С другой - а где его вообще носило? Пока побеждало первое, но тенденция все равно была пугающая. Не хватало мне еще к кому-то, того не стоящему, привязаться. Собственно, и черт бы с ним. Я вылезла из-под одеяла, умылась, почистила зубы, а когда вернулась в комнату, обратила внимание на стол. Йогурт, стакан апельсинового сока, пара сэндвичей и записка.
"У меня дела. Не насовершай глупостей. Джони".
Тоже мне! Я выпила залпом стакан сока, скомкала записку и посмотрела наконец на часы. Минут через десять должна появиться Шанталь, она, насколько я помню, пунктуальна. Я быстро оделась, причесалась, сколола волосы на затылке и обнаружила под всем своим нехитрым добром еще одну записку: "Надень мою кофту. На улице очень холодно". Ух ты! Какая доброта!
В дверь постучали.
- Квинни, это я.
Я открыла дверь и впустила Шанталь, благоухающую дорогущими духами и успехом.
- Доброе утро. Отлично выглядишь. Тебе идет этот цвет.
- С комплиментами покончено? - мрачно поинтересовалась я.
Шанталь скинула на диван свою курточку на меху, швырнула на стол перчатки, цапнула сандвич и спросила с набитым ртом:
- А где Джони?
- А понятия не имею. Мне на это как-то наплевать.
- Ясно. Мерсер мне подсунул бумажку под дверь. Очень романтично. Бар находится совсем рядом. Мы идем?
- Диктофон?
Шанталь вытащила из кармана крошечную вещицу, больше похожую на тюбик помады в золотистом тубусе.
- У него неплохой микрофон, но все равно придется держаться поближе к Мерсеру... - Шанталь оглядела себя, затем меня. - В крайнем случае в декольте сунем. И, да, там только час непрерывной записи, так что нужно постараться уложиться в это время. Ты не хочешь еще что-нибудь надеть? Там холодно.
Черт! Как же меня все достало, и в первую очередь явно несправедливая ко мне жизнь. Я натянула кардиган, замотала шею шарфом и сунула в карман перчатки.
- Ну теперь-то можем мы уже пойти?
Шанталь неопределенно хмыкнула.
Бобби выбрал для встречи такой же в точности дешевый спорт-бар, где на большом экране показывали какую-то футбольную трансляцию. Спорт, это трата времени на трату сил, как сказал кто-то из иностранцев. И Бобби Мерсер явно получал от этой бессмысленной траты всего кайф. Он тупо пялился в экран, отпивая то и дело из высокого бокала пиво. Еще три пустых бокала стояли на краю стола. Понять не могу, повезло нам, или нет. Захмелев, Бобби теряет последний ум, зато распускает руки. Мы с Шанталь переглянулись. "Час", - шепнула она одними губами, включила диктофон и сунула его в вырез блузки.
- Доброе утро, мсье Мерсер.
Бобби обернулся и окинул нас плотоядным взглядом, который мне совершенно не понравился. Я прекрасно помнила, как, напившись, он лапал меня. Что будет, если он начнет приставать к Шанталь, даже представить страшно.
- О, Мадам Ренар? И Элли? Садитесь.
Это чуть лучше, чем "определяй свой зад на место". Я выдвинула стул, села и закинула ногу на ногу. Шанталь опустилась рядом и скрестила руки на груди.
- Зачем вы вызвали меня сюда? С одной Квинни вам общаться скучно?
Бобби бросил на стол конверт, такой родной, такой желтый, такой пухлый, такой многообещающий. Бр-р! Шанталь отогнула клапан и вытащил стопку свеженьких фотографий. Первые три были с какой-то вечеринки, куда мы с ней заявились с жучками. На мне был весьма легкомысленный топик, не оставляющий простора для фантазии. Шанталь была в чем-то золотисто-розовом и почти прозрачном. Ее тогдашнему нужна была безмозглая кукла барби, чтобы казаться на ее фоне хоть чуток умнее. Безнадежное это было дело. Ему следовало носить с собой резиновую бабу.
- И что? - спросила Шанталь.
- М-м-м... а как столь уважаемый человек, как мсье Ренар отнесется к тому, что его жена - шлюха? Как и подруга жены.
- Мне не нравится слово "шлюха", - холодно сказала Шанталь.
- Мне тоже! Хватит уже, Бобби, переходи к делу.
И Бобби перешел. Сумма, им названная, заставила Шанталь нервно рассмеяться. А я уже как-то привыкла, что Мерсер на мелочи не разменивается.
- У вас есть три дня, мадам Ренар, чтобы собрать нужную сумму. В противном случае эти фотографии получит ваш муж. Ему понравиться. Особенно пятая.
Шанталь взлохматила волосы. Она великолепно играла неуверенность и страх.
- У меня есть драгоценности, старинные, очень дорогие...
- Предпочитаю наличные, дамочка, - отрезал Бобби.
Шанталь, вызывая у меня нешуточную зависть к ее актерским способностям, нервно стиснула сумочку.
- Я.... Попробую продать их, но...
- Три дня, мадам, а потом конвертик отправляется к муженьку.
Шанталь мрачно уставилась на скатерть.
- А что же я, Бобби? - я посмотрела на него в упор.
Мерсер омерзительно ухмыльнулся и подался вперед.
- С тобой все просто, детка. Подпишешь бумаги на дом и получишь назад свой паспорт и эти чудесные фотографии.
Бобби поднялся, погладил меня чуть ниже спины и вышел.
- Какая же сволочь! - почти с восхищением произнесла Шанталь, когда он скрылся.
Меня же значительно больше интересовало другое.
- Ты слышала, что он хочет получить?! Мой дом!
- И что тебя удивляет? Недвижимость в наше время все дорожает.
- Шанти, ты не видела эту хижину! Сарай для хранения леек! Если в земле под ним нет золота или нефти, то тут точно какая-то крупная афера.
- Пошли отсюда, - сказала Шанталь. - Посмотрим, что удалось записать.
Джони
Оставив этих заговорщиц строить планы, я спустился вниз. Чтобы прояснить картину, нужно было позвонить Стеле, а это было последнее, что мне сейчас хотелось делать. И все же, в данный момент она единственная располагала необходимой мне информацией. Я набрал домашний номер и напряженно вслушался в унылые длинные гудки. Ну же, Стелла! Возьми трубку!
- Алло?
- Стелла? Что там...
- Брат, - голос Стеллы прозвучал необычайно холодно. - Что тебе нужно? Я спешу.
Я взглянул на часы.
- Куда это на ночь глядя?
Я никогда не заставлял ее передо мной отчитываться. При том, что я фактически один возился с двумя дурными (каждая по-своему) девицами, я не давил на них. После смерти мамы у них был невеселый выбор: я или бабушка. И я был очень либеральным опекуном. Как следствие, Крис врала мне по любому поводу, а чаще и без него, а Стелла не врала вообще не разу. И вот - дождался. Темнит. Впрочем...
- Что-то случилось?
- Бабушка... - совершенно убитым голосом сказала Стелла.
Сердце практически остановилось, перехватило горло.
- Что?..
- Приступ. Она в больнице, и я собираюсь к ней ехать. Извини, я спешу.
- Но что?..
- Она услышала о покушении на Болье и, угадай, о ком подумала? Пока, брат. Бегай дальше.
Стелла бросила трубку.
Проклятье! Я откинулся на спинку дивана. Я дурак. Дурак-дурак-дурак-дурак! Поверил в ее бессмертие, осел! А теперь почти отправил на тот свет. Дурак! Ну что, ехать в Париж? Угожу под домашний арест на веки вечные, но зато пригляжу за старушкой.
Чтобы освежить голову, я вышел на улицу. Шел мелкий, совершенно ноябрьский дождь. Ветер кидал его в лицо. Я прислонился к фонарю и подставил лоб холодным каплям. Не помогло.
- Все в порядке, мсье? - портье слабо улыбнулся.
- В порядке, просто день сегодня неудачный. Закурить не найдется?
Портье протянул мне сигарету. Кх-кх-кхакая гадость!
- Легче? - с легкой, почти необидной усмешкой спросил портье. - Можно еще выпить, если, конечно, вы этим увлекаетесь
- Смешно, - согласился я, возвращая сигарету. - Но, знаете, помогло.
- Очень рад, - портье слегка наклонил голову и скрылся в вестибюле.
Сунув руки в карманы, я вновь подставил лицо дождю. Нет, курить я не буду, начинать поздновато. И в Париж посреди ночи я не рвану. Буду там только мешаться. Стелла, если не дура, скажет бабушке, что я в порядке. А я завтра утром наведаюсь к типографии, и потом уже возьму билет на самолет.
Есть, правда, одна проблема - Элеонора. Но вот об этом я точно подумаю завтра.
Я успел основательно промокнуть и озябнуть. Пора уже было возвращаться в тепло, высушивать одежду и волосы и ложиться спать. Завтра нужно будет встать пораньше, чтобы успеть разобраться со всеми неприятностями.
Поднявшись, я столкнулся в дверях номера с Шанталь Ренар.
- Мсье Джони?
- Всего доброго, мадам Ренар, - я посторонился, пропуская ее. Вот, кстати, еще одна проблема. Я аккуратно закрыл за проблемой дверь и повернулся к Элеоноре.
Та внимательно, слегка встревожено рассматривала меня.
- Что слу?...
Не хватало мне еще ее вмешивать!
- Спокойной ночи, - я ушел в ванную, сдернул с крюка полотенце и принялся просушивать превратившиеся в сосульки волосы.
Я так промок и замерз, что туго соображал и не мог придумать, как завтра проникнуть в типографию. Что говорить? Нельзя же было бесконечно полагаться на наглость и вдохновение.
Элеонора уже спала, закутавшись в одеяло. Я утащил у нее одну из подушек и покрывало и устроился с относительным комфортом на диване. Будем надеяться, что-нибудь дельное присниться.
* * *
Разбудил меня рев сирен за окном. Часы показывали семь утра. Очень удачно. Я сел, борясь с головной болью. Ну черт же побери! Что за дни-то такие пошли?! Умывшись, я кое-как расчесал спутанные волосы (обрежу нафиг!) и подошел к окну. На земле лежал тонкий слой белой изморози. Еще лучше!
Элеонора спала, из-под одеяла выглядывал только нос. Я накрыл ее сверху покрывалом и аккуратно подоткнул. Спи, дитятко. Написав две записки, я одну положил на стол, а вторую зарыл в ее одежду. Взял сотовый, брошенный на столик, и переписал в блокнот его номер. Позвоню перед отъездом и узнаю, что Элеонора собирается делать.
Осторожно закрыв за собой дверь, я спустился вниз. Портье уже сменился, и за стойкой стояла миловидная девушка.
- Доброе утро мадмуазель. Вы не принесете в 133 номер завтрак для моей жены часам к девяти? Благодарю.
- Что желает мадам?
- А что обычно едят женщины? - я пожал плечами..
Девушка поджала губы. Увы, мадмуазель, я очень бесчувственный фиктивный муж.
Поймав такси, я отправился на противоположный конец города. Если повезет, я к полудню управлюсь со всеми делами и уже во второй половине дня буду в Париже.
На часах было восемь, улицы Реймса оживились, иней растаял. Выглянуло солнце в порядке разнообразия. Я взял себе стакан кофе навынос в небольшом кафе и пошел исследовать типографию.
На первый взгляд никаких следов катастрофы не было. Я попытался вспомнить доклады, составленные перед продажей. Увы, сделкой тогда занимался не я. Я вообще полной какой-то ерундой страдал.
Я подошел ближе и едва не попал под колеса сумасшедшего велосипеда. Курьер унесся, отчаянно звеня. М-м-м, если это не паника "мы все умрем", то курьер поехал с каким-то срочным поручением. Определенно, не похоже на крах.
С чем бы я мог зайти в типографию? На представителя серьезной фирмы я сейчас не похож. Заказать себе визитки свободного художника? "Тома Вернье, гитарист-виртуоз"... В принципе, это может сработать. Если мне очень повезет.
Выкинув опустевший стаканчик в урну, я пересек улицу и взялся за ручку двери.
- Доброе утро, молодой человек.
Невезение, оно распространяется. Разрастается, как плесень.
- Мсье Ренар.
- Выпьем кофе? - предложил Ренар улыбаясь.
- Увы, мсье, я спешу. Мне нужно решить один вопрос и отбыть как можно скорее в Париж. Бабушка...
- Ну, тогда вам в Милан надо.
- Что?!
- Мадам Фрешо умчалась вчера в Милан, а перед тем устроила мне полчаса допрос на полчаса, какая же в Нормандии погода. Я имел неосторожность упомянуть, что видел вас в Дьеппе.
- В Милан? - повторил я.
Либо бабулю так сильно тряхнул инфаркт, что она умчалась из страны в помрачении, либо я убью Стеллу. Второе, зная бабушку, куда вероятнее.
- Кофе, - решил я.
- Чудно. Кстати, вы не в курсе, где Шанталь?
Ренар улыбнулся угрожающе. Ясно, мне срочно нужно придумать правильный ответ. Знать бы еще, какой он.
- Нет, мсье Ренар, я не видел вашу жену.
Ренар подтолкнул меня в спину. Интересно, если эти две красавицы влезут в неприятности и пострадают, Ренар сам меня убьет, или сдаст бабушке?
- Не нервничайте так, Бенуа, я не собирался вмешиваться в ваши дела, - сообщил Ренар, присаживаясь за столик.
Здравая идея.
- Правда, это было до того, как Шанталь решила помочь своей, хм, подруге. А я предпочитаю с женой не спорить, все равно она не слушает. Так что, считайте, у вас есть три желания.
Тоже мне, добрая фея из сказки о дровосеке.
- Значит, выбора у меня нет?
- Не-а, - покачал головой Ренар.
Ясно. Я почему-то так и подумал.
- Кофе с ликером. Ликера побольше.
Я откинулся на спинку стула. В типографии царила своеобычная деловая суматоха. Нет, это определенно не похоже на терпящее убытки предприятие.
- Вообще-то, я подозреваю, где может быть ваша жена, - я повернулся к Ренару. - Там же, где и моя добрая подруга Элеонора: встречается с шантажистом.
Ренар был безмятежен, и это пугало больше всего.
- Шантажист! Какая ирония. И чем он пытается достать Шанталь?
Я вкратце описал ситуацию Бобби Мерсера я практически не знал, но и пары минут разговора хватило, чтобы составить свое мнение о нем. Крайне нелестное: жадный, трусливый гаденыш, не способный на сколько-нибудь сложные аферы. Примитивный шантаж "Плати, а то всем расскажу" - его потолок.
- Я так понимаю, - протянул Ренар, когда я закончил, - звонок Шанталь, это первый разумный поступок вашей Элеоноры...
- Недалеко от истины, - кивнул я.
- А что мсье Мерсер собирается рассказать мне?
- Ну... - я замялся. Стоило ли вдаваться в детали и рушить чужую семейную жизнь? Особенно если вспомнить о скандальной истории с первой мадам супругой.
- Ясно. То, что Шанталь - содержанка? - Ренар вопросительно поднял брови.
- Ну... да.
- Думаю, она предпочитает слово "компаньонка"... - Ренар сощурился. - Вопрос с шантажистом разрешим. А вот что мне с вами делать?
Это была любимая фраза отца. "Ты не хочешь учиться на юриста? Что мне с тобой делать?"; "Ты не хочешь работать в Помоне? Что мне с тобой делать?"; "Музыка? Какая музыка?! Сын, вот что мне с тобой делать?".
- Лучше ничего, мсье Ренар.
Он внимательно посмотрел на меня.
- Вы всерьез думаете, что сможете разобраться с этой историей в одиночку?
- Я думаю, что дома от меня будет еще меньше толку. Женщины запихнут меня в несгораемый шкаф, а там тесно, жарко и плохо пахнет. Ко всему прочему, отца и Дюлака убили в их собственных домах. А Дюлак к тому же страдал острой паранойей. Нет уж, спасибо.
- Лет пятнадцать назад я бы тоже побегал, - хмыкнул Ренар. - Теперь за меня это делают другие.
Да, я наверное лет через пятнадцать тоже начну так делать. А пока все приходится самому.
- Вы можете кое-чем помочь, мсье Ренар, - я попробовал наконец кофе. М-м-м, слишком много ликера. - мне нужно осмотреть типографию, а в таком виде...
Ренар окинул меня задумчивым взглядом, особенно, почему-то, задержавшись на серьге. Далась она всем!
- Почему бы вам не наведаться туда в качестве владельца?
"У меня дела. Не насовершай глупостей. Джони".
Тоже мне! Я выпила залпом стакан сока, скомкала записку и посмотрела наконец на часы. Минут через десять должна появиться Шанталь, она, насколько я помню, пунктуальна. Я быстро оделась, причесалась, сколола волосы на затылке и обнаружила под всем своим нехитрым добром еще одну записку: "Надень мою кофту. На улице очень холодно". Ух ты! Какая доброта!
В дверь постучали.
- Квинни, это я.
Я открыла дверь и впустила Шанталь, благоухающую дорогущими духами и успехом.
- Доброе утро. Отлично выглядишь. Тебе идет этот цвет.
- С комплиментами покончено? - мрачно поинтересовалась я.
Шанталь скинула на диван свою курточку на меху, швырнула на стол перчатки, цапнула сандвич и спросила с набитым ртом:
- А где Джони?
- А понятия не имею. Мне на это как-то наплевать.
- Ясно. Мерсер мне подсунул бумажку под дверь. Очень романтично. Бар находится совсем рядом. Мы идем?
- Диктофон?
Шанталь вытащила из кармана крошечную вещицу, больше похожую на тюбик помады в золотистом тубусе.
- У него неплохой микрофон, но все равно придется держаться поближе к Мерсеру... - Шанталь оглядела себя, затем меня. - В крайнем случае в декольте сунем. И, да, там только час непрерывной записи, так что нужно постараться уложиться в это время. Ты не хочешь еще что-нибудь надеть? Там холодно.
Черт! Как же меня все достало, и в первую очередь явно несправедливая ко мне жизнь. Я натянула кардиган, замотала шею шарфом и сунула в карман перчатки.
- Ну теперь-то можем мы уже пойти?
Шанталь неопределенно хмыкнула.
Бобби выбрал для встречи такой же в точности дешевый спорт-бар, где на большом экране показывали какую-то футбольную трансляцию. Спорт, это трата времени на трату сил, как сказал кто-то из иностранцев. И Бобби Мерсер явно получал от этой бессмысленной траты всего кайф. Он тупо пялился в экран, отпивая то и дело из высокого бокала пиво. Еще три пустых бокала стояли на краю стола. Понять не могу, повезло нам, или нет. Захмелев, Бобби теряет последний ум, зато распускает руки. Мы с Шанталь переглянулись. "Час", - шепнула она одними губами, включила диктофон и сунула его в вырез блузки.
- Доброе утро, мсье Мерсер.
Бобби обернулся и окинул нас плотоядным взглядом, который мне совершенно не понравился. Я прекрасно помнила, как, напившись, он лапал меня. Что будет, если он начнет приставать к Шанталь, даже представить страшно.
- О, Мадам Ренар? И Элли? Садитесь.
Это чуть лучше, чем "определяй свой зад на место". Я выдвинула стул, села и закинула ногу на ногу. Шанталь опустилась рядом и скрестила руки на груди.
- Зачем вы вызвали меня сюда? С одной Квинни вам общаться скучно?
Бобби бросил на стол конверт, такой родной, такой желтый, такой пухлый, такой многообещающий. Бр-р! Шанталь отогнула клапан и вытащил стопку свеженьких фотографий. Первые три были с какой-то вечеринки, куда мы с ней заявились с жучками. На мне был весьма легкомысленный топик, не оставляющий простора для фантазии. Шанталь была в чем-то золотисто-розовом и почти прозрачном. Ее тогдашнему нужна была безмозглая кукла барби, чтобы казаться на ее фоне хоть чуток умнее. Безнадежное это было дело. Ему следовало носить с собой резиновую бабу.
- И что? - спросила Шанталь.
- М-м-м... а как столь уважаемый человек, как мсье Ренар отнесется к тому, что его жена - шлюха? Как и подруга жены.
- Мне не нравится слово "шлюха", - холодно сказала Шанталь.
- Мне тоже! Хватит уже, Бобби, переходи к делу.
И Бобби перешел. Сумма, им названная, заставила Шанталь нервно рассмеяться. А я уже как-то привыкла, что Мерсер на мелочи не разменивается.
- У вас есть три дня, мадам Ренар, чтобы собрать нужную сумму. В противном случае эти фотографии получит ваш муж. Ему понравиться. Особенно пятая.
Шанталь взлохматила волосы. Она великолепно играла неуверенность и страх.
- У меня есть драгоценности, старинные, очень дорогие...
- Предпочитаю наличные, дамочка, - отрезал Бобби.
Шанталь, вызывая у меня нешуточную зависть к ее актерским способностям, нервно стиснула сумочку.
- Я.... Попробую продать их, но...
- Три дня, мадам, а потом конвертик отправляется к муженьку.
Шанталь мрачно уставилась на скатерть.
- А что же я, Бобби? - я посмотрела на него в упор.
Мерсер омерзительно ухмыльнулся и подался вперед.
- С тобой все просто, детка. Подпишешь бумаги на дом и получишь назад свой паспорт и эти чудесные фотографии.
Бобби поднялся, погладил меня чуть ниже спины и вышел.
- Какая же сволочь! - почти с восхищением произнесла Шанталь, когда он скрылся.
Меня же значительно больше интересовало другое.
- Ты слышала, что он хочет получить?! Мой дом!
- И что тебя удивляет? Недвижимость в наше время все дорожает.
- Шанти, ты не видела эту хижину! Сарай для хранения леек! Если в земле под ним нет золота или нефти, то тут точно какая-то крупная афера.
- Пошли отсюда, - сказала Шанталь. - Посмотрим, что удалось записать.
Джони
Оставив этих заговорщиц строить планы, я спустился вниз. Чтобы прояснить картину, нужно было позвонить Стеле, а это было последнее, что мне сейчас хотелось делать. И все же, в данный момент она единственная располагала необходимой мне информацией. Я набрал домашний номер и напряженно вслушался в унылые длинные гудки. Ну же, Стелла! Возьми трубку!
- Алло?
- Стелла? Что там...
- Брат, - голос Стеллы прозвучал необычайно холодно. - Что тебе нужно? Я спешу.
Я взглянул на часы.
- Куда это на ночь глядя?
Я никогда не заставлял ее передо мной отчитываться. При том, что я фактически один возился с двумя дурными (каждая по-своему) девицами, я не давил на них. После смерти мамы у них был невеселый выбор: я или бабушка. И я был очень либеральным опекуном. Как следствие, Крис врала мне по любому поводу, а чаще и без него, а Стелла не врала вообще не разу. И вот - дождался. Темнит. Впрочем...
- Что-то случилось?
- Бабушка... - совершенно убитым голосом сказала Стелла.
Сердце практически остановилось, перехватило горло.
- Что?..
- Приступ. Она в больнице, и я собираюсь к ней ехать. Извини, я спешу.
- Но что?..
- Она услышала о покушении на Болье и, угадай, о ком подумала? Пока, брат. Бегай дальше.
Стелла бросила трубку.
Проклятье! Я откинулся на спинку дивана. Я дурак. Дурак-дурак-дурак-дурак! Поверил в ее бессмертие, осел! А теперь почти отправил на тот свет. Дурак! Ну что, ехать в Париж? Угожу под домашний арест на веки вечные, но зато пригляжу за старушкой.
Чтобы освежить голову, я вышел на улицу. Шел мелкий, совершенно ноябрьский дождь. Ветер кидал его в лицо. Я прислонился к фонарю и подставил лоб холодным каплям. Не помогло.
- Все в порядке, мсье? - портье слабо улыбнулся.
- В порядке, просто день сегодня неудачный. Закурить не найдется?
Портье протянул мне сигарету. Кх-кх-кхакая гадость!
- Легче? - с легкой, почти необидной усмешкой спросил портье. - Можно еще выпить, если, конечно, вы этим увлекаетесь
- Смешно, - согласился я, возвращая сигарету. - Но, знаете, помогло.
- Очень рад, - портье слегка наклонил голову и скрылся в вестибюле.
Сунув руки в карманы, я вновь подставил лицо дождю. Нет, курить я не буду, начинать поздновато. И в Париж посреди ночи я не рвану. Буду там только мешаться. Стелла, если не дура, скажет бабушке, что я в порядке. А я завтра утром наведаюсь к типографии, и потом уже возьму билет на самолет.
Есть, правда, одна проблема - Элеонора. Но вот об этом я точно подумаю завтра.
Я успел основательно промокнуть и озябнуть. Пора уже было возвращаться в тепло, высушивать одежду и волосы и ложиться спать. Завтра нужно будет встать пораньше, чтобы успеть разобраться со всеми неприятностями.
Поднявшись, я столкнулся в дверях номера с Шанталь Ренар.
- Мсье Джони?
- Всего доброго, мадам Ренар, - я посторонился, пропуская ее. Вот, кстати, еще одна проблема. Я аккуратно закрыл за проблемой дверь и повернулся к Элеоноре.
Та внимательно, слегка встревожено рассматривала меня.
- Что слу?...
Не хватало мне еще ее вмешивать!
- Спокойной ночи, - я ушел в ванную, сдернул с крюка полотенце и принялся просушивать превратившиеся в сосульки волосы.
Я так промок и замерз, что туго соображал и не мог придумать, как завтра проникнуть в типографию. Что говорить? Нельзя же было бесконечно полагаться на наглость и вдохновение.
Элеонора уже спала, закутавшись в одеяло. Я утащил у нее одну из подушек и покрывало и устроился с относительным комфортом на диване. Будем надеяться, что-нибудь дельное присниться.
* * *
Разбудил меня рев сирен за окном. Часы показывали семь утра. Очень удачно. Я сел, борясь с головной болью. Ну черт же побери! Что за дни-то такие пошли?! Умывшись, я кое-как расчесал спутанные волосы (обрежу нафиг!) и подошел к окну. На земле лежал тонкий слой белой изморози. Еще лучше!
Элеонора спала, из-под одеяла выглядывал только нос. Я накрыл ее сверху покрывалом и аккуратно подоткнул. Спи, дитятко. Написав две записки, я одну положил на стол, а вторую зарыл в ее одежду. Взял сотовый, брошенный на столик, и переписал в блокнот его номер. Позвоню перед отъездом и узнаю, что Элеонора собирается делать.
Осторожно закрыв за собой дверь, я спустился вниз. Портье уже сменился, и за стойкой стояла миловидная девушка.
- Доброе утро мадмуазель. Вы не принесете в 133 номер завтрак для моей жены часам к девяти? Благодарю.
- Что желает мадам?
- А что обычно едят женщины? - я пожал плечами..
Девушка поджала губы. Увы, мадмуазель, я очень бесчувственный фиктивный муж.
Поймав такси, я отправился на противоположный конец города. Если повезет, я к полудню управлюсь со всеми делами и уже во второй половине дня буду в Париже.
На часах было восемь, улицы Реймса оживились, иней растаял. Выглянуло солнце в порядке разнообразия. Я взял себе стакан кофе навынос в небольшом кафе и пошел исследовать типографию.
На первый взгляд никаких следов катастрофы не было. Я попытался вспомнить доклады, составленные перед продажей. Увы, сделкой тогда занимался не я. Я вообще полной какой-то ерундой страдал.
Я подошел ближе и едва не попал под колеса сумасшедшего велосипеда. Курьер унесся, отчаянно звеня. М-м-м, если это не паника "мы все умрем", то курьер поехал с каким-то срочным поручением. Определенно, не похоже на крах.
С чем бы я мог зайти в типографию? На представителя серьезной фирмы я сейчас не похож. Заказать себе визитки свободного художника? "Тома Вернье, гитарист-виртуоз"... В принципе, это может сработать. Если мне очень повезет.
Выкинув опустевший стаканчик в урну, я пересек улицу и взялся за ручку двери.
- Доброе утро, молодой человек.
Невезение, оно распространяется. Разрастается, как плесень.
- Мсье Ренар.
- Выпьем кофе? - предложил Ренар улыбаясь.
- Увы, мсье, я спешу. Мне нужно решить один вопрос и отбыть как можно скорее в Париж. Бабушка...
- Ну, тогда вам в Милан надо.
- Что?!
- Мадам Фрешо умчалась вчера в Милан, а перед тем устроила мне полчаса допрос на полчаса, какая же в Нормандии погода. Я имел неосторожность упомянуть, что видел вас в Дьеппе.
- В Милан? - повторил я.
Либо бабулю так сильно тряхнул инфаркт, что она умчалась из страны в помрачении, либо я убью Стеллу. Второе, зная бабушку, куда вероятнее.
- Кофе, - решил я.
- Чудно. Кстати, вы не в курсе, где Шанталь?
Ренар улыбнулся угрожающе. Ясно, мне срочно нужно придумать правильный ответ. Знать бы еще, какой он.
- Нет, мсье Ренар, я не видел вашу жену.
Ренар подтолкнул меня в спину. Интересно, если эти две красавицы влезут в неприятности и пострадают, Ренар сам меня убьет, или сдаст бабушке?
- Не нервничайте так, Бенуа, я не собирался вмешиваться в ваши дела, - сообщил Ренар, присаживаясь за столик.
Здравая идея.
- Правда, это было до того, как Шанталь решила помочь своей, хм, подруге. А я предпочитаю с женой не спорить, все равно она не слушает. Так что, считайте, у вас есть три желания.
Тоже мне, добрая фея из сказки о дровосеке.
- Значит, выбора у меня нет?
- Не-а, - покачал головой Ренар.
Ясно. Я почему-то так и подумал.
- Кофе с ликером. Ликера побольше.
Я откинулся на спинку стула. В типографии царила своеобычная деловая суматоха. Нет, это определенно не похоже на терпящее убытки предприятие.
- Вообще-то, я подозреваю, где может быть ваша жена, - я повернулся к Ренару. - Там же, где и моя добрая подруга Элеонора: встречается с шантажистом.
Ренар был безмятежен, и это пугало больше всего.
- Шантажист! Какая ирония. И чем он пытается достать Шанталь?
Я вкратце описал ситуацию Бобби Мерсера я практически не знал, но и пары минут разговора хватило, чтобы составить свое мнение о нем. Крайне нелестное: жадный, трусливый гаденыш, не способный на сколько-нибудь сложные аферы. Примитивный шантаж "Плати, а то всем расскажу" - его потолок.
- Я так понимаю, - протянул Ренар, когда я закончил, - звонок Шанталь, это первый разумный поступок вашей Элеоноры...
- Недалеко от истины, - кивнул я.
- А что мсье Мерсер собирается рассказать мне?
- Ну... - я замялся. Стоило ли вдаваться в детали и рушить чужую семейную жизнь? Особенно если вспомнить о скандальной истории с первой мадам супругой.
- Ясно. То, что Шанталь - содержанка? - Ренар вопросительно поднял брови.
- Ну... да.
- Думаю, она предпочитает слово "компаньонка"... - Ренар сощурился. - Вопрос с шантажистом разрешим. А вот что мне с вами делать?
Это была любимая фраза отца. "Ты не хочешь учиться на юриста? Что мне с тобой делать?"; "Ты не хочешь работать в Помоне? Что мне с тобой делать?"; "Музыка? Какая музыка?! Сын, вот что мне с тобой делать?".
- Лучше ничего, мсье Ренар.
Он внимательно посмотрел на меня.
- Вы всерьез думаете, что сможете разобраться с этой историей в одиночку?
- Я думаю, что дома от меня будет еще меньше толку. Женщины запихнут меня в несгораемый шкаф, а там тесно, жарко и плохо пахнет. Ко всему прочему, отца и Дюлака убили в их собственных домах. А Дюлак к тому же страдал острой паранойей. Нет уж, спасибо.
- Лет пятнадцать назад я бы тоже побегал, - хмыкнул Ренар. - Теперь за меня это делают другие.
Да, я наверное лет через пятнадцать тоже начну так делать. А пока все приходится самому.
- Вы можете кое-чем помочь, мсье Ренар, - я попробовал наконец кофе. М-м-м, слишком много ликера. - мне нужно осмотреть типографию, а в таком виде...
Ренар окинул меня задумчивым взглядом, особенно, почему-то, задержавшись на серьге. Далась она всем!
- Почему бы вам не наведаться туда в качестве владельца?
