За чашкой чая столичные куртизанки делились маленькими хитростями. Как обмануть деревенского увальня и убедить его, что женился на невинной девице. О чем разговаривать с почтенными соседками. Что можно, и что нельзя делать в постели скромной супруге респектабельного увальня.
«Никаких изысканных ласк, - авторитетно заявляла Жерменна, у которой был в этом косвенный опыт: ее приветльница вышла за скучного нотариуса из Вуанзи. - Никаких игр. Никакой смены поз. Лежи смирно, пока муж делает свое дело, и вздохну с облегчением, когда он кончит. И пускай он идет к шлюхам за постельной акробатикой.»
В такие минуты Жерменна забывала, что она — та самая шлха, как раз известная «акробатикой» и неистощимая на выдумки.
Тем, кто не в состоянии прожить без страстного мужчины, без трех-четырех изощренных поз, качелей и прочего, многоопытная подруга из Вуанзи советовала завести любовника. Или даже двух. Жерменна, кажется, мечтала о шести — на каждый день недели, и еще оставляла воскресенье для смиренного лежания под мужем.
- Дай-ка мне перо и бумагу, Руссо, - распорядилась Ализея.
Слуга принес коробку для писем и с тревогой посмотрел на Ализею. Она так и не притронулась к завтраку. Набросав несколько фраз, она запечатала конверт и вложила Руссо в руки.
- Проследи за отправкой. Жерменна знает все и обо всех, она наверняка в курсе, зачем Алише понадобился мой дар.
Руссо кивнул.
- И пускай Эжени подаст плащ и шкатулку с помадами, - распорядилась Ализея. - У меня много дел.
У церкви начали уже собираться гости. Тело, спеленатое в затканный золотой нитью саван, перенесли в неф к алтарю. Наготове стояли погребальные дроги, подрагивали черные султаны на головах коней. Да, ведь тело графини увезут после церемонии в фамильный склеп. Руководила похоронами Онория Сэл, ухитряющаяся даже в трауре выглядеть аппетитно. Кого она собралась соблазнять? Вдовца? На самой верхней ступени лестницы, стоя у двери, Онория громогласно раздавала указания: утешить вдовца, подготовить поминальное угощение, помочь святому отцу.
- Я помогу отцу Ренни, - сказала Ализея, сжимая под плащом шкатулку. - Ни в чем больше от меня не будет толку.
Онория оглядела ее с головы до ног, а потом кивнула.
- Благодарю, дорогая госпожа Онард.
Ализея шагнула в неф, жарко натопленный, заполненный сладким запахом ладана, а оттуда — в ризницу, где было значительно прохладнее. Отец Ренни, уже одетый в черно-белое похоронное облачение, стоял с небольшим зеркальцем возле узкого окна. Он поворачивался и так, и эдак, но царапина была слишком хорошо видна.
- Сядьте, - велела Ализея, закрывая дверь на щеколду и сбрасывая плащ.
- И вам доброе утро, - саркастически отозвался Ренни, но сел.
Ализея бесцеремонно взяла его за подбородок и повернула лицо к свету. Какая бледная кожа. Но он, признаться, в свои пятьдесят выглядел лучше иных тридцатилетних щеголей, сжигающих свои щеки пудрой и румянами. Ализея открыла несколько баночек и принялась прямо на ладони смешивать помады и пудры, чтобы добиться нужного цвета. Ренни сидел неподвижно, и только когда она коснулась его щеки, вздрогнул.
- Сидите смирно, - строго приказала Ализея. Таким тоном она говорила с бестолковыми девчонками, нарвавшимися на кулак клиента.
Несколько минут спустя, закончив, Ализея сделала шаг назад и протянула зеркало. Ренни изучил свое лицо. Царапины исчезла, словно ее и не бывало, только склонившись к самому лицу можно было различить следы пудры.
- Вы замазывали синяки вашему супругу после кулачных боев, или он любил поколачивать хорошеньких горничных?
Ализея вздохнула. Тон священника был насмешлив, но за ним крылось пугающее ее любопытство.
- Вы постоянно выпытываете подробности моей жизни, а я ничего не знаю — и заметьте, не спрашиваю! - о вашей, несмотря на ваше вчерашнее впечатляющее явление.
Улыбка сделала лицо Ренни особенно привлекательным.
- В моем прошлом секретов нет. Я был молод, хорош собой, владел титулом и даже магией, был женат…
- И что произошло?
- Она умерла, - просто ответил Руссо. - И я встал на стезю Господа.
Он прислушался к гомону за дверью.
- Пора идти. Отнесите этот потир к алтарю, госпожа Онард, раз уж вы взяли на себя обязанности служки.
За похоронами Ализея наблюдала из укромного уголка за колонной. Церемония была пышной, с хором певчих, чередой бесконечных молитв — как только Ренни держит их все в голове? - и потоками слез. В церкви собрался весь город, поглазеть, посплетничать, и для этого был повод. Онория Сэл не отходила от вдовца; его тяжелая, сумрачная красота привлекала сегодня еще больше внимания. Граф скорбел наигранно, фальшиво. Возле него стоял гвардеец, неловко переминающийся с ноги на ногу. Он хромал. Потом обернулся, Ализея ахнула и отступила еще глубже в тень. Один из тех, кто вчера напал на нее! Ализея воткнула ему кинжал в бедро, что объясняло хромоту. Вчера, как и все прочие, он был в маске, но такие тонкие губы не с чьими другими не спутаешь.
Ренни был прав, ее пытались убить городские стражи.
Церемония закончилась, гостей обнесли поминальным вином, а потом шестеро мужчин подняли гроб и понесли на дроги. Следом шел д“Анкос, ведя под руку Онорию Сэл. Жена мэра взяла на себя роль похоронной дружки, а может и еще какую-то. Во всяком случае, когда они взобрались на дроги, рука графа скользнула мэрше под платье. Ализея понадеялась, что ему хватит терпения доехать до дома и не овладеть Онорией прямо поверх гроба покойной жены.
Гости разошлись. Похороны и вполовину не так привлекательны, как свадьбы, и значительно короче. Через несколько минут площадь опустела.
- Хотите какао? - спросил Ренни.
Ализея покачала головой. Ее слегка знобило, ей хотелось вина, чтобы согреть кровь.
- Почему за графом следует городской стражник?
- Старая традиция. Когда-то давно, лет триста назад, наверное, Сэн-Рутен принадлежал д“Анкосам.
- Он напал на меня вчера, этот стражник.
Ренни взял ее за плечо, осторожно развернул и несколько мгновений вглядывался в лицо.
- Вы будете осторожны?
- Теперь да, - неохотно кивнула Ализея.
- Идемте, - Ренни взял ее за локоть. - Вам, как служке, положена лишняя чашка вина.
На этот раз Майло Аррус был особенно предупредителен. Он не стал принимать Алису в кабинете Управления, где все так же пахло тушеной капустой, вместо этого он взял ее под руку и повел в небольшую кофейню, затененную кустами сирени. Впрочем, причиной было отнюдь не желание угодить.
- В Управлении повсюду шныряют люди Лотвуда, - поморщился Аррус.
Конечно, маг Башни не терпит, когда обычные люди занимаются своим делом. На короткое мгновение Алиса испытала в Лотвуду симпатию, по крайней мере ее отголосок. Жалость своего рода.
- Все с ног на голову перевернулось после этого нового убийства, - продолжил маг. - Полицейские засуетились, забегали.
Алиса поморщилась. Прошлые две смерти не произвели на Лотвуда должное впечатление. Нужно было разложить тело на ступенях Управления, чтобы начальник полиции взялся наконец-то за дело.
- Я понимаю, что Лотвуд не желает глядеть дальше своего носа. Поэтому, господин Аррус, я пришла предложить вам помощь.
Маг откинулся на спинку стула, разглядывая ее. От его пристального, даже жадного взгляда стало жарко, и Алиса подавила желание прижать ладони к щекам.
- Сожалею, госпожа Мобри, - проговорил он, - но сейчас это неразумно. У меня не так много власти в Солано, этот город Башне неподконтролен и обладает множеством вольностей. Лотвуд не желает видеть вас, и мне бы не хотелось злить его. Но как только это станет возможно, я с радостью прибегну к вашей помощи.
Алиса поднялась, и Аррус глянул с еще большим сожалением. Казалось, он хотел бы продолжить беседу. Глаза его при этом блестели. Алисе маг нравился — кто же откажется от внимания красивого мужчины? - но она не собиралась заводить интрижку, тем более с магом Башни. От посланцев Татрионы одни проблемы.
- Я слышал, к вам в дом вломились, - Аррус ободряюще улыбнулся. - Как вы?
- В полнейшем раздрае, - грубовато-честно ответила Алиса.
Итак, взглянуть на тело не удалось, и никакими законными путями не получится и впредь. Лотвуд успел ее возненавидеть, и видеть не желает ту очевидную пользу, которую принесет помощь. Значит, подумала Алиса, нужно как-то по-другому добраться до тела Эдиты.
Проще и разумнее всего было дождаться, пока Аррус не позовет ее. Однако, он похоже, ничего делать не собирается. Впрочем, как бы он не кичился, сколько бы не выпячивал свою принадлежность к Татрионе, здесь, в Солано это особого значения не имеет. Вольности города были велики, и ни один маг не смог бы безнаказанно самоуправствовать. Если Лотвуд пожелает, Майло Арруса вышлют прочь и запретят появляться в Солано еще долго.
Оставался один выход, опасный, который странным образом возбуждал Алису: пробраться в морг тайком. Алиса очень ярко это представляла. Она пролезает в узкое окошко, а Фоун, как это пишут в бульварных романчиках, «стоит на стреме».
Богли будет в ярости.
Однако, нужно же было что-то придумать, и Алиса пошла домой кружным путем, надеясь, что ее осенит по дороге.
Город казался обезлюдевшим. Кажется, новость об ужасном, а главное — дерзком убийстве испугала жителей Солано. Обычно это нелегко было сделать, но сегодня жители города проявили необычное для себя благоразумие. Вскоре Алисе стало не по себе.
Ярко светило солнце, из палисада пахло черемухой, ветерок пересыпал по мостовой легкие белые лепестки, а Алису вдруг прошиб ледяной пот. Она обернулась. Улица была пуста, и нечему было прятаться в тенях. Но — снова это ощущение, будто чьи-то холодные пальцы трогают шею, чьи-то злые глаза сверлят затылок.
Перевязав ленты шляпки, Алиса пошла быстрее. Теперь она пожалела, что выбрала эту дорогу. Часть пути пролегала по узкому проулку, куда ни одно окно не выходило. Справа тянулась глухая стена Пряных складов, а слева — полуразрушенная ограда старого аптекарского огорода. Там давно уже не росло ничего кроме лебеды. Отличное место для засады… Алиса пошла еще быстрее.
Она была готова к нападению, и все же это оказалось неожиданностью. Тяжелое, пахнущее пивом, потом и мокрым сукном тело прижало ее к крошащейся каменной стене. Алиса хотела закричать, но шершавая ладонь зажала ей рот.
- Какие силы ты призвала?! - жарко зашептал ей на ухо Ройс. - Кого на меня наслала, ведьма?!
Прежде им владела страсть, его желание даже было лестно, хотя сам полковник Алисе не нравился. Теперь в его голосе была ненависть, а еще — безумие. Впервые Алиса испугалась по-настоящему. Против полковника, вооруженного как всегда пистолетом и саблей, у нее не было шансов. Не говоря уже о том, что Ройс мог просто задушить ее голыми руками, и был близок к этому.
А еще он мог изнасиловать ее прямо здесь, и это мысль привела Алису в еще больший ужас. Она попыталась сжаться в комок, уйти от удара но кулак обрушился на ее скулу, едва не хрустнула кость. Алиса застонала. Потом что-то щелкнуло в голове, и она начала обиваться — руками, ногами, зубами, если это поможет. Ройс был выше и сильнее. Пускай его военное звание было по сути своей фикцией, формальностью, пускай войны давно уже не велись, но подолгу тренировался на плацу и был записным дуэлянтом. Да и невелика сложность — справиться с женщиной, слабой, а к тому же готовой разрыдаться от боли. Алиса не собиралась доставлять Ройсу подобное удовольствие, но боль всегда пугала ее. Он сильнее сдавил ее горло, выдавливая хрип, выдавливая слезы из глаз, занес руку, а потом все вдруг закончилось. Алиса сползла вниз по стене, сжимая в руках слетевшую с головы шляпку.
- Однообразные у нас с вами отношения…
Алиса быстро подняла взгляд. Реа Серанж стоял напротив красного, набычившегося полковника. Он был выше, стройнее, от него так и веяло спокойствием. Но что он может противопоставить Ройсу? Стоит тому вспомнить про пистолет или взяться за саблю…
- Вам лучше уйти, - мягко сказал Серанж.
- Я убью вас! - прорычал Ройс, но почему-то отступил.
Здесь неудобно, сообразила Алиса. А еще, если он убьет безоружного, об этом непременно прознают в полку. Отмыться от такого позора будет непросто.
- Как угодно, - спокойно сказал Серанж. - Но у меня старомодный стиль фехтования, вам не понравится.
Он продолжил смотреть все так же спокойно и немного холодно, и наконец полковник развернулся на каблуках и ушел. Аила выдохнула с облегчением и уронила голову на колени. Соломка шляпки оцарапала щеку.
- Встать можете? - ласково спросил Серанж, касаясь ее головы.
- Вы мой ангел-хранитель? - спросила Алиса, шмыгнув носом.
- Похоже на то, - хмыкнул Серанж и помог ей подняться.
Алиса качнулась, уткнулась ему в плечо и дала наконец-то волю своим чувствам. Ее трясло от страха, от сдерживаемого напряжения. Руки мягко погладили ее спину, заставляя успокоиться. Потом Реа чуть отстранил ее, взял бережно лицо в ладони и оглядел.
- Синяк.
- У меня есть дома средство…
Прохладные пальцы коснулись ноющей скулы, едва ощутимо, так, что Алиса не почувствовала новой боли. Потом он погладил ее ладонь, вызывая полузнакомое наслаждение.
- Вам повезло, госпожа Мобри, что я узнал, где можно срезать… Идемте, - Серанж обнял ее за плечо, бережно и в то же время по-деловому. - Я отведу вас домой.
- Нет! - в эту минуту Алиса наконец сообразила, о чем говорил полковник. - Отведите меня к Фоун.
О втором письме сообщает аромат цветов, словно целая оранжерея пахнула на него своим влажным, томным духом. Среди ароматов немало таких, которым здесь нет названия. В то де время под кожей бежит холодок.
- Арраун, - говорит он.
Она словно наяву встает перед его глазами: кожа цвета слоновой кости, фиалковые глаза, волосы как спелая рожь. Вся она увита, усыпана цветами.
Меня пленили, - говорит Арраун, - на сотни лет. Кто надоумил их? Но больше я ничего не знаю. Оставь меня, я отныне полагаюсь на людей.
Он любил ее, эфемерную и плотскую одновременно. Но все, что от нее осталось — аромат цветов. Да и тот медленно тает. Мгновение, и в комнате буднично пахнет сиренью — с улицы.
- О, Небо! - ахнула Фоун, едва увидев Алису. - Что с тобой случилось?!
В эту минуту она раздражала невероятно, маленькая, чистенькая и обманчиво-целомудренная девочка. Все в ней выдавало фальшь.
- Это ты мне скажи, - резче, чем сперва собиралась, отозвалась Алиса. - Кого ты послала следить за Ройсом?
Фоун выглядела по-настоящему озадаченной. Впрочем, уже спустя мгновение она начала готовить какой-то отвар, оставив Алису сидеть на стуле. Реа Серанж стоял рядом, положив руку ей на плечо, и это успокаивало.
- Кого ты послала следить за Ройсом? - повторила Алиса тверже, требуя немедленного ответа. - Он извелся, он считает, что я призвала некие силы, а мы ведь обе знаем, кто из нас двоих ведьма.
- Нет. Моего друга нельзя заметить, - уверенно сказала Фоун.
- Любого можно.
Фоун встревоженно огляделась по сторонам и пробормотала: «онэри!». Алиса не поняла ни слова.
- Что?
Фоун тяжело вздохнула и, обойдя прилавок, осторожно приложила к скуле Алисы остро пахнущую примочку.
- Филу невозможно заметить, - повторила она. - Он — фэйри.
- Что?! - Алиса дернулась и едва не уронила пропитанный отваром бинт. Реа поддержал ее за локоть. - Фэйри?!
«Никаких изысканных ласк, - авторитетно заявляла Жерменна, у которой был в этом косвенный опыт: ее приветльница вышла за скучного нотариуса из Вуанзи. - Никаких игр. Никакой смены поз. Лежи смирно, пока муж делает свое дело, и вздохну с облегчением, когда он кончит. И пускай он идет к шлюхам за постельной акробатикой.»
В такие минуты Жерменна забывала, что она — та самая шлха, как раз известная «акробатикой» и неистощимая на выдумки.
Тем, кто не в состоянии прожить без страстного мужчины, без трех-четырех изощренных поз, качелей и прочего, многоопытная подруга из Вуанзи советовала завести любовника. Или даже двух. Жерменна, кажется, мечтала о шести — на каждый день недели, и еще оставляла воскресенье для смиренного лежания под мужем.
- Дай-ка мне перо и бумагу, Руссо, - распорядилась Ализея.
Слуга принес коробку для писем и с тревогой посмотрел на Ализею. Она так и не притронулась к завтраку. Набросав несколько фраз, она запечатала конверт и вложила Руссо в руки.
- Проследи за отправкой. Жерменна знает все и обо всех, она наверняка в курсе, зачем Алише понадобился мой дар.
Руссо кивнул.
- И пускай Эжени подаст плащ и шкатулку с помадами, - распорядилась Ализея. - У меня много дел.
У церкви начали уже собираться гости. Тело, спеленатое в затканный золотой нитью саван, перенесли в неф к алтарю. Наготове стояли погребальные дроги, подрагивали черные султаны на головах коней. Да, ведь тело графини увезут после церемонии в фамильный склеп. Руководила похоронами Онория Сэл, ухитряющаяся даже в трауре выглядеть аппетитно. Кого она собралась соблазнять? Вдовца? На самой верхней ступени лестницы, стоя у двери, Онория громогласно раздавала указания: утешить вдовца, подготовить поминальное угощение, помочь святому отцу.
- Я помогу отцу Ренни, - сказала Ализея, сжимая под плащом шкатулку. - Ни в чем больше от меня не будет толку.
Онория оглядела ее с головы до ног, а потом кивнула.
- Благодарю, дорогая госпожа Онард.
Ализея шагнула в неф, жарко натопленный, заполненный сладким запахом ладана, а оттуда — в ризницу, где было значительно прохладнее. Отец Ренни, уже одетый в черно-белое похоронное облачение, стоял с небольшим зеркальцем возле узкого окна. Он поворачивался и так, и эдак, но царапина была слишком хорошо видна.
- Сядьте, - велела Ализея, закрывая дверь на щеколду и сбрасывая плащ.
- И вам доброе утро, - саркастически отозвался Ренни, но сел.
Ализея бесцеремонно взяла его за подбородок и повернула лицо к свету. Какая бледная кожа. Но он, признаться, в свои пятьдесят выглядел лучше иных тридцатилетних щеголей, сжигающих свои щеки пудрой и румянами. Ализея открыла несколько баночек и принялась прямо на ладони смешивать помады и пудры, чтобы добиться нужного цвета. Ренни сидел неподвижно, и только когда она коснулась его щеки, вздрогнул.
- Сидите смирно, - строго приказала Ализея. Таким тоном она говорила с бестолковыми девчонками, нарвавшимися на кулак клиента.
Несколько минут спустя, закончив, Ализея сделала шаг назад и протянула зеркало. Ренни изучил свое лицо. Царапины исчезла, словно ее и не бывало, только склонившись к самому лицу можно было различить следы пудры.
- Вы замазывали синяки вашему супругу после кулачных боев, или он любил поколачивать хорошеньких горничных?
Ализея вздохнула. Тон священника был насмешлив, но за ним крылось пугающее ее любопытство.
- Вы постоянно выпытываете подробности моей жизни, а я ничего не знаю — и заметьте, не спрашиваю! - о вашей, несмотря на ваше вчерашнее впечатляющее явление.
Улыбка сделала лицо Ренни особенно привлекательным.
- В моем прошлом секретов нет. Я был молод, хорош собой, владел титулом и даже магией, был женат…
- И что произошло?
- Она умерла, - просто ответил Руссо. - И я встал на стезю Господа.
Он прислушался к гомону за дверью.
- Пора идти. Отнесите этот потир к алтарю, госпожа Онард, раз уж вы взяли на себя обязанности служки.
За похоронами Ализея наблюдала из укромного уголка за колонной. Церемония была пышной, с хором певчих, чередой бесконечных молитв — как только Ренни держит их все в голове? - и потоками слез. В церкви собрался весь город, поглазеть, посплетничать, и для этого был повод. Онория Сэл не отходила от вдовца; его тяжелая, сумрачная красота привлекала сегодня еще больше внимания. Граф скорбел наигранно, фальшиво. Возле него стоял гвардеец, неловко переминающийся с ноги на ногу. Он хромал. Потом обернулся, Ализея ахнула и отступила еще глубже в тень. Один из тех, кто вчера напал на нее! Ализея воткнула ему кинжал в бедро, что объясняло хромоту. Вчера, как и все прочие, он был в маске, но такие тонкие губы не с чьими другими не спутаешь.
Ренни был прав, ее пытались убить городские стражи.
Церемония закончилась, гостей обнесли поминальным вином, а потом шестеро мужчин подняли гроб и понесли на дроги. Следом шел д“Анкос, ведя под руку Онорию Сэл. Жена мэра взяла на себя роль похоронной дружки, а может и еще какую-то. Во всяком случае, когда они взобрались на дроги, рука графа скользнула мэрше под платье. Ализея понадеялась, что ему хватит терпения доехать до дома и не овладеть Онорией прямо поверх гроба покойной жены.
Гости разошлись. Похороны и вполовину не так привлекательны, как свадьбы, и значительно короче. Через несколько минут площадь опустела.
- Хотите какао? - спросил Ренни.
Ализея покачала головой. Ее слегка знобило, ей хотелось вина, чтобы согреть кровь.
- Почему за графом следует городской стражник?
- Старая традиция. Когда-то давно, лет триста назад, наверное, Сэн-Рутен принадлежал д“Анкосам.
- Он напал на меня вчера, этот стражник.
Ренни взял ее за плечо, осторожно развернул и несколько мгновений вглядывался в лицо.
- Вы будете осторожны?
- Теперь да, - неохотно кивнула Ализея.
- Идемте, - Ренни взял ее за локоть. - Вам, как служке, положена лишняя чашка вина.
На этот раз Майло Аррус был особенно предупредителен. Он не стал принимать Алису в кабинете Управления, где все так же пахло тушеной капустой, вместо этого он взял ее под руку и повел в небольшую кофейню, затененную кустами сирени. Впрочем, причиной было отнюдь не желание угодить.
- В Управлении повсюду шныряют люди Лотвуда, - поморщился Аррус.
Конечно, маг Башни не терпит, когда обычные люди занимаются своим делом. На короткое мгновение Алиса испытала в Лотвуду симпатию, по крайней мере ее отголосок. Жалость своего рода.
- Все с ног на голову перевернулось после этого нового убийства, - продолжил маг. - Полицейские засуетились, забегали.
Алиса поморщилась. Прошлые две смерти не произвели на Лотвуда должное впечатление. Нужно было разложить тело на ступенях Управления, чтобы начальник полиции взялся наконец-то за дело.
- Я понимаю, что Лотвуд не желает глядеть дальше своего носа. Поэтому, господин Аррус, я пришла предложить вам помощь.
Маг откинулся на спинку стула, разглядывая ее. От его пристального, даже жадного взгляда стало жарко, и Алиса подавила желание прижать ладони к щекам.
- Сожалею, госпожа Мобри, - проговорил он, - но сейчас это неразумно. У меня не так много власти в Солано, этот город Башне неподконтролен и обладает множеством вольностей. Лотвуд не желает видеть вас, и мне бы не хотелось злить его. Но как только это станет возможно, я с радостью прибегну к вашей помощи.
Алиса поднялась, и Аррус глянул с еще большим сожалением. Казалось, он хотел бы продолжить беседу. Глаза его при этом блестели. Алисе маг нравился — кто же откажется от внимания красивого мужчины? - но она не собиралась заводить интрижку, тем более с магом Башни. От посланцев Татрионы одни проблемы.
- Я слышал, к вам в дом вломились, - Аррус ободряюще улыбнулся. - Как вы?
- В полнейшем раздрае, - грубовато-честно ответила Алиса.
Итак, взглянуть на тело не удалось, и никакими законными путями не получится и впредь. Лотвуд успел ее возненавидеть, и видеть не желает ту очевидную пользу, которую принесет помощь. Значит, подумала Алиса, нужно как-то по-другому добраться до тела Эдиты.
Проще и разумнее всего было дождаться, пока Аррус не позовет ее. Однако, он похоже, ничего делать не собирается. Впрочем, как бы он не кичился, сколько бы не выпячивал свою принадлежность к Татрионе, здесь, в Солано это особого значения не имеет. Вольности города были велики, и ни один маг не смог бы безнаказанно самоуправствовать. Если Лотвуд пожелает, Майло Арруса вышлют прочь и запретят появляться в Солано еще долго.
Оставался один выход, опасный, который странным образом возбуждал Алису: пробраться в морг тайком. Алиса очень ярко это представляла. Она пролезает в узкое окошко, а Фоун, как это пишут в бульварных романчиках, «стоит на стреме».
Богли будет в ярости.
Однако, нужно же было что-то придумать, и Алиса пошла домой кружным путем, надеясь, что ее осенит по дороге.
Город казался обезлюдевшим. Кажется, новость об ужасном, а главное — дерзком убийстве испугала жителей Солано. Обычно это нелегко было сделать, но сегодня жители города проявили необычное для себя благоразумие. Вскоре Алисе стало не по себе.
Ярко светило солнце, из палисада пахло черемухой, ветерок пересыпал по мостовой легкие белые лепестки, а Алису вдруг прошиб ледяной пот. Она обернулась. Улица была пуста, и нечему было прятаться в тенях. Но — снова это ощущение, будто чьи-то холодные пальцы трогают шею, чьи-то злые глаза сверлят затылок.
Перевязав ленты шляпки, Алиса пошла быстрее. Теперь она пожалела, что выбрала эту дорогу. Часть пути пролегала по узкому проулку, куда ни одно окно не выходило. Справа тянулась глухая стена Пряных складов, а слева — полуразрушенная ограда старого аптекарского огорода. Там давно уже не росло ничего кроме лебеды. Отличное место для засады… Алиса пошла еще быстрее.
Она была готова к нападению, и все же это оказалось неожиданностью. Тяжелое, пахнущее пивом, потом и мокрым сукном тело прижало ее к крошащейся каменной стене. Алиса хотела закричать, но шершавая ладонь зажала ей рот.
- Какие силы ты призвала?! - жарко зашептал ей на ухо Ройс. - Кого на меня наслала, ведьма?!
Прежде им владела страсть, его желание даже было лестно, хотя сам полковник Алисе не нравился. Теперь в его голосе была ненависть, а еще — безумие. Впервые Алиса испугалась по-настоящему. Против полковника, вооруженного как всегда пистолетом и саблей, у нее не было шансов. Не говоря уже о том, что Ройс мог просто задушить ее голыми руками, и был близок к этому.
А еще он мог изнасиловать ее прямо здесь, и это мысль привела Алису в еще больший ужас. Она попыталась сжаться в комок, уйти от удара но кулак обрушился на ее скулу, едва не хрустнула кость. Алиса застонала. Потом что-то щелкнуло в голове, и она начала обиваться — руками, ногами, зубами, если это поможет. Ройс был выше и сильнее. Пускай его военное звание было по сути своей фикцией, формальностью, пускай войны давно уже не велись, но подолгу тренировался на плацу и был записным дуэлянтом. Да и невелика сложность — справиться с женщиной, слабой, а к тому же готовой разрыдаться от боли. Алиса не собиралась доставлять Ройсу подобное удовольствие, но боль всегда пугала ее. Он сильнее сдавил ее горло, выдавливая хрип, выдавливая слезы из глаз, занес руку, а потом все вдруг закончилось. Алиса сползла вниз по стене, сжимая в руках слетевшую с головы шляпку.
- Однообразные у нас с вами отношения…
Алиса быстро подняла взгляд. Реа Серанж стоял напротив красного, набычившегося полковника. Он был выше, стройнее, от него так и веяло спокойствием. Но что он может противопоставить Ройсу? Стоит тому вспомнить про пистолет или взяться за саблю…
- Вам лучше уйти, - мягко сказал Серанж.
- Я убью вас! - прорычал Ройс, но почему-то отступил.
Здесь неудобно, сообразила Алиса. А еще, если он убьет безоружного, об этом непременно прознают в полку. Отмыться от такого позора будет непросто.
- Как угодно, - спокойно сказал Серанж. - Но у меня старомодный стиль фехтования, вам не понравится.
Он продолжил смотреть все так же спокойно и немного холодно, и наконец полковник развернулся на каблуках и ушел. Аила выдохнула с облегчением и уронила голову на колени. Соломка шляпки оцарапала щеку.
- Встать можете? - ласково спросил Серанж, касаясь ее головы.
- Вы мой ангел-хранитель? - спросила Алиса, шмыгнув носом.
- Похоже на то, - хмыкнул Серанж и помог ей подняться.
Алиса качнулась, уткнулась ему в плечо и дала наконец-то волю своим чувствам. Ее трясло от страха, от сдерживаемого напряжения. Руки мягко погладили ее спину, заставляя успокоиться. Потом Реа чуть отстранил ее, взял бережно лицо в ладони и оглядел.
- Синяк.
- У меня есть дома средство…
Прохладные пальцы коснулись ноющей скулы, едва ощутимо, так, что Алиса не почувствовала новой боли. Потом он погладил ее ладонь, вызывая полузнакомое наслаждение.
- Вам повезло, госпожа Мобри, что я узнал, где можно срезать… Идемте, - Серанж обнял ее за плечо, бережно и в то же время по-деловому. - Я отведу вас домой.
- Нет! - в эту минуту Алиса наконец сообразила, о чем говорил полковник. - Отведите меня к Фоун.
Глава двенадцатая
О втором письме сообщает аромат цветов, словно целая оранжерея пахнула на него своим влажным, томным духом. Среди ароматов немало таких, которым здесь нет названия. В то де время под кожей бежит холодок.
- Арраун, - говорит он.
Она словно наяву встает перед его глазами: кожа цвета слоновой кости, фиалковые глаза, волосы как спелая рожь. Вся она увита, усыпана цветами.
Меня пленили, - говорит Арраун, - на сотни лет. Кто надоумил их? Но больше я ничего не знаю. Оставь меня, я отныне полагаюсь на людей.
Он любил ее, эфемерную и плотскую одновременно. Но все, что от нее осталось — аромат цветов. Да и тот медленно тает. Мгновение, и в комнате буднично пахнет сиренью — с улицы.
- О, Небо! - ахнула Фоун, едва увидев Алису. - Что с тобой случилось?!
В эту минуту она раздражала невероятно, маленькая, чистенькая и обманчиво-целомудренная девочка. Все в ней выдавало фальшь.
- Это ты мне скажи, - резче, чем сперва собиралась, отозвалась Алиса. - Кого ты послала следить за Ройсом?
Фоун выглядела по-настоящему озадаченной. Впрочем, уже спустя мгновение она начала готовить какой-то отвар, оставив Алису сидеть на стуле. Реа Серанж стоял рядом, положив руку ей на плечо, и это успокаивало.
- Кого ты послала следить за Ройсом? - повторила Алиса тверже, требуя немедленного ответа. - Он извелся, он считает, что я призвала некие силы, а мы ведь обе знаем, кто из нас двоих ведьма.
- Нет. Моего друга нельзя заметить, - уверенно сказала Фоун.
- Любого можно.
Фоун встревоженно огляделась по сторонам и пробормотала: «онэри!». Алиса не поняла ни слова.
- Что?
Фоун тяжело вздохнула и, обойдя прилавок, осторожно приложила к скуле Алисы остро пахнущую примочку.
- Филу невозможно заметить, - повторила она. - Он — фэйри.
- Что?! - Алиса дернулась и едва не уронила пропитанный отваром бинт. Реа поддержал ее за локоть. - Фэйри?!
