— Мне рассказывали будто плененные фараты отгрызали себе кисти, чтобы освободиться.
Зашуршала ткань, нелюдь поднял руку, прикрывая глаза от направленного в лицо света.
— Значит, я пленник?
— Радуйся, что жив остался. Местные хотели отдать тебя на корм духам. - Я протянула кружку с зельем. - Выпей.
Ладонь сжимала рукоять меча, я ожидала чего угодно, но не покорности: фарат без вопросов выполнил приказ, даже не пытался убежать.
— Я должен уйти, - вдруг сказал нелюдь, сполз с кровати и, пошатываясь, сделал несколько шагов, - Охотники вернутся за мной...
— Не так быстро.
Одного удара хватило, чтобы он потерял равновесие и рухнул на колени.
Постукивая пустой кружкой по ладони, я медленно обошла фарата по кругу и остановилась, загородив дверь.
Парень поднял голову, чуть прищурился и пристально уставился на меня.
Я не удержалась и усмехнулась. Прекрасно знаю, что он видит: девушку среднего роста в ночной рубашке, на ладонь ниже колен. Рукава же позволяли в деталях рассмотреть белесые рубцы шрамов, что покрывали бронзовую от загара кожу. На талии застегнуты ножны с мечом и кинжалом. На шее серебряный медальон, русые волосы собраны в небрежный хвост, его кончик почти касается бедер.
Облик, внушающий ужас. С кружкой в руках так особенно.
— Я помню твой голос, - сказал пленник и улыбнулся уголками губ, - Зачем ты спасла меня?
Хороший вопрос. Сказать о снах? А поверит? Для людей Лия — создательница всего живого в целом и людей в частности, а для фаратов она — пустое место.
— На то есть веская причина, - уклонилась от ответа я, - Не переживай. Здесь ты в любом случае не задержишься. Утром мы поедем в Биафис, это ближайший крупный город отсюда.
— Мы?
— Пятьдесят медных и двадцать серебром — цена твоей свободы. Это были последние мои деньги.
— Я всё верну.
— Не сомневаюсь, - я хмыкнула и, опустившись напротив нелюдя, перетянула его запястья хлипкой на вид цепочкой, - Но разве я могу верить на слово такому как ты? Сбежать не пробуй, если не хочешь проваляться три дня без сознания. Надеюсь, мы друг друга поняли.
Лучше ему побыть частично обездвиженным, хотя бы колдовать не сможет. Рисковать не хочется. Драться с фаратами мне не приходилось, одни боги знают, чего от них ожидать.
Глава третья. Через лес
На лазурном небе ни тучки. Солнечные лучи не встречали препятствий и щедро поливали высушенную землю. Животные попрятались, хрупкие цветы опустили бутоны, воздух дрожал, казалось, от жара расплавится железо, а крошечные домики вспыхнут.
Несмотря на капризы погоды людей на улице собралось немало. Гнедая лошадь нервно всхрапывала, когда помогавшие с погрузкой подростки подбегали, ставили на пыльную траву ящики или мешки и с топотом и гвалтом уносились прочь.
— Проваливай! Чтоб и духу твоего здесь не было!
Высокий старик в неприлично дорогой для деревенского лекаря одежде погрозил мне кулаком, изловчился и поставил подножку. Точнее попросту вытянул ногу в замызганном башмаке.
Покачнувшись, я остановилась, перехватила объемистую ношу и покосилась сначала на ногу, затем на её раздувшегося от гнева владельца.
— Учитель, пожалуйста! - простонал Рен и в очередной раз попытался оттащить лекаря в сторону.
Тяжело вздохнув, я с размаху наступила кованным каблуком на мешающую конечность и пошла дальше. В спину понеслись крики и новая порция отборной брани.
— И зачем? - спросил Фор, молодой мужчина в форме местной стражи, забирая у меня очередной ящик и мимолетом кивая на старика, - Запомнит ведь.
— А-а, - я встряхнула затекшие кисти, вынула из сумки яблоко и протянула его лошадке, - Достал орать. Так хоть повод будет.
Мужчина покачал головой и только открыл рот, чтобы ответить, как вдруг ящик с грохотом выпал из рук мальчишки. Фор обернулся, заметил это и бросился спасать груз. К ору старика добавился ещё один голос.
Вмешиваться я не стала, поэтому повернулась к своему «пленнику».
Фарат стоял в паре метров от меня. Привалился к телеге, вытянул вдоль тела руки в длинных рукавах. Плащ не снял и не просил помочь, продолжая третий час жариться под солнцем. Разве что капюшон скинул, на радость любопытным девицам.
Они хихикали и перешептывались, самые смелые пробовали обратить внимание молчаливого нелюдя на себя, но он лишь глядел сквозь них затуманенными голубыми глазами.
Я огляделась. Фор отчитывал нерадивого помощника, Рен уводил учителя под навес таверны, придерживая за локоть, девушки о чем-то шептались и смотрели в другую сторону.
Отлично. До нас нет никому дела.
— Эй, ты как?
Фарат неловко улыбнулся.
— Жить буду.
На этом стоило закончить разговор, но просто уйти почему-то казалось неправильным. Порывшись в сумке, я вытащила флягу и покачала ею в воздухе.
— Пить хочешь?
Слов у нелюдя не нашлось, он кивнул и уставился на меня.
А, точно. Руки же связаны.
С минуту поколебавшись, я привстала на носочки и осторожно прижала горлышко фляги к его губам. Уверена, артефакт не подведет и опасаться нечего, однако...
Мы слишком близко. Нанести удар с такого расстояния легче легкого.
Но волновалась я напрасно. Парень даже не дернулся, не попытался напасть, лишь немного наклонился, чтобы было удобнее тянуться и тут же отстранился, когда вода закончилась.
— Спасибо...
Я кивнула и потрясла опустевшую флягу. Вот же. Теперь и мне пить захотелось.
Пришлось возвращаться в таверну. Для посетителей слишком рано, и в зале сидели только трое парней, тоже помогавших носить вещи к телеге, да лекарь с Реном. Улыбающаяся Марта как раз наливала в протянутый стакан старика воду из стеклянного графина. Лучи солнца превращали волосы девушки в языки пламени.
Дверь со стуком захлопнулась, и меня обдало волной холода. На миг почудилось будто от тела идет пар. Брр! Ощущения можно сравнить разве что с прыжком из огня в прорубь.
Провожаемая взглядами, я потопала в сторону свободного столика, плюхнулась на лавку и выдохнула. Нет, в Маргана’аре круглый год жара, похлеще здешней, но для севера Креита это чересчур. Представляю, что творится на юге...
— Аля? Ты что-то хотела? - Марта подошла ближе, прижимая к груди пустой графин.
В горле пересохло, а руки зачесались натянуть несчастный графин на чью-то голову. Не знаю, быть может, от жары, мне почудился издевательский смех от соседних столов.
— Воды принесешь? - слегка севшим голосом попросила я.
Наверное, получилось слишком жалобно, потому что девушка рассмеялась и ласково, словно ребенку, улыбнулась.
— Секунду подожди.
Марта умчалась, дверь же вновь хлопнула, впуская в прохладу таверны Фора и двух подростков. Мужчина напоследок отвесил каждому подзатыльник и, бегло оглядев зал, двинулся ко мне.
— Не боишься этого оставлять? - Фор уселся напротив и вытер лоб рукавом, - Вдруг сбежит?
— Не-а, - я не удержалась и зевнула, - Человек не снимет цепь без помощи её владельца.
Та цепочка досталась мне вместо оплаты одного заказа и всего исправно выполняла то, о чем говорил её предыдущий владелец — он уверял, что артефакт неделю работает без подзарядки и удержит любого человека и даже мага, обездвиживая его руки.
Однако нелюдя такая цепочка не сможет держать долго, давно бы улетел. Видимо, не может.
— Держи.
На столе как по волшебству возник высокий стакан. По запотевшей стенке поползла вниз одинокая капелька, а крупные кусочки льда ударились друг о друга и о стекло с еле слышным стуком.
Марта снова рассмеялась, глядя как я осторожно поднимаю стакан и быстро переставляю пальцы по его поверхности, привыкая к холоду.
Льдинки стукнулись о зубы, горло обожгло, и я закашлялась.
— Никогда не пила ничего настолько холодного, - вместо благодарности сказала я и вылила половину во флягу, - Для полного счастья мне сейчас не хватает часов десяти сна. С этими праздниками... Сначала рыбалка, потом полночи на кухне с проклятой горой нечищеной рыбы...
Фор усмехнулся, девушка же тяжело вздохнула, явно вспоминая и кухню, и рыбу, подпортившую нам обеим настроение.
— До города почти двое суток ехать. Успеешь отоспаться, - мужчина улыбнулся, встал из-за стола и направился к выходу, - Идешь?
— Ага.
Я поблагодарила Рена и Марту за помощь, попрощалась с лекарем и побежала догонять Фора.
Ждали лишь меня. Фарат уже сидел в телеге. Связанные руки на коленях, голова откинута на какой-то мешок. Глаза закрыты. Спит, что ли? Вот не поверю.
За ворота деревни мы выехали в тягостной тишине.
Телега неторопливо тащилась по пыльной дороге, изредка подскакивая на ухабах, на горизонте виднелась зеленая полоса леса, через который нам предстоит ехать два дня и одну ночь.
Фор чаще других ездит в город с товарами на продажу, поэтому подвозит меня до деревни именно он и обычно мы без умолку болтаем, а сейчас мужчина скрылся за горой ящиков и замолчал.
Маяться от безделья я не привыкла. Сначала пробовала заснуть, однако от жары не было спасения, и я, повертевшись с одного бока на другой, в конце концов со вздохом уселась ровно.
Не знаю сколько прошло часов, однако мне всё-таки удалось уснуть. Проснулась я, когда лицо накрыла холодная тень — солнце спряталось за густыми кронами деревьев. Редкие лучики прорывались сквозь переплетение ветвей и разгоняли прохладный сумрак.
Какое-то время я разглядывала зелень и осколки синевы неба над головой, мучая себя догадками, и наконец решила спросить:
— О каких Охотниках ты говорил тогда?
Фарат ответил не сразу. Он медленно открыл глаза, посмотрел на меня, на скрытого ящиками Фора, осторожно, словно боялся чего-то, подвинулся ближе и зашептал:
— Так называют специально обученных вампиров. На людей они нападают редко. Цель их охоты — фараты.
Сейчас между нами не было и метра. Однако даже со связанными руками нелюдь опасен.
— Я остался жив только потому что у вампиров нашлось дело посерьезнее. Если не восстановлю силы до их возвращения — я покойник. Надеюсь, ты не собираешься меня таскать по всей империи?
— Говорю же — мы едем до Биафиса. Узнаю, что хочу и отпущу. Может и деньги требовать не стану, - я усмехнулась, - Как звать-то тебя? И что ты делаешь в Креите?
— Фрид. А в Креите я живу. Правда, занесло меня, конечно, далековато от дома...
Солнце уже опустилось за гору, наступили сумерки, а мы всё болтали и болтали. Фрид оказался отличным собеседником и заядлым путешественником: он побывал во всех тринадцати крупнейших городах Креита и даже в столице, куда я стремилась попасть.
Рассказывал он интересно, картины с легкостью возникали в воображении, и я иногда выпадала из реальности, представляя то башни магической академии, то золоченую крышу императорского дворца, то белые макушки горных вершин. Изредка Фрид прерывал рассказ и замирал, прислушиваясь к шорохам, но сколько бы я не спрашивала, он не говорил, что пытается услышать.
— Да чтоб тебя!
Фор с горящим фонарем в руках подошел к лошади. Она встала посреди дороги как вкопанная, изо всех сил упираясь и не желая идти дальше.
Мы с фаратом переглянулись. Я вынула меч из ножен и прыгнула вниз.
Первая стрела вонзилась в мешок над головой вовремя пригнувшегося парня.
Вторая — в землю в полуметре от Фора. Фонарь выпал из рук.
Стало тихо-тихо.
— Езжай назад, Фор, - шепнула я, подталкивая мужчину, - Быстро!
К счастью, дважды просить не пришлось: он с разбегу запрыгнул на место возницы, дернул поводья, разворачивая лошадь, и умчался прочь.
Я пошарила в траве и вытащила фонарь. Как и ожидалось, от удара о землю он потух.
Плохо. Без света я практически слепа.
Держа в руке меч и вглядываясь в темноту, я сделала несколько шагов вперед.
— Есть предположения кто это может быть? - едва слышно спросил Фрид.
— У меня нет врагов. Ну, не было до сегодняшнего дня...
Пожав плечами, отдала артефакту мысленный приказ и цепочка скользнула на землю. На фарата я больше не смотрела — пускай бежит, глядишь, целее будет. Защищать и его я не смогу.
Следующий удар я пропустила — сверкнул росчерк стали и рукав украсился длинным разрезом.
Щурюсь, изо всех сих стараюсь разглядеть нападавших. И спустя три минуты боя не вышло понять сколько их. В полной темноте вижу лишь контуры тел и оружия.
Удар, чей-то крик, навстречу бежит высокая тень с топором. От меча тень закрылась, а вот от кинжала в глаз нет.
Шаг, шаг, поворот. Дорога превратилась в горную тропу — под ногами то и дело возникали ямы.
Глаза слипались. Руки слабели с каждым ударом меча.
Время словно остановилось.
Я смотрю на несущуюся к лицу дубину. С такой силой да по виску...
Мелькнул знакомый черный плащ. Дернуться не успеваю — кто-то толкает меня в сторону.
Скулу обжигает огнем. В ушах звенит. Рот наполняется кровью.
Сознание проваливается во тьму.
Глава четвертая. Побег
— Живая?
В подбородок впились жесткие пальцы и подняли голову, покрутили её вправо, влево.
Я широко открыла глаза, но ничего не увидела — обзор застилали алый цвет и темнота.
— Крепко ты её... Чуть без глаза не оставил.
— Надо было вовсе голову снести! Что она сделала с Ларком, видел?
Ларк? Кто это? Та тень с топором?..
Похоже, я кого-то убила. Ничего не помню. Пустота, в мыслях одна пустота.
Ладно, что всегда говорил Старейшина? Возвращайся в начало, если не понимаешь. Попробую…
Итак, демоны меня обозвали Алей. От полного имени Алиа. По крайней мере они так говорили.
Два года назад я сбежала из Маргана’ара и осела при храме богини Эгвы. Работала, брала заказы…
Деревня, была ещё какая-то деревня… Да, деревня, точно — тамошний лекарь всегда помнил о травах, которые для меня смертельны и не добавлял их в зелья.
Река, таверна, зелья. Я снова вернулась в деревню, как раз перед поездкой… Куда?
В Саит. Только что я забыла в столице?
Слишком много вопросов. Однако не найду ответы, если останусь здесь сидеть.
Нужно бежать. И побыстрее.
С десятой попытки получилось открыть глаза, вернее один, правый — левый не открывался совсем.
За спиной что-то шершавое, возможно, ствол дерева. Воздух пахнет дождем. Ветер холодит кожу, по телу бегают мурашки. Привычной тяжести нет — похоже, сняли и меч, и пояс.
Света мало — лишь небольшой костерок, явно собранный в спешке. Возле несколько фигур, контуры размазывались при взгляде в упор. Один, два…
Пять, не считая убитого. Немало. Кто их нанял?
Демоны? Нет, Старейшина не настолько мелочен, чтобы мстить за пару стянутых безделушек.
Вампиры? Нанимать людей они б не стали, прекрасно справились бы сами.
Люди? А зачем? Деньги у меня не задерживаются. Из ценного меч и жизнь. И то, чтобы забрать первое, придется сперва отнять второе.
Всё расплывалось в нелепые темные пятна. Иногда получалось разглядеть отдельные детали: дубинку, в свете костра казавшуюся вырезанной из красного дерева, знак на рукояти меча, карту.
Листья зашуршали под ногами. Чья-то рука потянула голову за волосы вверх.
— За твою смерть хорошо заплатят, принцесса. Что, нелегко без своего меча?
От удара в ушах зазвенело, нос и рот наполнились кровью.
— Эй! Не трогай девчонку!
— Да, забыл, что ли? Тот, другой, обещал за нее живую больше серебра!
