Инспектор посматривал на меня с сочувствием, но помочь ничем не мог: в лошадях он не разбирался вовсе. А еще меня крайне интересовало, куда запропастился Сирил…
Когда наконец можно было откланяться, не нарушая никаких приличий, я ощущал себя так, словно прошагал миль двадцать по труднопроходимой местности, отбиваясь от опасных хищников, причем еще и тащил на спине набитый камнями мешок.
Откинувшись на спинку сиденья автомобиля, я посидел пару минут, приходя в себя, потом завел мотор и поехал домой. Окна я держал открытыми, чтобы выветрился запах табачного дыма и чтобы можно было надышаться ароматным ночным воздухом. Свет фар бежал впереди, надо мной плыла луна, как единственная фара какого-то небесного мотоциклиста, а я чувствовал страшную усталость.
И тут сзади посигналили. Я вздрогнул и чуть притормозил, завидев в зеркале заднего вида свет фар. Со мной поравнялся автомобиль инспектора, и он, высунувшись в окошко, прокричал:
-Я так и знал, что вы меня обманете, мистер Кин! И насчет цветоводства вы меня разыграли, верно?
Я только улыбнулся. Пусть думает, как ему угодно!
-Ладно, если досюда доехали, то и до дома доберетесь, - фыркнул Таусенд. – Только не гоните!
Он умчался вперед, а я не хотел торопиться. Все равно вечер пропал…
-Ларример, - сказал я, входя в дом. Верный дворецкий не спал, дожидаясь меня. – Я смертельно устал.
-Понимаю, сэр, - скорбно сказал он и втянул ноздрями воздух. – И пропахли весь, как углежог…
-Да. Поэтому, Ларример, принесите мне… - Тут я передумал. – Нет, ничего не надо. Я иду спать. И не будите меня завтра.
-Хорошо, сэр, - сказал он. – Только позвольте забрать вашу одежду, сэр. Ее необходимо проветрить и вычистить.
-Разумеется.
Я дождался, пока он уйдет, а сам, облаченный в халат, достал из тайника (другого, у отца их было порядочно, в спальне в том числе) бутылку хорошего коньяка. Мне нужно было вознаградить себя за страдания…
Следующим утром я пребывал в крайне дурном настроении: голова болела так, будто я не спал вовсе.
Я спустился к завтраку сонный и разбитый, уселся за стол и раскрыл лежащую передо мной газету. Нужно непременно навестить моих питомцев – они всегда благотворно влияли на мое самочувствие!
Дворецкий, как всегда невозмутимый, поставил передо мной тарелку с какой-то непонятной размазней.
- Это что, овсянка, что ли? – с недоумением спросил я. Обычный мой завтрак составляла яичница с беконом, несколько мясных блюд на выбор, вроде тушеных почек, отварного языка и паштета из телячьей печени, а также кофе с различными сластями, свежими булочками и тостами...
- Так точно, сэр! – все так же невозмутимо подтвердил Ларример, слегка склонив седую голову (его волосы все еще заметно вились, как ни пытался он пригладить их маслом).
- Вы уверены, что она съедобна? - поинтересовался я, с опаской прикасаясь ложкой к этой гадости. Признаюсь, в путешествиях мне доводилось питаться так, что в приличном обществе не расскажешь, но дома... Это было как удар под дых!
- Несомненно, сэр! – заверил Ларример почтительно. – К несчастью, кухарка захворала, сэр, и несколько дней не сможет работать.
- Несколько дней?! – ужаснулся я, осознавая весь ужас своего положения. – А кто готовил... это?
- Я, сэр! – с заметной гордостью сообщил Ларример, должно быть, гордясь своими кулинарными способностями.
Я посмотрел на овсянку, из-за многочисленных комков напоминающую склизкую пузырчатую жабу, и содрогнулся...
Признаюсь, я одолел эту мерзкую кашу, как иные одолевают врага: в тяжелом бою, преодолевая упорное сопротивление. Ларример умиленно наблюдал за процессом поглощения своего творения. Открыто сообщить ему, что я думаю о таком завтраке, мне не позволяло воспитание (а также опасение смертельно обидеть верного старого дворецкого).
Наконец враг был повержен.
- Уф! – я с чувством невыразимого облегчения откинулся на спинку стула и поинтересовался: - Почта сегодня есть?
Впервые на моей памяти спокойный, как вечные льды, Ларример залился краской.
- Да, сэр! – выдавил он. – Сейчас принесу, сэр!
И опрометью бросился прочь из столовой.
Когда Ларример вернулся, неся на серебряном подносе стопку корреспонденции, лицо его выражало скорбь и обреченность.
- Простите, сэр! – начал он, кланяясь. – Видите ли, за всей этой суетой с завтраком я совсем забыл...
- Пустое, Ларример! – отмахнулся я. – Неудивительно, что вы растерялись. Кстати... А ведь в кладовой наверняка имеются... скажем, ветчина, хлеб, сыр? Что у нас там еще?
Желудок мой отозвался согласным бурчанием.
- Конечно, сэр! – подтвердил Ларример. Но, едва я успел раскрыть рот, чтобы приказать принести хоть что-нибудь относительно съедобное, как дворецкий подстрелил меня на взлете: - Только, сэр, у меня нет ключей от кладовой. Они у кухарки!
- А нельзя ли забрать их у нее?
Ларример, слегка нахмурившись, пообещал:
- Непременно, сэр! Как только представится возможность.
Оставалось лишь надеяться, что возможность представится скоро, иначе я попросту умру с голоду! Разумеется, можно было отправить Ларримера за покупками, но старик никогда не простил бы мне такого поругания. Он и так выполнял работу не только дворецкого, что всегда несказанно его огорчало. Ведь у моего отца было двое лакеев, не говоря уж о личном камердинере!
Я принялся сортировать письма, стараясь не обращать внимания на недовольного дворецкого, который явно заподозрил, что собственноручно сваренная им овсянка не пришлась мне по вкусу (и не без оснований, надо признать!) и теперь изволил дуться.
Почты было немного, в основном рекламные проспекты, при виде которых Ларример кривился и машинально приглаживал волосы. Затем несколько приглашений, которые я, конечно, не собирался принимать, письмо от университетского однокашника (содержащее массу воспоминаний о чудесных былых временах, а также просьбу о денежном вспомоществовании) и... Я моргнул, надеясь, что сиреневый конверт мне померещился. Но нет: послание от тетушки Мейбл никуда не делось. Так я и знал, что Сирил снова что-то натворил! Похоже, инспектор напророчил-таки беду…
В послании тетушки, однако, не было никаких конкретных фактов, лишь настоятельная просьба приехать к десяти часам.
Признаюсь, меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, визит к тетушке Мейбл вполне можно сравнить с лодочной прогулкой во время цунами, а с другой... повар у нее недурен. Хоть пообедаю по-человечески!
Пока Ларример убирал со стола, я пробрался к кладовой. Остановился возле двери, вдохнул просачивающийся сквозь щели аромат копченостей, и остро пожалел, что не удосужился взять несколько уроков взлома. Быть может, попросить инспектора Таусенда? Наверняка у него есть на примете подходящие специалисты…
После завтрака я заглянул ненадолго к своим крошкам. Конечно, времени, чтобы добраться до дома тети Мейбл, оставалось впритык, но в последнее время я уделял слишком мало внимания моим питомцам. И, о ужас, я обнаружил на малышках Frailea мучнистых червецов! И вместо того, чтобы немедленно приступить к лечению, я вынужден был изолировать бедняжек от остальных и, как ни тяжело было у меня на сердце, отправляться в путь.
Неприятности сыпались на меня в тот день, как из рога изобилия...
Чтобы успеть к назначенному часу, мне пришлось значительно превысить дозволенную скорость. По счастью, день был хоть и пасмурный, но дождя не предвиделось. Небо сплошь затянули кудрявые облака, через приоткрытое окна авто ко мне долетали ароматы цветущих садов, встречных колясок и автомобилей почти не было – словом, поездка оказалась весьма приятной. Я, постепенно приходя в доброе расположение духа, даже принялся тихонько насвистывать фривольную песенку.
Мой автомобиль подкатил по гравийной дорожке к крыльцу тетиного дома... И я понял, что неприятности на сегодня еще не закончились. Мною овладело острое желание развернуть машину, как это делают лихачи, и втопить педаль газа в пол, но было слишком поздно – тетушка меня увидела, а еще раньше услышала урчание мотора.
Дело в том, что я узнал шляпку тетушки Мейбл. О-о, это была особенная шляпка! Тетушка водружала на голову это старомодное сооружение только в тех случаях, когда намечалось какое-то событие. А следовательно, нас ожидала некая церемония: похороны, свадьба, а может, крестины… Да, тетушка прекрасно меня изучила! Узнай я об этом, непременно сбежал бы за границу, но она так тонко обошла подробности стороной, что я даже ничего не заподозрил!
-Помоги мне сесть! - безапелляционно велела она, и я, выскочив из машины, открыл ей дверцу. - Мы почти опаздываем!
-А где же Сирил? – безнадежно спросил я. Кузена нигде не было видно.
-Сирил второй день пропадает в своем клубе, - поджала тетушка губы. Такое времяпрепровождение она не одобряла. – Во всяком случае, он так сказал.
«Мерзавец», - подумал я и преисполнился зависти к хитрому кузену. Он-то, пребывая в непосредственной близости к тетушке Мейбл, обо всем узнал заранее и вовремя сбежал!
-Ты знаешь, духи сказали, что у Сирила есть от меня какие-то тайны! - в голосе тетушки Мейбл звенело негодование. «Еще бы! - подумал я. – Он у нас ходячая загадка, да и только…» - И еще – ему угрожает опасность!
Я на мгновение закрыл глаза: тетушка в компании таких же скучающих дам самозабвенно предавалась столоверчению. Они периодически вызывали духов прославленных полководцев, королей и даже писателей, а те выдавали им туманные пророчества, за толкованием которых дамы проводили многие часы и поглощали галлоны чая и сотни марципановых булочек. «Так, - пришло мне в голову. – Главное, не говорить ей про гадательный салон в Блумтауне. Иначе она попросту переселится ко мне! Лишь бы кто другой не сболтнул…»
-И вообще, - продолжала бубнить тетушка, - куда это годится? Такое старинное поместье, и ни одного привидения! Вот у миссис Гольдбаум целых два и еще полтергейст, он ее щекочет за пятки! Виктор, осторожнее!..
Увы, я представил престарелую миссис Гольдбаум с ее полтергейстом и чуть не съехал в кювет.
-Ты очень опасно водишь, мой мальчик! - сказала тетушка и погладила меня по голове. Слава богу, она не знает, что я слеп на левый глаз.
Умостившись поудобнее на сиденье, тетушка Мейбл скомандовала:
- Поезжай к церкви! И скорее, Виктор, будь добр!
Так я и знал!
- Похороны или крещение? – обреченно поинтересовался я, трогаясь с места.
- Свадьба! – радостно сообщила тетушка, поправляя перед зеркальцем кошмарную шляпу, и я подавил желание уткнуться лбом в руль. За что мне это, скажите на милость?!
Тетушка увлеченно рассказывала о предстоящем радостном событии. До меня долетали отдельные фразы: «свадьба, конечно, по лицензии», «кружева на платье», «фарфоровый сервиз от тети Карен» и тому подобное - обычные глупости, почему-то столь важные для дам. Каюсь, слушал я не слишком внимательно, за что и поплатился.
- А когда же ты, наконец, женишься, Виктор? – вопросила тетя Мейбл, ткнув меня пальцем под ребро, да так, что я едва не выпустил руль.
Признаю, она застала меня врасплох.
- Вы ведь знаете, я поклялся хранить верность Сибил, – ответил я, уже предвосхищая ее реакцию.
- Ах, той бедной девушке? – разом поскучнела тетушка, любимым занятием которой (после столоверчения, разумеется) было устраивать чужое счастье. Притом делала она это с деликатностью паровоза. – Но ведь это было так давно! Виктор, ты должен...
- Тетя, я не намерен это обсуждать! – холодно отрезал я, глядя прямо перед собой.
В иное время тетушка так легко не отступилась бы, но сейчас она слишком спешила в церковь, и мысли ее были заняты предстоящим бракосочетанием.
- Виктор, представляешь, малышка Синтия уже невеста! – она смахнула несуществующую слезинку. – А ведь, казалось бы, совсем недавно она была такой крошкой... Правда, бедняжку портят плохие зубы. Но приданое, надо признать, у нее недурно!
Мне оставалось лишь стиснуть зубы и увеличить скорость, иначе меня с головой захлестнул бы поток информации о потенциальных невестах...
У церкви собралось множество народа. Окружающие деревья пестрели ленточками и флажками, слуги и бедный люд толпились в стороне, деревенские мальчишки держали в руках дудки и воздушные шары, а в отдалении, между могил, деловито настраивал инструменты небольшой оркестр.
Публика посолиднее, должно быть, была уже в церкви.
«Едут!» - раздался крик, едва мы вышли из автомобиля.
- Виктор, быстрее! – прошипела тетушка Мейбл, подхватывая меня под руку. – Неприлично опаздывать!
- Да, тетя, - согласился я, ускоряя шаг...
Признаюсь, переступая порог, я затаил дыхание - таким, как я, в церкви не место. Однако громов и огня небесного не воспоследовало, так что пришлось занимать отведенное нам с тетей место.
Невеста оказалась совсем юной особой в голубом платье, вполне миленькой, если бы не многочисленные прыщи, покрывающие ее круглые щеки. Впрочем, жених (долговязый парень с костистым лицом), кажется, не имел ничего против: он взирал на суженую с неподдельным восторгом. Дамы умиленно заохали, а священник, откашлявшись, принялся вещать о высоком предназначении брака.
Последовавшее действо прошло мимо меня. Я смирился с жестокой судьбой в лице коварной тетушки Мейбл, которая обманом завлекла меня на это бессмысленно-приторное действо. Однако всерьез слушать всю ту чепуху, которую произносил священник, я был не в силах, поэтому углубился в размышления. Меня всерьез беспокоили мучнистые червецы, обнаруженные в оранжерее. Разумеется, я знал немало средств от этой напасти, но все они не гарантировали стопроцентного избавления от вредителей. Какое же выбрать?..
Церемония тем временем текла своим чередом: священник предложил присутствующим огласить причины, препятствующие этой паре вступить в брак и, не получив ответа, перешел к традиционным вопросам жениху и невесте.
Дальше я окончательно углубился в свои мысли и перестал следить за происходящим. Тетушка Мейбл то и дело прикладывала платочек к глазам, демонстрируя, насколько она растрогана, и шепталась о чем-то со своей соседкой. Я же размышлял, стоит ли прививать Aylostera heliosa или все же повременить?
- Виктор, ты заснул? – вырвал меня из полудремы раздраженный голос тетушки. – Пойдем скорее!
Вздрогнув, я огляделся вокруг. Венчание закончилось и уже почти все гости покинули церковь.
- Да, тетя! – а что еще я мог ответить?..
На улице царила какофония: все смеялись, поздравляли молодых, оркестр наигрывал что-то бравурное, а мальчишки, словно соревнуясь, дудели в свои дудки.
Я вздохнул, поднял взгляд к хмурым небесам и принялся вспоминать, как давно и чем именно подкармливал своих питомцев. Только мысли о моих крошках давали мне силы пережить весь этот кошмар!
«Пожалуй, пора добавить извести в почву Mammillaria herrerae», - решил я, и в этот момент заметил краем глаза, как что-то летит прямо в лицо тетушке Мейбл.
Реакцию мою годы спокойной жизни не испортили: выбросив вперед руку, я ловко перехватил метательный снаряд... И лишь когда пальцы мои сомкнулись на хрупких стеблях лилий, я сообразил, что именно поймал. Букет невесты!
Надо было видеть глаза тетушки...
После минуты растерянного молчания на меня обрушился водопад шуток и поздравлений. Я отвечал вымученной улыбкой, мечтая поскорее оказаться в тишине своей оранжереи.
Когда наконец можно было откланяться, не нарушая никаких приличий, я ощущал себя так, словно прошагал миль двадцать по труднопроходимой местности, отбиваясь от опасных хищников, причем еще и тащил на спине набитый камнями мешок.
Откинувшись на спинку сиденья автомобиля, я посидел пару минут, приходя в себя, потом завел мотор и поехал домой. Окна я держал открытыми, чтобы выветрился запах табачного дыма и чтобы можно было надышаться ароматным ночным воздухом. Свет фар бежал впереди, надо мной плыла луна, как единственная фара какого-то небесного мотоциклиста, а я чувствовал страшную усталость.
И тут сзади посигналили. Я вздрогнул и чуть притормозил, завидев в зеркале заднего вида свет фар. Со мной поравнялся автомобиль инспектора, и он, высунувшись в окошко, прокричал:
-Я так и знал, что вы меня обманете, мистер Кин! И насчет цветоводства вы меня разыграли, верно?
Я только улыбнулся. Пусть думает, как ему угодно!
-Ладно, если досюда доехали, то и до дома доберетесь, - фыркнул Таусенд. – Только не гоните!
Он умчался вперед, а я не хотел торопиться. Все равно вечер пропал…
-Ларример, - сказал я, входя в дом. Верный дворецкий не спал, дожидаясь меня. – Я смертельно устал.
-Понимаю, сэр, - скорбно сказал он и втянул ноздрями воздух. – И пропахли весь, как углежог…
-Да. Поэтому, Ларример, принесите мне… - Тут я передумал. – Нет, ничего не надо. Я иду спать. И не будите меня завтра.
-Хорошо, сэр, - сказал он. – Только позвольте забрать вашу одежду, сэр. Ее необходимо проветрить и вычистить.
-Разумеется.
Я дождался, пока он уйдет, а сам, облаченный в халат, достал из тайника (другого, у отца их было порядочно, в спальне в том числе) бутылку хорошего коньяка. Мне нужно было вознаградить себя за страдания…
Следующим утром я пребывал в крайне дурном настроении: голова болела так, будто я не спал вовсе.
Я спустился к завтраку сонный и разбитый, уселся за стол и раскрыл лежащую передо мной газету. Нужно непременно навестить моих питомцев – они всегда благотворно влияли на мое самочувствие!
Дворецкий, как всегда невозмутимый, поставил передо мной тарелку с какой-то непонятной размазней.
- Это что, овсянка, что ли? – с недоумением спросил я. Обычный мой завтрак составляла яичница с беконом, несколько мясных блюд на выбор, вроде тушеных почек, отварного языка и паштета из телячьей печени, а также кофе с различными сластями, свежими булочками и тостами...
- Так точно, сэр! – все так же невозмутимо подтвердил Ларример, слегка склонив седую голову (его волосы все еще заметно вились, как ни пытался он пригладить их маслом).
- Вы уверены, что она съедобна? - поинтересовался я, с опаской прикасаясь ложкой к этой гадости. Признаюсь, в путешествиях мне доводилось питаться так, что в приличном обществе не расскажешь, но дома... Это было как удар под дых!
- Несомненно, сэр! – заверил Ларример почтительно. – К несчастью, кухарка захворала, сэр, и несколько дней не сможет работать.
- Несколько дней?! – ужаснулся я, осознавая весь ужас своего положения. – А кто готовил... это?
- Я, сэр! – с заметной гордостью сообщил Ларример, должно быть, гордясь своими кулинарными способностями.
Я посмотрел на овсянку, из-за многочисленных комков напоминающую склизкую пузырчатую жабу, и содрогнулся...
Признаюсь, я одолел эту мерзкую кашу, как иные одолевают врага: в тяжелом бою, преодолевая упорное сопротивление. Ларример умиленно наблюдал за процессом поглощения своего творения. Открыто сообщить ему, что я думаю о таком завтраке, мне не позволяло воспитание (а также опасение смертельно обидеть верного старого дворецкого).
Наконец враг был повержен.
- Уф! – я с чувством невыразимого облегчения откинулся на спинку стула и поинтересовался: - Почта сегодня есть?
Впервые на моей памяти спокойный, как вечные льды, Ларример залился краской.
- Да, сэр! – выдавил он. – Сейчас принесу, сэр!
И опрометью бросился прочь из столовой.
Когда Ларример вернулся, неся на серебряном подносе стопку корреспонденции, лицо его выражало скорбь и обреченность.
- Простите, сэр! – начал он, кланяясь. – Видите ли, за всей этой суетой с завтраком я совсем забыл...
- Пустое, Ларример! – отмахнулся я. – Неудивительно, что вы растерялись. Кстати... А ведь в кладовой наверняка имеются... скажем, ветчина, хлеб, сыр? Что у нас там еще?
Желудок мой отозвался согласным бурчанием.
- Конечно, сэр! – подтвердил Ларример. Но, едва я успел раскрыть рот, чтобы приказать принести хоть что-нибудь относительно съедобное, как дворецкий подстрелил меня на взлете: - Только, сэр, у меня нет ключей от кладовой. Они у кухарки!
- А нельзя ли забрать их у нее?
Ларример, слегка нахмурившись, пообещал:
- Непременно, сэр! Как только представится возможность.
Оставалось лишь надеяться, что возможность представится скоро, иначе я попросту умру с голоду! Разумеется, можно было отправить Ларримера за покупками, но старик никогда не простил бы мне такого поругания. Он и так выполнял работу не только дворецкого, что всегда несказанно его огорчало. Ведь у моего отца было двое лакеев, не говоря уж о личном камердинере!
Я принялся сортировать письма, стараясь не обращать внимания на недовольного дворецкого, который явно заподозрил, что собственноручно сваренная им овсянка не пришлась мне по вкусу (и не без оснований, надо признать!) и теперь изволил дуться.
Почты было немного, в основном рекламные проспекты, при виде которых Ларример кривился и машинально приглаживал волосы. Затем несколько приглашений, которые я, конечно, не собирался принимать, письмо от университетского однокашника (содержащее массу воспоминаний о чудесных былых временах, а также просьбу о денежном вспомоществовании) и... Я моргнул, надеясь, что сиреневый конверт мне померещился. Но нет: послание от тетушки Мейбл никуда не делось. Так я и знал, что Сирил снова что-то натворил! Похоже, инспектор напророчил-таки беду…
В послании тетушки, однако, не было никаких конкретных фактов, лишь настоятельная просьба приехать к десяти часам.
Признаюсь, меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, визит к тетушке Мейбл вполне можно сравнить с лодочной прогулкой во время цунами, а с другой... повар у нее недурен. Хоть пообедаю по-человечески!
Пока Ларример убирал со стола, я пробрался к кладовой. Остановился возле двери, вдохнул просачивающийся сквозь щели аромат копченостей, и остро пожалел, что не удосужился взять несколько уроков взлома. Быть может, попросить инспектора Таусенда? Наверняка у него есть на примете подходящие специалисты…
После завтрака я заглянул ненадолго к своим крошкам. Конечно, времени, чтобы добраться до дома тети Мейбл, оставалось впритык, но в последнее время я уделял слишком мало внимания моим питомцам. И, о ужас, я обнаружил на малышках Frailea мучнистых червецов! И вместо того, чтобы немедленно приступить к лечению, я вынужден был изолировать бедняжек от остальных и, как ни тяжело было у меня на сердце, отправляться в путь.
Неприятности сыпались на меня в тот день, как из рога изобилия...
Чтобы успеть к назначенному часу, мне пришлось значительно превысить дозволенную скорость. По счастью, день был хоть и пасмурный, но дождя не предвиделось. Небо сплошь затянули кудрявые облака, через приоткрытое окна авто ко мне долетали ароматы цветущих садов, встречных колясок и автомобилей почти не было – словом, поездка оказалась весьма приятной. Я, постепенно приходя в доброе расположение духа, даже принялся тихонько насвистывать фривольную песенку.
Мой автомобиль подкатил по гравийной дорожке к крыльцу тетиного дома... И я понял, что неприятности на сегодня еще не закончились. Мною овладело острое желание развернуть машину, как это делают лихачи, и втопить педаль газа в пол, но было слишком поздно – тетушка меня увидела, а еще раньше услышала урчание мотора.
Дело в том, что я узнал шляпку тетушки Мейбл. О-о, это была особенная шляпка! Тетушка водружала на голову это старомодное сооружение только в тех случаях, когда намечалось какое-то событие. А следовательно, нас ожидала некая церемония: похороны, свадьба, а может, крестины… Да, тетушка прекрасно меня изучила! Узнай я об этом, непременно сбежал бы за границу, но она так тонко обошла подробности стороной, что я даже ничего не заподозрил!
-Помоги мне сесть! - безапелляционно велела она, и я, выскочив из машины, открыл ей дверцу. - Мы почти опаздываем!
-А где же Сирил? – безнадежно спросил я. Кузена нигде не было видно.
-Сирил второй день пропадает в своем клубе, - поджала тетушка губы. Такое времяпрепровождение она не одобряла. – Во всяком случае, он так сказал.
«Мерзавец», - подумал я и преисполнился зависти к хитрому кузену. Он-то, пребывая в непосредственной близости к тетушке Мейбл, обо всем узнал заранее и вовремя сбежал!
-Ты знаешь, духи сказали, что у Сирила есть от меня какие-то тайны! - в голосе тетушки Мейбл звенело негодование. «Еще бы! - подумал я. – Он у нас ходячая загадка, да и только…» - И еще – ему угрожает опасность!
Я на мгновение закрыл глаза: тетушка в компании таких же скучающих дам самозабвенно предавалась столоверчению. Они периодически вызывали духов прославленных полководцев, королей и даже писателей, а те выдавали им туманные пророчества, за толкованием которых дамы проводили многие часы и поглощали галлоны чая и сотни марципановых булочек. «Так, - пришло мне в голову. – Главное, не говорить ей про гадательный салон в Блумтауне. Иначе она попросту переселится ко мне! Лишь бы кто другой не сболтнул…»
-И вообще, - продолжала бубнить тетушка, - куда это годится? Такое старинное поместье, и ни одного привидения! Вот у миссис Гольдбаум целых два и еще полтергейст, он ее щекочет за пятки! Виктор, осторожнее!..
Увы, я представил престарелую миссис Гольдбаум с ее полтергейстом и чуть не съехал в кювет.
-Ты очень опасно водишь, мой мальчик! - сказала тетушка и погладила меня по голове. Слава богу, она не знает, что я слеп на левый глаз.
Умостившись поудобнее на сиденье, тетушка Мейбл скомандовала:
- Поезжай к церкви! И скорее, Виктор, будь добр!
Так я и знал!
- Похороны или крещение? – обреченно поинтересовался я, трогаясь с места.
- Свадьба! – радостно сообщила тетушка, поправляя перед зеркальцем кошмарную шляпу, и я подавил желание уткнуться лбом в руль. За что мне это, скажите на милость?!
Тетушка увлеченно рассказывала о предстоящем радостном событии. До меня долетали отдельные фразы: «свадьба, конечно, по лицензии», «кружева на платье», «фарфоровый сервиз от тети Карен» и тому подобное - обычные глупости, почему-то столь важные для дам. Каюсь, слушал я не слишком внимательно, за что и поплатился.
- А когда же ты, наконец, женишься, Виктор? – вопросила тетя Мейбл, ткнув меня пальцем под ребро, да так, что я едва не выпустил руль.
Признаю, она застала меня врасплох.
- Вы ведь знаете, я поклялся хранить верность Сибил, – ответил я, уже предвосхищая ее реакцию.
- Ах, той бедной девушке? – разом поскучнела тетушка, любимым занятием которой (после столоверчения, разумеется) было устраивать чужое счастье. Притом делала она это с деликатностью паровоза. – Но ведь это было так давно! Виктор, ты должен...
- Тетя, я не намерен это обсуждать! – холодно отрезал я, глядя прямо перед собой.
В иное время тетушка так легко не отступилась бы, но сейчас она слишком спешила в церковь, и мысли ее были заняты предстоящим бракосочетанием.
- Виктор, представляешь, малышка Синтия уже невеста! – она смахнула несуществующую слезинку. – А ведь, казалось бы, совсем недавно она была такой крошкой... Правда, бедняжку портят плохие зубы. Но приданое, надо признать, у нее недурно!
Мне оставалось лишь стиснуть зубы и увеличить скорость, иначе меня с головой захлестнул бы поток информации о потенциальных невестах...
У церкви собралось множество народа. Окружающие деревья пестрели ленточками и флажками, слуги и бедный люд толпились в стороне, деревенские мальчишки держали в руках дудки и воздушные шары, а в отдалении, между могил, деловито настраивал инструменты небольшой оркестр.
Публика посолиднее, должно быть, была уже в церкви.
«Едут!» - раздался крик, едва мы вышли из автомобиля.
- Виктор, быстрее! – прошипела тетушка Мейбл, подхватывая меня под руку. – Неприлично опаздывать!
- Да, тетя, - согласился я, ускоряя шаг...
Признаюсь, переступая порог, я затаил дыхание - таким, как я, в церкви не место. Однако громов и огня небесного не воспоследовало, так что пришлось занимать отведенное нам с тетей место.
Невеста оказалась совсем юной особой в голубом платье, вполне миленькой, если бы не многочисленные прыщи, покрывающие ее круглые щеки. Впрочем, жених (долговязый парень с костистым лицом), кажется, не имел ничего против: он взирал на суженую с неподдельным восторгом. Дамы умиленно заохали, а священник, откашлявшись, принялся вещать о высоком предназначении брака.
Последовавшее действо прошло мимо меня. Я смирился с жестокой судьбой в лице коварной тетушки Мейбл, которая обманом завлекла меня на это бессмысленно-приторное действо. Однако всерьез слушать всю ту чепуху, которую произносил священник, я был не в силах, поэтому углубился в размышления. Меня всерьез беспокоили мучнистые червецы, обнаруженные в оранжерее. Разумеется, я знал немало средств от этой напасти, но все они не гарантировали стопроцентного избавления от вредителей. Какое же выбрать?..
Церемония тем временем текла своим чередом: священник предложил присутствующим огласить причины, препятствующие этой паре вступить в брак и, не получив ответа, перешел к традиционным вопросам жениху и невесте.
Дальше я окончательно углубился в свои мысли и перестал следить за происходящим. Тетушка Мейбл то и дело прикладывала платочек к глазам, демонстрируя, насколько она растрогана, и шепталась о чем-то со своей соседкой. Я же размышлял, стоит ли прививать Aylostera heliosa или все же повременить?
- Виктор, ты заснул? – вырвал меня из полудремы раздраженный голос тетушки. – Пойдем скорее!
Вздрогнув, я огляделся вокруг. Венчание закончилось и уже почти все гости покинули церковь.
- Да, тетя! – а что еще я мог ответить?..
На улице царила какофония: все смеялись, поздравляли молодых, оркестр наигрывал что-то бравурное, а мальчишки, словно соревнуясь, дудели в свои дудки.
Я вздохнул, поднял взгляд к хмурым небесам и принялся вспоминать, как давно и чем именно подкармливал своих питомцев. Только мысли о моих крошках давали мне силы пережить весь этот кошмар!
«Пожалуй, пора добавить извести в почву Mammillaria herrerae», - решил я, и в этот момент заметил краем глаза, как что-то летит прямо в лицо тетушке Мейбл.
Реакцию мою годы спокойной жизни не испортили: выбросив вперед руку, я ловко перехватил метательный снаряд... И лишь когда пальцы мои сомкнулись на хрупких стеблях лилий, я сообразил, что именно поймал. Букет невесты!
Надо было видеть глаза тетушки...
После минуты растерянного молчания на меня обрушился водопад шуток и поздравлений. Я отвечал вымученной улыбкой, мечтая поскорее оказаться в тишине своей оранжереи.
