Всё это поддерживалось в идеальном порядке: юноши и девушки в скромных одеждах послушников и деревянных сандалиях подметали дорожки, убирали засохшие листья с газонов, зажигали фонари и подкрашивали облупившиеся фасады.
Солнце скрылось за гигантскими кронами дубов священной рощи, синие тени растянулись по земле, и только купол Храма продолжал сиять, как второе солнце. Круглые фонари зажигались один за другим, светящимися цепочками обозначив путь к Храму.
Становилось прохладно. Тиэнна завернули в одеяло, он пригрелся на руках Ларуниля и уснул. Няня сказала, что пойдёт послушать вечернюю молитву, а после останется здесь: или наймётся помощницей в приют – очень уж ей не хотелось расставаться со своим воспитанником – или через пару дней поедет в Каупунко к племяннице. Возвращаться в замок мага она не планировала.
В приюте дежурил пожилой священник.
– Я – Ларуниль Элгрен из Лимкруффа, – назвался маг после приветствия.
Священник всё понял сразу.
– Значит, наши послы потерпели неудачу? И Зорамун решился-таки?..
Ларуниль нервно огляделся по сторонам, убедился, что никто не подслушивает.
– Да. Об этом не говорят вслух, но, похоже, все уже знают. Многие покидают Лимкруфф. Я тоже собираюсь отвезти семью в Шеруичи. Но для моего младшего сына это путешествие слишком опасно. Поэтому я хотел бы оставить его здесь. Как только всё закончится, я вернусь и заберу его.
Священник кивнул. Он достал с полки толстенный том, раскрыл на середине, перелистал несколько страниц, отыскал ту, в которой таблица не была заполнена до конца. Взял гусиное перо – уже порядком истрёпанное – разболтал чернила кончиком и вопросительно взглянул на Ларуниля.
– Йёирр Тиэнн. Его зовут Йёирр Тиэнн.
– Сначала имена родителей.
Ларуниль продиктовал своё имя и имя жены, название города, из которого приехал и имя ребёнка. Священник тщательно всё записывал, а имя Тиэнна переспросил по буквам. Перо скрипело по бумаге, огонёк в светильнике подпрыгивал, отбрасывая на стены причудливые тени.
– Не беспокойся, Ларуниль из Лимкруффа. Здесь твой сын будет в безопасности.
Пришла женщина в коричневом платье и белом чепце.
– Ива, – представил её священник. – Она присматривает за самыми маленькими.
Ларуниль поудобнее перехватил завёрнутого в одеяло Тиэнна и передал Иве сумку.
– Здесь его одежда и немного игрушек. Он любит играть с мячиками. А с зайцем почти не расстаётся…
Женщина кивнула, повесила сумку на плечо и протянула руки, чтобы взять ребёнка. Ларуниль медлил. Он покачивал Тиэнна на руках, не желая расставаться с драгоценной ношей.
– Тиэнн, – прошептал он. – Когда всё закончится, я вернусь за тобой. Мы снова будем все вместе. Я хочу увидеть, каким ты вырастешь.
Ива тронула его за локоть.
– Не надо. А то разбудишь. Он испугается, расплачется и перебудит всех детей.
Ларуниль кивнул. Больше всего ему хотелось развернуться и убежать прочь, лишь бы не оставлять Тиэнна одного в незнакомом месте. Он посмотрел на круглое личико малыша. Тиэнн будто почувствовал его настроение – хмурился и морщился во сне. В самом деле, того и гляди проснётся. Ларуниль тяжко вздохнул, поцеловал ребёнка в макушку и отдал Иве. Она унесла Тиэнна вглубь здания мимо тёмных дверей и огоньков на стенах.
Странное чувство: Ларунилю показалось, что он остался совсем один в огромном мире, как будто потерял что-то очень важное.
– Будем надеяться, война не затянется надолго, – произнёс священник. – И семьи вновь воссоединятся. Будем уповать на милость Светлых Владык.
– Воистину, – согласился Ларуниль.
От слов священника на душе стало немного легче.
– Да, вот ещё что, – спохватился маг. Он вынул из-за пазухи увесистый мешочек монет. – Полагаю, эта небольшая сумма пригодится приюту.
Священник взвесил мешочек в руке.
– Это щедрый дар, Ларуниль из Лимкруффа. И уверяю тебя, эти средства будут потрачены с пользой для наших воспитанников.
Священник достал из стола небольшую книгу в коричневом переплёте, чтобы записать сумму пожертвования. Ларуниль попрощался и вышел на улицу.
Снаружи совсем стемнело. Ветер покачивал бумажные фонари, отчего светлые круги под ними плавали и дрожали. Вокруг фонарей кружились мотыльки. Ночные белые цветы на клумбах источали сладкий пряный аромат. Некоторое время Ларуниль бродил по улочкам вокруг Храма, откуда ещё доносились вечерние молитвы и гимны.
«Ему здесь будет хорошо, – думал маг. – Здесь безопасно. Даже сам воздух тут наполнен благодатью. Если только чудовище себя не проявит… Да с чего бы вдруг? До сих пор Тиэнн вёл себя как обычный ребёнок. И даже пребывание на священной земле не навредило ему. Пока что. Может и в самом деле, от монстра ничего не осталось?»
Ничего, кроме ярко-бирюзовых глаз, каких не бывает у смертных.
Подготовка к переезду шла полным ходом. Под руководством Элины слуги укладывали в сундуки всё, что может понадобиться в пути и в Шеруичи – никто не мог знать заранее, сколько времени они там проведут. Некоторые слуги, дождавшись возвращения Ларуниля, отпросились уехать кто к родне в столицу, кто в Эрфар. Другие решили остаться в замке – мол, даже если здесь устроят гарнизон для отрядов короля, поварам, уборщицам и прачкам работа найдётся.
За несколько дней до отъезда пришёл Лесли. После того, как стал придворным магом, он редко бывал в замке. А теперь и вовсе почти безвылазно находился в столице.
– Понимаешь, – объяснил он Ларунилю. – В Лимкруффе есть одна девушка… У неё только маленькие братья и старенькая мать. Но в окрестностях Шеруичи у них живут родственники. Я хотел спросить: можно ли им пойти вместе с вами? Так-то я мог бы нанять ей охрану, но все надёжные ребята сейчас на службе в королевском войске, а неизвестно кого нанимать не хочу. Путь неблизкий и доверить её жизнь незнакомцам…
Ларуниль похлопал его по плечу.
– Неужто у моего ученика появилась невеста? Это надо отметить!
– Ну, не то чтобы… То есть, у нас всё серьёзно, и, вроде бы, её мать не против, но предложение я пока не сделал. Всё никак не найду подходящий момент.
Ларуниль велел принести из погреба бутылку Лекесского вина, и друзья устроились в гостиной с бокалами.
– Спасаешь свои запасы? – догадался Лесли, отхлебнув глоток.
Вино было роскошное: в глубоком бархатистом вкусе как будто растворилось само солнце.
– Ага, – кивнул Ларуниль. – Забирать в Шеруичи смысла не вижу, но в замке король планирует разместить несколько отрядов. Так что есть шанс, что погреб опустеет раньше, чем мы вернёмся. Я, конечно, поставлю защитные чары. Но и в армии есть маги.
– Я тоже теперь в армии, – ответил Лесли. – При дворе только старики остались. И Гильдия выпросила разрешение освободить от службы тех, у кого несколько учеников. Король планирует смять защиту Орнатта стремительным ударом. И пока они не опомнятся, объявить воссоединение с Руфлорией. Уже выбирает кандидатуру на пост наместника.
Ларуниль неодобрительно покачал головой.
– Как там в Эрфаре говорят? Делит шкуру неубитого скарлока?
– Точно! Говорят, послы примерно разведали их силы. Армия Орнатта рассредоточена по степям, в Балир Шохоре только парадная стража… Так что, возможно, всё получится, как задумано. Ну, так что, – вернулся он к прежней теме. – Можно Камила пойдёт в Шеруичи с твоей семьёй?
– Конечно. Мы выходим через три дня утром. Пусть до этого времени приходит в замок. Но если опоздает, ждать я не буду.
– Разумеется. Спасибо тебе огромное! Я передам ей твои слова.
В тот же день Лесли покинул замок. Больше учитель и ученик не виделись.
Вечером следующего дня в ворота постучался лохматый старик. Его сопровождали молодая женщина и маленький мальчик. На вопрос, что им тут нужно, старик ответил:
– Соседка сказала, что мастер Элгрен обещался сопроводить до Шеруичи тех, кто решил уйти из Лимкруффа.
Ларуниль схватился за голову.
– Речь шла только о семье Камилы! Что же, сюда теперь полгорода сбежится?!
– Ну как же так, – запричитал старик. – А другим что, теперь – совсем пропадать? А ежели Орнатт в наступление пойдёт? Я-то уж ладно, своё пожил, но кто вступится за мою невестку и внучка? перед орнаттскими варварами? Мужа-то её, моего сына, в королевское войско забрали.
– Ладно, ладно! – махнул рукой маг.
В самом деле, не выгонять же их! Но теперь можно не надеяться на быстрое путешествие: чем больше путников, тем медленнее будет продвигаться группа. А поскольку взрослых крепких мужчин среди сопровождающих почти нет, весь этот табор со стороны будет казаться лакомой добычей для разбойников.
Следующий день прошёл в хлопотах и сборах: слуги упаковывали всё, что ещё не успели, Ларуниль отдавал распоряжения тем, кто оставался в замке, Эйнар складывал в дорожный сундучок свои учебники, тетрадки, накопители силы и прочие нехитрые магические предметы, Квентин собирал альбомы и краски. Только Эрика и её новый приятель беззаботно носились по саду.
К вечеру погода испортилась. Обычно ясное в это время года, небо затянулось тучами, начал накрапывать дождик. «Вот только дождя нам не хватало! – ворчал Ларуниль. – Если зальёт мост!..»
– Дык как его зальёт-то? Уж года три как плотину построили выше по течению, – успокаивал его старик. – Ежели вода сильно подымется, так лишнюю через шлюзы спустят! Неужто не знал?
– Нет, – покачал головой маг. – Значит, уже три года?
– Ну да! – подтвердил старик. – Это умник один придумал, из Кармакских. Вроде как для водяной мельницы. Оно ж как: в засуху Студёная мелеет, вода до колеса не достаёт. А как дожди зарядят – дык опять плохо: колесо заливает, оно толком и не вертится. Вот и придумали плотину поставить. Поэтому-то королевские мельницы работают непрерывно, в любую погоду, – закончил он свой рассказ.
Ларуниль покивал. Да, хорошее изобретение и полезная постройка. Сам-то он четыре года назад был слишком занят своим проектом – созданием идеального магического воина – и не следил за новостями.
– Так значит, теперь мост не заливает, и переправа безопасна? – переспросил он.
– Именно так!
Что ж, хоть одна добрая весть!
К утру дождь совсем разошёлся. Вода лилась с неба сплошным потоком, стучала по черепице крыши, бурлила в водостоках, бежала ручьями по дороге, превращалась под ногами путников в вязкое коричневое месиво. Лимкруффских беженцев это не останавливало. Они плелись сквозь стену дождя пешком, закутанные в провощённые плащи, ехали в повозках – не столько ехали, сколько выталкивали их из раскисшей грязи. Некоторые сворачивали к замку. Но не для того, чтобы напроситься в попутчики к семье мага, а чтобы обсохнуть, отогреться, выпить чашку горячего чая или бульона и вернуться обратно под льющий с неба водопад. Надо спешить, говорили они, королевское войско уже выступило, а рядом с границей видели орнаттские разведывательные отряды. В доблести и силах королевского войска никто не сомневался, однако об орнаттцах ходили такие противоречивые и нелепые слухи, что все, кто не мог держать в руках оружие, предпочли покинуть Лимкруфф.
Вечером пришла Камила. Она оказалась невысокой хрупкой синеглазой девушкой с длинными тёмными косами, миловидной и застенчивой. Неудивительно, что она так понравилась Лесли. Её старенькая мать оказалась строгой пожилой дамой, высокой и крепкой, а маленькие братья – подростками четырнадцати и двенадцати лет. Все четверо вымокли до нитки и совсем продрогли. Слуги принесли им сухую одежду и горячий суп.
– Выходим завтра утром, – объявил Ларуниль. – Если остаться здесь дольше, можем оказаться в осаде. А мне этого не хотелось бы.
– Даже если дождь не перестанет? – спросила мать Камилы.
– Да. У нас есть повозка. Дети поедут в ней. У вас достаточно запасной одежды?
– Да, – Клавель кивнула на оставленные у двери тюки. – Только, боюсь, всё промокло…
– Это не беда: сейчас просушим. А если будет дождь, дадим вам запасные плащи.
– …Мы и провизии взяли немного. Так, если перекусить на привале. Почти везде по дороге есть постоялые дворы, так что питаться планировали там, – продолжала женщина.
Камила помогла матери распаковать одежду и одеяла – в самой середине вещи ещё оставались сухими, но те, что лежали с краю, можно было выжимать. Сухари и мягкий сыр, запакованные в одну из сумок, превратились в комковатое месиво, годное разве что на корм курам. Рубашки из этой же сумки пропитались размокшими сухарями и покрылись рыжеватыми пятнами. Слугам велели как можно скорее всё это выстирать и развесить сушить. Остальное тоже развесили на кухне поближе к печке.
– Всё же, надеюсь, к утру дождь закончится. Обычно в это время затяжных дождей не бывает, – заметил маг. – Вы часто бываете в Шеруичи?
– Раньше часто туда ездили. Навещали мою кузину и двоюродную племянницу. Так что дорогу хорошо знаю и смогу порекомендовать лучшие гостиницы, – она хитро прищурилась.
Ларуниль развернул на столе карту, и взрослые принялись обсуждать предстоящий маршрут. Оливер и Томас – братья Камилы – отогрелись, осмелели и начали осматриваться: в каминном зале висели картины и гобелены с изображениями старинных битв и подвигов Первого короля, так что ребятам было чем заняться. Похоже, они немало слышали о великих героях прошлого, и теперь пытались определить, где какая история изображена.
Эрику и Микки – того мальчика, что пришёл со стариком Данго – Бетани увела укладывать спать. Эйнар и Квентин остались. Пока Эйнар пересказывал гостям легенды о войне с великанами, Квентин бочком-бочком подбирался к ножнам, которые ребята оставили рядом со своими сумками. Настоящие ножны, не игрушечные! Хоть и не большие. И эфесы выглядят, как настоящие. Квентин осторожно потянул меч из ножен и замер от восторга при виде блестящего стального лезвия.
– Эй, мелкий! А ну не трожь! – крикнул Оливер.
Квентин вздрогнул, отдёрнул руку, ножны с мечом упали на пол. На крик и звон оглянулись взрослые.
– Не смей кричать на моего брата, – медленно, разделяя слова, произнёс Эйнар.
– Иначе что? – запальчиво спросил Оливер.
Он упёр руки в бока и возвышался над Эйнаром почти на голову.
– Иначе ты познаешь мой гнев, – это прозвучало бы зловеще, не будь сказано тонким детским голоском.
Элина тихонько фыркнула и уткнулась в плечо мужа.
– Кажется, я знаю, кого он пытается изобразить, – шепнула она.
Здоровяк Оливер попятился: Эйнар взмахнул рукой, и над его ладонью завихрился маленький смерч.
– Н-да, похоже, Эйнар считает, что только у него есть право доводить Квентина, – вздохнул Ларуниль.
– В последнее время они гораздо меньше ссорятся, – заметила Элина. – Не хочешь вмешаться?
Ларуниль кивнул и подошёл к ребятам.
– Эйнар, хватит, – велел он.
– Пап, я забыл, как это останавливают… – смутился Эйнар.
Ларуниль произнёс формулу Завершения и развеял вихрь – лишь ветерок пробежал по залу, задул несколько свечей, вспугнул огонь в камине.
– Квентин, иди сюда и извинись.
Квентин послушался. Он покраснел так, что казалось, из ушей вот-вот повалит пар.
– Извини, пожалуйста, – пробормотал он, не смея поднять голову и, в то же время, глядя исподлобья, пытался заглянуть в лицо Оливеру. – Я только хотел посмотреть поближе… Я не хотел ничего испортить…
Оливер шумно выдохнул.
– Если бы он нормально попросил, разве я не разрешил бы?!
Квентин вскинул голову и с надеждой уставился на Оливера.
– Пожалуйста, разреши мне посмотреть на меч, – попросил он замирающим голосом.
Солнце скрылось за гигантскими кронами дубов священной рощи, синие тени растянулись по земле, и только купол Храма продолжал сиять, как второе солнце. Круглые фонари зажигались один за другим, светящимися цепочками обозначив путь к Храму.
Становилось прохладно. Тиэнна завернули в одеяло, он пригрелся на руках Ларуниля и уснул. Няня сказала, что пойдёт послушать вечернюю молитву, а после останется здесь: или наймётся помощницей в приют – очень уж ей не хотелось расставаться со своим воспитанником – или через пару дней поедет в Каупунко к племяннице. Возвращаться в замок мага она не планировала.
В приюте дежурил пожилой священник.
– Я – Ларуниль Элгрен из Лимкруффа, – назвался маг после приветствия.
Священник всё понял сразу.
– Значит, наши послы потерпели неудачу? И Зорамун решился-таки?..
Ларуниль нервно огляделся по сторонам, убедился, что никто не подслушивает.
– Да. Об этом не говорят вслух, но, похоже, все уже знают. Многие покидают Лимкруфф. Я тоже собираюсь отвезти семью в Шеруичи. Но для моего младшего сына это путешествие слишком опасно. Поэтому я хотел бы оставить его здесь. Как только всё закончится, я вернусь и заберу его.
Священник кивнул. Он достал с полки толстенный том, раскрыл на середине, перелистал несколько страниц, отыскал ту, в которой таблица не была заполнена до конца. Взял гусиное перо – уже порядком истрёпанное – разболтал чернила кончиком и вопросительно взглянул на Ларуниля.
– Йёирр Тиэнн. Его зовут Йёирр Тиэнн.
– Сначала имена родителей.
Ларуниль продиктовал своё имя и имя жены, название города, из которого приехал и имя ребёнка. Священник тщательно всё записывал, а имя Тиэнна переспросил по буквам. Перо скрипело по бумаге, огонёк в светильнике подпрыгивал, отбрасывая на стены причудливые тени.
– Не беспокойся, Ларуниль из Лимкруффа. Здесь твой сын будет в безопасности.
Пришла женщина в коричневом платье и белом чепце.
– Ива, – представил её священник. – Она присматривает за самыми маленькими.
Ларуниль поудобнее перехватил завёрнутого в одеяло Тиэнна и передал Иве сумку.
– Здесь его одежда и немного игрушек. Он любит играть с мячиками. А с зайцем почти не расстаётся…
Женщина кивнула, повесила сумку на плечо и протянула руки, чтобы взять ребёнка. Ларуниль медлил. Он покачивал Тиэнна на руках, не желая расставаться с драгоценной ношей.
– Тиэнн, – прошептал он. – Когда всё закончится, я вернусь за тобой. Мы снова будем все вместе. Я хочу увидеть, каким ты вырастешь.
Ива тронула его за локоть.
– Не надо. А то разбудишь. Он испугается, расплачется и перебудит всех детей.
Ларуниль кивнул. Больше всего ему хотелось развернуться и убежать прочь, лишь бы не оставлять Тиэнна одного в незнакомом месте. Он посмотрел на круглое личико малыша. Тиэнн будто почувствовал его настроение – хмурился и морщился во сне. В самом деле, того и гляди проснётся. Ларуниль тяжко вздохнул, поцеловал ребёнка в макушку и отдал Иве. Она унесла Тиэнна вглубь здания мимо тёмных дверей и огоньков на стенах.
Странное чувство: Ларунилю показалось, что он остался совсем один в огромном мире, как будто потерял что-то очень важное.
– Будем надеяться, война не затянется надолго, – произнёс священник. – И семьи вновь воссоединятся. Будем уповать на милость Светлых Владык.
– Воистину, – согласился Ларуниль.
От слов священника на душе стало немного легче.
– Да, вот ещё что, – спохватился маг. Он вынул из-за пазухи увесистый мешочек монет. – Полагаю, эта небольшая сумма пригодится приюту.
Священник взвесил мешочек в руке.
– Это щедрый дар, Ларуниль из Лимкруффа. И уверяю тебя, эти средства будут потрачены с пользой для наших воспитанников.
Священник достал из стола небольшую книгу в коричневом переплёте, чтобы записать сумму пожертвования. Ларуниль попрощался и вышел на улицу.
Снаружи совсем стемнело. Ветер покачивал бумажные фонари, отчего светлые круги под ними плавали и дрожали. Вокруг фонарей кружились мотыльки. Ночные белые цветы на клумбах источали сладкий пряный аромат. Некоторое время Ларуниль бродил по улочкам вокруг Храма, откуда ещё доносились вечерние молитвы и гимны.
«Ему здесь будет хорошо, – думал маг. – Здесь безопасно. Даже сам воздух тут наполнен благодатью. Если только чудовище себя не проявит… Да с чего бы вдруг? До сих пор Тиэнн вёл себя как обычный ребёнок. И даже пребывание на священной земле не навредило ему. Пока что. Может и в самом деле, от монстра ничего не осталось?»
Ничего, кроме ярко-бирюзовых глаз, каких не бывает у смертных.
Подготовка к переезду шла полным ходом. Под руководством Элины слуги укладывали в сундуки всё, что может понадобиться в пути и в Шеруичи – никто не мог знать заранее, сколько времени они там проведут. Некоторые слуги, дождавшись возвращения Ларуниля, отпросились уехать кто к родне в столицу, кто в Эрфар. Другие решили остаться в замке – мол, даже если здесь устроят гарнизон для отрядов короля, поварам, уборщицам и прачкам работа найдётся.
За несколько дней до отъезда пришёл Лесли. После того, как стал придворным магом, он редко бывал в замке. А теперь и вовсе почти безвылазно находился в столице.
– Понимаешь, – объяснил он Ларунилю. – В Лимкруффе есть одна девушка… У неё только маленькие братья и старенькая мать. Но в окрестностях Шеруичи у них живут родственники. Я хотел спросить: можно ли им пойти вместе с вами? Так-то я мог бы нанять ей охрану, но все надёжные ребята сейчас на службе в королевском войске, а неизвестно кого нанимать не хочу. Путь неблизкий и доверить её жизнь незнакомцам…
Ларуниль похлопал его по плечу.
– Неужто у моего ученика появилась невеста? Это надо отметить!
– Ну, не то чтобы… То есть, у нас всё серьёзно, и, вроде бы, её мать не против, но предложение я пока не сделал. Всё никак не найду подходящий момент.
Ларуниль велел принести из погреба бутылку Лекесского вина, и друзья устроились в гостиной с бокалами.
– Спасаешь свои запасы? – догадался Лесли, отхлебнув глоток.
Вино было роскошное: в глубоком бархатистом вкусе как будто растворилось само солнце.
– Ага, – кивнул Ларуниль. – Забирать в Шеруичи смысла не вижу, но в замке король планирует разместить несколько отрядов. Так что есть шанс, что погреб опустеет раньше, чем мы вернёмся. Я, конечно, поставлю защитные чары. Но и в армии есть маги.
– Я тоже теперь в армии, – ответил Лесли. – При дворе только старики остались. И Гильдия выпросила разрешение освободить от службы тех, у кого несколько учеников. Король планирует смять защиту Орнатта стремительным ударом. И пока они не опомнятся, объявить воссоединение с Руфлорией. Уже выбирает кандидатуру на пост наместника.
Ларуниль неодобрительно покачал головой.
– Как там в Эрфаре говорят? Делит шкуру неубитого скарлока?
– Точно! Говорят, послы примерно разведали их силы. Армия Орнатта рассредоточена по степям, в Балир Шохоре только парадная стража… Так что, возможно, всё получится, как задумано. Ну, так что, – вернулся он к прежней теме. – Можно Камила пойдёт в Шеруичи с твоей семьёй?
– Конечно. Мы выходим через три дня утром. Пусть до этого времени приходит в замок. Но если опоздает, ждать я не буду.
– Разумеется. Спасибо тебе огромное! Я передам ей твои слова.
В тот же день Лесли покинул замок. Больше учитель и ученик не виделись.
Вечером следующего дня в ворота постучался лохматый старик. Его сопровождали молодая женщина и маленький мальчик. На вопрос, что им тут нужно, старик ответил:
– Соседка сказала, что мастер Элгрен обещался сопроводить до Шеруичи тех, кто решил уйти из Лимкруффа.
Ларуниль схватился за голову.
– Речь шла только о семье Камилы! Что же, сюда теперь полгорода сбежится?!
– Ну как же так, – запричитал старик. – А другим что, теперь – совсем пропадать? А ежели Орнатт в наступление пойдёт? Я-то уж ладно, своё пожил, но кто вступится за мою невестку и внучка? перед орнаттскими варварами? Мужа-то её, моего сына, в королевское войско забрали.
– Ладно, ладно! – махнул рукой маг.
В самом деле, не выгонять же их! Но теперь можно не надеяться на быстрое путешествие: чем больше путников, тем медленнее будет продвигаться группа. А поскольку взрослых крепких мужчин среди сопровождающих почти нет, весь этот табор со стороны будет казаться лакомой добычей для разбойников.
Следующий день прошёл в хлопотах и сборах: слуги упаковывали всё, что ещё не успели, Ларуниль отдавал распоряжения тем, кто оставался в замке, Эйнар складывал в дорожный сундучок свои учебники, тетрадки, накопители силы и прочие нехитрые магические предметы, Квентин собирал альбомы и краски. Только Эрика и её новый приятель беззаботно носились по саду.
К вечеру погода испортилась. Обычно ясное в это время года, небо затянулось тучами, начал накрапывать дождик. «Вот только дождя нам не хватало! – ворчал Ларуниль. – Если зальёт мост!..»
– Дык как его зальёт-то? Уж года три как плотину построили выше по течению, – успокаивал его старик. – Ежели вода сильно подымется, так лишнюю через шлюзы спустят! Неужто не знал?
– Нет, – покачал головой маг. – Значит, уже три года?
– Ну да! – подтвердил старик. – Это умник один придумал, из Кармакских. Вроде как для водяной мельницы. Оно ж как: в засуху Студёная мелеет, вода до колеса не достаёт. А как дожди зарядят – дык опять плохо: колесо заливает, оно толком и не вертится. Вот и придумали плотину поставить. Поэтому-то королевские мельницы работают непрерывно, в любую погоду, – закончил он свой рассказ.
Ларуниль покивал. Да, хорошее изобретение и полезная постройка. Сам-то он четыре года назад был слишком занят своим проектом – созданием идеального магического воина – и не следил за новостями.
– Так значит, теперь мост не заливает, и переправа безопасна? – переспросил он.
– Именно так!
Что ж, хоть одна добрая весть!
К утру дождь совсем разошёлся. Вода лилась с неба сплошным потоком, стучала по черепице крыши, бурлила в водостоках, бежала ручьями по дороге, превращалась под ногами путников в вязкое коричневое месиво. Лимкруффских беженцев это не останавливало. Они плелись сквозь стену дождя пешком, закутанные в провощённые плащи, ехали в повозках – не столько ехали, сколько выталкивали их из раскисшей грязи. Некоторые сворачивали к замку. Но не для того, чтобы напроситься в попутчики к семье мага, а чтобы обсохнуть, отогреться, выпить чашку горячего чая или бульона и вернуться обратно под льющий с неба водопад. Надо спешить, говорили они, королевское войско уже выступило, а рядом с границей видели орнаттские разведывательные отряды. В доблести и силах королевского войска никто не сомневался, однако об орнаттцах ходили такие противоречивые и нелепые слухи, что все, кто не мог держать в руках оружие, предпочли покинуть Лимкруфф.
Вечером пришла Камила. Она оказалась невысокой хрупкой синеглазой девушкой с длинными тёмными косами, миловидной и застенчивой. Неудивительно, что она так понравилась Лесли. Её старенькая мать оказалась строгой пожилой дамой, высокой и крепкой, а маленькие братья – подростками четырнадцати и двенадцати лет. Все четверо вымокли до нитки и совсем продрогли. Слуги принесли им сухую одежду и горячий суп.
– Выходим завтра утром, – объявил Ларуниль. – Если остаться здесь дольше, можем оказаться в осаде. А мне этого не хотелось бы.
– Даже если дождь не перестанет? – спросила мать Камилы.
– Да. У нас есть повозка. Дети поедут в ней. У вас достаточно запасной одежды?
– Да, – Клавель кивнула на оставленные у двери тюки. – Только, боюсь, всё промокло…
– Это не беда: сейчас просушим. А если будет дождь, дадим вам запасные плащи.
– …Мы и провизии взяли немного. Так, если перекусить на привале. Почти везде по дороге есть постоялые дворы, так что питаться планировали там, – продолжала женщина.
Камила помогла матери распаковать одежду и одеяла – в самой середине вещи ещё оставались сухими, но те, что лежали с краю, можно было выжимать. Сухари и мягкий сыр, запакованные в одну из сумок, превратились в комковатое месиво, годное разве что на корм курам. Рубашки из этой же сумки пропитались размокшими сухарями и покрылись рыжеватыми пятнами. Слугам велели как можно скорее всё это выстирать и развесить сушить. Остальное тоже развесили на кухне поближе к печке.
– Всё же, надеюсь, к утру дождь закончится. Обычно в это время затяжных дождей не бывает, – заметил маг. – Вы часто бываете в Шеруичи?
– Раньше часто туда ездили. Навещали мою кузину и двоюродную племянницу. Так что дорогу хорошо знаю и смогу порекомендовать лучшие гостиницы, – она хитро прищурилась.
Ларуниль развернул на столе карту, и взрослые принялись обсуждать предстоящий маршрут. Оливер и Томас – братья Камилы – отогрелись, осмелели и начали осматриваться: в каминном зале висели картины и гобелены с изображениями старинных битв и подвигов Первого короля, так что ребятам было чем заняться. Похоже, они немало слышали о великих героях прошлого, и теперь пытались определить, где какая история изображена.
Эрику и Микки – того мальчика, что пришёл со стариком Данго – Бетани увела укладывать спать. Эйнар и Квентин остались. Пока Эйнар пересказывал гостям легенды о войне с великанами, Квентин бочком-бочком подбирался к ножнам, которые ребята оставили рядом со своими сумками. Настоящие ножны, не игрушечные! Хоть и не большие. И эфесы выглядят, как настоящие. Квентин осторожно потянул меч из ножен и замер от восторга при виде блестящего стального лезвия.
– Эй, мелкий! А ну не трожь! – крикнул Оливер.
Квентин вздрогнул, отдёрнул руку, ножны с мечом упали на пол. На крик и звон оглянулись взрослые.
– Не смей кричать на моего брата, – медленно, разделяя слова, произнёс Эйнар.
– Иначе что? – запальчиво спросил Оливер.
Он упёр руки в бока и возвышался над Эйнаром почти на голову.
– Иначе ты познаешь мой гнев, – это прозвучало бы зловеще, не будь сказано тонким детским голоском.
Элина тихонько фыркнула и уткнулась в плечо мужа.
– Кажется, я знаю, кого он пытается изобразить, – шепнула она.
Здоровяк Оливер попятился: Эйнар взмахнул рукой, и над его ладонью завихрился маленький смерч.
– Н-да, похоже, Эйнар считает, что только у него есть право доводить Квентина, – вздохнул Ларуниль.
– В последнее время они гораздо меньше ссорятся, – заметила Элина. – Не хочешь вмешаться?
Ларуниль кивнул и подошёл к ребятам.
– Эйнар, хватит, – велел он.
– Пап, я забыл, как это останавливают… – смутился Эйнар.
Ларуниль произнёс формулу Завершения и развеял вихрь – лишь ветерок пробежал по залу, задул несколько свечей, вспугнул огонь в камине.
– Квентин, иди сюда и извинись.
Квентин послушался. Он покраснел так, что казалось, из ушей вот-вот повалит пар.
– Извини, пожалуйста, – пробормотал он, не смея поднять голову и, в то же время, глядя исподлобья, пытался заглянуть в лицо Оливеру. – Я только хотел посмотреть поближе… Я не хотел ничего испортить…
Оливер шумно выдохнул.
– Если бы он нормально попросил, разве я не разрешил бы?!
Квентин вскинул голову и с надеждой уставился на Оливера.
– Пожалуйста, разреши мне посмотреть на меч, – попросил он замирающим голосом.
