Я потянул Ричардс за собой к ближайшей таверне с номерами на ночлег. Вошел, сказал, что там невероятно грязно и, испросив разрешение, пересек их двор. Оказавшись на параллельной улице, проделал то же самое с двумя небольшими гостиницами, правда, предлог нашел другой: тонкие стены и наличие среди постояльцев малолетних детей.
Оказавшись в трех кварталах от основной хрипло сообщил красотке:
- Кажется, до кровати я не дотерплю.
Бледная она осмотрела грязную подворотню и, запинаясь, предложила:
- А да-давай все же к тебе.
- Можно, конечно, ко мне, но там точно придется использовать кляп. Преподавательское общежитие от проживающих требует тишины, - многозначительно улыбнулся, утягивая ее вниз по переулку. И вот уже она с тревогой оглянулась назад в поиске «моральной поддержки» и темы для отвлечения разговора. И нашла:
- А с каких пор, тебя интересует общественное мнение?
Фонарный столб, стоящий как раз границе влияния стража был в каких-то десяти шагах, а потому я ответил правдиво и удивил не только ее, но и себя:
- С тех самых как получил статус куратора.
Повисло молчание, в котором неожиданно раздался горький всхлип.
- Это из-за Ниловой, я права? - вопросила красотка со слезами в голосе, а затем твердо заявила: - Конечно, права. Вы, бабники, меняетесь только ради гордых дур, которые вас и в грошь не ставят…
- Ты издеваешься? – Спросил со злобой, хотя надо признать, тема подобрана идеально. Такая и заведет с пол-оборота, и защищаться заставит.
- Я не издеваюсь, и не пыталась никогда! – она схватила меня за грудки и с отчаянием заглянула в глаза. – Я… я… только смотрела, как ты бегаешь за ней все эти месяцы и не могла понять… Чем я хуже?
- Ничем, - ответил сухо, не зная, что еще сказать. Ведь я их не сравнивал и даже не думал.
- Тогда поцелуй меня, - прошептала Пенелопа, всего лишь тембром голоса возвращая на три года назад, когда я был беззаботно влюбленным сорвиголовой.
- А как же кровать? - Ответом мне стали горячие губы с привкусом оправдая и жженой ириски.
Идиот! Расслабился, до фонаря не довел, ко всему прочему позволил отравить себя концентрированной сывороткой правды и еще какой-то дрянью. Теперь понятно, почему те двое не вступились, а она так легко согласилась уйти. Я дернулся из ее сладострастных объятий и в тот же миг услышал вопрос:
- Зачем этим утром Морг приезжал в академию?
- Кто-кто? – вопросил я сквозь нарастающий гул в голове. Идиот, как есть идиот!
- Мортимер Мог! - едва не прорычала стерва, расплываясь и дробясь на цветные круги. Желтые, красные, зеленые... – К кому он приезжал сегодня?
- А советник королевской семьи, - протянул я, с трудом концентрируясь на Ричардс, в то время как с языка уже рвется непрошеное: «К ректору, к декану, ко мне…»
- Почему? – вопрошает, не дослушав, ее спугнули чьи-то тихие шаги.
- Златенский голову разбил… - произношу сквозь сжатые зубы, сопротивляясь из последних сил.
- Что-что? Повтори немедля!
Красотка нешуточно разозлилась и своим воплем натолкнула меня на прекрасную мысль. И я «ответил» точь-в-точь, как она минуту назад, страстно и безжалостно. Умело отвлекая ее от расспросов и увлекая к фонарю, я думал о том, успею ли сбежать от четырех головрезов или же буду вынужден дать отпор. Мои терзания разрешил удар молнии, слабый по своей сути, он многократно усилился из-за распавшегося проклятья в заколке. Меня отшвырнуло в сторону, Рич же покрылась тонкой коркой льда, и она со звоном глыбы рухнула на землю. Представить не могу, что это было за плетение, но результат был ужасающим. Получилась снежная королева, от которой на несколько метров веет колючим холодом.
- Потрясающе! – я пытался нащупать ее пульс на шее и на запястье и всякий раз с трудом отдирал пальцы ото льда. – Хоть бы не померла…
- Она жива, - раздалось учтивое от стража, подпирающего тот самый фонарный столб. – И останется таковой, если… Вы подтащите ее к границе моего влияния, - улыбнулся каменный.
Стянув куртку, я обвязал ею запястье Рич и волоком потащил ее к столбу.
- Ты видел нападающих?
- Нет, - ответил эльф, забирая у меня ледышку вместе с курткой. Ткань примерзла намертво, пришлось опустошить заиндевевшие карманы и распрощаться с некогда удобной вещью.
- А свидетели… другие были?
- Нет.
- Что и даже квартет бандитской наружности мимо не проходил?
- Бандитский квартет был. Пробегал мимо, – радостно сообщил страж и без лишних расспросов перенеся меня и снежную королеву в лекарское крыло.
- В смысле?
- В прямом. Увидев, ваш полет, они решили скрыться.
- Так ты нападающих видел или нет? – зарычал я от усталости и бессилия.
- Нет, - ответил он с ухмылкой.
Более ничего спросить не удалось, коридор наполнился голосами, громким топотом и вздохами, в основном удивления и восхищения. И только один был преисполнен сожаления:
- Маккой, гляжу я на вас и понимаю, что Крису стоит приехать в среду, до пятницы вы можете и не дожить.
Тонкое замечание, особенно, если взять во внимание бескорыстную помощь окружающих. Первым из них оказался Златенский. Рыжий подлец со мною делил палату, а потому имел право первого слова, которым он охотно воспользовался во вторник с утра. Он заявил, что на тренировки будет ходить вся группа плетельщиков. Парни на обязательной основе, девушки по желанию. Обсудить его решение нам не удалось, студеса выписали я остался. Далее пришло очередное слезливо-романтичное письмо от Бюста. И хотя полнолуние давно прошло, мавка в крови профессора продолжала признаваться в глубоких чувствах ко мне, решительно и многословно. И только в самом низу пятого листа она вспомнила о гордости и потребовала у меня двойную клятву. А именно, не влюбляться окончательно в Нилову и не убивать в приступе ревности Златенского.
И я бы посмеялся над ее извращенной фантазией, если бы следом не пришло письмо от Морга. Советник королевской семьи витиевато интересовался моим здоровьем, обещая между строк, что мне его навсегда «поправят», если я еще хоть раз подпущу свою любовницу к нам обоим известному объекту. На этом плохие вести иссякли, начали поступать кошмарные… Сестра сообщила о скором приезде, Оливия вспомнила о Ночи в среду, а сам Злыдень вызвался помочь мне в деле концентрации и составил расписание.
Результат его трудов я увидел в среду с утра пораньше, когда избавился от пижамы больного и переступил порог собственной комнаты А22. Просматривая внушительный список медитаций, перечеркнувших последние часы свободного времени, я чуть не взвыл. Но тут в дверь постучали, и стенания пришлось отложить. Я ожидал увидеть Криса, в крайнем случае, записку от Оливию или повестку в суд по делу о нападении на Ричардс и меня, но никак не Нилову, которая с порога начала извиняться.
- Доброе утро, куратор Моккой. Искренне прошу извинить… - в запале начала она и осеклась. Хотелось спросить, за что именно извинить, но после краткой заминки выскочка продолжила, - но нам нужно поговорить!
- О чем?
- Вначале о главном, - заявила она, протискиваясь мимо меня в комнату. – Во избежание слухов дверь лучше всего закрыть.
Я и закрыл, затем обернулся к девчонке, все еще не зная, она мне мерещится или нет. Судя по всему нет, девушки из моих видений обычно снимают с себя не только мокрый плащ, но и все остальное. Да даже если остаются в одежде, то не начинают в поисках документов нервно рыться в папке, куда больше их привлекают мои штаны.
- Как вы прошли в преподавательское общежитие?
- Связи. - Девчонка натянуто улыбнулась и, выудив из папки внушительную пачку листов, начала их раскладывать на столе: – Это ваше официальное письмо в отдел маг-практик с просьбой отсрочить закрытие наших профилей. Это ваше официальное прошение о дополнительных физ-тренировках группы. – И на мое удивленно «что?» пояснила: - Его нужно подписать и завизировать у декана, иначе ваши занятия под благовидным предлогом будут постоянно срывать.
- Кто будет?..
- Не мы. – Уверено заявила Нилова и продолжила: - Это ваше заявление о необходимости починки эхо-порта и визора.
- Что-что? - Я даже стал ровнее. - Так это не студесы его разобрали?
- Нет, - ответила хмуро. - А это повестка в окружной суд по делу о вашем нападении на мисс Ричардс…
- Как? – волосы стали дыбом, я выхватил бумаги из ее рук, вчитался и остолбенел. - Кроссби сказал, что я могу не беспокоиться, а тут на тебе, целый иск!
- Декан Кроссби не соврал. Но едва Ричардс была из академии исключена, в мэрию пришло четыре свидетеля инцидента, - произнесла она сквозь зубы и явно нехотя. – И если вы в течение часа не подадите встречный иск, вас заочно обвинят в умышленном нанесении вреда, как вариант, из ревности.
- Да откуда вы?..
- Связи, - повторила девчонка и с мученическим видом промямлила: - К слову, если согласитесь все забыть, этот вопрос я решу сама. И в очень сжатые сроки.
- Что соглашусь?
- Забыть… Пойти на мировую.
- С кем?
- Со мной.
- С вами? – ошеломленно переспросил я, все еще думая об иске стервы Рич и возможном разбирательстве. Если родная сестрица узнает, она меня со свету сживет.
- Господи, вы что, так сильно стукнулись?! Там же было простейшее плетение… – возмутилась она и осеклась на полуслове. Я вскинул бровь и отложил бумаги, руки сами собой сложились на груди, голос стал ниже и тише.
- Что вы сказали?
– Простите, вырвалось.
- Что именно вырвалось? – Короткая пауза и ехидное уточнение: - Слова или плетение?
- Оба пункта, - пробурчала выскочка, желая провалиться сквозь землю. Затем шумно выдохнула и сжала кулаки. - Именно поэтому я и предлагаю мир. Вы забываете о плетении, я помогаю с иском.
- Потрясающе... – невольно захотелось поаплодировать, но я сдержал себя уже на первом хлопке. – И когда вы хотели сознаться?
Взгляд исподлобья и тяжелый вздох.
- Декан и страж в курсе и уже назначили наказание. А я… - небольшая заминка, - хочу… - более длительная заминка, и произнесенное с трудом: - наладить контакт с вами.
Вот это новость!
- Я так понимаю, вы против воли контакт налаживать пришли. – Еще один вздох, подтверждающий мою правоту. – Ну, и кто настоял на мире между нами?
- А вы догадайтесь, - мрачно хмыкнула Нилова.
- Златенский. - Кивнула. – И как он на вас повлиял?
- Это вас не касается, - в очередной раз огрызнулась она и поставила перед фактом: - Решайтесь, война или мир.
- А у нас до этого была война?
- Нет. Но я могу устроить для сравнения. - И решительно протянула мне руку, желая подтолкнуть к верному решению. Значит, заинтересована сама.
- Только в обмен на три вопроса, - выдвинул я свои условия и перехватил дрогнувшую девичью руку. - Я задаю, вы отвечаете.
- Только на те, что я посчитаю уместными, - потребовала Нилова, не смотря на неловкость и нервозность.
- Хорошо. Начнем с простого. Кто и зачем испортил эхо-порт в закрепленном за группой кабинете?
- Загреб Домус. Он большой почитатель Бюста… то есть профессора Безори. Действовал по ее просьбе.
- Зачем?
- Это второй вопрос, - она попыталась освободиться от моего захвата. – И хочу напомнить, что некоторые бумаги, требуют вашей срочной визы.
- Вот и поторопитесь с уточнением, - не согласился я и девчонку не отпустил. – Итак?..
- Мавка, все из-за мавки и еще каких-то добавлений в кровь. С наступлением полнолуния Безори тянуло устроить гнездо, со всеми вытекающими последствиями. Ее гнездо разрушил страж, но испорченный эхо-порт позволил бессовестно приставать к нашим парням.
- Почему не обратились к декану?
- Это второй вопрос, - непримиримо заявила она и хмыкнула: - Время, куратор, задавайте лишь те вопросы, что считаете нужными и по возможности коротко.
Ты смотри, еще и хамит между делом. Сейчас я приведу ее в чувства.
- Зачем пробралась в мою спальню со слайдером?
- На спор, - солгала и не покраснела.
- Нилова, правду немедленно, иначе я не ручаюсь за себя… - с угрозой в голосе я притянул ее к себе и схватил за подбородок.
Еще никогда обещание поцелуя не воспринималось девушками столь ужасно. Староста группы плетельщиков забилась в моих руках, попыталась дать пощечину, треснула по уху, а получив свободу, отскочила к двери и с остервенением выплюнула:
- Из-за нашего куратора, вашу мать!
- Что? – Понадеялся, что ослышался. Ну не может же выскочка быть настолько хладнокровной, почти убийцей и… И ошибся.
- Я хотела, чтобы она отстала от парней нашей группы и переключилась на вас. Изначально я думала, анонимно засыпать ее подарками, затем отправлять письма с кусочками слайда и только после сообщить, имя тайного поклонника. К этому моменту я бы нашла ее супруга или противоядие от мавки.
- А если бы не нашли? Что тогда?
- Ничего. – Самоуверенность некоторых была беспредельной. - По моим подсчетам вас в академии к этому моменту не должно было быть.
- Закончил аспирантуру экстерном или в другой столице? – проявил я неуместное любопытство, и ответом мне был непонимающий взгляд. - То есть меня не жаль совсем. В расход? – Вот тебе и Фея.
- Вас бы исключили! С вашим пристрастием к авантюрам и нарушениям предположить подобное было легко, – уверенно заявила она и отмахнулась от моего ошеломленного «что?!». – И не стоит обвинять меня в жестокости. Это Мэрдоку и Злыдню непомерно досталось, с вами же я перестраховывалась. Дважды. Вы не должны были меня увидеть, а слайды не должны были разлететься на всю академию…
Я не дослушал ее оправданий и остановил взмахом руки.
- То есть это по вашей вине альфа стаи второй месяц в коме, а кентавр неожиданно поседел.
- Да, - легко и просто ответила Нилова. – И хотя вы нарушили все мои планы, и уничтожили бесценный артефакт… все сложилось самым наилучшим образом. Вы получили лишь легкий испуг, а мадам Безори долгожданный… отпуск. - После этого она позволила себе широко улыбнуться и произнести: - За что я вас искренне благодарю.
Несносная выскочка!
На деревянных ногах я обошел стол и опустился в кресло. И пока приходил в себя от новости, староста плетельщиков придвинула ко мне все документы, вручила перо.
– Так как… Как вам удалось их?.. – Нетвердой рукой расписался в двух прошениях и замер, ожидая ответа.
- Я попросила.
- И они согласились?
- Были должны. - В свете данных откровений дружить с Ниловой мне напрочь расхотелось. Поэтому, просмотрев документы и завизировав нужные, я не сразу откликнулся на ее замечание.
- Вы не задали третий вопрос. - Она накинула на плечи плащ и теперь собирала бумаги в папку.
- А нужно?
- Это было ваше условие.
- Ах, да договоренность еще не соблюдена… - я поднялся, прошел к девчонке и вместо действительно важной темы, поднял болезненную, да еще начал из далека. – Вы не хотите признаться, почему все вокруг считают нас парой?
- Вы шутите… - и такие глаза удивленные, словно бы я ей нечто мерзкое сообщил. - Знаете, это совсем не смешно.
- Какие шутки?! Вы уверены, что я в вас влюблен.
- Не дай Бог! – искренне воскликнула она и отшатнулась от меня как от прокаженного.
А это вообще издевательство!
- Нилова уйдите с глаз моих.
- С радостью, как только дверь откроете.
Она не стала выбегать, как перепуганный Златенский, а дождавшись, когда я отворю, гордо выплыла в коридор. И отправилась она отнюдь не к запасному входу, что располагался в шаге от моей комнаты, а к главному, где, как ни удивительно, ее ждал завхоз и большой почитатель Бюста. Загреб Домус смотрел на девчонку с тревогой.
Оказавшись в трех кварталах от основной хрипло сообщил красотке:
- Кажется, до кровати я не дотерплю.
Бледная она осмотрела грязную подворотню и, запинаясь, предложила:
- А да-давай все же к тебе.
- Можно, конечно, ко мне, но там точно придется использовать кляп. Преподавательское общежитие от проживающих требует тишины, - многозначительно улыбнулся, утягивая ее вниз по переулку. И вот уже она с тревогой оглянулась назад в поиске «моральной поддержки» и темы для отвлечения разговора. И нашла:
- А с каких пор, тебя интересует общественное мнение?
Фонарный столб, стоящий как раз границе влияния стража был в каких-то десяти шагах, а потому я ответил правдиво и удивил не только ее, но и себя:
- С тех самых как получил статус куратора.
Повисло молчание, в котором неожиданно раздался горький всхлип.
- Это из-за Ниловой, я права? - вопросила красотка со слезами в голосе, а затем твердо заявила: - Конечно, права. Вы, бабники, меняетесь только ради гордых дур, которые вас и в грошь не ставят…
- Ты издеваешься? – Спросил со злобой, хотя надо признать, тема подобрана идеально. Такая и заведет с пол-оборота, и защищаться заставит.
- Я не издеваюсь, и не пыталась никогда! – она схватила меня за грудки и с отчаянием заглянула в глаза. – Я… я… только смотрела, как ты бегаешь за ней все эти месяцы и не могла понять… Чем я хуже?
- Ничем, - ответил сухо, не зная, что еще сказать. Ведь я их не сравнивал и даже не думал.
- Тогда поцелуй меня, - прошептала Пенелопа, всего лишь тембром голоса возвращая на три года назад, когда я был беззаботно влюбленным сорвиголовой.
- А как же кровать? - Ответом мне стали горячие губы с привкусом оправдая и жженой ириски.
Идиот! Расслабился, до фонаря не довел, ко всему прочему позволил отравить себя концентрированной сывороткой правды и еще какой-то дрянью. Теперь понятно, почему те двое не вступились, а она так легко согласилась уйти. Я дернулся из ее сладострастных объятий и в тот же миг услышал вопрос:
- Зачем этим утром Морг приезжал в академию?
- Кто-кто? – вопросил я сквозь нарастающий гул в голове. Идиот, как есть идиот!
- Мортимер Мог! - едва не прорычала стерва, расплываясь и дробясь на цветные круги. Желтые, красные, зеленые... – К кому он приезжал сегодня?
- А советник королевской семьи, - протянул я, с трудом концентрируясь на Ричардс, в то время как с языка уже рвется непрошеное: «К ректору, к декану, ко мне…»
- Почему? – вопрошает, не дослушав, ее спугнули чьи-то тихие шаги.
- Златенский голову разбил… - произношу сквозь сжатые зубы, сопротивляясь из последних сил.
- Что-что? Повтори немедля!
Красотка нешуточно разозлилась и своим воплем натолкнула меня на прекрасную мысль. И я «ответил» точь-в-точь, как она минуту назад, страстно и безжалостно. Умело отвлекая ее от расспросов и увлекая к фонарю, я думал о том, успею ли сбежать от четырех головрезов или же буду вынужден дать отпор. Мои терзания разрешил удар молнии, слабый по своей сути, он многократно усилился из-за распавшегося проклятья в заколке. Меня отшвырнуло в сторону, Рич же покрылась тонкой коркой льда, и она со звоном глыбы рухнула на землю. Представить не могу, что это было за плетение, но результат был ужасающим. Получилась снежная королева, от которой на несколько метров веет колючим холодом.
- Потрясающе! – я пытался нащупать ее пульс на шее и на запястье и всякий раз с трудом отдирал пальцы ото льда. – Хоть бы не померла…
- Она жива, - раздалось учтивое от стража, подпирающего тот самый фонарный столб. – И останется таковой, если… Вы подтащите ее к границе моего влияния, - улыбнулся каменный.
Стянув куртку, я обвязал ею запястье Рич и волоком потащил ее к столбу.
- Ты видел нападающих?
- Нет, - ответил эльф, забирая у меня ледышку вместе с курткой. Ткань примерзла намертво, пришлось опустошить заиндевевшие карманы и распрощаться с некогда удобной вещью.
- А свидетели… другие были?
- Нет.
- Что и даже квартет бандитской наружности мимо не проходил?
- Бандитский квартет был. Пробегал мимо, – радостно сообщил страж и без лишних расспросов перенеся меня и снежную королеву в лекарское крыло.
- В смысле?
- В прямом. Увидев, ваш полет, они решили скрыться.
- Так ты нападающих видел или нет? – зарычал я от усталости и бессилия.
- Нет, - ответил он с ухмылкой.
Более ничего спросить не удалось, коридор наполнился голосами, громким топотом и вздохами, в основном удивления и восхищения. И только один был преисполнен сожаления:
- Маккой, гляжу я на вас и понимаю, что Крису стоит приехать в среду, до пятницы вы можете и не дожить.
Тонкое замечание, особенно, если взять во внимание бескорыстную помощь окружающих. Первым из них оказался Златенский. Рыжий подлец со мною делил палату, а потому имел право первого слова, которым он охотно воспользовался во вторник с утра. Он заявил, что на тренировки будет ходить вся группа плетельщиков. Парни на обязательной основе, девушки по желанию. Обсудить его решение нам не удалось, студеса выписали я остался. Далее пришло очередное слезливо-романтичное письмо от Бюста. И хотя полнолуние давно прошло, мавка в крови профессора продолжала признаваться в глубоких чувствах ко мне, решительно и многословно. И только в самом низу пятого листа она вспомнила о гордости и потребовала у меня двойную клятву. А именно, не влюбляться окончательно в Нилову и не убивать в приступе ревности Златенского.
И я бы посмеялся над ее извращенной фантазией, если бы следом не пришло письмо от Морга. Советник королевской семьи витиевато интересовался моим здоровьем, обещая между строк, что мне его навсегда «поправят», если я еще хоть раз подпущу свою любовницу к нам обоим известному объекту. На этом плохие вести иссякли, начали поступать кошмарные… Сестра сообщила о скором приезде, Оливия вспомнила о Ночи в среду, а сам Злыдень вызвался помочь мне в деле концентрации и составил расписание.
Результат его трудов я увидел в среду с утра пораньше, когда избавился от пижамы больного и переступил порог собственной комнаты А22. Просматривая внушительный список медитаций, перечеркнувших последние часы свободного времени, я чуть не взвыл. Но тут в дверь постучали, и стенания пришлось отложить. Я ожидал увидеть Криса, в крайнем случае, записку от Оливию или повестку в суд по делу о нападении на Ричардс и меня, но никак не Нилову, которая с порога начала извиняться.
- Доброе утро, куратор Моккой. Искренне прошу извинить… - в запале начала она и осеклась. Хотелось спросить, за что именно извинить, но после краткой заминки выскочка продолжила, - но нам нужно поговорить!
- О чем?
- Вначале о главном, - заявила она, протискиваясь мимо меня в комнату. – Во избежание слухов дверь лучше всего закрыть.
Я и закрыл, затем обернулся к девчонке, все еще не зная, она мне мерещится или нет. Судя по всему нет, девушки из моих видений обычно снимают с себя не только мокрый плащ, но и все остальное. Да даже если остаются в одежде, то не начинают в поисках документов нервно рыться в папке, куда больше их привлекают мои штаны.
- Как вы прошли в преподавательское общежитие?
- Связи. - Девчонка натянуто улыбнулась и, выудив из папки внушительную пачку листов, начала их раскладывать на столе: – Это ваше официальное письмо в отдел маг-практик с просьбой отсрочить закрытие наших профилей. Это ваше официальное прошение о дополнительных физ-тренировках группы. – И на мое удивленно «что?» пояснила: - Его нужно подписать и завизировать у декана, иначе ваши занятия под благовидным предлогом будут постоянно срывать.
- Кто будет?..
- Не мы. – Уверено заявила Нилова и продолжила: - Это ваше заявление о необходимости починки эхо-порта и визора.
- Что-что? - Я даже стал ровнее. - Так это не студесы его разобрали?
- Нет, - ответила хмуро. - А это повестка в окружной суд по делу о вашем нападении на мисс Ричардс…
- Как? – волосы стали дыбом, я выхватил бумаги из ее рук, вчитался и остолбенел. - Кроссби сказал, что я могу не беспокоиться, а тут на тебе, целый иск!
- Декан Кроссби не соврал. Но едва Ричардс была из академии исключена, в мэрию пришло четыре свидетеля инцидента, - произнесла она сквозь зубы и явно нехотя. – И если вы в течение часа не подадите встречный иск, вас заочно обвинят в умышленном нанесении вреда, как вариант, из ревности.
- Да откуда вы?..
- Связи, - повторила девчонка и с мученическим видом промямлила: - К слову, если согласитесь все забыть, этот вопрос я решу сама. И в очень сжатые сроки.
- Что соглашусь?
- Забыть… Пойти на мировую.
- С кем?
- Со мной.
- С вами? – ошеломленно переспросил я, все еще думая об иске стервы Рич и возможном разбирательстве. Если родная сестрица узнает, она меня со свету сживет.
- Господи, вы что, так сильно стукнулись?! Там же было простейшее плетение… – возмутилась она и осеклась на полуслове. Я вскинул бровь и отложил бумаги, руки сами собой сложились на груди, голос стал ниже и тише.
- Что вы сказали?
– Простите, вырвалось.
- Что именно вырвалось? – Короткая пауза и ехидное уточнение: - Слова или плетение?
- Оба пункта, - пробурчала выскочка, желая провалиться сквозь землю. Затем шумно выдохнула и сжала кулаки. - Именно поэтому я и предлагаю мир. Вы забываете о плетении, я помогаю с иском.
- Потрясающе... – невольно захотелось поаплодировать, но я сдержал себя уже на первом хлопке. – И когда вы хотели сознаться?
Взгляд исподлобья и тяжелый вздох.
- Декан и страж в курсе и уже назначили наказание. А я… - небольшая заминка, - хочу… - более длительная заминка, и произнесенное с трудом: - наладить контакт с вами.
Вот это новость!
- Я так понимаю, вы против воли контакт налаживать пришли. – Еще один вздох, подтверждающий мою правоту. – Ну, и кто настоял на мире между нами?
- А вы догадайтесь, - мрачно хмыкнула Нилова.
- Златенский. - Кивнула. – И как он на вас повлиял?
- Это вас не касается, - в очередной раз огрызнулась она и поставила перед фактом: - Решайтесь, война или мир.
- А у нас до этого была война?
- Нет. Но я могу устроить для сравнения. - И решительно протянула мне руку, желая подтолкнуть к верному решению. Значит, заинтересована сама.
- Только в обмен на три вопроса, - выдвинул я свои условия и перехватил дрогнувшую девичью руку. - Я задаю, вы отвечаете.
- Только на те, что я посчитаю уместными, - потребовала Нилова, не смотря на неловкость и нервозность.
- Хорошо. Начнем с простого. Кто и зачем испортил эхо-порт в закрепленном за группой кабинете?
- Загреб Домус. Он большой почитатель Бюста… то есть профессора Безори. Действовал по ее просьбе.
- Зачем?
- Это второй вопрос, - она попыталась освободиться от моего захвата. – И хочу напомнить, что некоторые бумаги, требуют вашей срочной визы.
- Вот и поторопитесь с уточнением, - не согласился я и девчонку не отпустил. – Итак?..
- Мавка, все из-за мавки и еще каких-то добавлений в кровь. С наступлением полнолуния Безори тянуло устроить гнездо, со всеми вытекающими последствиями. Ее гнездо разрушил страж, но испорченный эхо-порт позволил бессовестно приставать к нашим парням.
- Почему не обратились к декану?
- Это второй вопрос, - непримиримо заявила она и хмыкнула: - Время, куратор, задавайте лишь те вопросы, что считаете нужными и по возможности коротко.
Ты смотри, еще и хамит между делом. Сейчас я приведу ее в чувства.
- Зачем пробралась в мою спальню со слайдером?
- На спор, - солгала и не покраснела.
- Нилова, правду немедленно, иначе я не ручаюсь за себя… - с угрозой в голосе я притянул ее к себе и схватил за подбородок.
Еще никогда обещание поцелуя не воспринималось девушками столь ужасно. Староста группы плетельщиков забилась в моих руках, попыталась дать пощечину, треснула по уху, а получив свободу, отскочила к двери и с остервенением выплюнула:
- Из-за нашего куратора, вашу мать!
- Что? – Понадеялся, что ослышался. Ну не может же выскочка быть настолько хладнокровной, почти убийцей и… И ошибся.
- Я хотела, чтобы она отстала от парней нашей группы и переключилась на вас. Изначально я думала, анонимно засыпать ее подарками, затем отправлять письма с кусочками слайда и только после сообщить, имя тайного поклонника. К этому моменту я бы нашла ее супруга или противоядие от мавки.
- А если бы не нашли? Что тогда?
- Ничего. – Самоуверенность некоторых была беспредельной. - По моим подсчетам вас в академии к этому моменту не должно было быть.
- Закончил аспирантуру экстерном или в другой столице? – проявил я неуместное любопытство, и ответом мне был непонимающий взгляд. - То есть меня не жаль совсем. В расход? – Вот тебе и Фея.
- Вас бы исключили! С вашим пристрастием к авантюрам и нарушениям предположить подобное было легко, – уверенно заявила она и отмахнулась от моего ошеломленного «что?!». – И не стоит обвинять меня в жестокости. Это Мэрдоку и Злыдню непомерно досталось, с вами же я перестраховывалась. Дважды. Вы не должны были меня увидеть, а слайды не должны были разлететься на всю академию…
Я не дослушал ее оправданий и остановил взмахом руки.
- То есть это по вашей вине альфа стаи второй месяц в коме, а кентавр неожиданно поседел.
- Да, - легко и просто ответила Нилова. – И хотя вы нарушили все мои планы, и уничтожили бесценный артефакт… все сложилось самым наилучшим образом. Вы получили лишь легкий испуг, а мадам Безори долгожданный… отпуск. - После этого она позволила себе широко улыбнуться и произнести: - За что я вас искренне благодарю.
Несносная выскочка!
На деревянных ногах я обошел стол и опустился в кресло. И пока приходил в себя от новости, староста плетельщиков придвинула ко мне все документы, вручила перо.
– Так как… Как вам удалось их?.. – Нетвердой рукой расписался в двух прошениях и замер, ожидая ответа.
- Я попросила.
- И они согласились?
- Были должны. - В свете данных откровений дружить с Ниловой мне напрочь расхотелось. Поэтому, просмотрев документы и завизировав нужные, я не сразу откликнулся на ее замечание.
- Вы не задали третий вопрос. - Она накинула на плечи плащ и теперь собирала бумаги в папку.
- А нужно?
- Это было ваше условие.
- Ах, да договоренность еще не соблюдена… - я поднялся, прошел к девчонке и вместо действительно важной темы, поднял болезненную, да еще начал из далека. – Вы не хотите признаться, почему все вокруг считают нас парой?
- Вы шутите… - и такие глаза удивленные, словно бы я ей нечто мерзкое сообщил. - Знаете, это совсем не смешно.
- Какие шутки?! Вы уверены, что я в вас влюблен.
- Не дай Бог! – искренне воскликнула она и отшатнулась от меня как от прокаженного.
А это вообще издевательство!
- Нилова уйдите с глаз моих.
- С радостью, как только дверь откроете.
Она не стала выбегать, как перепуганный Златенский, а дождавшись, когда я отворю, гордо выплыла в коридор. И отправилась она отнюдь не к запасному входу, что располагался в шаге от моей комнаты, а к главному, где, как ни удивительно, ее ждал завхоз и большой почитатель Бюста. Загреб Домус смотрел на девчонку с тревогой.
