Дарес почувствовал, как горит внутри него ярким пламенем костер ярости Света. Благословленный своим повелителем, Верховный паладин воплощал в себе все его идеалы, был его мечом, карающим и беспощадным. Он шагал по длинному каменному коридору вдоль камер и пыточных, и страх поселялся в сердцах темных, что униженно ждали своей участи. Он видел в их глазах ужас ожидания расправы. Наказания.
«Жаль, что вас здесь так мало», — мрачно подумал Дарес. Он желал бы вовсе избавить мир от темных, но это был долгий путь, а пока он мог наслаждаться слабостью меньшинства.
Коридоры сменялись один за другим. Подвалы Ордена представляли собой целую сеть разветвленных темниц, целый подземный город, скрытый от глаз любопытствующих. Дарес знал, что нет для любого темного участи страшнее, чем оказаться здесь.
Свернув в один из коридоров, он толкнул дубовую дверь. Парочка паладинов, сидящих в караульной, тут же повскакивала со своих мест.
— Милорд, — раздалось в унисон.
Дарес небрежно махнул им, чтобы поднимались с колен, и поинтересовался:
— Есть кто?
— Колдун один. Совсем малец, быстро сломается, — ответил самый языкастый паладин, за что тут же получил незаметный пинок от своего молчаливого товарища. Но Дарес вовсе не собирался отчитывать их. Он прошел к следующей двери, из-за которой вдруг раздался душераздирающий вопль. Дарес шагнул внутрь. В короткий коридор выходило лишь шесть камер, а в самом конце располагалась пыточная. Именно из-за ее двери раздался крик.
Не брезгуя, Дарес зашел. Палач обернулся и, получив разрешающий кивок, продолжил процесс. На этот раз пленника ждала не дыба. К деревянным балкам был прикован совсем еще молоденький паренек, юнец, едва ли ему исполнилось семнадцать. А сейчас он выглядел еще более юным и слабым. Такой несчастный… Губы Дареса изогнулись в зловещей улыбке. Он облокотился о ледяную стену, наблюдая, как в свете факелов пылает измученное лицо парнишки. Он долго кричал, моля о пощаде. Клялся, что он ни при чем, что ничего не делал. Ни при чем? Мальчишка был колдуном, в нем с рождения была Тьма. Хорошо еще, что он попал к паладинам совсем юным, не успев принести боль и смерть в мир.
Такие мысли бродили в голове Дареса, пока он с каким-то маниакальным упоением наблюдал за струйками крови, бегущими по подбородку из прокушенной губы. Каждый раз, когда палач загонял под ногти иглы, пленник принимался кричать и пытался вырваться из кандалов. Он так надоел трудящемуся над ним воину Света, что тот, по привычке, позабыв про наблюдателя, ударил мальчишку. Сильно, наотмашь. Голова пленника дернулась, из носа брызнула кровь. Бледную грудь окропили рубиновые капли. Палач усмехнулся, а потом все же вспомнил о Верховном паладине, который наблюдал за его работой, и неловко обернулся. Но глава Ордена не сделал знак остановиться и никак не выразил свое недовольство. Палач помялся, возвращаясь к пленнику.
Дарес смотрел, как темно-рубиновые капли катятся по бледной коже, слушал, как полный боли крик сходит на нет, как его заменяет неистовая мольба. Столько унижения, столько покорности. Только бы не вернулась прежняя боль, только бы хозяин смилостивился. Это было… удивительно.
«Вот она — полная покорность, — думал Дарес, словно оцепенев душой и телом. — Вот где их место — место всех темных. Только так они могут искупить причиненные страдания».
Палач, чувствуя молчаливое одобрение Верховного паладина, продолжал. Он так разошелся, что… невольно увлекся. В последний раз, совсем тихо вскрикнул молодой колдун, а потом его голова дернулась, глаза закрылись, грудь опустилась. Больше он не сделал ни одного вздоха, и лишь через несколько минут палач понял, что его жертва сбежала от него в самое надежное место — в небытие. К счастью, лишь на время. Но обморок пленника помог очнуться Даресу. Верховный паладин вдруг осознал, как неразумно ему находиться здесь, когда в любой момент Бьёрн может позвать его на охоту за демоном.
Дарес вернулся в свой кабинет на рассвете, и тут же к нему заглянул Бьёрн.
— Пора, мой лорд.
Паладины не мешкали. Дарес горел в предвкушении боя, а ночная прогулка лишь сильнее раззадорила его.
Для путешествия в Квартал Бедняков, имевший весьма дурную славу, пришлось переодеваться. Дарес сменил свой дорогой костюм на вещи попроще, оставил только кольчугу и оружие. Бьёрн дал ему серый залатанный плащ, который истинный лорд никогда бы не надел. В этом тряпье он выглядел как нищий, но по лицу Гофрея понял, что даже так Дарес не сойдет за обитателя городского дна.
— Пойдемте, мой лорд, — смирился с несовершенством мира Бьёрн.
Паладины тайно покинули резиденцию, и уже через пару часов были в Рестании, загнав своих лошадей. Улицы Квартала Бедняков могли поразить только своим убожеством. Раньше Дарес никогда не бывал в этой части города — все его дела и необходимые люди и нелюди жили в более приличных местах. Лишь иногда лорду де Гору приходилось проезжать через Квартал Бедняков, чтобы срезать путь, но это была вынужденная мера. Теперь же он не просто ехал по этим грязным серым улочкам, но еще и вынужден был таиться. Бьёрн нашел им коней попроще, от взгляда на которых Дареса передернуло. Если бы не обстоятельства, он бы никогда даже не приблизился к подобным клячам. Убожество. Но здесь это было нормой. Нет, здесь всадник на любой лошади привлекал внимание, но породистым жеребцам и кобылам здесь точно не было место. А через пару улиц Бьёрн и вовсе заявил, что им нужно оставить коней. Дарес спешился, стараясь не смотреть по сторонам. Как же убого живут люди!
Вдруг из подворотни выскочила серая тень, следом за ней — еще две. Ликаны бросили презрительный взгляд на людей и скрылись за ближайшим углом. Где-то неподалеку раздался горестный женский вой — как раз оттуда, откуда появились ликаны. Дарес с силой сжал рукоять своего благословенного Светом меча и поклялся себе, что если будет нужно, он сожжет Квартал Бедняков дотла, но уничтожит всех тварей Тьмы.
— Скоро? — мрачно поинтересовался Дарес.
— Еще минут пять, — коротко отозвался Бьёрн. Дарес заметил, с какой легкостью лорд Гофрей приспособился к окружающей его обстановке. Видно, вспомнил детство и юность. Вот поэтому Дарес всегда помнил, кто как получил свой титул. Все же есть большая разница.
Чем дальше они продвигались вглубь Квартала, тем омерзительнее вокруг становилось. Запах нечистот, плесени, пота и крови смешался в невыносимый клубок, от которого невозможно было спастись. Дарес не представлял, как могут живые разумные люди жить в этом ужасе. Рабы, рабы собственной бесхребетности и слабости. Если бы они начали бороться за свою жизнь, то могли бы все изменить, а так они прозябали здесь, сидя по уши в грязи и собственных нечистотах, радостно позволяя темным загонять их все глубже вниз, в городское болото. Дарес с презрением глядел на попадающихся им по пути нищих и мысленно обещал, что изменит их жизнь. Он покажет, как они должны существовать. Как только темных не станет, некому будет подавлять людей. Они наконец-то обретут желанную свободу от оков страха.
Спустя четверть часа (а никак не пять минут) паладины оказались на месте. Дарес специально не стал брать с собой никого, кроме Бьёрна, и так посвященного в тайну. Он не желал прослыть безумцем, если все сорвется. К тому же он до конца не был уверен, что Бьёрн не ошибся. Верховный паладин мог рисковать своей жизнью, но не репутацией.
С неба падал мокрый снег, быстро превращавшийся в дождь. Весна возвращалась в Рестанию. Дарес мимоходом стер с лица капли и обратился к Бьёрну:
— В доме еще кто-нибудь живет?
Несмотря на то, что они находились в Квартале Бедняков, этой городской клоаке, домик через улицу был весьма добротным, приличным — по местным меркам. Его соседи казались куда беднее, зато там хотя бы кто-то жил — слышались пьяные крики, ругань и стук. А вот в доме, в котором, как заявлял Бьёрн, притаился демон, словно все вымерло. Тихо и пусто.
— Сейчас — нет, — коротко отозвался Гофрей. — Но мои люди говорили, что демон часто приходил сюда с разными женщинами.
Дарес понимающе хмыкнул. Его все сильнее терзали сомнения. Бьёрн не предоставил никаких доказательств, лишь расплывчатые намеки. Бесспорно, и этого хватило Даресу, чтобы сорваться с места, однако не хотелось бы ошибиться. Слишком желанен успех.
— Твои люди?
— Не из Ордена. Я попросил кое-кого присмотреть. Сейчас они держатся на расстоянии от дома. Нас не увидят, — четко ответил Бьёрн, правильно поняв вопрос своего господина.
— Тогда идем.
К сожалению, незаметно подобраться к дому было невозможно — улица перед ним была пуста. Солнце уже поднялось над городом, но в этой части Рестании люди и нелюди не спешили начинать жить. Нищие и воришки копошились в подворотнях, редкие наемники или грабители (различить их подчас было сложно), озираясь, проходили мимо. Затеряться в толпе не получилось бы, поэтому паладинам, действуя на свой страх и риск, пришлось в открытую пересечь улицу и приблизиться к дому. Уже у самой двери Дарес почуял чужой взгляд. Он обернулся, но из домов с той стороны улицы, откуда они пришли, никто не смотрел на них. Большинство ставен были закрыты или заколочены. Здесь не принято было совать нос в чужие дела.
Дарес кивнул Бьёрну, и тот, не мешкая, толкнул дверь. Не получилось. Паладин попытался выбить дверь с ноги. Та скрипнула, но засов оказался крепче. Тогда Бьёрн плюнул на маскировку и высадил проклятую деревяшку плечом, да с такой силой, что влетел в дом вместе с ней самой. Дарес тут же шагнул следом, вынимая меч из ножен. Его уже ждали. Верховный паладин обладал многими достоинствами и недостатками, но что делало его поистине исключительным, так это его благословление Светом и мастерство воина. С детства Дарес, не желая сил, тренировался. Ни титул, ни долг, ни другие обязанности, даже семья и друзья — ничего не могло его отвлечь от ежедневных тренировок, боев с наставником, другими паладинами и тварями Тьмы. Меч стал продолжением его, и рука Верховного паладина, хоть чаще брала перо, предпочитала тяжесть клинка. Дарес привык быть лучшим, и в искусстве боя не знал равных. Даже Валем, заядлый драчун — по молодости только и делал, что вызывал всех на бой — не мог победить друга. Танец клинков был для Дареса такой же страстью, как и игра с тенями власти. Поэтому стоило ему ступить за порог тихого дома, как он тут же уклонился от атаки. Чужой меч свистнул, разрубая воздух, в паре дюймов от плеча Дареса. Верховный паладин отступил, готовый отразить новый удар. Но враг не спешил атаковать. Дарес безрезультатно вглядывался во тьму дома. Сквозь задернутые шторы, больше напоминавшие половые тряпки, не проглядывало солнце, лишь через дверной проем лился свет, но его не хватало, чтобы вытащить из тьмы всю комнату. Наоборот, казалось, что вместо полутеней, за границей света сгустился полноценный мрак.
Бьёрн подскочил, неловко вытаскивая из ножен свой меч. Рука плохо слушалась его, и Дарес мысленно отметил, что на союзника можно не рассчитывать. Верховный паладин пристально вглядывался во тьму напротив. Вот в черной стене появились два зеленых огня. От них веяло такой жутью, что даже Бьёрн, спокойный и храбрый паладин, отступил, прижимаясь спиной к стене. Дарес не дрогнул — в нем, наоборот, проснулась жажда боя, крови, звона стали. Он шагнул вперед, ничуть не страшась, и призвал Свет. Чистое белое пламя заплясало на лезвии меча. Оно озарило души и сердца Светом, придавая сил и побеждая страх. Огонь прогнал тени, освещая комнату старого бедного дома. Вот только здесь никого не было! Дарес мотнул головой, осматривая первый этаж дома. Слева обнаружилась лестница, даже две. Одна вела наверх, на второй этаж, а другая — в подвал. Ярко, словно сам Свет указал ему путь, Дарес понял, где следует искать врага. Он шагнул вперед, к лестницам, и молча кивнул Бьёрну, указывая вниз. Паладин послушно направился ко входу в подвал. Сам же Дарес быстро поднялся наверх. Он был абсолютно спокоен, зная, что тут никого нет. Он прошел по второму этажу, внимательно рассматривая все вещи, находящиеся там. Если снаружи дом полностью соответствовал обстановке Квартала Бедняков, то внутри нашлись кое-какие различия. Безусловно, мебель здесь была старая, побитая, по углам висела паутина, а пол скрипел так, словно грозился в любую секунду проломиться. Однако обстановка больше соответствовала гнезду каких-нибудь политических заговорщиков. Пьяницы и воры не будут хранить в плесневелых ящиках стола зашифрованные бумаги и кошели с золотом и драгоценностями, а в древнем шкафу с покосившейся дверью местные обитатели точно не стали бы прятать небольшой склад оружия. Здесь жили бедно, а у банд и кланов наемных убийц были своим места, хорошо охраняемые и замаскированные. Дарес хоть и не был знаком лично со всеми этими "господами", но об их повадках был осведомлен и разницу увидеть мог. Если бы не притаившийся в подвале враг, Дарес не отказался бы осмотреть второй этаж повнимательнее, но по его прикидкам Бьёрн как раз должен был спуститься, а значит…
Внизу раздался крик, перешедший в хрип. Дарес шагнул вправо и обрушил на и без того едва живые доски пола пламя Света. Не медля, он ринулся вниз, мягко спрыгивая перед лестницей в подвал и тут же атакую. Он не успел разглядеть противника, но и едва заметной тени хватило, Дарес был уверен в себе. Этим приемом он владел безупречно, от подобного удара невозможно уклониться, а если попытаться заблокировать, то полетишь на землю. Однако враг оказался… лучше него. Он каким-то невообразимым движением меча отразил удар. Даресу, мысленно празднующему победу, пришлось отступить, чтобы в полной мере дать отпор. Враг не медлил, не ждал — он бил. Бил на поражение. Меч Дареса продолжал сиять пламенем Света, и весь первый этаж дома был как на ладони. И неуловимый хозяин — тоже. Даресу было не до наблюдений, но он успел заметить ярко-зеленый блеск глаз — единственное, чем выделялся демон. О да, это был демон, теперь Дарес был уверен. Какой-то частью души он ощущал инородность, чуждость этого создания. Чужой, неправильный, злой — этой твари было не место в их мире. Дарес с радостью бы исправил эту ошибку. Но демон был могущественным, слишком сильным. Даресу казалось, что он вновь оказался в детстве, когда взрослый опытный наставник гонял его по плацу, заставляя отрабатывать упражнения. Противник был не просто силен — он был на голову выше. По сравнению с ним, Дарес был неопытным юнцом, а не лучшим воином Ордена. Не то что атаковать — защищаться не получалось. Даресу пришлось отступить, из последних сил сдерживая напор. Казалось, еще мгновение — и вражеский клинок опустится на его шею. Это был танец на краю пропасти. Победить противника было невозможно, лишь сбежать. Но как раз это Дарес и не мог сделать — он был слишком близок к исполнению своего желания. Он должен был покарать убийцу Валему. И тогда он призвал Свет…
Покровитель откликнулся на истовую просьбу сердца и души своего лучшего воина. Чистое белое пламя пробежало по клинку, а затем вспыхнуло, сжигая все вокруг. Демон отступил, прикрывая глаза и скалясь. Безжалостное пламя Света сжигало все вокруг: стены, потолок, пол. Дарес едва успел отступить на улицу, прежде чем под ним заскрипели в последний раз доски.
«Жаль, что вас здесь так мало», — мрачно подумал Дарес. Он желал бы вовсе избавить мир от темных, но это был долгий путь, а пока он мог наслаждаться слабостью меньшинства.
Коридоры сменялись один за другим. Подвалы Ордена представляли собой целую сеть разветвленных темниц, целый подземный город, скрытый от глаз любопытствующих. Дарес знал, что нет для любого темного участи страшнее, чем оказаться здесь.
Свернув в один из коридоров, он толкнул дубовую дверь. Парочка паладинов, сидящих в караульной, тут же повскакивала со своих мест.
— Милорд, — раздалось в унисон.
Дарес небрежно махнул им, чтобы поднимались с колен, и поинтересовался:
— Есть кто?
— Колдун один. Совсем малец, быстро сломается, — ответил самый языкастый паладин, за что тут же получил незаметный пинок от своего молчаливого товарища. Но Дарес вовсе не собирался отчитывать их. Он прошел к следующей двери, из-за которой вдруг раздался душераздирающий вопль. Дарес шагнул внутрь. В короткий коридор выходило лишь шесть камер, а в самом конце располагалась пыточная. Именно из-за ее двери раздался крик.
Не брезгуя, Дарес зашел. Палач обернулся и, получив разрешающий кивок, продолжил процесс. На этот раз пленника ждала не дыба. К деревянным балкам был прикован совсем еще молоденький паренек, юнец, едва ли ему исполнилось семнадцать. А сейчас он выглядел еще более юным и слабым. Такой несчастный… Губы Дареса изогнулись в зловещей улыбке. Он облокотился о ледяную стену, наблюдая, как в свете факелов пылает измученное лицо парнишки. Он долго кричал, моля о пощаде. Клялся, что он ни при чем, что ничего не делал. Ни при чем? Мальчишка был колдуном, в нем с рождения была Тьма. Хорошо еще, что он попал к паладинам совсем юным, не успев принести боль и смерть в мир.
Такие мысли бродили в голове Дареса, пока он с каким-то маниакальным упоением наблюдал за струйками крови, бегущими по подбородку из прокушенной губы. Каждый раз, когда палач загонял под ногти иглы, пленник принимался кричать и пытался вырваться из кандалов. Он так надоел трудящемуся над ним воину Света, что тот, по привычке, позабыв про наблюдателя, ударил мальчишку. Сильно, наотмашь. Голова пленника дернулась, из носа брызнула кровь. Бледную грудь окропили рубиновые капли. Палач усмехнулся, а потом все же вспомнил о Верховном паладине, который наблюдал за его работой, и неловко обернулся. Но глава Ордена не сделал знак остановиться и никак не выразил свое недовольство. Палач помялся, возвращаясь к пленнику.
Дарес смотрел, как темно-рубиновые капли катятся по бледной коже, слушал, как полный боли крик сходит на нет, как его заменяет неистовая мольба. Столько унижения, столько покорности. Только бы не вернулась прежняя боль, только бы хозяин смилостивился. Это было… удивительно.
«Вот она — полная покорность, — думал Дарес, словно оцепенев душой и телом. — Вот где их место — место всех темных. Только так они могут искупить причиненные страдания».
Палач, чувствуя молчаливое одобрение Верховного паладина, продолжал. Он так разошелся, что… невольно увлекся. В последний раз, совсем тихо вскрикнул молодой колдун, а потом его голова дернулась, глаза закрылись, грудь опустилась. Больше он не сделал ни одного вздоха, и лишь через несколько минут палач понял, что его жертва сбежала от него в самое надежное место — в небытие. К счастью, лишь на время. Но обморок пленника помог очнуться Даресу. Верховный паладин вдруг осознал, как неразумно ему находиться здесь, когда в любой момент Бьёрн может позвать его на охоту за демоном.
Глава 5. Самый опасный враг
Дарес вернулся в свой кабинет на рассвете, и тут же к нему заглянул Бьёрн.
— Пора, мой лорд.
Паладины не мешкали. Дарес горел в предвкушении боя, а ночная прогулка лишь сильнее раззадорила его.
Для путешествия в Квартал Бедняков, имевший весьма дурную славу, пришлось переодеваться. Дарес сменил свой дорогой костюм на вещи попроще, оставил только кольчугу и оружие. Бьёрн дал ему серый залатанный плащ, который истинный лорд никогда бы не надел. В этом тряпье он выглядел как нищий, но по лицу Гофрея понял, что даже так Дарес не сойдет за обитателя городского дна.
— Пойдемте, мой лорд, — смирился с несовершенством мира Бьёрн.
Паладины тайно покинули резиденцию, и уже через пару часов были в Рестании, загнав своих лошадей. Улицы Квартала Бедняков могли поразить только своим убожеством. Раньше Дарес никогда не бывал в этой части города — все его дела и необходимые люди и нелюди жили в более приличных местах. Лишь иногда лорду де Гору приходилось проезжать через Квартал Бедняков, чтобы срезать путь, но это была вынужденная мера. Теперь же он не просто ехал по этим грязным серым улочкам, но еще и вынужден был таиться. Бьёрн нашел им коней попроще, от взгляда на которых Дареса передернуло. Если бы не обстоятельства, он бы никогда даже не приблизился к подобным клячам. Убожество. Но здесь это было нормой. Нет, здесь всадник на любой лошади привлекал внимание, но породистым жеребцам и кобылам здесь точно не было место. А через пару улиц Бьёрн и вовсе заявил, что им нужно оставить коней. Дарес спешился, стараясь не смотреть по сторонам. Как же убого живут люди!
Вдруг из подворотни выскочила серая тень, следом за ней — еще две. Ликаны бросили презрительный взгляд на людей и скрылись за ближайшим углом. Где-то неподалеку раздался горестный женский вой — как раз оттуда, откуда появились ликаны. Дарес с силой сжал рукоять своего благословенного Светом меча и поклялся себе, что если будет нужно, он сожжет Квартал Бедняков дотла, но уничтожит всех тварей Тьмы.
— Скоро? — мрачно поинтересовался Дарес.
— Еще минут пять, — коротко отозвался Бьёрн. Дарес заметил, с какой легкостью лорд Гофрей приспособился к окружающей его обстановке. Видно, вспомнил детство и юность. Вот поэтому Дарес всегда помнил, кто как получил свой титул. Все же есть большая разница.
Чем дальше они продвигались вглубь Квартала, тем омерзительнее вокруг становилось. Запах нечистот, плесени, пота и крови смешался в невыносимый клубок, от которого невозможно было спастись. Дарес не представлял, как могут живые разумные люди жить в этом ужасе. Рабы, рабы собственной бесхребетности и слабости. Если бы они начали бороться за свою жизнь, то могли бы все изменить, а так они прозябали здесь, сидя по уши в грязи и собственных нечистотах, радостно позволяя темным загонять их все глубже вниз, в городское болото. Дарес с презрением глядел на попадающихся им по пути нищих и мысленно обещал, что изменит их жизнь. Он покажет, как они должны существовать. Как только темных не станет, некому будет подавлять людей. Они наконец-то обретут желанную свободу от оков страха.
Спустя четверть часа (а никак не пять минут) паладины оказались на месте. Дарес специально не стал брать с собой никого, кроме Бьёрна, и так посвященного в тайну. Он не желал прослыть безумцем, если все сорвется. К тому же он до конца не был уверен, что Бьёрн не ошибся. Верховный паладин мог рисковать своей жизнью, но не репутацией.
С неба падал мокрый снег, быстро превращавшийся в дождь. Весна возвращалась в Рестанию. Дарес мимоходом стер с лица капли и обратился к Бьёрну:
— В доме еще кто-нибудь живет?
Несмотря на то, что они находились в Квартале Бедняков, этой городской клоаке, домик через улицу был весьма добротным, приличным — по местным меркам. Его соседи казались куда беднее, зато там хотя бы кто-то жил — слышались пьяные крики, ругань и стук. А вот в доме, в котором, как заявлял Бьёрн, притаился демон, словно все вымерло. Тихо и пусто.
— Сейчас — нет, — коротко отозвался Гофрей. — Но мои люди говорили, что демон часто приходил сюда с разными женщинами.
Дарес понимающе хмыкнул. Его все сильнее терзали сомнения. Бьёрн не предоставил никаких доказательств, лишь расплывчатые намеки. Бесспорно, и этого хватило Даресу, чтобы сорваться с места, однако не хотелось бы ошибиться. Слишком желанен успех.
— Твои люди?
— Не из Ордена. Я попросил кое-кого присмотреть. Сейчас они держатся на расстоянии от дома. Нас не увидят, — четко ответил Бьёрн, правильно поняв вопрос своего господина.
— Тогда идем.
К сожалению, незаметно подобраться к дому было невозможно — улица перед ним была пуста. Солнце уже поднялось над городом, но в этой части Рестании люди и нелюди не спешили начинать жить. Нищие и воришки копошились в подворотнях, редкие наемники или грабители (различить их подчас было сложно), озираясь, проходили мимо. Затеряться в толпе не получилось бы, поэтому паладинам, действуя на свой страх и риск, пришлось в открытую пересечь улицу и приблизиться к дому. Уже у самой двери Дарес почуял чужой взгляд. Он обернулся, но из домов с той стороны улицы, откуда они пришли, никто не смотрел на них. Большинство ставен были закрыты или заколочены. Здесь не принято было совать нос в чужие дела.
Дарес кивнул Бьёрну, и тот, не мешкая, толкнул дверь. Не получилось. Паладин попытался выбить дверь с ноги. Та скрипнула, но засов оказался крепче. Тогда Бьёрн плюнул на маскировку и высадил проклятую деревяшку плечом, да с такой силой, что влетел в дом вместе с ней самой. Дарес тут же шагнул следом, вынимая меч из ножен. Его уже ждали. Верховный паладин обладал многими достоинствами и недостатками, но что делало его поистине исключительным, так это его благословление Светом и мастерство воина. С детства Дарес, не желая сил, тренировался. Ни титул, ни долг, ни другие обязанности, даже семья и друзья — ничего не могло его отвлечь от ежедневных тренировок, боев с наставником, другими паладинами и тварями Тьмы. Меч стал продолжением его, и рука Верховного паладина, хоть чаще брала перо, предпочитала тяжесть клинка. Дарес привык быть лучшим, и в искусстве боя не знал равных. Даже Валем, заядлый драчун — по молодости только и делал, что вызывал всех на бой — не мог победить друга. Танец клинков был для Дареса такой же страстью, как и игра с тенями власти. Поэтому стоило ему ступить за порог тихого дома, как он тут же уклонился от атаки. Чужой меч свистнул, разрубая воздух, в паре дюймов от плеча Дареса. Верховный паладин отступил, готовый отразить новый удар. Но враг не спешил атаковать. Дарес безрезультатно вглядывался во тьму дома. Сквозь задернутые шторы, больше напоминавшие половые тряпки, не проглядывало солнце, лишь через дверной проем лился свет, но его не хватало, чтобы вытащить из тьмы всю комнату. Наоборот, казалось, что вместо полутеней, за границей света сгустился полноценный мрак.
Бьёрн подскочил, неловко вытаскивая из ножен свой меч. Рука плохо слушалась его, и Дарес мысленно отметил, что на союзника можно не рассчитывать. Верховный паладин пристально вглядывался во тьму напротив. Вот в черной стене появились два зеленых огня. От них веяло такой жутью, что даже Бьёрн, спокойный и храбрый паладин, отступил, прижимаясь спиной к стене. Дарес не дрогнул — в нем, наоборот, проснулась жажда боя, крови, звона стали. Он шагнул вперед, ничуть не страшась, и призвал Свет. Чистое белое пламя заплясало на лезвии меча. Оно озарило души и сердца Светом, придавая сил и побеждая страх. Огонь прогнал тени, освещая комнату старого бедного дома. Вот только здесь никого не было! Дарес мотнул головой, осматривая первый этаж дома. Слева обнаружилась лестница, даже две. Одна вела наверх, на второй этаж, а другая — в подвал. Ярко, словно сам Свет указал ему путь, Дарес понял, где следует искать врага. Он шагнул вперед, к лестницам, и молча кивнул Бьёрну, указывая вниз. Паладин послушно направился ко входу в подвал. Сам же Дарес быстро поднялся наверх. Он был абсолютно спокоен, зная, что тут никого нет. Он прошел по второму этажу, внимательно рассматривая все вещи, находящиеся там. Если снаружи дом полностью соответствовал обстановке Квартала Бедняков, то внутри нашлись кое-какие различия. Безусловно, мебель здесь была старая, побитая, по углам висела паутина, а пол скрипел так, словно грозился в любую секунду проломиться. Однако обстановка больше соответствовала гнезду каких-нибудь политических заговорщиков. Пьяницы и воры не будут хранить в плесневелых ящиках стола зашифрованные бумаги и кошели с золотом и драгоценностями, а в древнем шкафу с покосившейся дверью местные обитатели точно не стали бы прятать небольшой склад оружия. Здесь жили бедно, а у банд и кланов наемных убийц были своим места, хорошо охраняемые и замаскированные. Дарес хоть и не был знаком лично со всеми этими "господами", но об их повадках был осведомлен и разницу увидеть мог. Если бы не притаившийся в подвале враг, Дарес не отказался бы осмотреть второй этаж повнимательнее, но по его прикидкам Бьёрн как раз должен был спуститься, а значит…
Внизу раздался крик, перешедший в хрип. Дарес шагнул вправо и обрушил на и без того едва живые доски пола пламя Света. Не медля, он ринулся вниз, мягко спрыгивая перед лестницей в подвал и тут же атакую. Он не успел разглядеть противника, но и едва заметной тени хватило, Дарес был уверен в себе. Этим приемом он владел безупречно, от подобного удара невозможно уклониться, а если попытаться заблокировать, то полетишь на землю. Однако враг оказался… лучше него. Он каким-то невообразимым движением меча отразил удар. Даресу, мысленно празднующему победу, пришлось отступить, чтобы в полной мере дать отпор. Враг не медлил, не ждал — он бил. Бил на поражение. Меч Дареса продолжал сиять пламенем Света, и весь первый этаж дома был как на ладони. И неуловимый хозяин — тоже. Даресу было не до наблюдений, но он успел заметить ярко-зеленый блеск глаз — единственное, чем выделялся демон. О да, это был демон, теперь Дарес был уверен. Какой-то частью души он ощущал инородность, чуждость этого создания. Чужой, неправильный, злой — этой твари было не место в их мире. Дарес с радостью бы исправил эту ошибку. Но демон был могущественным, слишком сильным. Даресу казалось, что он вновь оказался в детстве, когда взрослый опытный наставник гонял его по плацу, заставляя отрабатывать упражнения. Противник был не просто силен — он был на голову выше. По сравнению с ним, Дарес был неопытным юнцом, а не лучшим воином Ордена. Не то что атаковать — защищаться не получалось. Даресу пришлось отступить, из последних сил сдерживая напор. Казалось, еще мгновение — и вражеский клинок опустится на его шею. Это был танец на краю пропасти. Победить противника было невозможно, лишь сбежать. Но как раз это Дарес и не мог сделать — он был слишком близок к исполнению своего желания. Он должен был покарать убийцу Валему. И тогда он призвал Свет…
Покровитель откликнулся на истовую просьбу сердца и души своего лучшего воина. Чистое белое пламя пробежало по клинку, а затем вспыхнуло, сжигая все вокруг. Демон отступил, прикрывая глаза и скалясь. Безжалостное пламя Света сжигало все вокруг: стены, потолок, пол. Дарес едва успел отступить на улицу, прежде чем под ним заскрипели в последний раз доски.
