Могу только предполагать, почему он стал врагом — он мог связать нашу организацию и руководство школы V. Но школа Venenum не имеет никакого отношения к ТДВГ, это сторонняя, независимая структура. Отец так и сказал — какое г...но бы не творилось в V, ни ТДВГ, ни тем более моя троюродная тётя Лонда, которая меня туда командировала, не имеют никакого отношения. Кстати, я узнал, что после этого случая с бегством Верте и моим отчислением ТДВГ перестала сотрудничать с V.
Вчера мой отец сказал, что я и Верте в этом последнем потоке были самыми лучшими. «Двое самых отборных наёмных убийц на планете. Они отчислили тебя, потому что испугались. А Верте сбежал, потому что мог не удержаться и переубивать весь преподавательский состав».
Слабых места в бою у Верте два. Первое — он имеет рану под левой коленкой. Эту рану нанёс ему я, случайно, в одном из первых тренировочных боёв. Так вышло, что после этой раны мы подружились. Я ранил его, потом пришёл узнать, как его дела, а он признался, что зауважал меня, признал как более сильного противника — до меня его никто не мог даже поцарапать. Если ему изо всей силы ударить под левую коленку, ему будет очень больно, но во всех других местах он практически неуязвим для боли. Нас учили не чувствовать боль, а когда я его ранил — я задел ему важный нерв.
Второе — он левша. Он часто бьёт слева направо, любит обманные маневры. Ему не даётся сабельный бой, если противник подкрадывается слева. Я могу предполагать, что у него нарушение бокового зрения на левую сторону. Но в тренировочных боях, когда я это просёк, часто этим пользовался и побеждал. Потом он раскусил тоже моё слабое место и тоже смог побеждать, но какое у меня слабое место — я тебе не скажу, а скажу только если мы станем врагами.
Я бы поговорил с ним. Попытался бы убедить, что ТДВГ никакого отношения к зверствам в V не имеет. Но тут решать не мне, я ведь не знаю всех обстоятельств, чтоб раздавать непрошеные советы.
У него есть внутренний кодекс чести. Если он его не лишился — то лучше поговорить с ним, а не использовать слабые места. А если лишился, то ничего другого не остаётся, как убить его. Но ещё раз говорю — я бы поговорил. Мне жаль, что так с ним вышло. Я бы предпочёл, чтобы когда мы бы встретились с ним, он продолжал быть хорошим другом. Я многому научился благодаря Вермису и его кодексу чести. Без Вермиса я бы продолжал быть глупым оболтусом-клептоманом с мозгами меньше чем цыплёнка. Каким в сущности был до того, пока тётя не заставила отца отправить меня в V.
Пиши мне почаще, Сорвиголова. А ещё лучше — приезжай. Очень по тебе соскучился, с каждым днём всё невмоготу! Обнимаю и дико хочу сделать это по-настоящему!
Я тоже очень захотела обнять Удава, но он в нескольких сотнях километрах от меня. Его послание вселило надежду. Теперь я знала кучу ответов на вопрос, как нам сразиться с Верте.
Мод давно не спала, но ей необходимо получить ответы. ТДВГ выделила учительнице-Охотнице просторный кабинет с несколькими столами и шкафами, удобным стендом с оружием, и теперь это всё покрыто книгами, свитками, газетными вырезками, компьютерными распечатками. В некоторых местах лежали магические предметы вроде камней для Охотничьего Жезла, пучки сушёных трав, ветки деревьев, изделия-талисманы.
Мод пыталась расшифровать загадку Паука. На эти поиски её вдохновило посещение Тёмного Храма Охотников. Она прочитала мысли Храма. Как и Грифон, увидела свою фреску — эта фреска откликнулась внутри неё и словно позвала за собой. С тех пор Мод потеряла сон.
Аманда волновалась за её состояние и здоровье. Она несколько раз заглядывала к Мод, но Мод настойчиво утверждала, что всё в порядке, и ей надо поработать одной. Когда Аманда зашла в очередной раз, встала в дверях, скрестив руки и смотря на Мод уже не обеспокоенно, а строго, Мод поняла, что дальше злоупотреблять тревогой подруги не имеет смысла.
— Мод, послушай, тебе нужно быть в форме. Хоть нас и отстранили от боевых действий с Чёрным Орденом, ничто не вечно. Когда мы понадобимся, мы не должны быть размазнями.
— Я почти закончила, — выдохнула Мод. Она почувствовала, насколько сильно измотана.
Работа с древними текстами, напряжённый умственный труд плюс энергия на магические акты и контакт с колдовскими предметами для получения информации высосали из Пантеры все соки.
— Ты можешь закончить после того как поспишь. Вы, рыцари, спите мало, я бы предложила часа три хотя бы.
— О, терять три часа на сон для меня непозволительная роскошь! — выдохнула Мод.
— Я знала, что ты так скажешь, — Аманда вошла в кабинет Мод и ободряюще улыбнулась подруге. — Всё получится. Скорпион и в ус не дует — а это значит точно всё сложится.
— Скорпион успел отрастить себе усы? — пошутила устало Пантера.
— Если бы, — хмыкнула Аманда. — Скорее он отрастит усы своим ученикам и даже ученицам, чтоб по ним текло, да в рот не попадало. Но довольно про него сплетничать, и так Чёрный Орден ему косточки без конца перетирает, он небось весь изошёл от икоты! — Аманда любила подтрунивать над коллегой и товарищем, потому что он подтрунивал над ней. Но при этом они трепетно уважали друг друга.
— Да, я прочитала твои мысли. Ты имеешь в виду, что пора перетереть косточки Чёрному Ордену, — слабо улыбнулась Мод. — Вот что я узнала.
Обе женщины присели на небольшой диванчик, сдвинув и переложив на пол лежащие там кипы книг и папок.
— Есть плохая и хорошая новость. О демоне, да. Новость плохая — отозвать её не получится.
— Почему? — уточнила Аманда.
— Я изучила эту копию Абриуса Месциуса, демонолога. Старую книгу, что вы добыли у томберов, когда вербовали Грифона, да. Для вызова демона высшего порядка, помимо крови сильных магов, и помимо Ключа Инферно, использовался ещё один компонент. Называется Акт Закрепления. Для того, чтобы демона нельзя было отозвать, выбирается человек, душа которого замещает демона в Инферно, как только демон попадает сюда. По закону сохранения энергии, где убыло, там и прибыло. Если бы такого человека не было, мы могли бы отозвать демоншу назад, едва бы к нам попал Ключ Инферно — пусть даже не убивая её. Ключ Инферно обеспечивает ей формальное бессмертие и свободу деяний в этом мире — об этом свойстве говорил Чар.
— Получается, человек, что замещает Августину, уже умер, заместил её... — проговорила Аманда, быстро сообразив. — Эти подлые Томберы всё просчитали!
— Это не Томберы. Я узнала, что ноги растут от Крампа. Он впервые узнал о Месциусе, добыл и размножил копии его книги. Та копия, что вы конфисковали в марте — не единственная. Крамп уже давно хотел вызвать Августину. Он поработил ум молодого гения, Ромео Нельсона. И тот согласился на обмен душ. Мне кажется, Рикардо знает об этом. Я попыталась прочитать его мысли, но он закрылся, естественно, и... в общем, мы с ним не разговариваем.
— Когда вы с ним успели рассориться?!
— После того как побывали в Храме. Он вышел из Храма последним, а я... в общем, подловила его, застала врасплох, можно сказать. Понимаю, делать этого не следовало бы... Когда он вышел, он думал про Нельсона. Он считал этого человека лучшим другом, то есть у него были основания доверять ему.
— Грифон тебя простит и остынет быстро, не парься даже, — махнула рукой Аманда. — Полезно забираться к нему в голову и вообще полезно делать с ним такое, что сбивает с него спесь. Он не способен держать обиду, это не в его стиле — тем более на тебя. Он в тебе души не чает на самом-то деле.
Мод слегка смутилась. Она была уверена, что подруга шутит, чтобы её подбодрить. Но ей стало приятнее от осознания, что Аманда, возможно, права, и Грифон не дуется на неё.
— Значит, Крамп. Что ж, предсказуемо. Я бы ещё добавила, что можно догадаться о причинах его конфликта с Коримом. Корим похитил его секреты и научно-магические наработки, чтобы использовать самому, то есть сообразить на троих с Зигами. На месте Крампа я бы тоже облила лицо Корима кислотой и не только лицо! — размышляла Аманда. И тут же вздохнула. — Что ж, сделанного не воротишь. Значит, остаётся только убийство Августины тем магом, кровью которого её вызвали.
— Мы с тобой знаем этого мага. Она совершенно не готова, — вздохнула Мод.
— Паук послал её на переговоры к Трёхглазой! — напомнила Аманда, тоном слегка оскорблённого достоинства. И напомнила: — Она моя подчинённая.
— Я не имею цель принизить её способности. Даже я, Охотница Земли, не смогу сразиться с Августой, если бы стояла такая цель. Даже Скорпион не сможет убить её. Даже ты, даже Грифон. Но если прямо сейчас посылать к Августине твою подчинённую — это поражение! Это как отправить девочку с ножом против водородной бомбы.
— Скорпион подготовит её. Даже Грифон с большим энтузиазмом начал ею заниматься. Она справится. Пусть не в этом году, но в следующем — точно. Но довольно о плохом. Ты говорила — есть хорошая новость. В чём она? — Аманда, как всегда, настроена на позитивный лад.
— Хорошая новость в том, что... кажется, я нашла следы, где может всплыть Ключ Забвения.
Аманда вся подобралась. Она замерла на несколько мгновений, потом медленно проговорила:
— Пантера. Вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Это очень важно. Если мы сейчас сыграем на опережение, в следующий раз локти будет себе кусать Трёхглазая, а не мы!
Пантера принялась излагать ход своих исследований.
Снег мерно шуршал и скрипел под ногами. Сегодня улицу сковал особенный мороз. Словно это Лексаэлла Тайрус нам сопутствовала. Нам не холодно, потому что адреналин зашкаливал, и мы не чувствовали вообще ничего, кроме жажды поскорее разделаться с Зелёным Червём.
Эдди не задавал лишних вопросов. Когда мы с ним встретились перед нашей опасной миссией, он был серьёзен, сосредоточен, напряжён — но не напуган и не растерян. Эдди убеждал, что верит в меня.
Мне даже казалось, что он верит в меня и верит мне ещё больше, чем я сама себе. За последние три этих сумасшедших дня моя самооценка изрядно давала сбои. Я шла буквально в темноте, вслепую, не знала, что и зачем мне делать, я не знала — кто или что меня ведёт и ведёт ли. Я доверилась бурному течению событий, этому ужасному стремительному потоку. Барахталась в нём, пытаясь обрести контроль, но всякий раз почва уходила из-под ног. Так могли действовать чары русалок. Так действовала моя неопытность, глупость, желторотость.
Пока мне везло. Русалки задали мне такие задания, чтобы я сломалась, не сдюжила. Но находились нужные люди, друзья подкидывали информацию. В один прекрасный момент что-то может пойти не так. И это запросто может случиться именно в последний момент: 29 декабря. Я боялась этой даты.
— После того, что ты мне рассказала, я уделаю его с лёгкостью! — Эдвард бодрился. — Я всё запомнил. Я умею драться.
— Я видела, знаю. Извини, что втравливаю тебя в это.
— Не начинай, Клот! Это я тебя втравил, это я должен на коленях у тебя просить прощения, и буду! После того как убью его. Это меня чёрт дёрнул за язык рассказать тебе про Мрию. Сам не знаю, что на меня тогда нашло.
— Всё в порядке, Эдвард. Так надо было. Эдди, постой.
Я остановилась, Эдди тоже. Нам осталось преодолеть считанные метры. Вот тот самый дом, где случилась моя стычка с Червём, после чего я полетела в канализацию. Тело почувствовало неприятную дрожь. В горле стало сухо. Мои руки, ноги и туловище вспомнили мощные увесистые удары Червя.
Он бил больно, но не смертельно — теперь я это осознала в полной мере. Бил чтобы проучить, запугать, деморализовать. Но не чтобы убить. И даже не чтобы сделать инвалидом, между прочим. Он не хотел тогда меня убивать, хотя мог, запросто! Раз сам Царь Упырей, Брюс Тенбрук (отец Удава) называл его одним из двух лучших убийц на планете.
Кодекс чести. Что за кодекс чести?
Эдвард смотрел на меня, ждал, что я собралась ему сказать.
— Он не-человек. Я не знаю, что у него за сверх способности — от русалок ли, от демонов, либо он сам по себе владеет такими сверхспособностями. Я мало знаю о не-людях. Но исходя из того, что я читала в книгах и что мне говорили, известно следующее. Эти сверхспособности, их применение тесно связаны с психологическим настроем. Важна постоянная осознанность, присутствие здесь и сейчас. Важна концентрация. Важно убрать прочь все эмоции, оставить только созерцание и реагирование. Важно прислушиваться к интуиции. Я не знаю, насколько нам это с тобой поможет, но давай сейчас просто вдохнём побольше воздуха и прикажем себе сохранять самообладание — что бы ни случилось. Самообладание, Эдди, самообладание.
— Да, Клот. Я понял. Меня папа-бизнесмен этому же и обучал. Он говорит — на деловых переговорах могут попадаться разные типы. В том числе акулы. А они любят жрать более слабых оппонентов. «Ты, — говорил мой папа, — всегда будь спокоен. Истинный мужчина всегда спокоен». Он на этот счёт шутил, кто не спокоен — тот не мужчина и даже не женщина, потому что женщины должны быть в два раза спокойнее мужчин — ведь часть этого спокойствия они передают детям, обучают детей спокойствию, и поддерживают мужчин. Прости, углубился в философию. Да, я нервничаю, я признаю своё страх, принимаю его и отпускаю.
— Давай руку, ты меня убедил, что я должна быть в два раза спокойнее тебя, — я протянула ладонь, Эдди взял её. — Давай вторую.
Мы соединили обе наши руки, встали друг напротив друга.
— Закрой глаза, — тихо скомандовала я.
— Есть, сэр, — Эдди теперь улыбнулся чуть более расслаблено.
— Дыши. Воздухом. Снегом.
— Снег... Снег — это вода... — вырвалось у Эдди.
— Даже в воде прячется огонь, — вырвалось у меня.
Мы выпали из реальности. Наша совместная медитация и настрой подействовали. Мы дарили друг другу то, чего у нас не было в тот момент. Мы дарили друг другу самообладание и храбрость.
— Я бы хотел, чтобы ты оставалась моим другом. Чтобы мы встретились в следующей жизни тоже как друзья или как родственники. Если я проиграю, а ты решишь вступить в бой и выиграешь, позаботься о Мрии.
Меня кольнул большой страх. Глядя в тёмно-серые, одновременно хитрые и наивные глаза Эдди, я осознала, что могу видеть его живым в последние минуты. Наверное, наше тайное прощание напоминало в тот миг сцену из дешёвой мыльной оперы, но нам не до того, как мы выглядели. Мы в тот миг были настоящими. Нам страшно. Мы шли на битву с врагом, который в первый раз заставил нас позорно бежать, во второй раз победил меня в драке как тряпичного котёнка.
Поднялась пурга, метель. Как из ниоткуда.
Мы пошли вперёд, обогнули дом, вышли на пространство-площадку перед логовом Томберов. И увидели их.
Хищник и жертва, охотник и трофей, ловец и добыча. Он ждал нас, русалки или иные осведомители-томберы его, должно быть, предупредили, что мы придём. Он стоял на фоне логова Томберов, а Мрия в его власти. Червь по-собственнически оплёл её руками, она крепко прижималась к нему, доверчиво пристроившись на его груди, обхватив его плечи. Я догадалась, что Мрия под сильным гипнотическим воздействием. Ведь когда мы с Эдди вывозили её из этого страшного дома, Мрия до смерти боялась Верте и ту русалку.
Верте с видом победителя и нескрываемым превосходством смотрел на нас. Мы с Эдди одновременно на уровне интуиции осознали, как жалко мы выглядим. Двое беспомощных деток пришли просить у матёрого злодея отпустить третью беспомощную детку и не бить их при этом больно.
Вчера мой отец сказал, что я и Верте в этом последнем потоке были самыми лучшими. «Двое самых отборных наёмных убийц на планете. Они отчислили тебя, потому что испугались. А Верте сбежал, потому что мог не удержаться и переубивать весь преподавательский состав».
Слабых места в бою у Верте два. Первое — он имеет рану под левой коленкой. Эту рану нанёс ему я, случайно, в одном из первых тренировочных боёв. Так вышло, что после этой раны мы подружились. Я ранил его, потом пришёл узнать, как его дела, а он признался, что зауважал меня, признал как более сильного противника — до меня его никто не мог даже поцарапать. Если ему изо всей силы ударить под левую коленку, ему будет очень больно, но во всех других местах он практически неуязвим для боли. Нас учили не чувствовать боль, а когда я его ранил — я задел ему важный нерв.
Второе — он левша. Он часто бьёт слева направо, любит обманные маневры. Ему не даётся сабельный бой, если противник подкрадывается слева. Я могу предполагать, что у него нарушение бокового зрения на левую сторону. Но в тренировочных боях, когда я это просёк, часто этим пользовался и побеждал. Потом он раскусил тоже моё слабое место и тоже смог побеждать, но какое у меня слабое место — я тебе не скажу, а скажу только если мы станем врагами.
Я бы поговорил с ним. Попытался бы убедить, что ТДВГ никакого отношения к зверствам в V не имеет. Но тут решать не мне, я ведь не знаю всех обстоятельств, чтоб раздавать непрошеные советы.
У него есть внутренний кодекс чести. Если он его не лишился — то лучше поговорить с ним, а не использовать слабые места. А если лишился, то ничего другого не остаётся, как убить его. Но ещё раз говорю — я бы поговорил. Мне жаль, что так с ним вышло. Я бы предпочёл, чтобы когда мы бы встретились с ним, он продолжал быть хорошим другом. Я многому научился благодаря Вермису и его кодексу чести. Без Вермиса я бы продолжал быть глупым оболтусом-клептоманом с мозгами меньше чем цыплёнка. Каким в сущности был до того, пока тётя не заставила отца отправить меня в V.
Пиши мне почаще, Сорвиголова. А ещё лучше — приезжай. Очень по тебе соскучился, с каждым днём всё невмоготу! Обнимаю и дико хочу сделать это по-настоящему!
Я тоже очень захотела обнять Удава, но он в нескольких сотнях километрах от меня. Его послание вселило надежду. Теперь я знала кучу ответов на вопрос, как нам сразиться с Верте.
***
Мод давно не спала, но ей необходимо получить ответы. ТДВГ выделила учительнице-Охотнице просторный кабинет с несколькими столами и шкафами, удобным стендом с оружием, и теперь это всё покрыто книгами, свитками, газетными вырезками, компьютерными распечатками. В некоторых местах лежали магические предметы вроде камней для Охотничьего Жезла, пучки сушёных трав, ветки деревьев, изделия-талисманы.
Мод пыталась расшифровать загадку Паука. На эти поиски её вдохновило посещение Тёмного Храма Охотников. Она прочитала мысли Храма. Как и Грифон, увидела свою фреску — эта фреска откликнулась внутри неё и словно позвала за собой. С тех пор Мод потеряла сон.
Аманда волновалась за её состояние и здоровье. Она несколько раз заглядывала к Мод, но Мод настойчиво утверждала, что всё в порядке, и ей надо поработать одной. Когда Аманда зашла в очередной раз, встала в дверях, скрестив руки и смотря на Мод уже не обеспокоенно, а строго, Мод поняла, что дальше злоупотреблять тревогой подруги не имеет смысла.
— Мод, послушай, тебе нужно быть в форме. Хоть нас и отстранили от боевых действий с Чёрным Орденом, ничто не вечно. Когда мы понадобимся, мы не должны быть размазнями.
— Я почти закончила, — выдохнула Мод. Она почувствовала, насколько сильно измотана.
Работа с древними текстами, напряжённый умственный труд плюс энергия на магические акты и контакт с колдовскими предметами для получения информации высосали из Пантеры все соки.
— Ты можешь закончить после того как поспишь. Вы, рыцари, спите мало, я бы предложила часа три хотя бы.
— О, терять три часа на сон для меня непозволительная роскошь! — выдохнула Мод.
— Я знала, что ты так скажешь, — Аманда вошла в кабинет Мод и ободряюще улыбнулась подруге. — Всё получится. Скорпион и в ус не дует — а это значит точно всё сложится.
— Скорпион успел отрастить себе усы? — пошутила устало Пантера.
— Если бы, — хмыкнула Аманда. — Скорее он отрастит усы своим ученикам и даже ученицам, чтоб по ним текло, да в рот не попадало. Но довольно про него сплетничать, и так Чёрный Орден ему косточки без конца перетирает, он небось весь изошёл от икоты! — Аманда любила подтрунивать над коллегой и товарищем, потому что он подтрунивал над ней. Но при этом они трепетно уважали друг друга.
— Да, я прочитала твои мысли. Ты имеешь в виду, что пора перетереть косточки Чёрному Ордену, — слабо улыбнулась Мод. — Вот что я узнала.
Обе женщины присели на небольшой диванчик, сдвинув и переложив на пол лежащие там кипы книг и папок.
— Есть плохая и хорошая новость. О демоне, да. Новость плохая — отозвать её не получится.
— Почему? — уточнила Аманда.
— Я изучила эту копию Абриуса Месциуса, демонолога. Старую книгу, что вы добыли у томберов, когда вербовали Грифона, да. Для вызова демона высшего порядка, помимо крови сильных магов, и помимо Ключа Инферно, использовался ещё один компонент. Называется Акт Закрепления. Для того, чтобы демона нельзя было отозвать, выбирается человек, душа которого замещает демона в Инферно, как только демон попадает сюда. По закону сохранения энергии, где убыло, там и прибыло. Если бы такого человека не было, мы могли бы отозвать демоншу назад, едва бы к нам попал Ключ Инферно — пусть даже не убивая её. Ключ Инферно обеспечивает ей формальное бессмертие и свободу деяний в этом мире — об этом свойстве говорил Чар.
— Получается, человек, что замещает Августину, уже умер, заместил её... — проговорила Аманда, быстро сообразив. — Эти подлые Томберы всё просчитали!
— Это не Томберы. Я узнала, что ноги растут от Крампа. Он впервые узнал о Месциусе, добыл и размножил копии его книги. Та копия, что вы конфисковали в марте — не единственная. Крамп уже давно хотел вызвать Августину. Он поработил ум молодого гения, Ромео Нельсона. И тот согласился на обмен душ. Мне кажется, Рикардо знает об этом. Я попыталась прочитать его мысли, но он закрылся, естественно, и... в общем, мы с ним не разговариваем.
— Когда вы с ним успели рассориться?!
— После того как побывали в Храме. Он вышел из Храма последним, а я... в общем, подловила его, застала врасплох, можно сказать. Понимаю, делать этого не следовало бы... Когда он вышел, он думал про Нельсона. Он считал этого человека лучшим другом, то есть у него были основания доверять ему.
— Грифон тебя простит и остынет быстро, не парься даже, — махнула рукой Аманда. — Полезно забираться к нему в голову и вообще полезно делать с ним такое, что сбивает с него спесь. Он не способен держать обиду, это не в его стиле — тем более на тебя. Он в тебе души не чает на самом-то деле.
Мод слегка смутилась. Она была уверена, что подруга шутит, чтобы её подбодрить. Но ей стало приятнее от осознания, что Аманда, возможно, права, и Грифон не дуется на неё.
— Значит, Крамп. Что ж, предсказуемо. Я бы ещё добавила, что можно догадаться о причинах его конфликта с Коримом. Корим похитил его секреты и научно-магические наработки, чтобы использовать самому, то есть сообразить на троих с Зигами. На месте Крампа я бы тоже облила лицо Корима кислотой и не только лицо! — размышляла Аманда. И тут же вздохнула. — Что ж, сделанного не воротишь. Значит, остаётся только убийство Августины тем магом, кровью которого её вызвали.
— Мы с тобой знаем этого мага. Она совершенно не готова, — вздохнула Мод.
— Паук послал её на переговоры к Трёхглазой! — напомнила Аманда, тоном слегка оскорблённого достоинства. И напомнила: — Она моя подчинённая.
— Я не имею цель принизить её способности. Даже я, Охотница Земли, не смогу сразиться с Августой, если бы стояла такая цель. Даже Скорпион не сможет убить её. Даже ты, даже Грифон. Но если прямо сейчас посылать к Августине твою подчинённую — это поражение! Это как отправить девочку с ножом против водородной бомбы.
— Скорпион подготовит её. Даже Грифон с большим энтузиазмом начал ею заниматься. Она справится. Пусть не в этом году, но в следующем — точно. Но довольно о плохом. Ты говорила — есть хорошая новость. В чём она? — Аманда, как всегда, настроена на позитивный лад.
— Хорошая новость в том, что... кажется, я нашла следы, где может всплыть Ключ Забвения.
Аманда вся подобралась. Она замерла на несколько мгновений, потом медленно проговорила:
— Пантера. Вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Это очень важно. Если мы сейчас сыграем на опережение, в следующий раз локти будет себе кусать Трёхглазая, а не мы!
Пантера принялась излагать ход своих исследований.
***
Снег мерно шуршал и скрипел под ногами. Сегодня улицу сковал особенный мороз. Словно это Лексаэлла Тайрус нам сопутствовала. Нам не холодно, потому что адреналин зашкаливал, и мы не чувствовали вообще ничего, кроме жажды поскорее разделаться с Зелёным Червём.
Эдди не задавал лишних вопросов. Когда мы с ним встретились перед нашей опасной миссией, он был серьёзен, сосредоточен, напряжён — но не напуган и не растерян. Эдди убеждал, что верит в меня.
Мне даже казалось, что он верит в меня и верит мне ещё больше, чем я сама себе. За последние три этих сумасшедших дня моя самооценка изрядно давала сбои. Я шла буквально в темноте, вслепую, не знала, что и зачем мне делать, я не знала — кто или что меня ведёт и ведёт ли. Я доверилась бурному течению событий, этому ужасному стремительному потоку. Барахталась в нём, пытаясь обрести контроль, но всякий раз почва уходила из-под ног. Так могли действовать чары русалок. Так действовала моя неопытность, глупость, желторотость.
Пока мне везло. Русалки задали мне такие задания, чтобы я сломалась, не сдюжила. Но находились нужные люди, друзья подкидывали информацию. В один прекрасный момент что-то может пойти не так. И это запросто может случиться именно в последний момент: 29 декабря. Я боялась этой даты.
— После того, что ты мне рассказала, я уделаю его с лёгкостью! — Эдвард бодрился. — Я всё запомнил. Я умею драться.
— Я видела, знаю. Извини, что втравливаю тебя в это.
— Не начинай, Клот! Это я тебя втравил, это я должен на коленях у тебя просить прощения, и буду! После того как убью его. Это меня чёрт дёрнул за язык рассказать тебе про Мрию. Сам не знаю, что на меня тогда нашло.
— Всё в порядке, Эдвард. Так надо было. Эдди, постой.
Я остановилась, Эдди тоже. Нам осталось преодолеть считанные метры. Вот тот самый дом, где случилась моя стычка с Червём, после чего я полетела в канализацию. Тело почувствовало неприятную дрожь. В горле стало сухо. Мои руки, ноги и туловище вспомнили мощные увесистые удары Червя.
Он бил больно, но не смертельно — теперь я это осознала в полной мере. Бил чтобы проучить, запугать, деморализовать. Но не чтобы убить. И даже не чтобы сделать инвалидом, между прочим. Он не хотел тогда меня убивать, хотя мог, запросто! Раз сам Царь Упырей, Брюс Тенбрук (отец Удава) называл его одним из двух лучших убийц на планете.
Кодекс чести. Что за кодекс чести?
Эдвард смотрел на меня, ждал, что я собралась ему сказать.
— Он не-человек. Я не знаю, что у него за сверх способности — от русалок ли, от демонов, либо он сам по себе владеет такими сверхспособностями. Я мало знаю о не-людях. Но исходя из того, что я читала в книгах и что мне говорили, известно следующее. Эти сверхспособности, их применение тесно связаны с психологическим настроем. Важна постоянная осознанность, присутствие здесь и сейчас. Важна концентрация. Важно убрать прочь все эмоции, оставить только созерцание и реагирование. Важно прислушиваться к интуиции. Я не знаю, насколько нам это с тобой поможет, но давай сейчас просто вдохнём побольше воздуха и прикажем себе сохранять самообладание — что бы ни случилось. Самообладание, Эдди, самообладание.
— Да, Клот. Я понял. Меня папа-бизнесмен этому же и обучал. Он говорит — на деловых переговорах могут попадаться разные типы. В том числе акулы. А они любят жрать более слабых оппонентов. «Ты, — говорил мой папа, — всегда будь спокоен. Истинный мужчина всегда спокоен». Он на этот счёт шутил, кто не спокоен — тот не мужчина и даже не женщина, потому что женщины должны быть в два раза спокойнее мужчин — ведь часть этого спокойствия они передают детям, обучают детей спокойствию, и поддерживают мужчин. Прости, углубился в философию. Да, я нервничаю, я признаю своё страх, принимаю его и отпускаю.
— Давай руку, ты меня убедил, что я должна быть в два раза спокойнее тебя, — я протянула ладонь, Эдди взял её. — Давай вторую.
Мы соединили обе наши руки, встали друг напротив друга.
— Закрой глаза, — тихо скомандовала я.
— Есть, сэр, — Эдди теперь улыбнулся чуть более расслаблено.
— Дыши. Воздухом. Снегом.
— Снег... Снег — это вода... — вырвалось у Эдди.
— Даже в воде прячется огонь, — вырвалось у меня.
Мы выпали из реальности. Наша совместная медитация и настрой подействовали. Мы дарили друг другу то, чего у нас не было в тот момент. Мы дарили друг другу самообладание и храбрость.
— Я бы хотел, чтобы ты оставалась моим другом. Чтобы мы встретились в следующей жизни тоже как друзья или как родственники. Если я проиграю, а ты решишь вступить в бой и выиграешь, позаботься о Мрии.
Меня кольнул большой страх. Глядя в тёмно-серые, одновременно хитрые и наивные глаза Эдди, я осознала, что могу видеть его живым в последние минуты. Наверное, наше тайное прощание напоминало в тот миг сцену из дешёвой мыльной оперы, но нам не до того, как мы выглядели. Мы в тот миг были настоящими. Нам страшно. Мы шли на битву с врагом, который в первый раз заставил нас позорно бежать, во второй раз победил меня в драке как тряпичного котёнка.
Поднялась пурга, метель. Как из ниоткуда.
Мы пошли вперёд, обогнули дом, вышли на пространство-площадку перед логовом Томберов. И увидели их.
Хищник и жертва, охотник и трофей, ловец и добыча. Он ждал нас, русалки или иные осведомители-томберы его, должно быть, предупредили, что мы придём. Он стоял на фоне логова Томберов, а Мрия в его власти. Червь по-собственнически оплёл её руками, она крепко прижималась к нему, доверчиво пристроившись на его груди, обхватив его плечи. Я догадалась, что Мрия под сильным гипнотическим воздействием. Ведь когда мы с Эдди вывозили её из этого страшного дома, Мрия до смерти боялась Верте и ту русалку.
Верте с видом победителя и нескрываемым превосходством смотрел на нас. Мы с Эдди одновременно на уровне интуиции осознали, как жалко мы выглядим. Двое беспомощных деток пришли просить у матёрого злодея отпустить третью беспомощную детку и не бить их при этом больно.
