Глава 1
Андрес сидел прямо на витрине и увлеченно рассказывал мне про одно из сегодняшних занятий, на котором один из нелюбимых им студентов-отличников сел в грандиозную лужу, в прямом смысле этого слова – убирать за ним жидкости пришлось очень много. Я вежливо улыбалась, хотя история была мне не очень интересна, и считала оставшиеся минутки до закрытия. Мне все время хотелось сказать ему, чтобы слез, наконец, со стекла – оно, хоть и усиленное заклинаниями, все равно довольно хрупкое, лишней нагрузки может и не выдержать. Но Андреас был сыном хозяина магазинчика, где я работала, и указывать ему мог только отец, фьорд Сореано, которого сейчас не было. Относился он к ухаживаниям своего сына за мной одобрительно и старался при любой возможности дать нам побыть вдвоем. Я казалась ему подходящей невесткой – ответственная, аккуратная, не склонная к флирту на рабочем месте. Да и происхождение мое полностью устраивало их семью. Правда, фьордина Сореано временами ревниво посматривала в мою сторону и, похоже, думала, что пора бы мне и ответить на ухаживание ее дорогого сына, единственного и совершенно замечательного. Но я не затем уехала из родного дома, чтобы сразу же выйти замуж, да еще за человека, к которому испытываю легкую симпатию, не более.
Нежный перезвон сигнального артефакта поначалу я восприняла даже с облегчением – появление потенциального покупателя избавляло меня от необходимости продолжать неинтересную беседу. Андрес легко спрыгнул с витрины, чтобы ничего больше не портило светлый образ отцовского магазинчика. Солидности и надежность – вот основа торговли артефактами, причем большая часть предлагаемого товара была отнюдь не новоделами, а антиквариатом, прекрасно проверенным временем. И цена у товаров была соответствующая – процент от продаж вкупе с не очень большим жалованием позволили мне полностью отказаться от родительской помощи, чему я была очень даже рада. Я не хотела ничего, что напоминало бы мне о семье.
Но вошедшая фьорда не была потенциальной клиенткой, наши прекрасно оформленные витрины ее не интересовали. Смотрела она на меня с некоторым смущением и надеждой. Она пока молчала, но что-то внутри меня буквально вопило о грядущих неприятностях, и не маленьких – иначе мама ни за что не приехала бы сама, а связалась по артефакту или письмо отправила.
- Добрый вечер, мама.
- Привет, дорогая.
Она потянулась поцеловать меня в щеку, я послушно подставила – не хотелось огорчать родительницу, которая и так выглядела не очень счастливой. Но больше всего не хотелось устраивать сцены при посторонних – Андрес с интересом смотрел на мою маму и явно собирался ей представиться. Она же посчитала его одним из клиентов магазина и замолчала, надеясь, что он уйдет вскоре, и она сможет высказаться о причине, которая ее сюда привела.
- Что-то случилось, мама? – прервала я повисшее неловкое молчание.
- Не думаю, что фьорду интересны наши семейные дела, - ответила она, выразительно на него посмотрев. – Он, наверно, собирался что-то здесь приобрести? Не буду мешать твоей работе.
- Андрес Сореано, - наконец решился представиться так мешающий маме фьорд. – Сын работодателя вашей дочери, фьорда Венегас.
- Очень приятно познакомиться, - расплылась она в вежливой улыбке. – Как вы думаете, фьорд Сореано, ваш отец согласится предоставить Патрисии несколько свободных дней в конце следующей недели?
- Мне не нужны свободные дни, - резко сказала я, начиная подозревать, что вскоре они как раз и понадобятся. – Фьорд Сореано очень рассчитывает на мою помощь, и нужна серьезная причина, чтобы он пошел навстречу твоим желаниям.
- Разве может быть более серьезная причина, чем свадьба твоей сестры? – мама улыбалась, но так заискивающе, что мне стало неприятно.
В груди все сжалось. Нет, я знала, что рано или поздно это произойдет – Тереса умела настаивать на своем, но я все равно оказалась совершенно не готова к этому известию. Как же я ее ненавижу! Никогда не думала, что буду ненавидеть собственную сестру до такой степени, что даже одна мысль о том, что мне придется ее увидеть, вызывает отвращение и нервную дрожь.
- Ты сама понимаешь, что это не может быть веской причиной для моего приезда, - резко ответила я маме.
Нет, идти на поводу родительской прихоти я не собираюсь. Хотят показать, что в нашей семье полное взаимопонимание и любовь – пусть это делают без меня, для всех это будет намного лучше. Конечно, я могу притвориться и выказать нежную сестринскую привязанность, но зачем? Зачем мне это нужно? Последнюю фразу я невольно высказала вслух.
- Патрисия, это очень важно для меня, - тихо сказала мама, делая вид, что собирается заплакать. – Мне так больно видеть ссору между тобой и Тересой, которая никак не закончится. Вы должны помириться. И свадьба сестры – лучший повод для этого.
- Свадьба Тересы и Даниэля – лучший повод для нашего примирения? – невольно разозлилась я. - В самом деле? Ты меня удивляешь, мама!
Я совсем забыла про Андреса, иначе ни за что не сказала бы этих слов. Я не собиралась обсуждать внутренние семейные дела при посторонних, но он вел себя настолько тихо, что вспомнила я про него лишь сейчас, случайно наткнувшись взглядом.
- Нет, дорогая, как ты могла подумать? – фальшиво удивилась мама. – Она выходит замуж совсем за другого. Жених - Бруно Берлисенсис, ты наверняка про него слышала.
Фамилия была на слуху – как-никак, Берлисенсисы относились к цвету нашей аристократии, и поместье их находилось не так далеко от нашего, но это все, что я знала про жениха. Не водились птицы столь высокого полета с мелкими пташками вроде нашего семейства. Впрочем, Тереса всегда была уверена, что ей достанется самое лучшее, так что думаю, все должно быть при этом Бруно – и внешность, и деньги, и, возможно, магия.
- Может, и слышала, - ответила я. – Но сейчас не припомню. Да и какая, в сущности, разница, за кого выходит Тереса? Все равно меня на свадьбе не будет. Ты зря приехала.
- Патти, я тебя очень прошу, - продолжала мама настаивать. – В такой день вся семья должна собраться вместе. Нам с папой больно смотреть на вашу размолвку.
Больно смотреть? Родители обычно брали сторону старшей сестры, права она была или нет. Даже в той неприятной истории, хотя Тереса кругом была виновата. Видеть ее не хочу! И родителей, для которых я всегда значила меньше, чем сестра. За все время, что прошло со дня моего отъезда, мама навестила меня впервые, хотя прекрасно знала, в каком состоянии я уезжаю. А теперь им для идиллической картинки не хватало меня.
- Патрисия, причину твоего отъезда никто из соседей не знает, - продолжала уговоры мама. – Они уверены, что ты просто захотела пожить самостоятельно. Но если тебя не будет, пойдут разговоры, крайне нежелательные для нашей семьи.
- Думаю, расторжение нашей с Даниэлем помолвки уже дало пищу таким слухам, - недовольно ответила я. – Скажете, что мне неприятно его видеть, думаю, это поймут.
- Мы не стали об этом объявлять, - смутилась мама. – Все уверены, что вы с ним продолжаете встречаться. Он ведь тоже теперь живет во Фринштаде.
- Что? – недоуменно переспросила я. - Зачем это надо было делать?
Я могла только порадоваться, что до сих пор ни разу не встретила своего бывшего жениха. Хорошо, что я почти никуда не хожу. Впрочем, очень похоже, что и он не горит особым желанием меня видеть – иначе мог бы и адрес узнать.
- Мы подумали, что вы можете и помириться, - глядя на меня совершенно честными глазами, ответила мама. – Знаешь, иной раз такие неприятные ситуации лишь скрепляют настоящую любовь, проявляют ее в полную силу. Мы его тоже пригласили…
Она в ожидании одобрения довольно посмотрела на меня.
- Наверно, наша любовь была ненастоящей, - ответила я ей и опять вспомнила про Андреса, который стоял так неподвижно, что его можно было принять за манекен. – Мама, я не хочу об этом говорить. И я никуда не поеду. Кроме того, как ты правильно недавно сказала, не стоит посвящать во внутрисемейные проблемы посторонних.
Видно, она тоже про него совсем забыла, настолько ее увлекла попытка добиться от меня согласия, что посмотрела на Андреса с таким возмущенным недоумением, как будто он специально подошел, чтобы подслушать нашу беседу.
- Я хотела зайти к тебе, после того как ты закончишь работу, - пояснила она. – Но подумала, что ты можешь куда-нибудь уйти, а я напрасно простою под дверями твоей квартиры и уеду, так и не поговорив. Мне ведь сегодня возвращаться нужно. Ты просто не представляешь, сколько забот на нас навалилось. Хотя мы и решили устроить скромную семейную свадьбу, и почти все приглашенные – либо из нашей семьи, либо из семьи Брунито.
Вот и не надо было тратить на меня драгоценное время. Брунито… Надо же. Сразу видно, что маме жених Тересы очень симпатичен. Про Даниэля она никогда столь фамильярно не говорила.
- Я думаю, ты можешь возвращаться, - заметила я. – Со мной ты встретилась, задача выполнена.
- Без твоего согласия? Я непременно должна тебя убедить! – горячо сказала мама. – Давай посидим после твоей работы в каком-нибудь ресторанчике? Обсудим все спокойно, взвесим все «за» и «против». Уверена, ты передумаешь.
- Сожалею, мама, но Андрес пригласил меня раньше.
Парень встрепенулся и удивленно на меня посмотрел. Нет, я не солгала, он действительно приглашал меня поужинать с ним этим вечером, но я отказалась, как отказывалась и ранее. Но то, что я сейчас сказала, для него прозвучало как обещание. Что ж, придется сходить, сейчас я на все готова, лишь бы не ехать к родителям. Ужин в компании симпатичного парня – не такое уж наказание, строго говоря.
- Поэтому ты так и настроена против бедного Даниэля? – расстроено сказала мама, но тут же оживилась. – Так мы фьорда Сореано тоже можем пригласить на свадьбу Тересы, - она умильно посмотрела в его сторону и добавила. - Мы рады будем видеть вас у себя в гостях.
- Спасибо за приглашение, фьордина Венегас, - отвесил он церемонный поклон.
Предложение мамы, несомненно, его обрадовало. Он посчитал это огромным прорывом в наших с ним отношениях. Знакомство с моей семьей, и все такое. Но у меня было свое мнение по этому поводу, очень от его отличающееся.
- В качестве кого, мама? – недовольно спросила я.
- В качестве друга семьи, конечно.
Мама была настроена оптимистично и не скрывала этого, Андреасу она улыбалась как возможному союзнику, с всем присущим ей обаянием. Он невольно начал улыбаться в ответ. Ну все, эти двое нашли друг друга.
- Такой приятный молодой фьорд, - продолжала мама. – Сразу видно хорошее происхождение и воспитание.
А еще достаток – магазин был невелик, слишком специфическим товаром тут торговали, но посетитель сразу понимал, что у владельцев есть деньги, и немаленькие. Иные артефакты стоили столько, что даже страшно было брать в руки. Мама и не пыталась ничего трогать, ей достаточно было посмотреть на ценники, чтобы понять – этот зять для нашей семьи подойдет. Даже больше, чем Даниэль. Интересно, почему у него с Тересой так ничего и не получилось? Или как появился «Брунито», все договоренности были забыты? Да нет же, мама сказала, что соседи и по сей день считают, что с ним помолвлена я.
- Вы мне льстите, фьордина Венегас, - довольный Андрес галантно поцеловал маме руку, чем еще больше убедил ее в своем соответствии требованиям семьи.
Мама, уверенная, что я встречаюсь с этим молодым человеком, о чем решила не сообщать семье, начала обрабатывать уже его, понадеявшись, что он, в свою очередь, уговорит меня. Андрес мило отшучивался, не показывая, как на самом деле обстоят у нас с ним дела, и время от времени лишь вопросительно на меня поглядывал. Мамино внимание ему льстило.
- Андрес, но вы ведь тоже считаете, что семья должна всегда стоять на первом месте? – напирала она. – И все разногласия должны быть забыты, особенно, когда приближается день семейного торжества. Уверена, что Тереса будет просто счастлива, что Патрисия сделала такой трудный шаг навстречу.
- Я не сделала, - мрачно заметила я.
Внутри меня поселилась уверенность, что ехать мне все же придется. И все семейное торжество показывать, как мы с сестрой друг друга любим, - тоже. Мама прекрасно знает, согласие от меня рано или поздно она получит. Но, боги, как же мне не хочется встречаться с Тересой и с Даниэлем! Ворошить прошлое, которое хотелось бы похоронить в глубинах памяти и никогда, никогда не вспоминать…
- Патти, Тереса тоже переживает и хотела бы все случившееся забыть, - когда у мамы столь вдохновенное лицо, у меня даже сомнения нет в том, что она врет. – Так сделай же первый шаг.
- Как ты всегда говорила? Она старше и умнее, да? Вот пусть она и делает!
- Патти, милая, да как же она может сделать первый шаг, если ты с ней разговаривать не желаешь? – мама почувствовала слабину и теперь стремилась дожать. – Дай ей шанс помириться. Мы с папой так этого ждем. А уж семейное торжество – лучший повод для этого.
Что-то мне подсказывало, что сколько бы я не давала Тересе шансов, она постарается ни одним не воспользоваться. Но мама уже начинала выразительно рыться в сумочке, что в такой ситуации говорило только об одном – ищет носовой платок и собирается устроить показательные рыдания перед благодарной публикой. Зрелище зареванной родительницы не доставит удовольствия ни мне, ни Андресу, так что нужно было срочно что-то предпринимать. К сожалению, я была совершенно уверена в том, что ее остановит только одно – мое согласие на поездку. «Сделай это для нас с папой, Патти,» - ее любимая фраза. Так что сейчас нужно думать о том, как согласиться с наименьшим ущербом для собственных нервов.
- Мама, а приглашение Даниэлю нельзя отозвать? – с тяжелейшим вздохом спросила я.
Она оживилась тут же, видно, почувствовала близость моей окончательной капитуляции.
- Патти, он прислал ответное письмо с согласием, - ответила она, ничуть не смущаясь. – Ты же понимаешь, что неприлично будет теперь ему написать, что мы не желаем его видеть?
- А принимать его будет прилично?
- Конечно, - мама расточала улыбки во все стороны. – Даже не принимая в расчет, что он твой жених…
- Он мне не жених!
-… Даниэль – сын наших близких друзей, - не подумала она прерваться. – Представляешь, как оскорбятся Феррейра, если мы отправим их сыну такое письмо?
Мне казалось, что для них скорее будет выглядеть оскорблением, если на торжество, посвященном бракосочетанию Тересы, я прибуду не в компании Даниэля, которого до сих пор считают моим женихом, а в сопровождении другого фьорда, которого они, к тому же, увидят впервые. Впрочем, Даниэль своим родителям скорее всего осветил, пусть не в подробностях, ту деликатную ситуацию, в которой оказался. И оказался уж точно не по моей вине.
- Фьорды Феррейра наверняка знают, что фактически никакой помолвки не существует, - заметила я. – Да и сам Даниэль наверняка думает так же.
- Ты так решила, потому что он до сих пор не попытался с тобой встретиться, - с видом, который ей самой казался необычайно проницательным, заметила мама. – Фринштад – просто огромный город, а адрес твой мы так ему и не дали, хотя он и очень об этом просил.
- Надеялись, что у них с Тересой все сладится? – невольно спросила я, хоть уже и зарекалась упрекать родителей по этому поводу.
