Он отодвинул от стола тяжелый дубовый стул, предложив девушке сесть, а сам прислонился к шершавой стене у окна. Дневной свет косой полосой скользнул по его желтым глазам, и Аника еле слышно вздохнула.
- Последнее время меня не покидает ощущение, что я упустил нечто важное, – голос Редгара звучал спокойно, но даже в этой уверенной его интонации девушка почувствовала тревогу. – За то время, пока я восстанавливал артефакт переноса, в замке произошло несколько событий, натолкнувших меня на мысль, что предатель был не один.
- Тот, кто подлил в вино яд?
- Да. Яд из мертвого камня. Предателем оказался ближайший советник отца. Его допросили и казнили сразу же после… После. Я подозревал, что у него был сообщник или несколько, но никого найти так и не удалось. А вчера я узнал, что смерть нашего сына тоже была… не случайна. Все это время рядом со мной безнаказанно жил убийца.
- О Боги... – Аника ошеломленно застыла, осмысливая услышанное, но потом, пораженная догадкой, невольно потянулась к Редгару. – Те раны, которые были на тебе в первую встречу… может, это был второй предатель? Ты нашел его… найдешь, через несколько лет. И он ранит тебя, когда ты захочешь перенестись ко мне. Вдруг это тот, кому ты доверяешь?
Редгар нежно прижал к груди ее протянутые ладони и успокаивающе улыбнулся.
- Не тревожься, моя девочка. Если я его нашел, значит выследил и воздам по заслугам. Не бойся, у волков отличная регенерация. Сожалею, что напугал тебя тогда. Маленькая моя...
Он не выдержал и снова обнял девушку. Одной рукой. Так бережно и нежно, что ладонь, которой он прикоснулся к ее спине, ощущалась легко и почти невесомо.
Замер. Уткнулся лицом в ее волосы и просто дышал.
Аника тоже счастливо притихла, радуясь хоть такой близости.
Главное, что Редгар не погибнет. Пусть они никогда больше не увидятся, не прикоснутся друг к другу, но он будет жить. Вернувшись в свое время, расквитавшись со всеми врагами, будет жить долго-долго.
Ее любимый и правильный король-волк.
Аника и не заметила, как теснее уткнулась в такую родную грудь. Ласково прижалась, устраиваясь в теплых полуобъятиях, невольно запутываясь пальцами в кромку все еще наброшенного на плечи Редгара мягкого плаща.
Мужская рука на ее спине слегка дрогнула. Пальцы непроизвольно сжались, вжимаясь в кожу сильнее и уже не так невинно. Другая рука, которой Редгар опирался о стол, напряглась, но так и не сдвинулась.
“Ну же, пожалуйста, коснись меня!..” – с мольбой подумала девушка, неподвижно замерев и невольно отсчитывая, как громко и встревожено отбивает удары в груди ее влюбленное сердце.
И легко выдохнула, не сдержавшись. Прямо ему в грудь. Горячим дыханием, словно ожогом, опалив его кожу сквозь рубаху. Там, где сердце.
И он не выдержал.
Вжал ее в себя горячо и отчаянно. Обнял жадно, сладко.
И она податливо влипла в него.
Вцепилась обеими руками, уже не сдерживаясь, гладя и целуя, куда доставала – в плечи, в солоноватую шею, в слегка пахнущий мятой подбородок.
Не в силах остановиться, Редгар начал ловить губами ее поцелуи – сначала так же порывисто и безотчетно, упиваясь теплом и сладостью касаний, смакуя и хмелея от несмелых прикосновений и податливости прижимающегося к нему тела. А потом – все больше разгораясь, теряя контроль и погружаясь в пьяное счастье, разделенное пополам.
Плавясь в объятиях мужчины, Аника не заметила, как он снял и постелил на лежащем в углу соломенном тюфяке свой мягкий бархатный плащ. Теряясь и нежась в незнакомых и таких острых ощущениях, она бесстрашно и доверчиво закрыла глаза, отдавшись ласкающим ее рукам, чувствуя у себя на шее, плечах, лице горячее дыхание Редгара, его пальцы, язык, губы.
Когда он осторожно коснулся губами груди, она вздрогнула, не открывая глаз. Всего лишь вздрогнула и смело подалась вперед. Еще ближе. Подрагивая от холодящего оголившуюся кожу воздуха и возбуждения. Ближе к его горячим губам.
Отдаваясь и разрешая.
Касаться ее даже так. Целовать так горячо. Везде.
Выпивать своей страстью ее девичий стыд и на короткий миг накатившую панику.
Особенно, когда его руки коснулись ее там.
Нежно, трепетно.
Легким дрожанием передавая всю силу сдерживаемого мужчиной желания.
Проникая в нее пальцами очень медленно и осторожно, Редгар мягко ласкал дрожащую девушку изнутри, приучая и успокаивая. Замерев в уже влажной запретной глубине, неожиданно коснулся самого чувствительного места и нежно погладил там пальцами, обжигая незнакомым раньше сладким и острым огнем.
И горячая лава внутри Аники вскипела от этого касания.
Разлилась по всему телу, сотрясая крупной дрожью. Передаваясь, как пожар, уже с трудом сдерживающемуся мужчине.
И он вошел в нее.
Задыхаясь от затопивших душу чувств – желания, нежности и страсти. Сжимая лежащую под ним девушку как самую вожделенную и долгожданную ценность. Проникая в нее нежно и неумолимо, на всю глубину, жадно наполняя собой и отчаянно цепляясь за так долго сдерживаемую надежду.
Раскрыв глаза, Аника зажмурилась. Прямо над головой, словно солнечные лучики, кружились волшебные светлячки. Точно такие же, как были во время обращения раненого Редгара, свидетельницей которого она стала в детстве. Аника вздрогнула от болезненного воспоминания и испуганно огляделась вокруг.
Редгара нигде не было.
Абсолютно обнаженная и заботливо прикрытая плащом, она лежала на тюфяке. Поднявшись и осмотревшись по сторонам, увидела свое платье и вещи, аккуратно сложенные на стуле. В очаге, несмотря на еще не угасший день и мягко светящее закатное солнце, ярко потрескивал огонь.
Он ушел.
Проспала!
Отчаянье и боль затопили сердце так внезапно, что несколько мгновений Анике казалось, что она не может вдохнуть.
Редгар перенесся в свой мир.
На этот раз навсегда.
И она даже не успела с ним проститься...
Девушка осиротело укуталась в плащ и жадно вдохнула родной запах.
Теперь у нее их два. Два плаща, оставшиеся в память от любимого мужчины.
Нежно прижимаясь к мягкой бархатистой подкладке, Аника непроизвольно поморщилась. Низ живота немного саднил, напоминая о случившемся утром.
Густая волна румянца обожгла щеки, вероломно подбрасывая в память откровенные картинки того, что они делали.
Что он делал с ней.
Как любил ее.
Аника закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание.
Предательское возбуждение пьяной волной прошлось по всему телу, вызывая легкую дрожь.
Внезапно входная дверь скрипнула, и на пороге Аника увидела волка.
Теперь она точно знала, что это волк. Огромный, серебристо-серый волк Редгара.
Застывший у входа и насквозь прожигающий горячим огнем желтых глаз.
Не помня себя от радости и уронив от неожиданности плащ, Аника рванулась к двери.
Тень удивления едва успела промелькнуть в желтом взгляде зверя, как в следующий миг густую серебристую шерсть оплели теплые девичьи руки.
Светлячки хаотично замелькали в воздухе и уже через минуту обнаженную Анику крепко прижимал к себе Редгар-человек.
- Ты не исчез! – выдохнула счастливо и облегченно, прижимаясь к его горячим губам.
- Не исчез.... – повторил по-мальчишески радостно и жадно проник в нее языком.
Интимное движение всколыхнуло в обоих еще свежие воспоминания, погнав кровь с удвоенной скоростью.
Аника потянулась, раскрываясь навстречу губам Редгара и радостно почувствовала, как его руки обняли ее сильнее, прижав так близко, что она явно ощутила его возбуждение. Голова закружилась от воспоминания, как совсем недавно это великолепное тело, обнаженное и сильное, в соленых бисеринках пота, прижималось к ней еще ближе. Как с хриплым рыком, нежно и горячо Редгар брал ее там, на лежаке. Прямо в этой хижине, при свете дня, медленно и сладко входил в ее дрожащее от первой страсти тело, бережно притупляя вспыхнувшую от первого соития боль, затапливая лаской и зацеловывая... Пряно и жарко всю-всю… А потом...
- Девочка моя… любимая девочка… – прошептал Редгар хрипло между поцелуями. Нехотя отстранившись, нежно взял разрумянившееся лицо Аники в ладони и на удивление серьезно посмотрел в глаза.
- Не уходи... – прошептала еле слышно, чувствуя, что он прощается. Еще пьяная и счастливая от его губ, его любви.
- Поклянись, что спрячешься. Что не будешь рисковать, Аника, – попросил он мягко, но в его голосе уже зазвенела тоска обреченности.
Видя, как взгляд Аники моментально темнеет от слез, уже готовящихся брызнуть из глаз, Редгар прижался к ее виску губами.
- Не плачь, малышка… Я самый счастливый человек-волк в мире. У нас все будет хорошо! Я буду рваться к тебе, и искать способ забрать с собой, слышишь? Сбереги себя в ту ночь. Я верю, что наша первая встреча не была последней. Я люблю тебя...
- Я люблю тебя… – почти в унисон повторила Аника, оседая на холодный глиняный пол сторожки и сквозь слезы наблюдая, как солнечно вспыхивают искорки на месте, где мгновение назад стоял Редгар.
Вот теперь он точно исчез.
- Это был он, мужчина-волк? – спросила Хельда тихо, присаживаясь возле Аники и осторожно касаясь ее своими узловатыми и темными от зелий пальцами. Вот уже второй день ее горошина была сама не своя – лежит, скрутившись, в лесной сторожке и смотрит в стену. Не говорит, не ест, иногда тихонько плачет, прижимая к груди скомканную ткань мужского плаща.
Что плащ мужской и что в сторожке был чужак, ведьма почувствовала сразу. Едва вернувшись из-за реки и переступив порог своей хибары, она вмиг учуяла чужой дух. Слишком знакомый, чтобы поверить. Слишком сильный, чтобы сомневаться, что тут произошло.
- Ты почувствовала его, бабушка? – Аника развернулась от стены, и, не глядя на Хельду, ласково уткнулась в ее теплые шершавые ладони. – Я не могу жить без него…
- Горошина ты, моя горошина… Как же он нашел тебя, горе непутевое?
Аника села на тюфяке, зябко притянув и обняв руками колени.
- Он дважды приходил ко мне, бабушка. Я не могла рассказать раньше. Он половинка моя, муж мой… несбывшийся. Он приходил, чтобы предупредить и спасти. Из времени, которое у нас еще не пришло...
- А, ну тогда ясно… – Хельда вздохнула и погладила Анику по растрепавшимся волосам, успокаивая. – Если научился сквозь время ходить, то смог и так. А то я уже думала, что умом тронулась, старая. Умершего почуяла...
- Умершего? – Аника переспросила и застыла, всеми силами стараясь отогнать подступивший к горлу комок.
- Так тогда, когда у штольни ты его нашла, – объяснила Хельда, задумчиво посмотрев в окно. – Руны уже проступили на его челе. Умирал он, горошина. Кроме ран проклятие на нем лежало, сильное, родственное… Прощаться он к тебе пришел, коль связаны вы...
Нет, Аника не заплакала.
Хотя, так, возможно, и было легче.
Она сидела, не двигаясь, и смотрела даже не на Хельду, а куда-то сквозь нее. Куда-то далеко, где в другом мире забравший ее сердце король-волк не смог жить долго-долго. Быть самым счастливым. Найти врага. И прийти за ней…
Он вернулся, как и обещал, но... проститься.
- Редгар, Редгар, Ре...дгар!... – затужила, запричитала она внезапно, завыв от боли хрипло и дико, как раненая волчица.
Упала на пол, отчаянно прижимаясь к безысходно скомканному плащу, который еще пах Редгаром. Не видя и не слыша ничего, кроме разрывающегося стоном сердца.
Как же так? Еще вчера он был здесь… Был с ней. И уже не будет?
Нет его уже, ни в его мире, ни в каком другом...
Слезы горькими горошинами катились и катились с ее глаз. Слепая и глухая, она рыдала, скрутившись на холодном глиняном полу, и не сразу услышала хриплый, как карканье вороны, шепот Хельды.
- Если он приходил сюда, стало быть, и тут он твой муж, девонька… Тут искать его надобно.
Тут! Именно, тут! В этом мире Редгар еще есть! Он еще принц, познающий зверя и готовящийся к ритуалу.
Все еще можно изменить. Спасти.
Окрыленная надеждой, Аника быстро утерла слезы рукавом платья и жадно посмотрела на ведьму:
- Помоги мне, бабушка. Кажется, я знаю, как его спасти.
Внимательно осмотрев котомку, Аника тихонько присела на край камня, все так же подпирающего хижину. Прохладный с ночи, он еще не успел нагреться солнцем и был слегка влажный от росы.
Сегодня ей исполняется девятнадцать. Жаль, что она не успела расспросить Редгара, когда именно юный принц вернулся с Аникой в замок. Если вместе они были сутки, можно было бы точнее понять, когда он появится сегодня.
А так придется уходить в лес с самого утра, готовясь к встрече с Редгаром-волком в любой момент.
Поправив флягу с водой и завернутые в ткань лепешки, Аника невольно вздохнула. Багряно-красная накидка лежала тут же, рядом с маленькой темной бутылочкой.
Она долго готовилась к этому дню.
Но всего предусмотреть все равно нельзя.
И на что способен обезумевший от яда оборотень-зверь, к сожалению, тоже.
Но ведь это все равно Редгар.
Ее возлюбленный. Ее мужчина. Ее судьба.
Она готова прожить этот день с ним. Разделить с ним.
И если это цена, чтобы быть с ним рядом… пусть. Она готова и на это.
- Дочка, – прервал раздумья Аники тихий голос старой Хельды. Опершись о дверной косяк, ведунья внимательно смотрела на девушку. – Ты точно решила идти? Может, накидку таки наденешь? Не зря ведь он тебе ее принес, знал зачем.
- Не могу бабушка. Боюсь, не найдет он меня в ней. Отравленный, вообще погибнуть может. Ведь Редгар мог специально мне всего не сказать, чтобы не пугать… Пусть сначала найду его, а тогда и накидку одену, и зелье дам противоядное...
Хельда задумчиво кивнула. Вздохнула тяжко, и Аника отметила про себя, как постарела ведьма за эти дни, еще больше посерела, сгорбилась.
Порывисто подошла к старухе, уткнулась в теплые сгорбленные плечи, пахнущие травой и слегка болотом, и, зажмурившись, прошептала:
- Спасибо тебе за все, бабушка...
- Береги себя, горошина. И не забывай, зелье отдаст силу только человеку, а не зверю. Он должен обернутся…
- Все помню. Не волнуйся, бабушка. И не выходи сегодня в лес. Дверь крепко запри. Я переночую в твоей сторожке.
На дороге в лес Аника еще раз оглянулась. Хельда так и стояла, прислонившись к ветхой изгороди, и встревоженно смотрела ей вслед.
Аника пошла быстрее. Для начала нужно пойти широкой тропой, которой все деревенские ходят, потом свернуть на узкую и, обходом, к сторожке. Там она отдохнет и подкрепится припасенным морсом и ягодами. Оставит лепешки и воду на вечер. Потом походит немного кругами с котомкой, чтобы подальше от случайных путников отойти. Ежели с кем из деревенских столкнется – пусть думают, что собирает травы для Хельды.
Если Редгар затемно не объявится, придется ночевать в Хельдиной сторожке.
Солнце уже лениво перебралось на запад, а Редгар все не появлялся. Аника порядком устала бродить по лесу и сейчас расслабленно сидела на пеньке у сторожки. Наблюдала, как весело копошатся в старом малиннике юркие овсянки, выискивая подсохшие ягоды и зерна.
Бессонная ночь, ранний подъем и не покидающее тревожное напряжение дня давали о себе знать, и глаза начали невольно слипаться.
Только бы не уснуть. Ведь тогда она пропустит приход Редгара…
Чтобы как-то себя растолкать, решила зайти в сторожку и съесть пару лепешек.
Еда хоть немного разгонит сон.
Зайдя внутрь, медленно подошла к столу и удивленно остановилась.
Прикрытой тканью еды на столе не оказалось.
- Последнее время меня не покидает ощущение, что я упустил нечто важное, – голос Редгара звучал спокойно, но даже в этой уверенной его интонации девушка почувствовала тревогу. – За то время, пока я восстанавливал артефакт переноса, в замке произошло несколько событий, натолкнувших меня на мысль, что предатель был не один.
- Тот, кто подлил в вино яд?
- Да. Яд из мертвого камня. Предателем оказался ближайший советник отца. Его допросили и казнили сразу же после… После. Я подозревал, что у него был сообщник или несколько, но никого найти так и не удалось. А вчера я узнал, что смерть нашего сына тоже была… не случайна. Все это время рядом со мной безнаказанно жил убийца.
- О Боги... – Аника ошеломленно застыла, осмысливая услышанное, но потом, пораженная догадкой, невольно потянулась к Редгару. – Те раны, которые были на тебе в первую встречу… может, это был второй предатель? Ты нашел его… найдешь, через несколько лет. И он ранит тебя, когда ты захочешь перенестись ко мне. Вдруг это тот, кому ты доверяешь?
Редгар нежно прижал к груди ее протянутые ладони и успокаивающе улыбнулся.
- Не тревожься, моя девочка. Если я его нашел, значит выследил и воздам по заслугам. Не бойся, у волков отличная регенерация. Сожалею, что напугал тебя тогда. Маленькая моя...
Он не выдержал и снова обнял девушку. Одной рукой. Так бережно и нежно, что ладонь, которой он прикоснулся к ее спине, ощущалась легко и почти невесомо.
Замер. Уткнулся лицом в ее волосы и просто дышал.
Аника тоже счастливо притихла, радуясь хоть такой близости.
Главное, что Редгар не погибнет. Пусть они никогда больше не увидятся, не прикоснутся друг к другу, но он будет жить. Вернувшись в свое время, расквитавшись со всеми врагами, будет жить долго-долго.
Ее любимый и правильный король-волк.
Аника и не заметила, как теснее уткнулась в такую родную грудь. Ласково прижалась, устраиваясь в теплых полуобъятиях, невольно запутываясь пальцами в кромку все еще наброшенного на плечи Редгара мягкого плаща.
Мужская рука на ее спине слегка дрогнула. Пальцы непроизвольно сжались, вжимаясь в кожу сильнее и уже не так невинно. Другая рука, которой Редгар опирался о стол, напряглась, но так и не сдвинулась.
“Ну же, пожалуйста, коснись меня!..” – с мольбой подумала девушка, неподвижно замерев и невольно отсчитывая, как громко и встревожено отбивает удары в груди ее влюбленное сердце.
И легко выдохнула, не сдержавшись. Прямо ему в грудь. Горячим дыханием, словно ожогом, опалив его кожу сквозь рубаху. Там, где сердце.
И он не выдержал.
Вжал ее в себя горячо и отчаянно. Обнял жадно, сладко.
И она податливо влипла в него.
Вцепилась обеими руками, уже не сдерживаясь, гладя и целуя, куда доставала – в плечи, в солоноватую шею, в слегка пахнущий мятой подбородок.
Не в силах остановиться, Редгар начал ловить губами ее поцелуи – сначала так же порывисто и безотчетно, упиваясь теплом и сладостью касаний, смакуя и хмелея от несмелых прикосновений и податливости прижимающегося к нему тела. А потом – все больше разгораясь, теряя контроль и погружаясь в пьяное счастье, разделенное пополам.
Плавясь в объятиях мужчины, Аника не заметила, как он снял и постелил на лежащем в углу соломенном тюфяке свой мягкий бархатный плащ. Теряясь и нежась в незнакомых и таких острых ощущениях, она бесстрашно и доверчиво закрыла глаза, отдавшись ласкающим ее рукам, чувствуя у себя на шее, плечах, лице горячее дыхание Редгара, его пальцы, язык, губы.
Когда он осторожно коснулся губами груди, она вздрогнула, не открывая глаз. Всего лишь вздрогнула и смело подалась вперед. Еще ближе. Подрагивая от холодящего оголившуюся кожу воздуха и возбуждения. Ближе к его горячим губам.
Отдаваясь и разрешая.
Касаться ее даже так. Целовать так горячо. Везде.
Выпивать своей страстью ее девичий стыд и на короткий миг накатившую панику.
Особенно, когда его руки коснулись ее там.
Нежно, трепетно.
Легким дрожанием передавая всю силу сдерживаемого мужчиной желания.
Проникая в нее пальцами очень медленно и осторожно, Редгар мягко ласкал дрожащую девушку изнутри, приучая и успокаивая. Замерев в уже влажной запретной глубине, неожиданно коснулся самого чувствительного места и нежно погладил там пальцами, обжигая незнакомым раньше сладким и острым огнем.
И горячая лава внутри Аники вскипела от этого касания.
Разлилась по всему телу, сотрясая крупной дрожью. Передаваясь, как пожар, уже с трудом сдерживающемуся мужчине.
И он вошел в нее.
Задыхаясь от затопивших душу чувств – желания, нежности и страсти. Сжимая лежащую под ним девушку как самую вожделенную и долгожданную ценность. Проникая в нее нежно и неумолимо, на всю глубину, жадно наполняя собой и отчаянно цепляясь за так долго сдерживаемую надежду.
Глава 6. Прощание
Раскрыв глаза, Аника зажмурилась. Прямо над головой, словно солнечные лучики, кружились волшебные светлячки. Точно такие же, как были во время обращения раненого Редгара, свидетельницей которого она стала в детстве. Аника вздрогнула от болезненного воспоминания и испуганно огляделась вокруг.
Редгара нигде не было.
Абсолютно обнаженная и заботливо прикрытая плащом, она лежала на тюфяке. Поднявшись и осмотревшись по сторонам, увидела свое платье и вещи, аккуратно сложенные на стуле. В очаге, несмотря на еще не угасший день и мягко светящее закатное солнце, ярко потрескивал огонь.
Он ушел.
Проспала!
Отчаянье и боль затопили сердце так внезапно, что несколько мгновений Анике казалось, что она не может вдохнуть.
Редгар перенесся в свой мир.
На этот раз навсегда.
И она даже не успела с ним проститься...
Девушка осиротело укуталась в плащ и жадно вдохнула родной запах.
Теперь у нее их два. Два плаща, оставшиеся в память от любимого мужчины.
Нежно прижимаясь к мягкой бархатистой подкладке, Аника непроизвольно поморщилась. Низ живота немного саднил, напоминая о случившемся утром.
Густая волна румянца обожгла щеки, вероломно подбрасывая в память откровенные картинки того, что они делали.
Что он делал с ней.
Как любил ее.
Аника закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание.
Предательское возбуждение пьяной волной прошлось по всему телу, вызывая легкую дрожь.
Внезапно входная дверь скрипнула, и на пороге Аника увидела волка.
Теперь она точно знала, что это волк. Огромный, серебристо-серый волк Редгара.
Застывший у входа и насквозь прожигающий горячим огнем желтых глаз.
Не помня себя от радости и уронив от неожиданности плащ, Аника рванулась к двери.
Тень удивления едва успела промелькнуть в желтом взгляде зверя, как в следующий миг густую серебристую шерсть оплели теплые девичьи руки.
Светлячки хаотично замелькали в воздухе и уже через минуту обнаженную Анику крепко прижимал к себе Редгар-человек.
- Ты не исчез! – выдохнула счастливо и облегченно, прижимаясь к его горячим губам.
- Не исчез.... – повторил по-мальчишески радостно и жадно проник в нее языком.
Интимное движение всколыхнуло в обоих еще свежие воспоминания, погнав кровь с удвоенной скоростью.
Аника потянулась, раскрываясь навстречу губам Редгара и радостно почувствовала, как его руки обняли ее сильнее, прижав так близко, что она явно ощутила его возбуждение. Голова закружилась от воспоминания, как совсем недавно это великолепное тело, обнаженное и сильное, в соленых бисеринках пота, прижималось к ней еще ближе. Как с хриплым рыком, нежно и горячо Редгар брал ее там, на лежаке. Прямо в этой хижине, при свете дня, медленно и сладко входил в ее дрожащее от первой страсти тело, бережно притупляя вспыхнувшую от первого соития боль, затапливая лаской и зацеловывая... Пряно и жарко всю-всю… А потом...
- Девочка моя… любимая девочка… – прошептал Редгар хрипло между поцелуями. Нехотя отстранившись, нежно взял разрумянившееся лицо Аники в ладони и на удивление серьезно посмотрел в глаза.
- Не уходи... – прошептала еле слышно, чувствуя, что он прощается. Еще пьяная и счастливая от его губ, его любви.
- Поклянись, что спрячешься. Что не будешь рисковать, Аника, – попросил он мягко, но в его голосе уже зазвенела тоска обреченности.
Видя, как взгляд Аники моментально темнеет от слез, уже готовящихся брызнуть из глаз, Редгар прижался к ее виску губами.
- Не плачь, малышка… Я самый счастливый человек-волк в мире. У нас все будет хорошо! Я буду рваться к тебе, и искать способ забрать с собой, слышишь? Сбереги себя в ту ночь. Я верю, что наша первая встреча не была последней. Я люблю тебя...
- Я люблю тебя… – почти в унисон повторила Аника, оседая на холодный глиняный пол сторожки и сквозь слезы наблюдая, как солнечно вспыхивают искорки на месте, где мгновение назад стоял Редгар.
Вот теперь он точно исчез.
***
- Это был он, мужчина-волк? – спросила Хельда тихо, присаживаясь возле Аники и осторожно касаясь ее своими узловатыми и темными от зелий пальцами. Вот уже второй день ее горошина была сама не своя – лежит, скрутившись, в лесной сторожке и смотрит в стену. Не говорит, не ест, иногда тихонько плачет, прижимая к груди скомканную ткань мужского плаща.
Что плащ мужской и что в сторожке был чужак, ведьма почувствовала сразу. Едва вернувшись из-за реки и переступив порог своей хибары, она вмиг учуяла чужой дух. Слишком знакомый, чтобы поверить. Слишком сильный, чтобы сомневаться, что тут произошло.
- Ты почувствовала его, бабушка? – Аника развернулась от стены, и, не глядя на Хельду, ласково уткнулась в ее теплые шершавые ладони. – Я не могу жить без него…
- Горошина ты, моя горошина… Как же он нашел тебя, горе непутевое?
Аника села на тюфяке, зябко притянув и обняв руками колени.
- Он дважды приходил ко мне, бабушка. Я не могла рассказать раньше. Он половинка моя, муж мой… несбывшийся. Он приходил, чтобы предупредить и спасти. Из времени, которое у нас еще не пришло...
- А, ну тогда ясно… – Хельда вздохнула и погладила Анику по растрепавшимся волосам, успокаивая. – Если научился сквозь время ходить, то смог и так. А то я уже думала, что умом тронулась, старая. Умершего почуяла...
- Умершего? – Аника переспросила и застыла, всеми силами стараясь отогнать подступивший к горлу комок.
- Так тогда, когда у штольни ты его нашла, – объяснила Хельда, задумчиво посмотрев в окно. – Руны уже проступили на его челе. Умирал он, горошина. Кроме ран проклятие на нем лежало, сильное, родственное… Прощаться он к тебе пришел, коль связаны вы...
Нет, Аника не заплакала.
Хотя, так, возможно, и было легче.
Она сидела, не двигаясь, и смотрела даже не на Хельду, а куда-то сквозь нее. Куда-то далеко, где в другом мире забравший ее сердце король-волк не смог жить долго-долго. Быть самым счастливым. Найти врага. И прийти за ней…
Он вернулся, как и обещал, но... проститься.
- Редгар, Редгар, Ре...дгар!... – затужила, запричитала она внезапно, завыв от боли хрипло и дико, как раненая волчица.
Упала на пол, отчаянно прижимаясь к безысходно скомканному плащу, который еще пах Редгаром. Не видя и не слыша ничего, кроме разрывающегося стоном сердца.
Как же так? Еще вчера он был здесь… Был с ней. И уже не будет?
Нет его уже, ни в его мире, ни в каком другом...
Слезы горькими горошинами катились и катились с ее глаз. Слепая и глухая, она рыдала, скрутившись на холодном глиняном полу, и не сразу услышала хриплый, как карканье вороны, шепот Хельды.
- Если он приходил сюда, стало быть, и тут он твой муж, девонька… Тут искать его надобно.
Тут! Именно, тут! В этом мире Редгар еще есть! Он еще принц, познающий зверя и готовящийся к ритуалу.
Все еще можно изменить. Спасти.
Окрыленная надеждой, Аника быстро утерла слезы рукавом платья и жадно посмотрела на ведьму:
- Помоги мне, бабушка. Кажется, я знаю, как его спасти.
Глава 7. Тот самый день
Внимательно осмотрев котомку, Аника тихонько присела на край камня, все так же подпирающего хижину. Прохладный с ночи, он еще не успел нагреться солнцем и был слегка влажный от росы.
Сегодня ей исполняется девятнадцать. Жаль, что она не успела расспросить Редгара, когда именно юный принц вернулся с Аникой в замок. Если вместе они были сутки, можно было бы точнее понять, когда он появится сегодня.
А так придется уходить в лес с самого утра, готовясь к встрече с Редгаром-волком в любой момент.
Поправив флягу с водой и завернутые в ткань лепешки, Аника невольно вздохнула. Багряно-красная накидка лежала тут же, рядом с маленькой темной бутылочкой.
Она долго готовилась к этому дню.
Но всего предусмотреть все равно нельзя.
И на что способен обезумевший от яда оборотень-зверь, к сожалению, тоже.
Но ведь это все равно Редгар.
Ее возлюбленный. Ее мужчина. Ее судьба.
Она готова прожить этот день с ним. Разделить с ним.
И если это цена, чтобы быть с ним рядом… пусть. Она готова и на это.
- Дочка, – прервал раздумья Аники тихий голос старой Хельды. Опершись о дверной косяк, ведунья внимательно смотрела на девушку. – Ты точно решила идти? Может, накидку таки наденешь? Не зря ведь он тебе ее принес, знал зачем.
- Не могу бабушка. Боюсь, не найдет он меня в ней. Отравленный, вообще погибнуть может. Ведь Редгар мог специально мне всего не сказать, чтобы не пугать… Пусть сначала найду его, а тогда и накидку одену, и зелье дам противоядное...
Хельда задумчиво кивнула. Вздохнула тяжко, и Аника отметила про себя, как постарела ведьма за эти дни, еще больше посерела, сгорбилась.
Порывисто подошла к старухе, уткнулась в теплые сгорбленные плечи, пахнущие травой и слегка болотом, и, зажмурившись, прошептала:
- Спасибо тебе за все, бабушка...
- Береги себя, горошина. И не забывай, зелье отдаст силу только человеку, а не зверю. Он должен обернутся…
- Все помню. Не волнуйся, бабушка. И не выходи сегодня в лес. Дверь крепко запри. Я переночую в твоей сторожке.
На дороге в лес Аника еще раз оглянулась. Хельда так и стояла, прислонившись к ветхой изгороди, и встревоженно смотрела ей вслед.
Аника пошла быстрее. Для начала нужно пойти широкой тропой, которой все деревенские ходят, потом свернуть на узкую и, обходом, к сторожке. Там она отдохнет и подкрепится припасенным морсом и ягодами. Оставит лепешки и воду на вечер. Потом походит немного кругами с котомкой, чтобы подальше от случайных путников отойти. Ежели с кем из деревенских столкнется – пусть думают, что собирает травы для Хельды.
Если Редгар затемно не объявится, придется ночевать в Хельдиной сторожке.
***
Солнце уже лениво перебралось на запад, а Редгар все не появлялся. Аника порядком устала бродить по лесу и сейчас расслабленно сидела на пеньке у сторожки. Наблюдала, как весело копошатся в старом малиннике юркие овсянки, выискивая подсохшие ягоды и зерна.
Бессонная ночь, ранний подъем и не покидающее тревожное напряжение дня давали о себе знать, и глаза начали невольно слипаться.
Только бы не уснуть. Ведь тогда она пропустит приход Редгара…
Чтобы как-то себя растолкать, решила зайти в сторожку и съесть пару лепешек.
Еда хоть немного разгонит сон.
Зайдя внутрь, медленно подошла к столу и удивленно остановилась.
Прикрытой тканью еды на столе не оказалось.
