Доли секунд поколебавшись, девушка протянула ему свою руку.
«Марк», – почему-то кроме его имени больше ничего на ум не приходило — все остальное бродило в абсолютном хаосе. – «Марк…»
…
Они шли молча. Один раз Тине показалось, что она увидела силуэт Адриана, девушка вздрогнула, и силуэт тут же растворился в темноте, а Доу, абсолютно и окончательно плюнув на субординацию приобнял ее, прижимая к себе. И уже этот момент хотелось продлить, как можно дольше.
«Скоро и я тебе все расскажу», – мысленно пообещал Доу.
Порой это начинало казаться странным: но стоило только Адриану приблизиться к Тине вне аудитории, как Доу появлялся словно из неоткуда и уводил девушку, как сам говорил, по делам. А в аудитории Адриан не решался как-то досаждать ей — не хотел, чтобы сокурсники обратили внимание. Ему и так хватало косых взглядов после их расставания.
Но вид слишком счастливой Тины раздражал. Она старалась не показывать — но Адриан четко видел: словно вся светится. И больше всего бесило, как она улыбалась Доу, как после занятий они постоянно засиживались то в библиотеке, то в его кабинете. И особенно бесило то, что, оказалось, Тина работает на этого декана, а значит, «уволить» ее так просто не получится. К тому же девушка перестала переводить ему деньги. А работать на декана — не перестала.
«Но это же элементарно! – осенило Адриана в один из дней, когда он вновь искоса поглядывал на Доу, что-то рассказывающего Тине. – Просто гениальное в своей простоте решение. Слух про декана и студентку. Как отнесутся к нему в нашей академии? Посмотрят ли сквозь пальцы? – Адриан заулыбался. – Тина, в честь такого я дождусь тебя и даже поймаю, когда Доу не будет рядом. Как я хочу посмотреть на твою реакцию».
Предвкушая, Адриан дождался Тины у ее комнаты в общежитии: пока не стемнело, там разрешалось находиться другим студентам.
Тина слушала его с холодным, буквально каменным выражением лица.
«Ты смотри, как старается, храбрится», – яд медленно начал разливаться по венам, подпитывая Адриана, заставляя все больше и больше нагнетать.
– Хорошо, – вздохнула Тина, улучив момент, когда парень примолк, – говори, распускай любые слухи.
– Это будет стоить карьеры твоему декану. Он уволится, да так, что вряд ли сможет еще где-то преподавать, и вы больше никогда не увидитесь. Зачем тебе это Тина?
– И что ты хочешь? Чтобы я уволилась? Чтобы избегала его, а может, мне каждый раз с тобой всё согласовывать: на кого работать, с кем общаться?
– Мне нравится такой вариант. Брось, Тина, просто вернись ко мне, вот и всё. И у нас всё снова будет очень хорошо. А еще я не скажу, что Доу — не тот, за кого себя выдаёт, что он маг ветра.
И ухмыльнувшись, пошел прочь.
…
Зайдя в комнату, Тина медленно, без сил опустилась на кровать, и только тогда почувствовала, как ее трясет мелкой, но противной, неконтролируемой дрожью — до стука в зубах.
«Промолчать и отдалиться от него? Ну уж нет», – едва слышно фыркнув, Тина зашла в кабинет Доу, ставший за это время столь привычным, что почти родным. Остальные студенты уже разбрелись по домам, как всегда. А Адриана сегодня и вовсе не было, да оно и к лучшему. Марк, не отрывая взгляд от планшета, кивнул ей.
– Опять отчеты, еще хотел вам тест один дать, но надо его докрутить, – пробормотал он. – Тебе его не покажу, – тут же добавил.
– Не смела и мечтать, – как можно беззаботнее откликнулась Тина. – Декан Доу, – уже тише проговорила она, и это обращение, формальное и, казалось, почти забытое, резануло слух. – Адриан грозится навредить твоей карьере.
Доу скептически приподнял бровь и, оторвавшись от планшета, посмотрел на девушку.
– И чем же на этот раз? Собирается рассказать в ректорате, что я маг ветра? Так они знают….
– Он собирается сказать, что у нас с тобой... с Вами… роман! – перебила его Тина, и будь она огненным магом – вспыхнула бы.
– А ты против?
На миг все слова как будто повисли в воздухе, и Тина смогла только с укором посмотреть на абсолютно невозмутимого Доу, но тут же поняла, что это ее не раздражает, скорее, напротив где-то в глубине души успокаивает. Мужчина не спеша поднялся и пересел на край стола и посмотрел на ее, словно с любопытством, словно готовясь изучать реакцию.
– Завтра я пойду в ректорат и скажу, что зачеты и экзамены, ты будешь сдавать им, так как я стал предвзято к тебе относиться.
– А тебя не уволят?
– Из-за россказней обиженного студента? Более того, сам затрону эти, так называемые слухи и….
Тут он заметил, что Тина нахмурилась и поджала губы, а глаз девушки начал нервно подергиваться.
– Что не так? – напряженно спросил Доу.
– Просто… опять это, это как дежа вю, – помотала головой девушка. «Нет-нет, ну неужели он тоже хочет предложить фиктивные отношения, из благородства и только? Но я ведь, я так не хочу». – Якобы слухи, якобы отношения… – бормотала она, – а ведь…
– Тина!
От голоса Марка она вздрогнула и посмотрела на него: брови хмуро сошлись на переносице, на виске проступила вена.
– Я не Адриан, – чуть ли не по слогам отчеканил он. – Я хоть словом сказал про якобы, – особо выделил это слово, – отношения? Про то, что собираюсь использовать тебя?
Суровый взгляд смягчился.
– Я не играю на чувствах, – тише проговорил Доу. – Хватило с меня.
Совесть уколола острой иглой в душу, и Тина потупилась. Одновременно любопытство наглой кошкой поскреблось в сознание. «Хватило» – что он имел в виду?
– Расскажешь? – тихо спросила она.
– Не всё, прости, – губы мужчины тронула грустная улыбка. – И если ты посмотришь на меня, – попросил он, а Тина удивленно подняла взгляд: в зеленых глазах волнами плескалась странная и, наверно, неправильная, а может, наоборот, столь естественная нежность. – Я тогда был студентом, – начал Доу, – жил в Адонисе и ни в чем не нуждался. Учился в академии стихийников и знал, что после нее меня ждет довольно светлое будущее: под крылом отца, в силах правопорядка, но не простым «рядовым», быстро получу звание, буду применять свой дар во благо. Но… Мое «но» звали Элина. Мы учились вместе. – На несколько секунд Доу замолчал. – Она была не самой подходящей, а точнее самой не подходящей невестой. Мы были вместе 2 года, 2 года мой отец закрывал глаза на «не те отношения». А потом… разве мог я разочаровать его? Я смалодушничал: в выпускной, вместо того, чтобы уехать, взбунтоваться, подошел к Элине и сказал банальное до оскомины: «все кончено, ты мне не нужна и никогда не была нужна». От собственной боли хотелось сделать как можно больнее ей, или я просто надеялся, что так она забудет меня быстрее. То, какую ошибку совершил, я понял довольно быстро, но… там еще многое случилось. И в итоге я сбежал. Другая страна, другая жизнь. Если честно, есть вероятность, что отец убьет меня, если найдет, и не только он.
Доу грустно усмехнулся, теперь, понимал он, остается только ждать реакции Тины: разочаруется, оттолкнет его — вполне вероятно, но она должна знать, каким он был, и в идеале - поверить, что теперь другой. Девушка же сидела в очень глубокой задумчивости, сама не зная, что думать.
«Марк – больше не тот мальчишка, которым был, он изменился, это однозначно. Он столько для меня делает, помогает. И если все рассказанное — правда, он действительно не будет играть чужими чувствами, обманывать. Но та девушка. Он говорил о ней с такой нежностью».
– Марк... – Тина чуть замялась, – а та девушка, Элина, почему ты не сбежал с ней?
– Разве можно прощать такое предательство? Но знаешь, она простила. Вот только, когда я решился бежать — уже была с другим и просто пожелала мне счастья.
Тина понимающе кивнула.
– А как же чувства? – осторожно спросила она.
– Похоже, их не осталось, – Марк провел пальцем по ее щеке, и Тина невольно вздрогнула, лишь запоздало понимая, насколько приятно было это прикосновение. От Марка Доу веяло ароматом легкого бриза, манящего, притягивающего. – Сам не думал, что такое произойдет. Но это всё в прошлом. Важнее думать о настоящем и о будущем.
Тина невольно усмехнулась, перехватывая его руку, переплетая пальцы с его.
– Прошлое интереснее, я бы даже сказала, спокойнее: оно такое, какое есть, и уже не изменится, сколько бы маги и ученые не пытались туда проникнуть. Оно стабильно. И все равно так или иначе, но влияет. Вопрос только в том, насколько сильно мы позволяем ему это делать. Насколько наше прошлое, мое, твое, общее будет влиять?
В ее глазах вновь зажегся огонь: испытывающий, жаждущий ответов. Доу не был менталистом, но в этом огне видел: она готова принять его прошлое и боится, что он не примет ее. Но он и сам боится похожего.
– Мое прошлое может повлиять, – но соврать он ей не мог. – Я не всё рассказал, просто дай мне время: отвык лишний раз кого-то пускать в свою жизнь. Но, повторю, как бы то ни было, я не играю больше чувствами, да и обманывать себя устал. Но сейчас я вижу только два пути. Если ты боялась осуждения...
– Я боялась потерять тебя! – выпалила девушка так резко, что сама не ожидала, и, увидев в его взгляде облегчение, столь же резко подалась вперед – порывисто касаясь его губ, и пусть будет, что будет, но она уже точно устала обманывать себя, как и он.
Марк тут же перехватил поцелуй, бережно и нежно касаясь ладонями ее лица. Шоколадно-кофейный привкус и участившееся дыхание — отдавались в сердце и проникали в душу. Он целовал ее и словно целовался впервые. Ее руки обвили шею, пальцы поигрывали в волосах. Тина отвечала на поцелуй, понимая, что эти мягкие губы, это безграничное тепло от них не идут ни в какое сравнение ни с чем, да и сравнивать уже не хочется. То нежный, то порывистый, как ветер, то алчущий и жаркий — как огонь. Она сильнее подалась к нему. Марк подхватил ее за бедра, приподнимая и усаживая на стол, но в последнюю секунду остановился.
– Не здесь, – без слов поняла его Тина.
– Все-таки субординация, – чуть виновато улыбнулся Доу, а девушка, вздохнув, соскочила со стола.
– Ты абсолютно прав.
– И завтра в ректорате я буду говорить о настоящих отношениях, а не каких-то выдуманных. Одно дело, если декан или лектор пользуется своим положением, и другое, если речь о постоянных отношениях, которые, в конце концов, не помню, чтобы были под запретом даже на рабочих местах. И ректората не должна касаться моя личная жизнь, пока я делаю свое дело хорошо. – Он выдержал небольшую паузу. – А еще не рассчитывай, что я отпущу тебя в общежитие.
Тон и заговорщический вид более чем нравились Тине, и она с готовностью взяла его под руку.
– Марк, – Тина доверчиво прижалась головой к его плечу, – а как же то, что ты маг ветра? – немного запоздало поинтересовалась она, благо Доу понял, о чем речь, и чуть снисходительно и с укором посмотрел на девушку, что той стало как-то неловко.
– Ты серьезно считаешь, что я умолчал о таком, устраиваясь на работу? – риторически поинтересовался он. – Магия — часть меня, скрывать ее, это как скрывать шрамы, родинки или даже татуировки. Конечно, ректорат в курсе, без подробностей. Просто маг ветра, который хочет учить истории.
– Только ветра? – хитро прищурилась Тина.
– Поймала, – улыбнулся он, снова целуя ее.
Чуть ранее
Насвистывая, Адриан зашел в свою квартиру, не разуваясь, прошел в комнату, небрежно бросил куртку на кровать и по щелчку пальцев включил висевший на стене экран.
– Соедини с отцом, – приказал юноша. Время было довольно поздним, но его это волновало мало, после нескольких минут приятных звуков водопада на экране появилось заспанное, немного усталое лицо Германа фон Крейна.
– Что случилось, сынок? – зевнув, нахмурился он, и морщины тремя полосами прочертили высокий лоб.
– Привет, пап, – заулыбался юноша, не обращая внимания его настроение. – У тебя ведь есть, скажем так, знакомые, которые могли бы выведать информацию о ком-либо.
– Адриан, что ты задумал? – Герман фон Крейн чуть не подскочил и впился в сына пытливым взглядом.
– Хочу узнать как можно больше о Марке Доу.
– Декане? Адриан! Ты знаешь, что учебе это не поможет!
– Дело не в учебе, па, – отмахнулся парень, – этот декан опасен. Как его вообще взяли на работу. Он маг ветра, и довольно сильный. И кто знает, что такой как он может еще скрывать. Я беспокоюсь о всеобщем благе. Или, может, тебе все равно на безопасность сына?
Герман фон Крейн потер переносицу и несколько секунд просидел в задумчивости, постукивая пальцами по стеклянному прозрачному столу.
– Дело только в магии? – наконец холодно спросил он.
– Он соблазнил мою девушку! И я не собираюсь этого так оставлять! – выпалил Адриан, не зная, насколько его «выдумка» становится близка к реальности.
– Бывшую, и она все равно тебе не пара, – зевнул Герман фон Крейн и тут же осекся, замечая хищные искры в глазах Адриана — как у зверя почуявшего добычу, которая точно не ускользнет.
– Так, значит, следите за моей личной жизнью, да? – парень сжал губы. – И так хорошо, что даже знаете, чем моя бывшая занимается и что она бывшая. А я ведь даже не говорил, когда она была нынешней.
«Бездна тебя раздери, Кэйти, – мысленно ругнулся на жену Герман фон Крейн, – уточни, проверь, что точно расстались, а чем эта девица сейчас занята!» – всеми этими проверками он так в итоге увлекся и так устал от них, что на миг не сообразил: Адриан-то не должен был о них знать вообще.
– И как давно мои дорогие мама и папа шпионят за мной? – продолжил давить на него Адриан. – Вы всегда любили контролировать мою жизнь. Чтобы мальчик вел себя благопристойно. Бедняжку немага нужно опекать.
– Хватит, всё, – прервал его отец. – Прекрати страдать ерундой, Адриан, и лучше сосредоточься на учебе. Склоки с деканом тебе ни в чем не помогут. И не забывай, за чей счет ты живешь.
– Хорошо, пап, – на удивление смиренно согласился Адриан, – только скажи честно, вы причастны к моему с Тиной расставанию.
Герман фон Крейн несколько минут колебался, но все же врать в глаза сыну он не мог:
– Несколько. – Разве что относительно уклониться от ответа.
Но Адриану и этого хватило, он прикрыл глаза, мысленно сосчитал до 10.
– Если бы не вы и не этот Райан, – одно только имя как будто оседало болью на зубах, – у меня все было прекрасно: умница Тина — помогает с учебой и обслуживает в постели. Да я потом сам бы ее и бросил! Или ты реально считаешь, что это на всю жизнь! – красивое лицо Адриана покрылось красными пятнами. – Зато теперь декан под ее юбкой, и поверь, они прекрасно спелись и будут отравлять мне жизнь! Молодец, папа!
– Успокойся, – вновь оборвал его отец. Герман фон Крейн прекрасно понимал, что Адриан просто ищет предлог и что просто так теперь парень не успокоится. – Я подумаю, как поспособствовать увольнению декана Доу, – пообещал он.
Терпкий аромат кофе и маленьких булочек с корицей раззадоривал аппетит, и Тина с наслаждением отправила одну из них в рот, ощущая как буквально тает на языке теплое мягкое тесто.
– Надо их почаще брать, – согласился с ее мыслями Марк.
Они сидели на кушетке у чайного столика, что стояли перед его рабочим столом. В этот вечер подзадержались в его кабинете чуть дольше обычного — помогать ему с делами Тина не бросила, он сам просил «не бросать» его, да и ей нравилось это.
«Марк», – почему-то кроме его имени больше ничего на ум не приходило — все остальное бродило в абсолютном хаосе. – «Марк…»
…
Они шли молча. Один раз Тине показалось, что она увидела силуэт Адриана, девушка вздрогнула, и силуэт тут же растворился в темноте, а Доу, абсолютно и окончательно плюнув на субординацию приобнял ее, прижимая к себе. И уже этот момент хотелось продлить, как можно дольше.
«Скоро и я тебе все расскажу», – мысленно пообещал Доу.
***
Порой это начинало казаться странным: но стоило только Адриану приблизиться к Тине вне аудитории, как Доу появлялся словно из неоткуда и уводил девушку, как сам говорил, по делам. А в аудитории Адриан не решался как-то досаждать ей — не хотел, чтобы сокурсники обратили внимание. Ему и так хватало косых взглядов после их расставания.
Но вид слишком счастливой Тины раздражал. Она старалась не показывать — но Адриан четко видел: словно вся светится. И больше всего бесило, как она улыбалась Доу, как после занятий они постоянно засиживались то в библиотеке, то в его кабинете. И особенно бесило то, что, оказалось, Тина работает на этого декана, а значит, «уволить» ее так просто не получится. К тому же девушка перестала переводить ему деньги. А работать на декана — не перестала.
«Но это же элементарно! – осенило Адриана в один из дней, когда он вновь искоса поглядывал на Доу, что-то рассказывающего Тине. – Просто гениальное в своей простоте решение. Слух про декана и студентку. Как отнесутся к нему в нашей академии? Посмотрят ли сквозь пальцы? – Адриан заулыбался. – Тина, в честь такого я дождусь тебя и даже поймаю, когда Доу не будет рядом. Как я хочу посмотреть на твою реакцию».
***
Предвкушая, Адриан дождался Тины у ее комнаты в общежитии: пока не стемнело, там разрешалось находиться другим студентам.
Тина слушала его с холодным, буквально каменным выражением лица.
«Ты смотри, как старается, храбрится», – яд медленно начал разливаться по венам, подпитывая Адриана, заставляя все больше и больше нагнетать.
– Хорошо, – вздохнула Тина, улучив момент, когда парень примолк, – говори, распускай любые слухи.
– Это будет стоить карьеры твоему декану. Он уволится, да так, что вряд ли сможет еще где-то преподавать, и вы больше никогда не увидитесь. Зачем тебе это Тина?
– И что ты хочешь? Чтобы я уволилась? Чтобы избегала его, а может, мне каждый раз с тобой всё согласовывать: на кого работать, с кем общаться?
– Мне нравится такой вариант. Брось, Тина, просто вернись ко мне, вот и всё. И у нас всё снова будет очень хорошо. А еще я не скажу, что Доу — не тот, за кого себя выдаёт, что он маг ветра.
И ухмыльнувшись, пошел прочь.
…
Зайдя в комнату, Тина медленно, без сил опустилась на кровать, и только тогда почувствовала, как ее трясет мелкой, но противной, неконтролируемой дрожью — до стука в зубах.
Глава 20
«Промолчать и отдалиться от него? Ну уж нет», – едва слышно фыркнув, Тина зашла в кабинет Доу, ставший за это время столь привычным, что почти родным. Остальные студенты уже разбрелись по домам, как всегда. А Адриана сегодня и вовсе не было, да оно и к лучшему. Марк, не отрывая взгляд от планшета, кивнул ей.
– Опять отчеты, еще хотел вам тест один дать, но надо его докрутить, – пробормотал он. – Тебе его не покажу, – тут же добавил.
– Не смела и мечтать, – как можно беззаботнее откликнулась Тина. – Декан Доу, – уже тише проговорила она, и это обращение, формальное и, казалось, почти забытое, резануло слух. – Адриан грозится навредить твоей карьере.
Доу скептически приподнял бровь и, оторвавшись от планшета, посмотрел на девушку.
– И чем же на этот раз? Собирается рассказать в ректорате, что я маг ветра? Так они знают….
– Он собирается сказать, что у нас с тобой... с Вами… роман! – перебила его Тина, и будь она огненным магом – вспыхнула бы.
– А ты против?
На миг все слова как будто повисли в воздухе, и Тина смогла только с укором посмотреть на абсолютно невозмутимого Доу, но тут же поняла, что это ее не раздражает, скорее, напротив где-то в глубине души успокаивает. Мужчина не спеша поднялся и пересел на край стола и посмотрел на ее, словно с любопытством, словно готовясь изучать реакцию.
– Завтра я пойду в ректорат и скажу, что зачеты и экзамены, ты будешь сдавать им, так как я стал предвзято к тебе относиться.
– А тебя не уволят?
– Из-за россказней обиженного студента? Более того, сам затрону эти, так называемые слухи и….
Тут он заметил, что Тина нахмурилась и поджала губы, а глаз девушки начал нервно подергиваться.
– Что не так? – напряженно спросил Доу.
– Просто… опять это, это как дежа вю, – помотала головой девушка. «Нет-нет, ну неужели он тоже хочет предложить фиктивные отношения, из благородства и только? Но я ведь, я так не хочу». – Якобы слухи, якобы отношения… – бормотала она, – а ведь…
– Тина!
От голоса Марка она вздрогнула и посмотрела на него: брови хмуро сошлись на переносице, на виске проступила вена.
– Я не Адриан, – чуть ли не по слогам отчеканил он. – Я хоть словом сказал про якобы, – особо выделил это слово, – отношения? Про то, что собираюсь использовать тебя?
Суровый взгляд смягчился.
– Я не играю на чувствах, – тише проговорил Доу. – Хватило с меня.
Совесть уколола острой иглой в душу, и Тина потупилась. Одновременно любопытство наглой кошкой поскреблось в сознание. «Хватило» – что он имел в виду?
– Расскажешь? – тихо спросила она.
– Не всё, прости, – губы мужчины тронула грустная улыбка. – И если ты посмотришь на меня, – попросил он, а Тина удивленно подняла взгляд: в зеленых глазах волнами плескалась странная и, наверно, неправильная, а может, наоборот, столь естественная нежность. – Я тогда был студентом, – начал Доу, – жил в Адонисе и ни в чем не нуждался. Учился в академии стихийников и знал, что после нее меня ждет довольно светлое будущее: под крылом отца, в силах правопорядка, но не простым «рядовым», быстро получу звание, буду применять свой дар во благо. Но… Мое «но» звали Элина. Мы учились вместе. – На несколько секунд Доу замолчал. – Она была не самой подходящей, а точнее самой не подходящей невестой. Мы были вместе 2 года, 2 года мой отец закрывал глаза на «не те отношения». А потом… разве мог я разочаровать его? Я смалодушничал: в выпускной, вместо того, чтобы уехать, взбунтоваться, подошел к Элине и сказал банальное до оскомины: «все кончено, ты мне не нужна и никогда не была нужна». От собственной боли хотелось сделать как можно больнее ей, или я просто надеялся, что так она забудет меня быстрее. То, какую ошибку совершил, я понял довольно быстро, но… там еще многое случилось. И в итоге я сбежал. Другая страна, другая жизнь. Если честно, есть вероятность, что отец убьет меня, если найдет, и не только он.
Доу грустно усмехнулся, теперь, понимал он, остается только ждать реакции Тины: разочаруется, оттолкнет его — вполне вероятно, но она должна знать, каким он был, и в идеале - поверить, что теперь другой. Девушка же сидела в очень глубокой задумчивости, сама не зная, что думать.
«Марк – больше не тот мальчишка, которым был, он изменился, это однозначно. Он столько для меня делает, помогает. И если все рассказанное — правда, он действительно не будет играть чужими чувствами, обманывать. Но та девушка. Он говорил о ней с такой нежностью».
– Марк... – Тина чуть замялась, – а та девушка, Элина, почему ты не сбежал с ней?
– Разве можно прощать такое предательство? Но знаешь, она простила. Вот только, когда я решился бежать — уже была с другим и просто пожелала мне счастья.
Тина понимающе кивнула.
– А как же чувства? – осторожно спросила она.
– Похоже, их не осталось, – Марк провел пальцем по ее щеке, и Тина невольно вздрогнула, лишь запоздало понимая, насколько приятно было это прикосновение. От Марка Доу веяло ароматом легкого бриза, манящего, притягивающего. – Сам не думал, что такое произойдет. Но это всё в прошлом. Важнее думать о настоящем и о будущем.
Тина невольно усмехнулась, перехватывая его руку, переплетая пальцы с его.
– Прошлое интереснее, я бы даже сказала, спокойнее: оно такое, какое есть, и уже не изменится, сколько бы маги и ученые не пытались туда проникнуть. Оно стабильно. И все равно так или иначе, но влияет. Вопрос только в том, насколько сильно мы позволяем ему это делать. Насколько наше прошлое, мое, твое, общее будет влиять?
В ее глазах вновь зажегся огонь: испытывающий, жаждущий ответов. Доу не был менталистом, но в этом огне видел: она готова принять его прошлое и боится, что он не примет ее. Но он и сам боится похожего.
– Мое прошлое может повлиять, – но соврать он ей не мог. – Я не всё рассказал, просто дай мне время: отвык лишний раз кого-то пускать в свою жизнь. Но, повторю, как бы то ни было, я не играю больше чувствами, да и обманывать себя устал. Но сейчас я вижу только два пути. Если ты боялась осуждения...
– Я боялась потерять тебя! – выпалила девушка так резко, что сама не ожидала, и, увидев в его взгляде облегчение, столь же резко подалась вперед – порывисто касаясь его губ, и пусть будет, что будет, но она уже точно устала обманывать себя, как и он.
Марк тут же перехватил поцелуй, бережно и нежно касаясь ладонями ее лица. Шоколадно-кофейный привкус и участившееся дыхание — отдавались в сердце и проникали в душу. Он целовал ее и словно целовался впервые. Ее руки обвили шею, пальцы поигрывали в волосах. Тина отвечала на поцелуй, понимая, что эти мягкие губы, это безграничное тепло от них не идут ни в какое сравнение ни с чем, да и сравнивать уже не хочется. То нежный, то порывистый, как ветер, то алчущий и жаркий — как огонь. Она сильнее подалась к нему. Марк подхватил ее за бедра, приподнимая и усаживая на стол, но в последнюю секунду остановился.
– Не здесь, – без слов поняла его Тина.
– Все-таки субординация, – чуть виновато улыбнулся Доу, а девушка, вздохнув, соскочила со стола.
– Ты абсолютно прав.
– И завтра в ректорате я буду говорить о настоящих отношениях, а не каких-то выдуманных. Одно дело, если декан или лектор пользуется своим положением, и другое, если речь о постоянных отношениях, которые, в конце концов, не помню, чтобы были под запретом даже на рабочих местах. И ректората не должна касаться моя личная жизнь, пока я делаю свое дело хорошо. – Он выдержал небольшую паузу. – А еще не рассчитывай, что я отпущу тебя в общежитие.
Тон и заговорщический вид более чем нравились Тине, и она с готовностью взяла его под руку.
– Марк, – Тина доверчиво прижалась головой к его плечу, – а как же то, что ты маг ветра? – немного запоздало поинтересовалась она, благо Доу понял, о чем речь, и чуть снисходительно и с укором посмотрел на девушку, что той стало как-то неловко.
– Ты серьезно считаешь, что я умолчал о таком, устраиваясь на работу? – риторически поинтересовался он. – Магия — часть меня, скрывать ее, это как скрывать шрамы, родинки или даже татуировки. Конечно, ректорат в курсе, без подробностей. Просто маг ветра, который хочет учить истории.
– Только ветра? – хитро прищурилась Тина.
– Поймала, – улыбнулся он, снова целуя ее.
***
Чуть ранее
Насвистывая, Адриан зашел в свою квартиру, не разуваясь, прошел в комнату, небрежно бросил куртку на кровать и по щелчку пальцев включил висевший на стене экран.
– Соедини с отцом, – приказал юноша. Время было довольно поздним, но его это волновало мало, после нескольких минут приятных звуков водопада на экране появилось заспанное, немного усталое лицо Германа фон Крейна.
– Что случилось, сынок? – зевнув, нахмурился он, и морщины тремя полосами прочертили высокий лоб.
– Привет, пап, – заулыбался юноша, не обращая внимания его настроение. – У тебя ведь есть, скажем так, знакомые, которые могли бы выведать информацию о ком-либо.
– Адриан, что ты задумал? – Герман фон Крейн чуть не подскочил и впился в сына пытливым взглядом.
– Хочу узнать как можно больше о Марке Доу.
– Декане? Адриан! Ты знаешь, что учебе это не поможет!
– Дело не в учебе, па, – отмахнулся парень, – этот декан опасен. Как его вообще взяли на работу. Он маг ветра, и довольно сильный. И кто знает, что такой как он может еще скрывать. Я беспокоюсь о всеобщем благе. Или, может, тебе все равно на безопасность сына?
Герман фон Крейн потер переносицу и несколько секунд просидел в задумчивости, постукивая пальцами по стеклянному прозрачному столу.
– Дело только в магии? – наконец холодно спросил он.
– Он соблазнил мою девушку! И я не собираюсь этого так оставлять! – выпалил Адриан, не зная, насколько его «выдумка» становится близка к реальности.
– Бывшую, и она все равно тебе не пара, – зевнул Герман фон Крейн и тут же осекся, замечая хищные искры в глазах Адриана — как у зверя почуявшего добычу, которая точно не ускользнет.
– Так, значит, следите за моей личной жизнью, да? – парень сжал губы. – И так хорошо, что даже знаете, чем моя бывшая занимается и что она бывшая. А я ведь даже не говорил, когда она была нынешней.
«Бездна тебя раздери, Кэйти, – мысленно ругнулся на жену Герман фон Крейн, – уточни, проверь, что точно расстались, а чем эта девица сейчас занята!» – всеми этими проверками он так в итоге увлекся и так устал от них, что на миг не сообразил: Адриан-то не должен был о них знать вообще.
– И как давно мои дорогие мама и папа шпионят за мной? – продолжил давить на него Адриан. – Вы всегда любили контролировать мою жизнь. Чтобы мальчик вел себя благопристойно. Бедняжку немага нужно опекать.
– Хватит, всё, – прервал его отец. – Прекрати страдать ерундой, Адриан, и лучше сосредоточься на учебе. Склоки с деканом тебе ни в чем не помогут. И не забывай, за чей счет ты живешь.
– Хорошо, пап, – на удивление смиренно согласился Адриан, – только скажи честно, вы причастны к моему с Тиной расставанию.
Герман фон Крейн несколько минут колебался, но все же врать в глаза сыну он не мог:
– Несколько. – Разве что относительно уклониться от ответа.
Но Адриану и этого хватило, он прикрыл глаза, мысленно сосчитал до 10.
– Если бы не вы и не этот Райан, – одно только имя как будто оседало болью на зубах, – у меня все было прекрасно: умница Тина — помогает с учебой и обслуживает в постели. Да я потом сам бы ее и бросил! Или ты реально считаешь, что это на всю жизнь! – красивое лицо Адриана покрылось красными пятнами. – Зато теперь декан под ее юбкой, и поверь, они прекрасно спелись и будут отравлять мне жизнь! Молодец, папа!
– Успокойся, – вновь оборвал его отец. Герман фон Крейн прекрасно понимал, что Адриан просто ищет предлог и что просто так теперь парень не успокоится. – Я подумаю, как поспособствовать увольнению декана Доу, – пообещал он.
Глава 21
Терпкий аромат кофе и маленьких булочек с корицей раззадоривал аппетит, и Тина с наслаждением отправила одну из них в рот, ощущая как буквально тает на языке теплое мягкое тесто.
– Надо их почаще брать, – согласился с ее мыслями Марк.
Они сидели на кушетке у чайного столика, что стояли перед его рабочим столом. В этот вечер подзадержались в его кабинете чуть дольше обычного — помогать ему с делами Тина не бросила, он сам просил «не бросать» его, да и ей нравилось это.
