ЮЛи тут же энергично закивала, не смотря на больную шею, давая понять, что необходимо заняться им в первую очередь, сердито глядя на Отборных. Вот уж не думала, что ребята так бездарно упустят его. Но Тун Гуань словно прочел ее мысли.
- О нем не стоит беспокоиться, хоть пройдоха сбежал от нас, но я-то его узнал. Это племянник вновь назначенного к нам судьи.
Присвистнув, Отборные переглянулись. Если так, молодчик теперь никуда от них не денется.
Последовавший допрос, - а допрашивать Отборные умели, - подтвердил слова Тун Гуаня. Мордатый душитель брызгая кровавой слюной, невнятно указал на служащего ямыня, под чьим присмотром творились злодеяния и на его племянничка, что помогал охмурять девушек. Именно он указывал убийце на тех, которых, нужно было устранять, а его дядюшка давал ему вовремя скрыться.
После в том же темном глухом переулке состоялся быстрый и короткий совет. Было решено, что Тун Гуань спрячет куда-нибудь душегуба, а Отборные пойдут по горячим следам, добывать ценного свидетеля. На том и порешили. Но тут ЮЛи сипло выразила бурный протест, после того как Ми Тэн велел Я Цзюну отвести их хозяйку в гостиницу и присмотреть за ней. И успокоилась лишь после того, как Ми Тэн пообещал, что молодчика приволокут на допрос в гостиницу и будут говорить с ним при ней. После чего послушно последовала за Я Цзяном,
Отборные обещание сдержали.
Перед рассветом, когда ЮЛи еще сладко посапывала, напоенная заботливым Я Цзяном целебным супом, от которого стало легче и горло уже не саднило, а кожа, пораненная жесткой бичевой душителя, успокоилась под нежным жемчужным кремом, а сам Я Цзян, чутко дремал, сидя на табурете, пристроив голову на сложенные на столе руки, в комнату тихо, друг за другом, неся на плечах свернутый ковер, вошли Отборные.
Я Цзян тут же вскочил, опрокинув табурет, его грохотом разбудив Ю Ли и она села в своей постели в которой спала одетой и с намотанным на шее шарфом. Аккуратно сгрузив с плеч ковер, Лю Шуа и Чжу Лан, взявшиись за его края и дернув, развернули ковровый рулон, явив его «начинку» - перепуганного, ошарашенного красавчика с которым Ю Ли во всю флиртовала этим вечером. Теперь он выглядел не таким уверенным и самодовольным. В ночной одежде с перепутанными волосами, связанный по рукам и ногам с кляпом во рту, он был жалок. Но стоило освободить его от обслюнявленной тряпицы, как в гостиничной комнате сразу стало шумно. Слезы, мольбы оставить ему его никчемную жизнь, посулы несметных богатств, лишь бы отпустили. Все эти крикливые страсти, вынудили Ми Тэна отвесить ему внушительную оплеуху.
- Прекрати голосить, - прошипел он. – Всех постояльцев перебудишь. Если не прекратишь истерить, вобью кляп обратно, хочешь?
Пленник лихорадочно, то мотал головой, то кивал, сложив ладони в мольбе.
- Вы ведь не убьете меня? Зачем я вам нужен… я маленький, ничего не значащий человек… я ничего не знаю… поверьте, прошу! – ныл он, но тут его блуждающий взгляд задержался на сидящей в постели Ю Ли, которая помахала ему ладошкой. Это приветствие, вместо того, чтобы успокоить, возымело обратное действие. Недавний знакомец ЮЛи вдруг начал хватать за ноги Ми Тэна, моля не мстить ему, он тут не причем …
ЮЛи даже обидно стало. От кого он хочет, чтобы спасли его? От нее что ли? Теперь досталось каждому Отборному чью ногу он умудрился облобызать, пока офицеры пытались отделаться от этого прилипчивого истерика.
Причем все пятеро повторили одно и тоже движение кошки, вступившей задней лапой в лужу, брезгливо тряся ею. Я Цзян и без того жестко настроенный поквитаться с теми, кто в этот вечер обидел его госпожу, ринулся на него с кулаками, но был остановлен ЮЛи, жестом показавшей ему, чтобы прихватил ковш с водой. Сообразительный парень так и сделал, выплеснув полный ковшик в зареванное сопливое лицо дамского угодника. Поперхнувшись, тот закашлялся и огляделся вокруг безумным взглядом. Именно в этот момент затишья, Ми Тэн принялся внушать ему, что от того насколько ясно и точно ответит он на его вопросы, зависит остаться ему в живых или нет.
Кажется, похищенный все понял, потому что дальше отвечал на заданные вопросы осознанно и боле менее уравновешенно.
- Я не виноват, клянусь предками! Меня заставили… я не мог отказаться… Играя в азартные игры, по неосторожности влез я в долги. Мне обещали за девушек слитки серебра, а заплатили несколькими связками жалких медяков. К тому же еще пригрозили жизнями моих родителей и карьерой дяди… Что мне оставалось делать? Я вынужден был подчиниться…
- Довольно ныть! – оборвал причитания любящего племянничка Ми Тэн. – Разве мы спрашивали о твоих несчастьях?
- За то, что ты и твой полоумный дружок вытворяли, тебя четвертовать мало, - бросил с отвращением Чжу Лан, держащийся за согбенной спиной ссутулившегося преступника.
- Нет… но они уверяли, что госпожа не допустит моей казни… Они обещали…
- Кто обещал? – тут же последовал вопрос Ми Тэна.
- Этот евнух, разряженный словно павлин … он же и вытащил меня из долговой ямы и поспособствовал дядюшке с новым назначением.
- Хорошо. Этот евнух вызволил тебя и нанял, но ты такой пройдоха, хоть и пытаешься изо всех сил казаться безобидным простаком, неужели не выведал, кому служит евнух?
- Если все расскажешь, а после признаешься, тебе это зачтется, - подтолкнул его колебания Чжу Лан, стараясь смягчить суровый наезд сяньвэя.
И тут Я Цзян огорошил.
- Чистосердечное признание смягчает вину, - выдал он.
- Знаете, - робко начал зареванный горе повеса, заискивающе посматривая на зверское лицо Цзюнь Сяо. - Когда этот разряженный щенок поил меня дешевым вином в трактире у Западных ворот, то обмолвился, что его госпожа старается избавится от порочной соперницы. А после… я проследил его путь, что бы узнать какой щедрой госпоже служит этот скопец. Я рассчитывал в будущем, сблизившись с ней и склонив на связь со мной, разжиться еще деньгами, а то и серебром. Так вот, увидел я, что входит этот евнух в ворота дворцового города и… пропуск, что он показал стражникам, я тоже хорошо разглядел. На его табличке розового нефрита был высечен пион. После я доискался, что такой пропуск имеют те, кто служит в Пионовом дворце Четвертой дочери императора.
Через день после того как душегуб был пойман Отборными и надежно упрятан, к Лин Фэну бешенной кошкой ворвалась разъяренная Фуян. Ни один мускул не дрогнул на изможденном лице узника, когда подлетевшая к нему дочь императора порывисто занесла над ним узкий кинжал.
- Думаеш-шь я не посмею убить тебя?! - змеей прошипела она.
Этим же утром Тун Гуан в ямыне завернул хозяина гостиницы, заявившегося ни свет ни заря с доносом, в котором указывал, что шестеро его постояльцев этой ночью притащили какого-то бедолагу, завернутого в ковер и, бесчинствуя, нещадно избили его. Тун Гуан пообещал трактирщику наведаться в его заведение и разобраться с разбойниками, а пока хозяин пусть помалкивает, что бы не спугнуть их.
Как ни странно, но в это предрассветное утро принцесса Фуян тоже изволила бодрствовать. Поводом для бессонницы послужила отставка, поданная накануне поздним вечером судьей, которого она с недавнего времени назначила в столичную Управу вместо неугодного Чжоу Ятуя. И вот теперь новоявленный судья валялся у нее в ногах, моля снять его с сей должности, ибо не справляется и тем подводит ее высочество.
Какое-то время принцесса в недоумении рассматривала тщедушного старика с елейным морщинистым личиком, посмевшего пренебречь ее милостью.
- Да как ты смеешь? – с нескрываемым отвращением процедила она, но взяла себя в руки, решив сначала разобраться, что к чему. – Что же побудило тебя так дерзить и пренебрегать мною? – с видимым спокойствием спросила она.
Старый, искушенный в деле подтасовок чиновник, лишь глухо рыдал, уткнувшись лбом в мраморные плиты пола.
- Я не смею…
- В пыточную хочешь? – ласково поинтересовалась ее высочество.
Старик вздрогнул и признался:
- Мой племянник… исчез.
- Исчез? – не поняла Фуян. – Так что же? Найди его, разве не в твоем подчинении столичные сыщики?
Она теряла терпение. Неужели среди ее подданных нет хоть кого-то толкового? Что можно сделать как следует с бестолочами и трусами?
- Ваше высочество, - рыдающим голосом проговорил старый чиновник, - видит Небо, что я предан вам всей душой, но похитители требуют, что бы я оставил ямынь иначе убьют это неразумное дитя! Что я скажу его родителям на том свете? Как оправдаюсь?
- Да, кто посмел? – удивилась Фуян, потому что никто, кроме ее братца наследного принца, да Советника, не набрался бы духу действовать против нее.
- Не ведаю, - с всхлипнул судья, покачав головой, утирая краем шелкового рукава, скупую слезу. – Мне просто передали записку этих бандитов, приложив к ней подвеску бедного мальчика.
Принцесса с презрением покосилась на судью, говорить с этой перепуганной старой рухлядью было бесполезно.
- Убирайся с глаз моих, - с отвращение процедила она сквозь зубы. – Жди моего особого распоряжения.
Ее высочество не могла больше столь бесполезно тратить время, пора было отправляться на утреннее приветствие к вдовствующей императрице - бабушке. С этим утренним визитом она хотела опередить наследного принца, зная, что отец-император всегда прислушивается к словам своей матери, потому всячески старалась расположить к себе старуху. Можно часик и потерпеть, развлекая полоумную бабку, чтобы та потом замолвила слово за свою любимую внучку. Ко всему прочему было приятно выставить рохлю братца в невыгодном свете.
Принарядившись в светлые одежды целомудренной барышни, без всяких украшений, кроме шпильки с капелькой яшмы на подвеске в распушенных волосах, велев взять подарки, в сопровождении трех служанок, принцесса как раз успела к утреннему чаю императрицы - бабушки. Потому сласти принесенные внучкой, старушка приняла благосклонно, ласково потрепав «малышку» по нарумяненной щеке, заботливо усадив ее к чайному столику. И принцесса, пока догорала сандаловая палочка, с потугами жизнерадостности развлекала свою бабушку дворцовыми сплетнями и невинными новостями, которые старейшая императорского дома слушала с благожелательной улыбкой.
Наконец пришло время откланяться, и принцесса тут же поднялась, собираясь попрощаться с обязательными пожеланиями здоровья и благополучия, когда старая вдовствующая императрица, словно очнувшись, произнесла:
- Как чудесно, что уже послезавтра вернется император, и вся наша семья вновь воссоединиться. Ты права, дитя, - благополучие близких – это ли не благословение Небес.
- Вернется? – опешила Фуян. – Но разве батюшка не собирался молиться до праздника Драконьих лодок?
- Это так, - со вздохом покачала седой головой с невысокой прической бабушка, - но благодаря наследному принцу эти старые глаза увидят моего драгоценного мальчика раньше. Знай же, дитя, что мой сын не только дальновидный император, но и мудрый отец, раз у него такие почтительные дети. И он нисколько не ошибся в выборе наследника престола.
- Да, бабушка, - кисло поддакнула, вынужденная согласиться с этим принцесса и мстительно ввернула: – Правда он иногда забывает приветствовать по утрам свою дражайшую бабушку.
- Отнюдь, дитя мое, - дробным тихим смехом рассмеялась старая императрица. – Этот мальчик не забывает поклониться своей бабушке, просто приходит позже тебя, ибо проводит утренние часы в семейном храме, моля предков о благословлении императорской семьи и Поднебесной. Этот мальчик станет достойным правителем.
Фуян до боли сжала кулаки, чтобы не выдать досады и с неизменной любезностью, застывшей на ее кукольном лице, попрощалась с бабушкой, пожелав ей доброго здравия и долгой жизни в довольствии.
Она уже миновала дворцовый парк, что раскинулся за двором павильона вдовствующей императрицы, а досада ее так и не проходила. Она собралась было отвести душу у цветника с пионами, раздав служанкам пощечины, когда столкнулась с наследным принцем, вывернувшего из-за поворота на ту же парковую дорожку.
- Дражайшая сестрица, - высокомерно проговорил, чуть полноватый, но осанистый наследник престола, быстрее ее, справившись с неприятной неожиданностью.
Фуян поприветствовала его обязательным поклоном.
- Куда вы так торопитесь, выше высочество? – вежливо поинтересовалась она.
- К бабушке с утренним визитом. Полагаю, вы уже от нее, сестрица? Как себя чувствует вдовствующая императрица?
- Бабушка в добром здравии, - ответила с заученной кротостью принцесса, чуть не добавив не осторожное «увы». Она была раздражена, что та не вписалась в роль, что была уготована вдовствующей императрице в ее интриге. И искренне не понимала, почему должна любить эту полоумную старуху, которая, как она знала, в дни своей молодости жестоко и беспощадно расправлялась со своими соперницами в императорском гареме.
Вот и рохля братец нежно любит злодейку с годами впавшую в благостное слабоумие. Однако самой, Фуян, он до сих пор не может простить гибель своей молодой жены, которая как-то высказалась нелестно о сестрице своего супруга. Какие слова были сказаны тогда, Фуян уже и не помнила, зато хорошо помнила жгучую обиду и тот редкий яд, который преподнесла невестке в сладком цинском вине.
- … и даже рассказала, что отец не сегодня-завтра вернется в столицу, - вежливо продолжала принцесса. – Ты уж постарайся, братец, поддержать это обманчивое чаяние старческого сердца. Ведь мы с тобой хорошо знаем, что отец вернется к празднику Драконьих лодок.
- Отчего же обманчивая? – притворно удивился наследник престола. – Отец действительно намерен вернуться раньше, чем намеревался.
Принцесса чуть прикусила густо накрашенную губу, этот гаденыш даже не проговорился, когда именно приедет отец. Но умело скрыв досаду, принцесса тут же беспечно поинтересовалась:
- Отчего планы отца неожиданно поменялись? Случилось что? Не пугай же меня, братец.
- Не отягощай себя государственными заботами, сестрица, оставь это на нас с императором. Довольствуйся тем, что скоро увидишься с отцом, – с едкой снисходительностью ответил принц и прошел мимо, оставив сестру встревоженной настолько, что та позабыла раздать пощечины стоящим позади, дрожащим от страха, служанкам.
Вернувшись в Пионовый павильон, она немедленно потребовала слугу-евнуха. Чем больше Фуян раздумывала над словами брата, тем яснее ощущала безотчетную тревогу. Тяжелые предчувствия не оставляли ее и лишь усилились, когда через порог, споткнувшись, второпях вбежал семеня ее новый. И хотя он тут же распростерся ниц, она успела заметить его смятение.
- Почему я узнаю, что император намерен вернуться раньше намеченного срока не от тебя, а от наследного принца? – дала принцесса выход своему гневу. – По твоей вине я стерпела подобное унижение! Не я ли должна узнавать о таком первой?! На плаху захотел?!
- В-ваше высочество, - пролепетал маленький евнух, - я бесполезен… бесполезен… накажите меня. Но я предан вам и сделал все, что повелела ничтожному моя госпожа.
- Живьем сдеру с тебя кожу, - бесновалась принцесса, кружа вокруг распростертого на полу евнуха, как тигрица вокруг беспомощной жертвы, - если ты сейчас же не доложишь, откуда узнал, что император вернется так скоро?
- О нем не стоит беспокоиться, хоть пройдоха сбежал от нас, но я-то его узнал. Это племянник вновь назначенного к нам судьи.
Присвистнув, Отборные переглянулись. Если так, молодчик теперь никуда от них не денется.
Последовавший допрос, - а допрашивать Отборные умели, - подтвердил слова Тун Гуаня. Мордатый душитель брызгая кровавой слюной, невнятно указал на служащего ямыня, под чьим присмотром творились злодеяния и на его племянничка, что помогал охмурять девушек. Именно он указывал убийце на тех, которых, нужно было устранять, а его дядюшка давал ему вовремя скрыться.
После в том же темном глухом переулке состоялся быстрый и короткий совет. Было решено, что Тун Гуань спрячет куда-нибудь душегуба, а Отборные пойдут по горячим следам, добывать ценного свидетеля. На том и порешили. Но тут ЮЛи сипло выразила бурный протест, после того как Ми Тэн велел Я Цзюну отвести их хозяйку в гостиницу и присмотреть за ней. И успокоилась лишь после того, как Ми Тэн пообещал, что молодчика приволокут на допрос в гостиницу и будут говорить с ним при ней. После чего послушно последовала за Я Цзяном,
Отборные обещание сдержали.
Перед рассветом, когда ЮЛи еще сладко посапывала, напоенная заботливым Я Цзяном целебным супом, от которого стало легче и горло уже не саднило, а кожа, пораненная жесткой бичевой душителя, успокоилась под нежным жемчужным кремом, а сам Я Цзян, чутко дремал, сидя на табурете, пристроив голову на сложенные на столе руки, в комнату тихо, друг за другом, неся на плечах свернутый ковер, вошли Отборные.
Я Цзян тут же вскочил, опрокинув табурет, его грохотом разбудив Ю Ли и она села в своей постели в которой спала одетой и с намотанным на шее шарфом. Аккуратно сгрузив с плеч ковер, Лю Шуа и Чжу Лан, взявшиись за его края и дернув, развернули ковровый рулон, явив его «начинку» - перепуганного, ошарашенного красавчика с которым Ю Ли во всю флиртовала этим вечером. Теперь он выглядел не таким уверенным и самодовольным. В ночной одежде с перепутанными волосами, связанный по рукам и ногам с кляпом во рту, он был жалок. Но стоило освободить его от обслюнявленной тряпицы, как в гостиничной комнате сразу стало шумно. Слезы, мольбы оставить ему его никчемную жизнь, посулы несметных богатств, лишь бы отпустили. Все эти крикливые страсти, вынудили Ми Тэна отвесить ему внушительную оплеуху.
- Прекрати голосить, - прошипел он. – Всех постояльцев перебудишь. Если не прекратишь истерить, вобью кляп обратно, хочешь?
Пленник лихорадочно, то мотал головой, то кивал, сложив ладони в мольбе.
- Вы ведь не убьете меня? Зачем я вам нужен… я маленький, ничего не значащий человек… я ничего не знаю… поверьте, прошу! – ныл он, но тут его блуждающий взгляд задержался на сидящей в постели Ю Ли, которая помахала ему ладошкой. Это приветствие, вместо того, чтобы успокоить, возымело обратное действие. Недавний знакомец ЮЛи вдруг начал хватать за ноги Ми Тэна, моля не мстить ему, он тут не причем …
ЮЛи даже обидно стало. От кого он хочет, чтобы спасли его? От нее что ли? Теперь досталось каждому Отборному чью ногу он умудрился облобызать, пока офицеры пытались отделаться от этого прилипчивого истерика.
Причем все пятеро повторили одно и тоже движение кошки, вступившей задней лапой в лужу, брезгливо тряся ею. Я Цзян и без того жестко настроенный поквитаться с теми, кто в этот вечер обидел его госпожу, ринулся на него с кулаками, но был остановлен ЮЛи, жестом показавшей ему, чтобы прихватил ковш с водой. Сообразительный парень так и сделал, выплеснув полный ковшик в зареванное сопливое лицо дамского угодника. Поперхнувшись, тот закашлялся и огляделся вокруг безумным взглядом. Именно в этот момент затишья, Ми Тэн принялся внушать ему, что от того насколько ясно и точно ответит он на его вопросы, зависит остаться ему в живых или нет.
Кажется, похищенный все понял, потому что дальше отвечал на заданные вопросы осознанно и боле менее уравновешенно.
- Я не виноват, клянусь предками! Меня заставили… я не мог отказаться… Играя в азартные игры, по неосторожности влез я в долги. Мне обещали за девушек слитки серебра, а заплатили несколькими связками жалких медяков. К тому же еще пригрозили жизнями моих родителей и карьерой дяди… Что мне оставалось делать? Я вынужден был подчиниться…
- Довольно ныть! – оборвал причитания любящего племянничка Ми Тэн. – Разве мы спрашивали о твоих несчастьях?
- За то, что ты и твой полоумный дружок вытворяли, тебя четвертовать мало, - бросил с отвращением Чжу Лан, держащийся за согбенной спиной ссутулившегося преступника.
- Нет… но они уверяли, что госпожа не допустит моей казни… Они обещали…
- Кто обещал? – тут же последовал вопрос Ми Тэна.
- Этот евнух, разряженный словно павлин … он же и вытащил меня из долговой ямы и поспособствовал дядюшке с новым назначением.
- Хорошо. Этот евнух вызволил тебя и нанял, но ты такой пройдоха, хоть и пытаешься изо всех сил казаться безобидным простаком, неужели не выведал, кому служит евнух?
- Если все расскажешь, а после признаешься, тебе это зачтется, - подтолкнул его колебания Чжу Лан, стараясь смягчить суровый наезд сяньвэя.
И тут Я Цзян огорошил.
- Чистосердечное признание смягчает вину, - выдал он.
- Знаете, - робко начал зареванный горе повеса, заискивающе посматривая на зверское лицо Цзюнь Сяо. - Когда этот разряженный щенок поил меня дешевым вином в трактире у Западных ворот, то обмолвился, что его госпожа старается избавится от порочной соперницы. А после… я проследил его путь, что бы узнать какой щедрой госпоже служит этот скопец. Я рассчитывал в будущем, сблизившись с ней и склонив на связь со мной, разжиться еще деньгами, а то и серебром. Так вот, увидел я, что входит этот евнух в ворота дворцового города и… пропуск, что он показал стражникам, я тоже хорошо разглядел. На его табличке розового нефрита был высечен пион. После я доискался, что такой пропуск имеют те, кто служит в Пионовом дворце Четвертой дочери императора.
Глава 16. Кинжал у глаз или Кто ветру служит, тому дымом платят.
Через день после того как душегуб был пойман Отборными и надежно упрятан, к Лин Фэну бешенной кошкой ворвалась разъяренная Фуян. Ни один мускул не дрогнул на изможденном лице узника, когда подлетевшая к нему дочь императора порывисто занесла над ним узкий кинжал.
- Думаеш-шь я не посмею убить тебя?! - змеей прошипела она.
Этим же утром Тун Гуан в ямыне завернул хозяина гостиницы, заявившегося ни свет ни заря с доносом, в котором указывал, что шестеро его постояльцев этой ночью притащили какого-то бедолагу, завернутого в ковер и, бесчинствуя, нещадно избили его. Тун Гуан пообещал трактирщику наведаться в его заведение и разобраться с разбойниками, а пока хозяин пусть помалкивает, что бы не спугнуть их.
Как ни странно, но в это предрассветное утро принцесса Фуян тоже изволила бодрствовать. Поводом для бессонницы послужила отставка, поданная накануне поздним вечером судьей, которого она с недавнего времени назначила в столичную Управу вместо неугодного Чжоу Ятуя. И вот теперь новоявленный судья валялся у нее в ногах, моля снять его с сей должности, ибо не справляется и тем подводит ее высочество.
Какое-то время принцесса в недоумении рассматривала тщедушного старика с елейным морщинистым личиком, посмевшего пренебречь ее милостью.
- Да как ты смеешь? – с нескрываемым отвращением процедила она, но взяла себя в руки, решив сначала разобраться, что к чему. – Что же побудило тебя так дерзить и пренебрегать мною? – с видимым спокойствием спросила она.
Старый, искушенный в деле подтасовок чиновник, лишь глухо рыдал, уткнувшись лбом в мраморные плиты пола.
- Я не смею…
- В пыточную хочешь? – ласково поинтересовалась ее высочество.
Старик вздрогнул и признался:
- Мой племянник… исчез.
- Исчез? – не поняла Фуян. – Так что же? Найди его, разве не в твоем подчинении столичные сыщики?
Она теряла терпение. Неужели среди ее подданных нет хоть кого-то толкового? Что можно сделать как следует с бестолочами и трусами?
- Ваше высочество, - рыдающим голосом проговорил старый чиновник, - видит Небо, что я предан вам всей душой, но похитители требуют, что бы я оставил ямынь иначе убьют это неразумное дитя! Что я скажу его родителям на том свете? Как оправдаюсь?
- Да, кто посмел? – удивилась Фуян, потому что никто, кроме ее братца наследного принца, да Советника, не набрался бы духу действовать против нее.
- Не ведаю, - с всхлипнул судья, покачав головой, утирая краем шелкового рукава, скупую слезу. – Мне просто передали записку этих бандитов, приложив к ней подвеску бедного мальчика.
Принцесса с презрением покосилась на судью, говорить с этой перепуганной старой рухлядью было бесполезно.
- Убирайся с глаз моих, - с отвращение процедила она сквозь зубы. – Жди моего особого распоряжения.
Ее высочество не могла больше столь бесполезно тратить время, пора было отправляться на утреннее приветствие к вдовствующей императрице - бабушке. С этим утренним визитом она хотела опередить наследного принца, зная, что отец-император всегда прислушивается к словам своей матери, потому всячески старалась расположить к себе старуху. Можно часик и потерпеть, развлекая полоумную бабку, чтобы та потом замолвила слово за свою любимую внучку. Ко всему прочему было приятно выставить рохлю братца в невыгодном свете.
Принарядившись в светлые одежды целомудренной барышни, без всяких украшений, кроме шпильки с капелькой яшмы на подвеске в распушенных волосах, велев взять подарки, в сопровождении трех служанок, принцесса как раз успела к утреннему чаю императрицы - бабушки. Потому сласти принесенные внучкой, старушка приняла благосклонно, ласково потрепав «малышку» по нарумяненной щеке, заботливо усадив ее к чайному столику. И принцесса, пока догорала сандаловая палочка, с потугами жизнерадостности развлекала свою бабушку дворцовыми сплетнями и невинными новостями, которые старейшая императорского дома слушала с благожелательной улыбкой.
Наконец пришло время откланяться, и принцесса тут же поднялась, собираясь попрощаться с обязательными пожеланиями здоровья и благополучия, когда старая вдовствующая императрица, словно очнувшись, произнесла:
- Как чудесно, что уже послезавтра вернется император, и вся наша семья вновь воссоединиться. Ты права, дитя, - благополучие близких – это ли не благословение Небес.
- Вернется? – опешила Фуян. – Но разве батюшка не собирался молиться до праздника Драконьих лодок?
- Это так, - со вздохом покачала седой головой с невысокой прической бабушка, - но благодаря наследному принцу эти старые глаза увидят моего драгоценного мальчика раньше. Знай же, дитя, что мой сын не только дальновидный император, но и мудрый отец, раз у него такие почтительные дети. И он нисколько не ошибся в выборе наследника престола.
- Да, бабушка, - кисло поддакнула, вынужденная согласиться с этим принцесса и мстительно ввернула: – Правда он иногда забывает приветствовать по утрам свою дражайшую бабушку.
- Отнюдь, дитя мое, - дробным тихим смехом рассмеялась старая императрица. – Этот мальчик не забывает поклониться своей бабушке, просто приходит позже тебя, ибо проводит утренние часы в семейном храме, моля предков о благословлении императорской семьи и Поднебесной. Этот мальчик станет достойным правителем.
Фуян до боли сжала кулаки, чтобы не выдать досады и с неизменной любезностью, застывшей на ее кукольном лице, попрощалась с бабушкой, пожелав ей доброго здравия и долгой жизни в довольствии.
Она уже миновала дворцовый парк, что раскинулся за двором павильона вдовствующей императрицы, а досада ее так и не проходила. Она собралась было отвести душу у цветника с пионами, раздав служанкам пощечины, когда столкнулась с наследным принцем, вывернувшего из-за поворота на ту же парковую дорожку.
- Дражайшая сестрица, - высокомерно проговорил, чуть полноватый, но осанистый наследник престола, быстрее ее, справившись с неприятной неожиданностью.
Фуян поприветствовала его обязательным поклоном.
- Куда вы так торопитесь, выше высочество? – вежливо поинтересовалась она.
- К бабушке с утренним визитом. Полагаю, вы уже от нее, сестрица? Как себя чувствует вдовствующая императрица?
- Бабушка в добром здравии, - ответила с заученной кротостью принцесса, чуть не добавив не осторожное «увы». Она была раздражена, что та не вписалась в роль, что была уготована вдовствующей императрице в ее интриге. И искренне не понимала, почему должна любить эту полоумную старуху, которая, как она знала, в дни своей молодости жестоко и беспощадно расправлялась со своими соперницами в императорском гареме.
Вот и рохля братец нежно любит злодейку с годами впавшую в благостное слабоумие. Однако самой, Фуян, он до сих пор не может простить гибель своей молодой жены, которая как-то высказалась нелестно о сестрице своего супруга. Какие слова были сказаны тогда, Фуян уже и не помнила, зато хорошо помнила жгучую обиду и тот редкий яд, который преподнесла невестке в сладком цинском вине.
- … и даже рассказала, что отец не сегодня-завтра вернется в столицу, - вежливо продолжала принцесса. – Ты уж постарайся, братец, поддержать это обманчивое чаяние старческого сердца. Ведь мы с тобой хорошо знаем, что отец вернется к празднику Драконьих лодок.
- Отчего же обманчивая? – притворно удивился наследник престола. – Отец действительно намерен вернуться раньше, чем намеревался.
Принцесса чуть прикусила густо накрашенную губу, этот гаденыш даже не проговорился, когда именно приедет отец. Но умело скрыв досаду, принцесса тут же беспечно поинтересовалась:
- Отчего планы отца неожиданно поменялись? Случилось что? Не пугай же меня, братец.
- Не отягощай себя государственными заботами, сестрица, оставь это на нас с императором. Довольствуйся тем, что скоро увидишься с отцом, – с едкой снисходительностью ответил принц и прошел мимо, оставив сестру встревоженной настолько, что та позабыла раздать пощечины стоящим позади, дрожащим от страха, служанкам.
Вернувшись в Пионовый павильон, она немедленно потребовала слугу-евнуха. Чем больше Фуян раздумывала над словами брата, тем яснее ощущала безотчетную тревогу. Тяжелые предчувствия не оставляли ее и лишь усилились, когда через порог, споткнувшись, второпях вбежал семеня ее новый. И хотя он тут же распростерся ниц, она успела заметить его смятение.
- Почему я узнаю, что император намерен вернуться раньше намеченного срока не от тебя, а от наследного принца? – дала принцесса выход своему гневу. – По твоей вине я стерпела подобное унижение! Не я ли должна узнавать о таком первой?! На плаху захотел?!
- В-ваше высочество, - пролепетал маленький евнух, - я бесполезен… бесполезен… накажите меня. Но я предан вам и сделал все, что повелела ничтожному моя госпожа.
- Живьем сдеру с тебя кожу, - бесновалась принцесса, кружа вокруг распростертого на полу евнуха, как тигрица вокруг беспомощной жертвы, - если ты сейчас же не доложишь, откуда узнал, что император вернется так скоро?
