Пролог
Последний автобус ехал по узкому шоссе в сторону Храббурга. Синтия Грасс дремала на заднем сиденье, вцепившись в сумочку. Сегодняшний денёк выдался на редкость неудачным. Утром она проспала собеседование на вакансию манекенщицы, назначенное в другом городе — Лэдис-Мэдисе. Решив туда добраться, параллельно попала на другое, где её взяли сразу на пробный день. Она почти десять часов подряд без передыха разбирала горы бумажек, то есть выполняла работу, на какую она не согласилась бы ни за что в жизни. Но раз проспала — сама виновата. Надо было оправдаться перед матерью, которая заставила её поехать в эту дыру! И угораздило же её маме забронировать ей гостиницу не в Лэдис-Мэдисе — а в сорока километрах, в Храббурге!
Оказывается, маман всё перепутала. Один из её бывших ухажёров работал продюсером модельного агентства, и мать решила пристроить дочь на перспективную работу. Манекенщицы нередко снимались в кино, многие известные актрисы когда-то начинали с модельного бизнеса. Всё это импонировало госпоже Грасс-старшей. Она в приказном порядке вытолкнула Синтию из дома и велела пройти собеседование, будучи уверенной, что агентство её ухажёра территориально находится в Храббурге.
Синтия должна была вернуться хоть с чем-то. Она понимала, что мать с неё три шкуры спустит за этот провал! Поэтому, чтобы хоть как-то задобрить мать, девушка согласилась поработать секретаршей в одной из контор Лэдис-Мэдиса. Женщина, которая её собеседовала, поняла, что Синтия в отчаянии, сжалилась и сказала, что она принята на работу. Только Синтия должна была начиная с сегодняшнего дня разбирать документы в архиве. Синтия осталась.
Во многом повлияло, что её работодательница предложила большую зарплату. Таких сумасшедших денег Синтия отродясь не видела! Она рассчитывала на стажировку, подработку, поскольку пока ещё несовершеннолетняя — только на днях стукнуло семнадцать. И лишь когда за окнами давным-давно стемнело, а начальница всё не уходила с работы, намекая, что пока она не уйдёт — не уйдут и сотрудники, Синтия поняла одно. За такую большую зарплату придётся продать душу этой ведьме, как она окрестила про себя работодательницу.
Около десяти вечера начальница позволила сотрудникам, в том числе новенькой секретарше Синтии, уйти домой. Синтия опрометью кинулась на автобус, где её чуть не зажало дверьми. Водитель был недоволен, что из-за неё был вынужден задержаться на целых пятнадцать секунд. Он пробурчал, что перерабатывает и что раньше последний автобус из Лэдис-Мэдиса до Храббурга вообще уходил в половине девятого.
И вот автобус высадил всех пассажиров, Синтия осталась одна. Водитель был бы рад сразу рвануть в парк, а значит сразу потом домой, и проклинал про себя эту незадачливую пассажирку. А Синтия настолько устала и расстроилась из-за своей новой работы, что забыла купить билет!
Она услышала сквозь дрёму, как динамик объявляет, что следующая остановка — конечная. Не сразу поняла, что в салоне она уже не одна, не считая водителя. А когда над ней склонился мужчина угрожающего вида, было уже поздно понимать.
— Ваш билетик, девушка! — прохрипел он.
Синтия в испуге распахнула глаза. Они встретились с глазами контролёра, неестественно светло-серыми, в которых мелькали жёлтые огоньки. Лицо его было зловещим, губы щерились в кривой ухмылке, брови срослись на переносице. Сам он высокий и массивный, Синтия даже сначала не могла понять, как такая громила-оглобля вообще влезла в автобус.
— Билет ваш, — повторил он с нажимом, низким хриплым басом.
— Э... билет... э... у меня нет билета... — пробормотала Синтия, чувствуя, как в неё подползает неизвестно откуда взявшийся страх.
Хотя с чего бы это? Она ведь не из тех, кто за словом в карман лезет! И с чего она так испугалась этого контролёра!?
Контролёр вдруг обрадовался. На его лицо наползло садистическое предвкушающее возбуждение. Промелькнула тень, гримаса, которая заставила Синтию съёжиться, пискнуть и вжаться в сиденье.
— Значит, ты пойдёшь сейчас со мной! — выдохнул контролёр, надвигаясь и нависая над Синтией.
Одной рукой он держался за ближайший поручень, другой нажал на кнопку открывания дверей. Водитель обрадовался, что избавляется с помощью контролёра от дурацкой пассажирки, и радостно остановил автобус. Синтия не успела опомниться, как контролёр схватил её за рукав куртки и выволок на улицу.
Вокруг зимний февральский лес и заброшенные развалины. Никаких признаков остановки, человеческого жилья и других машин. Автобус, весело виляя задом, уехал прочь, оставив Синтию на растерзание. Контролёр держал её за рукав куртки, начал подтягивать к себе:
— Нет билета — заплатишь своим мясом! — прохрипел он.
Его лицо вдруг стало странным образом меняться. И он сам тоже стремительно увеличивался в размерах. Одежда затрещала, нос и челюсть вытянулись, руки покрылись густой тёмно-серой шерстью. Синтия закричала в ужасе и отчаянии, и вырвалась — ценой своей куртки и сумочки. Потом она побежала прочь в темноту, в руины заброшенного квартала. Контролёр, уже полностью превратившийся в громадного волкообразного зверя, озадаченно посмотрел на девичью курточку и сумочку, запутавшиеся в его лапе, и отбросил их прочь. А потом вприпрыжку погнал за девушкой. Он очень хотел есть.
***
Тем временем с другой стороны к этим самым развалинам через лес двигалась компания из двух человек. Пожилой Поль Парус по прозвищу Мачта слегка прихрамывал, опираясь на клюку: в прошлой схватке с оборотнями жёстко напоролся на сук и чуть не остался без ноги совсем. Но так как Поль Парус — опытный патологоанатом и врач, ему удалось спасти нижнюю конечность и предотвратить гангрену.
Его молодой коллега, Антонио Тенбрук по прозвищу Удав шёл будто летел, лихо перепрыгивая коряги и буреломы. Радость по-настоящему переполняла его сердце. Буквально день назад он вернулся из полуторамесячной поездки в горы, где его учитель Майло Стимвитз по прозвищу Скорпион открыл ему мудрость и знания Вселенной — так ему казалось. А ещё буквально через два дня он поедет в Укосмо — огромный город, в котором мечтал побывать с самого рождения — так ему тоже казалось. Антонио пребывал в необычайной эйфории, мир сейчас казался ему очень радужным, а море было по колено. Ещё Антонио желал хорошенько развлечься, пошалить и покуражиться — словом, получить максимум удовольствий.
— Наше сегодняшнее дежурство, скорее всего, пройдёт без эксцессов. Осмотрим периметр, зафиксируем аномалии, какие будут. Но их давно уже нет. Пять недель точно, — Поль Парус вздохнул. Ему, несмотря на больную ногу, как раз хотелось эксцессов.
Работать патологоанатомом Полю нравилось. Но иногда нападала тоска смертная: морг, покойники, рутина. Поль стал просить начальство Танресского филиала ТДВГ в лице Мори Килло давать ему больше оперативной работы. Мори скрепя сердце согласилась: ей не хотелось потерять талантливого судмедэксперта в какой-нибудь схватке с демоном. Но когда под её начало присовокупили Антонио Тенбрука — члена гильдии воров "Упыри", сына текущего мэра Танреса и троюродного племянника начальницы Мори из Центра — Лонды, — пришлось уступить Полю. Ведь Поль назначен негласным куратором Антонио, а Антонио просто обожал оперативку. Мори наказала Антонио охранять Поля на вылазках как зеницу ока, Полю же она наказала вовремя образумливать Антонио, если тот соберётся что-то вытворять. Таким образом два сыщика приглядывали друг за другом, однако между собой очень дружили.
Когда Антонио уехал в горы в самый первый день января, Поль занимался регулярными осмотрами местности под названием Колокольчики. В этой местности наблюдалась повышенная аномальная активность, особенно в ночное время. Антонио вернулся вчера и узнав от Поля о его рейдах, попросился с ним на дежурство — в качестве действующего телохранителя. Поль не мог отказать молодому коллеге. Аномальная активность, начавшаяся проявляться в конце декабря, сошла на нет. Она выражалась в том, что в некоторых местах Колокольчиков пространство разрежалось, и оттуда выходили сущности, которые затем неизвестно как и куда исчезали. Поль мечтал увидеть этих сущностей и вступить с ними в контакт или в бой. Антонио тоже привлекала такая идея.
— Погоди, Мачта, вся ночь ещё впереди! — оптимистично заявил Антонио на немного занудную фразу Поля.
— Так я себя настраивал много ночей до этого, коллега Удав, — вздохнул Поль. — Но это ничего. Зато прогуляемся, разомнём ноги, подышим свежим воздухом! Всегда полезно.
Колокольчики состояли из одноименного заброшенного населенного пункта и густого леса с необычной энергетикой, куда боялась заходить даже гопники и подонки из Банды Ежей. Этот лес представлял для агентов Только Для Ваших Глаз повышенное внимание, именно его сейчас исследовали Мачта и Удав. Колокольчиками ранее назывался рабочий посёлок между шоссе на Лэдис-Мэдис и этим лесом на окраине Танреса, ныне сплошные развалины. Там часто собирались эти самые гопники.
Поль и Антонио дошли до развалин, Поль вот-вот готовился снова занудно произнести — "Ну вот, опять ничего особенного не произошло", как вдруг они услышали истошные девичьи визги. Вопли эти прерывались сдавленным утробным рычанием. Поль сразу его узнал. Именно владелец этого рычания стал косвенной причиной того, что агент Мачта чуть не остался без одной ноги и сейчас прыгает по кочкам с клюкой.
— Коллега Удав, там Контролёр поймал очередного зайца. Поможем? — забыв о хромоте и о возрасте, приближающимся к шестидесяти пяти годам, Поль взмахнул своей клюкой, будто мечом, и дёрнулся с места.
— Контролёру? Да с удовольствием, — выдохнул весело Удав.
— Зайцу, Удав, зайцу! — назидательно поправил его Мачта.
Удав хотел сострить на тему, что заяц для удава — всё равно что кролик, то есть сладкое блюдо, да замешкался. Его тонкий слух профессионального вора уловил шуршание где-то сбоку и спереди. Возможно, там прятались Ежи! С Ежами у Упырей давние тёрки — да что там говорить, тёрки — Ежи серьёзные заклятые враги! Но Поль побежал бить Контролёра, и ему надо помочь. Мори не простит, если с самым лучшим в мире патологоанатомом что-то случится! Удав ринулся на помощь Полю.
Тут же приостановился, заколебался. Если это Ежи — они только и ждут, чтобы вонзить нож в спину. Конечно, нехорошо сейчас Поля оставлять одного в битве с оборотнем. Но Удав ему всё потом объяснит. В конце концов, это его первоочередная задача — прикрывать тылы и защищать Полю спину!
Превратившись в тень и двигаясь абсолютно бесшумно — многолетняя практика профессионального вора научила — Антонио подобрался к стенам, за которыми, по его прикидкам, прятался "гопник" или "Ёж". Девушка-жертва продолжала орать, оборотень продолжал рычать — это означало, что пока всё под контролем, жертва жива, раз подаёт голос. Рука Удава потянулась к верному ножу на поясе. Когда он прокрался за стены домика без крыши, бывшего когда-то будкой или туалетом, услышал возню, звуки ударов, падений и сдавленный хрип Поля совсем близко.
Вот тогда Удаву стало очень неприятно! В домике никого — между тем тот, кто там сидел, вероломно выбрался и совершил удар в спину агенту Мачте! Стараясь не шуметь, хоть его распирало от волнения и желания выкрикнуть имя старшего товарища, Удав выскочил через пробоину, бывшую некогда окном, с другой стороны, и устремился вниз, с насыпи, туда, где бились две тени.
Одна из них принадлежала Полю, а вторая явно одерживала верх. Чужак был высоким, ловким, почти совсем как Удав по габаритам и комплекции. Удав затаился, пригляделся, оценивая обстановку и соображая, как лучше внезапно напасть, и при этом не задеть Поля. Но тут раздался снова истошный вскрик девушки, тоже довольно близко. И тот, кто избивал агента Мачту, на мгновенье замер, а потом стремительно исчез, ускользая в сторону, где ничего не подозревающий Контролёр хотел совершить трапезу.
Удав ринулся к Полю. Тот хрипел, сдавленно кашлял, лицо в крови. Пожилой оперативник-патологоанатом еле дышал.
— Мачта, старичок, держись, я его сейчас убью! — Удав изрядно растерялся, видя коллегу в таком состоянии. Его раздирала злоба по отношению к негодяю, посмевшему напасть на Поля, и небывалое волнение за жизнь друга.
В тот миг Удав остро ощутил, каково это — терять боевого товарища, тем более такого хорошего, замечательного, добрейшего, интеллигентнейшего человека как Поль Парус. Перед глазами Удава всплыло несколько сцен из прошлого, когда на его руках умирали друзья, а он был ещё совсем юношей. С тех пор он замкнулся, решил избегать излишних привязанностей... до того дня, как пять лет назад в его жизни появилось двое друзей и возлюбленная. Один из друзей — Зелёный Червь, правда, пожелал сам себя вычеркнуть из его жизни. Зато второй, Шпындель, стал ему вроде брата. А девушка, Серпентина, она же Принцесса Змей, так и не ответила взаимностью, зато сейчас они друзья и сводные брат и сестра. Родственниками они стали в начале декабря, после того как отец Антонио, Царь Упырей, он же Брюс Тенбрук и мэр Танреса, решил удочерить Принцессу Змей.
Поль, откашлявшись, прохрипел шёпотом:
— Тс-с-с, коллега Удав, не волновайся, я в норме! Вот только нога... этот гад знал, куда бить! — зажмурился он от боли.
— Ух я его... — Удав собрался смачно выругаться, но тут Поль остановил его:
— Ш! Замри! Слышишь?
Удав замер и прислушался. Вопли девушки превратились в изумлённые короткие ахи и охи, к ним примешивалось озлобленное рычание Контролёра, звуки ударов и борьбы.
— Слышу! Но я всё равно сейчас пойду и убью его.
— Оставь это дело, коллега Удав. Я уверен, что произошло недоразумение. Когда он нападал на меня, я понял, что он принял меня за маньяка. Он и обозвал меня извращенцем. Видимо, он в темноте не разобрался, думал, что девочка из-за меня кричит.
— Ты слишком добр, Мачта, к живым людям. Тебе надо меньше общаться с покойниками, чтобы понять, насколько живые — гады! — пожурил его Удав, немного успокоившись, потому что увидел, что Поль вроде как дышит и даже склонен философствовать с оптимистичным настроем.
— Да-да, ты прав. Я, собственно, поэтому выпросил это дежурство себе...
Удав бережно держал лежащего Мачту за плечи, попутно ища взглядом палку или оглоблю, которую можно было бы ему дать, чтоб он опёрся. Через несколько секунд Антонио и Поль услышали жалобное, наполненное болью скуление, а потом звук убегающих шагов, принадлежащих явно громадной массивной туше Контролёра.
— Убегает, поджав хвост, — улыбнулся Поль. — Так и надо ему.
— Вот паскуда ежовая, всю малину нам испортил! Я ведь хотел Контролёру сам навалять, — злился Удав на того, кто по недоразумению напал на Поля.
— Ты ж вроде помогать Контролёру хотел, — напомнил Поль, пытаясь встать без помощи Удава, но тот всё равно подставлял ему руки и плечи.
— Я передумал. Хотел с девушкой познакомиться. Вдруг при ней бы что было, ограбил бы её? — усмехнулся Удав. Он теперь окончательно уверился, что Мачта в относительном порядке, и шаловливое настроение вернулось к нему.
— Было бы гораздо лучше, если бы ты ограбил её сердце, — улыбнулся мягко Поль. В глубине души он искренне болел за младшего коллегу и желал ему счастья в личной жизни.
Тут же лицо Поля скривилось от боли — он неудачно ступил на раненую ногу. Удав сжал кулаки:
