Революционные власти разрешили её служанке передать госпоже наряд. Вот Марго облачилась в это лёгкое платье - как этот цвет контрастировал с тёмной камерой в Консьержери, как он шёл к её лицу.
-Ты прекрасна,- сказал Филипп, посмотрев на Марго.
-Увы, я не могу посмотреть на себя в зеркало, но у меня нет причин не верить тебе,- улыбнулась она. Затем погрустнела и заметила: - Мои локоны…. Я слышала, палач обрезает их перед казнью. А так неприятно, когда к тебе прикасается кто-то чужой, кто-то грубый.
-Я могу обстричь их сам. К тому же в Вечности, где мы очень скоро окажемся, они отрастут. - Герцог выглядел так, будто не осознавал или не хотел осознавать, что ждёт их всего через несколько часов.
-А что с нами станет после смерти? Мы найдём друг друга в той Вечности, о которой ты говоришь? - Марго, похоже, это волновало больше всего. Она искренне хотела верить в то, что для влюблённых нет смерти, есть лишь переход в иной мир.
-Обязательно, Марго. А сейчас садись и не дёргайся, чтобы я мог обстричь тебе волосы.
Достаточно быстро и неровно он обрезал её роскошные кудри.
-Что поделаешь? - рассмеялся он. - Я такой же куафер, как ты - пастушка.
-Я всё равно не могу не поблагодарить тебя. Мне легче от того, что это сделал ты, а не палач. - На лице Марго вновь появилась улыбка.
-Какой забавной ты бываешь порой! - герцог не смог сдержать смеха.
Со связанными за спиной руками Марго и Филипп стояли в повозке. Они оба отказались сесть. Орлеанский был спокоен и вселял эту уверенность в неё, шутил и пел забавные куплеты.
-Какая песенка больше всего нравится тебя, моя дорогая? - спросил он.
-Ты давно не пел про мадам Дюбарри.
“Любовница Людовика, старого короля,
Мадам Дюбарри - уродина,
Каких не знает земля.
Вкус у него отвратительный:
Девиц из трущоб выбирать,
Эх, был король замечательный:
Ему всё равно, с кем спать.
Любовнице Людовика в бедности прозябать?
Умна и глупа красавица:
Ей всё равно, с кем спать. “
И тут повозку как будто намеренно остановили у Пале-Рояль. На дворце большими буквами было написано: “государственная собственность”.
-Зачем повозку остановили здесь? - поинтересовался Филипп у священника, находившегося рядом с ним.
-Чтобы ты мог полюбоваться своим дворцом. Цель приближается, пора подумать о совести. - Вероятно, он намекал на площадь Революции.
Там было особенно много народу. Все хотели увидеть казнь герцога Орлеанского и Марго де Бланк.
-Я уверен, он будет дрожать как лист на ветру, если его красотку казнят раньше,- утверждал кто-то.
-Как знать…
Филипп перед самым эшафотом исповедовался и получил отпущение всех своих грехов, в том числе он покаялся в том, что отдал голос за казнь своего кузена. Конец близился. Пришла очередь Марго идти на эшафот. Гордая и бесстрашная, она поднялась по ступенькам.
-У вас есть дети, гражданин? - обратилась она к палачу. Он удивился, но тем не менее ответил:
-Двое, но они уже взрослые.
-Сейчас в Париже голод, поэтому я прошу вас - продайте это ожерелье и купите еды для своей семьи. - Марго сняла с шеи подарок Филиппа, с которым она не желала расстаться и протянула палачу.
Подойдя к роковой доске, Марго крикнула что есть мочи:
“Je t'attends, Philippe! “(Я жду тебя, Филипп!)
Но герцогу показалось, что последними её словами были всё-таки “Je t’aime”.... (Я люблю. Игра слов).
-Ваш отец, - заканчивал свой рассказ Арман, - держался с достоинством. Говорят, он поднимался по ступенькам эшафота точно так же, как по ступенькам лестницы в Версале и с бесстрашием смотрел в глаза смерти.
-И это потому, что он любил эту женщину? - спросил Луи-Филипп.
-Возможно, - задумчиво сказал д’Акор. - А может быть, потому, что принцы крови всегда умирают как принцы, как бы они не жили.
-А что сталось с их дочерью, Людовикой? - Луи-Филипп настолько проникся рассказом, что расспрашивал Армана практически обо всём.
-Она стала моей приёмной дочерью, потом вышла замуж по любви, а сейчас переводит книги и воспитывает двоих детей - Марго и Филиппа. Людовика так и осталась в Англии. Она считает французов убийцами её родителей.
-Интересно, а Марго и Филипп встретились в Вечности? - задумчиво проговорил король.
-Ты говорил, что мои волосы отрастут, - Марго, проведя рукой по остриженному затылку, с упрёком посмотрела на герцога.
-Не торопись, дорогая. У нас впереди целая Вечность…..
“Не надо нам Судьбы иной,
Ты Вечность раздели со мной,
Пройдёт пусть двести, триста лет
Ты будешь рядом?
Дай обет.
Твоя навеки.
Я клянусь.
Твой вечно.
Я не расстаюсь.
Возможно лишь наш прах убить,
Любовь же вечно будет жить.”
FIN
Сентябрь - ноябрь 2024 года
Небольшое пояснение:
Requiem Eternam— «Покой вечный») — это молитва, используемая в Римско-католической церкви, в которой просят Бога об освобождении душ верующих из Чистилища.
В романе “Грехи Версаля” использована следующая литература:
“Etudes Revolutionnaires: Philippe D'Orleans-Egalite”
Auguste Ducoin.
“Мария Антуанетта” Стефан Цвейг.
“Мария Стюарт. Моё сердце принадлежит мне. “Джон Гай.
“Мария Стюарт” Стефан Цвейг.
“История жирондистов”. Том 2. Ламартин.
“Политическая история Французской революции”Альфонс Олар et cetera
Спасибо всем, кто читал и оставлял комментарии. До встречи в новой истории.
-Ты прекрасна,- сказал Филипп, посмотрев на Марго.
-Увы, я не могу посмотреть на себя в зеркало, но у меня нет причин не верить тебе,- улыбнулась она. Затем погрустнела и заметила: - Мои локоны…. Я слышала, палач обрезает их перед казнью. А так неприятно, когда к тебе прикасается кто-то чужой, кто-то грубый.
-Я могу обстричь их сам. К тому же в Вечности, где мы очень скоро окажемся, они отрастут. - Герцог выглядел так, будто не осознавал или не хотел осознавать, что ждёт их всего через несколько часов.
-А что с нами станет после смерти? Мы найдём друг друга в той Вечности, о которой ты говоришь? - Марго, похоже, это волновало больше всего. Она искренне хотела верить в то, что для влюблённых нет смерти, есть лишь переход в иной мир.
-Обязательно, Марго. А сейчас садись и не дёргайся, чтобы я мог обстричь тебе волосы.
Достаточно быстро и неровно он обрезал её роскошные кудри.
-Что поделаешь? - рассмеялся он. - Я такой же куафер, как ты - пастушка.
-Я всё равно не могу не поблагодарить тебя. Мне легче от того, что это сделал ты, а не палач. - На лице Марго вновь появилась улыбка.
-Какой забавной ты бываешь порой! - герцог не смог сдержать смеха.
***
Со связанными за спиной руками Марго и Филипп стояли в повозке. Они оба отказались сесть. Орлеанский был спокоен и вселял эту уверенность в неё, шутил и пел забавные куплеты.
-Какая песенка больше всего нравится тебя, моя дорогая? - спросил он.
-Ты давно не пел про мадам Дюбарри.
“Любовница Людовика, старого короля,
Мадам Дюбарри - уродина,
Каких не знает земля.
Вкус у него отвратительный:
Девиц из трущоб выбирать,
Эх, был король замечательный:
Ему всё равно, с кем спать.
Любовнице Людовика в бедности прозябать?
Умна и глупа красавица:
Ей всё равно, с кем спать. “
И тут повозку как будто намеренно остановили у Пале-Рояль. На дворце большими буквами было написано: “государственная собственность”.
-Зачем повозку остановили здесь? - поинтересовался Филипп у священника, находившегося рядом с ним.
-Чтобы ты мог полюбоваться своим дворцом. Цель приближается, пора подумать о совести. - Вероятно, он намекал на площадь Революции.
***
Там было особенно много народу. Все хотели увидеть казнь герцога Орлеанского и Марго де Бланк.
-Я уверен, он будет дрожать как лист на ветру, если его красотку казнят раньше,- утверждал кто-то.
-Как знать…
Филипп перед самым эшафотом исповедовался и получил отпущение всех своих грехов, в том числе он покаялся в том, что отдал голос за казнь своего кузена. Конец близился. Пришла очередь Марго идти на эшафот. Гордая и бесстрашная, она поднялась по ступенькам.
-У вас есть дети, гражданин? - обратилась она к палачу. Он удивился, но тем не менее ответил:
-Двое, но они уже взрослые.
-Сейчас в Париже голод, поэтому я прошу вас - продайте это ожерелье и купите еды для своей семьи. - Марго сняла с шеи подарок Филиппа, с которым она не желала расстаться и протянула палачу.
Подойдя к роковой доске, Марго крикнула что есть мочи:
“Je t'attends, Philippe! “(Я жду тебя, Филипп!)
Но герцогу показалось, что последними её словами были всё-таки “Je t’aime”.... (Я люблю. Игра слов).
***
-Ваш отец, - заканчивал свой рассказ Арман, - держался с достоинством. Говорят, он поднимался по ступенькам эшафота точно так же, как по ступенькам лестницы в Версале и с бесстрашием смотрел в глаза смерти.
-И это потому, что он любил эту женщину? - спросил Луи-Филипп.
-Возможно, - задумчиво сказал д’Акор. - А может быть, потому, что принцы крови всегда умирают как принцы, как бы они не жили.
-А что сталось с их дочерью, Людовикой? - Луи-Филипп настолько проникся рассказом, что расспрашивал Армана практически обо всём.
-Она стала моей приёмной дочерью, потом вышла замуж по любви, а сейчас переводит книги и воспитывает двоих детей - Марго и Филиппа. Людовика так и осталась в Англии. Она считает французов убийцами её родителей.
-Интересно, а Марго и Филипп встретились в Вечности? - задумчиво проговорил король.
***
-Ты говорил, что мои волосы отрастут, - Марго, проведя рукой по остриженному затылку, с упрёком посмотрела на герцога.
-Не торопись, дорогая. У нас впереди целая Вечность…..
“Не надо нам Судьбы иной,
Ты Вечность раздели со мной,
Пройдёт пусть двести, триста лет
Ты будешь рядом?
Дай обет.
Твоя навеки.
Я клянусь.
Твой вечно.
Я не расстаюсь.
Возможно лишь наш прах убить,
Любовь же вечно будет жить.”
FIN
Сентябрь - ноябрь 2024 года
Небольшое пояснение:
Requiem Eternam— «Покой вечный») — это молитва, используемая в Римско-католической церкви, в которой просят Бога об освобождении душ верующих из Чистилища.
В романе “Грехи Версаля” использована следующая литература:
“Etudes Revolutionnaires: Philippe D'Orleans-Egalite”
Auguste Ducoin.
“Мария Антуанетта” Стефан Цвейг.
“Мария Стюарт. Моё сердце принадлежит мне. “Джон Гай.
“Мария Стюарт” Стефан Цвейг.
“История жирондистов”. Том 2. Ламартин.
“Политическая история Французской революции”Альфонс Олар et cetera
Спасибо всем, кто читал и оставлял комментарии. До встречи в новой истории.
