- Но есть и другой вариант, - продолжила Ролланда, чем привлекла внимание Ирии. - Если ничего не получится с возлюбленным, то отпусти его и попробуй завести отношения с другим молодым человеком. С тем, кто испытывает к тебе сильную симпатию. Возможно, со временем ты его полюбишь и забудешь о первой любви.
Ирия снова задумалась. Если с Азианом ничего не получится, то ей следует присмотреться к другому мужчине? На такую роль больше всех подходил Винсент. Он уже признавался в своей любви к ней, но Ирия отказала ему, считая просто другом. Может, следует попробовать начать отношения с ним?
Размышлять над личными отношениями долго Ирии не дали. Ролланда попросила у собравшихся в столовой тишины. Все перестали разговаривать, отложили столовые приборы и, обратившись во слух, посмотрели на королеву.
- Хочу сообщить всем важную новость. Сегодня вечером в столичном театре состоится оперетта по сюжету известной легенды о Ромэне и Жюстин, в честь Дня Сердец, - объявила Ролланда.
За столом прошёлся шёпот. Всех воодушевило посещение самого большого театра в королевстве. Однако следовало заранее подготовиться к посещению.
Ирии никогда не доводилось побывать в театре. Интерес сразу же проснулся. Девушка решила обязательно сходить туда, в надежде отвлечься от своих любовных переживаний. Пускай она совсем недавно прочитала легенду о трагедии влюбленных, но оперетта могла показать эту историю наяву.
Этим вечером столичный театр пользовался большим вниманием у горожан. Около входа в здание набралось много посетителей, а экипажам не хватало места для остановки. Однако для позолоченных королевских экипажей, украшенных гербами Магнолии, свободные места сразу нашлись. Пока Ролланда и её гости шли к дверям театра, успели привлечь много внимания к себе. Все кланялись и здоровались с её величеством, а она отвечала всем улыбкой и тоже приветствовала. Мэрлине тоже досталось много внимания, так как она являлась принцессой. В Мире редко видели королеву в компании сестры и других персон.
Возле королевской ложи их приветствовали двое театральных служителей: проворно взяли верхнюю одежду гостей и подали бокалы с искрящимся вином и лимонадом. В передней тут же появился кто-то из знакомых Мэрлины. Увидев королеву, он принялся отпускать комплименты и говорить разные учтивые банальности. Подопечные главы устраивались на ложи, не обращая внимания на знать, заговаривавших с Мэрлиной и Ролландой. Это мир элиты, где требовалось соблюдать правила и хранить чувства под контролем.
Ирия молча отодвинула бархатный занавес, отделявший переднюю от ложи, и села на своё место. Самый лучший обзор был именно из королевских лож, расположенных в центре. Оттуда прекрасно просматривались сцена и оркестровая яма. Именно со столь удобных мест королева, её родственницы и гости могли смотреть предстоящее представление.
Ирия неторопливо оглядела соседние кресла, затем перевела взгляд на противоположную сторону. Блеск драгоценностей, шелковые наряды дам, золотистое вино в высоких бокалах и, конечно же, особенный, ни с чем не сравнимый гул зрительских разговоров. Если в Мире и было место, где царили красота и счастье, так это здесь, в городском театре. Ирии понравились красные бархатные подушки, стеклянные люстры, свисавшие с высокого позолоченного потолка. Можно ли считать совпадением, что театр находился всего в двадцати минутах от Роландсгарда? Ирия спросила это у Ролланды, на что та загадочно улыбнулась и ответила: "Я очень люблю театральные представления".
Королева облачилась в роскошное атласное платье цвета чистого снега. Многочисленные золотые украшения блестели от света, падающего с люстр. Мэрлина тоже оделась в синее платье. На шее сверкало большое серебряное ожерелье. Сама Ирия в театр оделась в платье голубого льда. Украшений на ней не было, кроме золотого гребня, державшего её светлые волосы в аккуратной причёске. Другие девушки тоже облачились в красивые платье, а мужчины - в гладкие штаны и камзолы. Фрай постоянно тянул ворот рубашки, который сжимал его шею, и жаловался, что ему душно. Лера отвлекала его и тихо просила быть терпеливым. Иоаку явно хотелось закурить, но Мэрлина пригрозила ему наказанием в виде уборки, поэтому он терпел.
Рядом с Ирией сел Азиан в чёрном камзоле. Его гладкие, как шёлк, чёрные волосы красиво блестели. Уши и хвост он оставил на виду. Ирия какой раз осознала, насколько же Азиан красив.
Но время ожидания заканчивалось. Где-то в недрах театра зазвенел гонг, призывая зрителей поспешить в зал.
Сейчас или никогда. Ирии казалось, что стук её сердца слышит весь зал, но её это не волновало. Она повернулась к Азиану и сказала:
- Ты сегодня очень обаятельный.
Он даже не успел удивиться. Ирия вновь смотрела на занавес. Она сказала лишь часть правды. Кроме обаяния, в Азиане было что-то более важное. Главное, она сказала ему добрые слова. Или попыталась сказать. Впрочем, лучше ей после этого не стало.
Люстры с лёгким скрипом поползли вверх, где их потушили. Зал угомонился, и раздались первые звуки увертюры.
Ирия едва не подскочила, почувствовав у себя на плече руку Азиана. Тяжёлую и горячую. Наклонившись к самому её уху, он прошептал:
- Ты очень красивая.
Жар залил её щёки и шею. Благо, в воцарившемся мраке нельзя увидеть румянца. Ирия обернулась. Улыбающийся Азиан откинулся на спинку кресла, смотря на сцену.
А увертюра набирала силу, готовя зрителей к оперетте, поставленной по старинной легенде. Мир теней и тумана. Мир предрассветной тьмы, где невозможное становится возможным. Зрители приготовились погрузиться в иной мир.
Бардовый занавес вздрогнул и начал медленно расходиться. Ирия на время забыла и Азиана, и свои душевные муки. Реальный мир перестал для неё существовать.
Музыка разрывала её душу на части и рассеяла в пыль.
Ей понравилось всё: и изумительные танцы, и голоса актёров, и само исполнение трагичной легенды. Но музыка...
В этих звуках переплетались утончённая красота и такая же утончённая боль. Одно перетаскивало в другое, распадаясь на оттенки, исчезая и появляясь в самом неожиданном месте. Ирия вцепилась в мягкие подлокотники кресла, словно боялась, что незримый поток подхватит её и унесёт. Она слушала не только ушами, а всем телом. Каждый удар барабана, каждая трель флейты и каждый рокот труб ощущались кожей и отдавались в костях. Музыка проникала в её тело и овладевала всей её сущностью.
Ирия словно чувствовала себя на месте главных героев, особенно прониклась чувствами Жюстин, когда та душевно пела о своей несчастной любви перед принятием яда. Прекрасный и печальный голос лился по залу, проникая в самое сердце.
Близилась завершающая часть представления. Здесь были собраны самые лучшие музыкальные узоры. Но теперь они звучали во всю мощь, эхом отдаваясь в вечности... Когда стих последний звук, лицо Ирии было мокрым от слёз. Она их не стеснялась и не собиралась скрывать.
Тишина была самой невыносимой пыткой, потому что возвращала в привычный мир. Зал взорвался аплодисментами. Ирия вскочила и тоже зааплодировала. Она хлопала до боли в ладонях. А слёзы продолжали течь.
- Прекрасное представление, - сказала Ролланда, мягко аплодируя.
- Да. Особенно захватывающая музыка, - согласилась Мэрлина.
Ирия продолжала аплодировать. Она всё ещё находилась во власти отзвучавшей музыки. Овации продолжались. Актёров и танцоров несколько раз вызывали на сцену, забрасывая цветами. Им кричали слова восторга и обожания. У Ирии давно высохли слёзы, а она всё аплодировала, не замечая, что публика уже начала покидать зал.
Тёплая рука на плече отвлекла её от аплодисментов.
- Ирия, пойдём. Представление закончено, - мягко сказала Мэрлина.
Ирия кивнула и, кинув последний, прощальный взгляд на сцену, последовала за родственницами и друзьями.
- На мой взгляд, оперетта была изумительной, - поделилась своим мнением Мэрлина, когда они покинули театр. - Что скажите? - она обратилась к подопечным.
- Очень трогательное представление. Мне так жаль Ромэна и Жюстин, что они не смогли быть вместе при жизни, - всхлипнула Лера. Всё время последнего акта выступления она плакала, жалея главных героев, а Фрай тихо подбадривал её и ласково гладил по спине. В глубине души они надеялись, что их не постигнет участь легендарной пары.
- А мне не понравилось, - ответил Азиан, чем вызвал удивлённые взгляды. - Если эти двое так сильно любили друг друга, то почему не сбежали, а предпочли сдаться и умереть?
- Вероятно, они не могли. Любовь к семье и дому - не пустой звук, - заметила Ролланда.
- Даже так. Они не попытались хоть что-то предпринять для союза. Парочка просто тайно встречалась, пока её не выдали. Если бы они не испугались пересечь свой город, то прожили счастливую жизнь вместе, а не умерли столь юными, - фыркнул лис.
- Что ты понимаешь в трагедии, лис? - Винсент посмотрел на него так, как на глупого и необразованного ребёнка.
- А тебя вообще не спрашивали! - огрызнулся Азиан и ускорил шаг в сторону карет.
- Ничего лис не понимает в искусстве.
- Оставь его, Винсент, - вмешалась Мэрлина. - У каждого на своё мнение. Нам понравилась история, а Азиану нет. Так всегда бывает. Нужно принимать мнение других, даже когда оно тебе не по нраву.
Ирия посмотрела Азиану вслед. Когда печальная история о влюблённых тронула её до глубины души, то вот демон нисколько не проникся ею. Ему все эти нежности и рассказы про любовь были чужды. Ирия подумала, что, возможно, Азиан не хочет ничего слышать об этом по простой причине: из-за безответной любви к Идиллии. Мать Ирии полюбила Утера, её отца, а потом погибла вместе с ним. Невзаимные чувства и гибель возлюбленной сильно ранило Азиана, поэтому он отвергал любую возможность найти новую любовь.
Ирия тяжело вздохнула. Похоже, ей не получить его любовь. Возможно, стоило забыть о чувствах к демону и постараться найти нового избранника? Пока девушка не была готова о таком думать.
