– Убивать необязательно. Но держись от неё подальше. Это может быть опасно, она заведёт тебя в ловушку.
– Она не похожа на ту, кто может обмануть, – запротестовал Винсент.
– А я и не это сказал.
– Пока я не сдам экзамены, мне будет сложно держаться от неё далеко. У нас есть общие уроки.
– Сделай так, чтобы она держалась от тебя подальше.
Винсент заметно поник, но согласно кивнул. До экзаменов оставалось совсем немного времени, а после выпускного бала их пути с Виолой разойдутся. Задача с виду несложная.
– Вирсуи на седьмом уровне, а варксы уже на пятом – плохой знак, но мы знали, что однажды это случится, – продолжал Маркус. Безразличный взгляд его серых глаз окинул трупы. – Ты должен закончить свою миссию. Остальное – вторично.
На этом они и расстались. Маркус остался ждать своих чистильщиков – убрать тела варксов. А Винсент устало побрел по туннелю в восточный район, поближе к школе. Он чувствовал себя разбитым и опустошенным. Но не из-за стычки с варксами, не из-за чёрствости отца и его принуждения. Что-то из сказанного Маркусом зацепилось внутри Винсента и зудело там, обрастая клубком обиды и отчаяния. Что-то, чего Винсент подсознательно не хотел, но должен сделать. Должен забыть про Виолу, оставить её в стороне.
Она заведёт тебя в ловушку.
За две недели до экзаменов карантин сняли. Никаких трагичных происшествий больше не происходило. Лишние камеры, конечно, никто не отключил, но вот патрулирование территории кампуса отменили, как и комендантский час.
– Мы идём за мороженным! – заорала смуглая Трейси так громко, что у Виолы заложило уши.
Трейси скакала на месте, как в конвульсиях, а её лиловые локоны подпрыгивали ей в такт.
Виола уже пожалела, что согласилась на уговоры Ксаны пойти в город, развеяться перед самым ответственным периодом их жизни – экзаменами.
Виоле совсем не хотелось веселиться, не хотелось появляться на публике. Но занятий больше не проводили, а от самоподготовки уже подташнивало. Ещё и санитарную обработку жилых помещений объявили, поэтому всех попросили освободить комнаты. В библиотеку набилась толпа младших классов, а в сквере кампуса устроили спортивное мероприятие с глупыми конкурсами.
Безвыходная ситуация. Поэтому Виола и выбрала меньшее из зол – пойти с Ксаной, Трейси и ещё парой девочек в город, совершить экскурсию в ДНК инкубаторы, а на обратном пути объесться радужного мороженного.
– Да, пойду, – неожиданно сам для себя ответил Винсент.
После смерти Виктора Блэка его бывшая свита в лице рыжего Альфреда, лысого Тони и говорливого Глена почему-то решила ходить хвостом за Винсентом. Бывшие хулиганы теперь выглядели робкими и подобострастными ребятами. Очарование борнали действовало и на них. Но эти парни в отличие от красноволосой девочки хотя бы не пытались при каждом удобном моменте дотронуться до Винсента.
И вот сегодня они, смущаясь, как первоклашки, подошли к Винсенту и предложили отправиться в город, погулять по седьмому уровню. После новости о санитарной обработке Винсент как раз ломал голову, где бы ему скрыться на территории кампуса, чтобы не пересечься с Виолой. Уж точно не в библиотеке, откуда она не вылезала последние дни.
Выйдя за ворота школы и пройдя какое-то расстояние по улице, Винсент вдруг остановился. Его свита тоже затормозила.
– Что такое? – спросил Глен, испуганно озираясь по сторонам.
А Винсент смотрел вдаль наверх, где на фоне голубого неба виднелись башни Скай-Сити. Как объяснить этим мальчишкам, что их обожаемый кумир, кажется, впервые вышел в город при свете дня, а не ночью, прячась как преступник? Хотя почему «как»?
– Ничего, – буркнул Винсент и продолжил путь.
Ребята послушно пошли за ним следом.
– Может, сходим к инкубаторам? – предложил Глен.
– Можно, – согласился Винсент.
– Я бы лучше сходил в Музей страха, – застонал Альфред.
– Я сам тебе сейчас устрою музей страха, – засмеялся лысый Тони и, выпятив грудь колесом, стал наступать на рыжего, оттесняя его к защитным щитам дорожного потока. Почему такой здоровый и крепкий парень в свои неполные восемнадцать лет уже ходил полностью лысым, никто точно не знал. Говорили, что это последствия неудачных экспериментов с химикатами. Тони то ли хотел кудрявые волосы, то ли какой-то особенный цвет, но украл непроверенные вещества из кабинета химии, смешал их и вот результат.
Винсент ухмыльнулся, но вмешиваться в заварушку между Тони и Альфредом не стал. Жили же они как-то без него раньше.
Когда Виола оказалась в фойе музея, она забрала свои слова назад. Прийти сюда – хорошая идея. Огромный зал, отделанный светло-серым гранитом, впечатлял с первого взгляда. В крупные плиты ромбической формы инкрустировали светодиоды различных форм, из-за чего все стены и купольный потолок напоминали бескрайнее звёздное небо. В самом центре зала располагался широкий фонтан, на верхушке которого крутилась объемная и подвижная фигура молекулы ДНК из твёрдого плотного материала цвета индиго. А за молекулой во всю стену значилась серебристая глянцевая надпись выпуклыми буквами:
«Музей репродуктивного клонирования»
В фойе, не смотря на обилие светодиодов, царил полумрак. Посетителей пришло много, но все говорили вполголоса, поэтому создавалась таинственная атмосфера.
На входе всем надевали отслеживающие браслеты и гарнитуру виртуального экскурсовода. На ближайшем терминале предлагалось выбрать аудио программу. Виоле не терпелось скорее начать, она почти вбежала в дверь с табличкой «Начало экскурсии».
В первом помещении за широким окном из плексигласа взору посетителей открылась просторная светлая лаборатория, где всё стерильно, и царил идеальный порядок. Люди в белых лабораторных костюмах аккуратно передвигались от стола к столу с разноцветными жидкостями в колбах и деловито вводили данные в компьютеры.
Винсент заподозрил неладное, сразу как зашёл в фойе. Но до последнего он надеялся, что ему показалось из-за тёмных линз его очков. Глен распахнул первую дверь, ребята прошли внутрь и в глаза ударил яркий свет от лаборатории за стеклом.
Но Винсент смотрел не на актёров-лаборантов. В двух метрах от него стояла знакомая красноволосая девушка, уставившись на него своими голубыми глазами.
Проклятье, проклятье!
Винсент попробовал дернуть дверь и выбежать обратно, но дверь оказалась без ручки и заблокированной. Смотритель в белой униформе молча указал на надпись «Выхода нет». Экскурсия построена по туннельному типу: вход в одну дверь, выход в другую. Никуда не сбежать до конца программы.
– Привет, – тихо сказала Виола одними губами и помахала Винсенту рукой.
Она не стала приближаться, но её щёки заметно покраснели. Рядом с Виолой пришли и другие девочки из школы. Понятно. Нужно было оставаться в библиотеке.
В последнем зале все ждали демонстрацию настоящих инкубаторов за работой, но посетителей завели в небольшую комнатку, где на пьедестале возвышался один давно списанный образец. Конечно, абсолютно пустой. Не только без эмбриона, а даже без жидкости. Корпус обшарпанный, стёкла мутные, – этот инкубатор отслужил свой срок лет пятьдесят назад. Рядом с экспонатом стоял огромный робот-терминал, рассказывающий и показывающий на своём экране подробное устройство инкубатора.
– И за это мы отдали почти тысячу бронзы? – недоумевал Глен, когда школьники вышли из музея.
– Кто о чём, а Ли всё о коинах, – усмехнулся Альфред. – Ты банкиром что ли будешь после распределения?
– Зато фойе красивое, – тихо заметила Виола, но никто её не услышал, кроме Винсента.
– Ну, всё, давайте теперь за мороженым! – нетерпеливо взвизгнула Трейси и побежала в сторону ближайшей палатки с единорогом и радугой на вывеске.
За ней наперегонки рванули все остальные: и мальчишки, и девчонки. На месте рядом с Винсентом осталась только Виола.
– Ты не будешь мороженое? – робко спросила она.
– Нет, не хочу.
Винсент не врал. Вряд ли замороженные восстановленные взбитые сливки ему понравятся сильнее, чем вся остальная человеческая еда.
– Я тоже не буду, это вредно, – пояснила Виола. – Но нам всё равно придётся пойти к ним.
– Придётся. Пойдём…
Ребята быстро расстались со своими последними бронзовыми коинами, накупив мороженного.
– М-мм, сладенькое моё, как я по тебе скучала... Не оторваться!
Трейси закатила глаза от удовольствия, облизнув воздушные разноцветные шарики в вафельном рожке.
– Вкуснотища, – подтвердил Глен.
– Пусть у меня всё слипнется, но я обожаю сладкое.
Тони набрал себе аж три разных набора и теперь с трудом удерживал их в своих лапищах, попутно откусывая то от одного, то от другого, то от третьего. Остальные ели молча.
– О, смотрите, Стивен Брукс! – крикнула одна из девочек.
– Где? Где? – другие закрутили головами.
Но речь шла не про живого человека, а изображение на большом экране, закрепленном на фасаде здания. Экран транслировал отрывки из какой-то рекламной передачи. В видео красивый молодой человек с золотистыми волосами то и дело улыбался во все свои тридцать два белоснежных зуба, а надпись под кадром гласила «Стивен Брукс, владелец корпорации «Брукс Фарме», рассказывает о новом препарате».
– Ох, я бы хотела работать в «Брукс Фарме», – мечтательно вздохнула Ксана. – А вы знали, что Стивену почти сто лет? Он один из первых, кто начал принимать сыворотку молодости. И, вообще, он проделал огромный путь от простого лаборанта до владельца крупнейшей фармацевтической компании.
– Ксана, ты стопроцентно завалишь химию и биологию, какая тебе «Брукс Фарме»? – заржал Альфред. – В лучшем случае допустят на администратора, встречать гостей.
– Дурак! – обиженно крикнула Ксана, надувшись.
Погода стояла приятная. Календарная весна заканчивалась через два дня. Воздух пах свежестью, а высокое солнце грело и ярко освещало центральную улицу седьмого уровня. Лёгкий ветерок трепал волосы прохожих и щекотал лица.
Палатка с мороженым находилась недалеко от остановки аэробаса. И пока все утоляли свои вкусовые потребности, Винсент молча разглядывал людей на остановке. Вот они с разных концов по одному подошли к месту сбора, каждый посмотрел на электронное табло рейса, понял, сколько ему ждать аэробас и уткнулся в свой смартфон или планшет. Вскоре концентрация людей на остановке стала некомфортной, но в этот момент как раз аккуратно подплыл аэробас, подравниваясь на маневровых двигателях ближе к тротуару. Защитные прозрачные экраны опустились, двери аэробаса раздвинулись, и начался обмен пассажирами. Одни выходили, другие заходили внутрь транспортного средства. Наконец, лампы над проходом заморгали красным светом, двери закрылись, экраны поднялись, подсвечиваясь голубоватым свечением. Аэробас отплыл от остановки.
Потом этот ритуал повторился ещё несколько раз.
– Такой хороший день сегодня!
Трейси доела мороженое и начала кружиться на небольшой площадке позади остановки. Смуглая девушка закрыла свои янтарно-карие глаза и раскинула руки в стороны. Её юбка надулась от порывов воздуха, Трейси не прекращала вертеться.
– Она же не упадёт? – с опаской спросила Ксана.
– Нет, защитные экраны достаточно крепкие, человек своим весом их не пробьёт, – успокоил её Винсент.
Раздался сильный хлопок. Откуда-то сверху, на восьмом уровне. Все повернулись на звук. За хлопком последовал звук мощного удара, треск, звон, сигналы клаксонов. Снова удар, свист.
Винсент инстинктивно закрыл своим телом стоящих рядом девушек. Огромные клубы пыли и осколков прилетели из дорожного потока восьмого уровня.
Всё произошло внезапно. Нарастал пугающий гул. И вдруг удар. Сверху на полной скорости в защитные экраны врезался аэробас. Он потерял управление и магнитную тягу. Многотонная конструкция ударилась в платформу седьмого уровня. Основание затряслось. Многие люди попадали на асфальт, закрывая головы руками.
Железная махина пробила не только защитные экраны, но и разнесла вдребезги остановку, влетев в толпу людей. Неуправляемый аэробас с жутким скрежетом проскользил по асфальту ещё метров сто и остановился, врезавшись в крепкое здание. От такого удара обрушилась обшивка фасада.
На улице дым стоял столбом, повсюду валялись осколки плексигласа, стекла, металла и даже фрагменты тел.
Раненные люди, истекая кровью, плакали и пытались понять, что произошло. Кто-то выкрикивал чьи-то имена. Кто-то находился в таком шоке, что просто сидел обездвижено. Мёртвые тела лежали в неестественных позах, как небрежно разбросанные тряпичные куклы.
Винсент судорожно пересчитал по головам своих спутников, стоящих рядом, живых и с виду здоровых, хоть и очень перепуганных.
Красные волосы, жёлтые, рыжие, белые, лысина...
– Трейси!!! – крикнула вдруг Ксана.
Её крик был нечеловеческим, с хрипом и надрывом. Она в ужасе закрыла рот одной рукой, а другой указывала на основание искорёженного аэробаса. Из-под его днища торчали длинные лиловые пряди. Но от головы и всего тела ничего не осталось, аэробас плотно примыкал к асфальту.
– Три, – тихо произнесла Виола и упала в обморок. Винсент успел её подхватить.
Сирены не смолкали уже час. Медики всё прибывали и прибывали. Зеваки, пришедшие издалека шептались, что после взрыва, когда магнитное поле на восьмом уровне отключилось, несколько каров упало вниз. За ними отправили спасательные отряды, но надежды мало. На седьмом уровне раненых оставалось ещё много. К счастью, никто из школьников больше не пострадал, но их всех попросили задержаться, чтобы дать показания.
Винсент прижимал к себе Виолу, не давая ей больше смотреть на последствия катастрофы. Она и не сопротивлялась, уткнувшись носом ему в грудь. Альфред, Глен и Тони выглядели бледными, как разбавленное молоко. Ксану и остальных девочек уже отпустили.
– Мистер Джонс, – раздался стальной голос. – Странная закономерность: везде, где вы появляетесь, происходит что-то страшное. Может, вам покинуть город?
Ханна Вольф в своём бесцветном сером костюме приблизилась к Винсенту. Она бегло бросила взгляд на вжавшуюся в него Виолу. Но это правонарушение её не заинтересовало.
Винсент так и не понял, эта стальная женщина шутила или говорила на полном серьёзе. На её лице не выражалось абсолютно никаких эмоций, и это пугало.
Опрос свидетелей в этот раз проходил прям на улице. Но ребятам из компании Винсента толком нечего было рассказать. Как и самому Винсенту. Он только догадывался, чьих рук это дело. Но не мог доверить свои знания полиции.
Когда Винсент, Виола и другие ребята вернулись в кампус, все остальные уже знали о произошедшем. В Мегаполисе объявили трёхдневный траур, все развлекательные передачи отменили, даже рекламные вывески убавили яркость. Пользоваться карами и аэробасами временно запретили. Техники проверяли исправность магнитного поля по всем уровням.
Винсент проводил Виолу до женского общежития. Ещё утром он считал, что у него прекрасно получается от неё держаться подальше, а теперь не мог бросить её в одиночестве.
– Виола, а почему ты сказала «три»?
– Что?
Девушка выглядела рассеянной.
– Когда всё случилось, ты сказала «три». Почему? Что означает это число?
– Я не знаю… я не помню.
У Виолы заблестели глаза, наливаясь слезами. Она резко развернулась и, не прощаясь, ушла прочь.
– Она не похожа на ту, кто может обмануть, – запротестовал Винсент.
– А я и не это сказал.
– Пока я не сдам экзамены, мне будет сложно держаться от неё далеко. У нас есть общие уроки.
– Сделай так, чтобы она держалась от тебя подальше.
Винсент заметно поник, но согласно кивнул. До экзаменов оставалось совсем немного времени, а после выпускного бала их пути с Виолой разойдутся. Задача с виду несложная.
– Вирсуи на седьмом уровне, а варксы уже на пятом – плохой знак, но мы знали, что однажды это случится, – продолжал Маркус. Безразличный взгляд его серых глаз окинул трупы. – Ты должен закончить свою миссию. Остальное – вторично.
На этом они и расстались. Маркус остался ждать своих чистильщиков – убрать тела варксов. А Винсент устало побрел по туннелю в восточный район, поближе к школе. Он чувствовал себя разбитым и опустошенным. Но не из-за стычки с варксами, не из-за чёрствости отца и его принуждения. Что-то из сказанного Маркусом зацепилось внутри Винсента и зудело там, обрастая клубком обиды и отчаяния. Что-то, чего Винсент подсознательно не хотел, но должен сделать. Должен забыть про Виолу, оставить её в стороне.
Она заведёт тебя в ловушку.
Глава 11. Такой хороший день
За две недели до экзаменов карантин сняли. Никаких трагичных происшествий больше не происходило. Лишние камеры, конечно, никто не отключил, но вот патрулирование территории кампуса отменили, как и комендантский час.
– Мы идём за мороженным! – заорала смуглая Трейси так громко, что у Виолы заложило уши.
Трейси скакала на месте, как в конвульсиях, а её лиловые локоны подпрыгивали ей в такт.
Виола уже пожалела, что согласилась на уговоры Ксаны пойти в город, развеяться перед самым ответственным периодом их жизни – экзаменами.
Виоле совсем не хотелось веселиться, не хотелось появляться на публике. Но занятий больше не проводили, а от самоподготовки уже подташнивало. Ещё и санитарную обработку жилых помещений объявили, поэтому всех попросили освободить комнаты. В библиотеку набилась толпа младших классов, а в сквере кампуса устроили спортивное мероприятие с глупыми конкурсами.
Безвыходная ситуация. Поэтому Виола и выбрала меньшее из зол – пойти с Ксаной, Трейси и ещё парой девочек в город, совершить экскурсию в ДНК инкубаторы, а на обратном пути объесться радужного мороженного.
***
– Да, пойду, – неожиданно сам для себя ответил Винсент.
После смерти Виктора Блэка его бывшая свита в лице рыжего Альфреда, лысого Тони и говорливого Глена почему-то решила ходить хвостом за Винсентом. Бывшие хулиганы теперь выглядели робкими и подобострастными ребятами. Очарование борнали действовало и на них. Но эти парни в отличие от красноволосой девочки хотя бы не пытались при каждом удобном моменте дотронуться до Винсента.
И вот сегодня они, смущаясь, как первоклашки, подошли к Винсенту и предложили отправиться в город, погулять по седьмому уровню. После новости о санитарной обработке Винсент как раз ломал голову, где бы ему скрыться на территории кампуса, чтобы не пересечься с Виолой. Уж точно не в библиотеке, откуда она не вылезала последние дни.
Выйдя за ворота школы и пройдя какое-то расстояние по улице, Винсент вдруг остановился. Его свита тоже затормозила.
– Что такое? – спросил Глен, испуганно озираясь по сторонам.
А Винсент смотрел вдаль наверх, где на фоне голубого неба виднелись башни Скай-Сити. Как объяснить этим мальчишкам, что их обожаемый кумир, кажется, впервые вышел в город при свете дня, а не ночью, прячась как преступник? Хотя почему «как»?
– Ничего, – буркнул Винсент и продолжил путь.
Ребята послушно пошли за ним следом.
– Может, сходим к инкубаторам? – предложил Глен.
– Можно, – согласился Винсент.
– Я бы лучше сходил в Музей страха, – застонал Альфред.
– Я сам тебе сейчас устрою музей страха, – засмеялся лысый Тони и, выпятив грудь колесом, стал наступать на рыжего, оттесняя его к защитным щитам дорожного потока. Почему такой здоровый и крепкий парень в свои неполные восемнадцать лет уже ходил полностью лысым, никто точно не знал. Говорили, что это последствия неудачных экспериментов с химикатами. Тони то ли хотел кудрявые волосы, то ли какой-то особенный цвет, но украл непроверенные вещества из кабинета химии, смешал их и вот результат.
Винсент ухмыльнулся, но вмешиваться в заварушку между Тони и Альфредом не стал. Жили же они как-то без него раньше.
***
Когда Виола оказалась в фойе музея, она забрала свои слова назад. Прийти сюда – хорошая идея. Огромный зал, отделанный светло-серым гранитом, впечатлял с первого взгляда. В крупные плиты ромбической формы инкрустировали светодиоды различных форм, из-за чего все стены и купольный потолок напоминали бескрайнее звёздное небо. В самом центре зала располагался широкий фонтан, на верхушке которого крутилась объемная и подвижная фигура молекулы ДНК из твёрдого плотного материала цвета индиго. А за молекулой во всю стену значилась серебристая глянцевая надпись выпуклыми буквами:
«Музей репродуктивного клонирования»
В фойе, не смотря на обилие светодиодов, царил полумрак. Посетителей пришло много, но все говорили вполголоса, поэтому создавалась таинственная атмосфера.
На входе всем надевали отслеживающие браслеты и гарнитуру виртуального экскурсовода. На ближайшем терминале предлагалось выбрать аудио программу. Виоле не терпелось скорее начать, она почти вбежала в дверь с табличкой «Начало экскурсии».
В первом помещении за широким окном из плексигласа взору посетителей открылась просторная светлая лаборатория, где всё стерильно, и царил идеальный порядок. Люди в белых лабораторных костюмах аккуратно передвигались от стола к столу с разноцветными жидкостями в колбах и деловито вводили данные в компьютеры.
***
Винсент заподозрил неладное, сразу как зашёл в фойе. Но до последнего он надеялся, что ему показалось из-за тёмных линз его очков. Глен распахнул первую дверь, ребята прошли внутрь и в глаза ударил яркий свет от лаборатории за стеклом.
Но Винсент смотрел не на актёров-лаборантов. В двух метрах от него стояла знакомая красноволосая девушка, уставившись на него своими голубыми глазами.
Проклятье, проклятье!
Винсент попробовал дернуть дверь и выбежать обратно, но дверь оказалась без ручки и заблокированной. Смотритель в белой униформе молча указал на надпись «Выхода нет». Экскурсия построена по туннельному типу: вход в одну дверь, выход в другую. Никуда не сбежать до конца программы.
– Привет, – тихо сказала Виола одними губами и помахала Винсенту рукой.
Она не стала приближаться, но её щёки заметно покраснели. Рядом с Виолой пришли и другие девочки из школы. Понятно. Нужно было оставаться в библиотеке.
В последнем зале все ждали демонстрацию настоящих инкубаторов за работой, но посетителей завели в небольшую комнатку, где на пьедестале возвышался один давно списанный образец. Конечно, абсолютно пустой. Не только без эмбриона, а даже без жидкости. Корпус обшарпанный, стёкла мутные, – этот инкубатор отслужил свой срок лет пятьдесят назад. Рядом с экспонатом стоял огромный робот-терминал, рассказывающий и показывающий на своём экране подробное устройство инкубатора.
– И за это мы отдали почти тысячу бронзы? – недоумевал Глен, когда школьники вышли из музея.
– Кто о чём, а Ли всё о коинах, – усмехнулся Альфред. – Ты банкиром что ли будешь после распределения?
– Зато фойе красивое, – тихо заметила Виола, но никто её не услышал, кроме Винсента.
– Ну, всё, давайте теперь за мороженым! – нетерпеливо взвизгнула Трейси и побежала в сторону ближайшей палатки с единорогом и радугой на вывеске.
За ней наперегонки рванули все остальные: и мальчишки, и девчонки. На месте рядом с Винсентом осталась только Виола.
– Ты не будешь мороженое? – робко спросила она.
– Нет, не хочу.
Винсент не врал. Вряд ли замороженные восстановленные взбитые сливки ему понравятся сильнее, чем вся остальная человеческая еда.
– Я тоже не буду, это вредно, – пояснила Виола. – Но нам всё равно придётся пойти к ним.
– Придётся. Пойдём…
Ребята быстро расстались со своими последними бронзовыми коинами, накупив мороженного.
– М-мм, сладенькое моё, как я по тебе скучала... Не оторваться!
Трейси закатила глаза от удовольствия, облизнув воздушные разноцветные шарики в вафельном рожке.
– Вкуснотища, – подтвердил Глен.
– Пусть у меня всё слипнется, но я обожаю сладкое.
Тони набрал себе аж три разных набора и теперь с трудом удерживал их в своих лапищах, попутно откусывая то от одного, то от другого, то от третьего. Остальные ели молча.
– О, смотрите, Стивен Брукс! – крикнула одна из девочек.
– Где? Где? – другие закрутили головами.
Но речь шла не про живого человека, а изображение на большом экране, закрепленном на фасаде здания. Экран транслировал отрывки из какой-то рекламной передачи. В видео красивый молодой человек с золотистыми волосами то и дело улыбался во все свои тридцать два белоснежных зуба, а надпись под кадром гласила «Стивен Брукс, владелец корпорации «Брукс Фарме», рассказывает о новом препарате».
– Ох, я бы хотела работать в «Брукс Фарме», – мечтательно вздохнула Ксана. – А вы знали, что Стивену почти сто лет? Он один из первых, кто начал принимать сыворотку молодости. И, вообще, он проделал огромный путь от простого лаборанта до владельца крупнейшей фармацевтической компании.
– Ксана, ты стопроцентно завалишь химию и биологию, какая тебе «Брукс Фарме»? – заржал Альфред. – В лучшем случае допустят на администратора, встречать гостей.
– Дурак! – обиженно крикнула Ксана, надувшись.
Погода стояла приятная. Календарная весна заканчивалась через два дня. Воздух пах свежестью, а высокое солнце грело и ярко освещало центральную улицу седьмого уровня. Лёгкий ветерок трепал волосы прохожих и щекотал лица.
Палатка с мороженым находилась недалеко от остановки аэробаса. И пока все утоляли свои вкусовые потребности, Винсент молча разглядывал людей на остановке. Вот они с разных концов по одному подошли к месту сбора, каждый посмотрел на электронное табло рейса, понял, сколько ему ждать аэробас и уткнулся в свой смартфон или планшет. Вскоре концентрация людей на остановке стала некомфортной, но в этот момент как раз аккуратно подплыл аэробас, подравниваясь на маневровых двигателях ближе к тротуару. Защитные прозрачные экраны опустились, двери аэробаса раздвинулись, и начался обмен пассажирами. Одни выходили, другие заходили внутрь транспортного средства. Наконец, лампы над проходом заморгали красным светом, двери закрылись, экраны поднялись, подсвечиваясь голубоватым свечением. Аэробас отплыл от остановки.
Потом этот ритуал повторился ещё несколько раз.
– Такой хороший день сегодня!
Трейси доела мороженое и начала кружиться на небольшой площадке позади остановки. Смуглая девушка закрыла свои янтарно-карие глаза и раскинула руки в стороны. Её юбка надулась от порывов воздуха, Трейси не прекращала вертеться.
– Она же не упадёт? – с опаской спросила Ксана.
– Нет, защитные экраны достаточно крепкие, человек своим весом их не пробьёт, – успокоил её Винсент.
Раздался сильный хлопок. Откуда-то сверху, на восьмом уровне. Все повернулись на звук. За хлопком последовал звук мощного удара, треск, звон, сигналы клаксонов. Снова удар, свист.
Винсент инстинктивно закрыл своим телом стоящих рядом девушек. Огромные клубы пыли и осколков прилетели из дорожного потока восьмого уровня.
Всё произошло внезапно. Нарастал пугающий гул. И вдруг удар. Сверху на полной скорости в защитные экраны врезался аэробас. Он потерял управление и магнитную тягу. Многотонная конструкция ударилась в платформу седьмого уровня. Основание затряслось. Многие люди попадали на асфальт, закрывая головы руками.
Железная махина пробила не только защитные экраны, но и разнесла вдребезги остановку, влетев в толпу людей. Неуправляемый аэробас с жутким скрежетом проскользил по асфальту ещё метров сто и остановился, врезавшись в крепкое здание. От такого удара обрушилась обшивка фасада.
На улице дым стоял столбом, повсюду валялись осколки плексигласа, стекла, металла и даже фрагменты тел.
Раненные люди, истекая кровью, плакали и пытались понять, что произошло. Кто-то выкрикивал чьи-то имена. Кто-то находился в таком шоке, что просто сидел обездвижено. Мёртвые тела лежали в неестественных позах, как небрежно разбросанные тряпичные куклы.
Винсент судорожно пересчитал по головам своих спутников, стоящих рядом, живых и с виду здоровых, хоть и очень перепуганных.
Красные волосы, жёлтые, рыжие, белые, лысина...
– Трейси!!! – крикнула вдруг Ксана.
Её крик был нечеловеческим, с хрипом и надрывом. Она в ужасе закрыла рот одной рукой, а другой указывала на основание искорёженного аэробаса. Из-под его днища торчали длинные лиловые пряди. Но от головы и всего тела ничего не осталось, аэробас плотно примыкал к асфальту.
– Три, – тихо произнесла Виола и упала в обморок. Винсент успел её подхватить.
Сирены не смолкали уже час. Медики всё прибывали и прибывали. Зеваки, пришедшие издалека шептались, что после взрыва, когда магнитное поле на восьмом уровне отключилось, несколько каров упало вниз. За ними отправили спасательные отряды, но надежды мало. На седьмом уровне раненых оставалось ещё много. К счастью, никто из школьников больше не пострадал, но их всех попросили задержаться, чтобы дать показания.
Винсент прижимал к себе Виолу, не давая ей больше смотреть на последствия катастрофы. Она и не сопротивлялась, уткнувшись носом ему в грудь. Альфред, Глен и Тони выглядели бледными, как разбавленное молоко. Ксану и остальных девочек уже отпустили.
– Мистер Джонс, – раздался стальной голос. – Странная закономерность: везде, где вы появляетесь, происходит что-то страшное. Может, вам покинуть город?
Ханна Вольф в своём бесцветном сером костюме приблизилась к Винсенту. Она бегло бросила взгляд на вжавшуюся в него Виолу. Но это правонарушение её не заинтересовало.
Винсент так и не понял, эта стальная женщина шутила или говорила на полном серьёзе. На её лице не выражалось абсолютно никаких эмоций, и это пугало.
Опрос свидетелей в этот раз проходил прям на улице. Но ребятам из компании Винсента толком нечего было рассказать. Как и самому Винсенту. Он только догадывался, чьих рук это дело. Но не мог доверить свои знания полиции.
Когда Винсент, Виола и другие ребята вернулись в кампус, все остальные уже знали о произошедшем. В Мегаполисе объявили трёхдневный траур, все развлекательные передачи отменили, даже рекламные вывески убавили яркость. Пользоваться карами и аэробасами временно запретили. Техники проверяли исправность магнитного поля по всем уровням.
Винсент проводил Виолу до женского общежития. Ещё утром он считал, что у него прекрасно получается от неё держаться подальше, а теперь не мог бросить её в одиночестве.
– Виола, а почему ты сказала «три»?
– Что?
Девушка выглядела рассеянной.
– Когда всё случилось, ты сказала «три». Почему? Что означает это число?
– Я не знаю… я не помню.
У Виолы заблестели глаза, наливаясь слезами. Она резко развернулась и, не прощаясь, ушла прочь.
