Грона охватил ужас, снова вспомнился сон и корона Тёмного. Кейна всё ещё была без сознания. Грон отыскал ножницы и прядь за прядью остриг ей волосы, оставив не больше вершка в длину. Искры погасли. Грон в ужасе уставился на ножницы в своих руках.
«Она меня прибьёт! Владыки, что я натворил?! Что на меня нашло? Похоже, безумие в нашей семье заразно».
Он похлопал Кейну по щекам, чтобы привести в чувство. Та слабо застонала.
– Отец, пожалуйста!.. Мне страшно!
И открыла глаза.
– Грон?
С минуту брат и сестра смотрели друг на друга.
– Где отец? – спросила наконец Кейна.
– Я запер его в башне. Он сошёл с ума.
– В смысле?
– В прямом. Возможно, он увидел что-то, что смертным видеть не дозволено, – объяснил он, припомнив слова отца о Тёмном. – Ты сама-то как?
Кейна по привычке тряхнула головой. Затем прикоснулась к ленте на лбу и провела пальцами по волосам.
– Что с моей головой?
– Всё в порядке, ты не ранена, – заверил её Грон.
– Ты остриг мне волосы? Это ты сделал? Зачем?!
– Так было надо! – попытался оправдаться он, но под возмущённым взглядом сестрёнки сник. – Прости, я не знаю, что на меня нашло. Прости!
Кейна с сожалением поглядела на срезанные пряди.
– Не успеешь оглянуться, как новые отрастут, – попытался утешить её Грон.
– Да. Ты прав, – кивнула она.
Но косы отращивать больше не стала, и как только волосы начинали падать на глаза и щекотать уши, просила Иллу их подстричь.
Осваивать управление Третьим Кругом Кейне пришлось самой: отец после произошедшего так и не пришёл в себя. Первая же её попытка навестить его закончилась тем, что безумный маг начал выкрикивать проклятья вперемешку с заклинаниями, плеваться и швырять в приёмную дочь всем, что попалось под руку. В произошедшем Кейна винила себя и несколько ночей после этого рыдала в подушку.
Тогда Грон мысленно возблагодарил столичную Гильдию магов, которая запретила отцу использовать накопители силы, так что в распоряжении безумца были лишь слабые заклинания. Но если обезумеет Кейна… Ей для усиления заклинаний и накопитель не нужен – достаточно Кругов Силы, что начертаны у неё на ладонях и на лбу. Их использование быстро убьёт колдунью, но сколько бед она успеет натворить до этого?
Грон вздохнул, ещё раз бросил взгляд за окно, где расцветала весна, и принялся составлять письмо в Гильдию.
Спустя три недели Кейна отправилась в путь. До Храма Огня на перевале её сопровождала Иланта. Дни стали долгими, дороги – безопасными. Грон поручил Иланте передать отцу-настоятелю и старостам близлежащих деревень приказ короля: на той стороне перевала отыскать развалины монастыря и разобрать их. Если отыщутся сохранившиеся книги или свитки – передать сперва в Храм для изучения, а уж если среди них окажутся какие-то особенно древние записи – отправить в Столицу.
– Может, подождёшь, пока обыщем развалины? – спросила Иланта. – Сразу и отнесёшь в Столицу, если что-то интересное найдём.
– Разбор завалов может затянуться, – возразила колдунья. – Тогда я могу не успеть вернуться до осеннего равноденствия.
– Как знаешь. Уверена, что мне не нужно пойти с тобой?
– Илла, ну что со мной может случиться? Я – самая сильная колдунья Руфлории!
– Что может случиться с самоуверенной девчонкой, которая порой о собственные ноги спотыкается? – насмешливо переспросила скригг.
Кейна рассмеялась и обняла наставницу.
– Илла, я тоже тебя люблю! Не волнуйся, всё будет хорошо. Я вернусь!
– Будь осторожна.
– Хорошо!
Кейна ещё раз махнула на прощание рукой и зашагала вниз по склону. Верхний Эрфар остался за спиной.
Стены гудели, с трудом удерживая мощь магических атак внутри Башни Гильдии. Каменные плиты пола подпрыгивали при каждом магическом ударе, подбрасывая в воздух осколки стекла, что вылетело из окон в ту минуту, когда бессмертный вырвался из Круга Силы.
Реми вжался спиной в обломок колонны. Он бы хотел умереть сражаясь, а не трясясь в углу, как заяц. Но его накопитель силы – скипетр с рубином – откатился в сторону. Не добраться! Учитель и Мастер Бертольд сражались с чудовищем, выкрикивая охрипшими голосами одно заклинание за другим. Тёмный зал то и дело озарялся синими и алыми вспышками огненных вихрей и водяной плети – любимыми заклинаниями магистров. Бессмертный отбивался пурпурными молниями, оттесняя магов к дальней стене шестиугольного зала.
Жить Реми оставалось пару минут, не больше. Он и сам это понимал. И зачем только он согласился! Впрочем, любой бы согласился. Когда Учитель предложил Реми подменить внезапно захворавшего старика Этфреда, парень и не раздумывал особо. Помочь магистрам Гильдии запечатать бессмертного – отличный шанс показать свой уровень владения магией, да и неплохой способ заработать. Платил заказчик щедро. Кто ж мог знать, что так всё обернётся?
Почему, почему всё пошло не так?! Неужели из-за того, что Реми всего на секунду потерял контроль над заклинанием, когда бессмертного выдернули из мира Тьмы и начали запечатывать? Чудовище бесновалось в центре Круга Силы, пытаясь дотянуться до магов пурпурными молниями, но сплетённая из шести заклинаний магическая сеть не давала ему ни единого шанса. Реми с ужасом и отвращением наблюдал за клубящейся в Круге Силы тьмой.
Бесформенный сгусток ярости, ненависти и злобы медленно впитывался в кристалл. В этот миг юному магу почудилось, что бессмертный взглянул на него. Как?! Без глаз, даже без тела – маги развоплотили его почти сразу, как тот прошёл через Портал. Но ощущение чужого взгляда было настолько ясным, что Реми на миг растерялся. В следующее мгновение в юношу ударила молния, магическая сеть разорвалась, раздался оглушительный грохот и звон разбитого стекла.
Трое магов погибли сразу. Бессмертный в один миг вырвал и сожрал их сердца, не дав опомниться. Реми взрывом отбросило к колонне и, едва придя в себя, он спрятался за ней. Оглушённый, безоружный, он в отчаянии оглядывался кругом, пытаясь отыскать свой скипетр. Он хотел было выскочить из-за колонны, крикнуть что-нибудь вроде: «Эй ты! Это из-за меня обряд прервался! Это я прервал заклинание. Так что убей меня, а остальных не трогай». Однако юноша быстро выкинул из головы эту безумную мысль – чудовище всё равно убьёт всех.
А как же мама? Если Реми погибнет, она останется совсем одна! Все братья, сестра и отец Реми умерли восемнадцать лет назад во время эпидемии. А он, грудной младенец, выжил. Неужели только для того, чтобы теперь погубить всю кармакскую Гильдию магов, в том числе и Учителя, который заменил Реми умершего отца?
Пальцы Реми сжались в кулаки. Нет, он не сдастся так просто! Во время очередной вспышки он заметил в углу среди обломков алый блеск. Рубин-накопитель! Вот только, чтобы добраться до него, надо преодолеть полтора десятка шагов прямо за спиной монстра. Реми осторожно выглянул из-за колонны и тут же нырнул обратно. Его затрясло, зубы стучали так, что, казалось, вот-вот разобьются, как фарфоровые черепки. Чудовище оказалось слишком быстрым, слишком сильным, слишком яростным. Невозможно было и представить, чтобы смертные смогли его одолеть. Бессмертный уворачивался от атак, его нетопыриные крылья подняли ураганный ветер, так что в воздухе вихрями носились осколки стёкол и каменное крошево.
Учитель и Мастер Бертольд ещё сражались, но было ясно, что силы их на исходе. Нужно было что-то делать, и немедленно. Если бы добраться до скипетра! Втроём они, может, и не запечатают бессмертного, но хотя бы усмирят его. Или выгонят обратно в Шатифьен.
Реми зажмурился, сделал несколько глубоких вдохов и, пригнувшись к самому полу, рванул вперёд, туда, где поблёскивал рубин. То ли чудовище услышало его шаги сквозь завывание ветра, то ли почувствовало движение у себя за спиной, но вдруг монстр резко развернулся и одним лишь взмахом когтистой лапы отшвырнул юношу к стене. От удара в черепе Реми хрустнуло, в глазах потемнело и он потерял сознание.
Из небытия его выдернул чей-то предсмертный вопль, оборвавшийся мерзким бульканьем. Юный маг вгляделся в темноту – все факелы погасли – и вздрогнул: двуногий крылатый монстр в центре зала одной рукой, как тряпичную куклу, держал, подняв за волосы, грузного мужчину. В другой руке демон держал его сердце. Помедлив полминуты, чудовище сжало пальцы, пронзив сердце длинными, как кинжалы, когтями.
Реми застыл, изо всех сил надеясь сойти за мёртвого. Не получилось. Отбросив тело Главы Кармакской Гильдии магов, монстр направился к нему.
– Нет, нет, пожалуйста, не убивай меня! – взмолился юноша.
– Назови хотя бы одну причину, почему я не должен этого делать?
– Я не хотел в этом участвовать, меня здесь вообще не должно было быть!
– Тогда почему ты здесь? Если ты действительно этого не хотел?
Ответить было нечего. Реми затрясся.
– Встань! – приказал бессмертный и шагнул к юноше.
«О, Владыки! Неужто я должен погибнуть от лап отвратительного чудовища?!» – успел подумать Реми и зажмурился, ожидая смертельного удара.
Вой бури и грохот осколков мгновенно стихли, от навалившейся тишины зазвенело в ушах. Реми приоткрыл глаза и потерял дар речи. Он слыхал, будто бессмертные могут менять облик настолько, что с виду не отличить от нумфов, но ничего подобного увидеть не ожидал.
Перед ним стоял молодой мужчина, стройный и широкоплечий. Под светом луны его белоснежная кожа казалась мраморной, а длинные светлые волосы – сияющими. Резкие тени очерчивали угловатые скулы, острый нос и тонкие губы. Чуть раскосые глаза светились фиолетовым.
– Ну что? – спросил бессмертный остолбеневшего Реми. – Так лучше? – и обворожительно улыбнулся.
Реми сглотнул.
– Красивый облик не делает тебя менее отвратительным, – пробормотал он.
Бессмертный рассмеялся.
– Спасибо за откровенность! Это очень смело. Надеюсь, ты не думаешь, что эта форма помешает мне убить тебя? – улыбка сделалась хищной.
Он протянул руку к Реми. Пальцы монстра оканчивались когтями – не такими длинными, как в первой форме, но не менее смертоносными.
– Постой! Я знаю, кто может вернуть тебя в Шатифьен!
Бессмертный ничего не ответил, однако облик менять не спешил.
– Мой учитель, он…
– Хватит! Твой учитель здесь и он мёртв! – бессмертный махнул рукой в темноту зала, где нашли свою смерть пятеро кармакских магов – почти вся Гильдия.
– Ты дослушай сперва! Мой учитель рассказывал мне об одном могущественном маге из Лимкруффа. Это маленькийом городок недалеко от столицы…
– Можно подумать, я знаю, где у вас тут столица!
– Это в сторону Лекесса. На восход… Вон туда! – Реми указал на одно из окон зала.
Бессмертный подошёл к окну, словно надеясь разглядеть отсюда столицу.
– Откуда мне знать, что ты не врёшь?
– Ты можешь прочитать это в моей голове. Как вот только что…
Монстр кивнул.
– Далеко это?
– Зимой примерно месяц пути… Я там только зимой был, – торопливо объяснил Реми. – Сейчас лето, дороги хорошие, недели за три дойдём.
– Можно подумать, я знаю, что такое неделя!
– Неделя – семь дней… А, у вас же всегда ночь… В общем, это не очень долго.
«Уф, кажется, поверил, – подумал Реми. – Ну, в столице-то уж наверняка найдём какого-нибудь мага».
– А знаешь, – произнёс бессмертный. – Пожалуй, я всё-таки тебя убью.
Он направился к Реми, с каждым шагом меняя облик, постепенно превращаясь из молодого нумфа в чудовище с нетопыриными крыльями, длинными когтями и рысьими ушками.
– Не убивай меня!
– Попробуй меня остановить.
Юный маг поднял скипетр:
– Именем Элнумфарха, Угштанбруда и Светлой Владычицы Эвилемьенны!...
Рубин – накопитель силы – взорвался, Реми выронил скипетр.
Бессмертный только рассмеялся:
– Нет, дружок, чтобы остановить меня, надо назвать моё имя, а не этих выскочек!
– Нет, нет, пожалуйста, прошу тебя! – взмолился юноша.
Это были его последние слова.
Когтистая рука демона вошла в его грудную клетку, как горячий нож в кусок масла. Рёбра захрустели как тонкий Лекессский фарфор. Бледное лицо Реми сделалось землисто-серым, в горле у него булькнуло, а потом изо рта и носа хлынула алая кровь.
Бессмертный бросил тело на пол, посмотрел на свою перемазанную кровью ладонь и провёл по ней языком. Кровь юного нумфа была сладкой и горячей. Бессмертный расхохотался. А потом издал чудовищный вопль, от которого башня Гильдии магов взорвалась, а младенцы в окрестных домах просто умерли в своих колыбельках.
Он взмыл в небо, где громоздились, закрывая звёзды, багровые тучи, и вспыхивали пурпурные зарницы. От взмахов его крыльев поднялся ураганный ветер, а хохот монстра был подобен грому. О, он умел летать абсолютно бесшумно, так, что даже и сухая былинка не шелохнётся, если в том была необходимость. Но сейчас бессмертному хотелось разрушать, убивать и уничтожать всё, на что падал его взгляд. Он наблюдал, как разбуженные взрывом и воем бури смертные в панике выскакивали из своих жилищ, в ужасе носились по улицам, ища спасения, как прямо им на головы рушатся стены, карнизы и крыши – спастись было негде.
Где-то в центре ударили в набат, гулкий звон разнёсся над городом, перекрывая шум урагана. Смертные устремились на звук, словно он мог защитить их от разбушевавшегося чудовища.
Бессмертный поднялся выше, к самым тучам, откуда весь город виден как на ладони. Ему вдруг пришла забавная мысль: отловить какого-нибудь нумфского ребёнка, поднять повыше, а потом швырнуть под ноги обезумевшей от страха толпе. Бессмертный коршуном устремился вниз, намереваясь немедленно осуществить свой замысел.
Долго искать не пришлось: у разрушенной стены, рядом с телом молодой женщины, плакала девочка:
– Мамочка, вставай! Мамочка, мне страшно! Мама!
Бессмертный протянул уже свою когтистую лапу, чтобы схватить ребёнка, но тут девочка оглянулась.
Монстр замер, и, мгновенно сменив облик, опустился на мостовую рядом с девочкой.
– Нет, маленькая, тебя я убивать не стану. Ты так на неё похожа… – он осторожно коснулся пальцами её волос.
– На кого?
– На мою сестричку.
Это была обычная маленькая девочка: жиденькие растрёпанные волосы, круглые щёчки, нос пуговкой и большие испуганные глаза.
Девочка огляделась по сторонам.
– А где она?
– Она умерла. Очень, очень давно. Но когда мы победим Светлых, она вернётся.
– И я смогу с ней поиграть?
– Конечно! – бессмертный улыбнулся.
– Тогда победи их поскорее, – девочка улыбнулась в ответ.
Невинное дитя даже не понимало, о чём речь, и монстр находил это чрезвычайно забавным.
– Непременно, – пообещал он.
Из-за угла выбежали двое – толстяк в белом переднике тащил под руку совсем обессилевшую женщину. Та держалась за круглый, туго обтянутый просторной рубахой живот – со дня на день в семье ожидалось пополнение.
– Эй, парень! – окликнул толстяк бессмертного, приняв его за нумфа. – Спасайся! Наши маги – чтоб им провалиться! – вызвали какую-то тварь, которая того и гляди разнесёт весь город!
Демон оглянулся, поднялся на ноги.
Женщина заметила девочку.
– Это твоя дочка? – спросила она.
– А? Нет. Просто девочка. Её мама погибла.
– Идём с нами, – позвала женщина. – Мы спрячемся в Храме Элнумфарха, Светлые владыки защитят нас.
– Иди с ними.
Девочка послушалась, подошла к женщине, взяла её за руку.
Бессмертный уже придумал новую затею.
– Надо, наверно, сообщить самому главному?
– Самому главному? – переспросил пекарь. – Королю? Светлая мысль! Беги на почтовую станцию!..
«Она меня прибьёт! Владыки, что я натворил?! Что на меня нашло? Похоже, безумие в нашей семье заразно».
Он похлопал Кейну по щекам, чтобы привести в чувство. Та слабо застонала.
– Отец, пожалуйста!.. Мне страшно!
И открыла глаза.
– Грон?
С минуту брат и сестра смотрели друг на друга.
– Где отец? – спросила наконец Кейна.
– Я запер его в башне. Он сошёл с ума.
– В смысле?
– В прямом. Возможно, он увидел что-то, что смертным видеть не дозволено, – объяснил он, припомнив слова отца о Тёмном. – Ты сама-то как?
Кейна по привычке тряхнула головой. Затем прикоснулась к ленте на лбу и провела пальцами по волосам.
– Что с моей головой?
– Всё в порядке, ты не ранена, – заверил её Грон.
– Ты остриг мне волосы? Это ты сделал? Зачем?!
– Так было надо! – попытался оправдаться он, но под возмущённым взглядом сестрёнки сник. – Прости, я не знаю, что на меня нашло. Прости!
Кейна с сожалением поглядела на срезанные пряди.
– Не успеешь оглянуться, как новые отрастут, – попытался утешить её Грон.
– Да. Ты прав, – кивнула она.
Но косы отращивать больше не стала, и как только волосы начинали падать на глаза и щекотать уши, просила Иллу их подстричь.
Осваивать управление Третьим Кругом Кейне пришлось самой: отец после произошедшего так и не пришёл в себя. Первая же её попытка навестить его закончилась тем, что безумный маг начал выкрикивать проклятья вперемешку с заклинаниями, плеваться и швырять в приёмную дочь всем, что попалось под руку. В произошедшем Кейна винила себя и несколько ночей после этого рыдала в подушку.
Тогда Грон мысленно возблагодарил столичную Гильдию магов, которая запретила отцу использовать накопители силы, так что в распоряжении безумца были лишь слабые заклинания. Но если обезумеет Кейна… Ей для усиления заклинаний и накопитель не нужен – достаточно Кругов Силы, что начертаны у неё на ладонях и на лбу. Их использование быстро убьёт колдунью, но сколько бед она успеет натворить до этого?
Грон вздохнул, ещё раз бросил взгляд за окно, где расцветала весна, и принялся составлять письмо в Гильдию.
Спустя три недели Кейна отправилась в путь. До Храма Огня на перевале её сопровождала Иланта. Дни стали долгими, дороги – безопасными. Грон поручил Иланте передать отцу-настоятелю и старостам близлежащих деревень приказ короля: на той стороне перевала отыскать развалины монастыря и разобрать их. Если отыщутся сохранившиеся книги или свитки – передать сперва в Храм для изучения, а уж если среди них окажутся какие-то особенно древние записи – отправить в Столицу.
– Может, подождёшь, пока обыщем развалины? – спросила Иланта. – Сразу и отнесёшь в Столицу, если что-то интересное найдём.
– Разбор завалов может затянуться, – возразила колдунья. – Тогда я могу не успеть вернуться до осеннего равноденствия.
– Как знаешь. Уверена, что мне не нужно пойти с тобой?
– Илла, ну что со мной может случиться? Я – самая сильная колдунья Руфлории!
– Что может случиться с самоуверенной девчонкой, которая порой о собственные ноги спотыкается? – насмешливо переспросила скригг.
Кейна рассмеялась и обняла наставницу.
– Илла, я тоже тебя люблю! Не волнуйся, всё будет хорошо. Я вернусь!
– Будь осторожна.
– Хорошо!
Кейна ещё раз махнула на прощание рукой и зашагала вниз по склону. Верхний Эрфар остался за спиной.
Стены гудели, с трудом удерживая мощь магических атак внутри Башни Гильдии. Каменные плиты пола подпрыгивали при каждом магическом ударе, подбрасывая в воздух осколки стекла, что вылетело из окон в ту минуту, когда бессмертный вырвался из Круга Силы.
Реми вжался спиной в обломок колонны. Он бы хотел умереть сражаясь, а не трясясь в углу, как заяц. Но его накопитель силы – скипетр с рубином – откатился в сторону. Не добраться! Учитель и Мастер Бертольд сражались с чудовищем, выкрикивая охрипшими голосами одно заклинание за другим. Тёмный зал то и дело озарялся синими и алыми вспышками огненных вихрей и водяной плети – любимыми заклинаниями магистров. Бессмертный отбивался пурпурными молниями, оттесняя магов к дальней стене шестиугольного зала.
Жить Реми оставалось пару минут, не больше. Он и сам это понимал. И зачем только он согласился! Впрочем, любой бы согласился. Когда Учитель предложил Реми подменить внезапно захворавшего старика Этфреда, парень и не раздумывал особо. Помочь магистрам Гильдии запечатать бессмертного – отличный шанс показать свой уровень владения магией, да и неплохой способ заработать. Платил заказчик щедро. Кто ж мог знать, что так всё обернётся?
Почему, почему всё пошло не так?! Неужели из-за того, что Реми всего на секунду потерял контроль над заклинанием, когда бессмертного выдернули из мира Тьмы и начали запечатывать? Чудовище бесновалось в центре Круга Силы, пытаясь дотянуться до магов пурпурными молниями, но сплетённая из шести заклинаний магическая сеть не давала ему ни единого шанса. Реми с ужасом и отвращением наблюдал за клубящейся в Круге Силы тьмой.
Бесформенный сгусток ярости, ненависти и злобы медленно впитывался в кристалл. В этот миг юному магу почудилось, что бессмертный взглянул на него. Как?! Без глаз, даже без тела – маги развоплотили его почти сразу, как тот прошёл через Портал. Но ощущение чужого взгляда было настолько ясным, что Реми на миг растерялся. В следующее мгновение в юношу ударила молния, магическая сеть разорвалась, раздался оглушительный грохот и звон разбитого стекла.
Трое магов погибли сразу. Бессмертный в один миг вырвал и сожрал их сердца, не дав опомниться. Реми взрывом отбросило к колонне и, едва придя в себя, он спрятался за ней. Оглушённый, безоружный, он в отчаянии оглядывался кругом, пытаясь отыскать свой скипетр. Он хотел было выскочить из-за колонны, крикнуть что-нибудь вроде: «Эй ты! Это из-за меня обряд прервался! Это я прервал заклинание. Так что убей меня, а остальных не трогай». Однако юноша быстро выкинул из головы эту безумную мысль – чудовище всё равно убьёт всех.
А как же мама? Если Реми погибнет, она останется совсем одна! Все братья, сестра и отец Реми умерли восемнадцать лет назад во время эпидемии. А он, грудной младенец, выжил. Неужели только для того, чтобы теперь погубить всю кармакскую Гильдию магов, в том числе и Учителя, который заменил Реми умершего отца?
Пальцы Реми сжались в кулаки. Нет, он не сдастся так просто! Во время очередной вспышки он заметил в углу среди обломков алый блеск. Рубин-накопитель! Вот только, чтобы добраться до него, надо преодолеть полтора десятка шагов прямо за спиной монстра. Реми осторожно выглянул из-за колонны и тут же нырнул обратно. Его затрясло, зубы стучали так, что, казалось, вот-вот разобьются, как фарфоровые черепки. Чудовище оказалось слишком быстрым, слишком сильным, слишком яростным. Невозможно было и представить, чтобы смертные смогли его одолеть. Бессмертный уворачивался от атак, его нетопыриные крылья подняли ураганный ветер, так что в воздухе вихрями носились осколки стёкол и каменное крошево.
Учитель и Мастер Бертольд ещё сражались, но было ясно, что силы их на исходе. Нужно было что-то делать, и немедленно. Если бы добраться до скипетра! Втроём они, может, и не запечатают бессмертного, но хотя бы усмирят его. Или выгонят обратно в Шатифьен.
Реми зажмурился, сделал несколько глубоких вдохов и, пригнувшись к самому полу, рванул вперёд, туда, где поблёскивал рубин. То ли чудовище услышало его шаги сквозь завывание ветра, то ли почувствовало движение у себя за спиной, но вдруг монстр резко развернулся и одним лишь взмахом когтистой лапы отшвырнул юношу к стене. От удара в черепе Реми хрустнуло, в глазах потемнело и он потерял сознание.
Из небытия его выдернул чей-то предсмертный вопль, оборвавшийся мерзким бульканьем. Юный маг вгляделся в темноту – все факелы погасли – и вздрогнул: двуногий крылатый монстр в центре зала одной рукой, как тряпичную куклу, держал, подняв за волосы, грузного мужчину. В другой руке демон держал его сердце. Помедлив полминуты, чудовище сжало пальцы, пронзив сердце длинными, как кинжалы, когтями.
Реми застыл, изо всех сил надеясь сойти за мёртвого. Не получилось. Отбросив тело Главы Кармакской Гильдии магов, монстр направился к нему.
– Нет, нет, пожалуйста, не убивай меня! – взмолился юноша.
– Назови хотя бы одну причину, почему я не должен этого делать?
– Я не хотел в этом участвовать, меня здесь вообще не должно было быть!
– Тогда почему ты здесь? Если ты действительно этого не хотел?
Ответить было нечего. Реми затрясся.
– Встань! – приказал бессмертный и шагнул к юноше.
«О, Владыки! Неужто я должен погибнуть от лап отвратительного чудовища?!» – успел подумать Реми и зажмурился, ожидая смертельного удара.
Вой бури и грохот осколков мгновенно стихли, от навалившейся тишины зазвенело в ушах. Реми приоткрыл глаза и потерял дар речи. Он слыхал, будто бессмертные могут менять облик настолько, что с виду не отличить от нумфов, но ничего подобного увидеть не ожидал.
Перед ним стоял молодой мужчина, стройный и широкоплечий. Под светом луны его белоснежная кожа казалась мраморной, а длинные светлые волосы – сияющими. Резкие тени очерчивали угловатые скулы, острый нос и тонкие губы. Чуть раскосые глаза светились фиолетовым.
– Ну что? – спросил бессмертный остолбеневшего Реми. – Так лучше? – и обворожительно улыбнулся.
Реми сглотнул.
– Красивый облик не делает тебя менее отвратительным, – пробормотал он.
Бессмертный рассмеялся.
– Спасибо за откровенность! Это очень смело. Надеюсь, ты не думаешь, что эта форма помешает мне убить тебя? – улыбка сделалась хищной.
Он протянул руку к Реми. Пальцы монстра оканчивались когтями – не такими длинными, как в первой форме, но не менее смертоносными.
– Постой! Я знаю, кто может вернуть тебя в Шатифьен!
Бессмертный ничего не ответил, однако облик менять не спешил.
– Мой учитель, он…
– Хватит! Твой учитель здесь и он мёртв! – бессмертный махнул рукой в темноту зала, где нашли свою смерть пятеро кармакских магов – почти вся Гильдия.
– Ты дослушай сперва! Мой учитель рассказывал мне об одном могущественном маге из Лимкруффа. Это маленькийом городок недалеко от столицы…
– Можно подумать, я знаю, где у вас тут столица!
– Это в сторону Лекесса. На восход… Вон туда! – Реми указал на одно из окон зала.
Бессмертный подошёл к окну, словно надеясь разглядеть отсюда столицу.
– Откуда мне знать, что ты не врёшь?
– Ты можешь прочитать это в моей голове. Как вот только что…
Монстр кивнул.
– Далеко это?
– Зимой примерно месяц пути… Я там только зимой был, – торопливо объяснил Реми. – Сейчас лето, дороги хорошие, недели за три дойдём.
– Можно подумать, я знаю, что такое неделя!
– Неделя – семь дней… А, у вас же всегда ночь… В общем, это не очень долго.
«Уф, кажется, поверил, – подумал Реми. – Ну, в столице-то уж наверняка найдём какого-нибудь мага».
– А знаешь, – произнёс бессмертный. – Пожалуй, я всё-таки тебя убью.
Он направился к Реми, с каждым шагом меняя облик, постепенно превращаясь из молодого нумфа в чудовище с нетопыриными крыльями, длинными когтями и рысьими ушками.
– Не убивай меня!
– Попробуй меня остановить.
Юный маг поднял скипетр:
– Именем Элнумфарха, Угштанбруда и Светлой Владычицы Эвилемьенны!...
Рубин – накопитель силы – взорвался, Реми выронил скипетр.
Бессмертный только рассмеялся:
– Нет, дружок, чтобы остановить меня, надо назвать моё имя, а не этих выскочек!
– Нет, нет, пожалуйста, прошу тебя! – взмолился юноша.
Это были его последние слова.
Когтистая рука демона вошла в его грудную клетку, как горячий нож в кусок масла. Рёбра захрустели как тонкий Лекессский фарфор. Бледное лицо Реми сделалось землисто-серым, в горле у него булькнуло, а потом изо рта и носа хлынула алая кровь.
Бессмертный бросил тело на пол, посмотрел на свою перемазанную кровью ладонь и провёл по ней языком. Кровь юного нумфа была сладкой и горячей. Бессмертный расхохотался. А потом издал чудовищный вопль, от которого башня Гильдии магов взорвалась, а младенцы в окрестных домах просто умерли в своих колыбельках.
Он взмыл в небо, где громоздились, закрывая звёзды, багровые тучи, и вспыхивали пурпурные зарницы. От взмахов его крыльев поднялся ураганный ветер, а хохот монстра был подобен грому. О, он умел летать абсолютно бесшумно, так, что даже и сухая былинка не шелохнётся, если в том была необходимость. Но сейчас бессмертному хотелось разрушать, убивать и уничтожать всё, на что падал его взгляд. Он наблюдал, как разбуженные взрывом и воем бури смертные в панике выскакивали из своих жилищ, в ужасе носились по улицам, ища спасения, как прямо им на головы рушатся стены, карнизы и крыши – спастись было негде.
Где-то в центре ударили в набат, гулкий звон разнёсся над городом, перекрывая шум урагана. Смертные устремились на звук, словно он мог защитить их от разбушевавшегося чудовища.
Бессмертный поднялся выше, к самым тучам, откуда весь город виден как на ладони. Ему вдруг пришла забавная мысль: отловить какого-нибудь нумфского ребёнка, поднять повыше, а потом швырнуть под ноги обезумевшей от страха толпе. Бессмертный коршуном устремился вниз, намереваясь немедленно осуществить свой замысел.
Долго искать не пришлось: у разрушенной стены, рядом с телом молодой женщины, плакала девочка:
– Мамочка, вставай! Мамочка, мне страшно! Мама!
Бессмертный протянул уже свою когтистую лапу, чтобы схватить ребёнка, но тут девочка оглянулась.
Монстр замер, и, мгновенно сменив облик, опустился на мостовую рядом с девочкой.
– Нет, маленькая, тебя я убивать не стану. Ты так на неё похожа… – он осторожно коснулся пальцами её волос.
– На кого?
– На мою сестричку.
Это была обычная маленькая девочка: жиденькие растрёпанные волосы, круглые щёчки, нос пуговкой и большие испуганные глаза.
Девочка огляделась по сторонам.
– А где она?
– Она умерла. Очень, очень давно. Но когда мы победим Светлых, она вернётся.
– И я смогу с ней поиграть?
– Конечно! – бессмертный улыбнулся.
– Тогда победи их поскорее, – девочка улыбнулась в ответ.
Невинное дитя даже не понимало, о чём речь, и монстр находил это чрезвычайно забавным.
– Непременно, – пообещал он.
Из-за угла выбежали двое – толстяк в белом переднике тащил под руку совсем обессилевшую женщину. Та держалась за круглый, туго обтянутый просторной рубахой живот – со дня на день в семье ожидалось пополнение.
– Эй, парень! – окликнул толстяк бессмертного, приняв его за нумфа. – Спасайся! Наши маги – чтоб им провалиться! – вызвали какую-то тварь, которая того и гляди разнесёт весь город!
Демон оглянулся, поднялся на ноги.
Женщина заметила девочку.
– Это твоя дочка? – спросила она.
– А? Нет. Просто девочка. Её мама погибла.
– Идём с нами, – позвала женщина. – Мы спрячемся в Храме Элнумфарха, Светлые владыки защитят нас.
– Иди с ними.
Девочка послушалась, подошла к женщине, взяла её за руку.
Бессмертный уже придумал новую затею.
– Надо, наверно, сообщить самому главному?
– Самому главному? – переспросил пекарь. – Королю? Светлая мысль! Беги на почтовую станцию!..
