Арина Зарянова. Васькина Сказка
О маленьких принцессах и вредных драконах
В некотором царстве, в некотором государстве...
Нет, не так... Ни царств, ни государств в нашей глуши нет и в помине. Ближайшее королевство отсюда о-очень далеко. Туда даже мой дракон не долетал.
Жила-была...
Была-то была, да вот не жила еще вовсе. Пятнадцать лет мне отроду. Как говорит мой дракон: "Жизнь начинается после трехсот". Это он, конечно, сильно преувеличивает, люди столько не живут, но смысл понятен. Я для него еще дите малое и несмышленое. Тоже мне, нянька нашелся!
Значит так...
Была-росла в глуши лесной девица-красавица... Вот! Так будет точнее. Может, про красавицу я и преувеличила, но мой дракон меня каждый день искренне в этом заверяет. Угу, и заверяет, и с зеркалом за мной бегает, и каменья-жемчуга приносит, вчера и вовсе корону где-то раздобыл... Да вот не верю я! Ни в какую не верю! Носик кверху, ручки на груди сложу, ножкой топну и от зеркала отвернусь. Нет, не красивая! А он и так, и эдак, ластится, подлиза, в красоте моей неземной меня убеждает... А я не верю и все! Вот хоть в лепешку ты разбейся! Когда у дракона терпенье заканчивается, он начинает на меня рычать. Да-да, представляете? Рычать! На меня! На умницу-красавицу! Вот неблагодарный. Я тут, понимаете ли, скрашиваю его серые одинокие будни своим присутствием и великолепием, а он недоволен, рычит. Но я уже не реагирую. Дракон повозмущается, а потом снова меня в моей красоте неземной убеждать берется. Еще бы! Что бы он без меня делал! Я ж ему и готовлю, и убираю, и стир... А нет, стираю я себе, моему дракону одежка не нужна. Но ведь убираю! И готовлю! А поди попробуй на эту громадину наготовь!
В общем, после часа заверений я, так и быть, милостиво поддаюсь уговорам. Ну, может, чуть-чуть симпатичная. Ну коса до пояса. И глаза голубые. Хорошо, и кожа белая. Щеки румяные? Может быть... Совсем чуть-чуть. Не чуть-чуть? Так это же некрасиво, что ж я как бурак красная! Чуть-чуть румяные? Красиво? Очень-очень? Правда? Возможно... А... И фигура хорошая? Допустим, а тебе почем знать? Видел? Есть больше надо? Ты меня с драконихами-то не сравнивай! Нет ни одной в округе? Да, точно. Тут же кроме нас вообще никого...
Эх... Вот так и живем.
А живем мы в старом замке. Точнее в том, что от него осталось. Не знаю, чье это было жилище, но хозяин его покинул уже о-очень давно. Мой дракон любит хвастаться, что сам сожрал хозяина и поселился здесь. Ну да, как же. Так я ему и поверила! Да никто бы в здравом уме в такую глушь не полез и в развалинах не обосновался. Одно радует — зимы у нас здесь нет, а значит, в каменных стенах от холода мы не страдаем. Но вот беда — то крыша протекает, то стены рушатся... Сколько раз твердила моему дракону, что переезжать надо, ан нет, не слушает. Ему-то ничего, а на меня никак камень упадет, и все – поминай, как звали. Этот же отшучивается. Говорит, как же меня принц-то найдет, если я постоянно переезжать буду. Вот глупый! Как же он обо мне вообще узнает? А если узнает, так ни один принц к нам не сунется. Сюда же, кроме как на драконе, добраться невозможно!
Так и живем. Крыша протекает, стены рушатся, принцы не едут, а мы с драконом играем в карты.
А что еще делать? Книжки мне он умудряется таскать, да вот зачитала я их до дыр. Уже наизусть ему рассказываю. Читать и писать меня тоже дракон учил, а еще наукам всяким. Я даже географию знаю. Только зачем она мне в замке-то — не понятно. Я ж отсюда не выхожу. Разве что в лесу нашем дремучем погулять, ягод-грибов насобирать или полетать на драконе.
Вот и играем.
— Васька! — прогрохотало над замком. — Ва-а-ська-а-а!!!
Кстати, Васька — это я. А точнее Василиса, но так меня дракон зовет только когда злится, а такого почти не бывает, поэтому чаще я — Васька.
— Васька-а-а, — за окном обиженно засопели, — ну, ты чего?! Я тебя зову-зову, а ты...
В окно башни просунулась рыжая чешуйчатая морда.
— Чего тебе, клыкастенький? — весело отозвалась я, вставая из-за стола, где битый час занималась письмом, и приблизилась к моему дракону.
— Клыкастенький? — скривился тот. — Вообще-то, у меня имя есть! — рыжий засопел еще более обиженно. Как поняла? Так он клацнул зубами, надул эм... щеки, глаза к потолку закатил (типа нахмурился) и начал громко и сердито дышать. Да, это мой хороший так дуется. А я смотрю и пытаюсь не рассмеяться. Просто такая умильная картина получается! А если засмеюсь, рыжий вообще отлетит от окна, сложит лапы на груди, отвернет голову в сторону, да так и будет висеть. Тогда вообще будет сложно не захохотать, поэтому держимся. И ничего, что губы в улыбке норовят растянуться.
Я подошла к драконьей морде и чмокнула в нос, ну, или туда, где он есть у обычных животных.
— Это же хорошо, что ты клыка-а-астенький, — погладила по макушке, продолжая нараспев расхваливать обиженного. — И краси-и-ивый, и хвоста-а-атый. И крылья у тебя замечательные... — Почесала нос, между глаз, рядом с ушком, а точнее с дырочкой, которая чешуйчатому это ушко заменяла. Дракон разомлел и довольно прикрыл глаза.
— Р-р-р-р... Пр-р-р-родолжай...
— И чешуя у тебя краси-и-и-ивая, — нахваливала я. — А клыки? Ну-ка улыбнись!
Дракон довольно оскалился во все сто тридцать два. Бр-р... Да такой улыбкой из человека заику можно сделать! Но мне все нипочем. Я своего дракошика люблю, он у меня добрый.
— Ну вот, клыкастенький мой. Ты же клыкастенький? — осведомилась я, почесывая широкий драконий нос.
— Клыкастенький... — согласился рыжий, урча от удовольствия.
— И красивый?
— Кр-р-расивый, — самодовольно осклабился чешуйчатый.
— И хвостатый?
— Хвостатый.
— И вре-е-едный? — тем же тоном поинтересовалась я, потирая мощную шею.
— Вре-едн... Чего?! — дракон резко распахнул глаза и недовольно уставился на меня немигающим желтым взглядом. — Я?! Вредный?! — в праведном гневе возмутился рыжий.
— Еще какой вредный! — припечатала я, переставая чесать нагловатую морду.
— Да не было такого! — та самая морда обиженно вытянулась.
— Было-было, — для убедительности авторитетно покивала.
Рыжий открыл пасть в намерении возразить, подумал, закрыл, на лбу отразилась работа мысли, снова попытался что-то сказать, но выдохнул и сдался. Положил голову на подоконник, продолжая при этом, размеренно помахивая крыльями, висеть в воздухе.
— Ну ладно, — буркнул он, но затем расплылся в оскале: — А если я скажу, что вредный, ты меня погладишь?
Я скрестила руки на груди и задумчиво уставилась в потолок, пожевывая губами.
— Ну Ва-ась...
Скосила глаза на дракона и быстро отвернулась. Ничего не знаю. Не упросишь.
— Ва-ась, а Ва-а-ась, — заискивающе протянул рыжий, повиливая шипастым хвостом.
Продолжила игнорировать. Вот не надо так строить глазки! Даже если тысячу раз вредным назовешься, чесать больше не буду! Нет и все!
— Ва-а-асенька, — не сдавался чешуйчатый гад, а в следующее мгновение умудрился перевернуться пузом кверху, свесив голову почти до пола. — Васили-и-исонька-а-а, — жалобно простонал, каким-то чудом оставаясь в воздухе.
Тут я не удержалась и подошла с моему дракошику.
— Вредный, говоришь? — лениво поинтересовалась.
— Вре-е-едный, — истово закивал рыжий.
Я рассмеялась такой сговорчивости и снова начала чесать чешуйчатую шею.
— Ой, какой я вре-е-едный... Самый вреднючий... Р-р-р-р — урчал дракон, смешно подрыгивая задней лапой. И как только крыльями махать не забывает!
Стоило об этом подумать, и мой рыжик исчез из вида. Испуганно охнув, высунулась наружу и увидела, как огромный огненный дракон, сверкая чешуей, легко опустился на землю, затем поднял голову вверх и насмешливо мне подмигнул. Вот я глупая, упадет он, как же! Крылья-то ему на что?
— У, зараза! — крикнула, потрясая кулаком. Надо же было так напугать!
А рыжему хоть бы что! Этот гад довольно осклабился и, флегматично осматривая коготь на передней лапе, отозвался:
— И вовсе нет...
О страшных чудовищах и чешуйчатых засранцах
— Васька! — зарычало по коридору. — Ва-а-аська-а-а!!!
Молчу, лежу и молчу. Не до того мне. У меня тут при-и-инц!
Подперла щечки кулачками, болтаю ножками и лежу. В башне своей. И очень-очень занята! Меня от такого важного занятия отрывать нельзя. У меня тут КНИГА! НОВАЯ! С принцами, принцессами, злыми и не очень колдуньями и драконами! Да-да, такими же рыжими и наглыми как мой Грошик. Это его, кстати, так зовут. Точнее, это я его так величаю. Вообще, дракошика зовут Грошисс Великолепный. И если первое имя настоящее, данное от рождения, то вот по поводу второго мой рыжий нагло врет! В этом я уж точно уверена.
Так вот, книга. Вчерась прилетел мой дракон из очередной вылазки. Уставший, голод... а нет, он по дороге лося сжевал. Лося, конечно, жалко... Мне когда Грошик сказал, я так и расплакалась. А потом рыжий еще три часа уверял меня, что лось был старый, больной и сам умолял его съесть. Я, конечно, не поверила, но успокоилась. Ну а что делать? Грошику кушать надо. Зачем мне в доме громадный голодный злой дракон. Почему злой? Так он когда голодный, всегда злой. Эх, мужчины...
На чем я остановилась? Ну вот, сидит мой дракошик весь такой сытый, но уставший, меня утешает и рассказывает, где его черти носили три дня. Представляете? Три дня! Я тут одна, от скуки локти кусаю, по стенам бегаю, даже убираться начала! А он, значит, где-то прохлаждается!
Вот сидит он такой, рассказывает, где был, чегось видел, и тут бац! У меня в голове щелк!
Я прищурилась и ласково так:
— Над какой это ты деревней пролетал?
Над Мухоморовкой? Нет, не слышала. В моей книжке по географии такой нет. Книжка старая? Возмо-о-ожно...
Притворно вздохнула и вкрадчиво:
— А с каких пор в нашей округе деревня появилась? Наша глушь и к государствам никаким не принадлежит...
Дракон ойкнул и замолчал.
Представляете? Вот так взял и замолчал. И по сторонам озираться начал — не иначе сбежать вздумал. А потом зевнул от всей широты своей поганой душонки и заявил, что спать хочет. Ну, я тут как встану, как подбоченюсь и... как зыркну на рыжего... снизу вверх.
Ой, что-то я не рассчитала. Быстренько оглянулась в поисках того, на что можно встать, а то как-то, знаете, не правильно это. Я гада чешуйчатого ругаю, а он на меня сверху смотрит, как на мушку, и делает большие глаза, мол, окстись, дитятко, не виноватый я, она сама там оказалась.
Подобрала юбки, вскарабкалась на стол — так точно хоть до морды его наглой достану — повернулась и... нет его. Нет дракона! Сбежал, ирод!
— А ну стой!!! — рявкнула одна очень грозная, хоть и маленькая, я и кинулась вдогонку. — Зараза чешуйчатая!!! Я ж тебе покажу Мухоморовку! — задрав юбки одной рукой до самых колен, выбежала из своей комнаты, где мы с дракошей как раз и беседовали. Выбежала и резко затормозила. А все потому, что нет его! Нет Грошика и...
Ага! Хвост из-под двери торчит!
Если бы гад рыжий видел мой оскал, точно бы струсил. Я и сама заметила отражение в латах рыцаря, который здесь для чего-то стоял, и испугалась. Ну и рож... в смысле, красивое личико, обещающее все виды смертных казней.
Оглянулась в поисках орудия убийства и увидела ее! Швабру! Даже с тряпкой!
И как тут оказалась... А, точно. Это же я от скуки убиралась, да видать, отвлеклась на что-то...
Схватила свое страшное оружие по борьбе с драконами, перекинула из одной руки в другую, грозно шмыгнула носом и пошла в атаку.
Ну вот и попался! Тоже мне, спрятался! Залез в первую попавшуюся дверь, да хвост снаружи забыл. И как только поместился, там же кладовка! Маленькая, едва я с ведрами и тряпками развернуться могу.
Иду. Точнее крадусь. Тихо-тихо, а потом как дерну дверь кладовки и...
— А-а-а-а-а!!! — да, это я. И от испуга плюхнулась на попу.
А кто бы не испугался! Там... там тако-о-ое!!!
Стоит НЕЧТО на одной драконьей лапе, опять же драконий хвост торчит, а вот дальше было Чудище! Вместо головы ведро, на плечах швабра, а на ней с двух сторон по тяпке висит, внизу веник с когтищами шевелится, а между веником и шваброй паутина. Очень-очень много паутины с возмущенными такой бесцеремонностью паучками, которые своими красными глазками сверлят... меня. Ой, мамочки!
И как после такого не заорать?! Ведь против этого всего одна я. Такая маленькая, хрупкая, беззащитная, хоть и со шваброй.
Вот и села на пол. А это чудище как взвизгнуло от моего крика и кубарем вывалилось в коридор, окончательно запутавшись в конечностях и до смерти перепугав такую беззащитную меня. Ну я его по голове и огрела. А потом еще раз. И, кажется, еще...
А чудище как заревет!
И я как дам стрекоча! По каким-то залам, коридорам, благо замок большой, хоть и коридоры узкие.
А мне вслед:
— Ва-а-а-асили-и-и-иса-а-а-а!!!
Ой, и откуда только имя мое знает!
— Сто-о-ой!!! — рявкнуло в спину, а потом ведром как загрохочет.
Угу, так я и остановилась! Подтянула юбки повыше и ускорилась. Съест же еще!
Бегу. Бегу и думаю, куда дальше. Впереди тупик, в комнате спрятаться — не вариант, из окна прыгать — высоко. Да и вдруг у Чудовища крылья, поймает еще!
Притормозила, решая, что делать, и прислушалась. Тихо. Очень-очень тихо. Только я дышу, и сердце в пятках стучит. Вжалась в стеночку, подумала, потом еще раз подумала... и сделала шаг. Угу, в ту сторону, откуда бежала. А потом еще. И еще.
Да знаю, что дура, а что поделать? Интересно же, куда эта Жуть Кладовочная делась.
Стою. Едва дышу. Еще шаг, высовываю нос за угол и...
— А-а-а-а-а!
— Гр-р-р-р-р!!!
Заорали мы с Чудищем одновременно, едва нос к носу встретились. Сердце мое точно остановилось! А потом побежало. Со мной вместе!
— А-а-а-а-а-а!!! — бегу в обратную сторону и понимаю, что надо бы замолчать, иначе Чудище меня быстрее найдет, но не могу. Не могу и все тут!
Потому:
— А-а-а-а-а-а-а-а!!!
— Стой!!! Сожр-р-р-р-ру-у-у-у!!!
"Вот и смерть", — в ужасе подумала я и оглянулась, а там...
ОНО! С ведром на голове, в паутине и тряпках и размахивает... веником!
А швабру-то я около кладовки потеряла! Отбиваться нечем! Поняла, что если не ускорюсь, не оставят от меня и косточек.
Нервно икнула и знатно так припустила, что Оно даже отстало. Несусь по коридорам, радуюсь, что оторвалась и...
Бамс!
Вот не надо было оглядываться!
Узкий коридор, гад такой, резко свернул вправо, и я со всего маху влепилась в стену. Аж искры из глаз посыпались. Ощупала свой бестолковый многострадальный лоб, убедилась в наличии здоровенной шишки и... припустила дальше. Потому что лязг, скрежет и рычание сзади отдыху не способствовали.
Чуть мимо лестницы не пробежала! Притормозила вовремя и вдруг подумала, куда мой дракон запропастился, когда он так нужен? У него в замке Чудища живут, а он где-то от меня прячется!
БАМС!!!
Нет, это не я. Это Оно повторило мой маршрут и тоже вписалось в стену, только уже громче. Да так, что я едва с лестницы не сверзилась. Она же винтовая! Тут поди в платье спустись, а еще бегом, да когда так пугают!
Выбежала в бальный зал — он, конечно, не бальный, но дракон меня здесь танцевать учит — и замерла. Сзади снова раздался грохот.
Чудище кувырком скатилось по лестнице, в процессе теряя тряпки и веник. Упало к самым моим ногам и стонет. Жалобно так... У меня аж дрогнуло что-то внутри.
Глава 1
О маленьких принцессах и вредных драконах
В некотором царстве, в некотором государстве...
Нет, не так... Ни царств, ни государств в нашей глуши нет и в помине. Ближайшее королевство отсюда о-очень далеко. Туда даже мой дракон не долетал.
Жила-была...
Была-то была, да вот не жила еще вовсе. Пятнадцать лет мне отроду. Как говорит мой дракон: "Жизнь начинается после трехсот". Это он, конечно, сильно преувеличивает, люди столько не живут, но смысл понятен. Я для него еще дите малое и несмышленое. Тоже мне, нянька нашелся!
Значит так...
Была-росла в глуши лесной девица-красавица... Вот! Так будет точнее. Может, про красавицу я и преувеличила, но мой дракон меня каждый день искренне в этом заверяет. Угу, и заверяет, и с зеркалом за мной бегает, и каменья-жемчуга приносит, вчера и вовсе корону где-то раздобыл... Да вот не верю я! Ни в какую не верю! Носик кверху, ручки на груди сложу, ножкой топну и от зеркала отвернусь. Нет, не красивая! А он и так, и эдак, ластится, подлиза, в красоте моей неземной меня убеждает... А я не верю и все! Вот хоть в лепешку ты разбейся! Когда у дракона терпенье заканчивается, он начинает на меня рычать. Да-да, представляете? Рычать! На меня! На умницу-красавицу! Вот неблагодарный. Я тут, понимаете ли, скрашиваю его серые одинокие будни своим присутствием и великолепием, а он недоволен, рычит. Но я уже не реагирую. Дракон повозмущается, а потом снова меня в моей красоте неземной убеждать берется. Еще бы! Что бы он без меня делал! Я ж ему и готовлю, и убираю, и стир... А нет, стираю я себе, моему дракону одежка не нужна. Но ведь убираю! И готовлю! А поди попробуй на эту громадину наготовь!
В общем, после часа заверений я, так и быть, милостиво поддаюсь уговорам. Ну, может, чуть-чуть симпатичная. Ну коса до пояса. И глаза голубые. Хорошо, и кожа белая. Щеки румяные? Может быть... Совсем чуть-чуть. Не чуть-чуть? Так это же некрасиво, что ж я как бурак красная! Чуть-чуть румяные? Красиво? Очень-очень? Правда? Возможно... А... И фигура хорошая? Допустим, а тебе почем знать? Видел? Есть больше надо? Ты меня с драконихами-то не сравнивай! Нет ни одной в округе? Да, точно. Тут же кроме нас вообще никого...
Эх... Вот так и живем.
А живем мы в старом замке. Точнее в том, что от него осталось. Не знаю, чье это было жилище, но хозяин его покинул уже о-очень давно. Мой дракон любит хвастаться, что сам сожрал хозяина и поселился здесь. Ну да, как же. Так я ему и поверила! Да никто бы в здравом уме в такую глушь не полез и в развалинах не обосновался. Одно радует — зимы у нас здесь нет, а значит, в каменных стенах от холода мы не страдаем. Но вот беда — то крыша протекает, то стены рушатся... Сколько раз твердила моему дракону, что переезжать надо, ан нет, не слушает. Ему-то ничего, а на меня никак камень упадет, и все – поминай, как звали. Этот же отшучивается. Говорит, как же меня принц-то найдет, если я постоянно переезжать буду. Вот глупый! Как же он обо мне вообще узнает? А если узнает, так ни один принц к нам не сунется. Сюда же, кроме как на драконе, добраться невозможно!
Так и живем. Крыша протекает, стены рушатся, принцы не едут, а мы с драконом играем в карты.
А что еще делать? Книжки мне он умудряется таскать, да вот зачитала я их до дыр. Уже наизусть ему рассказываю. Читать и писать меня тоже дракон учил, а еще наукам всяким. Я даже географию знаю. Только зачем она мне в замке-то — не понятно. Я ж отсюда не выхожу. Разве что в лесу нашем дремучем погулять, ягод-грибов насобирать или полетать на драконе.
Вот и играем.
— Васька! — прогрохотало над замком. — Ва-а-ська-а-а!!!
Кстати, Васька — это я. А точнее Василиса, но так меня дракон зовет только когда злится, а такого почти не бывает, поэтому чаще я — Васька.
— Васька-а-а, — за окном обиженно засопели, — ну, ты чего?! Я тебя зову-зову, а ты...
В окно башни просунулась рыжая чешуйчатая морда.
— Чего тебе, клыкастенький? — весело отозвалась я, вставая из-за стола, где битый час занималась письмом, и приблизилась к моему дракону.
— Клыкастенький? — скривился тот. — Вообще-то, у меня имя есть! — рыжий засопел еще более обиженно. Как поняла? Так он клацнул зубами, надул эм... щеки, глаза к потолку закатил (типа нахмурился) и начал громко и сердито дышать. Да, это мой хороший так дуется. А я смотрю и пытаюсь не рассмеяться. Просто такая умильная картина получается! А если засмеюсь, рыжий вообще отлетит от окна, сложит лапы на груди, отвернет голову в сторону, да так и будет висеть. Тогда вообще будет сложно не захохотать, поэтому держимся. И ничего, что губы в улыбке норовят растянуться.
Я подошла к драконьей морде и чмокнула в нос, ну, или туда, где он есть у обычных животных.
— Это же хорошо, что ты клыка-а-астенький, — погладила по макушке, продолжая нараспев расхваливать обиженного. — И краси-и-ивый, и хвоста-а-атый. И крылья у тебя замечательные... — Почесала нос, между глаз, рядом с ушком, а точнее с дырочкой, которая чешуйчатому это ушко заменяла. Дракон разомлел и довольно прикрыл глаза.
— Р-р-р-р... Пр-р-р-родолжай...
— И чешуя у тебя краси-и-и-ивая, — нахваливала я. — А клыки? Ну-ка улыбнись!
Дракон довольно оскалился во все сто тридцать два. Бр-р... Да такой улыбкой из человека заику можно сделать! Но мне все нипочем. Я своего дракошика люблю, он у меня добрый.
— Ну вот, клыкастенький мой. Ты же клыкастенький? — осведомилась я, почесывая широкий драконий нос.
— Клыкастенький... — согласился рыжий, урча от удовольствия.
— И красивый?
— Кр-р-расивый, — самодовольно осклабился чешуйчатый.
— И хвостатый?
— Хвостатый.
— И вре-е-едный? — тем же тоном поинтересовалась я, потирая мощную шею.
— Вре-едн... Чего?! — дракон резко распахнул глаза и недовольно уставился на меня немигающим желтым взглядом. — Я?! Вредный?! — в праведном гневе возмутился рыжий.
— Еще какой вредный! — припечатала я, переставая чесать нагловатую морду.
— Да не было такого! — та самая морда обиженно вытянулась.
— Было-было, — для убедительности авторитетно покивала.
Рыжий открыл пасть в намерении возразить, подумал, закрыл, на лбу отразилась работа мысли, снова попытался что-то сказать, но выдохнул и сдался. Положил голову на подоконник, продолжая при этом, размеренно помахивая крыльями, висеть в воздухе.
— Ну ладно, — буркнул он, но затем расплылся в оскале: — А если я скажу, что вредный, ты меня погладишь?
Я скрестила руки на груди и задумчиво уставилась в потолок, пожевывая губами.
— Ну Ва-ась...
Скосила глаза на дракона и быстро отвернулась. Ничего не знаю. Не упросишь.
— Ва-ась, а Ва-а-ась, — заискивающе протянул рыжий, повиливая шипастым хвостом.
Продолжила игнорировать. Вот не надо так строить глазки! Даже если тысячу раз вредным назовешься, чесать больше не буду! Нет и все!
— Ва-а-асенька, — не сдавался чешуйчатый гад, а в следующее мгновение умудрился перевернуться пузом кверху, свесив голову почти до пола. — Васили-и-исонька-а-а, — жалобно простонал, каким-то чудом оставаясь в воздухе.
Тут я не удержалась и подошла с моему дракошику.
— Вредный, говоришь? — лениво поинтересовалась.
— Вре-е-едный, — истово закивал рыжий.
Я рассмеялась такой сговорчивости и снова начала чесать чешуйчатую шею.
— Ой, какой я вре-е-едный... Самый вреднючий... Р-р-р-р — урчал дракон, смешно подрыгивая задней лапой. И как только крыльями махать не забывает!
Стоило об этом подумать, и мой рыжик исчез из вида. Испуганно охнув, высунулась наружу и увидела, как огромный огненный дракон, сверкая чешуей, легко опустился на землю, затем поднял голову вверх и насмешливо мне подмигнул. Вот я глупая, упадет он, как же! Крылья-то ему на что?
— У, зараза! — крикнула, потрясая кулаком. Надо же было так напугать!
А рыжему хоть бы что! Этот гад довольно осклабился и, флегматично осматривая коготь на передней лапе, отозвался:
— И вовсе нет...
Глава 2
О страшных чудовищах и чешуйчатых засранцах
— Васька! — зарычало по коридору. — Ва-а-аська-а-а!!!
Молчу, лежу и молчу. Не до того мне. У меня тут при-и-инц!
Подперла щечки кулачками, болтаю ножками и лежу. В башне своей. И очень-очень занята! Меня от такого важного занятия отрывать нельзя. У меня тут КНИГА! НОВАЯ! С принцами, принцессами, злыми и не очень колдуньями и драконами! Да-да, такими же рыжими и наглыми как мой Грошик. Это его, кстати, так зовут. Точнее, это я его так величаю. Вообще, дракошика зовут Грошисс Великолепный. И если первое имя настоящее, данное от рождения, то вот по поводу второго мой рыжий нагло врет! В этом я уж точно уверена.
Так вот, книга. Вчерась прилетел мой дракон из очередной вылазки. Уставший, голод... а нет, он по дороге лося сжевал. Лося, конечно, жалко... Мне когда Грошик сказал, я так и расплакалась. А потом рыжий еще три часа уверял меня, что лось был старый, больной и сам умолял его съесть. Я, конечно, не поверила, но успокоилась. Ну а что делать? Грошику кушать надо. Зачем мне в доме громадный голодный злой дракон. Почему злой? Так он когда голодный, всегда злой. Эх, мужчины...
На чем я остановилась? Ну вот, сидит мой дракошик весь такой сытый, но уставший, меня утешает и рассказывает, где его черти носили три дня. Представляете? Три дня! Я тут одна, от скуки локти кусаю, по стенам бегаю, даже убираться начала! А он, значит, где-то прохлаждается!
Вот сидит он такой, рассказывает, где был, чегось видел, и тут бац! У меня в голове щелк!
Я прищурилась и ласково так:
— Над какой это ты деревней пролетал?
Над Мухоморовкой? Нет, не слышала. В моей книжке по географии такой нет. Книжка старая? Возмо-о-ожно...
Притворно вздохнула и вкрадчиво:
— А с каких пор в нашей округе деревня появилась? Наша глушь и к государствам никаким не принадлежит...
Дракон ойкнул и замолчал.
Представляете? Вот так взял и замолчал. И по сторонам озираться начал — не иначе сбежать вздумал. А потом зевнул от всей широты своей поганой душонки и заявил, что спать хочет. Ну, я тут как встану, как подбоченюсь и... как зыркну на рыжего... снизу вверх.
Ой, что-то я не рассчитала. Быстренько оглянулась в поисках того, на что можно встать, а то как-то, знаете, не правильно это. Я гада чешуйчатого ругаю, а он на меня сверху смотрит, как на мушку, и делает большие глаза, мол, окстись, дитятко, не виноватый я, она сама там оказалась.
Подобрала юбки, вскарабкалась на стол — так точно хоть до морды его наглой достану — повернулась и... нет его. Нет дракона! Сбежал, ирод!
— А ну стой!!! — рявкнула одна очень грозная, хоть и маленькая, я и кинулась вдогонку. — Зараза чешуйчатая!!! Я ж тебе покажу Мухоморовку! — задрав юбки одной рукой до самых колен, выбежала из своей комнаты, где мы с дракошей как раз и беседовали. Выбежала и резко затормозила. А все потому, что нет его! Нет Грошика и...
Ага! Хвост из-под двери торчит!
Если бы гад рыжий видел мой оскал, точно бы струсил. Я и сама заметила отражение в латах рыцаря, который здесь для чего-то стоял, и испугалась. Ну и рож... в смысле, красивое личико, обещающее все виды смертных казней.
Оглянулась в поисках орудия убийства и увидела ее! Швабру! Даже с тряпкой!
И как тут оказалась... А, точно. Это же я от скуки убиралась, да видать, отвлеклась на что-то...
Схватила свое страшное оружие по борьбе с драконами, перекинула из одной руки в другую, грозно шмыгнула носом и пошла в атаку.
Ну вот и попался! Тоже мне, спрятался! Залез в первую попавшуюся дверь, да хвост снаружи забыл. И как только поместился, там же кладовка! Маленькая, едва я с ведрами и тряпками развернуться могу.
Иду. Точнее крадусь. Тихо-тихо, а потом как дерну дверь кладовки и...
— А-а-а-а-а!!! — да, это я. И от испуга плюхнулась на попу.
А кто бы не испугался! Там... там тако-о-ое!!!
Стоит НЕЧТО на одной драконьей лапе, опять же драконий хвост торчит, а вот дальше было Чудище! Вместо головы ведро, на плечах швабра, а на ней с двух сторон по тяпке висит, внизу веник с когтищами шевелится, а между веником и шваброй паутина. Очень-очень много паутины с возмущенными такой бесцеремонностью паучками, которые своими красными глазками сверлят... меня. Ой, мамочки!
И как после такого не заорать?! Ведь против этого всего одна я. Такая маленькая, хрупкая, беззащитная, хоть и со шваброй.
Вот и села на пол. А это чудище как взвизгнуло от моего крика и кубарем вывалилось в коридор, окончательно запутавшись в конечностях и до смерти перепугав такую беззащитную меня. Ну я его по голове и огрела. А потом еще раз. И, кажется, еще...
А чудище как заревет!
И я как дам стрекоча! По каким-то залам, коридорам, благо замок большой, хоть и коридоры узкие.
А мне вслед:
— Ва-а-а-асили-и-и-иса-а-а-а!!!
Ой, и откуда только имя мое знает!
— Сто-о-ой!!! — рявкнуло в спину, а потом ведром как загрохочет.
Угу, так я и остановилась! Подтянула юбки повыше и ускорилась. Съест же еще!
Бегу. Бегу и думаю, куда дальше. Впереди тупик, в комнате спрятаться — не вариант, из окна прыгать — высоко. Да и вдруг у Чудовища крылья, поймает еще!
Притормозила, решая, что делать, и прислушалась. Тихо. Очень-очень тихо. Только я дышу, и сердце в пятках стучит. Вжалась в стеночку, подумала, потом еще раз подумала... и сделала шаг. Угу, в ту сторону, откуда бежала. А потом еще. И еще.
Да знаю, что дура, а что поделать? Интересно же, куда эта Жуть Кладовочная делась.
Стою. Едва дышу. Еще шаг, высовываю нос за угол и...
— А-а-а-а-а!
— Гр-р-р-р-р!!!
Заорали мы с Чудищем одновременно, едва нос к носу встретились. Сердце мое точно остановилось! А потом побежало. Со мной вместе!
— А-а-а-а-а-а!!! — бегу в обратную сторону и понимаю, что надо бы замолчать, иначе Чудище меня быстрее найдет, но не могу. Не могу и все тут!
Потому:
— А-а-а-а-а-а-а-а!!!
— Стой!!! Сожр-р-р-р-ру-у-у-у!!!
"Вот и смерть", — в ужасе подумала я и оглянулась, а там...
ОНО! С ведром на голове, в паутине и тряпках и размахивает... веником!
А швабру-то я около кладовки потеряла! Отбиваться нечем! Поняла, что если не ускорюсь, не оставят от меня и косточек.
Нервно икнула и знатно так припустила, что Оно даже отстало. Несусь по коридорам, радуюсь, что оторвалась и...
Бамс!
Вот не надо было оглядываться!
Узкий коридор, гад такой, резко свернул вправо, и я со всего маху влепилась в стену. Аж искры из глаз посыпались. Ощупала свой бестолковый многострадальный лоб, убедилась в наличии здоровенной шишки и... припустила дальше. Потому что лязг, скрежет и рычание сзади отдыху не способствовали.
Чуть мимо лестницы не пробежала! Притормозила вовремя и вдруг подумала, куда мой дракон запропастился, когда он так нужен? У него в замке Чудища живут, а он где-то от меня прячется!
БАМС!!!
Нет, это не я. Это Оно повторило мой маршрут и тоже вписалось в стену, только уже громче. Да так, что я едва с лестницы не сверзилась. Она же винтовая! Тут поди в платье спустись, а еще бегом, да когда так пугают!
Выбежала в бальный зал — он, конечно, не бальный, но дракон меня здесь танцевать учит — и замерла. Сзади снова раздался грохот.
Чудище кувырком скатилось по лестнице, в процессе теряя тряпки и веник. Упало к самым моим ногам и стонет. Жалобно так... У меня аж дрогнуло что-то внутри.
