Дом Ивана меня встретил тишиной и покоем. Лишь тихо проскрипели половицы, а после на столе появился кувшин с молоком и небольшая корзинка с пирожками. Домовой так приветствовал хозяйку. Такое безмолвие было вполне ожидаемо – возвратилась я уж за полночь. Зайдя в спальню, поняла, что царевич меня не дождался. Видно, решил прикорнуть на минутку и провалился в сон. Даже сапоги снять не удосужился. Я провела рукой по белокурым кудрям и усмехнулась. Ну что ж. Может, и к лучшему.
Ведь после того, как решения главных проблем, связанных с костяной стеной, хоть немного приобрели ясность и отошли на задний план, вырисовалась ещё одна беда. Теперь уж чисто женская. Мне было абсолютно нечего надеть на предстоящий пир.
И как бы мне не хотелось выдохнуть и заняться более приятными делами, очередная придумка царя сделать этого не позволяла. Волшба, довлевшая надо мной благодаря свёкру, требовала выложиться по полной. Ежели показываться перед царскими угодниками, так с размахом. И если признаться себе честно, не в одних чарах было дело, мне и самой не хотелось ударить лицом в грязь. Встречают-то по одёжке. А уж если задуматься о том, что на пиру меня проверка от царя ждёт, а не одно веселье, то подобрать наряд следовало с особой тщательностью. Да, и царица, думаю, не останется в стороне от того, чтобы невесткам жизнь попортить – свою проверку провести. Как пить дать, постарается своих девок натравить, дабы из себя вывести. Иного расклада мне пока в голову не приходит.
Могут ещё, пожалуй, наказать волшбу свою проявить. Но то не такая и беда. Я-то волшбой получше многих владею. Да и не думаю, что государю так хочется дразнить гусей. Хотя кто его знает. Костий прав, в политические интриги я стараюсь не вмешиваться. Жизнь мне моя ещё дорога. Оттого и знать не могу, что сейчас царь предпримет, дабы волнений избежать. Может, решит с помощью невестки-ведьмы тёмных на свою сторону перетащить.
Для меня же выбор наряда играл ещё одну важную роль – слабенькую, но всё же хоть какую-то защиту от моих клиентов. Ведь я никогда свои богатства напоказ не выставляла, принимала люд всегда хоть и в хорошем одеянии, но скромном. Поэтому, увидев меня в шелках да золоте, могут усомниться, что перед ними именно та ведьма, к которой они за своими приворотами да ядами приходили. По крайней мере многие уж точно постараются себя в этом убедить. Платье богатое всегда от лица отвлекает, всё внимание на себя берёт. Конечно, это так себе идея, но иной у меня нет. Остаётся надеяться лишь на удачу и свою изворотливость.
И раз одежда столь серьёзную роль в моём выходе играть будет, то стоит задуматься о наряде серьёзно. Рукодельниц матушкиных привлечь что ли? Они мне и рубахи, и платье быстро создадут. Ткань зачарованными нитями да каменьями изукрасят, обережную волшбу сразу вплетут. Благодаря этому можно будет пожертвовать и парой украшений, дабы совсем сорокой не казаться. Ведь не все вещицы колдовские будут к наряду подходить, какую бы нужную силу они в себе не хранили. А мне хотелось блистать, утереть носы спесивым колдунам да ведуньям. Неизвестно, появится ли мне ещё один шанс, чтобы так собой покичиться.
А то слыхала я намедни разговор служек царских, от которого у меня аж зеркальце зачарованное из рук чуть не выпало. Такую чушь городили, вспомнить смешно. Будто бы, чем сильнее волшба тёмная у одарённого, тем уродливее его лик. Право слово, что только колдуны светлые не придумают, дабы своих соперников очернить. Али они про Ягу баяли? Так та, как зелье молодильное выпьет, любого мужика может с ума свести. А старость и ведунью не украсит.
Однако байка меня эта отчего-то зацепила. Появилось желание убеждение это в пух и прах разнести, дабы больше глупость такую никто говорить не смел. Оттого решила я, что на царскому во мне ни единого изъяна никто не должен найти. Зачем мне это? Сама не ведаю. Пожалуй, тщеславие. Вот, право слово, сколько сил и времени оно отнимает, как характер портит. Да вот только восхищенные взгляды и сладкие речи уж слишком мне греют душу. Ничего не могу с этим поделать.
Стянув сапоги с Ивана и накрыв его одеялом, я задумчиво покрутила кончик косы. Всё же даже матушкины искусницы не всесильны, поэтому стоит к ним заявится пораньше, дабы они мерки сняли. А раз уж мне сегодня не спится, то и им придётся пободрствовать. Время терять никак нельзя. А муж... Так супружеский долг можно и после пира стребовать.
Продолжение завтра)
Прода от 06.01.2025, 00:16
***
Время до праздника летело быстро. Не успела я оглянуться, как утро назначенного дня наступило. Благо, наряд мой был почти готов. Мастерицы старались изо всех сил и доложили мне, что всего пару узоров осталось вышить, до вечера должны были успеть. А Иван в обновках не нуждался. У него все сундуки были кафтанами забиты, всем девицам на зависть. Лишь одно новшество будет в его праздничном облачении – нательная рубаха. Та самая, что моими собственными руками была сшита и навьим колдовством напитана. Лучший оберег для ведьмака, что силой своей не владеет. Облаченный в неё будет от любых зловредных чар защищён. На пиру ни проклятье не подхватит, ни приворотного зелья хлебнуть не сможет.
Единственный нерешённый вопрос был в том, как нам с мужем предстать пред царскими очами. Ивану я рассказала про свою работу с важными персонами царского двора. Конечно, слегка умолчала про то насколько именно мои услуги были незаконны. Однако расписала достаточно, чтобы царевич тоже обеспокоился. Подумав и так, и эдак, решили прибыть раздельно, дабы мужчина успел дела государственные с боярами обсудить, и мне особо перед гостями лицом не мелькать. Заявлюсь во дворец прямо перед четой царской, дабы ненужных встреч и знакомств избежать. А после прибытия свёкра не до этого будет, все по местам рассядутся. Нас явно с царевичами и их жёнами вместе посадят, а они ко мне за зельями не бегали. А к танцам уж и захмелеют все. Можно будет и выдохнуть. Все ж знают, что от кубка отказаться, это хозяина не уважать. Кто ж такое совершить-то посмеет на царском пиру?
На том и сошлись. Я отправилась в отчий дом прихорашиваться, и Иван тоже за сборы принялся. Во дворце батюшки меня уже ждали. Девицы да бабы, во всю трудившиеся над моим нарядом всё это время, сотворили поистине чудо. Колдовское чудо. Нет, красоты и мастерства покроя никто не отменял. Но сколь умело были вплетены чары в каждый элемент наряда – поражало воображение. Я довольно улыбнулась и от души поблагодарила матушкиных искусниц, да на злато не поскупилась, с лихвой отсыпала.
И начались сборы. В первую очередь со сенными девками отправилась в мыльню, дабы размять тело да привести себя в бодрый дух. После бани, распаренную и натёртую всевозможными душистыми маслами меня облачили в нательную льняную рубаху, после в красную, сшитую из лазурного заморского шёлка, с рукавами в семь локтей, вынизанную внизу речным жемчугом. Опоясали обережным поясом, что должен был меня защитить от сглаза да проклятий. Принесли на выбор опястья, богато обрамлённые каменьями и причудливыми узорами. Мой выбор пал на те, что были изукрашены ярко-зелёными изумрудами да красными, почти чёрными гранатами. Они более всего подходили к моему верхнему платью. Тяжелое и дорогое, оно было создано из зелёного бархата и искусно расшито золотыми нитями.
Раз я уже была женщиной замужней, то косы пришлось убрать под волосник. Ведь после брачного обряда волосы женщины может видеть лишь супруг. Конечно, правила этого уж почти три века никто не придерживался. Вспоминали о нём лишь иногда, на особо важные празднества. Но сегодня я решила отдать дань старым традициям царской семьи. Почему бы и не уважить и мужа своего, и его родителей. Мне не сложно – им приятно.
Сверху мне закрепили тонкий шёлковый платок, обшитый жемчугом, и надели богато украшенную кику. К ней прикрепили подвесы, созданные из изумрудов и гранатов, нарочно сходствующие с опястьями. А завершил образ круглое широкое ожерелье из драгоценных каменьев, ну и конечно же платок. Как же без него.
После чего девицы притащили мне зеркало в мой рост, дабы я смогла себя со стороны оценить. Что сказать, восхваления моей внешности из уст служанок были правдивы – красива. Чего не отнять, того не отнять. Истинная царевна.
Напоследок улыбнувшись своему отражению, я повернулась к дородной моложавой ведьме, что во время отсутствия матушки, оставалась за главную на женской половине дворца.
- Что с извозом?
- Всё сделали, госпожа. Одну из лучших колымаг вашего батюшки тройкой гнедых коней запрягли. – увидев моё нахмуренное лицо, она услужливо подсказала: - Ту, которую ему государь заморский за помощь незаменимую отправил.
Я облегчённо выдохнула. Хорошо, что не ту, на которой батюшка иногда выезжал к важным гостям. От вида этого его экипажа у половины встречающих сердце прихватит. И вовсе не от восхищения. А та, о которой служанка речь вела, была вполне достойной, без черепов всяких и костей, а просто с позолотой. Вполне приемлема для выезда в царские палаты.
Во дворе уж вовсю суетились ведьмаки. Покуда меня с комфортом усаживали в колымагу, они творили чары для того, чтобы до столицы лошади сотни вёрст не скакали, а пред городскими воротами сразу появились. Гомон стоял жуткий. Матушкины служанки тоже внесли в него свой вклад. Наперебой галдели, при этом не забывая обкладывать меня подушками, будто я из стекла, а не из плоти сделана. А напоследок вручили корзинку со съестным. Неужели думали, что я проголодаться успею? Да я так волнуюсь, что кусок в горло не полезет. Чует моё сердце, что сегодняшний вечер знатно меня удивит, только пока в толк взять не могу в чём именно. Если только свёкор со свекровью чего-то невероятное не учудят. Хотя, после царского ритуала, поразить меня будет сложно. Но увидим. Если что и случится, кулон брата со мной, смогу и себя, и Ивана вытащить.
Прода от 09.01.2025, 21:12
***
В царских палатах стоял шум и гам. Прибывали гости, и особо резвые бояре да окольничие сейчас спорили до хрипоты, стараясь вырвать себе место поближе к царскому столу. Если не помогало обычное запугивание противника, то в ход шли кулаки. Проходя по коридору, Иван уже успел узреть несколько потасовок. Отчего работы на плечи дворцовых стражников свалилось ещё больше – помимо выполнения своих прямых обязанностей они растаскивали особо ретивых драчунов, дабы те не пустили в ход чары и не навредили кому-то из гостей. Мужчина раздражённо покачал головой.
Нововведение отца было совсем не вовремя. Раньше за каждым приглашённым было закреплено своё место, и гость обязан был с этим мириться, иначе вполне мог лишиться и головы. Сейчас же наказание ослабили, чем вовсю пользовались честолюбивые батюшкины верноподданные. Только вот царевич этого не одобрял. Особенно, если учесть последние события, когда несколько приближенных и лояльных к трону бояр слегли от хвори, вызванной сильнейшим ядом. В такое время давать заговорщикам возможность приблизиться к царской семье, было просто дурью. Однако отец так не считал.
Хотя, с учётом открывшейся недавно истины, его убеждённость в собственной неуязвимости была ясна. Ведь колдовской договор, явно заключённый когда-то давно его предками, до сей поры работал безотказно. Вечная возможность династии владеть престолом за жизнь одного представителя царского рода раз в столетие. Выгодная сделка, ничего не скажешь. Интересно, его отец считал её тоже таковой? Какие такие преимущества она даёт, что на протяжении стольких веков правители без раздумий жертвовали своими детьми.
Можно, конечно, было лично спросить у батюшки, не только же Яга знает об этой тайне, царь тоже. Он даже назначил встречу, дабы всё выяснить, однако язык не повернулся спросить. Стало страшно. Намного легче было довериться словам Василисы и считать, что вся эта придурь с заданиями сделана ради него, ради его спасения. Что его не хотели отдавать на заклание, даже зная, что от этого зависит благополучие страны и народа. Конечно, Иван понимал, что поставь его перед таким выбором, он сам бы выбрал смерть. Его воспитывали, как воина. Вбивали с детства слова о его долге перед государством, перед родителями, перед народом. Это всё так, как бы его не пугала кончина, он бы себя пересилил. Однако ему очень хотелось верить, что этот выбор не сделали за него самые близкие ему люди, потому что так было проще. Слишком было горько от этой мысли, слишком болело в груди. Если правда заключается в предательстве, он предпочитал обманываться.
Стоя сейчас на крыльце царских палат и дожидаясь жену, он поглядел на проплывающие мимо облака и криво усмехнулся. От судьбы не уйдёшь. Так же говорят умудрённые опытом старцы? Как же они оказались правы. А ведь он старался, потратил на это все свои последние годы. Пытался убежать, изменить, обмануть богиню, которая ему выпряла именно такую жизненную нить. Ведь он с ней был не согласен. С самого первого пророчества считал, что судьба к нему не справедлива.
Он был не согласен с предсказанной ему нянькой женой-лягушкой. Ему, царевичу, тому, о ком мечтали лучшие девицы королевства по словам безумной бабы было суждено связать жизнь с какой-то квакушкой! Смех, да и только! Сначала он и думал, что это шутка, придурь разозлённой ведуньи на очередную его детскую шалость. Однако приставленная к нему одарённая действительно была вещуньей, не болтающей попусту. И на его беду её предсказания всегда сбывались. Поэтому в конце концов он смирился. Лягушка, так лягушка. Главное, в девицу, по словам той же няньки, должна обернуться.
Однако ему по сей день не хотелось мириться с иным её предвещанием: что обретённая сила приведёт его на Калинов мост уже к третьему десятку. На мост, что соединяет явь и навь, и ступившему на который обратной дороги нет. А он не хотел умирать. До трясущихся поджилок он не хотел умирать. Может, он труслив, но увидев в первый раз смерть, он ясно понял, как дорога ему жизнь. И расставаться с ней он не хотел. С двенадцати лет он с ужасом ждал пробуждения своей силы и молился всем богам, дабы вещунья что-то напутала. Его молитвы услышаны не были. На шестнадцатый год у него пробудился дар, тёмный, как ночи в нави.
Продолжение завтра)
Прода от 11.01.2025, 13:55
Он стал ведьмаком. Для него это был приговор. В народе на масть не столь пристально и смотрели, как ему думается. Особенно, в бедных семьях. Родился одарённый? Прекрасно, будет кому работать и поддерживать семью деньгами. Всё же тех, кто владел силой, с большим удовольствием брали на заработки. Но то в среде простых людей, а вот в среде аристократов ведьм и ведьмаков не жаловали. И это мягко сказано. Он боялся представить, что бы случилось с ним, с его матерью, братьями и сёстрами, если бы в первый раз его сила проснулась во дворце.
Однако ему повезло. Дар пробудился, покуда он гостил у дядьки по матери. Скрючило его тогда знатно, и, если бы не помощь родственника, пожалуй, он бы и до утра не дожил. Вероятно, правдивы слова Василисы, что он силу не принимает, оттого ему так и худо каждый раз, когда её ощущает. Однако, как её принять, ежели вырос среди тех, кто тёмным ведовством брезговал, презирал, считал, что его лишь для умысла злого применяют.
