* * *
- Это я виновата! – Талия чуть не плакала. – Нельзя было брать блокирующие чары на щит…
- Не говори глупости, - фыркнула Бьоса. – Он высосал бы силу из всех вас, а под конец принялся и за меня. С ним и без того сложно было справиться.
- Но вы так и не узнали…
- Нет нужды. Клаус никогда бы не взялся учить такого бездаря. Их пути ни разу не пересекались даже.
- Госпожа, вы голая, - заметил насмешник Тимон и получил материнскую затрещину.
Вытащив из мешка свои вещи, Бьоса принялась одеваться, неспешно, прекрасно зная, что за ней наблюдают из-под кустов. Ну, пускай посмотрят. Скрывать ей нечего.
- Скажите лучше, какие вы заметили ошибки?
- Кроме того, что резать человека необязательно? – уточнила Талия.
- Давай сперва пройдемся по основам примитивной человеческой некромантии, - сказала Бьоса, придирчиво изучая корсаж, весьма хищный на вид. – Тимон, помоги-ка мне со шнуровкой.
Пока Тимон утягивал наставницу, Талия, усевшись на камень, перечисляла, загибая пальцы.
- Его закройщица нарисовала шестнадцать лишних линий. Не выделила при этом базовые точки на левой ладони и на шее. У него на ноже ржавчина…
- И это стальная «бабочка», - вставил Тимон, - тогда, как в Месяц Теней следует пользоваться обсидианом.
- И он не поставил щит.
- Собирался лить кровь прямо на стол.
- И…
Ученики говорили, перебивая друг друга, а Бьоса кивала. Хорошие ребятки, внимательные. А еще храбрые и бойкие, ничего общего с запуганными детьми, которых она подобрала пять лет назад. Бьоса щелкнула застежкой плаща, растерла пальцы, а потом, после кратких раздумий, кивнула Тимону.
- Займись столом.
Пламя было сильнее, чем следовало, и едва не занялся лес, но результат Бьосу устроил. Камень – стол – закоптился, раскололся пополам, пошел тысячей мелких трещин, и для дела больше не годился. Удовлетворенная, Бьоса накинула капюшон и кивнула укрывшимся в малиннике.
- Выходите. Вашему приятелю нужна помощь.
Как она и предполагала, изгнанные из трактира все еще держались вместе. Едва ли их – сухощавого аристократа, кузнеца-громилу и дурочку – связывала дружба. Общий страх. Бьоса ощущала его и могла пить допьяна, но удержалась. Мужчина стоял, задвинув девчонку за спину, и прямо, с напускной смелостью смотрел на некромантов.
- Его, - Бьоса ткнула в лежащего на земле аристократа, - нужно унести отсюда и согреть.
- Мы стали лагерем в полумиле на западе, - сказал Тимон и махнул почему-то на север.
- Идемте, - вздохнула Бьоса. – Вы двое тоже за мной.
Кузнец спорить не стал, закинул аристократа себе на плечи и пошел вполне уверенно, как бывалый лесной житель. С Лиловыми он справился играючи, но прекрасно знал: трое некромантов ему не по зубам.
- Как тебя зовут? – спросила Бьоса.
Мужчина смолчал.
- Ты можешь соврать. Правду я все равно узнаю.
- Ян.
- И чем ты занимаешься, Ян?
- Посуду мою, - угрюмо ответил громила.
Бьоса поморщилась. Жители Велисты, растоптанные, униженные, так боялись вспоминать прежнюю жизнь. Эти воспоминания, должно быть, причиняли им боль.
- Кем ты был до того? Кто ты в действительности?
- Кузнец, - неохотно ответил Ян.
- Кузнец? – оживился Тимон. – Нам бы пригодился кузнец.
- Доротее кандалы сковать? – фыркнула Бьоса.
- Вы видели, чем вооружен наш гарнизон? А доспехи?! Курам на смех! Кто нападать станем, позора не оберемся!
- Уговорил, - рассмеялась Бьоса. – Ну как, Ян, пойдешь ко мне кузнецом?
Мужчина смолчал.
* * *
Как Александр и предполагал, некромантка приберегла их для себя. Ян безропотно шел за ней, неся обессилевшего товарища, и был совершенно прав. С ведьмами не спорят.
Александра, как мешок с репой, сгрузили на грубую войлочную подстилку. Повинуясь взмаху руки, заготовленный хворост вспыхнул, и мгновение спустя у костра стало очень уютно. Ученики некромантки откинули капюшоны, вызвав дружное «Ах!». В отличие от своей хозяйки эти двое были белокуры. Так выглядели ангелы на образах: кудрявые, с румяными лицами и смеющимися глазами. Они, верно, были братом и сестрой, а может и вовсе близнецами.
Девушка оглядела пленников, нахмурила высокий лоб и принялась рыться в затейливо плетеных котомках. Ее брат занялся приготовлением ужина. Сама некромантка опустилась на землю возле Александра. Холодные пальцы коснулись его лица.
- Дрянная работа, господин повар. Кто же это вас так? Дети, нам повар нужен?
- Ну, вы то совсем готовить не умеете, миледи, - заметил бесстрашный ученик.
- Значит, придется спасать. Тимон, займись девочкой. А вы, господин кузнец, посидите тихонько в стороне.
Александр не мог сопротивляться, он даже пошевелиться не мог, и потому руки некромантки порхали над его телом, как им вздумается. Через некоторое время слабость отступила, и он смог вздохнуть свободно.
- Люди наивно полагают, - сказала ведьма, стряхивая с ладоней пепел, - что природная сила течет лишь в жилах темных. Вам нужно снять печати, сударь, или они убьют вас.
- Я не хочу быть магом, - прошептал, на большее сил пока не хватало, Александр.
- Это не нам решать, - ведьма поднялась, отряхивая юбку от налипших иголок. – Моя метка продержится недели две. За это время покиньте Велисту.
- Мы можем взять их с собой, - предложил Тимон. – Нам действительно нужен кузнец.
- Я не решала за вас, - покачала головой ведьма, - не стану решать и за них. Вернусь через полчаса, чтобы обед был готов.
И, шелестя тяжелыми юбками, некромантка скрылась в чаще.
* * *
Леди Бьоса ушла, но легче в ее отсутствие не стало. Люди, с которыми им довелось столкнуться в этот раз, оставались все так же насторожены. Давно следовало привыкнуть к этому, но Талия не могла. Ей хотелось бы, чтобы вся Велиста – люди и духи – жила дружно. Чтобы не было больше таких вот испуганных детей, как эта немая бедняжка, в ужасе глядящая на «страшных некромантов». Она тряслась от холода, но боялась подойти ближе к огню. Талия вытащила из сумки плащ и накинула девушке на плечи.
- Еда скоро будет готова. У нас есть хлеб, сыр, и эта, как ее?
- Солонина, - подсказал Тимон.
- Солонина. Садитесь ближе, вы должно быть замерзли.
Ее радушная улыбка разбилась о стену ледяного безразличия. Талия обратилась за поддержкой к брату, но тот только фыркнул. Он куда лучше малышки Талии разбирался в жизни. Чтобы она осталась такой – невинной и солнечной – пришлось набить немало шишек. Он лучше Талии понимал, что эти люди, держащиеся особняком, не станут просить о помощи. И доверять тоже не станут.
Если Тимон разбирался в людях, то Талия определенно знала толк в магии. Даже леди Бьоса хвалила ее без малейшей снисходительности. Талия видела: печати, сдерживающие магическую силу сухощавого – и немалую – отнимают его жизнь и причиняют, должно быть, сильную боль. Талия опустилась на землю, где до нее сидела наставница, и робко коснулась руки мужчины.
- Сможете сесть? Вам нужно поесть. Печати отнимают много сил, ведь внутри вы боретесь с ними даже против своей воли.
Сухощавый усмехнулся.
- Девочка, не нужно мне рассказывать основы. Я был полностью обученным магом.
С таким Талии встречаться еще не приходилось. Магов старой школы истребили практически подчистую, да и этот, опечатанный, должно быть не считался. Он с трудом сел, цепляясь за плечо кузнеца, и неохотно принял протянутый Тимоном плащ.
- С чего это вашей хозяйке помогать нам, а? Чего она хочет?
Тимон и Талия переглянулись. Фраза «Леди Бьоса добрая!» звучала неубедительно, особенно если вспомнить саму леди Бьосу.
- Куда пошла миледи? – сменил тему Тимон.
- Там травы у дороги, - ответила значительно более наблюдательная Талия.
- Боже! – застонал брат. – Изгон готовить будем?!
- У вас в котелке пригорело что-то? – невинно поинтересовался сухощавый.
Близнецы в ужасе переглянулись. В котелке пригорал их ужин. Травы, которые собиралась сейчас леди Бьоса, отлично помогали при синяках, но это мало утешало.
- Ян, раздобудь мне кролика, - сухощавый поднялся и с трудом подошел к костру. – Еще один котелок у вас есть?
Видно было, что мужчина превознемогает слабость и боль, но двигался он при этом уверенно. Прошло совсем немного времени, и в запасном котелке забулькало рагу из пойманного кузнецом кролика, дикого клубневика и пряных трав.
- Ты и правда повар! – с завистью сказала Талия, принюхиваясь. – Леди Бьоса говорит, что готовка – наименьший из наших талантов.
- Справедливости ради, - заметил Тимон, - она и сама в этом не слишком-то хороша.
- Впроголодь живем, - согласилась со вздохом Талия.
- Поговорите мне! – леди Бьоса появилась на поляне как всегда неожиданно; сумка, перекинутая через плечо, оказалась туго набита травами. – Котелок испортили? А ну марш мыть!
Близнецы переглянулись, посмотрели опасливо на наставницу и, схватив котелок, припустили к ручью.
* * *
Когда требовалось подумать, Бьоса предпочитала оставаться в одиночестве. Детишки, обычно, не доставляли хлопот, но так и норовили помочь, а это утомляло. Ёлинги все делают сами, это в их природе. Бросив сумку на землю, Бьоса начала собирать травы. Дело было хлопотное: одни следовало рвать, другие срезать серебряным ножом, третьи – костяным, и все это способствовало сосредоточению и размышлениям.
Сухощавого она признала не с первого раза, лишь когда прочитала его ауру. Немудрено. Десять лет назад Александер Раннасквит, Маршал Акавийской империи и наместник Велисты был красивым сильным человеком. Он прекрасно смотрелся на коне и был могучим колдуном. Хотя, недостаточно могучим, чтобы сладить с некромантами. И он был красив. Бьоса смотрела на него сейчас глазами Доротеи, весьма падкой на мужчин. Высокий, стройный, двигающийся с безупречной грацией, будто танцуя. Он ловко управлялся с мечом. Он должен был привести свой народ, всех этих доверившихся ему после смерти императора, к победе. Не привел. Благодаря таким, как мы, Доротея. Благодаря таким, как мы.
Бьоса запихнула травы в сумку. Что с тобой стало, маршал Александр Раннасквит? Похудел, осунулся, притих. Так, значит, выглядят проигравшие? Бьоса изрядно досадовала. Александр Раннасквит мог ей пригодиться. Увы, ёлинга лучше прочих понимала, что становится с опечатанными. В самом скором времени от Раннасквита уже не будет никакого толка, а еще через год с небольшим он умрет в мучениях. Большая будет потеря.
Затем мысли Бьосы привычно перетекли на Клауса. На Тайлера она возлагала не слишком большие надежды. Достаточно легко было понять по той волне испуганных шепотков и зловещих слухов, что Тайлер – бездарь-самоучка. Источником всех слухов был, скорее всего, он сам. Бьоса последовала за некромантом с единственной целью: уничтожить его. Хотя бы для того, чтобы выместить на наглом похотливом мерзавце свою досаду.
Бьоса пересчитала пучки трав, вскинула сумку на плечо и бодро зашагала по тропинке. После того, как лес будет очищен и заговорен, можно будет отправляться в Крестицу. По слухам там в Ножевую ночь5 ожидали кого-то из Великих Некромантов. Бургомистр Крестицы платил золотом и алмазами, и вправе был ждать лучшего из лучших.
Лес уже некоторое время пах цветочными духами, но Бьоса не подавала виду, что обратила на это внимание. Она ждала. И вот, из-за дерева выскользнула суккуба, полностью обнаженная, конечно же. Бьоса против суккуб ничего не имела. Одно из этих созданий даже было у нее в подругах – насколько могут дружить духи страсти и духи смерти. Но ёлингу злило, когда кто-то следил за ней.
- Прекрасная оболочка, сестра, - промурлыкала суккуба. – Я сперва даже приняла тебя за человека, такого нежного, такого аппетитного.
Суккуб обычно не интересовали женщины, хотя, говорят, друг с другом они обожали ласкаться. Как не крути, а они были невероятно хороши собой. Впрочем, женская красота оставляла Доротею – а следом за ней и Бьосу, старающуюся смотреть на людей человеческими глазами – равнодушной.
- Чего тебе нужно? – сухо спросила ёлинга.
Суккубы воспринимают разговоры о делах, как оскорбление; это существа, созданные для веселья, пусть даже смертельно опасного. Эта, однако, приняла хмурый вопрос, как приглашение.
- Ты поможешь нам вызволить нашу сестру.
- С какой стати?
- Потому что ищешь Клауса Манфреда.
Человеческая плоть стесняла, но между тем, Бьоса все еще могла двигаться стремительного. Острые когти вонзились в шею суккубы. Та издала невнятный хрип и попыталась вырваться. Бьоса держала крепко.
- Я не люблю, когда со мной пытаются играть, дорогая.
Суккуба хрипела неразборчиво, и Бьоса слегка ослабила хватку, позволяя ей вздохнуть и произнести несколько слов.
- На… ша…. Се…. Стра… у.... уче… ника… Ма… Манфреда.
Бьоса разжала пальцы.
- Продолжай.
Суккуба, потирая шею, привалилась к дереву. Некоторое время она молчала, придирчиво разглядывая себя в маленькое зеркальце. На шее багровели синяки.
- Наша сестрица, совсем молоденькая, еще дитя, угодила в лапы этого Ольгерда ди Луки почти год назад, в прошлый месяц духов. Ведь все мы по юности кичимся, будто можем сладить с любым мужчиной. Вот она и угодила в неприятности. Мы пытались спасти дитя, но некромант слишком силен и умеет накладывать печати. Ты же, облеченная человеческой плотью…
- С кем ди Лука заключил договор? – сухо оборвала суккубу Бьоса.
- С цвергами6.
Цверги, жадные до золота, и в основном глупые, хотя и хитрые, обладали огромной физической силой. Ди Лука, должно быть, получил ее в достатке. Справиться с таким… Бьоса задумалась. Справиться с таким будет непросто. Но силы Манфреда и того больше, значит, не сладь ёлинга с ди Лукой, и о главном враге можно будет забыть.
- Чем ты мне можешь заплатить? – спросила Бьоса.
- Ди Луки тебе недостаточно? – пышные длинные ресницы суккубы затрепетали. Подобно всему ее племени она привыкла получать желаемое даром.
- Мой труд обычно оплачивается. И стоит он дорого.
- У меня нет денег, - насупилась суккуба.
- Значит ты – ты лично – будешь должна мне услугу.
- Как пожелаешь, - легко согласилась суккуба. Слишком легко для этих жадных похотливых созданий. Их обещания немного стоили. Бьоса не поверила ни на секунду.
- Поклянись своей кровью, - приказала ёлинга.
Чтобы суккуба не вздумала увильнуть или как-то отговориться – в этом они были мастерицы – Бьоса оцарапала ей руку. Суккуба взвизгнула. Кровь закапала на траву.
- Клянись.
Суккуба бросила испуганный взгляд на длинные, остро заточенные ногти Бьосы и, похоже, вообще прокляла свою идею связываться с ёлингой. Но отступать было некуда.
- Клянусь своей кровью и всем, что из нее проистекает, - пробормотала суккуба, зализывая ранку.
- Где искать ди Луку?
- У него дом в Миттене, большой, каменный, с окованными ставнями, - плаксиво ответила суккуба. – Там он держит нашу сестру.
- Я отыщу тебя через неделю, - безразлично бросила ёлинга, вскинула сумку на плечо и пошла своей дорогой.
Тушеного кролика Бьоса учуяла еще не доходя до лагеря. Значит, Раннасквит пришел в себя. Близнецы к готовки подходили обычно, как к жертвоприношению. То, что у них получалось, отлично шло для задабривания духов. Есть это было невозможно.
Бьоса вышла из-за деревьев, бросила сумку Тимону и оглядела маленький лагерь. Ученик, надо сказать, весьма прилежный, сразу же занялся сортировкой трав. Талия придирчиво разглядывала миски, вспоминая, в которую из них позавчера сцеживали яд виверна.
