Затем голоса стали все тише, пока не понизились до едва уловимого шепота. Вместе с Яном я выплыла из изнанки в реальный мир. Эмили смотрела на меня круглыми глазами.
– Рози, ты куда пропала?
– Все в порядке, - отозвалась я. – Небольшая тренировка способностей.
– Эти твои штучки, - проворчала Миралис. Она переводила взгляд с меня на Яна. Тот только сейчас отпустил мою руку.
– Это Ян, он тоже маг и помогает мне, - представила я его. – Но для всех во дворце он – мой кузен.
Ян отвесил шутливый поклон. Миралис понимающе хмыкнула. Я поманила Яна в сторону.
– Спасибо за помощь. Так действительно лучше. Вот только… я что, так и буду теперь их всех слышать?
Шум в моих ушах не стихал. Да, он уже не наваливался всей тяжестью, не вводил тело в оцепенение. Но все же ненавязчиво сопровождал меня.
Ян кивнул.
– Да. Со временем все лучше будешь чувствовать каждого. Направлять. Звать тех, кто готов пройти посвящение. Как, собственно, и посвящать их.
Я нервно ойкнула. Как бы тут с ума не сойти, слушая все эти голоса!
– Но я же… не умею ничего. Понятия не имею, как проходят посвящения. Кроме того бреда, что Ткачиха сказала мне. Но я против такого подхода, как уже говорила.
Слушая мои нервные излияния, Ян лишь улыбался.
– Это все придет. А что касается подхода: не нравится, так придумай свой. Ты теперь хозяйка, вольна делать, как хочешь.
Это напомнило мне давние его слова. Когда я была подавлена от того, что Ткачиха велела мне оборвать нить жизни Лайона, Ян сказал: «не нравится план? Импровизируй!» Тогда это здорово помогло мне. Правда, не уверена, что Ян сам остался доволен теми своими словами. Ведь моя «импровизация» слишком круто все изменила. Я вздохнула.
Что уж теперь.
Жизнь вообще сложная штука.
Банкет проходил в сводчатом круглом зале, посреди которого шумел фонтан. В центре бассейна с голубоватой водой возвышалась мраморная статуя женщины с завязанными глазами. Из ее рта лилась струйка воды, мелодично падая в бассейн. В одной руке женщина держала опущенный меч, в другой, вытянутой вперед, покачивались серебристые весы. Лайон рассказал мне, что это Арма – богиня справедливости.
У стен на мягких подушках сидели музыканты в тюрбанах, задавая настроение жаркими переливами южной музыки. Струнный аналог лютни здесь назывался «уд», а барабан, стоящий на подставке и походивший на огромный бокал – «джембе». Были еще необычные флейты и что-то вроде скрипки с двумя струнами. Их названия я забыла. Под ловкими пальцами музыкантов звучали необычные аккорды, то унося нас к звездам, то обдавая теплой волной и песком.
В открытые окна влетал ветер, ароматы цветов из сада и свежесть моря. Большой фуршетный стол был уставлен закусками, десертами и напитками. Бутерброды с красной рыбой и мягким сыром, креветки, рулеты с мясом, ананасами и зеленью, щербет, сливочное желе, ягодный пудинг и еще много всего. Я уже успела попробовать каждого яства по чуть-чуть и насладиться необычными сочетаниями вкусов.
В зале, помимо музыки, звучали голоса, пение и смех. Гости из числа придворных собирались в стайки, общались. Длиннобородые мужчины в дорогих ярких одеждах, тюрбанах. Среди них мелькали Анк, Бри и Калеб. Женщины с закрытыми лицами. Они, в основном, держались в тени мужчин. Я обратила внимание, что некоторые женщины бросают на Лайона долгие взгляды, а то и подмигивают ему. В ответ на его лице появлялась едва заметная улыбка.
– Твои бывшие любовницы? – догадалась я. – Сколько же их!
Для меня не было секретом, что Лайон в прошлом – любитель изысканных утех. Он усмехнулся, закружив меня в танце. Мое сердце радостно забилось. В конце вечера мы объявим о свадьбе, и я стану на шаг ближе к нашему с Лайоном полному единению. А это значит, что скоро можно будет отправиться в более приятное место! Я с довольным видом прижалась к нему, закрыла глаза и замурлыкала.
Голоса по-прежнему шумели в голове, но звучащая музыка и праздничная суматоха не позволяли им полностью завладеть моим вниманием. Я, Эмили и Миралис держались своей кучкой. Лайон время от времени к нам присоединялся, когда отдыхал от светских разговоров. Я заметила, что он немного соскучился по высшему обществу.
Альмира некоторое время побыла с нами в зале, но затем миссис Дэйв унесла ее, чтобы не переутомить перед сном. Мои мать и отец влились в светскую беседу. Ник бродил вокруг фонтана со своими новыми друзьями. Ян держался обособленно, внимательно приглядываясь ко всему вокруг, словно ожидая опасности. Когда наши взгляды встречались, он подмигивал и поднимал вверх бокал с вином.
– Что-то этот тип чересчур откровенно на тебя смотрит, - подметив взгляд Яна, усмехнулась Миралис. Громкая, веселая, в лиловом шелковом костюме, она успевала мелькать тут и там, отлично вливаясь в праздничную атмосферу. Оживленно болтала, спорила, шокируя придворных, особенно мужчин. Они тут не привыкли, чтобы женщина так открыто проявляла себя. – У него на тебя какие-то планы?
– Ох, и не спрашивай! - смеясь, отмахнулась я.
Тут своей плавной походкой к нам подошел Анк. На нем была шелковая хламида с вышитыми узорами в виде зеленых листьев. На лысой голове поблескивал тонкий серебристый обруч. Как и всегда, его окутывал аромат цитрусовых эфирных масел. После взаимного обмена наигранных любезностей, он поинтересовался:
– Так чем, вы говорите, у себя занимаетесь, госпожа Миралис?
Она повернулась к нему и охотно сообщила:
– Я и мои отряды амазонок помогаем женщинам по всему миру. Защищаем их.
– Защищаете? - переспросил Анк. Уголки его губ насмешливо приподнялись. - Разве не мужчины должны этим заниматься?
– Как раз от мужчин чаще всего и приходится защищаться, - хмуро добавила Миралис. - От нападок, приставаний, принуждений к браку и рождению детей.
– Но разве женщина не была создана богами, чтобы подчиняться мужчине? - вмешался один из придворных – высокий бородач с волосами, заплетенными в косички. Он внимательно слушал наш разговор.
– Нет! - громко заявила Миралис, привлекая внимание всех, кто стоял неподалеку, включая Филиппа и Зерду. Они даже смолкли, уставившись на нее. - Мужчина и женщина были созданы как равные. Без одного не будет другого. И непонятно кто и с чего решил, будто одну половину людей можно считать высшим сортом, а другую – низшим. А это «распределение ролей» – не более чем устаревшая туфта. Женщина вполне может посвятить себя воинскому делу, а мужчина – воспитанию детей.
Она прошлась откровенно презрительным взглядом по всем собравшимся, не скрывая своего отношения к их пресловутым устоям. Лица мужчин все больше хмурились. Кто-то качал головой, кто-то закатывал глаза, кто-то высказывал вслух неодобрение. А женщины растерянно переглядывались друг с другом.
– Тетя Мира! – подбежавший Ник своей детской непосредственностью разбавил возникшее напряжение. – А как поживает ваш дракон?
Я незаметно пихнула его в бок и выразительно посмотрела. Договорились же, никому о драконе ни слова! Миралис и так пошла против нашей договоренности и пробудила одного из драконов, чьи яйца случайно обнаружились в Дымчатых горах. Но никто не должен об этом знать. Когда Миралис зимой прилетала к нам на север на драконе, она пользовалась зельем невидимости, чтобы никто, задрав голову в небо, не смог узреть в нем древнего ящера.
– Драко-он? – делано удивилась Миралис. – А, ты имеешь в виду того воздушного змея, которого мы пускали в Арниксе? Отлично поживает! Я обновила ему крылья, теперь они синие.
Ник, прикусив язык, старательно закивал. Разговор свелся к милой болтовне. Придворные вернулись к своим обсуждениям, хотя Миралис теперь постоянно ловила на себе косые взгляды. Впрочем, ее это никак не заботило.
Наконец, Филипп громко хлопнул в ладоши, привлекая внимание всех присутствующих.
– Дамы и господа! Я собрал вас здесь, чтобы сделать одно важное объявление.
Голоса тут же смолкли, музыка сделалась тише. Все повернулись к императору. Стоя возле статуи богини, Филипп поманил нас с Лайоном к себе. Из моей груди выпорхнул вздох облегчения, сердце учащенно забилось. Мы взялись за руки и подошли к статуе. Я заметила, что по бокам от нее стоят Бри и Калеб. У Бри на ладонях поблескивает голубоватое свечение, а у Калеба – белое.
– Итак, - возвысив голос над всеми, начал Филипп. – Империя понемногу восстанавливается, пережив трудные времена. Мы справились, ибо никому не под силу опрокинуть мощь Эйлорана. И, более того, война не смогла подкосить наш моральный дух! Но сейчас мы собрались по другому поводу. Эта девушка, - пальцы, украшенные перстнями, обратились в мою сторону, - претендует на то, чтобы стать частью нашей семьи. Хотя она не королевского рода. Что ж, мы ей в этом не откажем.
Внезапно голос Филиппа стал еще громче, да таким громким, что хотелось зажать уши. Вперив в меня взгляд, который мне совсем не понравился, он поднял руки перед статуей и зычно выкрикнул:
– Богиня Арма, я зову тебя на суд и объявляю для Розмари Энжелс Испытание крови!
Резкий порыв холодного ветра влетел в окна, опрокинув несколько бокалов. В зале кто-то охнул, кто-то зашептался. Я услышала, как Лайон гневно выругался. С ладоней Бри и Калеба соскользнуло свечение и обволокло статую. Она вся засияла, дрогнула и зашлась низким вибрирующим гулом. Весы в руке богини покачнулись. Сам пол пошатнулся, раздался звон разбитых бокалов и упавших серебряных столовых приборов. Лайон что-то кричал, но из-за возникшего шума слов я разобрать не смогла. Внезапно резкая боль охватила мое запястье. Я вскрикнула, заметалась, тряся рукой, но боль усиливалась. От нее хотелось броситься в окно. Я выла, согнувшись пополам, прижав руку к себе. Кожу на запястье будто что-то жгло. Вдруг я увидела, как на ней медленно проступают красные очертания рисунка. Глаз. Кто-то невидимый выжег мне его на коже!
Затем все смолкло, ветер утих. Лайон бросился ко мне, чтобы обнять, но тут… Он не успел коснуться меня, как нас обоих будто молнией прошибло и отбросило друг от друга. Мы оба остались сидеть на полу с круглыми глазами.
– Рози! Рози! Ты в порядке?
Ко мне уже бежали родные, Ян и Миралис. Филипп глядел на меня, ухмыляясь.
– Как ты посмел! – ярость заплясала в зрачках Лайона, которые сделались янтарными и вытянутыми. Мне показалось, он сейчас бросится на отца. Но Бри и Калеб предупреждающе вышли вперед.
Филипп пожал плечами, не скрывая ликующего огня в глазах.
– Все честно, сын мой. Я не могу допустить, чтобы особа не королевской крови вошла в нашу семью. Но если она хочет побороться за это право… что ж, пускай. Богиня решит, достойна ли Розмари занять место рядом с тобой.
– Что вы сделали с моей дочерью?! – вскричал мой отец, подбегая ближе.
– Вы тут совсем двинулись! – вторила ему Миралис. – Да за такие дела вас нужно…
– Осторожнее со словами, - многозначительно поднял брови Филипп. Он переводил взгляд с моего отца на Миралис. Торжественная улыбка не сходила с его лица. – Вы же не хотите бросить мне вызов на глазах у всех, правда, королева? Вряд ли вам нужен международный скандал.
Миралис гневно умолкла. Все дальнейшие разговоры для меня смешались в сплошную какофонию. Кожа на запястье все еще исходила жаром. Я пока не до конца поняла, что произошло, но чувствовала липкие путы очередной неприятности. И, кажется, в этот раз все очень серьезно.
– Испытание крови, - хмуро проговорила Миралис. - Это что вообще такое?
Родня, Лайон, Миралис и Ян собрались вокруг меня в комнате. Я сидела на полу, обхватив колени руками, пыталась прийти в себя. Банкетный зал с его звуками и музыкой остался внизу.
– Я и не подумал, что отец способен на такую подлость, - все еще пребывая в ярости и шоке, проговорил Лайон. - Как же я его недооценил!
Он гневно стукнул кулаком по стене шкафа, отчего тот задребезжал.
– Богиня защищает королевскую семью от вхождения в нее самозванцев, - уже чуть спокойнее добавил. - Например, если объявляется кто-то и говорит, что в нем есть кровь императора. Либо кто-то принимает облик одного из членов семьи. К богине обращаются, если возникает спорная ситуация или хотят разоблачить самозванца. А если вдруг вся семья падет, к власти должен будет прийти, хоть и дальний, но потомок династии Драконис. Он тоже будет обязан пройти Испытание крови, чтобы доказать свое право занять трон.
– А это что? - я показала свое ноющее запястье.
– Метка. Глаз Армы. Она зорко следит за испытуемым. Если успешно пройти испытание, метка исчезнет.
– А если не пройти?
Лайон ответил не сразу. Я заметила, как он содрогнулся. Впрочем, меня и саму уже охватило нехорошее предчувствие.
– Тогда испытуемый сгорит дотла.
Мать и Эмили в ужасе закрыли лицо. Миралис выругалась, а Ян нахмурился.
– Что ж, мило, - севшим голосом проговорила я, чувствуя, как дрожат колени. - Это значит, мне уже можно себе присматривать место под деревцем? Ну, где мой прах потом закопают.
– Не спеши падать духом! - сжал кулаки Лайон. - Богиня хоть и сурова, но справедлива. Мы с тобой – единое целое. И ты подарила мне ребенка. Уверен, шанс у тебя есть.
– Какая дикость! – Миралис в негодовании носилась по комнате, словно ураган. – Что хоть за испытание?
Лайон покачал головой. Выглядел он подавленным.
– Я ни одного не застал. Слышал, что испытания проходят в несколько этапов. И для каждого человека они разные.
Но самым паршивым было то, что мы с Лайоном больше не могли касаться друг друга. Едва пробовали это сделать, обоих тут же пронзала резкая боль. А затем нас отбрасывало друг от друга. Видимо, так и будет, пока богиня не вынесет свой вердикт. Я смотрю, жизнь меня прямо-таки обожает. То Оковы набросит, то Наставницей сделает против воли. А теперь вот еще и метка. Ну, замечательно!
– Не надо было нам сюда приезжать, - Лайон стоял у окна, кусая губы. – Я столько лет жил с родителями и, оказывается, так плохо знал их…
– Теперь ей страдать из-за того, что ты в своей башке не мог сложить два и два, - хмуро бросил Ян. Он с неприязнью глядел на Лайона.
Тот мгновенно вспыхнул и обернулся.
– А тебе вообще какое дело? Шел бы ты отсюда…
– Розмари теперь Наставница. Как бы пафосно ни звучало, но от нее многое зависит в мире. А ты не смог уберечь собственную невесту!
– Я сейчас сделаю так, что тебя никто не убережет!
Он сжал кулаки. Из ушей и ноздрей порхнули струйки дыма. Ян встал напротив него, принимая вызов. Словно волк, готовый броситься на добычу. Волк против дракона.
– Эй, парни! – выскочила перед ними Миралис. – Живо успокойтесь! Рози вы этим не поможете.
Они некоторое время стояли и гневно пронзали друг друга взглядами. Но, вняв словам Миралис, все же отступили. Однако неприязни друг к другу в них не уменьшилось.
Чтобы чуть прийти в себя, я вышла на террасу глотнуть свежего воздуха. Миралис последовала за мной. Поглядев вниз, я вдруг заметила в саду императора. В свете фонарей, пронзавших сумерки, с ним рядом стояла какая-то богато одетая девушка. Красиво уложенные золотистые волосы, розовое платье из муслина, прозрачная вуаль на лице. Они с Филиппом о чем-то мило беседовали. Слов не разобрать, но было слышно, что тон у императора любезный.
– Это еще что за кукла? – хмыкнула Миралис, тоже обратив внимание на незнакомку.
– Рози, ты куда пропала?
– Все в порядке, - отозвалась я. – Небольшая тренировка способностей.
– Эти твои штучки, - проворчала Миралис. Она переводила взгляд с меня на Яна. Тот только сейчас отпустил мою руку.
– Это Ян, он тоже маг и помогает мне, - представила я его. – Но для всех во дворце он – мой кузен.
Ян отвесил шутливый поклон. Миралис понимающе хмыкнула. Я поманила Яна в сторону.
– Спасибо за помощь. Так действительно лучше. Вот только… я что, так и буду теперь их всех слышать?
Шум в моих ушах не стихал. Да, он уже не наваливался всей тяжестью, не вводил тело в оцепенение. Но все же ненавязчиво сопровождал меня.
Ян кивнул.
– Да. Со временем все лучше будешь чувствовать каждого. Направлять. Звать тех, кто готов пройти посвящение. Как, собственно, и посвящать их.
Я нервно ойкнула. Как бы тут с ума не сойти, слушая все эти голоса!
– Но я же… не умею ничего. Понятия не имею, как проходят посвящения. Кроме того бреда, что Ткачиха сказала мне. Но я против такого подхода, как уже говорила.
Слушая мои нервные излияния, Ян лишь улыбался.
– Это все придет. А что касается подхода: не нравится, так придумай свой. Ты теперь хозяйка, вольна делать, как хочешь.
Это напомнило мне давние его слова. Когда я была подавлена от того, что Ткачиха велела мне оборвать нить жизни Лайона, Ян сказал: «не нравится план? Импровизируй!» Тогда это здорово помогло мне. Правда, не уверена, что Ян сам остался доволен теми своими словами. Ведь моя «импровизация» слишком круто все изменила. Я вздохнула.
Что уж теперь.
Жизнь вообще сложная штука.
ГЛАВА 7. Испытание крови
Банкет проходил в сводчатом круглом зале, посреди которого шумел фонтан. В центре бассейна с голубоватой водой возвышалась мраморная статуя женщины с завязанными глазами. Из ее рта лилась струйка воды, мелодично падая в бассейн. В одной руке женщина держала опущенный меч, в другой, вытянутой вперед, покачивались серебристые весы. Лайон рассказал мне, что это Арма – богиня справедливости.
У стен на мягких подушках сидели музыканты в тюрбанах, задавая настроение жаркими переливами южной музыки. Струнный аналог лютни здесь назывался «уд», а барабан, стоящий на подставке и походивший на огромный бокал – «джембе». Были еще необычные флейты и что-то вроде скрипки с двумя струнами. Их названия я забыла. Под ловкими пальцами музыкантов звучали необычные аккорды, то унося нас к звездам, то обдавая теплой волной и песком.
В открытые окна влетал ветер, ароматы цветов из сада и свежесть моря. Большой фуршетный стол был уставлен закусками, десертами и напитками. Бутерброды с красной рыбой и мягким сыром, креветки, рулеты с мясом, ананасами и зеленью, щербет, сливочное желе, ягодный пудинг и еще много всего. Я уже успела попробовать каждого яства по чуть-чуть и насладиться необычными сочетаниями вкусов.
В зале, помимо музыки, звучали голоса, пение и смех. Гости из числа придворных собирались в стайки, общались. Длиннобородые мужчины в дорогих ярких одеждах, тюрбанах. Среди них мелькали Анк, Бри и Калеб. Женщины с закрытыми лицами. Они, в основном, держались в тени мужчин. Я обратила внимание, что некоторые женщины бросают на Лайона долгие взгляды, а то и подмигивают ему. В ответ на его лице появлялась едва заметная улыбка.
– Твои бывшие любовницы? – догадалась я. – Сколько же их!
Для меня не было секретом, что Лайон в прошлом – любитель изысканных утех. Он усмехнулся, закружив меня в танце. Мое сердце радостно забилось. В конце вечера мы объявим о свадьбе, и я стану на шаг ближе к нашему с Лайоном полному единению. А это значит, что скоро можно будет отправиться в более приятное место! Я с довольным видом прижалась к нему, закрыла глаза и замурлыкала.
Голоса по-прежнему шумели в голове, но звучащая музыка и праздничная суматоха не позволяли им полностью завладеть моим вниманием. Я, Эмили и Миралис держались своей кучкой. Лайон время от времени к нам присоединялся, когда отдыхал от светских разговоров. Я заметила, что он немного соскучился по высшему обществу.
Альмира некоторое время побыла с нами в зале, но затем миссис Дэйв унесла ее, чтобы не переутомить перед сном. Мои мать и отец влились в светскую беседу. Ник бродил вокруг фонтана со своими новыми друзьями. Ян держался обособленно, внимательно приглядываясь ко всему вокруг, словно ожидая опасности. Когда наши взгляды встречались, он подмигивал и поднимал вверх бокал с вином.
– Что-то этот тип чересчур откровенно на тебя смотрит, - подметив взгляд Яна, усмехнулась Миралис. Громкая, веселая, в лиловом шелковом костюме, она успевала мелькать тут и там, отлично вливаясь в праздничную атмосферу. Оживленно болтала, спорила, шокируя придворных, особенно мужчин. Они тут не привыкли, чтобы женщина так открыто проявляла себя. – У него на тебя какие-то планы?
– Ох, и не спрашивай! - смеясь, отмахнулась я.
Тут своей плавной походкой к нам подошел Анк. На нем была шелковая хламида с вышитыми узорами в виде зеленых листьев. На лысой голове поблескивал тонкий серебристый обруч. Как и всегда, его окутывал аромат цитрусовых эфирных масел. После взаимного обмена наигранных любезностей, он поинтересовался:
– Так чем, вы говорите, у себя занимаетесь, госпожа Миралис?
Она повернулась к нему и охотно сообщила:
– Я и мои отряды амазонок помогаем женщинам по всему миру. Защищаем их.
– Защищаете? - переспросил Анк. Уголки его губ насмешливо приподнялись. - Разве не мужчины должны этим заниматься?
– Как раз от мужчин чаще всего и приходится защищаться, - хмуро добавила Миралис. - От нападок, приставаний, принуждений к браку и рождению детей.
– Но разве женщина не была создана богами, чтобы подчиняться мужчине? - вмешался один из придворных – высокий бородач с волосами, заплетенными в косички. Он внимательно слушал наш разговор.
– Нет! - громко заявила Миралис, привлекая внимание всех, кто стоял неподалеку, включая Филиппа и Зерду. Они даже смолкли, уставившись на нее. - Мужчина и женщина были созданы как равные. Без одного не будет другого. И непонятно кто и с чего решил, будто одну половину людей можно считать высшим сортом, а другую – низшим. А это «распределение ролей» – не более чем устаревшая туфта. Женщина вполне может посвятить себя воинскому делу, а мужчина – воспитанию детей.
Она прошлась откровенно презрительным взглядом по всем собравшимся, не скрывая своего отношения к их пресловутым устоям. Лица мужчин все больше хмурились. Кто-то качал головой, кто-то закатывал глаза, кто-то высказывал вслух неодобрение. А женщины растерянно переглядывались друг с другом.
– Тетя Мира! – подбежавший Ник своей детской непосредственностью разбавил возникшее напряжение. – А как поживает ваш дракон?
Я незаметно пихнула его в бок и выразительно посмотрела. Договорились же, никому о драконе ни слова! Миралис и так пошла против нашей договоренности и пробудила одного из драконов, чьи яйца случайно обнаружились в Дымчатых горах. Но никто не должен об этом знать. Когда Миралис зимой прилетала к нам на север на драконе, она пользовалась зельем невидимости, чтобы никто, задрав голову в небо, не смог узреть в нем древнего ящера.
– Драко-он? – делано удивилась Миралис. – А, ты имеешь в виду того воздушного змея, которого мы пускали в Арниксе? Отлично поживает! Я обновила ему крылья, теперь они синие.
Ник, прикусив язык, старательно закивал. Разговор свелся к милой болтовне. Придворные вернулись к своим обсуждениям, хотя Миралис теперь постоянно ловила на себе косые взгляды. Впрочем, ее это никак не заботило.
Наконец, Филипп громко хлопнул в ладоши, привлекая внимание всех присутствующих.
– Дамы и господа! Я собрал вас здесь, чтобы сделать одно важное объявление.
Голоса тут же смолкли, музыка сделалась тише. Все повернулись к императору. Стоя возле статуи богини, Филипп поманил нас с Лайоном к себе. Из моей груди выпорхнул вздох облегчения, сердце учащенно забилось. Мы взялись за руки и подошли к статуе. Я заметила, что по бокам от нее стоят Бри и Калеб. У Бри на ладонях поблескивает голубоватое свечение, а у Калеба – белое.
– Итак, - возвысив голос над всеми, начал Филипп. – Империя понемногу восстанавливается, пережив трудные времена. Мы справились, ибо никому не под силу опрокинуть мощь Эйлорана. И, более того, война не смогла подкосить наш моральный дух! Но сейчас мы собрались по другому поводу. Эта девушка, - пальцы, украшенные перстнями, обратились в мою сторону, - претендует на то, чтобы стать частью нашей семьи. Хотя она не королевского рода. Что ж, мы ей в этом не откажем.
Внезапно голос Филиппа стал еще громче, да таким громким, что хотелось зажать уши. Вперив в меня взгляд, который мне совсем не понравился, он поднял руки перед статуей и зычно выкрикнул:
– Богиня Арма, я зову тебя на суд и объявляю для Розмари Энжелс Испытание крови!
Резкий порыв холодного ветра влетел в окна, опрокинув несколько бокалов. В зале кто-то охнул, кто-то зашептался. Я услышала, как Лайон гневно выругался. С ладоней Бри и Калеба соскользнуло свечение и обволокло статую. Она вся засияла, дрогнула и зашлась низким вибрирующим гулом. Весы в руке богини покачнулись. Сам пол пошатнулся, раздался звон разбитых бокалов и упавших серебряных столовых приборов. Лайон что-то кричал, но из-за возникшего шума слов я разобрать не смогла. Внезапно резкая боль охватила мое запястье. Я вскрикнула, заметалась, тряся рукой, но боль усиливалась. От нее хотелось броситься в окно. Я выла, согнувшись пополам, прижав руку к себе. Кожу на запястье будто что-то жгло. Вдруг я увидела, как на ней медленно проступают красные очертания рисунка. Глаз. Кто-то невидимый выжег мне его на коже!
Затем все смолкло, ветер утих. Лайон бросился ко мне, чтобы обнять, но тут… Он не успел коснуться меня, как нас обоих будто молнией прошибло и отбросило друг от друга. Мы оба остались сидеть на полу с круглыми глазами.
– Рози! Рози! Ты в порядке?
Ко мне уже бежали родные, Ян и Миралис. Филипп глядел на меня, ухмыляясь.
– Как ты посмел! – ярость заплясала в зрачках Лайона, которые сделались янтарными и вытянутыми. Мне показалось, он сейчас бросится на отца. Но Бри и Калеб предупреждающе вышли вперед.
Филипп пожал плечами, не скрывая ликующего огня в глазах.
– Все честно, сын мой. Я не могу допустить, чтобы особа не королевской крови вошла в нашу семью. Но если она хочет побороться за это право… что ж, пускай. Богиня решит, достойна ли Розмари занять место рядом с тобой.
– Что вы сделали с моей дочерью?! – вскричал мой отец, подбегая ближе.
– Вы тут совсем двинулись! – вторила ему Миралис. – Да за такие дела вас нужно…
– Осторожнее со словами, - многозначительно поднял брови Филипп. Он переводил взгляд с моего отца на Миралис. Торжественная улыбка не сходила с его лица. – Вы же не хотите бросить мне вызов на глазах у всех, правда, королева? Вряд ли вам нужен международный скандал.
Миралис гневно умолкла. Все дальнейшие разговоры для меня смешались в сплошную какофонию. Кожа на запястье все еще исходила жаром. Я пока не до конца поняла, что произошло, но чувствовала липкие путы очередной неприятности. И, кажется, в этот раз все очень серьезно.
***
– Испытание крови, - хмуро проговорила Миралис. - Это что вообще такое?
Родня, Лайон, Миралис и Ян собрались вокруг меня в комнате. Я сидела на полу, обхватив колени руками, пыталась прийти в себя. Банкетный зал с его звуками и музыкой остался внизу.
– Я и не подумал, что отец способен на такую подлость, - все еще пребывая в ярости и шоке, проговорил Лайон. - Как же я его недооценил!
Он гневно стукнул кулаком по стене шкафа, отчего тот задребезжал.
– Богиня защищает королевскую семью от вхождения в нее самозванцев, - уже чуть спокойнее добавил. - Например, если объявляется кто-то и говорит, что в нем есть кровь императора. Либо кто-то принимает облик одного из членов семьи. К богине обращаются, если возникает спорная ситуация или хотят разоблачить самозванца. А если вдруг вся семья падет, к власти должен будет прийти, хоть и дальний, но потомок династии Драконис. Он тоже будет обязан пройти Испытание крови, чтобы доказать свое право занять трон.
– А это что? - я показала свое ноющее запястье.
– Метка. Глаз Армы. Она зорко следит за испытуемым. Если успешно пройти испытание, метка исчезнет.
– А если не пройти?
Лайон ответил не сразу. Я заметила, как он содрогнулся. Впрочем, меня и саму уже охватило нехорошее предчувствие.
– Тогда испытуемый сгорит дотла.
Мать и Эмили в ужасе закрыли лицо. Миралис выругалась, а Ян нахмурился.
– Что ж, мило, - севшим голосом проговорила я, чувствуя, как дрожат колени. - Это значит, мне уже можно себе присматривать место под деревцем? Ну, где мой прах потом закопают.
– Не спеши падать духом! - сжал кулаки Лайон. - Богиня хоть и сурова, но справедлива. Мы с тобой – единое целое. И ты подарила мне ребенка. Уверен, шанс у тебя есть.
– Какая дикость! – Миралис в негодовании носилась по комнате, словно ураган. – Что хоть за испытание?
Лайон покачал головой. Выглядел он подавленным.
– Я ни одного не застал. Слышал, что испытания проходят в несколько этапов. И для каждого человека они разные.
Но самым паршивым было то, что мы с Лайоном больше не могли касаться друг друга. Едва пробовали это сделать, обоих тут же пронзала резкая боль. А затем нас отбрасывало друг от друга. Видимо, так и будет, пока богиня не вынесет свой вердикт. Я смотрю, жизнь меня прямо-таки обожает. То Оковы набросит, то Наставницей сделает против воли. А теперь вот еще и метка. Ну, замечательно!
– Не надо было нам сюда приезжать, - Лайон стоял у окна, кусая губы. – Я столько лет жил с родителями и, оказывается, так плохо знал их…
– Теперь ей страдать из-за того, что ты в своей башке не мог сложить два и два, - хмуро бросил Ян. Он с неприязнью глядел на Лайона.
Тот мгновенно вспыхнул и обернулся.
– А тебе вообще какое дело? Шел бы ты отсюда…
– Розмари теперь Наставница. Как бы пафосно ни звучало, но от нее многое зависит в мире. А ты не смог уберечь собственную невесту!
– Я сейчас сделаю так, что тебя никто не убережет!
Он сжал кулаки. Из ушей и ноздрей порхнули струйки дыма. Ян встал напротив него, принимая вызов. Словно волк, готовый броситься на добычу. Волк против дракона.
– Эй, парни! – выскочила перед ними Миралис. – Живо успокойтесь! Рози вы этим не поможете.
Они некоторое время стояли и гневно пронзали друг друга взглядами. Но, вняв словам Миралис, все же отступили. Однако неприязни друг к другу в них не уменьшилось.
Чтобы чуть прийти в себя, я вышла на террасу глотнуть свежего воздуха. Миралис последовала за мной. Поглядев вниз, я вдруг заметила в саду императора. В свете фонарей, пронзавших сумерки, с ним рядом стояла какая-то богато одетая девушка. Красиво уложенные золотистые волосы, розовое платье из муслина, прозрачная вуаль на лице. Они с Филиппом о чем-то мило беседовали. Слов не разобрать, но было слышно, что тон у императора любезный.
– Это еще что за кукла? – хмыкнула Миралис, тоже обратив внимание на незнакомку.
