С ужасом Зеро наблюдал, как один из самых крепких мечей в королевстве упал перед ним, разломанный ровно на три части. Карстен поднял взгляд на врага, тогда он понимал, что это последняя его миссия, что он навсегда покинет этот мир. Но противник вместо того, чтобы нанести финальный удар, просто подошел к нему, протянул руку, чтобы помочь подняться. Раздосадованный, Карстен ударил по руке, не желая принимать поддержку врага. И в этот момент перед ним предстала картина, будто зарисовка из чьей-то жизни. Он увидел красивую девушку, она улыбалась, протягивала ему руку. А рядом, крутились какие-то дети. Один был лет пятнадцати, смышлённого вида мальчик с добрыми глазами. Другая ползала на полу, пыталась встать, используя рядом стоящий стул, милая девочка с яркой улыбкой. Они звали его с собой, говорили его имя. Настоящее имя.
— Ты видишь сейчас лишь вариант развития событий. Свою возможную семью. У тебя сын и дочь, женщина, которую ты любишь. Вы живете в свое доме, очень далеко отсюда, на севере, в Строммо. Это твое возможное счастье. Сейчас ты можешь снова атаковать меня кинжалом у тебя за спиной, и тогда я сразу тебя убью. Или же я сейчас повернусь и пойду принимать благодарности от жителей этой деревни, а ты вернешься в Райсфелл, скажешь, что встретил сильного врага и провалил миссию. Покажешь чувство стыда и напишешь прошение о добровольном изгнании из королевства. После этого собирай вещи и езжай в Строммо, там ждет твоя судьба.
С этими словами его соперник, как и сказал, повернулся к нему спиной и медленно пошел обратно вглубь деревни.
— Как твое имя? Из какого ты рода? Откуда? — поспешил крикнуть ему вслед Зеро.
— Смэйт. Сам по себе. Фамилии не помню, — спокойно сказал незнакомец, даже не остановившись, и поднял в прощальном жесте правую руку.
Потерпев фиаско, Карстен сразу отправился прочь, вернулся в Райсфелл. Выставил свой дом на продажу, забрал все накопления у казначея и написал прошение об изгнании лично королю Гофриму. Тот долго отказывался, пытался убедить, что ничего страшного не случилось, но Карстен был непреклонен в своем решении. Свободу волеизъявления по вопросам принадлежности к гражданству Райсфелла никто не отменял, а потому документ был одобрен и подписан уже через три дня. Карстен сразу отправился в Ледяное Царство Строммо, с принятием в гражданство проблем не было. Он был не только очень сильным магом, но и, пользуясь высоким положением при дворе, занимался изучением древних научных трудов. Его всегда привлекало нечто неизведанное. А потом все случилось, как и показал ему Смэйт. Он встретил прекрасную Катарину, и позже у них родилось двое детей. Личность Зеро была благополучно забыта за теми счастливыми моментами, что он разделял со своими близкими. И даже когда Катарина умерла, забота о детях не позволила проснуться его прошлой жизни.
Уильям задумчиво прикручивал маленьким шестигранным ключом очередную деталь к основе нового механизма. Однако его концентрацию нарушил стук по металлической двери его самодельной мастерской, расположенной за домом. Уильям неохотно обернулся: на входе стоял интеллигентного вида молодой человек лет двадцати пяти, в куртке и джинсах. Уильям видел его раньше, когда ходил давать показания по поводу катастрофы в лаборатории, где погибла Катарина. Еще тогда он запомнился ему немного рассеянным видом с растрепанными волосами.
— Добрый день, мистер Карстен. Меня зовут Йоширо Анто, я следователь шестого отдела защитников Строммо.
— Здравствуйте, следователь. Чем обязан? Что-то с моими детьми? — спросил, подойдя к гостю ближе, Уильям.
— Нет, что вы, — испуганно поспешил возразить Анто, а затем неуклюже попытался улыбнуться. — Я по другому делу, но тоже весьма личному. Речь пойдет о Вашей жене…
— Я думал, что этот вопрос закрыт. К тому же, рассказал все, что мог. Не вижу смысла приходить ко мне за этим, — нетерпеливо перебил Уильям.
— Но! — вдруг воскликнул Йоширо и поднял указательный палец вверх. — Мистер Карстен, простите, я понимаю, что Вам тяжело об этом говорить, но есть некоторые новые данные, которые…
— Следователь, Вы меня не услышали. Насколько я знаю, дело закрыто. С чего вдруг защитнику, который не имел к этому никакого отношения, вдруг заниматься всем этим? — прищурившись, спросил Уильям.
Йоширо не стал говорить, он просто извлек диктофон и включил запись Смэйта. Карстен хотел было что-то возразить, но осекся на полуслове и стал внимательно слушать. Когда запись закончилась, Уильям задумчиво достал «джибри» и закурил.
— Я вижу, что Вы теперь понимаете, что к чему. Я смотрел записи, отчеты, показания по этому делу. Катарина ведь была очень активным и увлеченным человеком. Она ведь никогда не любила сидеть дома одна, верно? И в день перед своей смертью её не было дома, так ведь? Дайте мне хоть что-нибудь, мистер Карстен! Прошу!
Йоширо сложил руки в просительном жесте, посмотрел Уильяму прямо в глаза. Он не мог не заметить, как во взгляде мужчины, потерявшего свою жену, на секунду вспыхнула искра всепоглощающего гнева.
— Она была на приеме в Магистериуме.
Йоширо задумался, порылся в карманах, извлек блокнот и что-то записал.
— Вы, я смотрю, приверженец старых традиций? — усмехнулся Уильям.
— Просто привычка от отца, — тут же ответил Анто. — Знаете, тогда назревает вопрос, не требующий ответа. Зачем было удалять данные о визите в Магистериум? Что они скрывают? Вам не хочется это выяснить?
Йоширо заметил, как на лице Уильяма заиграли желваки. Карстен выдул губами фиолетовой облачко дыма.
— Скажите, Уильям, а Ваш сын скоро придет? Он в академии?
— Нет, он на геройских сборах. А при чем тут он?
— Вы же слышали, что сказал этот Смэйт? Если я что-то узнаю, нужно…
— Нет! — вдруг резко и громко перебил Уильям. — Стивену это не нужно. И мне это не нужно. Это никому не принесет пользы, только вред.
— Но ведь это же ваша жена! Катарина! — громко воскликнул Йоширо, из-за чего Карстен даже растерялся. — Как Вы можете спокойно спать, не зная правды?
Уильям отвернулся, выбросил «джибри» подальше, опустил голову. Так он стоял с минуту, после чего громко вздохнул и подошел ближе к Анто.
— Я любил свою жену, следователь. Люблю до сих пор и буду любить до самой смерти. Но эта правда, до которой Вы хотите докопаться, очень опасна. Для всех нас.
— Ну, про Стивена я могу понять. Он важен для предстоящей миссии. Но Вы сказали, что опасно для всех. Как же знание правды опасно лично для Вас?
— Опасно для всех нас. Потому что, пока я ничего не знаю, все в порядке, все в безопасности. Но если я узнаю какие-то грязные тайны, связанные с Магистериумом и моей женой. Если я буду точно знать, что её убили… Я вспомню то, что хотел забыть. Стану тем, кем был очень давно. И судя по Вашему взгляду, Вы, следователь Анто, знаете, о чем я говорю. И если это случится, я уничтожу все это королевство и не ручаюсь за тех невинных, что попадут под бурю моего гнева. И если Вы думаете об этих людях, живущих здесь, если Вам дорого все, что здесь создано и построено, то Вы уедете прямо сейчас. Вы уедете, Йоширо Анто, сядете в машину и направитесь, как можно дальше. Забудете все, что узнали и перестанете в этом копаться. Потому что только так Вы спасете то, что я могу уничтожить.
С этими словами Уильям повернулся и ушел вглубь мастерской, намереваясь работать дальше. Он взял отвертку, и рука его дрогнула лишь на секунду. А затем Карстен снова приступил к работе, не замечая стоящего в растерянности следователя Анто за своей спиной. Тот постоял, будто в шоке, еще несколько секунд, а потом молча сел в машину и уехал. А по пути Йоширо позвонил Альме и назначил встречу, твердо решив докопаться до всей грязи, что скрывалось за убийством Катарина Карстен.
***
В это же время во всех трех королевствах одновременно собрали все команды, которые отправлялись в сопернический поход против Мирового Зла. Трое лидеров параллельно слушали речь своего правителя. Юриус Клэм, Стивен Карстен и Ассина ван Герде приносили клятву не отступать и противостоять врагу даже ценой своей жизни. Им и их соратникам оставалось два дня на то, чтобы закончить свои дела и провести время со своими близкими. На третий день они должны были уже собираться в поход и выдвигаться навстречу опасности. Шли последние мгновения перед неизбежной и опасной миссией.
В это же время маг, которого все знали лишь по имени Смэйт, вступил на территорию Кристального леса, где стояли деревья, навсегда измененные вырвавшейся на свободу магии. Смэйт уже давно шел по территории Темной Зоны, здесь силы не восполнялись, так что при любом нападении нужно было думать перед своим следующим ходом. Герои тренировались годами, чтобы накопить как можно больший запас сил и расширить свои возможности. Смэйт, хоть и был опытным магом, но все же опасался бездумно использовать свою магию здесь. Его целью было достичь руин некогда славного города Колоннда, который был поглощен Зоной Возмущения в первую очередь
В это же время Людомир, брат и возлюбленный леди Эмии, шел со своими людьми по Кристальному лесу, любуясь деревьями, отражающими все вокруг. Он следил все это время за Смэйтом и намеревался уничтожить его во имя мести за своего брата Велемира.
В это же время, барьер, окружающий северную часть темной зоны, расступился и через него прошла таинственная фигура в темном балахоне с капюшоном и белой маске на лице. Темная Эпоха началась.
Кристальный лес встретил Смэйта мертвой, безжизненной атмосферой. Как всегда, преобладающий синий и фиолетовый цвета смотрелись холодно и сурово, будто все это место уже ненавидело всех, кто туда попадает. Смэйт, прожив уже по человеческим меркам не одну жизнь, был прекрасно знаком со многими последствиями присутствия магии в этом мире. Особых впечатлений здесь и не требовалось: он был свидетелем того, как после вмешательства Древних изменилась вся планета. Люди ожидали, что сейчас будут стерты с лица земли чудовищными катаклизмами, но этого не произошло: мир просто изменился, все континенты соединились в один, океан стал единым. Смэйту «посчастливилось» жить в этом Новом мире, чьи жители не только не пострадали от глобальных изменений, но и научились с этим жить, все восстановили заново. Никто из них не знал всей правды: как и какой ценой мир смог так преобразиться. И возникновение Зоны возмущения, или Темной Зоны, это совсем не то, что легло в основу стоимости спасения человечества. Все началось еще раньше, и он, Смэйт, стоял у истоков и видел все своими глазами. Древние, магия, спасение. Если бы люди только знали, что за всем этим кроется, какие жертвы были принесены. Еще с самого начала он пытался рассказать правду, но никто не поверил, все лишь смеялись над ним. Но Смэйт не сдавался, потому что поклялся единственной женщине, которую любил, выжить и все исправить. Только он на это способен и именно сейчас. В Темной Зоне нестареющий маг был уже дважды: в первый раз еще в Старом мире, момент, когда началась реформация все планеты. Во второй раз он не смог пройти дальше Кристального леса, потому что раньше эта область была границей, на которой концентрация антимагических импульсов была предельно высокой. Однако сейчас территория Зоны пошла дальше, и негативная область была распределена со временем по всей её площади. Теперь Смэйт стал сильнее, мудрее и выносливее, он сможет вернуться в то место, где все началось, где умерла Аннабель Мэйтс, где была принесена жертва во имя спасения возлюбленного человека. Нужно было лишь пройти Кристальный лес и войти в червоточину, которая выходит прямо на Колоннд – город-призрак, который стал истоком всех начал. Смэйт остановился у дерева, оперся на ствол и наклонил голову, будто о чем-то задумавшись.
— Ну что, Аннабель, осталось совсем немного. Не знаю, будем ли мы вместе, после всего произошедшего я стал слабо верить в бога и рай с адом. Мы с тобой ведь знаем, что и Древние, или как их называют здесь, Вечные – никакие не боги… Но суть не в этом любимая. Истина близка, как никогда раньше. Я точно знаю, что меня что-то ждет там. Город, где все началось. Город, из которого я был изгнан за попытку донести правду. Город, который спустя столько времени может стать ответом…
— Город, которого тебе не достичь, ведь Кристальный лес станет тебе могилой, Смэйт! — воскликнул знакомый голос.
Смэйт прекрасно знал этот вариант событий. Да и слежку за собой он наблюдал с самой Равнины Безмятежности. Наблюдавшие за ним не решились нападать сразу, так как место было неподходящее для демонстрации их талантов. Они точно знали, куда он идет, и выжидали до самого Кристального леса. Смэйт встречался с главарем этой банды лишь однажды, на каком-то светском мероприятии, где происходила торжественная церемония выбранных новичков в Совет магов при короле. Тогда к этому ведомству примкнула та самая Леди Эмия, которая была ненавистна Смэйту всем её естеством, ведь слыла безжалостной маньячкой еще до того момента. С ней были две её сестры, как две капли воды похожие на неё, но с разной степенью презрения во взгляде их глаз. А сопровождало их двое мужчин: Велемир и Людомир Варгены. Леди Эмия с самого рождения не имела фамилии, ведь, как известно, её отец, по совместительству, приходился её еще и дедом. Конечно, в обществе такое было предосудительно, поэтому матери Эмии пришлось избавляться от своего отца, и выходить замуж за аристократа знатных кровей – Фредена Варгена, от которого и родились Велемир и Людомир собственными персонами. Между сестрами-близнецами и старшим братом Велемира разница была в год. Людомир родился пять лет спустя. Однако наклонности в направлении инцеста, видимо, передались Эмии по наследству, ведь её единственным возлюбленным стал её же собственный младший брат Людомир, который уже в свои семнадцать лет своей аристократической внешностью походил на принца из сказок. Принца, воюющего на стороне адских тварей, которые собираются разорвать каждого встречного на части. Пользуясь внушительным уровнем соей чудовищной магии и аристократическим авторитетом, Эмия сводила любые косые взгляды в их сторону до величины атома.
— Смээээйти, не кажется ли тебе, что разговаривать с умершими – это как-то… ненормально, что ли? — с ехидной ухмылкой заметил Людомир.
Смэйт, наконец, обернулся и окинул взглядом четверых магов, явно собирающихся не беседы разводить. Причина появления Людомира была ясна: месть за убийство своего брата, который не так давно пал в вероломной попытке безнадежной атаки. С Людомиром стояли две девушки: одна с лицом, похожим на безмятежного ангела, а вторая с физиономией отборной стервы, закатывающей истерики на каждом шагу. Чуть в стороне от них стоял мужчина со шрамом, рассекающим половину лица, и злобно ухмылялся, поигрывая пальцами на рукоятке меча, вложенного в ножны. Смэйт видел спутников Людомира перед собой впервые, но в вариантах уже знал их способности и возможности. В большей степени его интересовал их главарь, потому что его магия представляла серьезную опасность даже для вечного мага.
— Людомир, если не ошибаюсь? — спокойно спросил Смэйт. — Тебе ли говорить о ненормальности, пацан? Как поживает твоя сестричка Эмия? Она, кстати, не против тех шлюх в твоем маленьком отважном отряде?
— Ты видишь сейчас лишь вариант развития событий. Свою возможную семью. У тебя сын и дочь, женщина, которую ты любишь. Вы живете в свое доме, очень далеко отсюда, на севере, в Строммо. Это твое возможное счастье. Сейчас ты можешь снова атаковать меня кинжалом у тебя за спиной, и тогда я сразу тебя убью. Или же я сейчас повернусь и пойду принимать благодарности от жителей этой деревни, а ты вернешься в Райсфелл, скажешь, что встретил сильного врага и провалил миссию. Покажешь чувство стыда и напишешь прошение о добровольном изгнании из королевства. После этого собирай вещи и езжай в Строммо, там ждет твоя судьба.
С этими словами его соперник, как и сказал, повернулся к нему спиной и медленно пошел обратно вглубь деревни.
— Как твое имя? Из какого ты рода? Откуда? — поспешил крикнуть ему вслед Зеро.
— Смэйт. Сам по себе. Фамилии не помню, — спокойно сказал незнакомец, даже не остановившись, и поднял в прощальном жесте правую руку.
Потерпев фиаско, Карстен сразу отправился прочь, вернулся в Райсфелл. Выставил свой дом на продажу, забрал все накопления у казначея и написал прошение об изгнании лично королю Гофриму. Тот долго отказывался, пытался убедить, что ничего страшного не случилось, но Карстен был непреклонен в своем решении. Свободу волеизъявления по вопросам принадлежности к гражданству Райсфелла никто не отменял, а потому документ был одобрен и подписан уже через три дня. Карстен сразу отправился в Ледяное Царство Строммо, с принятием в гражданство проблем не было. Он был не только очень сильным магом, но и, пользуясь высоким положением при дворе, занимался изучением древних научных трудов. Его всегда привлекало нечто неизведанное. А потом все случилось, как и показал ему Смэйт. Он встретил прекрасную Катарину, и позже у них родилось двое детей. Личность Зеро была благополучно забыта за теми счастливыми моментами, что он разделял со своими близкими. И даже когда Катарина умерла, забота о детях не позволила проснуться его прошлой жизни.
Уильям задумчиво прикручивал маленьким шестигранным ключом очередную деталь к основе нового механизма. Однако его концентрацию нарушил стук по металлической двери его самодельной мастерской, расположенной за домом. Уильям неохотно обернулся: на входе стоял интеллигентного вида молодой человек лет двадцати пяти, в куртке и джинсах. Уильям видел его раньше, когда ходил давать показания по поводу катастрофы в лаборатории, где погибла Катарина. Еще тогда он запомнился ему немного рассеянным видом с растрепанными волосами.
— Добрый день, мистер Карстен. Меня зовут Йоширо Анто, я следователь шестого отдела защитников Строммо.
— Здравствуйте, следователь. Чем обязан? Что-то с моими детьми? — спросил, подойдя к гостю ближе, Уильям.
— Нет, что вы, — испуганно поспешил возразить Анто, а затем неуклюже попытался улыбнуться. — Я по другому делу, но тоже весьма личному. Речь пойдет о Вашей жене…
— Я думал, что этот вопрос закрыт. К тому же, рассказал все, что мог. Не вижу смысла приходить ко мне за этим, — нетерпеливо перебил Уильям.
— Но! — вдруг воскликнул Йоширо и поднял указательный палец вверх. — Мистер Карстен, простите, я понимаю, что Вам тяжело об этом говорить, но есть некоторые новые данные, которые…
— Следователь, Вы меня не услышали. Насколько я знаю, дело закрыто. С чего вдруг защитнику, который не имел к этому никакого отношения, вдруг заниматься всем этим? — прищурившись, спросил Уильям.
Йоширо не стал говорить, он просто извлек диктофон и включил запись Смэйта. Карстен хотел было что-то возразить, но осекся на полуслове и стал внимательно слушать. Когда запись закончилась, Уильям задумчиво достал «джибри» и закурил.
— Я вижу, что Вы теперь понимаете, что к чему. Я смотрел записи, отчеты, показания по этому делу. Катарина ведь была очень активным и увлеченным человеком. Она ведь никогда не любила сидеть дома одна, верно? И в день перед своей смертью её не было дома, так ведь? Дайте мне хоть что-нибудь, мистер Карстен! Прошу!
Йоширо сложил руки в просительном жесте, посмотрел Уильяму прямо в глаза. Он не мог не заметить, как во взгляде мужчины, потерявшего свою жену, на секунду вспыхнула искра всепоглощающего гнева.
— Она была на приеме в Магистериуме.
Йоширо задумался, порылся в карманах, извлек блокнот и что-то записал.
— Вы, я смотрю, приверженец старых традиций? — усмехнулся Уильям.
— Просто привычка от отца, — тут же ответил Анто. — Знаете, тогда назревает вопрос, не требующий ответа. Зачем было удалять данные о визите в Магистериум? Что они скрывают? Вам не хочется это выяснить?
Йоширо заметил, как на лице Уильяма заиграли желваки. Карстен выдул губами фиолетовой облачко дыма.
— Скажите, Уильям, а Ваш сын скоро придет? Он в академии?
— Нет, он на геройских сборах. А при чем тут он?
— Вы же слышали, что сказал этот Смэйт? Если я что-то узнаю, нужно…
— Нет! — вдруг резко и громко перебил Уильям. — Стивену это не нужно. И мне это не нужно. Это никому не принесет пользы, только вред.
— Но ведь это же ваша жена! Катарина! — громко воскликнул Йоширо, из-за чего Карстен даже растерялся. — Как Вы можете спокойно спать, не зная правды?
Уильям отвернулся, выбросил «джибри» подальше, опустил голову. Так он стоял с минуту, после чего громко вздохнул и подошел ближе к Анто.
— Я любил свою жену, следователь. Люблю до сих пор и буду любить до самой смерти. Но эта правда, до которой Вы хотите докопаться, очень опасна. Для всех нас.
— Ну, про Стивена я могу понять. Он важен для предстоящей миссии. Но Вы сказали, что опасно для всех. Как же знание правды опасно лично для Вас?
— Опасно для всех нас. Потому что, пока я ничего не знаю, все в порядке, все в безопасности. Но если я узнаю какие-то грязные тайны, связанные с Магистериумом и моей женой. Если я буду точно знать, что её убили… Я вспомню то, что хотел забыть. Стану тем, кем был очень давно. И судя по Вашему взгляду, Вы, следователь Анто, знаете, о чем я говорю. И если это случится, я уничтожу все это королевство и не ручаюсь за тех невинных, что попадут под бурю моего гнева. И если Вы думаете об этих людях, живущих здесь, если Вам дорого все, что здесь создано и построено, то Вы уедете прямо сейчас. Вы уедете, Йоширо Анто, сядете в машину и направитесь, как можно дальше. Забудете все, что узнали и перестанете в этом копаться. Потому что только так Вы спасете то, что я могу уничтожить.
С этими словами Уильям повернулся и ушел вглубь мастерской, намереваясь работать дальше. Он взял отвертку, и рука его дрогнула лишь на секунду. А затем Карстен снова приступил к работе, не замечая стоящего в растерянности следователя Анто за своей спиной. Тот постоял, будто в шоке, еще несколько секунд, а потом молча сел в машину и уехал. А по пути Йоширо позвонил Альме и назначил встречу, твердо решив докопаться до всей грязи, что скрывалось за убийством Катарина Карстен.
***
В это же время во всех трех королевствах одновременно собрали все команды, которые отправлялись в сопернический поход против Мирового Зла. Трое лидеров параллельно слушали речь своего правителя. Юриус Клэм, Стивен Карстен и Ассина ван Герде приносили клятву не отступать и противостоять врагу даже ценой своей жизни. Им и их соратникам оставалось два дня на то, чтобы закончить свои дела и провести время со своими близкими. На третий день они должны были уже собираться в поход и выдвигаться навстречу опасности. Шли последние мгновения перед неизбежной и опасной миссией.
В это же время маг, которого все знали лишь по имени Смэйт, вступил на территорию Кристального леса, где стояли деревья, навсегда измененные вырвавшейся на свободу магии. Смэйт уже давно шел по территории Темной Зоны, здесь силы не восполнялись, так что при любом нападении нужно было думать перед своим следующим ходом. Герои тренировались годами, чтобы накопить как можно больший запас сил и расширить свои возможности. Смэйт, хоть и был опытным магом, но все же опасался бездумно использовать свою магию здесь. Его целью было достичь руин некогда славного города Колоннда, который был поглощен Зоной Возмущения в первую очередь
В это же время Людомир, брат и возлюбленный леди Эмии, шел со своими людьми по Кристальному лесу, любуясь деревьями, отражающими все вокруг. Он следил все это время за Смэйтом и намеревался уничтожить его во имя мести за своего брата Велемира.
В это же время, барьер, окружающий северную часть темной зоны, расступился и через него прошла таинственная фигура в темном балахоне с капюшоном и белой маске на лице. Темная Эпоха началась.
Глава 7. Вечность в отражении
Кристальный лес встретил Смэйта мертвой, безжизненной атмосферой. Как всегда, преобладающий синий и фиолетовый цвета смотрелись холодно и сурово, будто все это место уже ненавидело всех, кто туда попадает. Смэйт, прожив уже по человеческим меркам не одну жизнь, был прекрасно знаком со многими последствиями присутствия магии в этом мире. Особых впечатлений здесь и не требовалось: он был свидетелем того, как после вмешательства Древних изменилась вся планета. Люди ожидали, что сейчас будут стерты с лица земли чудовищными катаклизмами, но этого не произошло: мир просто изменился, все континенты соединились в один, океан стал единым. Смэйту «посчастливилось» жить в этом Новом мире, чьи жители не только не пострадали от глобальных изменений, но и научились с этим жить, все восстановили заново. Никто из них не знал всей правды: как и какой ценой мир смог так преобразиться. И возникновение Зоны возмущения, или Темной Зоны, это совсем не то, что легло в основу стоимости спасения человечества. Все началось еще раньше, и он, Смэйт, стоял у истоков и видел все своими глазами. Древние, магия, спасение. Если бы люди только знали, что за всем этим кроется, какие жертвы были принесены. Еще с самого начала он пытался рассказать правду, но никто не поверил, все лишь смеялись над ним. Но Смэйт не сдавался, потому что поклялся единственной женщине, которую любил, выжить и все исправить. Только он на это способен и именно сейчас. В Темной Зоне нестареющий маг был уже дважды: в первый раз еще в Старом мире, момент, когда началась реформация все планеты. Во второй раз он не смог пройти дальше Кристального леса, потому что раньше эта область была границей, на которой концентрация антимагических импульсов была предельно высокой. Однако сейчас территория Зоны пошла дальше, и негативная область была распределена со временем по всей её площади. Теперь Смэйт стал сильнее, мудрее и выносливее, он сможет вернуться в то место, где все началось, где умерла Аннабель Мэйтс, где была принесена жертва во имя спасения возлюбленного человека. Нужно было лишь пройти Кристальный лес и войти в червоточину, которая выходит прямо на Колоннд – город-призрак, который стал истоком всех начал. Смэйт остановился у дерева, оперся на ствол и наклонил голову, будто о чем-то задумавшись.
— Ну что, Аннабель, осталось совсем немного. Не знаю, будем ли мы вместе, после всего произошедшего я стал слабо верить в бога и рай с адом. Мы с тобой ведь знаем, что и Древние, или как их называют здесь, Вечные – никакие не боги… Но суть не в этом любимая. Истина близка, как никогда раньше. Я точно знаю, что меня что-то ждет там. Город, где все началось. Город, из которого я был изгнан за попытку донести правду. Город, который спустя столько времени может стать ответом…
— Город, которого тебе не достичь, ведь Кристальный лес станет тебе могилой, Смэйт! — воскликнул знакомый голос.
Смэйт прекрасно знал этот вариант событий. Да и слежку за собой он наблюдал с самой Равнины Безмятежности. Наблюдавшие за ним не решились нападать сразу, так как место было неподходящее для демонстрации их талантов. Они точно знали, куда он идет, и выжидали до самого Кристального леса. Смэйт встречался с главарем этой банды лишь однажды, на каком-то светском мероприятии, где происходила торжественная церемония выбранных новичков в Совет магов при короле. Тогда к этому ведомству примкнула та самая Леди Эмия, которая была ненавистна Смэйту всем её естеством, ведь слыла безжалостной маньячкой еще до того момента. С ней были две её сестры, как две капли воды похожие на неё, но с разной степенью презрения во взгляде их глаз. А сопровождало их двое мужчин: Велемир и Людомир Варгены. Леди Эмия с самого рождения не имела фамилии, ведь, как известно, её отец, по совместительству, приходился её еще и дедом. Конечно, в обществе такое было предосудительно, поэтому матери Эмии пришлось избавляться от своего отца, и выходить замуж за аристократа знатных кровей – Фредена Варгена, от которого и родились Велемир и Людомир собственными персонами. Между сестрами-близнецами и старшим братом Велемира разница была в год. Людомир родился пять лет спустя. Однако наклонности в направлении инцеста, видимо, передались Эмии по наследству, ведь её единственным возлюбленным стал её же собственный младший брат Людомир, который уже в свои семнадцать лет своей аристократической внешностью походил на принца из сказок. Принца, воюющего на стороне адских тварей, которые собираются разорвать каждого встречного на части. Пользуясь внушительным уровнем соей чудовищной магии и аристократическим авторитетом, Эмия сводила любые косые взгляды в их сторону до величины атома.
— Смээээйти, не кажется ли тебе, что разговаривать с умершими – это как-то… ненормально, что ли? — с ехидной ухмылкой заметил Людомир.
Смэйт, наконец, обернулся и окинул взглядом четверых магов, явно собирающихся не беседы разводить. Причина появления Людомира была ясна: месть за убийство своего брата, который не так давно пал в вероломной попытке безнадежной атаки. С Людомиром стояли две девушки: одна с лицом, похожим на безмятежного ангела, а вторая с физиономией отборной стервы, закатывающей истерики на каждом шагу. Чуть в стороне от них стоял мужчина со шрамом, рассекающим половину лица, и злобно ухмылялся, поигрывая пальцами на рукоятке меча, вложенного в ножны. Смэйт видел спутников Людомира перед собой впервые, но в вариантах уже знал их способности и возможности. В большей степени его интересовал их главарь, потому что его магия представляла серьезную опасность даже для вечного мага.
— Людомир, если не ошибаюсь? — спокойно спросил Смэйт. — Тебе ли говорить о ненормальности, пацан? Как поживает твоя сестричка Эмия? Она, кстати, не против тех шлюх в твоем маленьком отважном отряде?
