И вдруг всё закончилось. Голос окончательно пропал, да и темнота перестала так душить. Локи открыл глаза. Ночь за окном уже потихоньку начала рассеиваться, и в горнице было уже не так темно.
Почему-то это подействовало успокаивающе и Локи снова уснул. Уснул без снов и галлюцинаций, а потому, пробудившись от солнечного света, почувствовал себя вполне отдохнувшим. Левая рука ныла неприятной болью и Локи подошёл к окну, дабы лучше рассмотреть проблемное место.
На внешней стороне кисти, несколько ниже мизинца, виднелся чёткий полукруг кровавых чуть воспалившихся точек. Это был след от укуса какого-то небольшого зверя, и Злокозненный даже не сомневался, чьи маленькие, но очень острые зубы выдрали его из ночного кошмара.
Несмотря на боль, Локи не удержался от улыбки. Непонятный подъём сил после тяжелых снов он воспринял как должное. Ещё не решив, чем займётся, с аппетитом прикончил остатки зайца, не забыв кинуть хороший кусок под скамью, из-под которой сверкали изумрудами хитрые глаза. Рана саднила, её стоило чем-нибудь замотать. В поисках чистого лоскута, Локи перерыл всю горницу. Вспомнил, что видел что-то подходящее за Зеркалом, но когда подошёл к нему, то забыл, зачем шёл. От нижнего левого угла вверх разбегалась по стеклу паутина трещин. Накануне их не было, а значит Зеркало лопнуло ночью, под действием магии разрушения. Его магии! Магия Асгарда впервые не просто противостояла магии земной ведьмы, но и смогла наглядно показать свою силу, которая явно оказалась мощнее.
Осторожно прикоснувшись к трещинам, Локи ощутил тепло, что было необычно для стекла. Но кроме тепла он почувствовал ещё что-то. Как по какой-то подсказке, трикстер достал из сундука свёрток со свечами, выбрал зелёную, пахнущую травами и чем-то незнакомым. Зажёг её и поднес к поврежденному участку Зеркала. Тяжёлый дурманящий запах вызвал головокружение. Локи понял, что им опять пытаются управлять, но не противился этому, наоборот, расслабил руку, разрешая чужой силе водить её кругами, захватывая при этом всю треснутую поверхность. Как заворожённый, смотрел трикстер на Зеркало, которое начало плавиться от тепла одинокой свечи, постепенно затягивая стеклянную «травму». На восстановление до ровной поверхности ушло всего несколько минут. Потом свеча полыхнула сильнее и погасла. Капля горячего воска упала на руку Локи и он, вздрогнув от боли, очнулся.
Повертев в руках наполовину сгоревшую свечу, принюхался. От воска всё так же пахло травами, а вот чужой аромат исчез, будто выгорел. Даже не пытаясь придумать этому хоть какое-то объяснение, Локи завернул свечи и убрал их в сундук. Уже хотел захлопнуть крышку, когда взгляд упал на свёрток с Книгой. Эх, была не была! Трикстер достал Книгу и пристроился с ней у окна. Зачем палить свечи, когда солнечный свет ярче и приятнее? Он открыл том и начал переворачивать листы в поисках места, на котором остановил чтение. Листать было неудобно, пальцы скользили и Локи не покидало ощущение, что страницы припорошены крупной пылью. Но как пыль могла попасть в Книгу, которая в завёрнутом в тряпьё виде лежала на дне закрытого сундука? В том, что эта пыль появилась недавно, Локи был уверен, ведь при предыдущем чтении страницы были чисты, а сейчас он умудрился даже слегка испачкать руки. Недолго думая, Локи положил Книгу на подоконник и, приподняв уже прочитанные листы, дунул на них, пытаясь избавиться от неприятной пыли. И пыль слетела со страниц, которые вновь стали чистыми. Даже более, чем, потому что вместе с пылью со страниц исчезли записи. Перед ошарашенным трикстером лежала Книга с пустыми страницами! Не было и намёка, что ещё совсем недавно на них было что-то написано. Исчезли не только слова и предложения, но даже редкие кляксы и чернильные брызги. Судорожно схватив Книгу, Локи наугад перевернул сразу с десяток листов и облегчённо выдохнул: непрочитанный текст был на месте и на нём не было ни пылинки.
Весь день, до самого вечера Локи провёл за чтением. Усталость и голод давали о себе знать, но он боялся, закрыв Книгу, увидеть потом новые чистые листы. И он читал, читал, читал…
Когда Солнце закатом осветило подоконник, Злокозненный прекратил чтение. Что бы ни было написано на ещё не прочитанных страницах, главное он уже понял: записи ведьмы, особенно касаемые его, не должен знать больше никто. Ему предстояло самому разобраться с полученной информацией, не надеясь на помощь даже тех, кому он доверял — Стефана и Софьи. И стоило принцу подумать про них, как в горницу заглянула Софья:
— Не помешаю?
— Чему?
— Я видела в окно, что ты читаешь…
— Да, я читал, но на сегодня — хватит.
— Смог найти ответы на вопросы, что тебя так тревожили?
— Не знаю. Всё как-то… — Локи задумался, пытаясь подобрать слова, а Софья тем временем подошла к подоконнику. На Книгу она практически не обратила внимания, её взгляд был прикован к серо-коричневой пыли, сдунутой со страниц:
— Локи, что это?
— Какой-то мусор. Он был на страницах и я его сдунул.
— Ты прикасался к нему?
— Только когда листал Книгу.
— Отойди, пожалуйста, от окна.
Локи пожал плечами, но просьбу девушки выполнил. А Софья, выбежав из горницы, вскоре вернулась с большими листьями какого-то растения, что в изобилии росло вдоль забора. Что-то негромко нашёптывая, Софья расслоила листья и разложила их внутренним слоем поверх пыли, стараясь не прикасаться к ней руками. Злокозненный с интересом следил за её манипуляциями. Только теперь он нашёл, что пыль мало похожа на обычную и мысленно обругал себя за невнимательность и бестолковость.
Закончив шептать, Софья скрутила в тугой жгут старое полотенце и им смела странно потемневшие листья в подставленную к окну кадку, а потом обернулась к Локи:
— Вот и всё. Теперь чисто.
Они вместе вынесли кадку во двор и Локи подивился, как тяжела оказалась ноша. Запалить костёр из старой пересохшей кадки, обложенной ветками, было несложно. Наблюдая, как разгорается огонь, Локи краем глаза заметил некое движение за оградой. Нетрудно было догадаться: кто-то из наиболее смелых селян решил полюбопытствовать, что творится во дворе ведьминого дома. Это развеселило трикстера:
— Софья, похоже, что я опять дал повод для пересудов и излишнего внимания.
— Ничего страшного. Никто не решится по своей воле выяснять, что делали внучка ведьмы и колдун у зачарованного дома.
Когда костёр догорел, Софья вырыла небольшую яму и в неё ссыпала пепел и землю с костровища. Накрыла всё теми же листьями и закопала, тщательно утоптав прикоп.
Постепенно становилось всё темнее. Присев на крыльцо, Локи и Софья молча смотрели, как гаснут последние красные сполохи заката. Вдруг за забором появился Стефан. Локи уже было открыл рот, как Софья приложила пальчики к его губам, не давая произнести ни слова:
— Ш-ш-ш-ш…
Потом отрицательно помотала головой, улыбнулась и побежала к отцу. Весело щебеча, она повела Стефана прочь от дома, будто не хотела, чтобы тот заговорил с принцем.
Какое-то время Локи ещё сидел на крыльце, лаская прикорнувшего рядом лиса, а когда уже почти совсем стемнело, вернулся в дом.
Книга сиротливо лежала на подоконнике. Злокозненный взял её, погладил кожаную обложку и, невзирая на мрак, открыл наобум. Стоящие у Зеркала свечи вдруг как-то странно зашипели, а спустя мгновение осветили горницу дрожащим, но достаточно ярким светом. «И почему меня это уже не удивляет?» — подумал Локи, усмехнувшись и присаживаясь поближе к огню. Книга манила. Её хотелось читать и это желание не отпускало Злокозненного до самого утра. Очумело поглядев покрасневшими от напряжения глазами на рассвет, он с большим усилием закрыл Книгу. Локи плохо помнил, как спрятал её и шлёпнулся на постель, моментально заснув.
Пробуждение было тяжёлым. Плохих снов Локи не видел, но всё тело затекло, словно он спал в неудобной позе. Вместо того, чтобы просто умыться, Злокозненный окунул голову в кадку с водой. Холодная вода приятно освежила. Подсушив волосы полотенцем, Локи решил, что ветер с этим справится лучше.
День уже перевалил за половину. Принц пристроился поудобнее на крыльце, лениво посматривая на занятых своими делами селян. Локи вполне устраивало, что его самого никто вроде как и не замечал. Пока не определится со статусом (могущественный и уважаемый колдун или опасный своими выходками ненавистный чужак), лучше быть «невидимкой».
В конце улицы мелькнуло знакомое платье: Софья спешила куда-то с корзиной, полной трав. Локи вспомнил рассказы девушки, как легко и быстро травы сушатся в кузнице. «Опять с Аникой до ночи будут трещать о чём-то своём, девичьем!» — усмехнулся трикстер. — «А почему бы мне не присоединиться к ним? Если уж придётся здесь жить, то они могут рассказать много интересного и полезного об этом месте.»
Не обращая внимания на возмущённое тявканье, Локи переложил лиса с колен на ступени, встал, с удовольствием потянувшись с грацией хищника, и отправился к кузнецу в гости.
«О-о-о, неееет!»
Локи понял, что поступил опрометчиво, решив идти в кузницу по центральной улице, которая успела принести ему немало неприятностей. И вот, похоже, опять!
Навстречу Злокозненному быстро шла какая-то женщина. Она была хороша собой и даже вроде кого-то напоминала, но Локи никак не мог вспомнить, кого. Как, впрочем, не мог вспомнить и то, какие у них могли быть пересечения, ведь стараясь не навлекать на себя гнев мужской части поселения, он предпочитал держаться с женским полом как можно холоднее. И только когда она подошла совсем близко, Локи наконец узнал. Мать Дарина. Трикстер раньше видел её: покрасневшие от частых слёз глаза, уголки губ грустно опущены вниз — постоянно ссутулившаяся, как будто сгорбленная женщина выглядела старухой. Тронутые ранней сединой волосы, неприбранными прядями неопрятно торчащие из-под платка, только усиливали это впечатление. Вот только сегодня себя прежнюю она мало напоминала. Разрумянившаяся от быстрой ходьбы, со сверкающими от счастья глазами и легкой неуверенной улыбкой, она, казалось, вдруг скинула добрый десяток лет. Локи не успел ещё толком удивиться случившейся метаморфозе, когда женщина робко обратилась к нему:
— Господин…
Когда его так называли в последний раз? Этого принц не мог вспомнить. Как так случилось, что он отвык от подобного обращения? И почему ему так дико слышать его здесь, в мидгардском поселении, когда он мечтал ещё несколько лет назад услышать это если не в Асгарде, то в Мидгарде, правда, другом, более цивилизованном!
— Господин… Прости за то, что осмелилась преградить тебе дорогу… За то, что осмелилась обратиться к тебе…
— Да? — Локи вскинул в удивлении бровь.
— Позволь поблагодарить тебя за радость великую, что принёс ты в мой дом!
Злокозненный слушал захлебывающийся от эмоций лепет, но не мог сказать в ответ ни слова. Вся эта ситуация казалась ему каким-то недоразумением или злой шуткой, смысла которой он не понимал.
— Дарин… Мой сыночек… Моя кровинушка… Второй ведь день уже идёт, как он крепче кваса в рот не берёт! Да и его лишь несколько раз пригубил. Некогда ему пить, некогда озорничать. Инструменты у соседей взял, хату чинит! Господин… Счастье-то какое!
С этими словами женщина вдруг упала на колени перед Локи и, наклонившись к земле, попыталась поцеловать его сапоги. С ужасом глядя на неё, отпрянул назад асгардский принц. Перед его глазами мгновенно встала картина: Штутгарт и площадь, полная стоящих на коленях людей. И он, упивающийся своей властью над ними, надменно-ехидным тоном вещающий какую-то невообразимую глупость, недостойную статуса асгардского бога. Злокозненного всего затрясло от стыда за тот поступок, который он желал поскорее забыть. А сейчас перед ним на колени опустилась мать. Мать, благодарящая за своего сына.
Справившись с недолгим замешательством, Локи кинулся к ней и попытался поднять:
— Встань, женщина! Не гоже матери пачкать дорожной пылью себя и свою радость! Радость, которую я хотел бы с тобой разделить…
Поддерживая за локотки ослабевшую от эмоций женщину, Злокозненный слегка пошевелил пальцами. Чуть заметный зеленый огонёк быстро пробежал по стоящей перед ним фигуре и этой магии вполне хватило, чтобы к матери Дарина вернулись силы. Она вновь улыбнулась Локи, и в этой улыбке было уже гораздо меньше робости. Легким, грациозным движением женщина спрятала под платок выбившуюся прядь:
— Позволь отблагодарить тебя, Господин… Колдун…
Только сейчас Локи заметил стоящего чуть в стороне подростка с большой корзиной в руках. По запахам, исходившим от неё, было понятно, что она полна продуктами. «Что ж, это хотя бы на время облегчит жизнь Софье, которой не придется готовить на два дома!» — усмехнулся про себя трикстер и махнул подростку рукой, чтобы тот шёл за ним. Уже на крыльце Локи обернулся. Женщина всё ещё стояла там, где он её оставил. Левой рукой она крепко сжимала подвеску-амулет на шее, пальцы правой, поднятой до груди руки были плотно сжаты в щепоть, словно она хотела его перекрестить.
Дождавшись, когда мальчик, боязливо озираясь, поставит корзину на стол и выскочит за дверь, Локи начал перебирать содержимое. Подарок женщина сделала воистину царский: горшочки с мёдом и маслом, куски копчёных мяса и рыбы, два больших свежеиспечённых каравая, пироги, орехи, сушеные и свежие ягоды и яблоки, специи… Продуктовое богатство заняло практически весь стол. Локи смотрел на него, пытаясь сообразить, как со всем этим поступить.
Из задумчивого состояния трикстера вывел негромкий стук в дверь.
— Заходите! Ну? Кто там? — увидев, что вечерний гость не торопится открывать дверь, Локи подошёл и сам открыл её. На пороге стояла Олга, одна из душевных подружек Аники. Девушка помолчала немного, а потом вдруг выпалила:
— Господин колдун… Наколдуй мне жениха! Вот чтоб как у Аники: и богатым чтоб был, и работящим, и на руках чтоб носил!
«Да что ж они все сегодня? Сговорились, что ли?» — ошарашенно подумал Злокозненный. Пытаясь придумать, что ответить девушке, он молча рассматривал её. Хорошенькое личико, цвета летнего неба глаза и пухлые алые губки наверняка привлекали немало мужского внимания, но ей явно хотелось чего-то особенного. И вдруг Локи «увидел». Он увидел болото, мшаные кочки, усыпанные красными ягодами и валяющуюся у старого ссохшегося дерева корзину. А рядом — локоны расплетенной косы и руки, их перебирающие. Мужские руки…
Локи мотнул головой, прогоняя видение, а потом пристальнее посмотрел на терпеливо ожидающую ответа Олгу:
— Был ведь у тебя выбор. И ты его уже сделала. Не медли со свадьбой, если посватается! — на этих словах трикстер так выразительно взглянул на живот гостьи, что та всё поняла. Охнула, зажала рот рукой и опрометью бросилась вон, чуть не сбив на крыльце поднимающегося Стефана. Мужчина недоуменно посмотрел ей вслед, а потом вошёл в дом.
Локи, казалось, не заметил появления нового гостя. Он стоял, заложив руки да спину, перед Зеркалом и что-то пристально в нём рассматривал. Даже на расстоянии было видно, что по лицу бегают какие-то легкие цветовые пятна и их источник явно находился по ту сторону ведьминого стекла.
Почему-то это подействовало успокаивающе и Локи снова уснул. Уснул без снов и галлюцинаций, а потому, пробудившись от солнечного света, почувствовал себя вполне отдохнувшим. Левая рука ныла неприятной болью и Локи подошёл к окну, дабы лучше рассмотреть проблемное место.
На внешней стороне кисти, несколько ниже мизинца, виднелся чёткий полукруг кровавых чуть воспалившихся точек. Это был след от укуса какого-то небольшого зверя, и Злокозненный даже не сомневался, чьи маленькие, но очень острые зубы выдрали его из ночного кошмара.
Прода от 26.10.2019, 11:06
Глава 21
Несмотря на боль, Локи не удержался от улыбки. Непонятный подъём сил после тяжелых снов он воспринял как должное. Ещё не решив, чем займётся, с аппетитом прикончил остатки зайца, не забыв кинуть хороший кусок под скамью, из-под которой сверкали изумрудами хитрые глаза. Рана саднила, её стоило чем-нибудь замотать. В поисках чистого лоскута, Локи перерыл всю горницу. Вспомнил, что видел что-то подходящее за Зеркалом, но когда подошёл к нему, то забыл, зачем шёл. От нижнего левого угла вверх разбегалась по стеклу паутина трещин. Накануне их не было, а значит Зеркало лопнуло ночью, под действием магии разрушения. Его магии! Магия Асгарда впервые не просто противостояла магии земной ведьмы, но и смогла наглядно показать свою силу, которая явно оказалась мощнее.
Осторожно прикоснувшись к трещинам, Локи ощутил тепло, что было необычно для стекла. Но кроме тепла он почувствовал ещё что-то. Как по какой-то подсказке, трикстер достал из сундука свёрток со свечами, выбрал зелёную, пахнущую травами и чем-то незнакомым. Зажёг её и поднес к поврежденному участку Зеркала. Тяжёлый дурманящий запах вызвал головокружение. Локи понял, что им опять пытаются управлять, но не противился этому, наоборот, расслабил руку, разрешая чужой силе водить её кругами, захватывая при этом всю треснутую поверхность. Как заворожённый, смотрел трикстер на Зеркало, которое начало плавиться от тепла одинокой свечи, постепенно затягивая стеклянную «травму». На восстановление до ровной поверхности ушло всего несколько минут. Потом свеча полыхнула сильнее и погасла. Капля горячего воска упала на руку Локи и он, вздрогнув от боли, очнулся.
Повертев в руках наполовину сгоревшую свечу, принюхался. От воска всё так же пахло травами, а вот чужой аромат исчез, будто выгорел. Даже не пытаясь придумать этому хоть какое-то объяснение, Локи завернул свечи и убрал их в сундук. Уже хотел захлопнуть крышку, когда взгляд упал на свёрток с Книгой. Эх, была не была! Трикстер достал Книгу и пристроился с ней у окна. Зачем палить свечи, когда солнечный свет ярче и приятнее? Он открыл том и начал переворачивать листы в поисках места, на котором остановил чтение. Листать было неудобно, пальцы скользили и Локи не покидало ощущение, что страницы припорошены крупной пылью. Но как пыль могла попасть в Книгу, которая в завёрнутом в тряпьё виде лежала на дне закрытого сундука? В том, что эта пыль появилась недавно, Локи был уверен, ведь при предыдущем чтении страницы были чисты, а сейчас он умудрился даже слегка испачкать руки. Недолго думая, Локи положил Книгу на подоконник и, приподняв уже прочитанные листы, дунул на них, пытаясь избавиться от неприятной пыли. И пыль слетела со страниц, которые вновь стали чистыми. Даже более, чем, потому что вместе с пылью со страниц исчезли записи. Перед ошарашенным трикстером лежала Книга с пустыми страницами! Не было и намёка, что ещё совсем недавно на них было что-то написано. Исчезли не только слова и предложения, но даже редкие кляксы и чернильные брызги. Судорожно схватив Книгу, Локи наугад перевернул сразу с десяток листов и облегчённо выдохнул: непрочитанный текст был на месте и на нём не было ни пылинки.
Весь день, до самого вечера Локи провёл за чтением. Усталость и голод давали о себе знать, но он боялся, закрыв Книгу, увидеть потом новые чистые листы. И он читал, читал, читал…
Когда Солнце закатом осветило подоконник, Злокозненный прекратил чтение. Что бы ни было написано на ещё не прочитанных страницах, главное он уже понял: записи ведьмы, особенно касаемые его, не должен знать больше никто. Ему предстояло самому разобраться с полученной информацией, не надеясь на помощь даже тех, кому он доверял — Стефана и Софьи. И стоило принцу подумать про них, как в горницу заглянула Софья:
— Не помешаю?
— Чему?
— Я видела в окно, что ты читаешь…
— Да, я читал, но на сегодня — хватит.
— Смог найти ответы на вопросы, что тебя так тревожили?
— Не знаю. Всё как-то… — Локи задумался, пытаясь подобрать слова, а Софья тем временем подошла к подоконнику. На Книгу она практически не обратила внимания, её взгляд был прикован к серо-коричневой пыли, сдунутой со страниц:
— Локи, что это?
— Какой-то мусор. Он был на страницах и я его сдунул.
— Ты прикасался к нему?
— Только когда листал Книгу.
— Отойди, пожалуйста, от окна.
Локи пожал плечами, но просьбу девушки выполнил. А Софья, выбежав из горницы, вскоре вернулась с большими листьями какого-то растения, что в изобилии росло вдоль забора. Что-то негромко нашёптывая, Софья расслоила листья и разложила их внутренним слоем поверх пыли, стараясь не прикасаться к ней руками. Злокозненный с интересом следил за её манипуляциями. Только теперь он нашёл, что пыль мало похожа на обычную и мысленно обругал себя за невнимательность и бестолковость.
Закончив шептать, Софья скрутила в тугой жгут старое полотенце и им смела странно потемневшие листья в подставленную к окну кадку, а потом обернулась к Локи:
— Вот и всё. Теперь чисто.
Прода от 26.10.2019, 20:18
Они вместе вынесли кадку во двор и Локи подивился, как тяжела оказалась ноша. Запалить костёр из старой пересохшей кадки, обложенной ветками, было несложно. Наблюдая, как разгорается огонь, Локи краем глаза заметил некое движение за оградой. Нетрудно было догадаться: кто-то из наиболее смелых селян решил полюбопытствовать, что творится во дворе ведьминого дома. Это развеселило трикстера:
— Софья, похоже, что я опять дал повод для пересудов и излишнего внимания.
— Ничего страшного. Никто не решится по своей воле выяснять, что делали внучка ведьмы и колдун у зачарованного дома.
Когда костёр догорел, Софья вырыла небольшую яму и в неё ссыпала пепел и землю с костровища. Накрыла всё теми же листьями и закопала, тщательно утоптав прикоп.
Постепенно становилось всё темнее. Присев на крыльцо, Локи и Софья молча смотрели, как гаснут последние красные сполохи заката. Вдруг за забором появился Стефан. Локи уже было открыл рот, как Софья приложила пальчики к его губам, не давая произнести ни слова:
— Ш-ш-ш-ш…
Потом отрицательно помотала головой, улыбнулась и побежала к отцу. Весело щебеча, она повела Стефана прочь от дома, будто не хотела, чтобы тот заговорил с принцем.
Какое-то время Локи ещё сидел на крыльце, лаская прикорнувшего рядом лиса, а когда уже почти совсем стемнело, вернулся в дом.
Книга сиротливо лежала на подоконнике. Злокозненный взял её, погладил кожаную обложку и, невзирая на мрак, открыл наобум. Стоящие у Зеркала свечи вдруг как-то странно зашипели, а спустя мгновение осветили горницу дрожащим, но достаточно ярким светом. «И почему меня это уже не удивляет?» — подумал Локи, усмехнувшись и присаживаясь поближе к огню. Книга манила. Её хотелось читать и это желание не отпускало Злокозненного до самого утра. Очумело поглядев покрасневшими от напряжения глазами на рассвет, он с большим усилием закрыл Книгу. Локи плохо помнил, как спрятал её и шлёпнулся на постель, моментально заснув.
Пробуждение было тяжёлым. Плохих снов Локи не видел, но всё тело затекло, словно он спал в неудобной позе. Вместо того, чтобы просто умыться, Злокозненный окунул голову в кадку с водой. Холодная вода приятно освежила. Подсушив волосы полотенцем, Локи решил, что ветер с этим справится лучше.
День уже перевалил за половину. Принц пристроился поудобнее на крыльце, лениво посматривая на занятых своими делами селян. Локи вполне устраивало, что его самого никто вроде как и не замечал. Пока не определится со статусом (могущественный и уважаемый колдун или опасный своими выходками ненавистный чужак), лучше быть «невидимкой».
В конце улицы мелькнуло знакомое платье: Софья спешила куда-то с корзиной, полной трав. Локи вспомнил рассказы девушки, как легко и быстро травы сушатся в кузнице. «Опять с Аникой до ночи будут трещать о чём-то своём, девичьем!» — усмехнулся трикстер. — «А почему бы мне не присоединиться к ним? Если уж придётся здесь жить, то они могут рассказать много интересного и полезного об этом месте.»
Не обращая внимания на возмущённое тявканье, Локи переложил лиса с колен на ступени, встал, с удовольствием потянувшись с грацией хищника, и отправился к кузнецу в гости.
Прода от 27.10.2019, 11:42
Глава 22
«О-о-о, неееет!»
Локи понял, что поступил опрометчиво, решив идти в кузницу по центральной улице, которая успела принести ему немало неприятностей. И вот, похоже, опять!
Навстречу Злокозненному быстро шла какая-то женщина. Она была хороша собой и даже вроде кого-то напоминала, но Локи никак не мог вспомнить, кого. Как, впрочем, не мог вспомнить и то, какие у них могли быть пересечения, ведь стараясь не навлекать на себя гнев мужской части поселения, он предпочитал держаться с женским полом как можно холоднее. И только когда она подошла совсем близко, Локи наконец узнал. Мать Дарина. Трикстер раньше видел её: покрасневшие от частых слёз глаза, уголки губ грустно опущены вниз — постоянно ссутулившаяся, как будто сгорбленная женщина выглядела старухой. Тронутые ранней сединой волосы, неприбранными прядями неопрятно торчащие из-под платка, только усиливали это впечатление. Вот только сегодня себя прежнюю она мало напоминала. Разрумянившаяся от быстрой ходьбы, со сверкающими от счастья глазами и легкой неуверенной улыбкой, она, казалось, вдруг скинула добрый десяток лет. Локи не успел ещё толком удивиться случившейся метаморфозе, когда женщина робко обратилась к нему:
— Господин…
Когда его так называли в последний раз? Этого принц не мог вспомнить. Как так случилось, что он отвык от подобного обращения? И почему ему так дико слышать его здесь, в мидгардском поселении, когда он мечтал ещё несколько лет назад услышать это если не в Асгарде, то в Мидгарде, правда, другом, более цивилизованном!
— Господин… Прости за то, что осмелилась преградить тебе дорогу… За то, что осмелилась обратиться к тебе…
— Да? — Локи вскинул в удивлении бровь.
— Позволь поблагодарить тебя за радость великую, что принёс ты в мой дом!
Злокозненный слушал захлебывающийся от эмоций лепет, но не мог сказать в ответ ни слова. Вся эта ситуация казалась ему каким-то недоразумением или злой шуткой, смысла которой он не понимал.
— Дарин… Мой сыночек… Моя кровинушка… Второй ведь день уже идёт, как он крепче кваса в рот не берёт! Да и его лишь несколько раз пригубил. Некогда ему пить, некогда озорничать. Инструменты у соседей взял, хату чинит! Господин… Счастье-то какое!
С этими словами женщина вдруг упала на колени перед Локи и, наклонившись к земле, попыталась поцеловать его сапоги. С ужасом глядя на неё, отпрянул назад асгардский принц. Перед его глазами мгновенно встала картина: Штутгарт и площадь, полная стоящих на коленях людей. И он, упивающийся своей властью над ними, надменно-ехидным тоном вещающий какую-то невообразимую глупость, недостойную статуса асгардского бога. Злокозненного всего затрясло от стыда за тот поступок, который он желал поскорее забыть. А сейчас перед ним на колени опустилась мать. Мать, благодарящая за своего сына.
Справившись с недолгим замешательством, Локи кинулся к ней и попытался поднять:
— Встань, женщина! Не гоже матери пачкать дорожной пылью себя и свою радость! Радость, которую я хотел бы с тобой разделить…
Поддерживая за локотки ослабевшую от эмоций женщину, Злокозненный слегка пошевелил пальцами. Чуть заметный зеленый огонёк быстро пробежал по стоящей перед ним фигуре и этой магии вполне хватило, чтобы к матери Дарина вернулись силы. Она вновь улыбнулась Локи, и в этой улыбке было уже гораздо меньше робости. Легким, грациозным движением женщина спрятала под платок выбившуюся прядь:
— Позволь отблагодарить тебя, Господин… Колдун…
Только сейчас Локи заметил стоящего чуть в стороне подростка с большой корзиной в руках. По запахам, исходившим от неё, было понятно, что она полна продуктами. «Что ж, это хотя бы на время облегчит жизнь Софье, которой не придется готовить на два дома!» — усмехнулся про себя трикстер и махнул подростку рукой, чтобы тот шёл за ним. Уже на крыльце Локи обернулся. Женщина всё ещё стояла там, где он её оставил. Левой рукой она крепко сжимала подвеску-амулет на шее, пальцы правой, поднятой до груди руки были плотно сжаты в щепоть, словно она хотела его перекрестить.
Прода от 27.10.2019, 20:11
Дождавшись, когда мальчик, боязливо озираясь, поставит корзину на стол и выскочит за дверь, Локи начал перебирать содержимое. Подарок женщина сделала воистину царский: горшочки с мёдом и маслом, куски копчёных мяса и рыбы, два больших свежеиспечённых каравая, пироги, орехи, сушеные и свежие ягоды и яблоки, специи… Продуктовое богатство заняло практически весь стол. Локи смотрел на него, пытаясь сообразить, как со всем этим поступить.
Из задумчивого состояния трикстера вывел негромкий стук в дверь.
— Заходите! Ну? Кто там? — увидев, что вечерний гость не торопится открывать дверь, Локи подошёл и сам открыл её. На пороге стояла Олга, одна из душевных подружек Аники. Девушка помолчала немного, а потом вдруг выпалила:
— Господин колдун… Наколдуй мне жениха! Вот чтоб как у Аники: и богатым чтоб был, и работящим, и на руках чтоб носил!
«Да что ж они все сегодня? Сговорились, что ли?» — ошарашенно подумал Злокозненный. Пытаясь придумать, что ответить девушке, он молча рассматривал её. Хорошенькое личико, цвета летнего неба глаза и пухлые алые губки наверняка привлекали немало мужского внимания, но ей явно хотелось чего-то особенного. И вдруг Локи «увидел». Он увидел болото, мшаные кочки, усыпанные красными ягодами и валяющуюся у старого ссохшегося дерева корзину. А рядом — локоны расплетенной косы и руки, их перебирающие. Мужские руки…
Локи мотнул головой, прогоняя видение, а потом пристальнее посмотрел на терпеливо ожидающую ответа Олгу:
— Был ведь у тебя выбор. И ты его уже сделала. Не медли со свадьбой, если посватается! — на этих словах трикстер так выразительно взглянул на живот гостьи, что та всё поняла. Охнула, зажала рот рукой и опрометью бросилась вон, чуть не сбив на крыльце поднимающегося Стефана. Мужчина недоуменно посмотрел ей вслед, а потом вошёл в дом.
Локи, казалось, не заметил появления нового гостя. Он стоял, заложив руки да спину, перед Зеркалом и что-то пристально в нём рассматривал. Даже на расстоянии было видно, что по лицу бегают какие-то легкие цветовые пятна и их источник явно находился по ту сторону ведьминого стекла.
