Войдя в комнату, Андор увидел, что его друзья уже спят. Эли лежал на боку, дыша ровно и спокойно, а Гилли громко храпел, как обычно. Эта домашняя сцена успокоила Андора после долгого и насыщенного дня.
Он тихо устроился на своей кровати, глядя на тени, играющие на потолке от мерцающего света свечей. Мысли о прочитанных книгах, таинственных нарийцах и предстоящем путешествии мешали ему уснуть. Однако усталость взяла своё, и вскоре он тоже погрузился в сон, полный странных образов и незаконченных мыслей.
Завтра их ждала новая глава в этом захватывающем и опасном приключении, и Андор знал, что каждый их шаг может стать решающим в судьбе не только их самих, но и всего королевства Нария.
Ночь в замке Нарии была тёмной и беспокойной, и Андор, погружённый в глубокий сон, оказался во власти страшного кошмара. Ему снилось, что он оказался в жутком адском измерении, где воздух был густым и зловонным, а вокруг раздавались зловещие шорохи и стоны. Огонь, клубящийся в далёких глубинах, окрашивал всё вокруг в кроваво-красный цвет. В этом мрачном месте Андор увидел Дариэль, прекрасную эльфийку, о которой он читал в книгах. Но теперь она была совсем не той нежной и храброй воительницей, которую описывали легенды.
Дариэль звала его на помощь, голос её был полон отчаяния, и она называла его Волейном, будто бы спутала Андора с тем древним воином. Она была окутана странной органической массой, которая извивалась и пульсировала, удерживая её в плену. Андор чувствовал непреодолимое желание помочь ей, и, не осознавая своих действий, пошёл к ней.
— Волейн, — закричала она, — ты должен отрезать себе руки, чтобы спасти меня!
Его разум сопротивлялся, но тело не слушалось. Андор почувствовал, как в руках появилась пила, взявшаяся откуда-то из воздуха. Он поднял её, и, словно в трансе, начал отрезать себе руки от плеч. Боль была невыносимой, но он продолжал, видя перед собой лишь лицо Дариэль и её умоляющие глаза.
Но как только он завершил ужасный акт самопожертвования, всё вокруг изменилось. Дариэль внезапно начала смеяться, смех её был зловещим и леденящим душу. Её тело начало трансформироваться, превращаясь в огромную краснокожую дьяволицу с хвостами вместо волос. Она взирала на Андора своими горящими глазами и издевательски хохотала:
— Теперь ты беспомощен, Волейн! А я заберу твою душу!
Андор хотел закричать, но не смог — его тело стало неподвижным и беспомощным, как кукла. И в этот момент он проснулся, дёрнувшись в своей постели.
— Чего орёшь? — раздался рядом голос Гилли, который был уже на ногах.
Он швырнул в Андора подушку, вставая с кровати. Рядом с ним за столом сидел Эли, оба уже бодрствовали, попивая чай из горных трав и поедая свежую выпечку.
Андор, ещё не совсем пришедший в себя, схватил подушку и бросил её обратно в Гилли, чувствуя, как эмоции и страх от увиденного сна переполняют его.
— Ах вы, шэльмы, чаму не разбудзілі мяне раней? — ворчал он, неожиданно переходя на чистый ливонский, что вызывало недоумение у друзей. Андор нечасто пользовался родным языком, и его неожиданное проявление удивило всех, включая его самого.
Гилли, не очень понимая, но весело смеясь, ответил:
— Ну и хто з нас шэльма? Ты тут всю зиму спать собрался?
Андор, постепенно приходя в себя, осознал, что говорит на ливонском, и вернулся к общему языку.
— Чёрт… Простите. Кошмар приснился, вот и сбил меня с толку, — сказал он, потирая лоб. — Сон был ужасным… Не могу выбросить его из головы. Видел Дариэль… или не Дариэль… Она назвала меня Волейном и… это было так реально!
Эли, отпив чаю, взглянул на него серьёзно:
— Может, это не просто сон? После всего, что ты читал о Волейне и его судьбе, возможно, это был знак. Расскажи нам подробнее.
Андор сел за стол и начал пересказывать всё, что прочитал в библиотеке о Волейне Могучем, его возлюбленной Дариэль и их трагической истории. Он говорил о том, как Волейн сражался с демонами, о легенде, что его дух мог быть связан с вулканами, и о возможных артефактах, которые могли бы помочь королю Оскаро.
Эли и Гилли слушали внимательно, осознавая, что каждый элемент этой истории может оказаться важным в их поисках. Но разговор прервал вежливый стук в дверь.
Все трое сразу насторожились, обменявшись взглядами. Кто мог прийти к ним в столь ранний час? Что это — просто пришел слуга или случилось что-то более серьёзное? Эли встал и, положив руку на рукоять меча, подошёл к двери, готовый ко всему.
Когда Эли открыл дверь, перед ним стояла фигура, явно выбивавшаяся из привычного контекста замка Нарии. Это был тёмный эльф, но внешний вид незнакомки сразу заставил их насторожиться. Она выглядела экстравагантно и неординарно: жёлтая шляпа с павлиньим пером, белый корсет с пышными плечами, облегающие лосины, высокие кожаные сапоги и перчатки до локтя. За поясом у неё висела шпага, а лицо украшали сложные татуировки, придававшие её облику особую таинственность.
— Можно войти? — ехидно спросила она, хитро посмотрев на друзей.
Мужчины замялись, обменявшись взглядами. Они вспомнили, что в замке полно эмиссаров Эбонской Олигархии, и не могли не напрячься. Тем не менее, они разрешили ей войти и закрыли за гостьей дверь.
Как только дверь захлопнулась, незнакомка сняла шляпу и аккуратно положила её на стол. Затем стянула перчатки, её движения были плавными и уверенными.
— Можно представиться? — спросила она, слегка склонив голову. — Меня зовут Витеркес.
Герои опешили, услышав это имя. Они ожидали увидеть мужчину, да и вообще не рассчитывали, что Витеркес найдёт их первой. Эли, Гилли и Андор стояли в немом удивлении, не зная, что сказать.
Витеркес, заметив их замешательство, улыбнулась уголками губ.
— Я так понимаю, вы хотели мне что-то передать? — спросила она, явно наслаждаясь ситуацией.
Эли, всё ещё не до конца уверенный, как ему поступить, нерешительно произнёс:
— Небесный Порядок начинает свои движения.
Эльфийка кивнула, удовлетворённая его словами.
— Это очень хорошо, — сказала она. — Значит, мне не придётся бегать за вами. Вы сами пришли ко мне.
Она откинулась на спинку кресла и продолжила:
— Я представляю один из важных Домов Эбонитовой Олигархии. Название, думаю, вам ничего не скажет. Но я здесь по делу, которое, уверена, вас заинтересует. В нашей Олигархии мы пришли к выводу, что грядёт новая эпоха. Мир, где главное — это деньги. У кого деньги, тот и правит. Религия, магия, старые традиции — всё это лишь дым и пыль. Важнее всего деньги, ведь за них можно купить всё, даже души. Мы пришли к этому выводу после разочарования в Бессмертном Короле, который ставил преграды для исследований и экспансии. Он обрёк себя на стагнацию и бунты, боясь за свою драгоценную власть.
Она вздохнула, словно от досады, и добавила:
— Но есть другой путь! Путь прогресса, денег и процветания. Зачем нужны рабы и крепостные, когда всю грязную работу могут выполнять големы и искусственные существа, вроде багбиров? Представьте себе новое экономическое и политическое устройство, которое сделает мир небывалым! Мы можем создать утопию, если распространим наше влияние на весь мир.
Андор, который до этого слушал молча, наконец спросил:
— И что это значит для нас? Зачем вы здесь, в Нарии?
— Вопрос разумный, — кивнула Витеркес. — В Эбонитовой Олигархии всё ещё действует устаревшая моральная система. Каждые сорок лет мы выбираем нового Директора, но каждый раз эту должность занимает Малефия Вен'Дир. Это очень старая и влиятельная особа, которая застала живым Бессмертного Короля и когда-то была светлой эльфийкой. Но её время прошло. Наш дом озабочен ослаблением её власти, и теперь такой ценный кусочек ресурсов, как Нария, может стать важным подспорьем в нашей экономической войне.
Эли, Гилли и Андор переглянулись. Предложение Витеркес казалось одновременно заманчивым и опасным. Она говорила о создании нового мира, но цена этого мира могла быть слишком высокой.
— И что вы предлагаете? — наконец спросил Гилли.
— Я предлагаю союз, — спокойно ответила Витеркес. — Если вы поможете мне и моему Дому, мы поможем вам. Нария может стать важным центром этого нового мира, а вы — его основателями. Подумайте об этом. Что скажете, джентльмены?
Герои понимали, что перед ними стоял выбор, который мог изменить не только их жизни, но и судьбу целого королевства. Витеркес предлагала им не просто сделку, а шанс стать частью нового порядка. Но какой ценой?
Гилли, несмотря на харизматичность и уверенность Витеркес, чувствовал сомнения и решил задать вопрос, который беспокоил его больше всего:
— А какая нам личная выгода от участия в этом, кроме того, что мы станем «частью нового мира»? — спросил он, прищурившись.
Эльфийка на мгновение задержала взгляд на Гилли, а затем слегка улыбнулась, но её ответ был уклончивым и размытым.
— Вы будете на правильной стороне истории, — сказала она, слегка склоняя голову. — В новом мире те, кто поддержит прогресс, будут вознаграждены.
Однако Андор чувствовал, что ответ Витеркес был слишком расплывчатым, чтобы быть убедительным. Поэтому он задал более прямой вопрос:
— И что мы должны делать? Убить эту Малефию?
Эльфийка рассмеялась, её смех был звонким и, казалось, наполовину искренним.
— Конечно, нет! — ответила она, слегка покачивая головой. — У вас никогда не будет достаточной силы или влияния, чтобы справиться с тысячелетним алхимиком. Вас просто никогда не пустят к ней. И если вы решите предупредить её об опасности, вас никто не станет слушать. Малефия Вен'Дир настолько могущественна, что подобные предупреждения просто не дойдут до неё.
Эли нахмурился, его подозрения усилились:
— Так что же вы тогда от нас хотите?
Витеркес вернулась к своему спокойному тону, словно ведя деловую беседу.
— Ваша задача проста: не мешайтесь и иногда помогайте по мелочи. Скоро в Нарию привезут на корабле алмазный бур, который будет добывать мифрил. Рано или поздно все ресурсы Нарии будут принадлежать моему Дому. А рано или поздно в Агоране разразится война, и хозяйством будет заниматься некому, кроме как Олигархии. Неважно, кто победит в той войне — победитель окажется в долгах перед нашим Домом.
Она сделала паузу, внимательно наблюдая за реакцией мужчин.
— Когда придёт время выборов, у Патриарха моего Дома будет веский аргумент, чтобы все голосовали за него. Но даже если вы решите не участвовать, — её голос стал чуть более мягким, — люди всё равно вам не поверят, так что можете не стараться.
Затем Витеркес достала из кармана небольшой предмет и положила его на стол. Это была печать, на которой была изображена летучая мышь, держащая в лапах перо.
— Если вы всё же захотите помочь, — сказала она, указывая на печать, — вы знаете, как со мной связаться.
С этими словами она сделала изящный реверанс и направилась к двери. Её шаги были плавными и лёгкими, словно она парила над землёй. Когда дверь за ней закрылась, оставив героев в тишине, каждый из них погрузился в свои мысли.
Гилли первым нарушил молчание, его голос звучал обеспокоенно:
— Что за чертовщина происходит? Они хотят подчинить себе весь мир, используя деньги и магию?
Эли сжал кулаки, его лицо выражало смесь гнева и раздумий:
— И что мы можем сделать? Если её слова правдивы, то мы втянуты в игру, где нам отведена лишь роль пешек. Но как нам выйти из этой ситуации, сохранив свою свободу?
Андор, который всё это время изучал печать на столе, поднял голову:
— Мы можем быть пешками, но ведь и пешка может стать королевой, если дойдёт до конца доски. Нужно тщательно обдумать наши следующие шаги.
Их беседа перешла в более серьёзное русло, каждый из них понимал, что будущее Нарии и их собственные судьбы теперь зависят от решений, которые они примут в ближайшее время. Но какой бы путь они ни выбрали, было ясно одно: игра началась, и ставки слишком высоки, чтобы проиграть.
Оставшись одни после ухода Витеркес, друзья углубились в обсуждение того, что делать дальше. Андор, всё ещё обдумывая слова эльфийки, сел за стол, взял чашку травяного чая и откусил кусок свежей выпечки. Все понимали, что оказались втянуты в сложную и опасную игру, и каждый шаг теперь мог иметь серьёзные последствия.
— Почему она вообще рассказала нам всё это? — задумчиво спросил Гилли, откинувшись на спинку стула. — Это как-то странно. Она ведь не похожа на тех, кто открыто делится своими планами. Может, она знает, что король Оскаро II хочет избавиться от их экономического влияния, но не сказала этого прямо?
Андор нахмурился, обдумывая вопрос.
— Такое возможно. Она могла пытаться нас убедить в том, что её Дом непобедим, но если король действительно ищет способ освободиться от их влияния, то у нас появляется шанс. Только непонятно, почему она решила поделиться этим с нами. Мы для неё всего лишь пешки, как она сама и сказала.
— А что насчёт того эльфа на рынке? — задумчиво продолжил Эли. — Кто он такой и какова его миссия? Когда мы торговали сами, его с багбиром уже не было. Возможно, они знали, что король ищет каких-нибудь чужеземцев, чтобы помочь ему. Но это ещё больше усложняет дело.
Эли на мгновение задумался, вспоминая свой опыт на флоте:
— Знаешь, не все тёмные эльфы такие, как Витеркес. У нас на флоте был парень по имени Краз, он был полукровкой, наполовину тёмный эльф. Он говорил, что его отец, хоть и был тёмным эльфом, очень любил своего сына, несмотря на то, что тот был полукровкой. Может, среди простого народа тоже есть те, кто не сошёл с ума от денег и власти. С такими можно было бы поговорить, понять, как они относятся к происходящему.
— Это интересная мысль, — задумчиво ответил Андор. — Но я всё же думаю, что пока нам стоит оставить этот вопрос. Мы не знаем, кому можно доверять среди тёмных эльфов, а ситуация слишком сложная, чтобы рисковать. Лучше вернёмся к нашему первоначальному плану — расследованию о Волейне Могучем. Нам нужно найти мудреца, который действительно знает об этом герое больше, чем написано в книгах. Возможно, он сможет точно сказать, был ли артефакт на самом деле, и действительно ли это были волосы Дариэль или что-то другое.
— Ты прав, — кивнул Гилли. — Книгам дословно верить нельзя, они могут быть полны мифов и искажений. И если Волейн действительно был развеян над Верейским Мысом, возможно, там ещё остались следы его присутствия или кто-нибудь, кто сможет пролить свет на эту историю.
— Верейский Мыс, — задумчиво повторил Эли, — это далеко отсюда, но если мы хотим узнать правду, таким может быть наш следующий шаг.
Андор отпил чая и решительно сказал:
— Тогда решено. Мы отправимся к Верейскому Мысу и продолжим расследование. Но нужно готовиться к тому, что этот путь не будет лёгким. В пути мы можем столкнуться с опасностями, особенно если Витеркес или кто-то из её Дома узнает о наших намерениях.
Гилли усмехнулся и ударил по столу кулаком.
— Легких путей нам и не надо! Если есть шанс помочь королю и освободить Нарию от влияния Олигархии, мы должны сделать всё возможное.
Но прежде чем они успели окончательно утвердить свои планы, их беседу прервал вежливый стук в дверь. Друзья снова обменялись настороженными взглядами. Кто ещё мог прийти к ним в столь ранний час? Эли встал, потянулся за мечом, лежащим рядом на стуле, и направился к двери, готовый ко всему.
Он тихо устроился на своей кровати, глядя на тени, играющие на потолке от мерцающего света свечей. Мысли о прочитанных книгах, таинственных нарийцах и предстоящем путешествии мешали ему уснуть. Однако усталость взяла своё, и вскоре он тоже погрузился в сон, полный странных образов и незаконченных мыслей.
Завтра их ждала новая глава в этом захватывающем и опасном приключении, и Андор знал, что каждый их шаг может стать решающим в судьбе не только их самих, но и всего королевства Нария.
Глава 30. Кошмар и пробуждение
Ночь в замке Нарии была тёмной и беспокойной, и Андор, погружённый в глубокий сон, оказался во власти страшного кошмара. Ему снилось, что он оказался в жутком адском измерении, где воздух был густым и зловонным, а вокруг раздавались зловещие шорохи и стоны. Огонь, клубящийся в далёких глубинах, окрашивал всё вокруг в кроваво-красный цвет. В этом мрачном месте Андор увидел Дариэль, прекрасную эльфийку, о которой он читал в книгах. Но теперь она была совсем не той нежной и храброй воительницей, которую описывали легенды.
Дариэль звала его на помощь, голос её был полон отчаяния, и она называла его Волейном, будто бы спутала Андора с тем древним воином. Она была окутана странной органической массой, которая извивалась и пульсировала, удерживая её в плену. Андор чувствовал непреодолимое желание помочь ей, и, не осознавая своих действий, пошёл к ней.
— Волейн, — закричала она, — ты должен отрезать себе руки, чтобы спасти меня!
Его разум сопротивлялся, но тело не слушалось. Андор почувствовал, как в руках появилась пила, взявшаяся откуда-то из воздуха. Он поднял её, и, словно в трансе, начал отрезать себе руки от плеч. Боль была невыносимой, но он продолжал, видя перед собой лишь лицо Дариэль и её умоляющие глаза.
Но как только он завершил ужасный акт самопожертвования, всё вокруг изменилось. Дариэль внезапно начала смеяться, смех её был зловещим и леденящим душу. Её тело начало трансформироваться, превращаясь в огромную краснокожую дьяволицу с хвостами вместо волос. Она взирала на Андора своими горящими глазами и издевательски хохотала:
— Теперь ты беспомощен, Волейн! А я заберу твою душу!
Андор хотел закричать, но не смог — его тело стало неподвижным и беспомощным, как кукла. И в этот момент он проснулся, дёрнувшись в своей постели.
— Чего орёшь? — раздался рядом голос Гилли, который был уже на ногах.
Он швырнул в Андора подушку, вставая с кровати. Рядом с ним за столом сидел Эли, оба уже бодрствовали, попивая чай из горных трав и поедая свежую выпечку.
Андор, ещё не совсем пришедший в себя, схватил подушку и бросил её обратно в Гилли, чувствуя, как эмоции и страх от увиденного сна переполняют его.
— Ах вы, шэльмы, чаму не разбудзілі мяне раней? — ворчал он, неожиданно переходя на чистый ливонский, что вызывало недоумение у друзей. Андор нечасто пользовался родным языком, и его неожиданное проявление удивило всех, включая его самого.
Гилли, не очень понимая, но весело смеясь, ответил:
— Ну и хто з нас шэльма? Ты тут всю зиму спать собрался?
Андор, постепенно приходя в себя, осознал, что говорит на ливонском, и вернулся к общему языку.
— Чёрт… Простите. Кошмар приснился, вот и сбил меня с толку, — сказал он, потирая лоб. — Сон был ужасным… Не могу выбросить его из головы. Видел Дариэль… или не Дариэль… Она назвала меня Волейном и… это было так реально!
Эли, отпив чаю, взглянул на него серьёзно:
— Может, это не просто сон? После всего, что ты читал о Волейне и его судьбе, возможно, это был знак. Расскажи нам подробнее.
Андор сел за стол и начал пересказывать всё, что прочитал в библиотеке о Волейне Могучем, его возлюбленной Дариэль и их трагической истории. Он говорил о том, как Волейн сражался с демонами, о легенде, что его дух мог быть связан с вулканами, и о возможных артефактах, которые могли бы помочь королю Оскаро.
Эли и Гилли слушали внимательно, осознавая, что каждый элемент этой истории может оказаться важным в их поисках. Но разговор прервал вежливый стук в дверь.
Все трое сразу насторожились, обменявшись взглядами. Кто мог прийти к ним в столь ранний час? Что это — просто пришел слуга или случилось что-то более серьёзное? Эли встал и, положив руку на рукоять меча, подошёл к двери, готовый ко всему.
Глава 31. Встреча с Витеркес
Когда Эли открыл дверь, перед ним стояла фигура, явно выбивавшаяся из привычного контекста замка Нарии. Это был тёмный эльф, но внешний вид незнакомки сразу заставил их насторожиться. Она выглядела экстравагантно и неординарно: жёлтая шляпа с павлиньим пером, белый корсет с пышными плечами, облегающие лосины, высокие кожаные сапоги и перчатки до локтя. За поясом у неё висела шпага, а лицо украшали сложные татуировки, придававшие её облику особую таинственность.
— Можно войти? — ехидно спросила она, хитро посмотрев на друзей.
Мужчины замялись, обменявшись взглядами. Они вспомнили, что в замке полно эмиссаров Эбонской Олигархии, и не могли не напрячься. Тем не менее, они разрешили ей войти и закрыли за гостьей дверь.
Как только дверь захлопнулась, незнакомка сняла шляпу и аккуратно положила её на стол. Затем стянула перчатки, её движения были плавными и уверенными.
— Можно представиться? — спросила она, слегка склонив голову. — Меня зовут Витеркес.
Герои опешили, услышав это имя. Они ожидали увидеть мужчину, да и вообще не рассчитывали, что Витеркес найдёт их первой. Эли, Гилли и Андор стояли в немом удивлении, не зная, что сказать.
Витеркес, заметив их замешательство, улыбнулась уголками губ.
— Я так понимаю, вы хотели мне что-то передать? — спросила она, явно наслаждаясь ситуацией.
Эли, всё ещё не до конца уверенный, как ему поступить, нерешительно произнёс:
— Небесный Порядок начинает свои движения.
Эльфийка кивнула, удовлетворённая его словами.
— Это очень хорошо, — сказала она. — Значит, мне не придётся бегать за вами. Вы сами пришли ко мне.
Она откинулась на спинку кресла и продолжила:
— Я представляю один из важных Домов Эбонитовой Олигархии. Название, думаю, вам ничего не скажет. Но я здесь по делу, которое, уверена, вас заинтересует. В нашей Олигархии мы пришли к выводу, что грядёт новая эпоха. Мир, где главное — это деньги. У кого деньги, тот и правит. Религия, магия, старые традиции — всё это лишь дым и пыль. Важнее всего деньги, ведь за них можно купить всё, даже души. Мы пришли к этому выводу после разочарования в Бессмертном Короле, который ставил преграды для исследований и экспансии. Он обрёк себя на стагнацию и бунты, боясь за свою драгоценную власть.
Она вздохнула, словно от досады, и добавила:
— Но есть другой путь! Путь прогресса, денег и процветания. Зачем нужны рабы и крепостные, когда всю грязную работу могут выполнять големы и искусственные существа, вроде багбиров? Представьте себе новое экономическое и политическое устройство, которое сделает мир небывалым! Мы можем создать утопию, если распространим наше влияние на весь мир.
Андор, который до этого слушал молча, наконец спросил:
— И что это значит для нас? Зачем вы здесь, в Нарии?
— Вопрос разумный, — кивнула Витеркес. — В Эбонитовой Олигархии всё ещё действует устаревшая моральная система. Каждые сорок лет мы выбираем нового Директора, но каждый раз эту должность занимает Малефия Вен'Дир. Это очень старая и влиятельная особа, которая застала живым Бессмертного Короля и когда-то была светлой эльфийкой. Но её время прошло. Наш дом озабочен ослаблением её власти, и теперь такой ценный кусочек ресурсов, как Нария, может стать важным подспорьем в нашей экономической войне.
Эли, Гилли и Андор переглянулись. Предложение Витеркес казалось одновременно заманчивым и опасным. Она говорила о создании нового мира, но цена этого мира могла быть слишком высокой.
— И что вы предлагаете? — наконец спросил Гилли.
— Я предлагаю союз, — спокойно ответила Витеркес. — Если вы поможете мне и моему Дому, мы поможем вам. Нария может стать важным центром этого нового мира, а вы — его основателями. Подумайте об этом. Что скажете, джентльмены?
Герои понимали, что перед ними стоял выбор, который мог изменить не только их жизни, но и судьбу целого королевства. Витеркес предлагала им не просто сделку, а шанс стать частью нового порядка. Но какой ценой?
Глава 32. Уговоры и интриги
Гилли, несмотря на харизматичность и уверенность Витеркес, чувствовал сомнения и решил задать вопрос, который беспокоил его больше всего:
— А какая нам личная выгода от участия в этом, кроме того, что мы станем «частью нового мира»? — спросил он, прищурившись.
Эльфийка на мгновение задержала взгляд на Гилли, а затем слегка улыбнулась, но её ответ был уклончивым и размытым.
— Вы будете на правильной стороне истории, — сказала она, слегка склоняя голову. — В новом мире те, кто поддержит прогресс, будут вознаграждены.
Однако Андор чувствовал, что ответ Витеркес был слишком расплывчатым, чтобы быть убедительным. Поэтому он задал более прямой вопрос:
— И что мы должны делать? Убить эту Малефию?
Эльфийка рассмеялась, её смех был звонким и, казалось, наполовину искренним.
— Конечно, нет! — ответила она, слегка покачивая головой. — У вас никогда не будет достаточной силы или влияния, чтобы справиться с тысячелетним алхимиком. Вас просто никогда не пустят к ней. И если вы решите предупредить её об опасности, вас никто не станет слушать. Малефия Вен'Дир настолько могущественна, что подобные предупреждения просто не дойдут до неё.
Эли нахмурился, его подозрения усилились:
— Так что же вы тогда от нас хотите?
Витеркес вернулась к своему спокойному тону, словно ведя деловую беседу.
— Ваша задача проста: не мешайтесь и иногда помогайте по мелочи. Скоро в Нарию привезут на корабле алмазный бур, который будет добывать мифрил. Рано или поздно все ресурсы Нарии будут принадлежать моему Дому. А рано или поздно в Агоране разразится война, и хозяйством будет заниматься некому, кроме как Олигархии. Неважно, кто победит в той войне — победитель окажется в долгах перед нашим Домом.
Она сделала паузу, внимательно наблюдая за реакцией мужчин.
— Когда придёт время выборов, у Патриарха моего Дома будет веский аргумент, чтобы все голосовали за него. Но даже если вы решите не участвовать, — её голос стал чуть более мягким, — люди всё равно вам не поверят, так что можете не стараться.
Затем Витеркес достала из кармана небольшой предмет и положила его на стол. Это была печать, на которой была изображена летучая мышь, держащая в лапах перо.
— Если вы всё же захотите помочь, — сказала она, указывая на печать, — вы знаете, как со мной связаться.
С этими словами она сделала изящный реверанс и направилась к двери. Её шаги были плавными и лёгкими, словно она парила над землёй. Когда дверь за ней закрылась, оставив героев в тишине, каждый из них погрузился в свои мысли.
Гилли первым нарушил молчание, его голос звучал обеспокоенно:
— Что за чертовщина происходит? Они хотят подчинить себе весь мир, используя деньги и магию?
Эли сжал кулаки, его лицо выражало смесь гнева и раздумий:
— И что мы можем сделать? Если её слова правдивы, то мы втянуты в игру, где нам отведена лишь роль пешек. Но как нам выйти из этой ситуации, сохранив свою свободу?
Андор, который всё это время изучал печать на столе, поднял голову:
— Мы можем быть пешками, но ведь и пешка может стать королевой, если дойдёт до конца доски. Нужно тщательно обдумать наши следующие шаги.
Их беседа перешла в более серьёзное русло, каждый из них понимал, что будущее Нарии и их собственные судьбы теперь зависят от решений, которые они примут в ближайшее время. Но какой бы путь они ни выбрали, было ясно одно: игра началась, и ставки слишком высоки, чтобы проиграть.
Глава 33. Дискуссии и планы
Оставшись одни после ухода Витеркес, друзья углубились в обсуждение того, что делать дальше. Андор, всё ещё обдумывая слова эльфийки, сел за стол, взял чашку травяного чая и откусил кусок свежей выпечки. Все понимали, что оказались втянуты в сложную и опасную игру, и каждый шаг теперь мог иметь серьёзные последствия.
— Почему она вообще рассказала нам всё это? — задумчиво спросил Гилли, откинувшись на спинку стула. — Это как-то странно. Она ведь не похожа на тех, кто открыто делится своими планами. Может, она знает, что король Оскаро II хочет избавиться от их экономического влияния, но не сказала этого прямо?
Андор нахмурился, обдумывая вопрос.
— Такое возможно. Она могла пытаться нас убедить в том, что её Дом непобедим, но если король действительно ищет способ освободиться от их влияния, то у нас появляется шанс. Только непонятно, почему она решила поделиться этим с нами. Мы для неё всего лишь пешки, как она сама и сказала.
— А что насчёт того эльфа на рынке? — задумчиво продолжил Эли. — Кто он такой и какова его миссия? Когда мы торговали сами, его с багбиром уже не было. Возможно, они знали, что король ищет каких-нибудь чужеземцев, чтобы помочь ему. Но это ещё больше усложняет дело.
Эли на мгновение задумался, вспоминая свой опыт на флоте:
— Знаешь, не все тёмные эльфы такие, как Витеркес. У нас на флоте был парень по имени Краз, он был полукровкой, наполовину тёмный эльф. Он говорил, что его отец, хоть и был тёмным эльфом, очень любил своего сына, несмотря на то, что тот был полукровкой. Может, среди простого народа тоже есть те, кто не сошёл с ума от денег и власти. С такими можно было бы поговорить, понять, как они относятся к происходящему.
— Это интересная мысль, — задумчиво ответил Андор. — Но я всё же думаю, что пока нам стоит оставить этот вопрос. Мы не знаем, кому можно доверять среди тёмных эльфов, а ситуация слишком сложная, чтобы рисковать. Лучше вернёмся к нашему первоначальному плану — расследованию о Волейне Могучем. Нам нужно найти мудреца, который действительно знает об этом герое больше, чем написано в книгах. Возможно, он сможет точно сказать, был ли артефакт на самом деле, и действительно ли это были волосы Дариэль или что-то другое.
— Ты прав, — кивнул Гилли. — Книгам дословно верить нельзя, они могут быть полны мифов и искажений. И если Волейн действительно был развеян над Верейским Мысом, возможно, там ещё остались следы его присутствия или кто-нибудь, кто сможет пролить свет на эту историю.
— Верейский Мыс, — задумчиво повторил Эли, — это далеко отсюда, но если мы хотим узнать правду, таким может быть наш следующий шаг.
Андор отпил чая и решительно сказал:
— Тогда решено. Мы отправимся к Верейскому Мысу и продолжим расследование. Но нужно готовиться к тому, что этот путь не будет лёгким. В пути мы можем столкнуться с опасностями, особенно если Витеркес или кто-то из её Дома узнает о наших намерениях.
Гилли усмехнулся и ударил по столу кулаком.
— Легких путей нам и не надо! Если есть шанс помочь королю и освободить Нарию от влияния Олигархии, мы должны сделать всё возможное.
Но прежде чем они успели окончательно утвердить свои планы, их беседу прервал вежливый стук в дверь. Друзья снова обменялись настороженными взглядами. Кто ещё мог прийти к ним в столь ранний час? Эли встал, потянулся за мечом, лежащим рядом на стуле, и направился к двери, готовый ко всему.
