- Почему эта тиара носит такое название? – испуганно спросила Дариана.
- Потому что отбирает всякую волю, любые чувства, вызывая у того, чьей душой владеет, лишь одно желание – принадлежать всецело тому, кто по праву обладает магией тиары. Другими словами, король Кармагара уготовил тебе участь не просто безропотной рабыни, он нашел способ обратить твои желания и мысли на себя, - Д’Ивейна со злобой рассказывала о планах Гримма.
- Это невозможно! Я не способна полюбить его! – Дариана почувствовала, как холод и страх из ночного кошмара вновь проникают в ее душу.
- А эти чувства мало схожи с истинной любовью, милая Дариана… Разве можно заставить любить? Конечно, нет, - с грустью выдохнула нимфа, а затем еще более обреченно добавила, - Но, увы, магия Тиары Вечного Заточения невероятно сильна, а посему сработает безукоризненно.
- Уверен, есть способ уничтожить этот предмет или нейтрализовать его силу! – не думая отступать, твердо заявил Иган.
- Боюсь, не в этот раз, мой государь. Однако темнейшая магия всегда просит плату за свои деяния, и в данном случае тоже имеется требование: жертва должна принять тиару добровольно, зная о том, какую судьбу готовит ей губительная магия венца. Чародей хитер, он будет искать способ, с помощью которого женщина его грез самолично отвергнет истинную любовь и примет тиару забвения, - Д’Ивейна беспомощно опустила руки. – Ни при каких обстоятельствах ты не должна принимать ту зловещую силу, Дариана, даже если на кону будут стоять судьбы и жизни тех, кого ты любишь! Обещай мне!
В глазах нимфы сейчас отчетливо проявлялась древняя мудрость, выражавшая в не терпящем возражений тоне строжайший запрет, а не простое предостережение. Дариана пришла в бешенство от подобных решений, которые принимаются вопреки ее воли и желаниям. Сдерживая бушевавший внутри огонь, она строго ответила:
- Я не могу дать подобного обещания!
- Тебе придется, Д’Амара! – при упоминании этого имени Дариана почувствовала, что ее ноги стали ватными, и она вот-вот рухнет на землю от внезапного осознания непреложной истины, о которой толкуют Дриады. – Носитель имени Наивысшего Порядка становится судьбой для этого имени. Ты не можешь обречь Вечную Любовь на вечное заточение! Вечная Любовь не может умереть!
- Что еще за имена Наивысшего Порядка?! – строго спросил Иган.
Дариана тяжело вздохнула, теперь отчетливо осознавая, что клетка вокруг нее захлопнулась со всех сторон, и она попалась в ловушку.
- В преданиях Друидов много упоминаний о носителях, так называемых, имен Наивысшего Порядка. Прежде я не придавала этому никакого значения, пока Дрейк не поведал мне об истинном смысле данного термина. Дело в том, что имена, подобные нашим, присваивают крайне редко, ибо всегда велик риск совершить непоправимую ошибку. Судьба имени неразрывно связана с судьбой самого нареченного. Иган, тебе хорошо известен смысл наших с тобой имен, а потому легко догадаешься, что произойдет, если я приму силу Тиары Вечного Заточения.
Дариана умолкла на этих словах, а Д’Ивейна продолжила:
- Д’Амара и Ар’Д’Амар – есть часть одного целого. Это закон Творца, который не может разрушить даже Властитель Мрачной Бездны со всем своим темным могуществом. Ваши судьбы были связаны благословением Творца задолго до вашей встречи. Вы повенчаны небом и магией вечной любви, а, значит, без одного не может существовать и другого. Если Вечная Любовь погибнет, то некому будет дарить это светлое чувство Ар’Д’Амару, и, наоборот, потеряв Хранителя, Д’Амара умрет, ибо любовь ее превратится в глубокое отчаяние. Теперь ты можешь мне пообещать не принимать тиару? – закончила Д’Ивейна и удивленно заморгала, увидев неподдельное счастье на лицах Игана и Дарианы.
Дриады совершенно сбились с толку, встретив подобную реакцию на столь безрадостную перспективу. Воспользовавшись замешательством сестер-нимф, они объяснили:
- Дорогие Дриады, вы и представить не можете, как помогли нам. Спасибо безмерное, да хранит вас Творец! – с благодарностью произнесла девушка. – Я по-прежнему не могу пообещать вам, что не пойду на сделку с Гриммом или Мрачной Бездной ценой собственной свободы ради тех, кого люблю больше этой самой свободы!
- Но мы обещаем, что не допустим худшего исхода, ибо хорошо понимаем, сколь много поставлено на карту! – продолжил Иган, обнимая за плечи любимую.
- Что ж, вы оба действительно меньше всех станете пренебрегать теми знаниями, что отныне открыты вам. К тому же, на вашей стороне сильнейшая из магий всех трех миров – магия любви и, несомненно, ваше могущество и дар ваших друзей способны навсегда изгнать Высшее Зло обратно в Мрачную Бездну! – с надеждой сказала Д’Ивейна. – Прощайте же, великий государь и прекрасная королева! Мы всегда рядом…
С этими словами зеленоглазые феи растворились в воздухе, и тихий шепот снова закружился над головами Игана и Дарианы. Когда перед глазами предстала оранжерея замка Араны, девушка нежно поцеловала Игана, и они в полном молчании последовали обратно в банкетный зал. Никто даже не заметил их отсутствия, поскольку время не властно в древнейшем Вековом Лесу, а посему с момента их ухода прошло лишь несколько минут, которые потребовались на путь в Восточное крыло и назад.
Дариана с завидным терпением выдержала очередные пространные речи с поздравлениями от доброй сотни гостей, обсудила вопросы временного правления Аркадией, пока она находится в отъезде, и даже потанцевала с Марисом, Гектором и генералом Лейнгелем. Разумеется, приоритет в танцах и внимании она отдавала Лорду Аттему, порадовав не раз собравшееся общество легкими, невесомыми движениями великолепного вальса.
Посовещавшись между собой, друзья приняли решение отложить отъезд в Арагонию до наступления утра, чтобы вдоволь насладиться праздником, затем выспаться и с новыми силами пуститься в многодневное путешествие.
Ближе к полуночи Дариана почувствовала усталость, и, попрощавшись со своим гостями, которые проводили ее бурными овациями, но сами расходиться, похоже, не собирались, девушка удалилась в свои покои. Следом за ней в комнаты вошла Наина и уже хотела помочь воспитаннице с приготовлениями ко сну, но Дариана ее остановила:
- Дорогая Нэна, ступай к себе, я сама могу о себе позаботиться, а ты слишком устала сегодня!
- Мне вовсе не трудно, дитя мое, разве могла я устать в этот чудесный день? Если только от переполняющего меня счастья, которое так и подзадоривает пуститься в пляс! Завтра ты снова покинешь меня, и лишь одному Творцу известно, на какой срок…
- Но ведь я же вернусь, я обязательно вернусь домой, к тебе, Нэна! – крепко обнимая женщину, воскликнула Дариана.
- К нам, милая, ведь ты теперь королева, и на твоих хрупких плечах все бремя правления. Видел бы твой отец, какой ты стала, он был бы необычайно горд за свою любимую дочь! Доброй ночи, Дариана, добрых снов! – Наина коснулась губами лба девушки и удалилась к себе.
Дариана уселась на пуф перед зеркалом и принялась осторожно вынимать цветы и шпильки из своих жемчужных волос. Пряди, освобождаясь от зажимов, одна за другой спадали вниз. Когда же она закончила, копна шелковых локонов укрыла ее женственные плечи и спину. Дариана по привычке коснулась своего медальона и, улыбаясь собственному отражению в зеркале, припомнила слова Д’Ивейны:
- «Повенчаны небом союзом вечной любви…»
Пребывая в радостных мыслях, девушка сняла с себя роскошный, но не самый удобный наряд, и облачилась в ночное платье из тончайшего белого шелка, а поверх накинула пеньюар с длинными рукавами и шлейфом. Дариана устало откинула одеяло и уже собиралась лечь в постель, как вдруг услышала едва различимый стук в дверь. Поначалу она предположила, что это Наина прислала одну из горничных, дабы та уточнила, не нужно ли чего королеве, но, распахнув дверь, немало удивилась, когда увидела за ней Игана.
Он стоял, прислонившись плечом к косяку со скрещенными на груди руками. Рубашка молодого человека была небрежно расстегнута до середины, но так выгодно обнажала гладкую мускулистую грудь. Девушка пропустила Игана в комнату и захлопнула дверь.
- Я как раз о тебе думала, - улыбаясь, сказала она. – Если бы ты появлялся всякий раз, когда я в мыслях вспоминаю тебя, то, уверена, мы не расставались бы ни на мгновение!
- И со мной также, - почти шепотом произнес он, не отводя взгляда от ее голубых глаз. – Особенно теперь, когда знаю, что сам Творец создал нас друг для друга…
- «Повенчаны небом союзом вечной любви…» - снова повторила Дариана, нежно погладив молодого человека по щеке.
- Я люблю тебя, Д’Амара! – ответил он, целуя девушку.
- Ах, Иган… - только и произнесла Дариана, когда он спустился губами к ее тонкой шее, и каждое новое прикосновение нежных губ будило в ней безмерное, страстное желание принадлежать любимому мужчине.
Ее руки медленно расстегнули оставшиеся пуговицы и сбросили легкий шелк его рубашки на ковер, а следом упал и ажурный пеньюар под действиями нежных ладоней Игана. Обжигающие поцелуи покрывали ее плечи, вызывая тихие стоны из приоткрытых уст, тонкие лямки ночного платья скользнули по предплечьям, и безупречное тело Дарианы обнажилось перед пылающими страстью серыми глазами Лорда Аттема. Он восхищался каждым изгибом женственных форм, кончики пальцев следовали плавным линиям груди, талии, бедер. Сердце Игана, казалось, бьется так громко и так быстро, словно вот-вот вырвется из тесноты. Он подхватил Дариану на руки и бережно опустил на роскошную постель, оставляя ласковые поцелуи по всему телу девушки, попутно избавляясь от оставшейся на нем самом одежды. Силой мысли молодой человек загасил все свечи в комнате и накрыл собой тонкий стан возлюбленной. До самого рассвета они не знали устали в своей страсти, сполна наслаждаясь желанной близостью.
Дариана улыбалась во сне, мирно покоясь на могучей груди Игана. В его теплых и крепких объятиях она видела только добрые, чистые, цветные сны. Утром ее разбудили новые нежные прикосновения молодого человека, отчего Дариана тотчас распахнула глаза и увидела сияющую улыбку Игана прямо перед собой.
- В котором часу приходит Наина? – с хитрым выражением лица спросил Лорд Аттем.
Девушка уловила ход его мыслей, соблазнительно изогнулась и прошептала ему на ухо:
- Времени у нас предостаточно…
Молодой человек жадно впился поцелуем в сладкие уста...
* * *
- Моя королева, какие указания вы оставите мне на время вашего отсутствия? – в низком голосе преданного генерала Мерита слышались едва различимые ноты сожаления о том, что с Дарианой оправляется Лейнгель, а ему самому придется отсиживаться в Аране.
- Указания? Дайте-ка подумать…- хитро улыбнулась она, переглянувшись с сидевшим напротив Иганом. – Кайл, найдется ли надежный офицер среди всех наших солдат, такой, кому вы доверили бы свою жизнь?
- Непременно, моя королева! – отрапортовал тот. – Капитан Лекс достоин особого уважения.
- Что ж, это просто превосходно, генерал. В таком случае поспешите передать капитану Лексу, что ему надлежит исполнять ваши обязанности до тех пор, пока вы не вернетесь из Великой Арагонии.
- Вы позволите мне сопровождать вас?! – не скрывая восторга, спросил Кайл.
Дариана кивнула и перевела взгляд с Мерита на Лейнгеля.
- Да, Кайл. Мне нужны оба моих генерала.
- Это величайшая честь для меня, благодарю вас, моя королева!
Он почтительно поклонился и уже собирался покинуть королевскую столовую, как Дариана окликнула его:
- Кайл, прошу, позавтракайте с нами! Это не приказ королевы, а просьба друга. Если уж вы с Осмаром наотрез отказываетесь обращаться ко мне без употребления титулов, то прочие чрезмерные почести я терпеть не готова! – сообщила она, деланно выгибая брови. Когда же Мерит согласился присоединиться к ним за общим столом, девушка продолжила: - Осмар, не считаете ли вы, что будет лучше ваш отряд оставить в Аране?
- Я думал о том же, госпожа Дариана, - ответил Лейнгель, отламывая кусок хлеба. – Нет надобности брать с собой все войско.
- Вы правы, к тому же, я хочу, чтобы они скорее освоились в новой стране и взяли на себя охрану столицы. Не думаю, что здесь возникнут какие-либо проблемы, но так мне будет гораздо спокойнее покидать Аркадию.
- Перед отъездом я все улажу, можете не беспокоиться! – ответил Лейнгель.
- Замечательно, Осмар, - кивнула Дариана. – Кстати, а кто-нибудь знает, где Марис? Утро кажется непривычно тихим без него!
- Наш братец несколько перебрал вина вчера на празднике. Я заходил к нему перед завтраком и попытался поднять с постели, но как только он пригрозил мне недельным проливным дождем, я не стал возражать, чтобы он еще часок вздремнул! – поднимая руки кверху в капитулирующем жесте, сообщил Гектор.
- Ты поступил разумно, друг мой. Марис хоть и весельчак, но всегда выполняет свои обещания! – раскатисто хохотнул Лейнгель и поднялся из-за стола.
Вскоре и все остальные поспешили завершить последние приготовления к отъезду, и до полудня отряд из семи человек выехал сквозь Восточные ворота в Великую Арагонию.
*. * *
Гримм шел темным извилистым коридором, лицо его было скованно гневом, глубокая ложбинка залегла между бровей от одного только воспоминания увиденного утром. Если бы Циссия не была мертва, он убил бы ее в ту же секунду, как только проклятое зеркало Посланницы Мрака показало его любимую женщину в объятиях Игана Аттема! Он всегда опасался чего-то подобного, посему и не решался заглядывать на Поверхность Желаемого весь последний месяц. Казалось, прошла целая вечность с того момента, как Циссия отдала ему этот предмет, чтобы он мог следить за их с Дарианой передвижением из Долины Рос к Кармагару. А еще на случай, если что-то пойдет не так, и Посланница Мрака потерпит неудачу, упустит особенно ценную пленницу, тогда он всегда сможет узнать, где находится Дариана. Крайне предусмотрительно получилось, учитывая, что события все же развились именно по такому сценарию.
Вообще, Гримм связывал с этим зеркалом много символизма при всей своей внутренней черствости, но Поверхность Желаемого открыла для него больше, чем он рассчитывал, потому он дорожил магическим предметом. Прежде король Кармагара надеялся заполучить лишь редкую магию Дарианы, однако, когда он увидел истинное олицетворение неземной красоты в повзрослевшей принцессе Аркадии и мог восхищаться ею бесчисленное количество раз, желание обладать самой Дарианой превратилось в нетленное наваждение, не унимаясь ни днем, ни ночью, а напротив все только возрастая.
И вот сегодня волшебное зеркало сыграло с ним злую шутку, с самым грозным черным магом за многие тысячелетия, а, быть может, и вообще со времен сотворения мира. На этот раз оно показало чародею то, чего он вовсе не желал видеть, и теперь лютая ненависть затмила в нем все прочие чувства.
Сжимая стальные кулаки, он шел все быстрее и размышлял над тем, какую жестокую месть обрушит на злополучного Лорда Аттема, на какие муки обречет его тело и душу в скором времени. Гримм небрежно взмахнул рукой, и непроглядный мрак сгустился вокруг чародея, застилая черными клубами его взор.
- Потому что отбирает всякую волю, любые чувства, вызывая у того, чьей душой владеет, лишь одно желание – принадлежать всецело тому, кто по праву обладает магией тиары. Другими словами, король Кармагара уготовил тебе участь не просто безропотной рабыни, он нашел способ обратить твои желания и мысли на себя, - Д’Ивейна со злобой рассказывала о планах Гримма.
- Это невозможно! Я не способна полюбить его! – Дариана почувствовала, как холод и страх из ночного кошмара вновь проникают в ее душу.
- А эти чувства мало схожи с истинной любовью, милая Дариана… Разве можно заставить любить? Конечно, нет, - с грустью выдохнула нимфа, а затем еще более обреченно добавила, - Но, увы, магия Тиары Вечного Заточения невероятно сильна, а посему сработает безукоризненно.
- Уверен, есть способ уничтожить этот предмет или нейтрализовать его силу! – не думая отступать, твердо заявил Иган.
- Боюсь, не в этот раз, мой государь. Однако темнейшая магия всегда просит плату за свои деяния, и в данном случае тоже имеется требование: жертва должна принять тиару добровольно, зная о том, какую судьбу готовит ей губительная магия венца. Чародей хитер, он будет искать способ, с помощью которого женщина его грез самолично отвергнет истинную любовь и примет тиару забвения, - Д’Ивейна беспомощно опустила руки. – Ни при каких обстоятельствах ты не должна принимать ту зловещую силу, Дариана, даже если на кону будут стоять судьбы и жизни тех, кого ты любишь! Обещай мне!
В глазах нимфы сейчас отчетливо проявлялась древняя мудрость, выражавшая в не терпящем возражений тоне строжайший запрет, а не простое предостережение. Дариана пришла в бешенство от подобных решений, которые принимаются вопреки ее воли и желаниям. Сдерживая бушевавший внутри огонь, она строго ответила:
- Я не могу дать подобного обещания!
- Тебе придется, Д’Амара! – при упоминании этого имени Дариана почувствовала, что ее ноги стали ватными, и она вот-вот рухнет на землю от внезапного осознания непреложной истины, о которой толкуют Дриады. – Носитель имени Наивысшего Порядка становится судьбой для этого имени. Ты не можешь обречь Вечную Любовь на вечное заточение! Вечная Любовь не может умереть!
- Что еще за имена Наивысшего Порядка?! – строго спросил Иган.
Дариана тяжело вздохнула, теперь отчетливо осознавая, что клетка вокруг нее захлопнулась со всех сторон, и она попалась в ловушку.
- В преданиях Друидов много упоминаний о носителях, так называемых, имен Наивысшего Порядка. Прежде я не придавала этому никакого значения, пока Дрейк не поведал мне об истинном смысле данного термина. Дело в том, что имена, подобные нашим, присваивают крайне редко, ибо всегда велик риск совершить непоправимую ошибку. Судьба имени неразрывно связана с судьбой самого нареченного. Иган, тебе хорошо известен смысл наших с тобой имен, а потому легко догадаешься, что произойдет, если я приму силу Тиары Вечного Заточения.
Дариана умолкла на этих словах, а Д’Ивейна продолжила:
- Д’Амара и Ар’Д’Амар – есть часть одного целого. Это закон Творца, который не может разрушить даже Властитель Мрачной Бездны со всем своим темным могуществом. Ваши судьбы были связаны благословением Творца задолго до вашей встречи. Вы повенчаны небом и магией вечной любви, а, значит, без одного не может существовать и другого. Если Вечная Любовь погибнет, то некому будет дарить это светлое чувство Ар’Д’Амару, и, наоборот, потеряв Хранителя, Д’Амара умрет, ибо любовь ее превратится в глубокое отчаяние. Теперь ты можешь мне пообещать не принимать тиару? – закончила Д’Ивейна и удивленно заморгала, увидев неподдельное счастье на лицах Игана и Дарианы.
Дриады совершенно сбились с толку, встретив подобную реакцию на столь безрадостную перспективу. Воспользовавшись замешательством сестер-нимф, они объяснили:
- Дорогие Дриады, вы и представить не можете, как помогли нам. Спасибо безмерное, да хранит вас Творец! – с благодарностью произнесла девушка. – Я по-прежнему не могу пообещать вам, что не пойду на сделку с Гриммом или Мрачной Бездной ценой собственной свободы ради тех, кого люблю больше этой самой свободы!
- Но мы обещаем, что не допустим худшего исхода, ибо хорошо понимаем, сколь много поставлено на карту! – продолжил Иган, обнимая за плечи любимую.
- Что ж, вы оба действительно меньше всех станете пренебрегать теми знаниями, что отныне открыты вам. К тому же, на вашей стороне сильнейшая из магий всех трех миров – магия любви и, несомненно, ваше могущество и дар ваших друзей способны навсегда изгнать Высшее Зло обратно в Мрачную Бездну! – с надеждой сказала Д’Ивейна. – Прощайте же, великий государь и прекрасная королева! Мы всегда рядом…
С этими словами зеленоглазые феи растворились в воздухе, и тихий шепот снова закружился над головами Игана и Дарианы. Когда перед глазами предстала оранжерея замка Араны, девушка нежно поцеловала Игана, и они в полном молчании последовали обратно в банкетный зал. Никто даже не заметил их отсутствия, поскольку время не властно в древнейшем Вековом Лесу, а посему с момента их ухода прошло лишь несколько минут, которые потребовались на путь в Восточное крыло и назад.
Дариана с завидным терпением выдержала очередные пространные речи с поздравлениями от доброй сотни гостей, обсудила вопросы временного правления Аркадией, пока она находится в отъезде, и даже потанцевала с Марисом, Гектором и генералом Лейнгелем. Разумеется, приоритет в танцах и внимании она отдавала Лорду Аттему, порадовав не раз собравшееся общество легкими, невесомыми движениями великолепного вальса.
Посовещавшись между собой, друзья приняли решение отложить отъезд в Арагонию до наступления утра, чтобы вдоволь насладиться праздником, затем выспаться и с новыми силами пуститься в многодневное путешествие.
Ближе к полуночи Дариана почувствовала усталость, и, попрощавшись со своим гостями, которые проводили ее бурными овациями, но сами расходиться, похоже, не собирались, девушка удалилась в свои покои. Следом за ней в комнаты вошла Наина и уже хотела помочь воспитаннице с приготовлениями ко сну, но Дариана ее остановила:
- Дорогая Нэна, ступай к себе, я сама могу о себе позаботиться, а ты слишком устала сегодня!
- Мне вовсе не трудно, дитя мое, разве могла я устать в этот чудесный день? Если только от переполняющего меня счастья, которое так и подзадоривает пуститься в пляс! Завтра ты снова покинешь меня, и лишь одному Творцу известно, на какой срок…
- Но ведь я же вернусь, я обязательно вернусь домой, к тебе, Нэна! – крепко обнимая женщину, воскликнула Дариана.
- К нам, милая, ведь ты теперь королева, и на твоих хрупких плечах все бремя правления. Видел бы твой отец, какой ты стала, он был бы необычайно горд за свою любимую дочь! Доброй ночи, Дариана, добрых снов! – Наина коснулась губами лба девушки и удалилась к себе.
Дариана уселась на пуф перед зеркалом и принялась осторожно вынимать цветы и шпильки из своих жемчужных волос. Пряди, освобождаясь от зажимов, одна за другой спадали вниз. Когда же она закончила, копна шелковых локонов укрыла ее женственные плечи и спину. Дариана по привычке коснулась своего медальона и, улыбаясь собственному отражению в зеркале, припомнила слова Д’Ивейны:
- «Повенчаны небом союзом вечной любви…»
Пребывая в радостных мыслях, девушка сняла с себя роскошный, но не самый удобный наряд, и облачилась в ночное платье из тончайшего белого шелка, а поверх накинула пеньюар с длинными рукавами и шлейфом. Дариана устало откинула одеяло и уже собиралась лечь в постель, как вдруг услышала едва различимый стук в дверь. Поначалу она предположила, что это Наина прислала одну из горничных, дабы та уточнила, не нужно ли чего королеве, но, распахнув дверь, немало удивилась, когда увидела за ней Игана.
Он стоял, прислонившись плечом к косяку со скрещенными на груди руками. Рубашка молодого человека была небрежно расстегнута до середины, но так выгодно обнажала гладкую мускулистую грудь. Девушка пропустила Игана в комнату и захлопнула дверь.
- Я как раз о тебе думала, - улыбаясь, сказала она. – Если бы ты появлялся всякий раз, когда я в мыслях вспоминаю тебя, то, уверена, мы не расставались бы ни на мгновение!
- И со мной также, - почти шепотом произнес он, не отводя взгляда от ее голубых глаз. – Особенно теперь, когда знаю, что сам Творец создал нас друг для друга…
- «Повенчаны небом союзом вечной любви…» - снова повторила Дариана, нежно погладив молодого человека по щеке.
- Я люблю тебя, Д’Амара! – ответил он, целуя девушку.
- Ах, Иган… - только и произнесла Дариана, когда он спустился губами к ее тонкой шее, и каждое новое прикосновение нежных губ будило в ней безмерное, страстное желание принадлежать любимому мужчине.
Ее руки медленно расстегнули оставшиеся пуговицы и сбросили легкий шелк его рубашки на ковер, а следом упал и ажурный пеньюар под действиями нежных ладоней Игана. Обжигающие поцелуи покрывали ее плечи, вызывая тихие стоны из приоткрытых уст, тонкие лямки ночного платья скользнули по предплечьям, и безупречное тело Дарианы обнажилось перед пылающими страстью серыми глазами Лорда Аттема. Он восхищался каждым изгибом женственных форм, кончики пальцев следовали плавным линиям груди, талии, бедер. Сердце Игана, казалось, бьется так громко и так быстро, словно вот-вот вырвется из тесноты. Он подхватил Дариану на руки и бережно опустил на роскошную постель, оставляя ласковые поцелуи по всему телу девушки, попутно избавляясь от оставшейся на нем самом одежды. Силой мысли молодой человек загасил все свечи в комнате и накрыл собой тонкий стан возлюбленной. До самого рассвета они не знали устали в своей страсти, сполна наслаждаясь желанной близостью.
Дариана улыбалась во сне, мирно покоясь на могучей груди Игана. В его теплых и крепких объятиях она видела только добрые, чистые, цветные сны. Утром ее разбудили новые нежные прикосновения молодого человека, отчего Дариана тотчас распахнула глаза и увидела сияющую улыбку Игана прямо перед собой.
- В котором часу приходит Наина? – с хитрым выражением лица спросил Лорд Аттем.
Девушка уловила ход его мыслей, соблазнительно изогнулась и прошептала ему на ухо:
- Времени у нас предостаточно…
Молодой человек жадно впился поцелуем в сладкие уста...
* * *
Глава 14.
- Моя королева, какие указания вы оставите мне на время вашего отсутствия? – в низком голосе преданного генерала Мерита слышались едва различимые ноты сожаления о том, что с Дарианой оправляется Лейнгель, а ему самому придется отсиживаться в Аране.
- Указания? Дайте-ка подумать…- хитро улыбнулась она, переглянувшись с сидевшим напротив Иганом. – Кайл, найдется ли надежный офицер среди всех наших солдат, такой, кому вы доверили бы свою жизнь?
- Непременно, моя королева! – отрапортовал тот. – Капитан Лекс достоин особого уважения.
- Что ж, это просто превосходно, генерал. В таком случае поспешите передать капитану Лексу, что ему надлежит исполнять ваши обязанности до тех пор, пока вы не вернетесь из Великой Арагонии.
- Вы позволите мне сопровождать вас?! – не скрывая восторга, спросил Кайл.
Дариана кивнула и перевела взгляд с Мерита на Лейнгеля.
- Да, Кайл. Мне нужны оба моих генерала.
- Это величайшая честь для меня, благодарю вас, моя королева!
Он почтительно поклонился и уже собирался покинуть королевскую столовую, как Дариана окликнула его:
- Кайл, прошу, позавтракайте с нами! Это не приказ королевы, а просьба друга. Если уж вы с Осмаром наотрез отказываетесь обращаться ко мне без употребления титулов, то прочие чрезмерные почести я терпеть не готова! – сообщила она, деланно выгибая брови. Когда же Мерит согласился присоединиться к ним за общим столом, девушка продолжила: - Осмар, не считаете ли вы, что будет лучше ваш отряд оставить в Аране?
- Я думал о том же, госпожа Дариана, - ответил Лейнгель, отламывая кусок хлеба. – Нет надобности брать с собой все войско.
- Вы правы, к тому же, я хочу, чтобы они скорее освоились в новой стране и взяли на себя охрану столицы. Не думаю, что здесь возникнут какие-либо проблемы, но так мне будет гораздо спокойнее покидать Аркадию.
- Перед отъездом я все улажу, можете не беспокоиться! – ответил Лейнгель.
- Замечательно, Осмар, - кивнула Дариана. – Кстати, а кто-нибудь знает, где Марис? Утро кажется непривычно тихим без него!
- Наш братец несколько перебрал вина вчера на празднике. Я заходил к нему перед завтраком и попытался поднять с постели, но как только он пригрозил мне недельным проливным дождем, я не стал возражать, чтобы он еще часок вздремнул! – поднимая руки кверху в капитулирующем жесте, сообщил Гектор.
- Ты поступил разумно, друг мой. Марис хоть и весельчак, но всегда выполняет свои обещания! – раскатисто хохотнул Лейнгель и поднялся из-за стола.
Вскоре и все остальные поспешили завершить последние приготовления к отъезду, и до полудня отряд из семи человек выехал сквозь Восточные ворота в Великую Арагонию.
*. * *
Гримм шел темным извилистым коридором, лицо его было скованно гневом, глубокая ложбинка залегла между бровей от одного только воспоминания увиденного утром. Если бы Циссия не была мертва, он убил бы ее в ту же секунду, как только проклятое зеркало Посланницы Мрака показало его любимую женщину в объятиях Игана Аттема! Он всегда опасался чего-то подобного, посему и не решался заглядывать на Поверхность Желаемого весь последний месяц. Казалось, прошла целая вечность с того момента, как Циссия отдала ему этот предмет, чтобы он мог следить за их с Дарианой передвижением из Долины Рос к Кармагару. А еще на случай, если что-то пойдет не так, и Посланница Мрака потерпит неудачу, упустит особенно ценную пленницу, тогда он всегда сможет узнать, где находится Дариана. Крайне предусмотрительно получилось, учитывая, что события все же развились именно по такому сценарию.
Вообще, Гримм связывал с этим зеркалом много символизма при всей своей внутренней черствости, но Поверхность Желаемого открыла для него больше, чем он рассчитывал, потому он дорожил магическим предметом. Прежде король Кармагара надеялся заполучить лишь редкую магию Дарианы, однако, когда он увидел истинное олицетворение неземной красоты в повзрослевшей принцессе Аркадии и мог восхищаться ею бесчисленное количество раз, желание обладать самой Дарианой превратилось в нетленное наваждение, не унимаясь ни днем, ни ночью, а напротив все только возрастая.
И вот сегодня волшебное зеркало сыграло с ним злую шутку, с самым грозным черным магом за многие тысячелетия, а, быть может, и вообще со времен сотворения мира. На этот раз оно показало чародею то, чего он вовсе не желал видеть, и теперь лютая ненависть затмила в нем все прочие чувства.
Сжимая стальные кулаки, он шел все быстрее и размышлял над тем, какую жестокую месть обрушит на злополучного Лорда Аттема, на какие муки обречет его тело и душу в скором времени. Гримм небрежно взмахнул рукой, и непроглядный мрак сгустился вокруг чародея, застилая черными клубами его взор.
