Поняв, что пытаться сохранять видимость благопристойности бесполезно, Эйрик выбил остатки ветхого препятствия сапогом.
Мы выбрались из тоннеля усыпанные мелкими щепками. Взглянув на свое мокрое платье в разводах крови, я подумала, что хуже от щепок ему уже не будет. Удивительно, что следы от укусов и царапин, причиненных мне мелкими тварями напавшими на нас наверху, почти не зудят. Осмотрев свои руки, я заметила, что царапины затянулись, оставив на коже едва заметные розовые следы. Нахмурилась, обернулась к темному тоннелю, словно он мог дать ответы на все вопросы. Но тоннель, разумеется, хранил молчание. Из темной дыры потянуло затхлым воздухом едва колышущим порванную паутину. Я обхватила плечи. Как же холодно в подземельях!
Эйрик осмотрел саркофаг, провел руками по надписи, выглядящей для меня полной бессмыслицей.
- Маг Зенталь Утте Ратиутер – произнес принц. – Да, конечно. Он же должен был быть похоронен где-то в крепости. Я читал об этом. Он умер до того, как проклятие начало довлеть над северными землями.
Ничего примечательного кроме горящих магическим пламенем факелов в склепе больше не обнаружилось, и мы поспешили покинуть место «вечного мрака и печали» пока не промерзли до костей.
Я взглянула на надпись и с удивлением обнаружила, что теперь спокойно могу прочитать имя запечатанное в сером камне навечно.
Каменная лестница в двадцать ступеней привела нас к деревянному люку над головой, к нашему счастью, незапертому снаружи ничем: видимо, Тамара не видела в засовах никакой необходимости. Но, мне казалось маловероятным, что она не знала о подземном тоннеле. В склепе сложно не заметить стену заколоченную досками.
Откинув в сторону тяжелую крышку, мы выбрались в просторную комнату с каменным полом, большим количеством стеллажей и пыльных столов и что примечательно: с полным отсутствием окон.
Принц присвистнул, оглядывая разнообразные пробирки, колбы, щипцы, тигли и пыльные книги, стопками разложенные по всему помещению.
- А вот и мастерская мага Зенталя.
- Странное место выбрали для захоронения, - отметила я, с любопытством оглядывая помещение. – Мы в крепости?
- Надеюсь на это, - произнес Эйрик. – Зенталь был очень подозрительным человеком, поэтому никто не мог входить в его лабораторию. Только он знал её истинное расположение. В целях безопасности он каждый раз создавал новый портал, чтобы попасть внутрь. Но, думаю, и обычный физический выход здесь должен быть. В конце концов, тот, кто поместил умершего в склеп, я полагаю, прошел обычным путем.
Принц зажег факелы и принялся изучать столы с пробирками.
Я осматривала помещение с интересом, хоть мое любопытство и приглушал дискомфорт от боли в ушибленном теле, а так же подкатившая усталость. Хотелось переодеться (а перед тем хорошенько вымыться в горячей воде), и, конечно же, с аппетитом съесть что-нибудь очень питательное.
Принц тихо подозвал меня к столу. Он перебирал старые рисунки сделанные углем. Я подошла и взглянула на пожелтевший листок, который он мне демонстрировал.
С потрепанной временем бумаги на меня смотрела Тамара.
Рассмотрев легко узнаваемый облик, запечатленный на хрупкой бумаге, я тихо охнула и прикрыла рот ладонью.
- Значит, все они давно мертвы?
Принц неопределенно пожал плечами.
Девушка, изображенная на бумаге, казалась лет на десять младше нынешней Тамары, и выражение лица имела беззаботное, легкое.
Эйрик отложил листок, на который я всё еще смотрела не в силах оторвать взгляд, и продолжил шарить по пыльным полкам. Я чихнула.
- Кажется, не очень-то общие преобразования изменили это местечко, - отметила я, вытирая нос рукавом, за неимением носового платка.
- А оно и не изменилось. Относительная сохранность поддерживается тем амулетом. Должен отметить, что он почти разряжен.
Я взглянула на стену, где в центре причудливого растительного узора выбитого в камне, тускло светился зеленовато-желтый камень размером с кулак.
- Что ты ищешь? – я не выдержала вида что-то лихорадочно ищущего в свалке магической рухляди принца.
Эйрик на мгновение отвлекся:
- Лаборатория настоящая, значит можно разжиться парочкой, а может десятком полезных зелий и порошков, которые покончат с нашими сомнениями.
Я нахмурилась.
- Думаю, это место состоит из сплошных сомнений и противоречий. Если тебе удастся их решить, оно растворится в воздухе.
- Не думаю, что такое волшебное средство существует. Но вот этот скромный порошок песочного цвета позволит с удивительной точностью узнать живость наших слуг, в том числе и Тамары.
Я с недоверием уставилась на пыльную колбу. Мне было не по себе от простого осознания – никто из тех людей, что я видела в замке, не мог быть живым человеком. Стало неуютно от предположения, что крепость населена призраками.
Оставив принца перебирать дорогие ему вещи, не очень понятные мне как человеку не наделенному магией, я отправилась искать дверь. Надо сказать, что вопреки рассказу Эйрика о мнительности мага Зенталя, дверь оказалась спрятана не так уж и надежно: стоило зайти за старый стеллаж со свитками, как она представала предо мной во всей красоте темного резного дерева.
Когда я собралась отворить дверь, за спиной что-то взорвалось. Дверь задрожала, возмущенно постукивая тяжелым полотном с вырезанными на нем фигурами ученых в причудливых одеждах, рассматривающих непонятную сферу с надписями. Отлепившись от деревянной поверхности, я поспешила в сторону взрыва.
Эйрик нашелся за массивным каменным столом, словно растущим из пола. Принц уронил какой-то пузырек, осколки разметались мелкими крупинками похожими на блестящий песок. Взрыв не сильно ему навредил: лишь в воздухе витал запах подпаленных волос, да на щеке принца появилось несколько царапин.
- Тебе не кажется, что эта ночь слишком длинная? – произнесла я дрожащим от волнения голосом.
Принц потрогал карманы своей куртки, позвякивая содержимым. Хмыкнул как алкоголик, уберегший свою добычу от неминуемой гибели.
- Вторая часть плана завтра, - произнес он и выплюнул зуб.
Я удивленно воззрилась на кровянистый сгусток.
- Ударился, когда спешил спрятаться за столом, - пояснил принц и улыбнулся. На месте выпавшего клыка появился новый зуб. Мне бы подобную регенерацию.
Этой ночью я устала удивляться. Тело ныло, бессонная ночь полная волнений сказывалась аритмией.
Дверь оказалась не заперта и вывела нас в одну из неприметных комнат на первом этаже. Оглянувшись назад, я поняла, почему в данном случае любые засовы излишни: дверь подстроилась под стену, приняв вид ничем непримечательной каменной кладки.
Принц потрогал стену и произнес:
- Думаю, она открывается только тем, кто произнесет нужные слова.
- Не понимаю. Я осматривала эти комнаты. Между ними не уместилась бы даже самая маленькая комната.
- Это портал. Долговременный. Где расположена лаборатория мы по-прежнему не знаем. Когда портал перестанет подпитываться от энергии артефакта, попасть в лабораторию можно будет только через подземный тоннель, если, конечно же, стены и потолок не рухнут с последним рассеявшимся колдовством.
Комната, в которой мы очутились, пройдя сквозь дверь-портал, оказалась совершенно пустой, если не считать массивного шкафа у одной из стен.
Ночные коридоры Ният-олль-цитель были тихими. Разве не должна старая крепость издавать хоть какие-то звуки?
Чадящие факелы в предрассветной тишине трещали вызывающе громко.
Мы пробирались по пустынным переходам к своим комнатам молча. Перед дверьми попрощались, кивнув друг другу. Мне нестерпимо хотелось погрузиться в горячую воду по горло. Оказавшись в комнате, я заперла дверь на засов. Моя потребность в безопасности была частично удовлетворена данным действием. Конечно, я понимала что безопасность – слишком иллюзорное слово по отношению к проклятому месту.
Я долго сидела в теплой воде, наблюдая за огоньком свечи отражающейся в тусклом слабо поблескивающем борте ванны. Несколько раз едва не уснула. Волевым усилием заставила покинуть себя остывающую воду.
В голове шумело, в висках нарастала несильная пульсирующая боль. Это не помешало мне закутаться в одеяло и уснуть в серых сумерках называемых часом волка.
Утро наступило поздно, ворвавшись ноющей головной болью и насморком. Некоторое время я лежала не шевелясь, пытаясь понять, не развалилась ли мое тело.
Из комнаты принца слышался кокетливый смех. Очень любопытно. Из сознания выветрились остатки сна.
Я вскочила быстрее чем следовало: в голову и нос ударила предгриппозная тяжесть. Не утруждая себя гигиеническими процедурами и наведением красоты, открыла дверь между спальнями. Да, не очень вежливо врываться в чужую спальню, но…
На коленях у принца восседала Магда и кормила его вишней. Увидев меня, она соскочила, опустила глаза, забрала поднос лежащий на кровати и быстро выбежала за дверь.
Я нахмурилась и взглянула на Эйрика самым осуждающим взглядом из возможных:
- А приставания к чужим девицам достаточное основание для разрыва помолвки? – осведомилась я с надеждой. – Если серьезно, то не очень-то осмотрительно подпускать к себе близко…
Принц поднялся и отряхнул руки.
- Не стоит ревновать, дорогая невеста. Как иначе я мог посыпать её порошком?
Я вспомнила про ночные подземные похождения.
- И когда мы узнаем результат?
- Уже. – Эйрик взял из вазы еще одну вишенку. – Она живее меня и тебя.
Мне было сложно в это поверить:
- Может твое средство не работает или испортилось?
- О, нет. Исключено. Нужно проверить остальных. Мне потребуется и твоя помощь, иначе все будет выглядеть слишком подозрительно. Нужно обеспечить соприкосновение частиц порошка с кожей.
- Как определить тот или иной результат?
- Если человек жив, то никакой реакции не произойдет. Если же нет, то… ты это точно поймешь.
Горестно вздохнув, я вернулась в свою комнату и принялась приводить себя в человеческий вид. Взглянув на свое отражение в старинном зеркале, я содрогнулась. В пору меня саму проверять на живость. Распухший нос и красные глаза скорее говорили о моем родстве с упырями, чем о принадлежности к человеческому роду. Но вода творит чудеса и спустя короткое время я казалась уже уставшим больным человеком, без налета какой-либо сверхъестественности.
Настроившись на долгий день, я явилась к принцу и потребовала выделить мне чудесного порошка проливающего свет на истину. Как оказалось вовремя: едва я вернулась в свою спальню, мне принесла завтрак (ранний обед) женщина, которая заботилась обо мне и вчера. Дождавшись, пока служанка начнет расставлять на столике блюда и напитки, я зажала несколько крупинок волшебного порошка в ладони, сделала вид, что подвернула ногу, идя от кровати к столику, и взмахнула руками, чтобы не упасть.
Женщина охнула, схватила меня за руки и довела до кровати.
- Благодарю. Я такая неловкая, - произнесла я, беспомощно улыбаясь.
Когда женщина собралась уходить, я спросила её имя.
Ханна тоже оказалась человеком из крови и плоти.
Пожив в этом мире непродолжительное время, я готова была поверить во что угодно, но живые люди казались чем-то невероятным, ведь я видела состояние крепости в первый день, до чудесного преображения.
Меня охватило лихорадочное возбуждение, которое не позволило нормально позавтракать. Я сумела съесть лишь небольшое яблоко и пригубить ягодный морс. Не смогу успокоиться, пока не разгадаю загадку.
Конечно, существовала вероятность, что порошок всё-таки перестал действовать или принц что-то перепутал, и мы занимались бесполезными действиями, доводя до смеха слуг своими ужимками.
Поскольку я так и не придумала, каким образом проверить всех обитателей крепости, то я здраво рассудила, что если я сближусь с ними, подходящий способ обязательно найдется. Конечно, можно явиться на кухню и обсыпать всех порошком с бешеным криком: «я фея!», но как после подобной выходки продолжать какое-либо общение и смотреть в глаза? То-то же.
Поэтому я нашла в гардеробе платье, выглядящее более скромным на фоне остальных нарядов, заплела волосы в косу (не особо внушительную) и отправилась на кухню, придав лицу смиренное благочестивое выражение.
На кухне кипела работа. На сей раз здесь не выпекали хлеба, хотя печи еще дышали жаром. Печное тепло я почувствовала еще у входа. Три поварихи сидели у неглубокой ванны и скоблили щетками сковороды и кастрюли закопченные на огне. Мальчик сидел на низкой скамейке у печи и с аппетитом уплетал свежую булочку, крепко держа оную огрубевшими от работы руками. Одноногий мужчина так и сидел рядом. У меня возникло невольное ощущение, что с моего прошлого посещения кухни, работники и не покидали помещения. Нет, одной работницы недоставало – Ханны, женщины, что приносила мне еду.
- Приветствую вас! – произнесла я, дружелюбно улыбаясь. По крайней мере, я надеялась, что дружелюбно.
Неожиданно для меня работники вскочили со своих мест и поклонились, введя меня в замешательство.
- Приветствуем, атри! – произнесла самая старшая женщина, вытирая руки посеревшим от стирок полотенцем. – Ханна принесла вам ваш завтрак? Вам что-то не понравилось?
- Нет, всё замечательно, - поспешила уверить я. – Наоборот.
Люди на кухне немного расслабились, из поз ушла напряженность, но в глазах я видела непонимание: что же тогда понадобилось странной девице на кухне, которую обычно не посещают особы, подобные мне?
- Мне очень понравилось печенье, - скороговоркой произнесла я, выдумывая на ходу. – Хотела бы узнать рецепт. А если бы вы показали мне, как его делать, я была бы счастлива.
Одна из женщин уронила медный тазик. Посудина вошла в мутную воду с громким плеском, обдав работниц брызгами.
- Но, атри! Так не принято… да печи почти погасли. Пока мы справимся с посудой, жара уже не останется.
- А я помогу вам, тогда останется время на печенье, - я схватила первый попавшийся металлический горшок, ожидающий своей очереди быть скобленным, и присела к женщинам. Приходилось импровизировать.
Я изобразила наивно-удивленный взгляд польный энтузиазма. Отступать уже было некуда, а мое уже поведение выглядело, мягко говоря, странно.
Слуги настолько опешили, что не стали возражать когда я схватила щетку и принялась отмывать закопченный металл.
Некоторое время слышался только скрип щеток и пыхтение. Каждый в кухне осмысливал развернувшуюся сценку. Кроме мальчика: он вернулся к своей булке, изредка бросая на меня любопытные взгляды. Ах, да. Одноногий хмурый мужчина тоже не обращал на меня внимания. Он достал из-за скамейки сапог и принялся отпарывать подошву.
Конечно, я не могла не использовать момент и не начать задавать осторожные вопросы:
- Почему вас в крепости так мало?
Женщины замялись. Только старшая из них – Фрида, решилась ответить на мой вопрос:
- Всё дело в проклятии. Странный вопрос, атри, люди бегут из этого места именно из-за той истории... остались только самые преданные.
- Преданные кому?
- Высоким господам, разумеется.
Сколько бы я не задавала уточняющих вопросов, все они упирались в невидимую мне стену, которая словно была воздвигнута кем-то с целью сохранить разум людей.
Мы выбрались из тоннеля усыпанные мелкими щепками. Взглянув на свое мокрое платье в разводах крови, я подумала, что хуже от щепок ему уже не будет. Удивительно, что следы от укусов и царапин, причиненных мне мелкими тварями напавшими на нас наверху, почти не зудят. Осмотрев свои руки, я заметила, что царапины затянулись, оставив на коже едва заметные розовые следы. Нахмурилась, обернулась к темному тоннелю, словно он мог дать ответы на все вопросы. Но тоннель, разумеется, хранил молчание. Из темной дыры потянуло затхлым воздухом едва колышущим порванную паутину. Я обхватила плечи. Как же холодно в подземельях!
Эйрик осмотрел саркофаг, провел руками по надписи, выглядящей для меня полной бессмыслицей.
- Маг Зенталь Утте Ратиутер – произнес принц. – Да, конечно. Он же должен был быть похоронен где-то в крепости. Я читал об этом. Он умер до того, как проклятие начало довлеть над северными землями.
Ничего примечательного кроме горящих магическим пламенем факелов в склепе больше не обнаружилось, и мы поспешили покинуть место «вечного мрака и печали» пока не промерзли до костей.
Я взглянула на надпись и с удивлением обнаружила, что теперь спокойно могу прочитать имя запечатанное в сером камне навечно.
Каменная лестница в двадцать ступеней привела нас к деревянному люку над головой, к нашему счастью, незапертому снаружи ничем: видимо, Тамара не видела в засовах никакой необходимости. Но, мне казалось маловероятным, что она не знала о подземном тоннеле. В склепе сложно не заметить стену заколоченную досками.
Откинув в сторону тяжелую крышку, мы выбрались в просторную комнату с каменным полом, большим количеством стеллажей и пыльных столов и что примечательно: с полным отсутствием окон.
Принц присвистнул, оглядывая разнообразные пробирки, колбы, щипцы, тигли и пыльные книги, стопками разложенные по всему помещению.
- А вот и мастерская мага Зенталя.
- Странное место выбрали для захоронения, - отметила я, с любопытством оглядывая помещение. – Мы в крепости?
- Надеюсь на это, - произнес Эйрик. – Зенталь был очень подозрительным человеком, поэтому никто не мог входить в его лабораторию. Только он знал её истинное расположение. В целях безопасности он каждый раз создавал новый портал, чтобы попасть внутрь. Но, думаю, и обычный физический выход здесь должен быть. В конце концов, тот, кто поместил умершего в склеп, я полагаю, прошел обычным путем.
Принц зажег факелы и принялся изучать столы с пробирками.
Я осматривала помещение с интересом, хоть мое любопытство и приглушал дискомфорт от боли в ушибленном теле, а так же подкатившая усталость. Хотелось переодеться (а перед тем хорошенько вымыться в горячей воде), и, конечно же, с аппетитом съесть что-нибудь очень питательное.
Принц тихо подозвал меня к столу. Он перебирал старые рисунки сделанные углем. Я подошла и взглянула на пожелтевший листок, который он мне демонстрировал.
С потрепанной временем бумаги на меня смотрела Тамара.
Глава 9
Рассмотрев легко узнаваемый облик, запечатленный на хрупкой бумаге, я тихо охнула и прикрыла рот ладонью.
- Значит, все они давно мертвы?
Принц неопределенно пожал плечами.
Девушка, изображенная на бумаге, казалась лет на десять младше нынешней Тамары, и выражение лица имела беззаботное, легкое.
Эйрик отложил листок, на который я всё еще смотрела не в силах оторвать взгляд, и продолжил шарить по пыльным полкам. Я чихнула.
- Кажется, не очень-то общие преобразования изменили это местечко, - отметила я, вытирая нос рукавом, за неимением носового платка.
- А оно и не изменилось. Относительная сохранность поддерживается тем амулетом. Должен отметить, что он почти разряжен.
Я взглянула на стену, где в центре причудливого растительного узора выбитого в камне, тускло светился зеленовато-желтый камень размером с кулак.
- Что ты ищешь? – я не выдержала вида что-то лихорадочно ищущего в свалке магической рухляди принца.
Эйрик на мгновение отвлекся:
- Лаборатория настоящая, значит можно разжиться парочкой, а может десятком полезных зелий и порошков, которые покончат с нашими сомнениями.
Я нахмурилась.
- Думаю, это место состоит из сплошных сомнений и противоречий. Если тебе удастся их решить, оно растворится в воздухе.
- Не думаю, что такое волшебное средство существует. Но вот этот скромный порошок песочного цвета позволит с удивительной точностью узнать живость наших слуг, в том числе и Тамары.
Я с недоверием уставилась на пыльную колбу. Мне было не по себе от простого осознания – никто из тех людей, что я видела в замке, не мог быть живым человеком. Стало неуютно от предположения, что крепость населена призраками.
Оставив принца перебирать дорогие ему вещи, не очень понятные мне как человеку не наделенному магией, я отправилась искать дверь. Надо сказать, что вопреки рассказу Эйрика о мнительности мага Зенталя, дверь оказалась спрятана не так уж и надежно: стоило зайти за старый стеллаж со свитками, как она представала предо мной во всей красоте темного резного дерева.
Когда я собралась отворить дверь, за спиной что-то взорвалось. Дверь задрожала, возмущенно постукивая тяжелым полотном с вырезанными на нем фигурами ученых в причудливых одеждах, рассматривающих непонятную сферу с надписями. Отлепившись от деревянной поверхности, я поспешила в сторону взрыва.
Эйрик нашелся за массивным каменным столом, словно растущим из пола. Принц уронил какой-то пузырек, осколки разметались мелкими крупинками похожими на блестящий песок. Взрыв не сильно ему навредил: лишь в воздухе витал запах подпаленных волос, да на щеке принца появилось несколько царапин.
- Тебе не кажется, что эта ночь слишком длинная? – произнесла я дрожащим от волнения голосом.
Принц потрогал карманы своей куртки, позвякивая содержимым. Хмыкнул как алкоголик, уберегший свою добычу от неминуемой гибели.
- Вторая часть плана завтра, - произнес он и выплюнул зуб.
Я удивленно воззрилась на кровянистый сгусток.
- Ударился, когда спешил спрятаться за столом, - пояснил принц и улыбнулся. На месте выпавшего клыка появился новый зуб. Мне бы подобную регенерацию.
Этой ночью я устала удивляться. Тело ныло, бессонная ночь полная волнений сказывалась аритмией.
Дверь оказалась не заперта и вывела нас в одну из неприметных комнат на первом этаже. Оглянувшись назад, я поняла, почему в данном случае любые засовы излишни: дверь подстроилась под стену, приняв вид ничем непримечательной каменной кладки.
Принц потрогал стену и произнес:
- Думаю, она открывается только тем, кто произнесет нужные слова.
- Не понимаю. Я осматривала эти комнаты. Между ними не уместилась бы даже самая маленькая комната.
- Это портал. Долговременный. Где расположена лаборатория мы по-прежнему не знаем. Когда портал перестанет подпитываться от энергии артефакта, попасть в лабораторию можно будет только через подземный тоннель, если, конечно же, стены и потолок не рухнут с последним рассеявшимся колдовством.
Комната, в которой мы очутились, пройдя сквозь дверь-портал, оказалась совершенно пустой, если не считать массивного шкафа у одной из стен.
Ночные коридоры Ният-олль-цитель были тихими. Разве не должна старая крепость издавать хоть какие-то звуки?
Чадящие факелы в предрассветной тишине трещали вызывающе громко.
Мы пробирались по пустынным переходам к своим комнатам молча. Перед дверьми попрощались, кивнув друг другу. Мне нестерпимо хотелось погрузиться в горячую воду по горло. Оказавшись в комнате, я заперла дверь на засов. Моя потребность в безопасности была частично удовлетворена данным действием. Конечно, я понимала что безопасность – слишком иллюзорное слово по отношению к проклятому месту.
Я долго сидела в теплой воде, наблюдая за огоньком свечи отражающейся в тусклом слабо поблескивающем борте ванны. Несколько раз едва не уснула. Волевым усилием заставила покинуть себя остывающую воду.
В голове шумело, в висках нарастала несильная пульсирующая боль. Это не помешало мне закутаться в одеяло и уснуть в серых сумерках называемых часом волка.
***
Утро наступило поздно, ворвавшись ноющей головной болью и насморком. Некоторое время я лежала не шевелясь, пытаясь понять, не развалилась ли мое тело.
Из комнаты принца слышался кокетливый смех. Очень любопытно. Из сознания выветрились остатки сна.
Я вскочила быстрее чем следовало: в голову и нос ударила предгриппозная тяжесть. Не утруждая себя гигиеническими процедурами и наведением красоты, открыла дверь между спальнями. Да, не очень вежливо врываться в чужую спальню, но…
На коленях у принца восседала Магда и кормила его вишней. Увидев меня, она соскочила, опустила глаза, забрала поднос лежащий на кровати и быстро выбежала за дверь.
Я нахмурилась и взглянула на Эйрика самым осуждающим взглядом из возможных:
- А приставания к чужим девицам достаточное основание для разрыва помолвки? – осведомилась я с надеждой. – Если серьезно, то не очень-то осмотрительно подпускать к себе близко…
Принц поднялся и отряхнул руки.
- Не стоит ревновать, дорогая невеста. Как иначе я мог посыпать её порошком?
Я вспомнила про ночные подземные похождения.
- И когда мы узнаем результат?
- Уже. – Эйрик взял из вазы еще одну вишенку. – Она живее меня и тебя.
Мне было сложно в это поверить:
- Может твое средство не работает или испортилось?
- О, нет. Исключено. Нужно проверить остальных. Мне потребуется и твоя помощь, иначе все будет выглядеть слишком подозрительно. Нужно обеспечить соприкосновение частиц порошка с кожей.
- Как определить тот или иной результат?
- Если человек жив, то никакой реакции не произойдет. Если же нет, то… ты это точно поймешь.
Горестно вздохнув, я вернулась в свою комнату и принялась приводить себя в человеческий вид. Взглянув на свое отражение в старинном зеркале, я содрогнулась. В пору меня саму проверять на живость. Распухший нос и красные глаза скорее говорили о моем родстве с упырями, чем о принадлежности к человеческому роду. Но вода творит чудеса и спустя короткое время я казалась уже уставшим больным человеком, без налета какой-либо сверхъестественности.
Настроившись на долгий день, я явилась к принцу и потребовала выделить мне чудесного порошка проливающего свет на истину. Как оказалось вовремя: едва я вернулась в свою спальню, мне принесла завтрак (ранний обед) женщина, которая заботилась обо мне и вчера. Дождавшись, пока служанка начнет расставлять на столике блюда и напитки, я зажала несколько крупинок волшебного порошка в ладони, сделала вид, что подвернула ногу, идя от кровати к столику, и взмахнула руками, чтобы не упасть.
Женщина охнула, схватила меня за руки и довела до кровати.
- Благодарю. Я такая неловкая, - произнесла я, беспомощно улыбаясь.
Когда женщина собралась уходить, я спросила её имя.
Ханна тоже оказалась человеком из крови и плоти.
Пожив в этом мире непродолжительное время, я готова была поверить во что угодно, но живые люди казались чем-то невероятным, ведь я видела состояние крепости в первый день, до чудесного преображения.
Меня охватило лихорадочное возбуждение, которое не позволило нормально позавтракать. Я сумела съесть лишь небольшое яблоко и пригубить ягодный морс. Не смогу успокоиться, пока не разгадаю загадку.
Конечно, существовала вероятность, что порошок всё-таки перестал действовать или принц что-то перепутал, и мы занимались бесполезными действиями, доводя до смеха слуг своими ужимками.
Поскольку я так и не придумала, каким образом проверить всех обитателей крепости, то я здраво рассудила, что если я сближусь с ними, подходящий способ обязательно найдется. Конечно, можно явиться на кухню и обсыпать всех порошком с бешеным криком: «я фея!», но как после подобной выходки продолжать какое-либо общение и смотреть в глаза? То-то же.
Поэтому я нашла в гардеробе платье, выглядящее более скромным на фоне остальных нарядов, заплела волосы в косу (не особо внушительную) и отправилась на кухню, придав лицу смиренное благочестивое выражение.
На кухне кипела работа. На сей раз здесь не выпекали хлеба, хотя печи еще дышали жаром. Печное тепло я почувствовала еще у входа. Три поварихи сидели у неглубокой ванны и скоблили щетками сковороды и кастрюли закопченные на огне. Мальчик сидел на низкой скамейке у печи и с аппетитом уплетал свежую булочку, крепко держа оную огрубевшими от работы руками. Одноногий мужчина так и сидел рядом. У меня возникло невольное ощущение, что с моего прошлого посещения кухни, работники и не покидали помещения. Нет, одной работницы недоставало – Ханны, женщины, что приносила мне еду.
- Приветствую вас! – произнесла я, дружелюбно улыбаясь. По крайней мере, я надеялась, что дружелюбно.
Неожиданно для меня работники вскочили со своих мест и поклонились, введя меня в замешательство.
- Приветствуем, атри! – произнесла самая старшая женщина, вытирая руки посеревшим от стирок полотенцем. – Ханна принесла вам ваш завтрак? Вам что-то не понравилось?
- Нет, всё замечательно, - поспешила уверить я. – Наоборот.
Люди на кухне немного расслабились, из поз ушла напряженность, но в глазах я видела непонимание: что же тогда понадобилось странной девице на кухне, которую обычно не посещают особы, подобные мне?
- Мне очень понравилось печенье, - скороговоркой произнесла я, выдумывая на ходу. – Хотела бы узнать рецепт. А если бы вы показали мне, как его делать, я была бы счастлива.
Одна из женщин уронила медный тазик. Посудина вошла в мутную воду с громким плеском, обдав работниц брызгами.
- Но, атри! Так не принято… да печи почти погасли. Пока мы справимся с посудой, жара уже не останется.
- А я помогу вам, тогда останется время на печенье, - я схватила первый попавшийся металлический горшок, ожидающий своей очереди быть скобленным, и присела к женщинам. Приходилось импровизировать.
Я изобразила наивно-удивленный взгляд польный энтузиазма. Отступать уже было некуда, а мое уже поведение выглядело, мягко говоря, странно.
Слуги настолько опешили, что не стали возражать когда я схватила щетку и принялась отмывать закопченный металл.
Некоторое время слышался только скрип щеток и пыхтение. Каждый в кухне осмысливал развернувшуюся сценку. Кроме мальчика: он вернулся к своей булке, изредка бросая на меня любопытные взгляды. Ах, да. Одноногий хмурый мужчина тоже не обращал на меня внимания. Он достал из-за скамейки сапог и принялся отпарывать подошву.
Конечно, я не могла не использовать момент и не начать задавать осторожные вопросы:
- Почему вас в крепости так мало?
Женщины замялись. Только старшая из них – Фрида, решилась ответить на мой вопрос:
- Всё дело в проклятии. Странный вопрос, атри, люди бегут из этого места именно из-за той истории... остались только самые преданные.
- Преданные кому?
- Высоким господам, разумеется.
Сколько бы я не задавала уточняющих вопросов, все они упирались в невидимую мне стену, которая словно была воздвигнута кем-то с целью сохранить разум людей.
