Уставшая, плюхнулась на диван и немного вздремнула.
От непродолжительного сна меня пробудил неожиданный звонок на мобилу.
Этого звонка признаюсь, я страшилась как манны небесной!
Старенький кнопочный «Нокиа» противно пиликнул, играя на моих на нервах, словно новичок-музыкант на скрипке. До предпоследнего гудка я тупо пялилась на зашифрованный номер, всё никак не решаясь ответить.
Так как безусловно знала, кто это так настойчиво названивает.
Сам чёрт из Преисподней.
Наконец, вспомнив о прямых угрозах Рудковского, касательно тюрьмы, к тому же лихо хвастающегося своей безграничной властью и чаепитием с самим господином президентом, усилием воли нажала на зелёненькую кнопочку.
Но не успела и слова вымолвить, как в ухо, словно громовой раскат, уже знакомый металлический голос ударил:
— Ты где?
Неожиданно, тело сковал мощный ледяной холод и я, скрипя зубами, то ли от холода, то ли от страха, неуверенно заикнулась:
— Я?? Я??
И все слова куда-то странным образом испарились. Вместо фразы тупо промычала. Прям как отец после веселья вчерашнего.
— Ну?? Отвечай быстро! — гаркнул изверг, так властно, что его приказ, наверно, весь посёлок услышал.
Решила не раскрывать своё место жительства. Ведь по официальным данным мы уже давно как бомжуем. А то, что проживаем в списанном домишке, кроме батиных друзей-алкашар никому не известно.
Буду врать.
Делаю глубокий вдох, на выдохе выпаливаю:
— Рядом с остановкой, вблизи «Садового».
Тон Рудковского уловимо смягчается:
— Окей. Сейчас к тебе машинка прибудет. Без глупостей только. Поняла?? Сядешь и вопросов задавать не станешь.
Не успеваю ответить и уже слышу монотонные гудки.
Мерзавец!!!
И откуда у этого кретина всевышнего только мой номер взялся??!
Нет времени на пустые размышления.
Ведь мне ещё нужно побриться и подмыться.
О, Божееее!
И что только я делаю…
Переодевшись со скоростью солдата во время утреннего подъема, быстро покинула жилище, устремившись к назначенному месту.
Красивых одежд у меня не было, разве что развратная мини красного цвета и блестящий топ с открытым пупком, которые я берегла для особых случаев. А именно для ночной вылазки в клуб (по работе). Несколько раз в месяц мы с друганами устраивали тайные набеги в клубы, где обдирали богатеньких нариков. Подобные мероприятия я называла ненормированной подработкой.
Я ни в какую не хотела ощущать себя шлюхой на все сто процентов, поэтому надела новые джинсы, купленные в местном «стоке» и белую футболку. А волосы заплела в французскую косу. Ну и пофиг, что не первая красотка на деревне! Зато я такая, какая есть! Может таким образом, не принаряжаясь в униформу проститутки, Рудковский быстро потеряет ко мне всяческий интерес и уже через неделю попросту забудет!
Хотелось бы верить и надеяться…
Солнце плавно скользило к высоким верхушкам сосновых деревьев, уступая место луне. Легкий ветерок ерошил мои волосы и ласкал чувствительную кожу лица, под выбившимся из небрежной причёски прядями. В вечернем воздухе чувствовался аромат свежей травы, полевых цветов и поздней весны. Глядя на всю эту дурманящую живописность, я вдруг осознала, что до знойного лета остались какие-то там понты… Две недели.
И как только время быстро летит!?
С ума сойти. Для меня резкая смена времён года, означала лишь одно… Врачи дали нам немного времени до начала осени. Если сестре не полегчает аппаратуру, поддерживающую жизненные процессы в теле, бездушно вырубят.
По документам у нас в «Садовом» дача имеется, правда и та на торг выставлена. Но пока что покупателей на нее нет. Ибо в десяти метрах от кладбища расположена.
Последний клочок землицы, официально принадлежащий нашей семейке, был ещё прабабкой куплен. В те времена, естественно, не было там никого кладбища. Поэтому, пусть мажорчик и думает, что я на дачке отдыхала. Не то, точно ментярам сдаст, если просечёт, что я не только воровка, но и ещё и нелегал в придачу.
Присев на бордюрчик, подперев ладонями подбородок, я мечтала о рухнувших надеждах, мысленно изливаясь океаном горьких слёз. Как вдруг, вдали пустующей трассы, увидела некую чёрную иномарку на бешеной скорости несущуюся в сторону остановки.
Резко вскочила на ноги, нервно отряхнув и без того чистые штаны. Сердце застряло где-то в глотке, когда тонированная тачка бизнес класса тормознула напротив таблички с потертыми буквами «Садовое».
Не очень-то разбираюсь в автомобильных марках, но походу навороченная телега походила на ту самую, на которой пацаны из фильма «Бригада» разъезжали.
«Бэха», вроде. Только усовершенствованная. Самой последней, существующей на сей день модели.
Тонированное окошко медленно поползло вниз и в салоне показалась поджарая мордаха неизвестного мужичка, облачённого в строгий смокинг. Типа охранника президента, нах.
— Ты Авдеева? — деловито выплюнул прыщ.
— Ну я… — мой голос заметно дрожал.
— В машину. — Вальяжно фыркнул, кивая в сторону задней двери.
На негнущихся ногах нехотя ковыляю к этому музею на колёсах. Открываю дверь и в салон заползаю. Правда дверная ручка не сразу поддаётся нажатию, так как руки, как у хронического эпилептика, в жутких судорогах колбасятся.
Тогда, некто неизвестный, тут же помогает мне с этим примитивным, но в данной ситуации, непростым действием.
Дверь джипа беззвучно отворяется, а когда я, всеми силами заставляя себя без глупостей в внутрь залезть и не клюнуть носом в грязь, устраиваюсь в тачке, замечаю, что в салоне я не одна.
Чёрт подери!
Совсем уже спятила!!!
И как только смелости хватило в тачку к трём незнакомым, мать их, бритоголовым «Хитменам» сунуться??
— Ну и дыра! — Второй незнакомец типа поздоровался, голодным взглядом пожирая меня так жадно, словно я на самую настоящую курочку свежезапечённую походила. А когда закончил свой наглый осмотр — брезгливо добавил, — Ну чё застыла?? Дверь закрой!
Отворачиваюсь, тянусь к двери…
Но не успеваю даже и ручки коснуться, как вдруг... холодные клешни бандюгана обхватывают меня со спины и намертво обездвиживают.
Собираюсь драться, сопротивляться, орать во всё горло! Но тщетно... В лицо врезается некая мягкая тряпочка, благодаря которой, к горлу тотчас же подступает ни с чем не сравнимая тошнота.
МАМОЧКИ!!!
Кажется, задыхаться начинаю!
Кажется, эти незнакомые терминаторы на полном серьёзе прикончить задумали!
В ноздри ударяет приторно-сладкий запах странного вещества. Именно поэтому воздух в машине становиться слишком едким, а окружающий мир перед глазами как на каруселях вращаться.
Кричу, извиваюсь, сопротивляюсь…
Но бесполезно.
Ибо в ротовой полости начинаю ощущать нечто постороннее, напоминающее мокрый кляп.
Вероятно, всего лишь тряпка, смоченная в хлороформе.
Наивная идиотка!
Вот и настал долгожданный конец твоей жалкой жизни.
Глупо.
Как же глупо, Диана!
Таким вот тупым образом сгинуть...
Удушающая темнота поглощает воспалённый разум и я, словно кукла поломанная, головой в дорогущую обивку салона врезаюсь, окончательно лишаясь чувств.
Оскар
После того как это чудо в одежде гопника вылетело из моего кабинета, я практически в штаны накончал от знакомой, ни с чем не сравнимой эйфорией. Знакомой? Ага! Приятные ощущения от предстоящего веселья снова вернулись к папочке! Настроение поднялось, а в паху полыхнул божественный азарт!
Кто бы мог подумать, что эта уголовница настолько сильно душу кольнёт?? Прям как заноза в заднице застрянет!
Не скрою, что я ярый любитель разнообразия и пошлых фантазий, но только театральных! Ибо до этого момент все мои телочки являлись умелыми актрисами. Каждый свободный от бизнеса вечер я владел самыми разнообразными игрушками: начиная от дерзких медсестёр, заканчивая клоуншами с накладными носами. И каждый раз мы с марионетками разыгрывали очередной увлекательный спектакль. Правда, в последнее время подобные игры наскучили, и я словил себя на мысли, что медленно, но уверенно двигаюсь к депрессии. Того гляди и на кокс подсяду!
Тогда же, небеса, сжалившись, послали мне странный, но весьма занятный дар в виде дерзкой хапужки, посмевшей в наглую облапошить мой торговый центр, умыкнув дорогущее бельишко. Меня прям будто током шибануло, когда эту замарашку увидел, а член в штанах, к превеликому удивлению, ядрёным свинцом налился!
О, Всевышний!
И вот тут я понял… Я. БЕЗУМНО. ХОЧУ. ОТЫМЕТЬ. ЭТУ. ГРЯЗНУЮ. ШКУРКУ!
Просто так, за бабки, к примеру (ну или на крайняк за лабутены), она бы вряд ли согласилась. А вот за угрозу пожизненного — без проблем.
Как же дико захотелось отодрать эту преступницу! Понятие не имею отчего так бешено возбудился!?
Наверно, от всей этой сумасшедшей ситуации.
Ибо девка — настоящий огонь дикий. С шикарными иссиня-чёрными волосами и голубыми глазами. Но её тело, спрятанное под мешковатыми спортивками, купленными на колхозном рынке, оправдало все мои надежды. И даже больше… А её нежная киска, так вообще! Превратила в самого настоящего зверя голодного!
Чуть было не взял чертовку прямо на своём рабочем столе, если бы не грёбанный телефонный звонок от бати.
А может это и к лучшему!
Тогда же… я сполна смогу насладиться этим, ещё не раскрывшимся цветочком. Правда, нужно быть очень внимательным, дабы о припрятанные в листьях шипы не пораниться.
Девчонка-то с характером!
И от этого я только больше завожусь…
А что! Наша с ней забава… будет весьма интересным опытом!
Когда я пришла в себя — напрочь отказалась верить в увиденное. Так как сложилось впечатление, что мои глаз… вовсе не мои, а принадлежат совершенно иному человеку. В данном случае, какому-нибудь зеку особо опасному.
Первое, что почувствовала — резкую пульсирующую боль в висках и тошноту. Наверно такую, как на ранних сроках залёта. (Сама же я, хвала богам, до сих пор не ведала, что за фрукт такой этот токсикоз страшный, но из воспоминаний о маминой поздней беременности — догадывалась).
Несколько раз хорошенько моргнув, «настраиваю резкость в глазах». А когда осознаю, где нахожусь — то от шока дар речи теряю!
Боже правый!
Что за бред?
Невозможно!
Нереально!
Это просто сон. Самый настоящий жуткий кошмар!
Собираюсь ущипнуть себя, дабы проснуться, как вдруг, с ужасом замечаю, что собственные руки надёжно металлическими наручниками скованы.
Ну вот…
Допрыгалась, коза драная!
Упекли, всё-таки на нары, казлопасы фиговы!
Теперь-то что??
Сгнию тут как самая настоящая крыса ничтожная…
Приподнимаюсь на локтях, сражаясь с сильным головокружением и стараюсь подробно рассмотреть помещение, в которое меня насильно запихнули.
Лучше бы не рассматривала… Только хуже становится от полного осознания, что теперь я, похоже, официальная и особо опасная преступница-арестантка! Ибо перед глазами мелькает небольшое подвальное помещение, в котором из фурнитуры всего-навсего одна ржавая раскладушка имеется, такая же убогая раковина, ведро для сбора кала и одно маленькое окошко, расположенное под самым потолком, наглухо закалочное решёткой. В добавок ко всему, тут жутко смердит плесенью и климат точь-в-точь как в хладокомбинате.
Трындец просто.
Но камера сего карцера смерти — воистину цветочки! Самое ужасное — это красующаяся на моём теле зачуханная одёжка тёмно-болотного цвета с каким-то странным, номерным знаком, набитым в области сердца. Типа индивидуального номера заключённого.
Я, честно, обалдеваю от всей этой жести!
Словно полжизни в отключке продремала, что даже и не заметила, как за решётку попала!
Маленько поразмыслив, пришла к безумному выводу, что во всей этой грёбанной параше папенькин сыночек олигарха виноват!
Сдал, сука, без суда и следствия! Хотя, я ведь не отказывалась должок за порчу имущества отрабатывать! В чём же дело тогда?? И кто были те демоны бритоголовые, которые кляп отравленный в рот затолкали?? Фсб-шники, по-любому!
Загребли и дело с концами. Вот только зачем я им? Ну подумаешь бельишко умыкнула, ну ювелирку хапнула, как будто они нынче так обнищали, что за каждого ворюжку хватаются, вместо того, дабы террористов пасти!
Да нет!
Бред всё это! Полный, причём!
Обреченно выдохнув, присела на скрипучей раскладушке и, свесив ноги с края воистину царского лежбища, подперев руками пылающие безумием щёки, принялась терпеливо ждать объяснений.
С истерическим смехом заметила, как из-под страшненьких тюремных «кольсонов» выглянули полосатые носки.
Миленько, блин!
Приколисты хреновы!
И вот тут-то, меня вдруг словно битой по башке раз эдак с пять треснули!
А кто же бл*ть переодевал!?
Ведь под костюмом, кроме сатанинских красных «портков» из-за которых я, между прочем, до конца своих дней в болоте погрязла, ничего и не было!
Рудковский, сволочь, убью!!!
Убью блин гада, а его останками собак бродячих на свалке угощу!
И пикнуть не успеет…
Не знаю точно, сколько времени провела в этой жуткой кладовке, но судя по всему, наверно целую вечность. Ну ладно! Не вечность… но ночь так уж точно. Ибо когда в решётчатое окошко темницы скользнули первые лучики раннего солнца, тогда я и смела предположить, что меня продержали взаперти без еды, воды и, самое главное, объяснений, около восьми наинуднейших часов в моей немощной жизни.
Сначала было, подумала, что это действительно тупая шутка желтоглазого придурка! Но потом… спустя какое-то время передумала смеяться! Реально не до шуток стало.
Скрутившись калачиком на безматрансом проржавелом ложе, тупо пялилась на толстую трещину в стене, пытаясь согреться. Замёрзла блин! А этим тварям, походу, всё до одного места!
Наконец, когда живот недовольно рыкнул, а мочевой пузырь наполнился до предела, резко вскочила с постели и побежала к входной двери, с имеющейся в ней небольшим встроенным окошком, (правда, наглухо запертым) и, требуя немедленных объяснений, принялась молотить кулаками по металлу.
Спустя несколько минут отчаянного бунта, когда стёсанные до самого мяса руки уже окрасились в синий, поняла, что на меня тупо забили.
Тогда, я ещё пуще прежнего продолжила привлекать внимание, принявшись швырять ведро для испражнений в окно, а затем и в замаскированные в уголках карцера видеокамеры.
Аллилуйя!
Снаружи плешивого каземата таки послышались торопливые шаги. А затем и клацанье замка.
За столь длительный период голодного заточения, наверно, я уже успела немного умом тронуться…
И тогда, схватив ведёрко, словно воображаемую рогатку, с небывалой яростью к выходу бросилась, намереваясь запустить сей импровизированный унитаз в первого вошедшего урода.
Как вдруг…
— СТОЯТЬ, МАТЬ ТВОЮ! К СТЕНЕ! ЖИВО!
Ведерко так и не долетело до цели. Ибо мне, точно в голову, угрожающе дуло боевого пистолета ткнулось.
Испугавшись, так и застыла посреди комнаты, выронив бадью на пол. Но не от вида настоящего оружия я чуть было штанишки не запачкала, которым мне явно угрожали, а от вида человека, неожиданно появившегося в карцере.
— Рудковский, бл*ть! Ты чего так вырядился?? И что тут вообще происходит?? Я требую немедленных объяснений! Почему ты...
— РОТ ЗАКРЫЛА!!! Иначе на крыше на ночь запру! Голышом!!! Будешь мне тут ещё со старшими по званию пререкаться, соплячка! Еб*льник захлопнула и со стеной чмокнулась!
ОХ-РИ-НЕТЬ!
Сказать, что я от шока остолбенела и язык проглотила — значит ничего не сказать!
От непродолжительного сна меня пробудил неожиданный звонок на мобилу.
Этого звонка признаюсь, я страшилась как манны небесной!
Старенький кнопочный «Нокиа» противно пиликнул, играя на моих на нервах, словно новичок-музыкант на скрипке. До предпоследнего гудка я тупо пялилась на зашифрованный номер, всё никак не решаясь ответить.
Так как безусловно знала, кто это так настойчиво названивает.
Сам чёрт из Преисподней.
Наконец, вспомнив о прямых угрозах Рудковского, касательно тюрьмы, к тому же лихо хвастающегося своей безграничной властью и чаепитием с самим господином президентом, усилием воли нажала на зелёненькую кнопочку.
Но не успела и слова вымолвить, как в ухо, словно громовой раскат, уже знакомый металлический голос ударил:
— Ты где?
Неожиданно, тело сковал мощный ледяной холод и я, скрипя зубами, то ли от холода, то ли от страха, неуверенно заикнулась:
— Я?? Я??
И все слова куда-то странным образом испарились. Вместо фразы тупо промычала. Прям как отец после веселья вчерашнего.
— Ну?? Отвечай быстро! — гаркнул изверг, так властно, что его приказ, наверно, весь посёлок услышал.
Решила не раскрывать своё место жительства. Ведь по официальным данным мы уже давно как бомжуем. А то, что проживаем в списанном домишке, кроме батиных друзей-алкашар никому не известно.
Буду врать.
Делаю глубокий вдох, на выдохе выпаливаю:
— Рядом с остановкой, вблизи «Садового».
Тон Рудковского уловимо смягчается:
— Окей. Сейчас к тебе машинка прибудет. Без глупостей только. Поняла?? Сядешь и вопросов задавать не станешь.
Не успеваю ответить и уже слышу монотонные гудки.
Мерзавец!!!
И откуда у этого кретина всевышнего только мой номер взялся??!
Нет времени на пустые размышления.
Ведь мне ещё нужно побриться и подмыться.
О, Божееее!
И что только я делаю…
***
Переодевшись со скоростью солдата во время утреннего подъема, быстро покинула жилище, устремившись к назначенному месту.
Красивых одежд у меня не было, разве что развратная мини красного цвета и блестящий топ с открытым пупком, которые я берегла для особых случаев. А именно для ночной вылазки в клуб (по работе). Несколько раз в месяц мы с друганами устраивали тайные набеги в клубы, где обдирали богатеньких нариков. Подобные мероприятия я называла ненормированной подработкой.
Я ни в какую не хотела ощущать себя шлюхой на все сто процентов, поэтому надела новые джинсы, купленные в местном «стоке» и белую футболку. А волосы заплела в французскую косу. Ну и пофиг, что не первая красотка на деревне! Зато я такая, какая есть! Может таким образом, не принаряжаясь в униформу проститутки, Рудковский быстро потеряет ко мне всяческий интерес и уже через неделю попросту забудет!
Хотелось бы верить и надеяться…
***
Солнце плавно скользило к высоким верхушкам сосновых деревьев, уступая место луне. Легкий ветерок ерошил мои волосы и ласкал чувствительную кожу лица, под выбившимся из небрежной причёски прядями. В вечернем воздухе чувствовался аромат свежей травы, полевых цветов и поздней весны. Глядя на всю эту дурманящую живописность, я вдруг осознала, что до знойного лета остались какие-то там понты… Две недели.
И как только время быстро летит!?
С ума сойти. Для меня резкая смена времён года, означала лишь одно… Врачи дали нам немного времени до начала осени. Если сестре не полегчает аппаратуру, поддерживающую жизненные процессы в теле, бездушно вырубят.
***
По документам у нас в «Садовом» дача имеется, правда и та на торг выставлена. Но пока что покупателей на нее нет. Ибо в десяти метрах от кладбища расположена.
Последний клочок землицы, официально принадлежащий нашей семейке, был ещё прабабкой куплен. В те времена, естественно, не было там никого кладбища. Поэтому, пусть мажорчик и думает, что я на дачке отдыхала. Не то, точно ментярам сдаст, если просечёт, что я не только воровка, но и ещё и нелегал в придачу.
***
Присев на бордюрчик, подперев ладонями подбородок, я мечтала о рухнувших надеждах, мысленно изливаясь океаном горьких слёз. Как вдруг, вдали пустующей трассы, увидела некую чёрную иномарку на бешеной скорости несущуюся в сторону остановки.
Резко вскочила на ноги, нервно отряхнув и без того чистые штаны. Сердце застряло где-то в глотке, когда тонированная тачка бизнес класса тормознула напротив таблички с потертыми буквами «Садовое».
Не очень-то разбираюсь в автомобильных марках, но походу навороченная телега походила на ту самую, на которой пацаны из фильма «Бригада» разъезжали.
«Бэха», вроде. Только усовершенствованная. Самой последней, существующей на сей день модели.
Тонированное окошко медленно поползло вниз и в салоне показалась поджарая мордаха неизвестного мужичка, облачённого в строгий смокинг. Типа охранника президента, нах.
— Ты Авдеева? — деловито выплюнул прыщ.
— Ну я… — мой голос заметно дрожал.
— В машину. — Вальяжно фыркнул, кивая в сторону задней двери.
На негнущихся ногах нехотя ковыляю к этому музею на колёсах. Открываю дверь и в салон заползаю. Правда дверная ручка не сразу поддаётся нажатию, так как руки, как у хронического эпилептика, в жутких судорогах колбасятся.
Тогда, некто неизвестный, тут же помогает мне с этим примитивным, но в данной ситуации, непростым действием.
Дверь джипа беззвучно отворяется, а когда я, всеми силами заставляя себя без глупостей в внутрь залезть и не клюнуть носом в грязь, устраиваюсь в тачке, замечаю, что в салоне я не одна.
Чёрт подери!
Совсем уже спятила!!!
И как только смелости хватило в тачку к трём незнакомым, мать их, бритоголовым «Хитменам» сунуться??
— Ну и дыра! — Второй незнакомец типа поздоровался, голодным взглядом пожирая меня так жадно, словно я на самую настоящую курочку свежезапечённую походила. А когда закончил свой наглый осмотр — брезгливо добавил, — Ну чё застыла?? Дверь закрой!
Отворачиваюсь, тянусь к двери…
Но не успеваю даже и ручки коснуться, как вдруг... холодные клешни бандюгана обхватывают меня со спины и намертво обездвиживают.
Собираюсь драться, сопротивляться, орать во всё горло! Но тщетно... В лицо врезается некая мягкая тряпочка, благодаря которой, к горлу тотчас же подступает ни с чем не сравнимая тошнота.
МАМОЧКИ!!!
Кажется, задыхаться начинаю!
Кажется, эти незнакомые терминаторы на полном серьёзе прикончить задумали!
В ноздри ударяет приторно-сладкий запах странного вещества. Именно поэтому воздух в машине становиться слишком едким, а окружающий мир перед глазами как на каруселях вращаться.
Кричу, извиваюсь, сопротивляюсь…
Но бесполезно.
Ибо в ротовой полости начинаю ощущать нечто постороннее, напоминающее мокрый кляп.
Вероятно, всего лишь тряпка, смоченная в хлороформе.
Наивная идиотка!
Вот и настал долгожданный конец твоей жалкой жизни.
Глупо.
Как же глупо, Диана!
Таким вот тупым образом сгинуть...
Удушающая темнота поглощает воспалённый разум и я, словно кукла поломанная, головой в дорогущую обивку салона врезаюсь, окончательно лишаясь чувств.
***
Оскар
После того как это чудо в одежде гопника вылетело из моего кабинета, я практически в штаны накончал от знакомой, ни с чем не сравнимой эйфорией. Знакомой? Ага! Приятные ощущения от предстоящего веселья снова вернулись к папочке! Настроение поднялось, а в паху полыхнул божественный азарт!
Кто бы мог подумать, что эта уголовница настолько сильно душу кольнёт?? Прям как заноза в заднице застрянет!
Не скрою, что я ярый любитель разнообразия и пошлых фантазий, но только театральных! Ибо до этого момент все мои телочки являлись умелыми актрисами. Каждый свободный от бизнеса вечер я владел самыми разнообразными игрушками: начиная от дерзких медсестёр, заканчивая клоуншами с накладными носами. И каждый раз мы с марионетками разыгрывали очередной увлекательный спектакль. Правда, в последнее время подобные игры наскучили, и я словил себя на мысли, что медленно, но уверенно двигаюсь к депрессии. Того гляди и на кокс подсяду!
Тогда же, небеса, сжалившись, послали мне странный, но весьма занятный дар в виде дерзкой хапужки, посмевшей в наглую облапошить мой торговый центр, умыкнув дорогущее бельишко. Меня прям будто током шибануло, когда эту замарашку увидел, а член в штанах, к превеликому удивлению, ядрёным свинцом налился!
О, Всевышний!
И вот тут я понял… Я. БЕЗУМНО. ХОЧУ. ОТЫМЕТЬ. ЭТУ. ГРЯЗНУЮ. ШКУРКУ!
Просто так, за бабки, к примеру (ну или на крайняк за лабутены), она бы вряд ли согласилась. А вот за угрозу пожизненного — без проблем.
Как же дико захотелось отодрать эту преступницу! Понятие не имею отчего так бешено возбудился!?
Наверно, от всей этой сумасшедшей ситуации.
Ибо девка — настоящий огонь дикий. С шикарными иссиня-чёрными волосами и голубыми глазами. Но её тело, спрятанное под мешковатыми спортивками, купленными на колхозном рынке, оправдало все мои надежды. И даже больше… А её нежная киска, так вообще! Превратила в самого настоящего зверя голодного!
Чуть было не взял чертовку прямо на своём рабочем столе, если бы не грёбанный телефонный звонок от бати.
А может это и к лучшему!
Тогда же… я сполна смогу насладиться этим, ещё не раскрывшимся цветочком. Правда, нужно быть очень внимательным, дабы о припрятанные в листьях шипы не пораниться.
Девчонка-то с характером!
И от этого я только больше завожусь…
А что! Наша с ней забава… будет весьма интересным опытом!
ГЛАВА 6.
Когда я пришла в себя — напрочь отказалась верить в увиденное. Так как сложилось впечатление, что мои глаз… вовсе не мои, а принадлежат совершенно иному человеку. В данном случае, какому-нибудь зеку особо опасному.
Первое, что почувствовала — резкую пульсирующую боль в висках и тошноту. Наверно такую, как на ранних сроках залёта. (Сама же я, хвала богам, до сих пор не ведала, что за фрукт такой этот токсикоз страшный, но из воспоминаний о маминой поздней беременности — догадывалась).
Несколько раз хорошенько моргнув, «настраиваю резкость в глазах». А когда осознаю, где нахожусь — то от шока дар речи теряю!
Боже правый!
Что за бред?
Невозможно!
Нереально!
Это просто сон. Самый настоящий жуткий кошмар!
Собираюсь ущипнуть себя, дабы проснуться, как вдруг, с ужасом замечаю, что собственные руки надёжно металлическими наручниками скованы.
Ну вот…
Допрыгалась, коза драная!
Упекли, всё-таки на нары, казлопасы фиговы!
Теперь-то что??
Сгнию тут как самая настоящая крыса ничтожная…
Приподнимаюсь на локтях, сражаясь с сильным головокружением и стараюсь подробно рассмотреть помещение, в которое меня насильно запихнули.
Лучше бы не рассматривала… Только хуже становится от полного осознания, что теперь я, похоже, официальная и особо опасная преступница-арестантка! Ибо перед глазами мелькает небольшое подвальное помещение, в котором из фурнитуры всего-навсего одна ржавая раскладушка имеется, такая же убогая раковина, ведро для сбора кала и одно маленькое окошко, расположенное под самым потолком, наглухо закалочное решёткой. В добавок ко всему, тут жутко смердит плесенью и климат точь-в-точь как в хладокомбинате.
Трындец просто.
Но камера сего карцера смерти — воистину цветочки! Самое ужасное — это красующаяся на моём теле зачуханная одёжка тёмно-болотного цвета с каким-то странным, номерным знаком, набитым в области сердца. Типа индивидуального номера заключённого.
Я, честно, обалдеваю от всей этой жести!
Словно полжизни в отключке продремала, что даже и не заметила, как за решётку попала!
Маленько поразмыслив, пришла к безумному выводу, что во всей этой грёбанной параше папенькин сыночек олигарха виноват!
Сдал, сука, без суда и следствия! Хотя, я ведь не отказывалась должок за порчу имущества отрабатывать! В чём же дело тогда?? И кто были те демоны бритоголовые, которые кляп отравленный в рот затолкали?? Фсб-шники, по-любому!
Загребли и дело с концами. Вот только зачем я им? Ну подумаешь бельишко умыкнула, ну ювелирку хапнула, как будто они нынче так обнищали, что за каждого ворюжку хватаются, вместо того, дабы террористов пасти!
Да нет!
Бред всё это! Полный, причём!
Обреченно выдохнув, присела на скрипучей раскладушке и, свесив ноги с края воистину царского лежбища, подперев руками пылающие безумием щёки, принялась терпеливо ждать объяснений.
С истерическим смехом заметила, как из-под страшненьких тюремных «кольсонов» выглянули полосатые носки.
Миленько, блин!
Приколисты хреновы!
И вот тут-то, меня вдруг словно битой по башке раз эдак с пять треснули!
А кто же бл*ть переодевал!?
Ведь под костюмом, кроме сатанинских красных «портков» из-за которых я, между прочем, до конца своих дней в болоте погрязла, ничего и не было!
Рудковский, сволочь, убью!!!
Убью блин гада, а его останками собак бродячих на свалке угощу!
И пикнуть не успеет…
***
Не знаю точно, сколько времени провела в этой жуткой кладовке, но судя по всему, наверно целую вечность. Ну ладно! Не вечность… но ночь так уж точно. Ибо когда в решётчатое окошко темницы скользнули первые лучики раннего солнца, тогда я и смела предположить, что меня продержали взаперти без еды, воды и, самое главное, объяснений, около восьми наинуднейших часов в моей немощной жизни.
Сначала было, подумала, что это действительно тупая шутка желтоглазого придурка! Но потом… спустя какое-то время передумала смеяться! Реально не до шуток стало.
Скрутившись калачиком на безматрансом проржавелом ложе, тупо пялилась на толстую трещину в стене, пытаясь согреться. Замёрзла блин! А этим тварям, походу, всё до одного места!
Наконец, когда живот недовольно рыкнул, а мочевой пузырь наполнился до предела, резко вскочила с постели и побежала к входной двери, с имеющейся в ней небольшим встроенным окошком, (правда, наглухо запертым) и, требуя немедленных объяснений, принялась молотить кулаками по металлу.
Спустя несколько минут отчаянного бунта, когда стёсанные до самого мяса руки уже окрасились в синий, поняла, что на меня тупо забили.
Тогда, я ещё пуще прежнего продолжила привлекать внимание, принявшись швырять ведро для испражнений в окно, а затем и в замаскированные в уголках карцера видеокамеры.
Аллилуйя!
Снаружи плешивого каземата таки послышались торопливые шаги. А затем и клацанье замка.
За столь длительный период голодного заточения, наверно, я уже успела немного умом тронуться…
И тогда, схватив ведёрко, словно воображаемую рогатку, с небывалой яростью к выходу бросилась, намереваясь запустить сей импровизированный унитаз в первого вошедшего урода.
Как вдруг…
— СТОЯТЬ, МАТЬ ТВОЮ! К СТЕНЕ! ЖИВО!
Ведерко так и не долетело до цели. Ибо мне, точно в голову, угрожающе дуло боевого пистолета ткнулось.
Испугавшись, так и застыла посреди комнаты, выронив бадью на пол. Но не от вида настоящего оружия я чуть было штанишки не запачкала, которым мне явно угрожали, а от вида человека, неожиданно появившегося в карцере.
— Рудковский, бл*ть! Ты чего так вырядился?? И что тут вообще происходит?? Я требую немедленных объяснений! Почему ты...
— РОТ ЗАКРЫЛА!!! Иначе на крыше на ночь запру! Голышом!!! Будешь мне тут ещё со старшими по званию пререкаться, соплячка! Еб*льник захлопнула и со стеной чмокнулась!
ОХ-РИ-НЕТЬ!
Сказать, что я от шока остолбенела и язык проглотила — значит ничего не сказать!
