покрывал, ни даже мизерных салфеточек под вазами. Похоже, что текстиль змеи не очень-то жаловали.
На фоне этой внешней простоты большое внимание к себе привлекали две статуэтки. Первая – женская фигурка с змеей на руках, причем змея эта словно целовала женщину, почти прижимаясь своей мордой к ее лицу. Вторая чуть иная – это тоже женское тело, но как бы покрытое татуировками: местами просто точки, на обнаженной груди начертано сплетение двух змей, а на животе – косой квадрат, поделенный на четыре части, в каждой из которых стоит по капле. Этот символ я знала, он обозначал засеянное поле. Как говорил мне Егор, некоторые змеи имели отношение к воде и дождю, а значит эта статуэтка являла собой воплощение плодородия и благополучия.
Подобных змеевидных вещиц в этом доме было много. В коридоре я заметила вазу с чередующимся круговым узором в виде изогнутых латинской буквой S змей; комод с похожими змеевидными ножками; небольшие лепнины в виде соприкасающихся головами, обращенными в разные стороны, двух змей, перевитых в спиральный клубок. Всюду змеи, змеи и снова змеи…
Отправив за матерью служанку, Кирилл провел меня в большую залу для приема гостей и предложил сесть. Он нервничал. Я поняла это по тому, что сейчас он молчал и практически ничего не говорил и ни о чем не спрашивал. И уж конечно не ухмылялся, что делал почти постоянно. Он должен был понимать: если моя теория подтвердится, то в невестах меня ему никогда больше не видать. Я тоже была на взводе и почти не выпускала спасительный баллончик с ядом из своей руки, лежащей в кармане.
Я знала, что королева прожила очень много лет, но отразилось ли это на ее внешности, пока не ведала. Ответ не заставил себя долго ждать. Через некоторое время в дверном проеме появилась эффектна темноволосая женщина средних лет в темном, свободного кроя комбинезоне с прической и макияжем, будто только из салона. Одного взгляда хватало, чтобы понять, она – королева. Всем своим видом женщина излучала царское величие, какое-то странное обаяние, состоящее из гремучей смеси трепета и восхищения. Ее взгляд был снисходительный, чувствовалась полная уверенность в своей силе. Королева была не столько красивой, сколько эффектной. Держалась, как и подобает ее статусу. Она чем-то даже была схожа с Лилией – так же горда и самоуверенна.
Я завороженно замерла. Пока мать Кира входила в комнату, я с открытым ртом следила за ее движениями, изумляющими своей отточенностью, гибкостью и изящность. Даже в облике человека, эта женщина безумно сильно напоминала кобру. Змеиная сущность и сила сквозили в каждом ее жесте, взгляде, движении.
И тут я увидела нечто неописуемое – ее корону. Она была словно родимое пятно, которое проступает на лбу. Но это было не просто пятно и даже не татуировка, а что-то другое. Словно золотая нить, вшитая под кожу, от чего узор даже светился.
-- Милое дитя, -- ее улыбка была дежурной, без какого-либо намека на дружелюбие. -- Я думала вы не соизволите почтить нас своим присутствием.
Я натянуто улыбнулась. Голос королевы заставлял трепетать и сжиматься.
-- Ты мог бы и предупредить, что у нас будет такая гостья. Я совсем не готова, -- с укором произнесла она в адрес Кира.
Затем быстро распорядилась, чтобы принесли чай и подойдя ко мне, приветливо протянула руку.
-- Маргарита, -- представилась королева.
Боже. Ее зовут так же, как и мою маму. В горле образовался ком.
Я ответила на рукопожатие и тоже представилась.
-- Милая. Очень милая, -- не понятно к кому из нас обратилась она, рассматривая меня.
Принесли чай. Хрупкого вида девушка с короткими волосами, одетая в светлый брючный костюм, поставила поднос на небольшой стол у входной двери, наполнила три чаши и стала раздавать их присутствующим. Первой, чашу поднесла королеве, затем принцу и только потом мне.
-- Спасибо, но нет, -- отказалась я. – В последний раз, после змеиного напитка я проснулась посреди леса на другом берегу реки.
Королева звонко, по театральному рассмеялась.
-- А ты оказывается злопамятна. Не слишком хорошее качество для будущей королевы.
-- А разве я говорила, что хочу ею стать, -- переспросила я в ответ и высоко подняла подбородок.
-- Но ты же сейчас здесь, -- не растерялась Маргарита.
-- Совсем по другой причине. Я на счет своей замены… -- Я старалась не выпускать из виду ее лицо, чтобы уловить любое изменение в мимике и понять, врет ли мне эта женщина. – Мы договорились с ней об обмене, но разошлись в одном вопросе. Я против того, чтобы сидеть взаперти и хотела бы провести оставшееся время с семьей. Согласитесь, это справедливо.
Кир не вмешивался в разговор, молча наблюдая со стороны. Его лицо было напряжено, спина ссутулена, а руки то и дело сжимались и разжимались в кулаки.
-- Могли бы вы уладить этот вопрос со своей протеже, -- спросила я прямо. – Думаю, этот вариант нас всех бы устроил.
Королева все еще не произнесла ни слова, но Кир похоже уже сделал выводы.
-- Не всех устроит, -- громко сказал он, а затем метнул в мать полный злобы и обиды взгляд. Чашка чая с грохотом опустилась на стол рядом. – Как ты могла, мама? У меня за спиной…
-- Ты подозреваешь меня в такой низости? – попыталась возмутиться женщина.
-- Подозревал… Но я тебя слишком давно знаю, чтобы не заметить, как ты занервничала.
Ого. А я-то как раз и не заметила, хотя и очень пыталась. Ее лицо казалось мне просто каменным, лишенным любых эмоций. Все равно, что со стеной разговариваешь.
-- С чего бы это? – Он заскрипел зубами так, что я решила, что еще секунда и они кинуться друг на друга.
Но нет. Королева по прежнему была невозмутима. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она даже с места не сдвинулась и спокойно и даже без каких-либо усилий выдержала взгляд своего сына.
-- Допустим, -- она опустила в свой бокал с чаем один из лежащих на блюдце кусков сахара, -- я немного подстраховалась. Но ты же видишь, она сама не против такого решения. К чему девочке мучиться, раз уж она нас так ненавидит. И потом, мой выбор ты одобришь. Она просто прелестна.
-- Что и требовалось доказать, -- перехватив извиняющий взгляд Кира, съязвила я. – Похоже, твоя мамочка при любом раскладе против моей кандидатуры. Ведь так?
-- О, а ты оказывается не так уж и наивна, -- признав, что ее переиграли, прищурилась Маргарита. – Очень умелый ход. И тонкий. Признаю, я тебя недооценила. Может даже из тебя и могло что-то получиться, не будь ты так упряма и настырна. И коль уж мы решили говорить на чистоту, я вас обрадую: церемония обмена состоится. Хотите вы этого или нет.
-- Что? – чуть не задохнулся от возмущения Кир. – Ты совсем потеряла свой гребаный рассудок? – теперь он орал так, что даже я вздрогнула.
-- О, милый, ты слишком вспыльчив, -- невозмутимо парировала королева. – Тебе стоит быть более сдержанным. У нас ведь гости.
Кирилл рычал как лев. Он ничего не мог сделать, а кричать смысла не было – его мамаша была непробиваема, и он знал это как никто. И потому он просто метался по комнате, как загнанный зверь.
Я наблюдала за всем со стороны. Внутренне я была совершенно спокойна, ведь с самого начала знала, чем может закончится весь этот разговор. Моя интуиция меня снова не обманула.
-- Ты не имеешь никакого права решать за меня! – орал мой суженый. – Я ее люблю. Ты не могла не знать, что своей выходкой разобьешь мое сердце и все равно сделала это? Так ты выражаешь мне свою любовь? А я тебе верил!
-- Кир, милый, -- женщина натянуто улыбнулась и потянула руку к его лицу, но он отскочил, как от огня. – Я твоя мать и не могу желать тебе плохого. Ты поймешь. Позже.
Даже когда она обращалась к сыну, лицо королевы продолжало оставаться безжизненной маской, на которой сияла невероятная диадема-татуировка. Именно она привлекла мое внимание и пока шел этот бессмысленный и бесполезный спор, я пристально изучала и рассматривала ее, дивясь подобному чуду. Странно, но узор был мне знаком, как если бы мне уже доводилось прежде видеть его.
-- Отзови свою девицу? – тем временем затребовал Кир, сверля мать глазами. – А не сделаешь, я сам ее найду, и она пожалеет, что пошла у тебя на поводу.
-- Ты зря мутишь воду, -- спокойно заметила королева. – Посмотри на нее, -- она кивнула в мою сторону. – Девушка давно смирилась. Она знает, что для всех так будет только лучше. Стоит взять с нее пример.
Кир махну рукой, сбивая со стола вазу с живыми цветами. Раздался звон и осколки шумно заскользили по гладкому полу. Даже до меня долетели капли воды.
-- Не зли меня, мама! – прорычал ей в лицо Кирилл. – Ты забываешь, что сейчас я король, а ты лишь советник.
