Серый волк и его девочка

04.02.2022, 20:41 Автор: Айя Даади

Закрыть настройки

Показано 3 из 7 страниц

1 2 3 4 ... 6 7


Это было как удар в самое сердце.
       Жаркое дыхание Редгара, пахнущее дымом и мятой, смешалось с ее собственным, его горячий жадный язык, ворвавшийся отчаянно и внезапно, выбивая ее волю и пугая незнакомой раньше влажностью и близостью, спутал мысли.
       Удивление, стыд, растерянность и непонятное горящее ожидание захлестнули сразу, не давая опомниться. Расплавляя в горячих сильных руках, жадно и нежно обнимающих, гладящих и прижимающих ее. Дурманящих чужим сильным ароматом и страстью.
       И Аника расплавилась, загорелась, потерялась в этом новом телесном и запретном ощущении, от которого подкашивались ноги и по всему телу растекался жар. И уже сама неловко и доверчиво подставляла губы под откровенные касания-узнавания, хмелея все больше. И когда, с трудом обуздав свой порыв, мужчина наконец оторвался от нее и попытался успокоится, трепетно и нежно касаясь своими губами ее щек, лба и волос, Аника наконец вдохнула.
       Вернее, вдохнули они оба. И выдохнули.
       Дышали громко, учащенно, не сводя глаз друг с друга.
       Щеки Аники раскраснелись, волосы невольно выбились из косы, которую едва удерживала зеленая ленточка, а глаза сияли двумя удивленными изумрудами в сгущающейся вечерней мгле. Редгар восхищенно и возбужденно рассматривал девушку, не выпуская из своих рук. Теплых, сильных.
       И тем неожиданней и больней ударила пустота в следующий миг. Внезапно, не подготовив к расставанию и разорвав по живому.
       Редгар просто... исчез. Растворился в воздухе, как в прошлый раз.
       Вот они стоят, обнявшись, вместе, а вот – она уже совсем одна. Одинокая и такая потерянная, словно в единый миг лишилась части себя.
       Обессиленно опустившись в траву, Аника подняла уроненную во время поцелуя накидку и случайно нащупала плащ, который расстилал для нее Редгар. Плащ не исчез. Аника медленно провела рукой по мягкой теплой отделке – и неожиданно потянула его весь на себя, укутываясь, сворачиваясь клубочком, словно котенок. Уткнулась носом в ткань. Плащ так сладко пах Редгаром. Мятой, дымом, травой и чем-то еще, неуловимо знакомым и почему-то дорогим.
       Сердце застучало встревоженно и пьяно.
       Как же ей теперь жить с этим?
       


       
       Глава 4. Перемены


       
       Следующий день показался Анике долгим и изнуряющим. Мучительное чувство пустоты гложило, путало мысли и не давало успокоится.
       Как за всего один лишь вечер абсолютно чужой человек может стать настолько дорог? Неужели это и есть то ощущение парности, о котором говорил Редгар?
       А ведь она просто человек, не оборотень. Как же он прожил столько лет с такой дырой в сердце?...
       И как ей прожить этот год до того рокового призыва?
       А как жить после, зная, что в ее судьбе уже не будет Редгара? Ведь если все получится, он, молодой, так и не встретит ее, не узнает. Не сможет полюбить и стать истинным королем, но зато и не будет страдать, мстить и создавать свой могущественный артефакт для встречи сквозь время.
       Она останется жива. Никогда не испытает насилия, страха и смерти ребенка.
       Но в ее жизни никогда не будет больше этого невозможного нежного и отчаянного мужчины с такими сильными руками и жаркими губами...
       Мысли путались, сердце готово было выскочить из груди от дикой смеси страха и отчаяния.
       Аника понимала, что предложенный Редгаром способ – единственная возможность им обоим остаться в живых, но не могла смириться с тем, что потеряет его.
       Дни летели один за одним, а она так и не находила выхода.
       Загоняла себя ежедневными заботами и работой, помощью Хельде, ухаживала за все больше сдающей матушкой. А ночью, засыпая на жесткой узкой лежанке и прижимая бережно спрятанный плащ, мечтала о Нем. О короле-звере, который целовал ее так сладко и волнительно. Который любил так, что был готов обречь себя и своего волка на одиночество, лишь бы ее спасти.
       А еще она ждала встречи. Обещанной еще в детстве последней третьей встречи с Редгаром-из-будущего. Возможно, она случится до призыва? Ах, если бы судьба подарила ей такую возможность!
       Тогда бы Аника ни за что не растерялась! Она бы рассказала Редгару о своих чувствах. Бросилась бы ему в объятия, не теряя ни минуточки. Прижалась бы крепко-крепко, вдыхая родной запах, подставляла бы лицо его жадным поцелуям и смеялась бы от счастья…
       Но если Редгар придет, как и планировал, только в день призыва? Ведь он намерен защитить ее от отравленного обезумевшего принца. А она будет сидеть, запертая в избушке, до самого рассвета и так и не увидит его?
       А если он появится зимой – среди заснеженного поля, не найдет ее, и она даже об этом не узнает? Ведь в прошлый раз она ничего не успела о себе рассказать...
       Мучаясь от вопросов и невозможности найти выход, Аника все больше погружалась в работу.
       А еще – каждое утро, и каждый вечер в погоду и непогоду она шла к лесу, проходя мимо старой штольни и с надеждой вглядываясь в ельник.
       Для всех она стала тиха и задумчива. Даже матушка не догадывалась, что с дочерью, считая ее неразговорчивость и серьезность признаком взросления.
       Так прошла осень. Наступила зима.
       В самые лютые морозы от холода занемогла матушка. Их тоненькая хижина была уже настолько старой и хлипкой, что даже толстые поленья в очаге не могли ее прогреть полностью. Старая Хельда, которую они позвали из леса, чтобы вместе перезимовать, вот уже который день горестно кряхтела над тяжело дышащей и кашляющей женщиной, наблюдая как упорно маленькими глотками Аника вливает в нее целительный отвар. Однако вечером, присев с встревоженной и уставшей девушкой у горящей печи, Хельда зябко протянула к огню узловатые пальцы и созналась, что на лбу больной проступили черные руны. Аника знала, что это знак скорой смерти и тихонько заплакала. Ей было страшно остаться одной и горько от того, что мечты о лучшей жизни для матушки так и не исполнились, а ее тяжелая, полная нескончаемого труда и боли жизнь так безрадостно закончится.
       Через два дня матушки не стало. Петер вызвался помочь с погребением – поскольку зима была лютая, для захоронения на деревенском кладбище нужно было выкупить место с вырытой еще по осени ямой и нанять служителя. Для этого были заранее припасены монеты. Впрочем, видя, что от заплаканной и дрожащей Аники мало толку, Хельда обратилась за помощью к соседям. Петер согласился сразу, бегал договариваться за могилу, со служителем из соседней деревни, и с копачами-носильщиками. Ян, как ни странно, помогать брату не побежал, очевидно, был занят, последнее время Аника вообще редко его видела.
       День погребения Аника запомнила смутно, словно сквозь сон. Даже когда после прощания и поминального обеда Петер подошел к ней отдельно и сказал, что летом будет говорить с отцом о свадьбе, она лишь растерянно на него посмотрела и устало покачала головой, не в силах спорить.
       Так они остались зимовать с Хельдой вдвоем.
       А весной ведьма сбежала в свою хижину в лесу. Перед этим, конечно же, порядком поворчала, что будет частенько наведываться, поскольку негоже оставлять незамужнюю девицу без приглядки одну.
       Впрочем, ни Петер, ни Ян особо не досаждали, помогая отцу с весенними работами.
       Как-то внезапно Аника почувствовала себя совсем одиноко.
       Маленький кусочек земли, отведенный под огород, она засадила припасенными с осени семенами и заготовками. Последние годы вся работа на земле была на ней, поэтому знакомое дело спорилось.
       Потом пришел черед взяться за хижину. На фоне цветущей и благоухающей зелени прогретые весенним солнцем стены выглядели особо серо и ветхо.
       Налитые медом и нежным соком весенние деревья в этом году проснулись рано и цвели так упоительно, что сердце замирало от радости и тоски одновременно. Хотелось стоять под этим дурманящим молочным цветом, крепко прижавшись к сильным и нежным рукам Редгара, закрыв глаза и вдыхая пьянящие ароматы. Вместе любоваться ранней весной и ловить ладонями белые лепестки-крупинки, устилающие молодую траву.
       Аника вздохнула и вошла в пустую хижину. Нестерпимо захотелось сделать ее уютнее.
       Первым делом она тщательно вымела пол, вынесла и вытряхнула все половики, рядна и дерюжки. Достав глину и известняк, подмазала углы и щели, побелила старую кривобокую печь. У реки начисто выстирала все рубахи и юбки, аккуратно развесив сохнуть на все больше припекающем солнышке.
       Под конец наносила и нагрела в печи большую бадью воды. Запарила сушеную ромашку и череду, и с удовольствием искупалась.
       Уже вечером, засыпая, улыбалась чистоте и свежести вокруг, хоть от усталости почти не чувствовала ни рук, ни ног.
       А следующим утром, как всегда, прогоняя возле штольни старушку-Белочку, привычно бросила взгляд на ельник. И обомлела. На пригорке, прислонившись к молодой елочке и слегка склонив голову, сидел Редгар. Его глаза были закрыты и в какой-то нестерпимо мучительный миг Анике показалось, что он не дышит.
       Словно глупая стрекоза, она рванулась сквозь заросли травы и уже на лету увидела, как, потревоженный шумом, ее зверь раскрыл глаза. И, сонно жмурясь на солнце, повернул голову в ее сторону. Буквально крохотной секунды узнавания Редгару хватило, чтобы резко вскочить на ноги и, радостно раскрыв ладони, броситься к девушке.
       Аника буквально влетела в его объятия. В его такой родной запах мяты и дыма. В его тепло.
       Едва соприкоснувшись, они жадно сплелись, целуя, обнимая, пробуя и вспоминая друг друга заново. Дыхание, смех, слезы – все смешалось в таком хаотическом потоке, что ни Редгар, ни Аника не смогли точно определить, когда безумие радостной встречи переросло в обжигающее внутренности возбуждение.
       И когда светлые поцелуи узнавания стали горячими и мучительно жадными.
       Потеряв всякую осторожность и стыд, влюбленные самозабвенно целовались, не замечая ничего.
       Случайный треск ветки вынудил девушку вздрогнуть.
       Аника замерла и с усилием отодвинулась от целующего ее мужчины. Пьяными от счастья и любви глазами огляделась по сторонам и, ничего не заметив, вернулась к таким же пьяным и счастливым глазам Редгара. Прерывисто дышащий, раскрасневшийся, со всколоченными волосами, полурасстегнутым дублетом и растрепавшейся рубахой, сейчас он больше напоминал мальчишку, сбежавшего на свидание, чем грозного короля-оборотня.
       Аника тихонько рассмеялась. Нежно вглядываясь в лицо любимого, медленно провела пальцами по шершавой от щетины щеке, все еще не в силах поверить, что он рядом.
       Острая мысль резанула не слабее ножа.
       - Как долго ты уже здесь?
       - Наверное, минут десять… Сначала я хотел отправиться по окрестностям на твои поиски, но потом решил, что тут мы встретимся быстрее.
       - Я испугалась, что ты опять исчезнешь…
       Редгар вздохнул и прижал девушку к себе.
       - Я тоже думал, что больше тебя не увижу… После нашей встречи меня выбросило в замок, но артефакт переноса долго не откликался. Я был в отчаянии, но твои слова о второй встречи не дали сдаться. И, Аника, я снова почувствовал зверя! Мой волк узнал тебя и принял как свою пару – вернувшись, я впервые за десять лет смог обернутся и контролировать процесс. И в прошлый раз я не успел сказать... Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю...
       Последние слова Редгар уже шептал, самозабвенно зарывшись лицом в душистые волосы Аники и отчаянно молясь всем богам, чтобы в этот раз у них было хоть немного больше времени.
       Аника же стояла, замерев, такая счастливая и несчастная одновременно, что ее сердце трепыхалось горячим угольком, то затухая, то вспыхивая.
       От счастья, что он рядом.
       От боли, что больше они никогда не увидятся.
       Последняя мысль была настолько жгучей, что позволила ей решиться.
       Схватив Редгара за руку, девушка прямо и смело посмотрела в желтые глаза своего оборотня и кивнула в сторону ведьминой сторожки. Старой Хельды сейчас не было – для сбора горных трав она отправилась в дальнее ущелье за рекой и должна была прийти через день-другой.
       Он все понял.
       Резко вдохнув, подхватил ее на руки, и, быстро переступая укрытые свежей порослью кочки и впадины, уверенно пошел к лесу. В сторону проступающей сквозь весеннюю листву сторожки.
       У порога опустил Анику на пол, позволяя открыть дверь и войти первой. Заходя, быстро окинул взглядом полутемное пространство ведьминой хижины и решительно задвинул засов, стараясь унять подлую дрожь в груди.
       Он узнал этот дом.
       


       
       Глава 5. Близость


       
       Она стояла у стола, напротив маленького тусклого оконца, и трепетно смотрела на него. Такая нежная и доверчивая, что от этого защемило сердце. Простое платье из серого полотна тонко очерчивало юную фигурку, каждый изгиб которой так мучительно долго снился ему в снах. Тело, которое он познал лишь однажды, в беспамятстве, и которое видел истерзанным на этом полу… в тот день.
       Девушка, на любовь которой и не надеялся.
       Но это было в другой жизни.
       Сейчас в этой сторожке на краю леса призраки прошлого отступили. Тут и сейчас стояли просто Редгар и Аника.
       Не надломленный после покушения наследный принц и его юная избранная, связанные болью и роком. А закаленный годами и испытаниями мужчина и самая желанная влюбленная в него девушка.
       И текущее вспять время, тающее с каждой секундой.
       Время, которого было слишком мало.
       Редгар тяжело выдохнул и решительно подошел к Анике.
       Сгреб обеими руками, поражаясь, какая же она маленькая и хрупкая. Вслушиваясь в бешено колотящееся сердце девушки, жадно прижал ее к себе. Сладко. Горько. Все уже решив наперед.
       Больше жизни он хотел ее сейчас.
       Не просто взять, войти в дурманящую до безумия плоть, целуя и выпивая каждый ее сантиметр, познавая, вдыхая тонкий ягодный аромат… Он хотел ее взять навсегда. Всю. Присвоить. Соединиться так глубоко, как только могут мужчина и женщина, отдающие друг другу и тело, и душу, и саму жизнь.
       Ни на миг не отпуская больше. Защищая. Укрывая от всего мира. Став для нее всем миром. Зацеловывая, стирая те слезы, которые она пролила там, в прошлой жизни. Она их не знает, но он их помнит. Он готов вырвать собственное сердце, лишь бы та боль никогда не коснулась ее тут… Обнять так нежно, как должен был в самый первый момент встречи. Защитить прямо сейчас.
       Защитить.
       Редгар резко разомкнул объятия, рывком выдохнув из легких весь воздух, и решительно отошел к столу.
       Аника смотрела растерянно и непонимающе.
       - Я не могу так поступить с тобой… – произнес он тихо, вглядываясь в широко открытые глаза девушки. – Не могу воспользоваться твоим доверием и бросить… Ты должна спасти себя. Это главное. В день призыва я уже не смогу сюда прийти. А ты должна спастись и жить дальше. Жить свободно, слышишь, и забыть все, что связано со мной.
       - А ты? – вопрос вырвался так тихо и горько, что Аника засомневалась, что произнесла его вслух. Так много мыслей и чувств бурлило внутри. – А... он?
       - Он не станет извергом для своей пары и причиной смерти своего сына. Вернется в замок. Перетерпит. Будет учится жить… сколько сможет. Найдет и уничтожит врагов. Постарается стать сильным и справедливым правителем. А я… У меня все будет хорошо. Если я буду уверен, что ты есть. Пусть в другом времени, но есть – жива и счастлива.
       Аника раскрыла рот, чтобы возразить на его слова, но Редгар твердо остановил ее.
       - Ты слишком дорога мне, пойми. И я не знаю, сколько времени у нас осталось. Хочу быть уверен, что ты все сделаешь правильно. Что сбережешь себя любой ценой.
       Аника кивнула, показывая, что понимает. Сейчас она стояла в тени, спиной к окну, и Редгар не мог видеть ее лица четко, лишь силуэт.
       

Показано 3 из 7 страниц

1 2 3 4 ... 6 7