тем, она так и не решилась зайти в маленький семейный магазинчик, в котором ей в детстве дарили сладости, миновала его чуть ли не на цыпочках и свернула к супермаркету, устроенному в здании старого рынка. Местные, кажется, до сих пор немного сторонились его, словно находили что-то бесовское в этих прилавках, изобилии продуктов и товаров и ярком до рези в глазах свете. И в то же время, здесь можно было купить все, что угодно, и накануне праздников супермаркет буквально наводняли посетители, и на следующий день прилавки пустели полностью. Вот как сейчас. Рин отыскала холодильник с мороженным, выбрала себе вишневое и направилась к кассе. Пришлось попетлять немного по магазину, в котором она до сих пор неважно ориентировалась, всякий раз нуждаясь в подробной карте. В прошлый раз, когда Рин ходила сюда за покупками (она предпочитала закутиться заранее и как можно реже выбираться в такие места), ноги вместо кассы занесли ее в булочный отдел, где еще минут двадцать она простояла, выбирая между пышными и очень вкусными заокеанскими булками и любимыми с детства рисовыми лепешками. На сей раз ноги выбрали новый маршрут, и к своему удивлению Рин оказалась среди бутылок, зажатая парой прилавков, в резко пахнущем алкоголем тупике. Под ногами хрустели осколки стекла и керамики от множества разбитых сосудов.
- П-простите, госпожа, этот отдел закрыт… - молоденькая работница зала, скорее всего подрабатывающая здесь школьница, мужественно сражалась с бутылями красного вина, падающими со сломанной полки.
Рин незамедлительно пришла к ней на помощь, оставив на полу свои покупки. Бой был явно неравный, потому что девочка не вышла ростом и комплекцией, ей бы в кондитерском отделе пирожные по коробкам раскладывать, а не возиться на залитом водкой полу. Ноги, кстати, на этом полу разъезжались, и на помощь Рин пришла вовремя. Вдвоем они быстро сняли все бутылки и выставили их на пол у соседнего стеллажа.
- П-простите, - девочка смущенно шмыгнула носом. – Вам пришлось мне помогать. Спасибо вам огромное.
Она самым формальным образом поклонилась. Рин хмыкнула. В частной школе, которую сама она заканчивала, подобные хорошие манеры вбивались ученицам с первого класса, и к пятнадцати-шестнадцати годам совершенно сознательно игнорировались. Чтобы старшеклассница той академии кого поблагодарила за помощь? Да не бывать такому.
Рин поклонилась в ответ.
- Ничего страшного. Мне было нетрудно.
- Но ваше мороженное растаяло, - пискнула девочка. – Давайте, я попрошу списать это, как брак, а вы себе возьмете новое.
- Это щербет в банке, - успокоила ее Рин. – Мне нравится растаявший щербет.
- Правда? – девочка моргнула. Просто вылитая Хатикацуги*.
Рин хотела уже ответит ободряюще, но в этот момент над прилавками разнеслось грмовое:
- Такаджима-а-а! – словно Пресветлый Бог Ветра дунул в свой волшебный рог.
Девочка сжалась в комок. По супермаркету пронесся вихрь, послышался топот, и в тупик ворвался хозяин – господин Араики – разъяренный, размахивающий связкой ключей так, словно это был нож.
- Такаджима! Что ты здесь устроила!
- Э-э-это не я, Ара-раики-сан, не я, - промямлила девочка, отступая и отступая, пока не уперлась в полку. Стеллаж пошатнулся, и Рин чудом успела поймать бутылку вина.
- Спокойно, спокойно, Араики-сан, неужели по-вашему девочка-школьница могла сломать полку?
- А-а, - Араики с недобрым выражением лица повернулся к Рин. - Нацуко-сан.
- Она самая, - кивнула Рин и приготовилась дать отпор оскорблениям и сплетням.
- Не лезьте-ка вы не в свое дело, Нацуко-сан. Такаджима, как ты могла позволить покупателю учинить тут такой дебош?
- Но я… я…
Похоже, мямлить у Такаджимы получалось лучше всего. Увы, выглядела она так жалко, что даже заступаться за нее не хотелось. С другой стороны, Араики был, сколько Рин его знала, типом до того мерзким, что так и просился его проучить.
- С какой, скажите, стати вы поставили ребенка в винный отдел? Что она, по-вашему, должна делать? Вежливо уговаривать местных пьяниц вести себя прилично?
Араики повернулся и наставил связку ключей – честное слово, он принимал ее за меч! – на Рин.
- И еще раз повторяю, Нацуко-сан, не лезьте в чужие дела. Вам здесь не рады. Такаджима, как ты могла позволить покупателю устроить тут такой разгром?!
- Он… он хотел взять сакэ, однако… сакэ совсем не было, он рассвирепел и принялся все крушить, - девочка закусила губу.
- Сакэ? Как это, не было сакэ?
- Он все забрал еще вчера, я говорила начальнику Кавамуре, но…
Араики стукнул кулаком по полке. На этот раз Рин не стала ловить падающие бутылки, а просто отступила в сторону.
- Так здесь был тот же самый мерзавец, что вчера забрал все спиртное, не заплатив? И ты не доложила это Кавамуре?
Он занес руку, желая ударить девочку. Рин огляделась. Нет, бить взрослого мужчину бутылкой – уголовное преступление. Подняв мороженное, давно уже растаявшее и превратившееся в очень холодный вишневый сок, Рин свинтила крышку и вылила все содержимое банки, ледяное и липкое, на голову Араики.
- Ах ты!
Рин было очень страшно, но в глубине души она прекрасно понимала, что ничего ей этот человечек не сделает. Странное это было ощущение.
- Не следует ли вам в таком случае сделать выговор кассирам, Араики-сан?
Хозяин швырнул ключи на пол, рыкнул «Вон! Чтобы духу вашего в моем магазине не было!» и повернулся к Такаджиме.
- Ты уволена.
Девочка шмыгнула носом, сняла форменную куртку и покорно поплелась к выходу. Рин поспешила нагнать ее.
- Тебе так нужна была эта работа?
- Нет, - покачала головой девочка. – Но я чувствовала себя такой…
- Самостоятельной? – предположила Рин.
- Нужной.
- Брось, никто по-настоящему не чувствует себя нужным.
- Вы мне очень помогли сегодня. Чем я могу вас отбла…
Рин выставила вперед руку.
- Нет-нет-нет! Никакой благодарности! И ничего особенного я не сделала. Всего-навсего сняла бутылки с полок и немного развлеклась. Не бери в голову, Такаджима. Тебя ведь так зовут?
- Такаджима Эрико, рада знакомству с вами, - девочка поклонилась. – А вы ведь Нацуко Ринсингё, верно?
- Погляжу, я весьма известная в городе особа, - хмыкнула Рин.
- Ну-у, - туманно ответила Такаджима, и Рин предпочла ничего не уточнять.
- Скажи, Такаджима-сан… не то, чтобы меня это особенно волновало, но… что там все-таки произошло? Кому вообще могло прийти в голову устраивать такой разгром из-за сакэ? Что, у нас сакэ купить негде?
- Можно в качестве бла… - поймав мрачный взгляд Рин, девушка исправилась. – Можно я угощу вас мороженным, как укротительницу господина Араики?
- Это можно, - кивнула Рин. – Но лучше я тебя угощу, я ведь, вроде как, богатая наследница.
Они зашли в ближайшую чайную. Рин там явно были не рады, и посетители перешептывались, обсуждая ее, но все это постепенно становилось для нее все менее и менее болезненно. Пускай сплетничают, как им можно это запретить? Она взяла себе и Такаджиме по порции мороженного с вафлями и по молочному коктейлю. В Отиё она достаточно часто встречалась со школьными приятельницами именно так, избегая ходить с ними по шумным, многолюдным клубам, где всегда грохотала музыка, которая Рин не нравилась.
- Так что за погром, Эрико-сан? Я же могу звать тебя Эрико? – девочка кивнула. – В таком случае, зови меня пожалуйста Рин. Что это за история с сакэ?
Такаджима хмыкнула. Оказавшись вне магазина, где явно довлела над всеми злая аура Араики, она оживилась и повеселела.
- А это, Рин-сан, загадочная история. Пару дней назад к нам зашел человек, представьте себе, грузный, огромного роста и в ярко-красном кимоно. Словно актер какой-то, или скорее борец. И у него был металлический веер за поясом! И прическа, как у придворного из этих костюмных фильмов, знаете, про эпоху Сацан*.
- О, - сказала Рин. Высокий, грузный, цветное кимоно, веер и странная прическа. Определенно, этот господин ей кое-кого напоминал.
- Представляете себе, Рин-сан, он забрал все-все сакэ, что стояло на прилавках, и ни монетки не заплатил! Араики-сан, конечно же, пришел в дикую ярость, устроил всем разнос, а потом выставил все оставшиеся запасы, надеясь покрыть убытки. Но вчера этот самый мужчина опять пришел и все забрал.
- А сегодня явился, не обнаружил сакэ и пришел в ярость? Гхм…
- Что ты такое рассказываешь, Така-чан? – мужчина, подошедший к их столику, был Рин знаком, он держал лавочку на берегу реки. – У Араики-сан он тоже побывал?
- И у меня! – подал голос еще кто-то из посетителей.
- А я не смогла купить сакэ мужу к ужину, - пожаловалась одна из женщин, - пришлось обойтись домашней брагой.
Рин закатила глаза. Ясное дело – пахнет бесовщиной. Однако до того как она спасла проклятущего лиса, этой бесовщины вокруг почему-то не было. Или же, Рин ее просто не замечала? Доев быстро мороженное, она выложила на стол деньги и поднялась.
- Извини, Эри-сан, мне уже надо бежать. Спасибо за компанию. У меня закусочная у самой горы, заходи, угощу тебя вафлями.
Игнорируя неприязненные взгляды местных, Рин покинула чайную и опрометью бросилась домой. У дверей закусочной она замешкалась, боясь немного переступить порог. Еще неизвестно, что там учинили эти «гости». Внутри пахло водкой, однако необычайно приятно, и розовыми лепестками. Начищенные до блеска медные кастрюли сушились на прилавке, а троица собутыльников, собравшись вокруг фарфоровой супницы, разливала ее содержимое по маленьким лаковым чашечкам. Рин знать не хотелось, кто же перед ней на самом деле, хотя, наверное, и стоило поинтересоваться прежде, чем кричать.
- Эй, вы, трое! Высокий тип с комплекцией борца, с пучком и в красном кимоно и с веером за поясом, он ведь вам известен?
- Брат? – мгновенно среагировал один из гигантов, одетый в синее. Бокка, или как там его. – Что-то случилось в городе?
- Вернее бы было спросить: «Ой, он что-то натворил?», - хмуро поправила Рин. – Разгром в супермаркете, и во всем городе теперь ни капли сакэ.
- Братец Рокка, братец Рокка, - тряхнул лохматой головой тот, что в изумрудно-зеленом. – Беда с ним.
- Что это, кстати, вы тут устроили? – Рин указала на кастрюли и супницу.
Гиганты встали, хотя проклятый лис и пытался их остановить, и низко поклонились.
- Покорнейше просим простить нас, Нацуко-доно. Мы воспользовались вашей утварью, чтобы сварить немного браги. Но мы отчистили кастрюли и непременно отмоем этот сосуд. Вот, откушайте, прошу вас.
Рин не успела отказаться и заявить категорично, что не пьет, потому что ей уже влили в рот чашечку браги. Вопреки ожиданиям, она оказалась великолепной на вкус и, кажется, не слишком крепкой. Рин облизнула губы, стараясь не упустить ни капли. Божественный напиток. Лис фыркнул и отвернулся.
- Присаживайтесь, Нацуко-доно, - Бокка отодвинул для нее стул, а Кокка наполнил чашечку повторно. – Расскажите пожалуйста, что за разговоры ходят о нашем брате?
Рин кратко пересказала то, что видела сама и то, что слышала от других. Здоровяки сокрушенно качали головой и переглядывались, словно вели беседу без слов, а потом вдруг оказались на полу на коленях. Кланялись они чрезвычайно формально, касаясь лбами досок, как не делали, наверное, даже и в уже упомянутую эпоху Сацан. Опешившая Рин отшатнулась и едва не налетела на лиса. Он брезгливо отодвинулся, и в результате сама она оказалась на полу, похоже, брага все-таки ударила в голову. Братья кинулись ее поднимать, отряхнули и бережно усадили обратно на стул.
- Мы должны извиниться за недостойное поведение нашего брата. Только величайшее горе могло подвигнуть нашего брата на это.
- Я поняла, поняла! Только поднимитесь пожалуйста!
Гиганты встали с колен, вернулись за стол и снова наполнили чарки. Похоже, как бы они не были подавлены, а о выпивке не забывали.
- Видите ли, Нацуко-доно, - заговорил Бокка. – Брат наш обладает большой физической силой, но духовные силы его всегда были невелики. В ранней юности он был слаб, много болел и не в состоянии был справиться даже с самым малым бесом.
- Ну надо же… - пробормотала Рин. – Даже с малым…
Братья, по счастью, не обратили на ее сарказм никакого внимания.
- Брат наш прознал тогда об одной достопочтенной ведьме, которая умела из медвежьего жира и человеческий костей делать чудесное снадобье. Брат наш обратился к ней за помощью, и достопочтенная ведьма приготовила для него особое зелье, дала ему горшок и наказала: если потребуется брату нашему быть храбрым, следует ему съесть малую ложку снадобья, но брат наш… - Бокка, смущенный, замолк.
- Брат ваш был слаб духом и съел все разом? – уточнила Рин. – Я, кажется, поняла, что вы имеете в виду.
Братья сокрушенно кивнули.
- Рокамомару впал после этого в такое неистовство, что разнес в щепы четыре окрестных деревни и убил множество людей. Нас стали бояться. Нас не почитали больше, как добрых духов, дарующих веселье и вдохновение, а стали звать бесами. Что мы только не делали, к кому не обращались – без толку. Великое горе охватило нас. Все что могло хоть на малое время сдержать нашего брата – сваренная нами брага, но и ее силы не хватало надолго. И тогда мы взмолились Небожителям, и сам Малый Небесный Горшечник* подарил нам чудесный бездонный жбан, в котором брага никогда не иссякает, с тем, чтобы если понадобится, мы всегда могли усмирить брата. Но вот теперь этот жбан пропал…
- Так вы, что же, шодзо*? – осенило Рин.
- Когда-то мы служили у Великого морского дракона, - кивнул Бокка, - однако, смущенные морскими бесами, мы похитили у него рецепт сакэ, покинули море и развлекались на берегу, напиваясь до упаду. Дракон настиг нас, однако не стал гневаться слишком сильно и, посовещавшись с Небожителями, избрал особенное наказание. С тех самых пор мы живем на Козьей горе, сторожим один из входов в преисподнюю и помогаем добрым людям. Ох, если бы наш брат не был столь самонадеян и…
- Слаб духом… - кивнула Рин. – Скажите, а что он сделает, если у него кончатся все запасы сакэ?
- Снова впадет в неистовство, - сокрушенно покачал головой Кокка. – И уже впадает, раз сломал полку в магазине.
Рин на секунду представила себе, как сказочный здоровяк разносит по камешку городок, и содрогнулась. Как бы жители не относились к ней, но ненависти, злости и такого дурного конца они точно не заслуживали.
- Господи! Надо же что-то делать!
- Нечего тут делать, - резко ответил до той поры молчавший лис. – Что ты опять в каждой бочке затычка?
- Вон из моего дома, - отрезала Рин. – Чтобы глаза мои тебя не видели. Бокамомару-сан, Кокамомару-сан, что мы можем сделать?
Братья пожали плечами.
- Я так понимаю, нам нужно разыскать жбан, верно? И каким-то образом удержать вашего брата от бесчинств.
- Брат наш не желает с нами знаться, когда он в таком состоянии, - печально покачал головой Кокка. – Мы пытались зазвать его к себе и напоить брагой, но безрезультатно.
- А если просто сварить много-много сакэ, заманить его как-нибудь сюда и напоить? – спросила Рин.
Братья переглянулись, а потом вновь бухнулись на колени.
- Мы не смеем, не смеем, Нацуко-доно! Что будет, если наш глупый брат разнесет всю вашу закусочную? Что будет, если наш глупый брат причинит вам вред?
- Послушайте… Да встаньте же уже наконец! – Рин поднялась и топнула ногой. – В городе две школы, детские сады, магазины.
- П-простите, госпожа, этот отдел закрыт… - молоденькая работница зала, скорее всего подрабатывающая здесь школьница, мужественно сражалась с бутылями красного вина, падающими со сломанной полки.
Рин незамедлительно пришла к ней на помощь, оставив на полу свои покупки. Бой был явно неравный, потому что девочка не вышла ростом и комплекцией, ей бы в кондитерском отделе пирожные по коробкам раскладывать, а не возиться на залитом водкой полу. Ноги, кстати, на этом полу разъезжались, и на помощь Рин пришла вовремя. Вдвоем они быстро сняли все бутылки и выставили их на пол у соседнего стеллажа.
- П-простите, - девочка смущенно шмыгнула носом. – Вам пришлось мне помогать. Спасибо вам огромное.
Она самым формальным образом поклонилась. Рин хмыкнула. В частной школе, которую сама она заканчивала, подобные хорошие манеры вбивались ученицам с первого класса, и к пятнадцати-шестнадцати годам совершенно сознательно игнорировались. Чтобы старшеклассница той академии кого поблагодарила за помощь? Да не бывать такому.
Рин поклонилась в ответ.
- Ничего страшного. Мне было нетрудно.
- Но ваше мороженное растаяло, - пискнула девочка. – Давайте, я попрошу списать это, как брак, а вы себе возьмете новое.
- Это щербет в банке, - успокоила ее Рин. – Мне нравится растаявший щербет.
- Правда? – девочка моргнула. Просто вылитая Хатикацуги*.
Рин хотела уже ответит ободряюще, но в этот момент над прилавками разнеслось грмовое:
- Такаджима-а-а! – словно Пресветлый Бог Ветра дунул в свой волшебный рог.
Девочка сжалась в комок. По супермаркету пронесся вихрь, послышался топот, и в тупик ворвался хозяин – господин Араики – разъяренный, размахивающий связкой ключей так, словно это был нож.
- Такаджима! Что ты здесь устроила!
- Э-э-это не я, Ара-раики-сан, не я, - промямлила девочка, отступая и отступая, пока не уперлась в полку. Стеллаж пошатнулся, и Рин чудом успела поймать бутылку вина.
- Спокойно, спокойно, Араики-сан, неужели по-вашему девочка-школьница могла сломать полку?
- А-а, - Араики с недобрым выражением лица повернулся к Рин. - Нацуко-сан.
- Она самая, - кивнула Рин и приготовилась дать отпор оскорблениям и сплетням.
- Не лезьте-ка вы не в свое дело, Нацуко-сан. Такаджима, как ты могла позволить покупателю учинить тут такой дебош?
- Но я… я…
Похоже, мямлить у Такаджимы получалось лучше всего. Увы, выглядела она так жалко, что даже заступаться за нее не хотелось. С другой стороны, Араики был, сколько Рин его знала, типом до того мерзким, что так и просился его проучить.
- С какой, скажите, стати вы поставили ребенка в винный отдел? Что она, по-вашему, должна делать? Вежливо уговаривать местных пьяниц вести себя прилично?
Араики повернулся и наставил связку ключей – честное слово, он принимал ее за меч! – на Рин.
- И еще раз повторяю, Нацуко-сан, не лезьте в чужие дела. Вам здесь не рады. Такаджима, как ты могла позволить покупателю устроить тут такой разгром?!
- Он… он хотел взять сакэ, однако… сакэ совсем не было, он рассвирепел и принялся все крушить, - девочка закусила губу.
- Сакэ? Как это, не было сакэ?
- Он все забрал еще вчера, я говорила начальнику Кавамуре, но…
Араики стукнул кулаком по полке. На этот раз Рин не стала ловить падающие бутылки, а просто отступила в сторону.
- Так здесь был тот же самый мерзавец, что вчера забрал все спиртное, не заплатив? И ты не доложила это Кавамуре?
Он занес руку, желая ударить девочку. Рин огляделась. Нет, бить взрослого мужчину бутылкой – уголовное преступление. Подняв мороженное, давно уже растаявшее и превратившееся в очень холодный вишневый сок, Рин свинтила крышку и вылила все содержимое банки, ледяное и липкое, на голову Араики.
- Ах ты!
Рин было очень страшно, но в глубине души она прекрасно понимала, что ничего ей этот человечек не сделает. Странное это было ощущение.
- Не следует ли вам в таком случае сделать выговор кассирам, Араики-сан?
Хозяин швырнул ключи на пол, рыкнул «Вон! Чтобы духу вашего в моем магазине не было!» и повернулся к Такаджиме.
- Ты уволена.
Девочка шмыгнула носом, сняла форменную куртку и покорно поплелась к выходу. Рин поспешила нагнать ее.
- Тебе так нужна была эта работа?
- Нет, - покачала головой девочка. – Но я чувствовала себя такой…
- Самостоятельной? – предположила Рин.
- Нужной.
- Брось, никто по-настоящему не чувствует себя нужным.
- Вы мне очень помогли сегодня. Чем я могу вас отбла…
Рин выставила вперед руку.
- Нет-нет-нет! Никакой благодарности! И ничего особенного я не сделала. Всего-навсего сняла бутылки с полок и немного развлеклась. Не бери в голову, Такаджима. Тебя ведь так зовут?
- Такаджима Эрико, рада знакомству с вами, - девочка поклонилась. – А вы ведь Нацуко Ринсингё, верно?
- Погляжу, я весьма известная в городе особа, - хмыкнула Рин.
- Ну-у, - туманно ответила Такаджима, и Рин предпочла ничего не уточнять.
- Скажи, Такаджима-сан… не то, чтобы меня это особенно волновало, но… что там все-таки произошло? Кому вообще могло прийти в голову устраивать такой разгром из-за сакэ? Что, у нас сакэ купить негде?
- Можно в качестве бла… - поймав мрачный взгляд Рин, девушка исправилась. – Можно я угощу вас мороженным, как укротительницу господина Араики?
- Это можно, - кивнула Рин. – Но лучше я тебя угощу, я ведь, вроде как, богатая наследница.
Они зашли в ближайшую чайную. Рин там явно были не рады, и посетители перешептывались, обсуждая ее, но все это постепенно становилось для нее все менее и менее болезненно. Пускай сплетничают, как им можно это запретить? Она взяла себе и Такаджиме по порции мороженного с вафлями и по молочному коктейлю. В Отиё она достаточно часто встречалась со школьными приятельницами именно так, избегая ходить с ними по шумным, многолюдным клубам, где всегда грохотала музыка, которая Рин не нравилась.
- Так что за погром, Эрико-сан? Я же могу звать тебя Эрико? – девочка кивнула. – В таком случае, зови меня пожалуйста Рин. Что это за история с сакэ?
Такаджима хмыкнула. Оказавшись вне магазина, где явно довлела над всеми злая аура Араики, она оживилась и повеселела.
- А это, Рин-сан, загадочная история. Пару дней назад к нам зашел человек, представьте себе, грузный, огромного роста и в ярко-красном кимоно. Словно актер какой-то, или скорее борец. И у него был металлический веер за поясом! И прическа, как у придворного из этих костюмных фильмов, знаете, про эпоху Сацан*.
- О, - сказала Рин. Высокий, грузный, цветное кимоно, веер и странная прическа. Определенно, этот господин ей кое-кого напоминал.
- Представляете себе, Рин-сан, он забрал все-все сакэ, что стояло на прилавках, и ни монетки не заплатил! Араики-сан, конечно же, пришел в дикую ярость, устроил всем разнос, а потом выставил все оставшиеся запасы, надеясь покрыть убытки. Но вчера этот самый мужчина опять пришел и все забрал.
- А сегодня явился, не обнаружил сакэ и пришел в ярость? Гхм…
- Что ты такое рассказываешь, Така-чан? – мужчина, подошедший к их столику, был Рин знаком, он держал лавочку на берегу реки. – У Араики-сан он тоже побывал?
- И у меня! – подал голос еще кто-то из посетителей.
- А я не смогла купить сакэ мужу к ужину, - пожаловалась одна из женщин, - пришлось обойтись домашней брагой.
Рин закатила глаза. Ясное дело – пахнет бесовщиной. Однако до того как она спасла проклятущего лиса, этой бесовщины вокруг почему-то не было. Или же, Рин ее просто не замечала? Доев быстро мороженное, она выложила на стол деньги и поднялась.
- Извини, Эри-сан, мне уже надо бежать. Спасибо за компанию. У меня закусочная у самой горы, заходи, угощу тебя вафлями.
Игнорируя неприязненные взгляды местных, Рин покинула чайную и опрометью бросилась домой. У дверей закусочной она замешкалась, боясь немного переступить порог. Еще неизвестно, что там учинили эти «гости». Внутри пахло водкой, однако необычайно приятно, и розовыми лепестками. Начищенные до блеска медные кастрюли сушились на прилавке, а троица собутыльников, собравшись вокруг фарфоровой супницы, разливала ее содержимое по маленьким лаковым чашечкам. Рин знать не хотелось, кто же перед ней на самом деле, хотя, наверное, и стоило поинтересоваться прежде, чем кричать.
- Эй, вы, трое! Высокий тип с комплекцией борца, с пучком и в красном кимоно и с веером за поясом, он ведь вам известен?
- Брат? – мгновенно среагировал один из гигантов, одетый в синее. Бокка, или как там его. – Что-то случилось в городе?
- Вернее бы было спросить: «Ой, он что-то натворил?», - хмуро поправила Рин. – Разгром в супермаркете, и во всем городе теперь ни капли сакэ.
- Братец Рокка, братец Рокка, - тряхнул лохматой головой тот, что в изумрудно-зеленом. – Беда с ним.
- Что это, кстати, вы тут устроили? – Рин указала на кастрюли и супницу.
Гиганты встали, хотя проклятый лис и пытался их остановить, и низко поклонились.
- Покорнейше просим простить нас, Нацуко-доно. Мы воспользовались вашей утварью, чтобы сварить немного браги. Но мы отчистили кастрюли и непременно отмоем этот сосуд. Вот, откушайте, прошу вас.
Рин не успела отказаться и заявить категорично, что не пьет, потому что ей уже влили в рот чашечку браги. Вопреки ожиданиям, она оказалась великолепной на вкус и, кажется, не слишком крепкой. Рин облизнула губы, стараясь не упустить ни капли. Божественный напиток. Лис фыркнул и отвернулся.
- Присаживайтесь, Нацуко-доно, - Бокка отодвинул для нее стул, а Кокка наполнил чашечку повторно. – Расскажите пожалуйста, что за разговоры ходят о нашем брате?
Рин кратко пересказала то, что видела сама и то, что слышала от других. Здоровяки сокрушенно качали головой и переглядывались, словно вели беседу без слов, а потом вдруг оказались на полу на коленях. Кланялись они чрезвычайно формально, касаясь лбами досок, как не делали, наверное, даже и в уже упомянутую эпоху Сацан. Опешившая Рин отшатнулась и едва не налетела на лиса. Он брезгливо отодвинулся, и в результате сама она оказалась на полу, похоже, брага все-таки ударила в голову. Братья кинулись ее поднимать, отряхнули и бережно усадили обратно на стул.
- Мы должны извиниться за недостойное поведение нашего брата. Только величайшее горе могло подвигнуть нашего брата на это.
- Я поняла, поняла! Только поднимитесь пожалуйста!
Гиганты встали с колен, вернулись за стол и снова наполнили чарки. Похоже, как бы они не были подавлены, а о выпивке не забывали.
- Видите ли, Нацуко-доно, - заговорил Бокка. – Брат наш обладает большой физической силой, но духовные силы его всегда были невелики. В ранней юности он был слаб, много болел и не в состоянии был справиться даже с самым малым бесом.
- Ну надо же… - пробормотала Рин. – Даже с малым…
Братья, по счастью, не обратили на ее сарказм никакого внимания.
- Брат наш прознал тогда об одной достопочтенной ведьме, которая умела из медвежьего жира и человеческий костей делать чудесное снадобье. Брат наш обратился к ней за помощью, и достопочтенная ведьма приготовила для него особое зелье, дала ему горшок и наказала: если потребуется брату нашему быть храбрым, следует ему съесть малую ложку снадобья, но брат наш… - Бокка, смущенный, замолк.
- Брат ваш был слаб духом и съел все разом? – уточнила Рин. – Я, кажется, поняла, что вы имеете в виду.
Братья сокрушенно кивнули.
- Рокамомару впал после этого в такое неистовство, что разнес в щепы четыре окрестных деревни и убил множество людей. Нас стали бояться. Нас не почитали больше, как добрых духов, дарующих веселье и вдохновение, а стали звать бесами. Что мы только не делали, к кому не обращались – без толку. Великое горе охватило нас. Все что могло хоть на малое время сдержать нашего брата – сваренная нами брага, но и ее силы не хватало надолго. И тогда мы взмолились Небожителям, и сам Малый Небесный Горшечник* подарил нам чудесный бездонный жбан, в котором брага никогда не иссякает, с тем, чтобы если понадобится, мы всегда могли усмирить брата. Но вот теперь этот жбан пропал…
- Так вы, что же, шодзо*? – осенило Рин.
- Когда-то мы служили у Великого морского дракона, - кивнул Бокка, - однако, смущенные морскими бесами, мы похитили у него рецепт сакэ, покинули море и развлекались на берегу, напиваясь до упаду. Дракон настиг нас, однако не стал гневаться слишком сильно и, посовещавшись с Небожителями, избрал особенное наказание. С тех самых пор мы живем на Козьей горе, сторожим один из входов в преисподнюю и помогаем добрым людям. Ох, если бы наш брат не был столь самонадеян и…
- Слаб духом… - кивнула Рин. – Скажите, а что он сделает, если у него кончатся все запасы сакэ?
- Снова впадет в неистовство, - сокрушенно покачал головой Кокка. – И уже впадает, раз сломал полку в магазине.
Рин на секунду представила себе, как сказочный здоровяк разносит по камешку городок, и содрогнулась. Как бы жители не относились к ней, но ненависти, злости и такого дурного конца они точно не заслуживали.
- Господи! Надо же что-то делать!
- Нечего тут делать, - резко ответил до той поры молчавший лис. – Что ты опять в каждой бочке затычка?
- Вон из моего дома, - отрезала Рин. – Чтобы глаза мои тебя не видели. Бокамомару-сан, Кокамомару-сан, что мы можем сделать?
Братья пожали плечами.
- Я так понимаю, нам нужно разыскать жбан, верно? И каким-то образом удержать вашего брата от бесчинств.
- Брат наш не желает с нами знаться, когда он в таком состоянии, - печально покачал головой Кокка. – Мы пытались зазвать его к себе и напоить брагой, но безрезультатно.
- А если просто сварить много-много сакэ, заманить его как-нибудь сюда и напоить? – спросила Рин.
Братья переглянулись, а потом вновь бухнулись на колени.
- Мы не смеем, не смеем, Нацуко-доно! Что будет, если наш глупый брат разнесет всю вашу закусочную? Что будет, если наш глупый брат причинит вам вред?
- Послушайте… Да встаньте же уже наконец! – Рин поднялась и топнула ногой. – В городе две школы, детские сады, магазины.
