У них как-то получилось незаметно подкрасться к нам со всех сторон, чтобы мы до последнего оставались в неведении. Слишком поздно было убегать: десяток взрывоопасных монстров закрывал все пути к отступлению.
Мы оказались в ловушке.
Я стиснул зубы и приподнял меч. Что это – тщательно спланированная террористическая акция? Или, может, месть за убитого мной три недели назад их сородича? Зачем им нападать на нас?
Как бы то ни было, у нас имелся только один выход – прорываться с боем. Второй тоже был: ничего не делать и дать себя взорвать – но я на это не подписывался, когда впервые проходил через портал. Я не собирался отдавать свою жизнь за бесценок – наоборот, я желал её сохранить или, на худой конец, продать как можно дороже.
Мне не нравится, когда меня убивают. И мне не нравится убивать самому. Но если приходится выбирать, то я без колебаний отдаю предпочтение второму варианту, потому что мне ещё есть ради чего жить. Хоть я и не знал – ради чего именно, такая формулировка казалась мне наиболее правильной.
Всё – мысли в сторону! Пора действовать!
Стараясь держаться на расстоянии, я проворно размахнулся и рубанул мечом по ближайшему крипстеру. Раздался лёгкий хлопок, меня настигла ударная волна в форме порыва ветра, монстр расплылся в воздухе облаком пара, а от моего оружия взрывом откололо кусок площадью с десяток квадратных сантиметров.
Мой пример воодушевил жителей, и те кинулись в бой, конечно же, соблюдая технику безопасности: крипстер при самоуничтожении мог нанести весьма серьёзный урон, и мой повреждённый меч был тому доказательством. «Зелёные нечеловечки» в долгу не остались – тоже начали атаку.
Один прыгнул на меня, я уклонился, упав при этом на землю, а когда крипстер молниеносно развернулся на нижних конечностях, я мазнул по нему кончиком меча – и сразу же отдёрнул руку с оружием. Замысел удался: монстр взорвался, не причинив вреда клинку. Ободрённый этой победой, я стал помогать друзьям с их противниками.
Треснул лезвием по голове оппонента Бронника, мимоходом прикончил крипстера, наседавшего на Библиотекаря, и мы с Могильщиком, который присоединился ко мне, одолев двух своих, помогли Мяснику и Фермеру разделаться с их врагами.
Без увечий, увы, не обошлось. Фермер своё оружие – пудовую каменюку – оставил в лагере ведьм, так что сейчас он мог полагаться только на своё тело. Вот он аккуратненько и пнул доставшегося ему крипстера… Хорошо ещё, что удар пришёлся по касательной, иначе ему вообще бы полступни оторвало. А так – всего лишь переломы двух пальцев.
– В деревне подлечим, – сказал я, и Могильщик с Мясником, передав лопату и топор мне с Бронником, подхватили нашего массивного друга под руки и потащили вперёд.
Я шёл во главе отряда и напряжённо думал: что же тем существам от нас было нужно?.. Кстати, я всё ещё не знал, где у них логово. Хотя… какое это имеет значение? Крипстеров, судя по всему, сравнительно немного, да и несерьёзные они противники: мы вшестером уничтожили их десяток за несколько секунд. Но в сверхближний бой с ними лучше не вступать, а то можно и умереть вместе с поверженным врагом.
Под ногами шуршала трава, по небу плыли торосы туч, а я всё сильнее сомневался в том, что мы правильно поступили, отправившись в этот поход. Оправдание «у нас не было другого выхода» уже не срабатывало; нового я не находил – и всё сильнее ощущал вину перед собой, перед жителями, которых втравил в это дело, а также перед ведьмами, которых мы силой перетаскивали на свою сторону.
Но жизнь – это не игра и не видеозапись, здесь ничего нельзя отмотать назад, так что глупо, по-моему. Сожалеть о совершённых ошибках; главное – стараться не допускать новых. Занятый такими размышлениями, я и не заметил, как отошёл от раздумий о собственной безнравственности.
…А ещё я всё сильнее склонялся к мысли, что скелеты, которым ведьмы, вероятнее всего, помогать не перестанут, всё-таки организуют нашествие на нашу деревню – в ближайшие несколько дней. Может быть, завтра. А может, и сегодня ночью.
После возвращения мне пришлось выслушать каскад упрёков от Эллы: мол, я её не послушал, не прекратил свои сомнительные операции, привлекая к ним остальных жителей, а теперь вот к чему это всё привело, а она ведь говорила, она предупреждала… Тут я не выдержал и, несмотря на то что хотел слинять в гордом молчании, обозвал её врединой, тупой скандалисткой, нервной старухой и главным подрывным элементом деревни. Элла, кажется, была в шоке от таких обвинений. И, прежде чем я успел сказать ещё хотя бы слово, она пулей вылетела из дома и скрылась в неизвестном направлении. А я просто пожал плечами, взял кирку, огниво и факел, после чего отправился к шахте.
Мне было всё равно, каково сейчас Элле; она меня обидела, я ответил; и всё, конфликт исчерпан. А на сердитых, как говорится, воду возят.
Да, Элла, несомненно, всё ещё любит меня, но вот только её забота о моей безопасности в последнее время превысила всякие пределы. А как же то, что она оставила меня одного сражаться у озера со скелетом на лошади? А как же мой поединок по зельям? А приключение в «сумеречном лесу»? Чёрт возьми, да я даже в шахте теоретически мог отдать концы! И на всё это Элла закрывала глаза. А может быть, ей просто надоело, что я каждый раз ставлю на кон свою жизнь, по сути, «за так»?
Я понимал её: ей не хотелось потерять любимого человека. Но пусть тогда и она меня поймёт: я гость из иного мира, в деревне оказался практически случайно, так что она могла меня и вовсе никогда не встретить. Я волен заниматься всем, чем захочу, и она должна с этим смириться.
Всё это пронеслось бегущей строкой у меня в голове, пока я быстрым шагом преодолевал расстояние от дома до входа в шахту. И я признал себя правым, как раз когда тянул на себя дверь, за которой темнела громадная подземная полость, освоенная мной и Бронником максимум на сотню метров от входа.
Я не стал сегодня разрабатывать наши железные или золотые жилы, а направился прямиком в «нижний мир», где меня ждали эндемичные руды двух цветов.
Я работал без спешки, размеренно, неторопливо, но добываемые мною материалы отягощали мои карманы быстрее, чем обычно, так что уже за пару часов мне стало некуда складывать выработку. Удовлетворённый, я приготовился уходить.
Случайно я прикоснулся рукой к участку стены, покрытому налётом пыли от синей руды, – и ощутил электрический укол вольт этак на десять. Удивлённый, отнял ладонь от камня, посмотрел на свою кожу, на которой чётко виднелись точки синих крупинок, затем – на стену и подумал: «Хм!»
Стало быть, рудный порошок проявляет свои качества сильнее, чем куски той же породы. Значит, если «взрывчатку» перемолоть в пыль, то эффект будет куда как ощутимее. Так я точно смогу полностью превратить портал в «ад» в облако обсидианового крошева…
Но всё же как использовать синюю руду? Батарейку я до сих пор не собрал (отговорюсь: времени не было), а другого применения накопителю статического электричества придумать не мог.
Ну ладно, пусть будет, как есть. Это природа, и часто она выкидывает такие штуки, из которых пользу извлечь весьма проблематично. То есть, по аналогии с «раем», синяя руда – всего-навсего ошибка природы. Пускай красивая, но – ошибка.
Охваченный подобными мыслями, я и не заметил, как оказался на поверхности.
День кончался – мой двадцать пятый день в этом странном месте, которое я успел в некоторой степени полюбить.
Интересно, а как всё в мире «ноль», на моей родине? Наверное, кто-то из моих коллег увёз в Америку запасной ноутбук на графеновых платах, моим родителям выплачена приличествующая случаю компенсация, а про меня все давным-давно забыли… Что ж, это обычная судьба пропавшего без вести, если только не имеется в виду Амброз Бирс или экипаж «Марии Селесты», к каковым я, увы, не относился.
В конце концов, не так уж важно, помнят ли обо мне люди или нет, главное, что я жив – и, может статься, ещё вернусь домой. Из фирмы меня, вероятнее всего, в скором времени после возвращения попросят по-тихому уволиться; что ж, найду другую. Эх, какими мелкими и далёкими кажутся сейчас проблемы, которые на родине серьёзно меня беспокоили…
Всё относительно; можно в любой момент изменить своё мнение; главное, чтобы это решение было продиктовано не чувствами, а трезвым расчётом, чтобы потом об этом не пришлось жалеть.
Так всё же: прав или виноват я был перед Эллой?.. А, впрочем, какая разница: всё равно это ничего не меняет…
К северу от деревни, за асимметричной порослью кустарника, скрывались в ночной темноте таинственные чёрные тени. Что-то назревало, и они явно собирались принять в этом участие.
– Все готовы? – спросила одна тень. Остальные согласно кивнули. – Другие отряды подошли?
– Скелеты расположились чуть к востоку от нас, ждут нашего сигнала. Зомби подошли с другого берега; они вступят в схватку, как только увидят, что мы начали. Насчёт места дислокации эндеров точно не знаю, но они тоже стопроцентно подключатся. Крипстеры зашли с востока; им не терпится вернуть жителям должок… Короче, все в сборе.
– Вот и славно, – ухмыльнулась Лейла (капюшон её балахона сполз с головы, так что в лунном свете стало видно её некрасивое лицо) и погладила скрюченными пальцами пояс с карманами для склянок. – Сейчас развлечёмся по полной…
…Разбудило меня острое ощущение пришедшей опасности. Я открыл глаза, понял, что ещё ночь, слетел с кровати - сегодня я ночевал один: Элла продолжала на меня злиться, поэтому вернулась к своему папаше, - схватил лежавший на полу меч – и мне хватило одного взгляда в окна, выходящие на реку, чтобы понять, что мирной жизни пришёл конец.
У дверей моего дома толпились несколько зомби и скелетов, а большое количество их сородичей терроризировало остальную деревню. Вернее, думало, что терроризирует: интеллекта у этих монстров не хватало даже не то, чтобы дверь открыть, благо жители их не запирают!
А вот у существа, материализовавшегося прямо у меня в доме, ума на это хватило. Это был эндер, и именно он открыл врагам путь в моё жилище.
– Ох ты ж!.. – только и успел сказать я, а потом стало уже не до разговоров.
Эндер, по-видимому, отличался быстротой реакции, потому что, когда я резко взмахнул мечом, чтобы его упокоить, он успел телепортироваться мне за спину, так что клинок рассёк воздух, а когда я по инерции продолжил движение оружием, оборачиваясь, – эндер переместился на прежнее место.
Затем мне пришлось переключить внимание на новых противников, успевших подобраться ко мне вплотную. У них не было такого козыря, как мгновенный автопсихокинез у эндеров, поэтому их убивать было намного проще.
Я пырнул мечом одного зомби, ударом ноги отбросил второго, в следующий миг снеся ему голову, увернулся от челюстей третьего, отбросив его на вооружённого дубинкой скелета, в результате чего ходячий костяк рассыпался, а зомби полетел на пол. Эндер смотрел на всё это со стороны, сохраняя нейтралитет.
Но когда из десяти монстров в живых остались трое, он решил, что пора прийти «своим» на помощь. Проскочил в образовавшуюся брешь – и только хотел что-то мне сделать, как вдруг я присел и перерубил его напополам, откатываясь в сторону, чтобы, во-первых, от зомби спастись (их всё-таки в этой группе было больше, чем скелетов), а во-вторых, пробиться к выходу: снаружи хоть будет обеспечена свобода действий.
Спрыгнул прямо на землю, минуя крыльцо, отбежал на несколько метров от дома и огляделся. М-да, нехилую заварушку устроили: если верить глазам, то скелетов вкупе с зомби было под сотню, плюс ещё крипстеры, эндеры… и ведьмы.
А, так вот из-за кого весь этот кипеж! Точно: не надо было нам проводить эту долбаную «акцию устрашения»! Ведь знал, ведь предполагал же!.. И вот как оно всё обернулось…
Кажется, не добитые мной зомби пустились вдогонку. Я неожиданно развернулся, крутанувшись на месте, и мой трёхкилограммовый клинок в один момент ввергнул души монстров, если они у тех, конечно, были, туда, откуда они и пришли, – в «ад».
Так, личная безопасность на ближайшие несколько секунд обеспечена, пора на выручку остальным!
Вся деревня в эти минуты представляла собой поле боя. Каждую семью жителей, очевидно, застали врасплох одним и тем же способом: прокашивая оружием себе дорогу, из домов выбегали люди; женщин и детей не было видно: наверное, им приказали отсидеться в уже отбитых у врагов домах. Или считали бесполезным спасать.
«Элла!» – испуганно подумал я и кинулся к центру посёлка. Как бы то ни было, за неполный месяц я успел привязаться к ней, и мне больно было бы её сейчас потерять. Конечно, мы бы всё равно рано или поздно расстались, но – так?!!! Нет! Не хочу!
Из соседнего дома выбежал Фермер, сжимая в руке большой окровавленный нож.
– Всю семью мне покусали, гады! – крикнул он мне, потрясая холодным оружием, и бросился в южном направлении – спасать то, во что превращалась деревня.
Я поспешил следом, с досадой осознав, что счёт открыт не только поверженным противникам, но и человеческим трупам.
Если зомби кусает человека, тот сам становится монстром, стремительно скатываясь до их уровня. И это неизлечимо; единственное средство для такого… отброса – кровавая эвтаназия. Но только бы с Эллой всё было хорошо!.. Не знаю, переживу ли я, если…
В страхе я приказал себе не думать. К тому же, новый этап битвы просто не оставлял для этого возможности.
Я был около дома Могильщика, когда вдруг заметил, что в меня летит какой-то незнакомый предмет. Отбивать его мечом было бессмысленно, так что я упал наземь и перекатился в ту сторону, откуда сей объект и летел, чтобы гарантированно уйти от попадания.
Когда предмет врезался в стену дома, раздался стеклянный звон, и во все стороны едва видимым в темноте дождём брызнули осколки. В меня запустили склянкой с зельем!
Не тратя времени на ознакомление с действием препарата на камень, я зигзагом побежал туда, где, по моему мнению, скрывалась готовая к новому броску ведьма, а именно – за угол жилища Фермера.
В меня полетела новая склянка. Её-то я смог отбить мечом: ловкость рук плюс интуиция, и никаких сверхспособностей! Капельки тёмной жидкости разлетелись по воздуху; под ботинками - я их успел надеть за считанные секунды до начала боя - хрустнули осколки стекла.
Брызги зелья всё же достали меня; к счастью, капли попали на одежду. Если бы они прилетели на кожу, мне бы не поздоровилось. С тихим шипением зелье проело две маленькие дырочки в моей рубашке, которую я впопыхах накинул после пробуждения.
Разложение!!!
Ведьмы не подкачали – решились-таки использовать против нас химическое оружие. А мы тогда их победим с помощью холодного.
Поняв, что её атаки не достигают цели, ведьма испуганно заозиралась и метнулась в сторону. Я помчался ей наперерез. Мной двигало лишь одно желание: убить агрессоршу!
Помня, что ведьмы отличаются быстротой бега, я, что называется, «включил форсаж». Через десяток громадных прыжков, в которые на такой скорости превратились мои шаги, я приблизился к ней на расстояние удара. И, естественно, не преминул этот самый удар нанести.
Лишившись головы, тело ведьмы мгновенно стало сантиметров на двадцать короче и, по инерции пробежав ещё несколько метров, безвольным мешком упало на землю. А я крутанул клинком в воздуху, стряхивая с лезвия кровь, и ринулся к друзьям, в самую гущу схватки.
Мы оказались в ловушке.
Я стиснул зубы и приподнял меч. Что это – тщательно спланированная террористическая акция? Или, может, месть за убитого мной три недели назад их сородича? Зачем им нападать на нас?
Как бы то ни было, у нас имелся только один выход – прорываться с боем. Второй тоже был: ничего не делать и дать себя взорвать – но я на это не подписывался, когда впервые проходил через портал. Я не собирался отдавать свою жизнь за бесценок – наоборот, я желал её сохранить или, на худой конец, продать как можно дороже.
Мне не нравится, когда меня убивают. И мне не нравится убивать самому. Но если приходится выбирать, то я без колебаний отдаю предпочтение второму варианту, потому что мне ещё есть ради чего жить. Хоть я и не знал – ради чего именно, такая формулировка казалась мне наиболее правильной.
Всё – мысли в сторону! Пора действовать!
Стараясь держаться на расстоянии, я проворно размахнулся и рубанул мечом по ближайшему крипстеру. Раздался лёгкий хлопок, меня настигла ударная волна в форме порыва ветра, монстр расплылся в воздухе облаком пара, а от моего оружия взрывом откололо кусок площадью с десяток квадратных сантиметров.
Мой пример воодушевил жителей, и те кинулись в бой, конечно же, соблюдая технику безопасности: крипстер при самоуничтожении мог нанести весьма серьёзный урон, и мой повреждённый меч был тому доказательством. «Зелёные нечеловечки» в долгу не остались – тоже начали атаку.
Один прыгнул на меня, я уклонился, упав при этом на землю, а когда крипстер молниеносно развернулся на нижних конечностях, я мазнул по нему кончиком меча – и сразу же отдёрнул руку с оружием. Замысел удался: монстр взорвался, не причинив вреда клинку. Ободрённый этой победой, я стал помогать друзьям с их противниками.
Треснул лезвием по голове оппонента Бронника, мимоходом прикончил крипстера, наседавшего на Библиотекаря, и мы с Могильщиком, который присоединился ко мне, одолев двух своих, помогли Мяснику и Фермеру разделаться с их врагами.
Без увечий, увы, не обошлось. Фермер своё оружие – пудовую каменюку – оставил в лагере ведьм, так что сейчас он мог полагаться только на своё тело. Вот он аккуратненько и пнул доставшегося ему крипстера… Хорошо ещё, что удар пришёлся по касательной, иначе ему вообще бы полступни оторвало. А так – всего лишь переломы двух пальцев.
– В деревне подлечим, – сказал я, и Могильщик с Мясником, передав лопату и топор мне с Бронником, подхватили нашего массивного друга под руки и потащили вперёд.
Я шёл во главе отряда и напряжённо думал: что же тем существам от нас было нужно?.. Кстати, я всё ещё не знал, где у них логово. Хотя… какое это имеет значение? Крипстеров, судя по всему, сравнительно немного, да и несерьёзные они противники: мы вшестером уничтожили их десяток за несколько секунд. Но в сверхближний бой с ними лучше не вступать, а то можно и умереть вместе с поверженным врагом.
Под ногами шуршала трава, по небу плыли торосы туч, а я всё сильнее сомневался в том, что мы правильно поступили, отправившись в этот поход. Оправдание «у нас не было другого выхода» уже не срабатывало; нового я не находил – и всё сильнее ощущал вину перед собой, перед жителями, которых втравил в это дело, а также перед ведьмами, которых мы силой перетаскивали на свою сторону.
Но жизнь – это не игра и не видеозапись, здесь ничего нельзя отмотать назад, так что глупо, по-моему. Сожалеть о совершённых ошибках; главное – стараться не допускать новых. Занятый такими размышлениями, я и не заметил, как отошёл от раздумий о собственной безнравственности.
…А ещё я всё сильнее склонялся к мысли, что скелеты, которым ведьмы, вероятнее всего, помогать не перестанут, всё-таки организуют нашествие на нашу деревню – в ближайшие несколько дней. Может быть, завтра. А может, и сегодня ночью.
После возвращения мне пришлось выслушать каскад упрёков от Эллы: мол, я её не послушал, не прекратил свои сомнительные операции, привлекая к ним остальных жителей, а теперь вот к чему это всё привело, а она ведь говорила, она предупреждала… Тут я не выдержал и, несмотря на то что хотел слинять в гордом молчании, обозвал её врединой, тупой скандалисткой, нервной старухой и главным подрывным элементом деревни. Элла, кажется, была в шоке от таких обвинений. И, прежде чем я успел сказать ещё хотя бы слово, она пулей вылетела из дома и скрылась в неизвестном направлении. А я просто пожал плечами, взял кирку, огниво и факел, после чего отправился к шахте.
Мне было всё равно, каково сейчас Элле; она меня обидела, я ответил; и всё, конфликт исчерпан. А на сердитых, как говорится, воду возят.
Да, Элла, несомненно, всё ещё любит меня, но вот только её забота о моей безопасности в последнее время превысила всякие пределы. А как же то, что она оставила меня одного сражаться у озера со скелетом на лошади? А как же мой поединок по зельям? А приключение в «сумеречном лесу»? Чёрт возьми, да я даже в шахте теоретически мог отдать концы! И на всё это Элла закрывала глаза. А может быть, ей просто надоело, что я каждый раз ставлю на кон свою жизнь, по сути, «за так»?
Я понимал её: ей не хотелось потерять любимого человека. Но пусть тогда и она меня поймёт: я гость из иного мира, в деревне оказался практически случайно, так что она могла меня и вовсе никогда не встретить. Я волен заниматься всем, чем захочу, и она должна с этим смириться.
Всё это пронеслось бегущей строкой у меня в голове, пока я быстрым шагом преодолевал расстояние от дома до входа в шахту. И я признал себя правым, как раз когда тянул на себя дверь, за которой темнела громадная подземная полость, освоенная мной и Бронником максимум на сотню метров от входа.
Я не стал сегодня разрабатывать наши железные или золотые жилы, а направился прямиком в «нижний мир», где меня ждали эндемичные руды двух цветов.
Я работал без спешки, размеренно, неторопливо, но добываемые мною материалы отягощали мои карманы быстрее, чем обычно, так что уже за пару часов мне стало некуда складывать выработку. Удовлетворённый, я приготовился уходить.
Случайно я прикоснулся рукой к участку стены, покрытому налётом пыли от синей руды, – и ощутил электрический укол вольт этак на десять. Удивлённый, отнял ладонь от камня, посмотрел на свою кожу, на которой чётко виднелись точки синих крупинок, затем – на стену и подумал: «Хм!»
Стало быть, рудный порошок проявляет свои качества сильнее, чем куски той же породы. Значит, если «взрывчатку» перемолоть в пыль, то эффект будет куда как ощутимее. Так я точно смогу полностью превратить портал в «ад» в облако обсидианового крошева…
Но всё же как использовать синюю руду? Батарейку я до сих пор не собрал (отговорюсь: времени не было), а другого применения накопителю статического электричества придумать не мог.
Ну ладно, пусть будет, как есть. Это природа, и часто она выкидывает такие штуки, из которых пользу извлечь весьма проблематично. То есть, по аналогии с «раем», синяя руда – всего-навсего ошибка природы. Пускай красивая, но – ошибка.
Охваченный подобными мыслями, я и не заметил, как оказался на поверхности.
День кончался – мой двадцать пятый день в этом странном месте, которое я успел в некоторой степени полюбить.
Интересно, а как всё в мире «ноль», на моей родине? Наверное, кто-то из моих коллег увёз в Америку запасной ноутбук на графеновых платах, моим родителям выплачена приличествующая случаю компенсация, а про меня все давным-давно забыли… Что ж, это обычная судьба пропавшего без вести, если только не имеется в виду Амброз Бирс или экипаж «Марии Селесты», к каковым я, увы, не относился.
В конце концов, не так уж важно, помнят ли обо мне люди или нет, главное, что я жив – и, может статься, ещё вернусь домой. Из фирмы меня, вероятнее всего, в скором времени после возвращения попросят по-тихому уволиться; что ж, найду другую. Эх, какими мелкими и далёкими кажутся сейчас проблемы, которые на родине серьёзно меня беспокоили…
Всё относительно; можно в любой момент изменить своё мнение; главное, чтобы это решение было продиктовано не чувствами, а трезвым расчётом, чтобы потом об этом не пришлось жалеть.
Так всё же: прав или виноват я был перед Эллой?.. А, впрочем, какая разница: всё равно это ничего не меняет…
К северу от деревни, за асимметричной порослью кустарника, скрывались в ночной темноте таинственные чёрные тени. Что-то назревало, и они явно собирались принять в этом участие.
– Все готовы? – спросила одна тень. Остальные согласно кивнули. – Другие отряды подошли?
– Скелеты расположились чуть к востоку от нас, ждут нашего сигнала. Зомби подошли с другого берега; они вступят в схватку, как только увидят, что мы начали. Насчёт места дислокации эндеров точно не знаю, но они тоже стопроцентно подключатся. Крипстеры зашли с востока; им не терпится вернуть жителям должок… Короче, все в сборе.
– Вот и славно, – ухмыльнулась Лейла (капюшон её балахона сполз с головы, так что в лунном свете стало видно её некрасивое лицо) и погладила скрюченными пальцами пояс с карманами для склянок. – Сейчас развлечёмся по полной…
…Разбудило меня острое ощущение пришедшей опасности. Я открыл глаза, понял, что ещё ночь, слетел с кровати - сегодня я ночевал один: Элла продолжала на меня злиться, поэтому вернулась к своему папаше, - схватил лежавший на полу меч – и мне хватило одного взгляда в окна, выходящие на реку, чтобы понять, что мирной жизни пришёл конец.
У дверей моего дома толпились несколько зомби и скелетов, а большое количество их сородичей терроризировало остальную деревню. Вернее, думало, что терроризирует: интеллекта у этих монстров не хватало даже не то, чтобы дверь открыть, благо жители их не запирают!
А вот у существа, материализовавшегося прямо у меня в доме, ума на это хватило. Это был эндер, и именно он открыл врагам путь в моё жилище.
– Ох ты ж!.. – только и успел сказать я, а потом стало уже не до разговоров.
Эндер, по-видимому, отличался быстротой реакции, потому что, когда я резко взмахнул мечом, чтобы его упокоить, он успел телепортироваться мне за спину, так что клинок рассёк воздух, а когда я по инерции продолжил движение оружием, оборачиваясь, – эндер переместился на прежнее место.
Затем мне пришлось переключить внимание на новых противников, успевших подобраться ко мне вплотную. У них не было такого козыря, как мгновенный автопсихокинез у эндеров, поэтому их убивать было намного проще.
Я пырнул мечом одного зомби, ударом ноги отбросил второго, в следующий миг снеся ему голову, увернулся от челюстей третьего, отбросив его на вооружённого дубинкой скелета, в результате чего ходячий костяк рассыпался, а зомби полетел на пол. Эндер смотрел на всё это со стороны, сохраняя нейтралитет.
Но когда из десяти монстров в живых остались трое, он решил, что пора прийти «своим» на помощь. Проскочил в образовавшуюся брешь – и только хотел что-то мне сделать, как вдруг я присел и перерубил его напополам, откатываясь в сторону, чтобы, во-первых, от зомби спастись (их всё-таки в этой группе было больше, чем скелетов), а во-вторых, пробиться к выходу: снаружи хоть будет обеспечена свобода действий.
Спрыгнул прямо на землю, минуя крыльцо, отбежал на несколько метров от дома и огляделся. М-да, нехилую заварушку устроили: если верить глазам, то скелетов вкупе с зомби было под сотню, плюс ещё крипстеры, эндеры… и ведьмы.
А, так вот из-за кого весь этот кипеж! Точно: не надо было нам проводить эту долбаную «акцию устрашения»! Ведь знал, ведь предполагал же!.. И вот как оно всё обернулось…
Кажется, не добитые мной зомби пустились вдогонку. Я неожиданно развернулся, крутанувшись на месте, и мой трёхкилограммовый клинок в один момент ввергнул души монстров, если они у тех, конечно, были, туда, откуда они и пришли, – в «ад».
Так, личная безопасность на ближайшие несколько секунд обеспечена, пора на выручку остальным!
Вся деревня в эти минуты представляла собой поле боя. Каждую семью жителей, очевидно, застали врасплох одним и тем же способом: прокашивая оружием себе дорогу, из домов выбегали люди; женщин и детей не было видно: наверное, им приказали отсидеться в уже отбитых у врагов домах. Или считали бесполезным спасать.
«Элла!» – испуганно подумал я и кинулся к центру посёлка. Как бы то ни было, за неполный месяц я успел привязаться к ней, и мне больно было бы её сейчас потерять. Конечно, мы бы всё равно рано или поздно расстались, но – так?!!! Нет! Не хочу!
Из соседнего дома выбежал Фермер, сжимая в руке большой окровавленный нож.
– Всю семью мне покусали, гады! – крикнул он мне, потрясая холодным оружием, и бросился в южном направлении – спасать то, во что превращалась деревня.
Я поспешил следом, с досадой осознав, что счёт открыт не только поверженным противникам, но и человеческим трупам.
Если зомби кусает человека, тот сам становится монстром, стремительно скатываясь до их уровня. И это неизлечимо; единственное средство для такого… отброса – кровавая эвтаназия. Но только бы с Эллой всё было хорошо!.. Не знаю, переживу ли я, если…
В страхе я приказал себе не думать. К тому же, новый этап битвы просто не оставлял для этого возможности.
Я был около дома Могильщика, когда вдруг заметил, что в меня летит какой-то незнакомый предмет. Отбивать его мечом было бессмысленно, так что я упал наземь и перекатился в ту сторону, откуда сей объект и летел, чтобы гарантированно уйти от попадания.
Когда предмет врезался в стену дома, раздался стеклянный звон, и во все стороны едва видимым в темноте дождём брызнули осколки. В меня запустили склянкой с зельем!
Не тратя времени на ознакомление с действием препарата на камень, я зигзагом побежал туда, где, по моему мнению, скрывалась готовая к новому броску ведьма, а именно – за угол жилища Фермера.
В меня полетела новая склянка. Её-то я смог отбить мечом: ловкость рук плюс интуиция, и никаких сверхспособностей! Капельки тёмной жидкости разлетелись по воздуху; под ботинками - я их успел надеть за считанные секунды до начала боя - хрустнули осколки стекла.
Брызги зелья всё же достали меня; к счастью, капли попали на одежду. Если бы они прилетели на кожу, мне бы не поздоровилось. С тихим шипением зелье проело две маленькие дырочки в моей рубашке, которую я впопыхах накинул после пробуждения.
Разложение!!!
Ведьмы не подкачали – решились-таки использовать против нас химическое оружие. А мы тогда их победим с помощью холодного.
Поняв, что её атаки не достигают цели, ведьма испуганно заозиралась и метнулась в сторону. Я помчался ей наперерез. Мной двигало лишь одно желание: убить агрессоршу!
Помня, что ведьмы отличаются быстротой бега, я, что называется, «включил форсаж». Через десяток громадных прыжков, в которые на такой скорости превратились мои шаги, я приблизился к ней на расстояние удара. И, естественно, не преминул этот самый удар нанести.
Лишившись головы, тело ведьмы мгновенно стало сантиметров на двадцать короче и, по инерции пробежав ещё несколько метров, безвольным мешком упало на землю. А я крутанул клинком в воздуху, стряхивая с лезвия кровь, и ринулся к друзьям, в самую гущу схватки.
