* * *
01:10.
В здании было ненамного теплее, чем снаружи: предусмотрительные винтхерлундцы на всякий случай выключили после себя отопление, когда отправлялись к Красноярску и ещё каким-то другим городам. Зубы Марины стучали от холода, даже быстрый шаг или бег не спасали от упорно наступающего замерзания.
Но не это было самым худшим в те минуты.
После тщательного осмотра первого здания обнаружилось, что искомого там нет – нигде.
…Хшер вздохнул и махнул рукой отряду: мол, выходим.
– Ну сколько это ещё будет длиться?! – воскликнула Марина, следуя за «кха-тхетом», эргшвордом, взводом… она не могла выбрать единое название для их группы.
Лидер чебов обернулся и снова пожал плечами.
…Вошли в следующее по плану строение. Чебы привычно рассредоточились: кто ушёл влево, кто вправо, кто по выключенному эскалатору наверх. В последнюю группу, кроме прочих, попали также Марина и Хшер.
Поднялись на второй этаж, быстро обыскали все комнаты. Ничего подходящего. Пошли ещё выше.
Оказавшись на третьем, Марина уже была почти уверена, что и здесь не окажется того, что искали чебы. Идя в голове группы, без особой надежды толкнула ближайшую дверь…
И та открылась. Её, похоже, забыли запереть, когда покидали лагерь.
И зря.
Марина заглянула внутрь. Темно, ничего не видно.
Хшер аккуратно отодвинул девушку в сторону, зашёл в комнату, что-то там сделал (Марина не увидела, что именно), и включился свет.
Девушка следом за чебом шагнула в помещение – и поняла, что – вот оно, то, что они искали целых десять, а то и пятнадцать минут.
Посреди помещения стояло большое кресло, всё блестящее светлым металлом, с подставкой для ног, подлокотниками и массивным подголовником, из которого по сторонам торчали изогнутые проводки с присосками на концах, располагавшиеся по отношению к человеку, который сел бы в это кресло, примерно на уровне висков. А у края левого подлокотника находились большая красная кнопка и маленький сенсорный экран.
«Ага, – подумала Марина, медленно идя к креслу, в то время как командир отряда подбегал к двери и созывал всех в это помещение. – Значит, садишься сюда, подсоединяешь эти штуки к вискам, импульс вонзается в твой мозг, и – вуаля… Хм, а для чебов кресло-то великовато… Ничего, придумают что-нибудь…»
И они придумали.
Хшер отдал Марине «посох», поднял палец, как бы предупреждая: осторожно! – и, обменявшись с подчинёнными дружескими хлопками по спине и рукопожатиями (девушка аж изумилась, подумав о том, как много мелочей, оказывается, роднит два столкнувшихся мира), забрался на кресло, стоя прикрепил присоски к вискам – и посмотрел на Марину, после этого указав глазами на «сенсорный подлокотник».
Девушка шагнула вперёд, держа «посох» в одной руке, а другой нажала на красную кнопку. Тут же засветился экранчик, на котором – белые на голубом – высветились две строчки: длинная и не очень. Без всякого сомнения, названия, языков: винтхерлундский и русский.
Марина нажала на не очень длинную строчку. Хшер вздохнул – и сразу весь затрясся:,словно его било током; да, возможно, так оно и было. Зубы его были стиснуты, глаза зажмурены, а мышцы лица беспорядочно дёргались и двигались, напрягались и расслаблялись. Судя по всему, для чебов процесс загрузки в мозг языка проходил не очень приятно.
Зато быстро. Уже через пятнадцать секунд тело Хшера расслабилось и обмякло, а потом сползло по спинке кресла. При этом строчка с надписью «Русский» на местном языке перестала быть выделенной, какой стала после Марининого нажатия. А ещё через пару секунд «кха-дин» вздрогнул, открыл глаза и на ватных ногах спрыгнул на пол.
А затем сказал на чистом русском языке:
– Всё получилось. Сюда мы прорывались не зря. – Немного шипящий акцент придавал его речи значительное звучание, довольно необычное… но приятное на слух.
* * *
01:28.
Егор нервничал. Марна и чебы отсутствовали более двадцати минут. Он вспомнил, как четыре – неужели только четыре?! – часа назад беспокоился оттого, что Марина пришла на свидание на пару минут позже назначенного времени, – и мысленно чертыхнулся.
«Надо быть терпеливее, – сказал он себе. – Их нет всего лишь двадцать минут, и до появления вражеского подкрепления у нас ещё есть десять, а то и все пятнадцать… Чёрт, но я беспокоюсь за них! Ведь теперь мы одна команда! А с Мариной – так и вообще почти семья!..»
Егор не успел зацепиться разумом, который выполнял роль ментального цензора, за последнюю мысль, как увидел на дисплее ту же самую строчку, что и в прошлый раз. Вздохнул, протянул руку и нажал на неё: «И что ещё хочет сказать мне этот завоеватель?..»
– Ну как, подумал над моим предложением? – спросил пилот продолжавшей где-то ныкаться машины.
– А ты над моим? – парировал Егор.
– Я первым спросил!
– А что тут думать? Я тебя и так с этим пошлю куда подальше… Сейчас они вернутся, и мы улетим. Все. Вместе.
– В таком случае не рассчитывайте на тихий уход.
– А разве сегодня это вообще возможно? – усмехнулся Егор.
– Хм. Да, действительно… Ладно, я решил, что не буду вас трогать, пока вы не начнёте улетать. А там уж ещё флаеры подтянутся, и мы вас разнесём в пыль – вы и глазом моргнуть не успеете… я правильно употребил эту идиому?
– Угу, – ответил Егор. – Значит, мы договорились.
И движением пальца он убрал строчку с кодом абонента прочь с экрана.
Колонна чебов, возглавляемая Хшером и замыкаемая Мариной, двигалась по разгромленному лагерю к машине, которая должна была увезти их обратно на Землю, в Красноярск, продолжать их почти безнадёжное на первый взгляд дело.
Им оставалось совсем немного: сбоку от Хшера уже находился борт флаера, – как вдруг со всех, буквально со всех сторон засверкали и засвистели лучи лазеров! Хорошо, что чебы имели всё-таки кое-какую подготовку, поэтому моментально упали на снег, а ближайший к Марине, Сыйх, схватил девушку за куртку и, дёрнув со всей силы, уронил её рядом с собой, – и открыли ответный огонь.
Хшер оказался наиболее продвинутым – залёг под днищем флаера и, глядя в прицел «посоха»: здесь, на практически пустой ледяной равнине, было темнее, чем в ночном Красноярске, где всё же горели кое-какие огни, так что прибор ночного видения оказался необходим, – интенсивно палил из лазерного ружья в подбирающиеся всё ближе тени человеческого размера. Они подползали медленно, часто перекатываясь вбок, чтобы не попасть под огонь чебов; лидер отряда подумал, что они могли бы двигаться быстрее… не будь на них белых шуб, которые из-за своей толщины, безусловно, замедляли приближение врагов, а цветом, как маскхалаты, скрывали их на фоне снега.
Что было к лучшему для бойцов сопротивления.
* * *
01:29.
Когда флаер внезапно попал под обстрел чужих лазеров, Егор первую секунду был в шоке, не понимая, что происходит. Затем пришло осознание: «Я дурак. Не догадался, что к чему… Подкрепления не будет. Точнее, оно как раз и было в том флаере – зря я не обратил внимания на слова пилота про три лланга… Ладно, надо выручать Марину и чебов…»
Приоткрыл ближайшую к себе дверцу – и отшатнулся, когда об её край разбился и отразился по неизвестной на Земле технологии назад зелёный луч. Закрыл обратно, переполз на соседнее место и толкнул другую дверцу. Увидел, как кто-то стреляет прямо из-под днища машины, и крикнул, ёжась от проникающего в кабину в буквальном смысле слова неземного холода:
– Хшер! Хшер! Давай сюда!
И отодвинулся, освобождая место для чеба, прыгающего в кабину спиной вперёд и в прыжке стреляющего из длиннющего в сравнении с его ростом «посоха» куда-то в ночь.
– Стреляй туда, – по-русски сказал «кха-дин», садясь у края дверцы, чтобы не только не загораживать проход членам своего отряда, которые вслед за ним стали залезать внутрь флаера и пробираться в салон, но и продолжать ответный огонь по «подкреплению». – Потом, когда все заберутся, взлетай.
Егор, сначала немного ошалевший от понятных в кои-то веки ему слов командира эргшворда, но тут же осознавший, что именно для этого они и пробирались сюда с боем, кивнул и взял в руки отнятый сто минут назад у «снегурочки» «автомат».
– Хорошо. – А затем просунул кончик ствола наружу через зазор приоткрытой дверцы и приник к прицелу, совмещённому с ноктовизором.
На чёрном «холодном» фоне явно выделялась пара сине-зелёных пятен, от которых к флаеру мгновенно протягивались тонкие белые «горячие» линии, – «деды-морозы» стреляли из лазеров.
– Ну держитесь!.. – прошептал Егор и, прицелившись в одно из двух пятен (остальные, судя по всему, находились с другой стороны от угнанного землянами флаера), нажал кнопку стрельбы.
Пятно странно дёрнулось и перестало двигаться, начав медленно менять свой цвет на всё более тёмный; зато другое в ту же секунду ответило новым, непрерывным на этот раз лучом. Егор вновь выстрелил, и луч пропал, словно его и не было, а пятно перекатилось в сторону, и…
– Егор, взлетай! – крикнула Марина откуда-то сзади и сбоку.
Копирайтер обернулся, увидел, что девушка уже в кабине и даже закрыла за собой дверцу, кивнул, убрал «автомат» и повернулся к приборной панели.
В это время тени вражеских бойцов, продолжавшие ощетиниваться зелёными лучами, резво стали стягиваться к своему флаеру, местоположение которого можно было приблизительно установить только по этому: его не выдавала, в отличие от машины, управляемой Егором, ярко освещённая кабина.
Егор приготовился и рванул флаер вверх, стремясь увести его из-под обстрела лазерных ружей, крепко сжимая ручку управления орудийными системами. Но он не стрелял: возобновить огонь первым ему не позволяли принципы.
«Деды-морозы», не видимые в темноте ночи, на миг перестали стрелять, а в следующий момент, похоже, стал стрелять уже их пилот. Непрерывный луч, вонзившийся в машину Егора чуть ниже лобового стекла, был заметно мощнее и быстро сжирал запасы мощности энергетических защитных систем. И место, откуда исходил этот луч, вдруг начало приближаться к флаеру землян.
Не дожидаясь, пока его недавний собеседник нажмёт гашетку пушки, Егор кинул аппарат вбок и вниз и сам выпустил несколько снарядов по одной и той же траектории.
Комплекс радиоэлектронной борьбы не справился с угрозой. Взрывной волной флаер бойцов сопротивления отнесло на несколько метров в сторону. Егор выправил машину, отдышался немного и сказал Хшеру, как всегда, пристроившемуся между ним и Мариной:
– Ну, показывай, куда нам теперь лететь, чтоб назад в город вернуться.
* * *
01:34.
…Когда флаер на автопилоте с предельной скоростью нёсся в направлении Красноярска, а битва около лагеря превратилось в хоть и недавнее, а всё же воспоминание, Егор, устало раскинувшись в кресле, спросил у Хшера, сидевшего рядом и рассеянно поглаживавшего ствол «посоха»:
– Слушай, а как вы вообще революцию собрались устраивать? Вас же так мало, а их, наверное, миллионы! У них столько этих флаеров, роботов-«снеговиков» и лазерных ружей, что они смогут отбиться, даже если бы против них выступили все чебы Винтхерлунда!
Хшер вздохнул, помолчал немного и ответил:
– К сожалению, у нас как-то не было возможности всё это обдумать… Точнее, возможность была, и не одна, да только я ей не воспользовался: думал, понимание придёт в процессе… Ничего подобного!
– Это все ваши, кто вступил в сопротивление? – кивнул Егор в сторону салона.
– Нет. Есть ещё несколько кха-тхетов… – Чеб прервался на секунду, удивившись тому, как прозвучало слово из их языка в русской грамматической системе. – В общем, под сотню бойцов наберётся. А что?
– Как бы там ни было, этого всё равно слишком мало, – покачал головой Егор и, подперев ладонью подбородок, сделал вид, будто задумался, хотя на самом деле у него в голове сейчас была такая каша, что нацелить мысли на что-то одно было почти нереально.
– А вы все в одном городе? – вдруг спросила Марина. – Ну, в Красноярске?
– Да, – ответил Хшер. – А что?
– В этом и недоработка. Из одного места такими малыми силами ничего существенно изменить нельзя. Вам надо разъехаться, разлететься по разным городам, чтобы в как можно большем количестве мест проводить свои партизанские акции.
– А ведь это мысль! – воскликнул Хшер. – Когда доберёмся до Красноярска, сообщу об этом остальным отрядам. У кого, как у нас, будут захваченные флаеры, те и полетят на запад. Если понадобится, я и мой кха-тхет полетим сами. Вы ведь справитесь без нас, да?
– Ну, не знаю, Хшер… – сказал Егор. – Без вас мы всего лишь влюблённая пара с одним лазерным ружьём на двоих. Но с вами – полноценная боеспособная группа, которой по плечу очень, очень многое. Давайте мы ещё кое-что сделаем в Красноярске, а потом вы, так и быть, можете быть свободны.
– Что, например? – спросила Марина.
– Ну… – задумался Егор и внезапно улыбнулся. – Слушайте, а давайте освободим от этих захватчиков нашу мэрию! На краевую администрацию мне наплевать, я больше дорожу собственным городом. Ну, как вам идея?
– А зачем? – спросила Марина. – Далась тебе эта мэрия… Что нам оттуда хорошего сделали? Почему нельзя просто добраться к тебе или ко мне (лучше ко мне, потому что сам знаешь, что у тебя в квартире творилось…) и подождать, пока всё закончится?
– Понимаешь, я не могу оставаться безучастным, когда речь идёт о судьбе моего города, – ответил Егор. – Я должен внести в это и свой вклад, и освобождение сердца Красноярска, на мой взгляд, вполне адекватный выбор.
– Безрассудно, конечно… поэтому и стоит попробовать, – кивнул Хшер и снова принялся поглаживать подобранную в городе лазерную винтовку.
Какое-то время все молчали. Егор смотрел вдаль, на бескрайнюю снежно-ледяную равнину; Марина – то на своего парня, то в окно дверцы; Хшер глядел то на Егора, то на Марину, но в конце концов ему это надоело, и он ушёл в салон, к своим подчинённым – а вернее, товарищам по оружию.
Когда молчание в кабине стало уже просто невыносимым, Егор вдруг сказал задумчиво:
– Наших завоевателей подводит самоуверенность. Ни Наполеон, ни Гитлер не ожидали серьёзных трудностей при захвате России, за что и поплатились, а мы в итоге оба раза победили. Так же и «деды-морозы»: привыкли у себя на родине чебов запугивать, а к реальным действиям всерьёз не готовились, считая, что, раз у них есть лазерные пушки и супербыстрые флаеры, то они обязательно победят. А вот ни фига! Мы сильнее: мы выдержали столько всего, включая две мировые и две «холодные войны», – так что нам всё нипочём, даже это вторжение! Ой, чуть было не забыл…
С этими словами он порылся в карманах, выудил отобранный у танна Дирнера пульт, открыл дверцу и выбросил устройство в морозную пустыню. Закрыл дверцу и сказал:
– Вот так. Теперь наших чебов никто не убьёт. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
– Егор, какой ты всё-таки!.. – сказала Марина, неожиданно обнимая его.
Тот, явно изумлённый, обнял её в ответ… а потом случилось то, от чего он на этот раз не смог отказаться.
Тем временем флаер подлетал всё ближе к тому месту, где за «барьером вероятности» располагался их разоряемый врагом родной город…
* * *
Красноярск, Россия, Земля.
1 января, 02:59 (часовой пояс +7).
Командир 3-го ватана 517-го урта Северо-Восточной группы армий йерл второго класса Аксль Бромм был не в духе. Сильно не в духе.
– Что?! – кричал
