Солнышко

Раз хану так спокойней, пусть ходят. Отмытая, причесанная и голодная я направилась к повелителю, который передал через Айшу, что ждет меня, как только буду готова прийти к нему. Таймаз нашелся в своем кабинете. Обо мне доложили, но, вопреки уже привычному укладу, мне пришлось ждать. Постояв немного под дверями кабинета, я развернулась и ушла к себе, чувствуя легкое раздражение и удивление вперемешку. Подождав еще немного, я решила, что голодной и злой быть нехорошо, потому лучше буду злой и сытой. Айша побежала на кухню, а я вышла на балкон. Некоторое время до меня не доносилось ни звука, но вдруг я услышала гневный голос Таймаза. Говорил он на своем языке, потому я толком ничего не понимала. Перегнулась через перила и прислушалась. Кто-то отвечал ему не менее эмоционально. Сзади подошла Айша с докладом, что обед подан.
        - Что они говорят? - спросила я.
        Девушка прислушалась.
        - Великий хан велеть созвать туменбашей, - сказала она. - Воевать идти.
        - С кем? - сердце вдруг замерло.
        - Не знать, - Айша виновато склонила голову. - Мне не слышать.
        - Хорошо, - я помрачнела и пошла к столу.
        Аппетит разом испортился. Я, нехотя, поковырялась в принесенной еде и встала, чтобы вернуться на балкон. Но там уже было тихо. Я побарабанила пальцами по перилам, а затем решительно направилась к хану. Впрочем, далеко идти мне не пришлось. Не успела я дойти до двери, как она открылась, и вошел сам Таймаз. Он был мрачен, но, увидев меня, улыбнулся, взял за руку и повел к низкому дивану. Сел сам и усадил меня к себе на колени. Вредничать не стала, напротив, устроилась поудобней и обняла за шею.
        - Что случилось? - невинным голосом спросила я.
        - Это дела ханства, - уклончиво ответил Таймаз, покрепче прижимая меня к себе.
        - Я слышала, как ты ругался, - закинула я вторую удочку. - Очень громко.
        Хан промолчал, игнорируя мои удочки. Я пошла другим путем. Положила ему голову на плечо, взяла за руку и начала чертить на ладони невидимые вензеля. Таймаз прижался к моей голове щекой и как-то умиротворено вздохнул.
        - Мой хан устал, - начала я ворковать. - Не спал всю ночь и днем отдохнуть не дают. Все дела-дела... Ругаться заставляют, гневаться.
        Таймаз снова вздохнул, соглашаясь со мной, а потом произнес:
        - Права ты, солнце души моей, но я все равно не скажу.
        - Бесы, - проворчала я, тут же выпуская его руку и пытаясь слезть с коленей. - Ты говорил про туменбашей, воевать собираешься?
        - Не с Орнией, Солнышко, - усмехнулся хан. - Я же говорил, на этом королевстве мир не заканчивается.
        - А с кем? - спросила я, немного успокоившись и перестав бороться за освобождение с коленей повелителя.
        Таймаз внимательно посмотрел на меня, все-таки пересадил на диван и встал, разом вернув на лицо гневное выражение. Получается, он все это время был в ярости, но скрывал от меня. Хан заложил руки за спину и прошелся по покоям, я следила за ним взглядом и ждала, теперь уже не задавая вопросов.
        - Великий визирь Белгина преступил все законы, - наконец, сказал повелитель, сверкнув черными очами. - Золото Огахара затмило разум Хамзы. Не успел Рафгат покинуть Белгин, как вслед ему отправили голову моего посла тайши Амана. Это оскорбление!
        - Великий визирь - это правитель Белгина? - спросила я.
        - Правитель? - хан обернулся ко мне. - Нет, если по-вашему, то, скорей, первый министр при правителе. Правит Белгином шах Мажит. Он слабый, занят гаремом больше, чем своим государством. Хамза всем заправляет.
        - А в чем суть конфликта? - я уселась поудобней.
        - Торговля, - отмахнулся хан. - Теперь это уже неважно. Обезглавив моего посла, Хамза вошел в огненную реку.
        - Война? - с замиранием сердца спросила я.
        - Белгин и Огахара объединятся и вторгнутся в степь, мне не оставили выбора, - Таймаз сел рядом и снова усадил меня на колени. - Огахара давно посматривает в нашу сторону. И так все не вовремя...
        Заканчивать фразы он не стал. Я обняла Таймаза, думая над тем, что стала свидетелем того, как начинается война. Солдат узнает о начале похода из приказа, но первый шаг делает правитель, и я увидела, как этот шаг был сделан.
        - Ты уедешь? - спросила я.
        - Да, но не сейчас, - Таймаз улыбнулся и потерся об меня щекой. - Войско собирается не за один день. Что с тобой? - он пристально разглядывал меня.
        А меня лихорадило. Кадет вновь поднял голову и с жадным азартом думал о том, что пора точить меч, а женщина со страхом думала, вернется ли ее мужчина назад. Бесы! Слишком много всего для меня за несколько дней. Я совсем запуталась.
        - Да ты горишь вся, - тревожно сказал повелитель, положив мне на лоб прохладную руку.
        - Я в порядке, - ответила я, чувствуя, как начинает саднить в горле.
        - Заболела, - вынес вердикт повелитель. - Всю ночь на земле пролежала? Быстро в постель.
        - Зачем? - я посмотрела на него с подозрением.
        - Лечиться, - ответил хан, не допуская возражений. - Все прогулки по саду - завтра.
        - Ты вредный, Таймаз, - обиделась я. - Я тебя не люблю.
        - Любишь, Солнышко, - подмигнул он и отнес меня в постель.
       

       Глава 38

       
        - Мой госпожа, - я открыла глаза и увидела светлую улыбку Айши: значит, день будет хороший.
        - Доброе утро, Айша, - улыбнулась ей в ответ.
        - Да послать Отец Степей тебе тысячу лет счастья, - сказала девушка, кланяясь.
        Прислушалась к себе - от простуды не осталось и следа и всего за один день! Настроение разом поднялось, и я вместе с ним. Появилась Хаят, поприветствовала меня и пошла за теплой водой, чтобы я могла умыться. Интересно, как я буду обходиться без моих девушек, когда вернусь домой? Я уже избаловалась.
        - О чем задумался, мой госпожа? - поинтересовалась Хаят, когда я застыла над серебряным тазиком.
        - Что? - я растерянно обернулась к ней.
        - Мой госпожа задумался, - повторила девушка.
        Да! О том, что дома не будет Таймаза! Я же не могу уйти от него, и остаться, кажется, тоже... Я тряхнула головой, пытаясь отогнать последние мысли. Через три дня придет отец, а я только начала изучать борьбу Иманидов, да и их язык и вообще еще столько всего... А всего три дня... Единый, да о чем я думаю?! Дом, отец, Мини, Крайс, даже Ник, а я тут о языке Иманидов думаю! Я почувствовала себя намного лучше, и настроение снова поднялось. Но стоило подойти к большому, в полный рост, зеркалу и посмотреть на себя, как за спиной замаячил призрак Таймаза, глядевший на меня так, как умеет смотреть только он. Рука потянулась к отражению, и я, плохо соображая, что делаю, прошептала:
        - Таймаз...
        Поверхность зеркала замутилась, словно подернулась туманом. Это продлилось всего мгновение, а когда туман рассеялся, на меня смотрел хан. Мое отражение исчезло, будто это и не зеркало вовсе, а окно. Таймаз улыбнулся, протянул руку, а я потянулась навстречу, заворожено глядя на хана. Наши пальцы переплелись, и он потянул меня к себе. Шаг, другой, я перешагиваю раму, еще шаг и замираю в объятьях Таймаза.
        - Ты меня позвала, отрада моего сердца, - сказал он, глядя в глаза.
        Я огляделась, затем снова посмотрела на повелителя и, наверное, села бы прямо на пол, если бы он не держал меня. Потрясение было настолько сильным, что я на некоторое время потеряла дар речи.
        - Солнышко, - ласково позвал меня хан.
        - А? - я подняла на него глаза.
        - Неужели Горные Духи все-таки лишили тебя твоего язвительного язычка? - добродушно усмехнулся Таймаз. - На мой дворец снизошла благодать, и ты больше не будешь петь своих песен?
        - Это твои покои, - наконец, выдавила я.
        - О, великие Духи, вы вернули голос этой женщине, за что?! - преувеличенно трагично воскликнул хан.
        - Еще хоть слово, повелитель, и я воспою тебе Песнь Славы, - с угрозой сказала я. - И поверь, это очень громкая песня.
        Таймаз упал на колени и воздел руки:
        - Только не это, прекраснейшая из женщин!
        - Ну, все, - обиделась я, набрала побольше воздуха в легкие, открыла рот...
        Хан резво вскочил на ноги и закрыл мне рот рукой, я возмущенно замычала, попыталась укусить, но не преуспела; попыталась пнуть, отбить захват, но и тут меня ждало разочарование. Таймаз весело хохотал, успешно блокируя все мои попытки нанести ему удар. Это все больше напоминало танец, и я увлеклась им, продолжая наносить удары, и наблюдать, как хан ставит блоки.
        - Ух, - восхищенно выдохнула я: петь я уже давно не пыталась, и Таймаз освободил мой рот. - А я так смогу?
        - Сможешь, - улыбнулся повелитель.
        - И тебя побью? - я расплылась в предвкушающей ухмылке.
        - Не-а, - он довольно помотал головой.
        Я воспользовалась его радостным отрицанием и заехала ногой по голени, и как же мне стало хорошо, когда хан взвыл нечто неприличное на своем языке! Я не поняла - меня такому не учили, но выражение на его лице и прыжки на одной ноге пролились бальзамом на мои душевные раны, все-таки достала! Таймаз закончил свои пируэты, напустил на себя грозный вид и нацелил на меня палец.
        - Покушение на хана?
        - Ага, - радостно закивала я.
        - Ты будешь наказана, - решительно заявил повелитель и сделал ко мне шаг.
        Кадет его величества короля Велиама малодушно завизжал и бросился наутек, петляя по покоям, как самый обычный заяц. Мое бегство закончилось в районе горы подушек.
        - Сдаешься? - крикнул Таймаз, настигая меня.
        - Кадеты не сдаются! - гордо ответила я и начала обстрел подушками.
        - Кова-арная, - протянул хан, плотоядно ухмыляясь, и совершил прыжок, исполненный звериной грации.
        Я загляделась, а когда очухалась, уже лежала на ворохе своих снарядов, придавленная ханом и хохотала, пытаясь вывернуться, потому что меня совершенно не геройски щекотали.
        - Я люблю тебя, Солнышко, - неожиданно сказал хан, прекращая мучить меня.
        Кадет почувствовал, что бой он проиграл. Я застыла, боясь шевельнуться. И вроде, и так все было понятно, но до этих слов казалось, что еще есть путь назад, а теперь...
        - Таймаз, - прошептала я, - но как же...
        - Что как же? - спросил он, поправляя мои прилипшие ко лбу локоны.
        - Ничего, - сглотнула я, не зная, что делать и говорить дальше.
        - Ну, раз ничего, то пошли гулять, - беззаботно сказал хан, поднимаясь и подавая мне руку.
        - Куда? - тупо спросила я, послушно берясь за протянутую руку.
        - В сад, куда же еще, - удивился Таймаз. - Ты сама вчера хотела.
        - Хотела, - согласилась я, не отрывая взгляда от повелителя.
        - Тогда пошли, раз хотела, - он насмешливо посмотрел на меня и слегка щелкнул по носу.
        И вроде все так легко, тогда почему у меня чувство, будто я напряжена, расстроена, разочарована, но не хочу, чтобы она это заметила. Стоп! Кто она? Я помотала головой и уставилась на спину хана. И снова горечь. Она не хочет увидеть, не хочет открыться...
        - Таймаз! - выкрикнула я.
        Он обернулся и посмотрел на меня. Я уже было открыла рот, но тут же снова его закрыла, потому что то, что я хотела сказать, это же бред. Как я могу чувствовать то, что чувствует он?!
        - Что, солнце души моей? - спросил хан, но я отрицательно покачала головой.
        «Почувствовала? Да, похоже, но не хочет верить, что такое возможно. Упрямица моя». Душу затопила нежность. «Как же хочется обнять, прижать к себе и уже никогда не отпускать. Ну, когда же ты поймешь, что закрываться бесполезно, что ты чувствуешь то же самое, что и я».
        - Таймаз! - я испуганно посмотрела на него. - Что происходит? Почему я слышу чужие мысли?
        - Не мысли, Солнышко, чувства. Мои чувства, - ответил он. - Я так же чувствую тебя.
        Ликование, радость, мне хорошо. Я начала невольно улыбаться, но тут же с усилием согнала с лица улыбку и нахмурилась.
        - Почему это не прекращается? - спросила я и добавила. - Так не бывает!
        - Тогда почему ты сейчас чувствуешь радость, а я растерянность и страх? - серьезно спросил он. - Твои растерянность и страх. Тебя пугает то, что такое возможно, для тебя волшебство бывает лишь в сказках. - Хан на мгновение замолчал. - А вот еще. Скорей бы приехал папа, он заберет меня домой, и все станет опять понятно. И еще. Я не хочу больше не видеть его, но он меня пугает.
        Я вспыхнула. Да, именно это я и чувствовала! Но он не может этого знать, не может!
        - Могу, отрада моего сердца, - ответил хан. – Так же, как и ты знаешь. Скажи это, ты же чувствуешь.
        - Я не могу тебя отпустить, ты моя вселенная, - ответила я, озвучивая свои ощущения и мысли.
        - Вот именно, - кивнул Таймаз.
        Затем взял меня за руку, подвел к зеркалу, провел рукой по его глади, и снова появилась дымка, после которой зеркало исчезло. Зато с той стороны мелькнуло изумленное лицо Айши, и мы вошли в мои покои. Я вырвала руку, взяла чадру и закрыла лицо. Повернулась к хану и яростно подумала, что колдовства не бывает. Не бывает и все тут!
        - А что тогда это было? - полюбопытствовал Таймаз, склонив голову набок.
        - Не знаю, я ничего не знаю! - воскликнула я и стремительно вышла из покоев.
        Хан последовал за мной. Турхауды уже ничему не удивлялись. Они пристроились сзади, двое других, стоявших у ханских покоев, дождались, когда мы подойдем, и пошли впереди. Никто не озвучил маршрут, но шли мы именно к запретному саду.
        - Великий хан! - прокричал передний турхауд.
        - Склонить головы! - крикнул задний.
        У каждого своя обязанность, так-то. Склоненные спины даже не пытались подглядывать за моей особой. Калитку снова никто не охранял.
        - Туда никто не может войти, пока ему не позволят, - ответил на мои размышления хан.
        «Вылезай из моей головы», - мысленно возмутилась я.
        - Не могу: ты сейчас открыта и меня заливает твоими чувствами, ощущениями, мыслями, как будто я стою под потоком воды, - вслух ответил Таймаз.
        Оставшийся путь мы переругивались на новом уровне восприятия. Точней, ругалась я, а он просто спорил. Когда калитка закрылась за нами, я повернулась к повелителю и с чувством потребовала:
        - Немедленно прекрати все это!
        - Да не могу я! - возмутился Таймаз. - Это само пройдет, потом опять вернется. Пока не научишься управлять, так и будет хаотично возникать. Солнышко, ты услышать меня не хочешь, мы едины, мы отражение друг друга.
        - Я - это я, ты - это ты, - назидательно произнесла я. - И хватит пудрить мне мозги.
        - У-у-у, женщина, ты невыносима, - застонал хан.
        - Нормальная я, это ты какой-то неправильный, - проворчала я и добавила, расплываясь в довольной улыбке. - И ты меня любишь.
        - Да, послали Духи Гор такое наказание, - мрачно сказал Таймаз.
        Я развернулась и пошла по дорожке, пряча от него счастливую улыбку. Таймаз догнал меня и пристроился рядом. Когда я подняла на него глаза, он тоже улыбался, загадочно так улыбался. Какое-то время мы брели, не нарушая молчания. Я рассматривала цветы и деревья, думая о погибшем мире. Затем повернулась к хану.
        - Повелитель, - произнесла я, поглядывая на него с ухмылкой. - Пора преподнести мне следующий дар.
        - Какой? - спросил он.
        - Рассказать мне об этом мире, - я обвела рукой пространство вокруг себя.
        - Так и быть, держи свой дар, - усмехнулся Таймаз, и я приготовилась слушать.
       

       Глава 39

       
        Тысячи лет назад, когда еще не было степи, а на ее месте стояли города из белого камня и цвели сказочные сады - жил в этих местах народ, знавший многие тайны мироздания, которые нынче забыты даже их потомками.