Глава 1. Договор с Тенью
Босые ступни тонут в серебристом мху, когда я выхожу на поляну. Закат окрашивает древние дубы в золото, а мои светлые волосы рассыпаются по плечам, будто впитывая последние лучи заходящего солнца. Я знаю это место. Я видела его сотню раз во сне.
Опять этот дивный сон... Почему он не оставляет меня?
А сейчас я сплю, или все это происходит наяву?
Озеро передо мной темное и бездонное. Наклоняюсь, и мои голубые глаза отражаются в воде. Застываю в предвкушении. Я знаю, что будет и терпеливо жду. Сердце бьется часто-часто.
Поверхность дрожит, и появляется он. Аэдан.
Сердце замирает, а потом начинает биться так сильно, что кажется, вырвется из груди. Светлые, почти белые волосы Аэдана переливаются лунным светом. Широкие мощные плечи подчеркнуты тонкой рубашкой из серебристого шелка, расстегнутой достаточно, чтобы я видела загар его кожи. Но больше всего меня завораживают его глаза — глубокие, как горные озера перед рассветом. Он слишком красив, чтобы я могла оставаться равнодушной.
— Ты пришла, Элиана, — ласковый, теплый и густой, как мед, голос Аэдана обволакивает меня.
Я чувствую, как дрожит мой собственный голос:
— Я не могла не прийти.
Пальцы Аэдана скользят по моему запястью, оставляя за собой след из мурашек.
— А если я скажу, что это слишком опасно? — Аэдан наклоняется ближе, и его дыхание пахнет спелыми лесными ягодами и чем-то неуловимо мужским. Свежим, как вечерний воздух. Притягательным, как тайна.
Закрываю глаза на мгновение, чувствуя, как все внутри меня переливается от радости. Аэдан такой близкий... Такой настоящий...
— Тогда я спрошу, — открываю глаза, встречая его изучающий взгляд, — почему это так... прекрасно?
Губы Аэдана касаются моего виска, и мир теряет четкость.
— Ты пахнешь лунными цветами, — шепчет Аэдан, а его сильные пальцы нежно ласкают мои волосы.
Он везде... В моих мыслях, в моих снах... А теперь и здесь...
— Я не понимаю, — мой голос внезапно звучит хрипловато, — почему ты являешься только ночью?
Аэдан отстраняется, и в его глазах мелькает странная тень:
— Потому что днем я принадлежу другому миру.
Хочу спросить, что это значит, но его нетерпеливые губы властно находят мои, и все вопросы растворяются в сладком поцелуе.
Светлячки вспыхивают, как яркие звезды, сорвавшиеся с неба. Густые ветви древних дубов склоняются над нами, образуя живой шатер. Где-то вдалеке журчит ручей, наполняя ночь мелодичным шепотом.
Мох подо мной мягкий и прохладный, а тело Аэдана теплое и твердое. Его руки скользят по моим бокам, оставляя на коже следы из огня.
— Ты такая красивая, — он целует мою шею, — как первый снег на рассвете.
Я смеюсь. «А ты, как сон, от которого я не хочу просыпаться». Мои пальцы касаются его лица.
Я ничего не произношу вслух, но Аэдан смотрит на меня, и в его глазах я вижу легкое смятение.
— Ты думаешь слишком громко, — он улыбается, и в уголках его глаз собираются лучики морщинок.
— Ты читаешь мои мысли?
— Нет, — его губы снова находят мои, — я просто тебя чувствую.
Наши тела сплетаются в танце, одновременно новом и знакомом. Лес затихает, словно затаив дыхание. Даже звезды кажутся ярче, хотя сейчас мне совершенно не до них.
Что будет завтра? Понятия не имею, но Аэдан целует меня снова, и все мысли исчезают. Остается только этот момент. Только мы. И лунный свет, льющийся сквозь листву, как благословение.
* * *
Утренний туман цепляется за подол моего платья, словно живые пальцы, когда я пробираюсь сквозь заросли папоротников. Босые ступни вязнут во влажном мху, но я не могу остановиться. На запястье горит странный знак: серебристые линии, оставленные прикосновением Аэдана, переплетаются в загадочный узор.
Аэдан был настоящим… Я невольно вздрагиваю, касаясь своего запястья. Но куда он исчез с рассветом?
Лес вокруг меня меняется. Воздух становится густым, насыщенным ароматом кореньев и чего-то древнего, забытого. Ветви склоняются ниже, образуя живой свод, словно приглашая войти. И я вижу их.
Трое Старейшин тианари в плащах из живого мха стоят у каменного круга. Их длинные светлые волосы заплетены с яркими цветами таиарэ. Самый древний — Олрен — поднимает руку в немом приветствии.
— Мы ждали тебя, дитя лунного света, — его голос шуршит, как опавшие листья.
Я замираю, чувствуя, как мое сердце колотится где-то в горле:
— Почему?
Старейшины переглядываются. Женщина с глазами цвета юной весенней листвы, Мейра, делает шаг вперед:
— Потому что ты часть пророчества.
Камень в центре круга оказывается чашей с водой. Олрен проводит над ней пальцами, и поверхность покрывается рябью, показывая образы.
Двое светловолосых эльфов, стоящих спиной к спине. Лес, охваченный синим пламенем. Тень с оленьими рогами, поднимающуюся из озера.
— Ты и твой лунный друг, — шепчет Мейра, — две половины одного целого.
Ладони становятся влажными от пота. Лунный друг?
— Аэдан, — имя срывается с моих губ само собой.
Третий старейшина — Кайлан — кивает:
— Он принадлежит миру теней. Ты — миру света. Вместе вы...
— Разрушите или спасете, — заканчивает Олрен.
Вода в чаше внезапно чернеет.
* * *
Я бегу. Мое длинное голубое платье цепляется за ветки, распущенные волосы развеваются, как знамя. Не знаю, куда я направляюсь, знаю только: я должна найти Аэдана. И я его найду. Обязательно.
Лес становится гуще, деревья стоят плотнее, их стволы покрыты странными незнакомыми знаками. Но сейчас не время разбирать их. Я должна торопиться. Бегу, ищу среди деревьев, бегу дальше.
И в какой-то момент слышу знакомый голос:
— Ты не должна была приходить сюда.
Аэдан стоит у черного озера, его светлые волосы кажутся еще ярче на фоне темной воды. Но что-то не так: его глаза, обычно голубые, теперь черные, как самый темный мрак. Лицо суровое и холодное.
— Что с тобой? — делаю шаг вперед. Я не хочу его бояться. Это неправильно. Все мои чувства против. Но...
Аэдан отступает:
— Ты видела старейшин. Ты знаешь.
Вода за его спиной начинает бурлить. Первая тень вырывается из озера с тихим хлюпающим звуком. Потом вторая. Третья.
Аэдан хватает меня за руку:
— Беги! Тебе нельзя быть здесь.
Но я не двигаюсь. Вместо этого поднимаю руку, и свет вырывается из моих пальцев, разрезая первую тень пополам.
Аэдан смотрит на меня в изумлении:
— Ты...
— Мы, — поправляю его.
Аэдан улыбается — впервые за нашу встречу — и поднимает руку. Тьма сгущается вокруг его пальцев.
Тени на мгновение замирают. Потом набрасываются.
Воздух трещит и искрится, когда мой свет — ослепительно-голубой, чистый — вырывается из кончиков пальцев и сплетается с его тьмой. Она густая, но неожиданно теплая.
Боги…
Мысли обрываются, когда наши потоки энергии сливаются в единую спираль. Тени, что набросились на нас, застывают в странном танце: часть их растворяется в моем свете, а часть кристаллизуется в тьме Аэдана.
Одна тень тянется ко мне когтистой лапой, но Аэдан резко дергает меня за руку, прижимая спиной к своей груди:
— Не давай теням себя коснуться! — его дыхание обжигает шею, вызывая рой мурашек.
Наша энергия кружит вокруг нас, создавая защитный купол. Вижу, как мой свет обвивает тьму Аэдана — два контрастных змея, сплетающихся в смертельно опасном танце.
Этот танец прекрасен. И Аэдан в сине-черном сиянии прекрасен, как юный бог войны. Его резковатые черты лица смягчены эльфийской утонченностью, и я забываю, как дышать.
Внезапно знак на моем запястье вспыхивает. Боль пронзает руку, будто я обожглась.
— А-а-а! — от неожиданной резкой боли я сгибаюсь пополам, и наш энергетический купол дрожит.
Аэдан ловит меня, его глаза расширяются при виде кровоточащего символа.
— Они метят тебя... — его голос хриплый, и я не знаю, чего в нем больше, волнения или...
Из озера поднимается она — огромная Тень с оленьими рогами.
— Аэда-а-ан… — ее голос скрипит, как старые ветви. — Ты забыл наш договор?
Всем телом ощущаю, как тело Аэдана напрягается.
— Беги, Элиана, — он говорит вполголоса. — Беги, пока можешь. Я остановлю ее.
Не нужны мне такие жертвы! Я не для того нашла его, чтобы потерять! Плевать, что он там нарушил! Хватаю руку Аэдана и вплетаю свой свет в его тьму с новой силой.
— Вместе, — говорю, сжимая его пальцы. — Помнишь, вместе мы можем все.
Наша объединенная энергия спиралью бьет в Тень, как смертоносное копье.
* * *
Вокруг разливается тишина. Озеро снова черное и гладкое. Я лежу на мху, грудь быстро вздымается. Аэдан сидит рядом, его пальцы осторожно исследуют мое запястье.
— Больно, маленькая? — его голос мягкий и теплый.
Главное, он, Аэдан, здесь. Кем бы он ни был.
— Больно.
Не хочу лгать. Знак теперь выглядит как ожог — серебристый шрам в виде переплетенных ветвей.
— Кто это была? Что у вас с ней? Кто она вообще? — сажусь, мир покачивается и плывет перед глазами. Мне хуже, чем я думала. Наверное, я отдала слишком много энергии. Слишком много пропустила сквозь себя. Но зато Тени больше нет. Ну, или она где-то прячется.
Аэдан отводит взгляд. Впервые за все время он выглядит... потерянным.
— Моя тюремщица, — лунный свет падает на его гордое красивое лицо. — Я должен был...
Расправиться с Тенью в одиночку? Возможно раньше и должен был. Но не теперь. Я прикасаюсь к его гладкой щеке и заставляю посмотреть на себя:
— Теперь мы будем сражаться вместе.
Озеро позади нас вздыхает.
* * *
Лунный свет рисует серебристые узоры на коже Аэдана, а сам он сидит, обхватив колени. Я не могу оторвать взгляда от его светлых ресниц, отбрасывающих тени на щеки. Мое сердце бьется в такт его прерывистому дыханию.
— Она взяла мою память, — голос Аэдана звучит глухо, будто доносится со дна озера.
Я замираю:
— Что? Память? Твою память забрала эта страшная Тень?
Аэдан невесело протягивает руку к воде:
— В ту ночь, когда я впервые пришел к этому озеру… — он морщится, обрывая фразу. — Я не помню, что именно произошло, маленькая. Только знаю, что я заключил с Тенью сделку.
Вода перед нами начинает вращаться, образуя воронку. Я инстинктивно хватаю Аэдана за руку, но он не убирает ее от воды:
— Она дала мне силу, а взамен взяла...
— Что? — мои пальцы слишком сильно впиваются в его запястье, а сердце подскакивает к горлу.
Когда Аэдан поворачивается, в его глазах бездонная пустота:
— Возможность видеть солнечный свет.
Мое сердце замирает:
— Так ты...
— Я существую только в темноте, — его губы кривятся в подобии улыбки. — Сто лет, Элиана. Сто лет я не видел рассвета.
Теперь я понимаю. Почему он появляется только ночью. Почему его кожа такая бледная. Почему в его объятиях всегда чувствуется легкая дрожь…
И это не мои чувства. Просто Аэдан...
Вода озера внезапно вздымается, образуя жуткую фигуру с оленьими рогами.
— Он солгал, — от голоса этой твари кровь в венах стынет. — Он отдал не только это.
Аэдан резко вскакивает, заслоняя меня собой:
— Довольно!
Тень смеется, и ее смех напоминает звук ломающихся ветвей:
— Ты отдал имя своего сердца. И теперь, когда она почти произнесла его вслух…
Мое дыхание перехватывает:
— Аэдан не твое настоящее имя?
Озеро начинает кипеть черными пузырями.
Аэдан не успевает ответить.
Глава 2. Мир между мирами
Тень бросается вперед, обвивая Аэдана, как живой дым. Я кричу, протягиваю к нему руки, но мой свет отражается от черной воды, не достигая цели.
— Назови его! — шипит Тень, сжимая Аэдана. — Произнеси имя, которое он забыл!
Слезы текут по моим щекам. Я хотела бы, но я сама ничего не помню!
— Я... не знаю!
Лицо Аэдана искажено мукой, он бьется в смертельном захвате.
— Вспомни! — голос Тени проникает прямо в мое сознание. — Вспомни первую ночь!
И тогда я... вижу.
Другой лес. Другое время. Мы стоим у этого же озера, но вода серебристая. Аэдан не Аэдан, а кто-то другой, кто-то более настоящий. Он целует мои пальцы, и его синие глаза сияют, как сапфиры.
— Никто не сможет разлучить нас, милая, — говорит он, и его настоящее имя звучит, как музыка.
Тени еще нет. Только она — древняя сущность с венцом из рогов. И она стоит там же.
— Все имеет цену, — заявляет она. — За бессмертие вашей любви нужна плата.
Это что еще за новости?! Кто она такая, чтобы распоряжаться нами?! Откуда она вообще взялась?! Подкралась незаметно, дрянь.
А «тот» Аэдан уже делает шаг вперед. Похоже, он согласен заплатить.
— ЛИРАН! — крик вырывается из моего горла прежде, чем я осознаю, что крикнула.
Все замирает.
Тень растворяется с воплем. Озеро успокаивается. Лиран, не Аэдан, он никогда не был Аэданом, почему я решила, что его так зовут, падает на колени, его глаза постепенно голубеют.
— Ты... — он смотрит на меня в изумлении. — Маленькая моя, ты вспомнила!
Я опускаюсь рядом, мои дрожащие руки касаются его лица:
— Как я могла забыть тебя, Лиран?
Но лес вокруг меняется: деревья скрипят, листья чернеют. Где-то раздается знакомый скрипучий голос:
— Договор нарушен.
И мы понимаем: все только начинается.
Земля дрожит под моими ногами, как живое существо. Я хватаю Лирана за руку. Пальцы впиваются в его кожу, словно я боюсь, что Лиран растворится в воздухе. Я ведь действительно этого боюсь. Командую:
— Нам нужно бежать. — Лиран кивает, но его в его глазах я не вижу решимости. Мое сердце бешено колотится, в ушах шумит. — Мы не можем позволить Тени догнать и захватить нас.
— Она проснулась полностью, — в голосе Лирана звучит отчаяние, от которого холодеет кровь.
Он слишком много времени был с Тенью. Забыл, как сопротивляться. Но я-то прекрасно помню.
— Бежим! — мой крик разрывает воздух. Где-то позади деревья падают с грохотом, будто гигантская лапа сметает их, как травинки.
Мы бежим.
Босые ноги скользят по влажному мху, ветви хлещут меня по лицу, наверняка оставляя на щеках тончайшие порезы. Лиран рядом — его светлые волосы развеваются на ветру. Он снова Лиран, но его движения слишком резкие, будто его тело забыло, как ему подчиняться.
Сейчас я должна спасти нас обоих.
— Куда?! — кричит он, когда мы выскакиваем на узкую тропу.
Я не отвечаю вслух, просто крепче сжимаю его ладонь. Чувствую: что-то, возможно, моя интуиция тянет меня вглубь леса, туда, где воздух пахнет дымом и старыми заклинаниями. Деревья вокруг бормочут, их голоса сливаются в настойчивое: «Бегите... Скорее. Она близко...»
За спиной раздается рев — низкий, гортанный, словно рвут ткань мироздания. Боги, что эта Тень вообще такое?! Кто она?!
— Левее! — Лиран дергает меня за руку. Мы падаем в кусты, едва успев увернуться. Что-то огромное и темное проносится мимо нас, сметая вековые сосны, как былинки.
Я прижимаюсь к Лирану, чувствуя бешеный стук его сердца под тонкой тканью серебристой рубашки:
— Что это было?
— Это не она сама. Это то, что она выпустила за нами, — дыхание Лирана обжигает мою шею. — Мы не убежим...
Мы должны. Мы не можем умереть сейчас и так. Хотя то, что сделала эта Тень с Лираном, было хуже смерти.
Я закрываю глаза, вспоминая старейшин, ритуал, каменный круг...
— Башня, — выдыхаю. — Башня Лунных Певцов.
Лиран смотрит на меня, как на сумасшедшую:
— Это первое место, где она будет нас искать!
— Вот именно! — поворачиваю лицо Лирана к себе, заставляя на меня посмотреть. — Там есть зеркала. Ты же помнишь, что зеркала...
Лиран замирает, и в его голубых глазах вспыхивает понимание:
