Наутро самые любопытные из соседей заглянули в приоткрытую дверь и в ужасе бросились прочь со двора: большое зеркало в горнице было исписано какими-то странными знаками, а сама юная хозяйка с седыми, как серебро волосами, замерла на скамье перед ним неподвижно и только левая рука медленно гладила сову, сидящую рядом.
О том, что случилось накануне, возможно, никто бы и не узнал, если бы не пришла страшная новость из поселения горняков: от неведомой болезни сгорели в несколько часов молодые парни, один из которых безуспешно пытался ухаживать за гордой красавицей. Жар, спаливший их тела, начался одновременно, одинаковыми симптомами и с одного места. Только один из них успел покаяться, поняв за считанные минуты до смерти, что их убило. Парней похоронили быстро, точно стесняясь. Но им повезло всё же больше, чем их жертве.
История со временем начала забываться, и даже мальчишкам уже успело надоесть тыкать в девушку пальцами, крича ей в спину обидные слова. Но только то, что забыли другие, не забыла сама пострадавшая. Схоронившая незадолго до этого родителей, она пыталась выжить одна, занимаясь травами и наговорами, и неизвестно, как сложилась бы её судьба, не случись надругательства.
Девушка перестала улыбаться и бывать в компании своих подруг, да и на вечерних посиделках её уже никто не встречал. Она постарела на добрый десяток-другой лет. Вот только сердце не успела запереть на замок, заговорить. А потому, когда в сердце пришла весна, она как будто расцвела. Наивная, не скрыла своих чувств, но в ответ получила грубый отказ с напоминанием о прошлой беде. Тогда она и пришла к озеру во второй раз, безошибочно найдя дорогу, которую изначально и не думала запоминать. И снова озеро приняло её слёзы и омыло душу. А валуны, наградив даром видения, подсказали, как выжить.
Девушка превратилась в ведьму. Нет, она тогда не стала губить того, кто так оскорбительно отнёсся к её чувствам. Она затаила боль от унижения где-то в самой глубине души. Боль не проходила и породила злобу, которая со временем закоптила некогда светлую душу.
Поселяне же, казалось, не восприняли всё всерьёз и продолжали пользоваться услугами юной травницы, слава о таланте которой успела выйти далеко за пределы их общины. Они только иногда замечали, как девушка после каждого соседского прихода делала какие-то пометки в толстой книге. Откуда у неё взялась эта книга и что в неё записано, не знал никто, как не смог вспомнить потом никто, кто за её спиной произнёс в первый раз слово «ведьма!».
А потом случилось чудо. Её посватали из поселения охотников. Свадьба была скромной и быстрой, а когда молодая уехала к мужу, в поселении вздохнули с облегчением. Травы травами, но чувствовалось, что травница знает не только их.
Радость была недолгой, ведьма вернулась, да не одна. Не прошло и месяца, как в её доме раздался плач новорожденной.
Удивительно, но детские слёзы растопили не только застывшее сердце матери-одиночки, но и чёрствые души односельчан. Малышка жила, окруженная всеобщими теплотой и любовью. Никому и в голову не могло прийти обидеть её или просто хотя бы повысить голос. При всём этом, она смогла вырасти скромной и неизбалованной. Вот только её красота с каждым годом всё сильнее напоминала старикам ведьму в молодости и воспоминания не вызывали приятных ощущений. Возможно поэтому у Стефана оказалось совсем немного конкурентов в борьбе за сердце красавицы. И каково же было всеобщее удивление, когда ведьма отказала парню, приславшему сватов. Не объясняя отказ, она, тем не менее, разрешила дружбу, продолжая привечать Стефана в своём доме. Надеясь, что со временем мать даст добро, молодые продолжали тайно встречаться далеко за воротами поселения.
Ведьма пришла к озеру в третий раз, когда на свет появилась Софья. Закрыв монетами глаза любимой дочери, колдунья даже не взглянула на внучку, которую Стефан вынужден был забрать в свой дом.
В этот раз вода не смогла помочь ей. А валуны, вместо того, чтобы добавить силы, рассыпались от одного её прикосновения. Они уже ничего не могли дать ей, а в подсказках и советах она тогда не нуждалась.
Озеро было удивлено, увидев ведьму спустя много лет. Оно не чувствовало, что старуха нуждается в очищении, да и та так и не вошла в воду. Лишь намочив ладони, она прикоснулась ими к одному из валунов и долго стояла, что-то шепча, а потом умолкая, как будто прислушиваясь к ответу…
Запах магии ведьмы принес позднее с собой умирающий душой юноша. Неместный, обладающий неведомой озеру дикой магией, которую зачем-то попыталась приручить старуха. И озеро не смогло отказать чужаку в помощи, понимая, что от этого зависит и его жизнь.
Заплутав в хороводе своих мыслей, Стефан не заметил, как стемнело настолько, что свет костра лишь слегка освещал валуны и спящего на них Локи. Михал ещё засветло ушёл по просьбе Стефана, который не хотел, чтобы Софья оставалась долго одна у родника. Но не это было главной причиной, по которой он отослал кузнеца. Стефан хорошо помнил разговор с Локи насчёт озера, Михал итак увидел больше, чем следовало. И хотя он сам обещал уйти, когда озеро будет найдено, выполнять свое обещание не спешил.
Стефан не знал, что может произойти и сколько проспит Локи, но будить его не хотел. Он только собрал с запасом сушняка и развёл небольшой костёр: к ночи могло похолодать.
Твёрдо решив дождаться пробуждения принца, Стефан развлекал себя тем, что резал из пересохших старых веток маленькие фигурки. Когда-то только такими игрушками и удавалось угомонить малышку Софью перед сном. Она с удовольствием играла с ними и порой засыпала, подложив под щеку кулачок с зажатой в нём фигуркой.
Поставив перед собой в ряд очередного резного зверёныша, Стефан усмехнулся. Кажется, прошло не так уж и много времени с той поры, а скоро, возможно, такими игрушками он будет баюкать внуков. Косма настроен вполне серьёзно и ждёт лишь окончательного согласия Софьи, которая хоть и не против замужества, но почему-то всё твердит «Рано!» Как бы в девках не засиделась, если Косме надоест её ждать.
От обдумывания семейных проблем его отвлек странный звук, идущий со стороны озера. Стефан встал и прислушался. Нет, не показалось. Прихватив побольше ветку, охваченную пламенем, он подошёл к озеру как раз в тот момент, когда оно стало уменьшаться в размерах. На глазах удивлённого селянина вода начала уходить, открывая песчаное дно, которое моментально высыхало. И в тот миг, когда озеро исчезло полностью, Локи зашевелился. Как-то неудачно повернувшись на своём не самом подходящем для сна ложе, он кубарем скатился с него, довольно крепко приложившись задом к земле:
— А-ай! Сссссссс…
Пробуждение было не самым приятным, как не был приятен и сон, что пришёл перед пробуждением. Локи сидел, осоловело хлопая глазами и явно со сна не очень хорошо понимал, где находится. Стефан заметил, что принц вернулся к привычному облику, как будто озёрная вода, уходя, забрала и его «синий» вид.
— Ну что, так и будешь сидеть тут до утра?
Насмешливый тон окончательно разбудил Злокозненного и он встал, одной рукой опираясь о камень, а другой растирая ушибленное место. Сделал пару шагов к одежде и недовольно поморщился, так как боль не уходила. Огляделся:
— А где Михал и Софья?
— Наверное, уже в поселении. Не стоило им здесь задерживаться.
Локи согласно кивнул, а потом задал вопрос, который его очень волновал:
— Пока я спал, ничего не случилось?
— Если не считать ушедшего в песок озера, всё было спокойно…
Тут Стефан запнулся. Он понял, что было слишком спокойно. Не было слышно ни птиц, ни журчания родника, ни стрекотания сверчков, ни прочих шумов, которыми богат вечерний лес. Природа как будто замерла в ожидании. Но ожидании чего?
Локи, забыв про одежду, подошёл к костру. Несложно догадаться, что он решил магичить, вызывая образ последнего, самого важного сна. Вот только что-то пошло не так. Стефан увидел, как Злокозненный с каким-то непонятным любопытством уставился в пламя, а потом хмыкнул недоуменно:
— Вот даже как?
— Что? — не удержался от вопроса Стефан.
Локи ещё какое-то время наблюдал за пламенем, а потом признался расстроенно:
— Я не вижу сна. Вообще не вижу ничего, кроме огня.
Уже поднимаясь, Локи заметил фигурки, что вырезал Стефан. Они заинтересовали его настолько, что он вновь опустился на землю и, придвинув всё поближе к свету костра, начал пристально рассматривать. Локи был уверен, что впервые видит их, но они почему-то показались ему знакомыми, особенно одна. Однако поделиться своим открытием он не успел: совсем недалеко раздался крик. Этот крик услышал и Стефан. Он завертел головой, стараясь определить направление:
— Сиди у костра, никуда не ходи, а то заблудишься. Я скоро вернусь.
Проплутав по поздневечернему лесу некоторое время, но так и не обнаружив кричащего, Стефан встревоженным вернулся к валунам. Они стояли на месте. Костёр, в который Локи подбросил ещё веток, ярко горел. Рядом с ним лежала одежда. Самого Локи не было.
То, что Локи искать бессмысленно, Стефан понял сразу. Большого беспокойства в нём это не вызвало: на земле у костра он заметил волчьи следы. Лохматая «охрана» сумеет защитить своего господина.
Стефан прошёлся вокруг валунов, собрал хворост и остался у костра терпеливо ждать. Некоторое время он ещё пытался занять себя резьбой, но вскоре отложил нож в сторону. Несмотря на то, что за Локи он не беспокоился, лёгкое волнение иногда накатывало. В первую очередь — из-за необычного состояния леса.
Стефан знал этот лес как свои пять пальцев, он вырос в нём, впервые отправившись вместе со взрослыми за ягодами, когда только научился ходить. Ему были знакомы все тропы и даже самые труднопроходимые места. Во всяком случае, он так считал. Но вот появился чужак и лес изменился. Привычные с детства тропинки начали петлять по-новому, начало появляться и исчезать абсолютно невиданное ранее озеро, а каменные монолиты — превращаться в пыль. И даже животные начали вести себя… странно. Скажи кто Стефану ещё совсем недавно, что он будет ласкать, как домашнюю кошку, лиса или готовить жаркое из зайца, принесённого волком — подумал бы, что у рассказчика с головой не всё в порядке. А ведь гладил. И готовил. Кстати, о готовке…
Воспоминания о том, каким вкусным был тот заяц, напомнили о том, что он давно не ел. Искать еду в ночном лесу, к тому же настроенному недоброжелательно, не с руки. Но Стефан знал, что у родника есть растения, чьи корни помогут ему спокойно дождаться утра. Сказано — сделано. Выкопать из мягкой от влаги земли корешки оказалось несложно, а потому вскоре Стефан уже с удовольствием уплетал их. Запечённые в углях, они смогли насытить, а вкусом напоминали картофель. Дожевывая последний корешок, Стефан бросил мимолётный взгляд на резные фигурки, сиротливо лежащие рядом с рубахой Локи и замер. Потом дотянулся до них, сгрёб в кучку перед собой и начал, перебирая, внимательно рассматривать. Он понял, что не хватает одной, но никак не мог сообразить, какой именно. Ему казалось, что между её пропажей и исчезновением принца есть какая-то взаимосвязь, а потому стоило напрячь память. Увы. Фигурка упрямо не хотела вспоминаться. И на этом появилась и начала расти уже настоящая тревога.
Стефан вновь попытался вспомнить тот крик, что заманил его в чащу, отвлёк от костра и Локи. Этот странный крик — он был знакомым и незнакомым одновременно. А самое главное, невозможно было определить, кричал ли то человек, попавший в беду или какой-то зверь неопознанный или птица. И кроме этого крика в лесу не было никаких звуков. Стефан осознал, что находится точно в каком-то мешке, не пропускающем звуки. Даже огонь, пожирающий валежник, делал это тихо. Стефан не удержался, схватил первую попавшуюся ветку и сломал её. На фоне всеобщей тишины треск ломающейся древесины прозвучал необычайно громко и как-то успокаивающе. Порадоваться этому Стефан не успел: на песчаный круг бывшего озера бесшумно вышли волки. Появившись как призраки из темноты, они не стали подходить к костру и замеревшему рядом с ним человеку. Просто стояли и смотрели на него.
«А ведь их уже четверо!» — мысленно ахнул Стефан. — «Что ж, неплохо. Растёт охрана у Локи. Но если они его увели, то куда и почему оставили там одного? Или — не одного?»
Ответ на эти вопросы оказался неожиданен. Один из волков, слегка подталкиваемый своими собратьями, сделал неуверенный шаг вперёд. Несмотря на то, что он всё так же находился на некотором расстоянии от костра, света вполне хватило, чтобы заметить — его мех несколько темнее, чем у остальных, а глаза… О, боги! Только сейчас Стефан углядел, что глаза были не тёплого желтого цвета, присущего волкам, а холодного, знакомо голубого…
На правой передней лапе хищника звякнули, привлекая внимание, изящно переплетённые цепочки с подвесками-кристаллами.
— Локи?!
Волк стоял, слегка наклонив в бок голову и пристально рассматривал селянина. Казалось, он пытается его узнать. Потом он сделал ещё один шаг, и ещё… По тёмному меху пробежал зелёный огонёк, животное окутала дымка, которая, уплотняясь, постепенно превращалась в фигуру…
Нечто подобное Стефан уже наблюдал недавно, но всё же не был готов к тому, что дымчатая фигура вдруг обратится в Локи. Злокозненный стоял, как и волк, наклонив вбок голову, а его мёртвенно-бледное лицо не выражало никаких эмоций. Но магия на этом не закончилась. Всё та же зеленоватая дымка окутала остальных волков и (совсем как когда-то с лисом) рядом с ними появились мороки Локи, не замедлившие слиться со своим хозяином. Внезапно налетевший вихрь ветра поднял плотную пелену песка, а когда пелена рассеялась, Стефан увидел лежащего без сознания Локи. Волки исчезли. И только чуть заметная цепочка следов указывала, что они не растворились в песчаной буре, а просто ушли.
Опасливо косясь на валуны, Стефан перенес Локи к костру и бросился к роднику. Свернув из пары больших листьев подобие бокала, он наполнил его и всё так же бегом вернулся обратно. Налил в горсть воды, плеснул в лицо Локи и этого оказалось достаточно, чтобы он начал приходить в себя. Поддерживая за плечи, Стефан поднес к губам принца «бокал», тот, ощутив влагу, сделал несколько жадных глотков и открыл глаза. Застонал, глубоко вдохнул и резко сел. Немного пощурился на пламя, как бы привыкая к его свету… Когда Локи наконец посмотрел на Стефана, то его взгляд стал уже вполне осмысленным:
— Я тебя напугал?
Стефан никак не ожидал услышать такой вопрос, а потому не сразу нашёл, что ответить:
— Не знаю… Твоё исчезновение и такое появление… Ты сам-то помнишь, что произошло?
Локи задумчиво приложил указательный палец к губам, вновь повернулся к костру… Вихрь видений, воспоминаний, ощущений и эмоций нахлынул внезапной волной и словно отбросил назад во времени.
Почувствовав руку на своём плече, Злокозненный вздрогнул. Уход в воспоминания оказался настолько глубоким, что он не сразу узнал стоящего рядом мужчину, отпрянул в сторону и… зарычал. Испуг на лице человека был силён, но он же вернул к реальности:
— Стефан…?
О том, что случилось накануне, возможно, никто бы и не узнал, если бы не пришла страшная новость из поселения горняков: от неведомой болезни сгорели в несколько часов молодые парни, один из которых безуспешно пытался ухаживать за гордой красавицей. Жар, спаливший их тела, начался одновременно, одинаковыми симптомами и с одного места. Только один из них успел покаяться, поняв за считанные минуты до смерти, что их убило. Парней похоронили быстро, точно стесняясь. Но им повезло всё же больше, чем их жертве.
История со временем начала забываться, и даже мальчишкам уже успело надоесть тыкать в девушку пальцами, крича ей в спину обидные слова. Но только то, что забыли другие, не забыла сама пострадавшая. Схоронившая незадолго до этого родителей, она пыталась выжить одна, занимаясь травами и наговорами, и неизвестно, как сложилась бы её судьба, не случись надругательства.
Девушка перестала улыбаться и бывать в компании своих подруг, да и на вечерних посиделках её уже никто не встречал. Она постарела на добрый десяток-другой лет. Вот только сердце не успела запереть на замок, заговорить. А потому, когда в сердце пришла весна, она как будто расцвела. Наивная, не скрыла своих чувств, но в ответ получила грубый отказ с напоминанием о прошлой беде. Тогда она и пришла к озеру во второй раз, безошибочно найдя дорогу, которую изначально и не думала запоминать. И снова озеро приняло её слёзы и омыло душу. А валуны, наградив даром видения, подсказали, как выжить.
Девушка превратилась в ведьму. Нет, она тогда не стала губить того, кто так оскорбительно отнёсся к её чувствам. Она затаила боль от унижения где-то в самой глубине души. Боль не проходила и породила злобу, которая со временем закоптила некогда светлую душу.
Поселяне же, казалось, не восприняли всё всерьёз и продолжали пользоваться услугами юной травницы, слава о таланте которой успела выйти далеко за пределы их общины. Они только иногда замечали, как девушка после каждого соседского прихода делала какие-то пометки в толстой книге. Откуда у неё взялась эта книга и что в неё записано, не знал никто, как не смог вспомнить потом никто, кто за её спиной произнёс в первый раз слово «ведьма!».
А потом случилось чудо. Её посватали из поселения охотников. Свадьба была скромной и быстрой, а когда молодая уехала к мужу, в поселении вздохнули с облегчением. Травы травами, но чувствовалось, что травница знает не только их.
Радость была недолгой, ведьма вернулась, да не одна. Не прошло и месяца, как в её доме раздался плач новорожденной.
Удивительно, но детские слёзы растопили не только застывшее сердце матери-одиночки, но и чёрствые души односельчан. Малышка жила, окруженная всеобщими теплотой и любовью. Никому и в голову не могло прийти обидеть её или просто хотя бы повысить голос. При всём этом, она смогла вырасти скромной и неизбалованной. Вот только её красота с каждым годом всё сильнее напоминала старикам ведьму в молодости и воспоминания не вызывали приятных ощущений. Возможно поэтому у Стефана оказалось совсем немного конкурентов в борьбе за сердце красавицы. И каково же было всеобщее удивление, когда ведьма отказала парню, приславшему сватов. Не объясняя отказ, она, тем не менее, разрешила дружбу, продолжая привечать Стефана в своём доме. Надеясь, что со временем мать даст добро, молодые продолжали тайно встречаться далеко за воротами поселения.
Ведьма пришла к озеру в третий раз, когда на свет появилась Софья. Закрыв монетами глаза любимой дочери, колдунья даже не взглянула на внучку, которую Стефан вынужден был забрать в свой дом.
В этот раз вода не смогла помочь ей. А валуны, вместо того, чтобы добавить силы, рассыпались от одного её прикосновения. Они уже ничего не могли дать ей, а в подсказках и советах она тогда не нуждалась.
Озеро было удивлено, увидев ведьму спустя много лет. Оно не чувствовало, что старуха нуждается в очищении, да и та так и не вошла в воду. Лишь намочив ладони, она прикоснулась ими к одному из валунов и долго стояла, что-то шепча, а потом умолкая, как будто прислушиваясь к ответу…
Запах магии ведьмы принес позднее с собой умирающий душой юноша. Неместный, обладающий неведомой озеру дикой магией, которую зачем-то попыталась приручить старуха. И озеро не смогло отказать чужаку в помощи, понимая, что от этого зависит и его жизнь.
Прода от 03.11.2019, 11:15
***
Заплутав в хороводе своих мыслей, Стефан не заметил, как стемнело настолько, что свет костра лишь слегка освещал валуны и спящего на них Локи. Михал ещё засветло ушёл по просьбе Стефана, который не хотел, чтобы Софья оставалась долго одна у родника. Но не это было главной причиной, по которой он отослал кузнеца. Стефан хорошо помнил разговор с Локи насчёт озера, Михал итак увидел больше, чем следовало. И хотя он сам обещал уйти, когда озеро будет найдено, выполнять свое обещание не спешил.
Стефан не знал, что может произойти и сколько проспит Локи, но будить его не хотел. Он только собрал с запасом сушняка и развёл небольшой костёр: к ночи могло похолодать.
Твёрдо решив дождаться пробуждения принца, Стефан развлекал себя тем, что резал из пересохших старых веток маленькие фигурки. Когда-то только такими игрушками и удавалось угомонить малышку Софью перед сном. Она с удовольствием играла с ними и порой засыпала, подложив под щеку кулачок с зажатой в нём фигуркой.
Поставив перед собой в ряд очередного резного зверёныша, Стефан усмехнулся. Кажется, прошло не так уж и много времени с той поры, а скоро, возможно, такими игрушками он будет баюкать внуков. Косма настроен вполне серьёзно и ждёт лишь окончательного согласия Софьи, которая хоть и не против замужества, но почему-то всё твердит «Рано!» Как бы в девках не засиделась, если Косме надоест её ждать.
От обдумывания семейных проблем его отвлек странный звук, идущий со стороны озера. Стефан встал и прислушался. Нет, не показалось. Прихватив побольше ветку, охваченную пламенем, он подошёл к озеру как раз в тот момент, когда оно стало уменьшаться в размерах. На глазах удивлённого селянина вода начала уходить, открывая песчаное дно, которое моментально высыхало. И в тот миг, когда озеро исчезло полностью, Локи зашевелился. Как-то неудачно повернувшись на своём не самом подходящем для сна ложе, он кубарем скатился с него, довольно крепко приложившись задом к земле:
— А-ай! Сссссссс…
Пробуждение было не самым приятным, как не был приятен и сон, что пришёл перед пробуждением. Локи сидел, осоловело хлопая глазами и явно со сна не очень хорошо понимал, где находится. Стефан заметил, что принц вернулся к привычному облику, как будто озёрная вода, уходя, забрала и его «синий» вид.
— Ну что, так и будешь сидеть тут до утра?
Насмешливый тон окончательно разбудил Злокозненного и он встал, одной рукой опираясь о камень, а другой растирая ушибленное место. Сделал пару шагов к одежде и недовольно поморщился, так как боль не уходила. Огляделся:
— А где Михал и Софья?
— Наверное, уже в поселении. Не стоило им здесь задерживаться.
Локи согласно кивнул, а потом задал вопрос, который его очень волновал:
— Пока я спал, ничего не случилось?
— Если не считать ушедшего в песок озера, всё было спокойно…
Тут Стефан запнулся. Он понял, что было слишком спокойно. Не было слышно ни птиц, ни журчания родника, ни стрекотания сверчков, ни прочих шумов, которыми богат вечерний лес. Природа как будто замерла в ожидании. Но ожидании чего?
Локи, забыв про одежду, подошёл к костру. Несложно догадаться, что он решил магичить, вызывая образ последнего, самого важного сна. Вот только что-то пошло не так. Стефан увидел, как Злокозненный с каким-то непонятным любопытством уставился в пламя, а потом хмыкнул недоуменно:
— Вот даже как?
— Что? — не удержался от вопроса Стефан.
Локи ещё какое-то время наблюдал за пламенем, а потом признался расстроенно:
— Я не вижу сна. Вообще не вижу ничего, кроме огня.
Уже поднимаясь, Локи заметил фигурки, что вырезал Стефан. Они заинтересовали его настолько, что он вновь опустился на землю и, придвинув всё поближе к свету костра, начал пристально рассматривать. Локи был уверен, что впервые видит их, но они почему-то показались ему знакомыми, особенно одна. Однако поделиться своим открытием он не успел: совсем недалеко раздался крик. Этот крик услышал и Стефан. Он завертел головой, стараясь определить направление:
— Сиди у костра, никуда не ходи, а то заблудишься. Я скоро вернусь.
Проплутав по поздневечернему лесу некоторое время, но так и не обнаружив кричащего, Стефан встревоженным вернулся к валунам. Они стояли на месте. Костёр, в который Локи подбросил ещё веток, ярко горел. Рядом с ним лежала одежда. Самого Локи не было.
Прода от 03.11.2019, 20:18
Глава 28
То, что Локи искать бессмысленно, Стефан понял сразу. Большого беспокойства в нём это не вызвало: на земле у костра он заметил волчьи следы. Лохматая «охрана» сумеет защитить своего господина.
Стефан прошёлся вокруг валунов, собрал хворост и остался у костра терпеливо ждать. Некоторое время он ещё пытался занять себя резьбой, но вскоре отложил нож в сторону. Несмотря на то, что за Локи он не беспокоился, лёгкое волнение иногда накатывало. В первую очередь — из-за необычного состояния леса.
Стефан знал этот лес как свои пять пальцев, он вырос в нём, впервые отправившись вместе со взрослыми за ягодами, когда только научился ходить. Ему были знакомы все тропы и даже самые труднопроходимые места. Во всяком случае, он так считал. Но вот появился чужак и лес изменился. Привычные с детства тропинки начали петлять по-новому, начало появляться и исчезать абсолютно невиданное ранее озеро, а каменные монолиты — превращаться в пыль. И даже животные начали вести себя… странно. Скажи кто Стефану ещё совсем недавно, что он будет ласкать, как домашнюю кошку, лиса или готовить жаркое из зайца, принесённого волком — подумал бы, что у рассказчика с головой не всё в порядке. А ведь гладил. И готовил. Кстати, о готовке…
Воспоминания о том, каким вкусным был тот заяц, напомнили о том, что он давно не ел. Искать еду в ночном лесу, к тому же настроенному недоброжелательно, не с руки. Но Стефан знал, что у родника есть растения, чьи корни помогут ему спокойно дождаться утра. Сказано — сделано. Выкопать из мягкой от влаги земли корешки оказалось несложно, а потому вскоре Стефан уже с удовольствием уплетал их. Запечённые в углях, они смогли насытить, а вкусом напоминали картофель. Дожевывая последний корешок, Стефан бросил мимолётный взгляд на резные фигурки, сиротливо лежащие рядом с рубахой Локи и замер. Потом дотянулся до них, сгрёб в кучку перед собой и начал, перебирая, внимательно рассматривать. Он понял, что не хватает одной, но никак не мог сообразить, какой именно. Ему казалось, что между её пропажей и исчезновением принца есть какая-то взаимосвязь, а потому стоило напрячь память. Увы. Фигурка упрямо не хотела вспоминаться. И на этом появилась и начала расти уже настоящая тревога.
Стефан вновь попытался вспомнить тот крик, что заманил его в чащу, отвлёк от костра и Локи. Этот странный крик — он был знакомым и незнакомым одновременно. А самое главное, невозможно было определить, кричал ли то человек, попавший в беду или какой-то зверь неопознанный или птица. И кроме этого крика в лесу не было никаких звуков. Стефан осознал, что находится точно в каком-то мешке, не пропускающем звуки. Даже огонь, пожирающий валежник, делал это тихо. Стефан не удержался, схватил первую попавшуюся ветку и сломал её. На фоне всеобщей тишины треск ломающейся древесины прозвучал необычайно громко и как-то успокаивающе. Порадоваться этому Стефан не успел: на песчаный круг бывшего озера бесшумно вышли волки. Появившись как призраки из темноты, они не стали подходить к костру и замеревшему рядом с ним человеку. Просто стояли и смотрели на него.
«А ведь их уже четверо!» — мысленно ахнул Стефан. — «Что ж, неплохо. Растёт охрана у Локи. Но если они его увели, то куда и почему оставили там одного? Или — не одного?»
Ответ на эти вопросы оказался неожиданен. Один из волков, слегка подталкиваемый своими собратьями, сделал неуверенный шаг вперёд. Несмотря на то, что он всё так же находился на некотором расстоянии от костра, света вполне хватило, чтобы заметить — его мех несколько темнее, чем у остальных, а глаза… О, боги! Только сейчас Стефан углядел, что глаза были не тёплого желтого цвета, присущего волкам, а холодного, знакомо голубого…
На правой передней лапе хищника звякнули, привлекая внимание, изящно переплетённые цепочки с подвесками-кристаллами.
— Локи?!
Волк стоял, слегка наклонив в бок голову и пристально рассматривал селянина. Казалось, он пытается его узнать. Потом он сделал ещё один шаг, и ещё… По тёмному меху пробежал зелёный огонёк, животное окутала дымка, которая, уплотняясь, постепенно превращалась в фигуру…
Прода от 04.11.2019, 10:57
Нечто подобное Стефан уже наблюдал недавно, но всё же не был готов к тому, что дымчатая фигура вдруг обратится в Локи. Злокозненный стоял, как и волк, наклонив вбок голову, а его мёртвенно-бледное лицо не выражало никаких эмоций. Но магия на этом не закончилась. Всё та же зеленоватая дымка окутала остальных волков и (совсем как когда-то с лисом) рядом с ними появились мороки Локи, не замедлившие слиться со своим хозяином. Внезапно налетевший вихрь ветра поднял плотную пелену песка, а когда пелена рассеялась, Стефан увидел лежащего без сознания Локи. Волки исчезли. И только чуть заметная цепочка следов указывала, что они не растворились в песчаной буре, а просто ушли.
Опасливо косясь на валуны, Стефан перенес Локи к костру и бросился к роднику. Свернув из пары больших листьев подобие бокала, он наполнил его и всё так же бегом вернулся обратно. Налил в горсть воды, плеснул в лицо Локи и этого оказалось достаточно, чтобы он начал приходить в себя. Поддерживая за плечи, Стефан поднес к губам принца «бокал», тот, ощутив влагу, сделал несколько жадных глотков и открыл глаза. Застонал, глубоко вдохнул и резко сел. Немного пощурился на пламя, как бы привыкая к его свету… Когда Локи наконец посмотрел на Стефана, то его взгляд стал уже вполне осмысленным:
— Я тебя напугал?
Стефан никак не ожидал услышать такой вопрос, а потому не сразу нашёл, что ответить:
— Не знаю… Твоё исчезновение и такое появление… Ты сам-то помнишь, что произошло?
Локи задумчиво приложил указательный палец к губам, вновь повернулся к костру… Вихрь видений, воспоминаний, ощущений и эмоций нахлынул внезапной волной и словно отбросил назад во времени.
Почувствовав руку на своём плече, Злокозненный вздрогнул. Уход в воспоминания оказался настолько глубоким, что он не сразу узнал стоящего рядом мужчину, отпрянул в сторону и… зарычал. Испуг на лице человека был силён, но он же вернул к реальности:
— Стефан…?
