Глава 1
Рукс сидел на каменном ложе, прикрыв глаза. Навязчивая картина прошлого, которая последнее время не давала покоя, снова посетила его. Рукс будто наяву переживал тот далёкий эпизод своей жизни, и неясная тревога сжимала сердце.
Когда-то он жил не один, как теперь, а вместе с четырьмя братьями и отцом, могучим Золотым драконом. Однажды Рукс и его братья грелись на солнышке, расположившись на краю каменного ущелья, в глубине которого было спрятано их жилище. Внезапно из темноты ущелья появился отец и окликнул сыновей:
- Дорогие мои дети! – взволнованно проговорил он. - Пришло время нам расстаться. Зоркое Око Вселенной призывает меня к себе. Теперь вы будете следить за порядком на Земле. Многоликие помогут вам в этом. Не сомневаюсь, вы не допустите раздора между обитателями планеты. Особенно тщательно следите за людьми.
Отец-дракон говорил и с беспокойством посматривал на медленно наползающую издали зловещую чёрную тучу. Его чешуйчатое тело отливало позолотой в лучах ещё не закрытого ею солнца. Подул лёгкий ветерок. Отец протянул сыновьям ларец и продолжил:
- Здесь лежат десять моих чешуек. Без них вам не обойтись. Но запомните! Наступит время, когда волшебная сила этих чешуек иссякнет. И только сияющий драконий цветок вновь восстановит её.
Тем временем ветер усилился. Его мощные порывы заставили братьев в испуге прижаться друг к другу. Туча повисла над драконами. Стало совсем темно.
- Я спрятал цветок…, - торопливо продолжал отец.
В это мгновение из чёрной утробы тучи, появилась огромная воронка, которая быстро приблизилась и закружила Золотого дракона, словно лёгкое перышко.
- Найдёте цветок в … е-е-е! – услышали братья прежде, чем туча поглотила его.
Ветер тут же стих. Небо очистились, и яркое солнце вновь осветило долину.
Несколько дней драконы горевали о своём отце. Потом поделили поровну волшебные чешуйки, договорились, кто за какими землями будет присматривать, и отправились исполнять завет отца.
Руксу досталась Страна густых лесов, Лету – Страна зелёных лугов и пологих холмов, Кассару – Страна высоких гор, Ноян погрузился в морскую пучину, а Гимун направился в страну жёлтых песков и прекрасных оазисов.
Долго летел Рукс над лесом, напоминающим сверху огромный зелёный океан. Наконец он выбрал себе место для жилья в такой глуши, куда не ступала нога человека, не заглядывал зверь, да и птицы не любили эти дремучие леса и не вили там гнёзд. Три помощника умеющих перевоплощаться в любое живое существо, сопровождали молодого дракона. С помощью них и своих необыкновенных способностей, Рукс быстро соорудил себе жилище – каменную пирамиду. Снаружи она была покрыта разлапистым ельником и напоминала лесистую гору. Две большие проплешины виднелись почти у самой её вершины. То были окна. На ночь они закрывались каменными плитами, но как только солнце вставало над лесом, Рукс отодвигал тяжёлые створки, чтобы приятные лучи согрели и насытили его большое тело. Ведь драконы отчасти питались солнечной энергией. Ещё они любили полакомиться смоченной дождём или утренней росой сочной травой.
Братья-драконы подобно Руксу поселились в каменных пирамидах. У Лета она походила на одетый в зелёную траву, высокий холм, у Кассара – на островерхую гору, у Гимуна – на огромную песчаную насыпь. Лишь Ноян жил в подводной пещере. Он принадлежал к числу тех немногих драконов, которые чувствовали себя одинаково хорошо как под водой, так и на суше.
Никто из людей и не подозревал, что за порядком на Земле теперь следит не Золотой дракон, а пятеро его сыновей. Людям жилось по-прежнему вольготно. Среди них не было ни господ, ни рабов, ни правителей, ни воинов. Они не воевали друг с другом, не знали ни распрей, ни раздоров. Люди строили себе жилища, растили детей, возделывали поля, пасли стада, ткали холсты и занимались множеством других ремёсел. Самой большой неприятностью, которая случалась тогда была непогода. Народ трудился на благо себе и не ведал, что может быть как-то иначе.
А всё потому, что драконы и их помощники многоликие умели избавлять от зарождающихся пороков: злобы, зависти, жадности, лживости и прочих, от которых и происходят все беды. Не только за людьми, но и за диким зверем и всеми живыми тварями присматривали драконы и не позволяли поглотить Землю скверне.
Глава 2
Над людским поселением, широко раскинув крылья, кружил сокол. Не менее сотни добротных бревенчатых домов, окружённых огородами и мелкими постройками, удобно расположились между лесом и рекой. Жители поселения, занятые своими делами сновали туда-сюда и не обращали на птицу никакого внимания. Зато сокол не сводил своих зорких глаз с молодой девушки, которая, согнувшись под тяжестью корзины, наполненной свежевыстиранным бельём, возвращалась с реки домой.
Досада, завладевшая с самого утра Алёной, так звали девушку, не отпускала, а только усиливалась и перерастала в другое, доселе неизвестное ей неприятное чувство.
Накануне вечером соседка и подруга Алёны - Василиса показала свой новый сарафан украшенный вышивкой. Голубые васильки с переплетёнными между собой стебельками и листочками получились у Василисы хорошо. Казалось, что живые цветы легли на подол сарафана. Василиса всегда вышивала лучше Алёны, но в этот раз она превзошла саму себя. К тому же жених Василисы Степан давно нравился Алёне. Никто и не догадывался, как сильно билось сердечко девушки, когда она смотрела на кудрявого светлоокого Степана.
Сокол с высоты рассматривал Алёну, затем опустился ниже, на мгновение завис над её головой и, убедившись, что аура девушки потемнела, взмыл вверх и быстро скрылся из виду. Это был многоликий, обращённый в сокола. Он спешил к драконьему жилищу за волшебной чешуйкой. Только с помощью неё можно избавить девушку от зависти, которая поселилась в душе и быстро подчиняла себе её разум. Чешуйки хранились в жилище Рукса. Дракон выдавал их многоликим, когда нужно было излечить кого-то от скверны, со строгим наказом не использовать дар отца без необходимости. Волшебная сила чешуек таяла, а драконий цветок, чтобы пополнить её, найти никому из братьев-драконов пока не удалось.
- Что?! Опять?! – возмущённо воскликнул Рукс, завидев влетевшего в его жилище сокола.
Усевшись на каменную подставку напротив ложа, сокол тут же обратился в точную, во много раз уменьшенную копию самого Рукса. Он пристально смотрел в глаза дракона и ждал.
- Что-то часто последнее время они стали поддаваться скверне, - недовольно пробурчал Рукс, встал с каменного ложа, проследовал к противоположной стене, отодвинул тяжёлую гранитную украшенную самоцветами плиту, бережно вынул из углубления в стене берестяную шкатулку и открыл её. На дне лежали две чешуйки. Одна из них поблекла. Она давно потеряла волшебную силу. Другая - испускала золотистое свечение.
Рукс тяжело вздохнул.
- Надеюсь, Лавремий, тебе не надо напоминать, что она бесценна. Береги её пуще жизни.
Он протянул белую, усыпанную золотыми крапинками светящуюся чешуйку многоликому.
Дракончик сжал её трёхпалой лапой и кивнул.
Руксу не нравилось, что Лавремий перевоплощается в его точную копию. Но из вежливости или по каким-то другим причинам он никогда ничего не говорил ему по этому поводу. Два других помощника Рукса представали перед ним, перевоплотившись в мелких лесных зверушек. Никто, даже драконы не знали, как выглядят многоликие. Они всегда появлялись в образе любого живого существа, но только не в собственном своём натуральном виде. Теперь напротив Рукса сидел маленький с умными глазами, тёмно-зелёной, напоминающей окрасом хвойную россыпь спиной, плотно прижатыми к ней перепончатыми крыльями и более светлым животом дракончик.
- Тебе пора, - отвернулся от многоликого Рукс.
Тот снова кивнул, обратился в сокола и, не проронив ни слова, вылетел в окно.
В этот день сокол не успел долететь до поселения прежде, чем сумерки окутали лес. Он устроился на ветке старого кедра, чтобы отдохнуть и набраться сил. Вскоре небо усыпали звёзды. Из-за невидимого во тьме облака выплыл месяц. Лес замер, погрузился в сон. Сокол знал, что опасаться нечего, но бесценная чешуйка не позволяла расслабиться полностью. Сон его был очень чуток.
Летняя ночь коротка. Скоро забрезжил рассвет. Показалось величественное солнце. Сокол поднялся ввысь и продолжил свой путь.
По узкой тропе от леса к поселению, чуть прихрамывая, опираясь на черёмуховый посох, шёл старец. Его загорелое морщинистое лицо обрамляла белая борода. На старце чистая домотканая рубаха, на ногах – лапти, через плечо перекинута небольшая торба.
Мальчик лет десяти, заметив его, побежал навстречу.
- Дедко, ты откуда идёшь?
- Издалека, - отозвался старец.
- Устал, наверное. Пойдём к нам. Мамушка хлеба в печь посадила. Скоро подойдут. Отведаешь горячего хлебушка с молоком.
Старик улыбнулся.
- Тебя как звать-то?
- Ивашка. А тебя?
- Меня – Лавремий. Не знаешь ли ты, Ивашка, в каком доме живёт дева с длинной тяжёлой русой косой?
- Так у нас все девицы длинные косы носят и половина из них русые, - засмеялся Ивашка, - у них только ленты вплетены в косы разные. У этой какого цвета лента?
Лавремий остановился, задумался, прикрыл глаза, мысленно возвращаясь к вчерашнему дню, когда он, будучи соколом, парил в небесах и рассматривал девушку.
- Синяя! Точно! Синяя! – вспомнив, просиял Лавремий.
- Значит, тебе Алёнка нужна. Она во-о-о-он в том доме живёт, - мальчик ткнул пальцем вперёд, - видишь, где коза привязана к колышку.
- Спасибо тебе, Ивашка, - шершавой ладонью старец погладил мальчугана по голове.
- Я бы и сам свёл тебя к ней, да мамушка велела цыплят накормить.
- Теперь-то я найду, - Лавремий быстро зашагал по дороге.
- Дедко, ты заходи к нам если что! Мамушка к обеду обещала ботвинью сделать! День-то сегодня жарким обещает быть! – крикнул вдогонку старцу Ивашка.
Лавремий ничего не ответил. Он не слышал слов мальчика, спешил исполнить то, зачем явился сюда.
- Милка! Негодная коза! Стой смирно, а то верёвкой огрею! – ругалась Алёна. Коза сегодня отказывалась слушаться и не позволяла себя подоить.
- Здравствуй, девица! – немного понаблюдав за тщетными усилиями Алёны, окликнул старец.
- Проходи мимо! Не видишь, не до тебя сейчас!
- Не надо ли подсобить?
- Чем ты мне поможешь? Коза как будто белены объелась. Прыгает, лягается, к себе не подпускает.
Милка тем временем отбежала насколько ей позволяла привязь и с опаской косилась на Алёну, красивое лицо которой было искажено злобой.
- Может не в ней, в тебе самой дело? – покачал головой Лавремий, и внимательно вглядываясь в синие глаза девушки, попросил, - не дашь ли ты мне водицы испить?
Алёна задумалась. Ей не хотелось отвлекаться от своих многочисленных дел, но в то время никто не отказывал в помощи нуждающемуся. Таков был не писаный закон. Не откликнуться на просьбу она не могла.
- Пойдём к колодцу. Там и напьёшься, - не слишком приветливо пригласила она и повела старца к высокому журавлю-колодцу у дома.
Утолив жажду, Лавремий сказал:
- А теперь я тебе помогу, - и обвёл взглядом пятно над головой Алёны, видимое ему одному. Оно постепенно темнело, становилось чёрным.
Алёна хотела возразить, но старец коснулся её руки и девушка присмирела.
- Никто мне не поможет. Пропадаю я, - тихо произнесла, опустив синие очи она.
- Ничего. Ты скоро станешь прежней. Я излечу. Присядь на скамью.
Девушка послушно исполнила его просьбу. Прошла к раскидистой яблоне, согнувшей ветки под тяжестью незрелых плодов, и присела на краешек скамейки под ней.
Лавремий вынул из торбы чешуйку, принялся водить ею над головой Алёны. Волшебная чешуйка быстро поглощала черноту. Скоро аура Алёны полностью очистилась. Её глаза засветились добротой. С красивого лица исчезла портившая его злобная гримаса.
- Да что же это я! – встрепенулась она, - пойдём, мил человек, в дом! Я кашей тебя накормлю!
После сытного обеда Лавремий покинул дом Алёны. А она вернулась к козе, стала ласково упрашивать её, угостила хлебной корочкой. Милка виновато льнула к Алёне, душу которой больше ничего не омрачало.
Достигнув леса, старец Лавремий обратился в сокола. Он спешил вернуть чешуйку на место, где она будет храниться до тех пор, пока злобный порок не проникнет в чьё-нибудь сердце, и парящий сокол не обнаружит тёмного пятна над его головой.
Глава 3
Лавремий влетел в просторное драконье жилище, и устроился на своём обычном месте. Рукс был не один. Два его помощника в образах ежа и зайца сидели напротив. Лавремий превратился в зелёного дракончика и подал Руксу волшебную чешуйку. Тот долго рассматривал её. Помощники терпеливо ждали. Они хорошо знали, что Рукс не любит, когда его отрывают от дум.
- Она тоже начинает блекнуть. Волшебная сила на исходе. А где цветок, мы до сих пор не выяснили, - наконец прервал молчание Рукс.
- Возможно, твоим братьям удалось его отыскать, - попробовал прервать его унылые мысли Лавремий.
- Нет. Меня бы сразу известили об этом, - возразил дракон и продолжил, - если мы не найдём цветок до того, как все десять чешуек потеряют волшебную силу то…, не сможем уберечь Землю от злобы и жестокости. Я даже представить себе не могу, что тогда начнётся… Поэтому отныне мы будем излечивать только людей. Звери и другие твари менее подвержены скверне.
- Как?! Разве ты не дашь мне чешуйку, чтобы усмирить разъярившегося медведя?! – возмутился заяц. – Он может наделать много беды! Начнёт уничтожать ни в чём неповинных слабых зверей и даже своих собратьев!
- Это меньшее из тех зол, которые появятся, если мы перестанем излечивать людей, - устало взглянул на него Рукс и снова задумался.
Заяц недовольно засопел, толкнул лапой ежа. Тот немного отодвинулся, всем видом показывая, что не собирается спорить с драконом.
В этот момент в жилище Рукса влетела ласточка. Она описала в воздухе круг, подыскивая подходящее место и, наконец, опустилась на камень рядом с соколом.
- Дракон Рукс! Я посланница твоего брата Кассара! Он обращается к тебе с просьбой одолжить ему одну из двух твоих волшебных чешуек, ибо ему нечем излечивать от скверны жителей Страны Высоких гор. Обе его чешуйки истощились. В них нет ни капли волшебной силы.
- Ничем не могу помочь. У меня схожая ситуация. Не теряй времени даром, лети к другим братьям, возможно, они смогут помочь Кассару, - сказал Рукс и низко опустил голову. Предчувствие неминуемой беды захлестнуло его.
- Увы. Ты последний, у остальных я уже была, - отозвалась ласточка.
- Плохая новость, - пуще прежнего опечалился Рукс, - а цветок? Вы искали его?
- Ты и сам знаешь ответ на свой вопрос. На протяжении многих-многих лет вы все – драконы-братья ищете цветок каждый в своих землях. Кассар и мы – его помощники многоликие не оставили не осмотренными ни одного склона, ни одной горной вершины, ни одного камня…, но всё напрасно. Сияющего драконьего цветка нигде нет.
- Если хотя бы знать, как он выглядит, - вздохнул Рукс, - жаль, что отец не показал его нам и не рассказал, куда спрятал до того, как покинул нас.
