Пара оборотней караулят дорогу, а вон за той дверцей, которая якобы ведет в чулан, есть потайной ход в ближайший лесок. Если паладины вдруг нагрянут, они ничего и никого не найдут.
— Удобно, — одобрила Стелиса, все же не столь хорошо знакомая с уловками темных.
— Да, — подтвердил Ворон и ехидно добавил: — Так что можешь не переживать, что Орден Света сожжет тебя на костре… Ах, вы же не горите. Тогда заколет.
— Язык бы тебе отрезать, — искренне пожелала Стелиса, не ведая, что проходит по уже давно проторенному пути. — И мне нечего бояться, у меня есть разрешение.
— Это откуда? — по-настоящему удивился Ворон. — Их сейчас почти не выдают.
— Все темные, которые живут в поместье леди Таи, получили разрешение от Ордена, — пожала плечами ликанша. — Лет пять назад еще. Леди решила нас обезопасить… Она тогда как раз встречалась с лордом Рэлином де Гором. Он в нее так влюблен был, — хихикнула Стелиса. — Ну леди и воспользовалась подвернувшимся случаем.
Ворон промолчал, но промолчал недовольно. Все желание заигрывать с разносчицами пропало. Вот вроде он не ревнует (еще чего!), но от каждого упоминания давно мертвого паладина-любовничка Таи хочется плеваться, словно кто-то скормил Ворону лимон.
— Но если ты… — начала что-то говорить Стели, однако Ворон ее услышал лишь краем уха. Взгляд его наконец-то выцепил нужного ему нелюдя в толпе пьяных орков, троллей и ликанов.
— Жди меня здесь, — бросил Ворон, последовав за вновь вошедшим. Мужчина очень ловко просочился сквозь толпу, оставаясь при этом незамеченным. Ворон обладал схожими талантами, но все равно ему пришлось ускориться.
Мужчина в сером капюшоне свернул к одной неприметной дверце (не той, за которой начинался тайный ход) и исчез. Ворон последовал за ним. Едва дверь захлопнулась за его спиной, а в лицо пахнуло свежим дыханием летней ночи, как к горлу оборотня прижался кинжал. Впрочем, Ворона это не смутило.
— Темной ночки, Глазастый, — усмехнулся наемник.
Дарес вышел из дома и прошел по тропинке, ведущей в сад. Здесь он был всего пару раз — бессмысленные блуждания его не привлекали, это Найли, свет души его, любила гулять в саду.
Лорд де Гор редко бывал в своем рестанийском доме, слишком сильна была еще в нем боль потери. Иногда ему казалось, что по коридорам бродят призраки Найли, Рики и Рэлина. Дарес решительно отгонял эти бредовые видения, и со временем ему стало легче находиться в доме, в котором когда-то жила его семья. Сегодня, к примеру, он собирал у себя высокопоставленных паладинов и рестанийскую знать. Требовалось заручиться поддержкой последних, а сделать это было проще всего на светском мероприятии.
Слуги неплохо справлялись с подготовкой, однако Дарес заметил, как их нервирует его присутствие. Все текущие дела он уже завершил, так что мог позволить себе отвлечься. Лучше, конечно, было бы провести вечер с бокалом вина и книгой, посиживая в своем любимом кресле у камина, но сегодня, как и почти всегда, лорд де Гор не принадлежал себе. Поэтому он сделал выбор в пользу сада. Бродя по тенистым аллеям, он успел обдумать немало важных вещей и принять несколько серьезных решений.
Внезапно изнутри его кольнул маленький огонек Света. Дарес мгновенно напрягся, хватаясь за меч. Так уж было, это предупреждение, рядом опасность.
Лорд де Гор прошел дальше по тропинке и вышел к каменной ограде, окружавшей дом. Человеческие глаза весьма слабы, Дарес смог уловить в полутьме вечера лишь какое-то движение наверху высокого каменного забора. Кто-то брел по нему, петляя между острыми стальными пиками, вбитыми в камень.
Внезапно незваный гость вскрикнул и упал. Дарес явственно увидел тощий силуэт мальчишки, вряд ли старше восьми-десяти лет.
Убрав меч, лорд де Гор прошел к ограде, пока ребенок пыхтел и пытался встать. Видимо, упал неудачно и что-то себе отшиб, если не сломал. Подойдя ближе, Дарес одной рукой ухватил мальчишку за шиворот и дернул, поднимая, а в другой зажег пламя Света. За секунду его мнение о сорванце изменилось на прямо противоположное. Если до этого Дареса скорее веселил и чуть раздражал мальчишка, который по ошибке свалился к нему в сад, то теперь, разглядев серые глаза и волосы маленького ликана, он преисполнился какой-то темной ярости, желания раздавить эту маленькую букашку сейчас, пока он не вырос в большое чудовище.
Мальчик, словно почуяв настрой человека, схватившего его, вжал голову и вздрогнул. Дарес чувствовал, как горит под его ладонью тощее плечо. Он на мгновение позволил себе чуть больше — скользнул взглядом по худенькой, еще детской фигуре. Это было шагом в пустоту…
Лезвие кинжала прочертило на шее Ворона тонкую алую линию и исчезло. Оборотень хмыкнул:
— Что и требовалось доказать.
Сзади раздался рык.
— Как же ты бесишь!
— Лучше бы поблагодарил, что я явил тебе себя, — ехидно заметил Ворон, оборачиваясь и упираясь взглядом в мрачного кривого ликана — кривого в самом прямом смысле слова. Около сорока лет назад Шеренор неудачно вышел погулять за пределами Рестании и нарвался на патруль паладинов. Из той стычки он вышел весьма побитым, с шрамом в пол-лица и клеймом на репутации порядочного темного. Насколько Ворон знал, Шеренора до сих пор разыскивал Орден — ликан же тогда всех убил. Сам оборотень познакомился с ним примерно через пару лет после той стычки, когда Шеренор попался фелин'сенской страже. Ворон не любил вспоминать о тех временах, когда он — по юности и по дурости — служил на благо людского короля. Освобождение Шеренора стало одним из поводов для очередного понижения в звании, но Ворон не жалел. Ликанов часто хватали и убивали без всякого суда, так что оборотень почти всегда был на стороне темных, а если он о чем и жалел, так это в принципе о своей службе в столице Фелин'Сена. К счастью, он давно уже не маялся дурью.
— Смотрю, ты в наемниках, — криво усмехнулся Шеренор, убирая кинжал за пояс.
— Как будто ты и так не слышал.
— Ты себя переоцениваешь.
— Вовсе нет, — довольно оскалился Ворон и прошел вслед за Шеренором к низенькой деревянной ограде, очерчивающей границу между лесом и внутренним двориком таверны.
Удобно устроившись — развалившись — на грязных ящиках, расставленных у забора, мужчины продолжили разговор.
— Ты пришел похвастаться своим раздутым самомнением, Арон?
Ворон поморщился, услышав свое настоящее имя, и попросил:
— Не называй меня так, а то вспомню былые привычки и арестую тебя, псина сутулая.
— Надорвешься.
— Неа. — Ворон небрежно коснулся пальцами рукояти меча из голубой стали, гибельной для ликанов.
Шеренор усмехнулся и достал из-за пазухи небольшую фляжку. Отпив, он поинтересовался куда серьезнее:
— Так зачем я тебе?
— Хочу убить тебя.
— Воор-р-рон, не бес-си меня, — протянул Шеренор, рыча.
На Ворона его удлинившиеся клыки не оказали никакого эффекта — оборотень зевнул и ловко выхватил из пальцев ликана фляжку, бодро присосавшись к ней. Когда Ворон наконец-то оторвался, то глаза его блестели азартом. Шеренор смотрел на него, как паладин смотрит на стаю недобитых ликанов: вроде неопасны, но так бесят, ведь придется тратить на них силы.
— Мне нужна наводка, — наконец ответил по существу Ворон, возвращая пустую фляжку. — Кстати, хорошая бадяга.
— Угу, только не для тебя, — проворчал Шеренор, убирая флягу за пазуху. — Убить бы тебя, Белый. Эх, да ведь тут целая очередь, наверное. Да?
— Да, — с гордостью ответил оборотень, который искренне считал, что жизнь скучна, если никто не хочет тебя убить. — Так вот…
Ворон так и не успел озвучить свою просьбу. Дверь, ведущая из зала на задний двор, распахнулась, на мгновение тишину ночи разорвали крики и пьяная ругань гуляющих, тьму рассеял свет свечей, а потом все погасло и стихло, оставив лишь два горящих глаза.
Шеренор резко развернулся, потянувшись к кинжалу, но Стелиса успела первой. Огромная серая тень взмыла в воздух и врезалась в ящики — Ворон едва успел отскочить. А вот Шеренора то ли подвела реакция, то ли он опешил от наглости молодой ликанши, но так или иначе его повалили в на землю вместе с ящиками и куском забора. Впрочем, мужчина тут же восстановил свое доброе имя воина, превратившись и, выражаясь языком трущоб, наваляв напавшей на него женщине. Два огромных серых волка сцепились, катаясь по земле и кусая друг друга.
Ворон страдальчески вздохнув, возвел очи к небу, словно там, на темно-синем полотне, усыпанном звездами, был написан ответ на один из самых главных вопросов мироздания: почему все такие тупые?
Увы, ни на этот вопрос, ни на какой другой ответа на небе не было, да и в других местах тоже. Ворон в очередной раз убедился в тщетности бытия и, чтобы не продолжать философствования, так противные его практичной натуре, отошел к противоположному краю двора и, усевшись на еще целый забор, начал насвистывать одну похабную песенку о прекрасных ножках. Спустя десять минут рычание позади него стихло, перейдя в тяжелое дыхание двух утомленных схваткой людей. Нелюдей. Идиотов.
Ворон обернулся и печально потопал в сторону валявшихся в груде деревяшек и прочего хлама ликанов. Шеренор все же вышел победителем из этой схватки, пусть и с минимальным перевесом. Зато теперь он получил счастливую возможность прижать разгоряченную красавицу-ликаншу к земле и хорошо пощупать.
— Неплохо устроился, — усмехнулся Ворон, подходя и кладя руку на свой меч во избежание кровопролитного продолжения. — Хорошие у нее формы, да?
Шеренор, который был более совестливым и менее увлеченным женским полом существом, тут же смутился и вскочил, поправляя сползшую с отсутствующего глаза повязку. Рядом поднялась краснеющая Стелиса, сверкающая злыми глазами в стороны одного похабника.
— Так вы закончили, ребята? — продолжал язвить Ворон. — Что так быстро? Шеренор, ты же ликан, так скоро не должен сдаваться.
— Иди ты, — буркнул мужчина. — Что тебе надо? И этой девке?
— Я не девка!
— Мне тоже интересно, — заверил знакомого Ворон и, повернувшись к Стелисе, уже куда серьезнее спросил: — Ну и что это? Я же сказал: ждать меня.
— Я и ждала, — огрызнулась Стелиса. — Но потом услышала обрывок разговора. Парочка каких-то наемников обсуждала тебя. Дескать, Белого надо убить, прижать хвост птичке. Я обернулась, но их уже след простыл. Пришлось бежать срочно за тобой. Кто же знал, что ты здесь… не умираешь.
— Вот именно, — хмыкнул Ворон, проклиная ту минуту, когда позволил Тивилии себя уговорить. Без девчонок было бы куда спокойнее. Даже Барст не стал бы бросаться на темного, беседующего с Вороном, а вот Стелиса превзошла по глупости всех. — Зачем кидаться-то? Ладно, забыли. Шеренор свою долю удовольствия получил, а тебе я еще припомню твой промах.
Ворон говорили одновременно прислушивался к окружающей их тишине. Вроде бы он не чуял чужое присутствие, однако жизненный опыт подсказывал, что опасность не всегда замечаешь вовремя.
— Теперь мы можем продолжить разговор, или ты еще на кого кинешься? — язвительно поинтересовался Ворон, обходя дворик. Болтать языком он мог в любом состоянии души и тела.
Стелиса сложила руки на груди и молча села на единственный выживший в потасовке ящик. Шеренор облокотился о стену таверны, нарочно не смотря в сторону ликанши. У него на лице явственно было написано, как он "рад" повстречать Ворона и его подружку.
— Шеренор, мне нужен наводчик.
— Тебе указать на выход?
— На вход, — как ни в чем не бывало ответил оборотень, демонстрируя вопиющую наглость. — Мне нужно к темным. Ты понимаешь, к каким.
— Понимаю, — помрачнел Шеренор. — Но помогать не буду. Не хочу умирать раньше времени.
— Мне надо всего лишь прогуляться…
— Нет, Ворон. Ты понимаешь? Темные дают приют лишь тем, кто клянется вечно служить им. Это негласная клятва, мы не сдаем друг друга.
— Тебе напомнить, что я тоже темный?
— Ты оборотень, — усмехнулся Шеренор, складывая руки на груди. — Да и наемник. Все знают, что ты живешь открыто. А нам приходится прятаться.
— А если я скажу, что среди вас завелся предатель? — подкинул вопрос Ворон, резко обернувшись и заметив тень, скользнувшую за угол таверны. Словно ничего не произошло, оборотень направился к парочке ликанов, по пути болтая: — Кто-то пустил чужака в ваш круг.
— Такого не может быть.
— Поспорим? — предложил Ворон, ухмыляясь. — К слову, на тебе долг жизни. Так что я предпочел бы поменьше болтать и побольше делать. Мне нужно к темным, Шеренор, и быстро. Ты знаешь, где у них убежище. И не одно.
Ликан бросил на него недовольный взгляд.
— Ты глухой, Белый? Или тебе подоходчивее объяснить?
Ворон расхохотался:
— Не надо! Я по девочкам, пусть они меня валяют. Тебе того же советую…
Все произошло в одно мгновение: доведенный идиотскими шуточками оборотня Шеренор бросился на Ворона; тот дернулся в сторону, устремляясь к углу здания; Стелиса, чувствуя ярость чужого ликана, тоже напала; из-за угла таверны раздались хрипы; где-то совсем рядом заорал пьяный петух — иначе этот ор было нельзя назвать.
Ворон завернул за угол, вынимая из ножен меч, и увидел, что опоздал. Две кровавые лужицы — это все, что осталось от голов парочки, следящей за Вороном. Работа Барста и Роски, чтоб им!
— Не могли потерпеть секунду? — с досадой выпалил Ворон, загоняя меч в ножны. — Как мне теперь их допрашивать.
— Да-а, без головы не поболтаешь, — протянула Роска, которую ничуть не смутил заслуженный упрек.
Ворон хотел уже высказаться, но тут что-то почуял… Ведомый интуицией и звериным чутьем, он шагнул к Барсту, ближе, еще ближе. Уткнувшись в плечо орка, он принюхался.
— Ты че… — начал Барст, отшатываясь, пока Роска выпучила глаза и хватала ртом воздух.
Впрочем, она быстро пришла в себя и расхохоталась:
— Так ты из этих, что ли? По мужикам?
— Тьфу, дура, — выругался Ворон и, не обращая внимания на глупые шутки орчихи, обратился к Барсту: — С кем ты недавно обжимался?! Женщина! Какая?!
— Да была какая-то девка, — пожал могучими плечами Барст.
— Со всеми разносчица подряд! — фыркнула недовольная Роска, упирая руки в бока.
— Заткнись, — мимоходом бросил Ворон, лихорадочно думая над таинственным запахом, тень которого почуял на друге. — Барст?
— Когда выходил из таверны, врезалась какая-то девка. Тощая. Некрасивая. Не знаю такую. Она на меня как глянула, так сразу жутью потянула. Злая баба, — просто постановил Барст, но из этого корявого рассказа Ворон вычленил главное. Теперь он кое-что знал.
Роска продолжала усмехаться и недовольно коситься на оборотня, но ему было плевать. Молча развернувшись, он направился к забору. Перемахнув через него, он оказался в… пустом дворике. Нет, конечно, здесь была Стелиса, тихо стонущая и держащаяся за окровавленную голову, но она-то как раз была не нужна Ворону.
— Где Шеренор? — мрачно задал вопрос оборотень, и так зная ответ.
— Сб-б-бежал, — простонала ликанша. Роска помогла ей встать, пока Ворон сверлил взглядом темный лес. За спиной раздавались крики и довольно тревожный шум.
— Че эт они? — удивился Барст, еще не успевший проветрить свою хмельную голову. Хотя, он всегда себя так вел.
— Паладины, — односложно ответил Ворон. — Уходим.
— Так это был не петух?
— Следующему, кто задаст мне вопрос, я оторву язык!
— Теперь ты понимаешь тех, кто с тобой общается.
— Удобно, — одобрила Стелиса, все же не столь хорошо знакомая с уловками темных.
— Да, — подтвердил Ворон и ехидно добавил: — Так что можешь не переживать, что Орден Света сожжет тебя на костре… Ах, вы же не горите. Тогда заколет.
— Язык бы тебе отрезать, — искренне пожелала Стелиса, не ведая, что проходит по уже давно проторенному пути. — И мне нечего бояться, у меня есть разрешение.
— Это откуда? — по-настоящему удивился Ворон. — Их сейчас почти не выдают.
— Все темные, которые живут в поместье леди Таи, получили разрешение от Ордена, — пожала плечами ликанша. — Лет пять назад еще. Леди решила нас обезопасить… Она тогда как раз встречалась с лордом Рэлином де Гором. Он в нее так влюблен был, — хихикнула Стелиса. — Ну леди и воспользовалась подвернувшимся случаем.
Ворон промолчал, но промолчал недовольно. Все желание заигрывать с разносчицами пропало. Вот вроде он не ревнует (еще чего!), но от каждого упоминания давно мертвого паладина-любовничка Таи хочется плеваться, словно кто-то скормил Ворону лимон.
— Но если ты… — начала что-то говорить Стели, однако Ворон ее услышал лишь краем уха. Взгляд его наконец-то выцепил нужного ему нелюдя в толпе пьяных орков, троллей и ликанов.
— Жди меня здесь, — бросил Ворон, последовав за вновь вошедшим. Мужчина очень ловко просочился сквозь толпу, оставаясь при этом незамеченным. Ворон обладал схожими талантами, но все равно ему пришлось ускориться.
Мужчина в сером капюшоне свернул к одной неприметной дверце (не той, за которой начинался тайный ход) и исчез. Ворон последовал за ним. Едва дверь захлопнулась за его спиной, а в лицо пахнуло свежим дыханием летней ночи, как к горлу оборотня прижался кинжал. Впрочем, Ворона это не смутило.
— Темной ночки, Глазастый, — усмехнулся наемник.
***
Дарес вышел из дома и прошел по тропинке, ведущей в сад. Здесь он был всего пару раз — бессмысленные блуждания его не привлекали, это Найли, свет души его, любила гулять в саду.
Лорд де Гор редко бывал в своем рестанийском доме, слишком сильна была еще в нем боль потери. Иногда ему казалось, что по коридорам бродят призраки Найли, Рики и Рэлина. Дарес решительно отгонял эти бредовые видения, и со временем ему стало легче находиться в доме, в котором когда-то жила его семья. Сегодня, к примеру, он собирал у себя высокопоставленных паладинов и рестанийскую знать. Требовалось заручиться поддержкой последних, а сделать это было проще всего на светском мероприятии.
Слуги неплохо справлялись с подготовкой, однако Дарес заметил, как их нервирует его присутствие. Все текущие дела он уже завершил, так что мог позволить себе отвлечься. Лучше, конечно, было бы провести вечер с бокалом вина и книгой, посиживая в своем любимом кресле у камина, но сегодня, как и почти всегда, лорд де Гор не принадлежал себе. Поэтому он сделал выбор в пользу сада. Бродя по тенистым аллеям, он успел обдумать немало важных вещей и принять несколько серьезных решений.
Внезапно изнутри его кольнул маленький огонек Света. Дарес мгновенно напрягся, хватаясь за меч. Так уж было, это предупреждение, рядом опасность.
Лорд де Гор прошел дальше по тропинке и вышел к каменной ограде, окружавшей дом. Человеческие глаза весьма слабы, Дарес смог уловить в полутьме вечера лишь какое-то движение наверху высокого каменного забора. Кто-то брел по нему, петляя между острыми стальными пиками, вбитыми в камень.
Внезапно незваный гость вскрикнул и упал. Дарес явственно увидел тощий силуэт мальчишки, вряд ли старше восьми-десяти лет.
Убрав меч, лорд де Гор прошел к ограде, пока ребенок пыхтел и пытался встать. Видимо, упал неудачно и что-то себе отшиб, если не сломал. Подойдя ближе, Дарес одной рукой ухватил мальчишку за шиворот и дернул, поднимая, а в другой зажег пламя Света. За секунду его мнение о сорванце изменилось на прямо противоположное. Если до этого Дареса скорее веселил и чуть раздражал мальчишка, который по ошибке свалился к нему в сад, то теперь, разглядев серые глаза и волосы маленького ликана, он преисполнился какой-то темной ярости, желания раздавить эту маленькую букашку сейчас, пока он не вырос в большое чудовище.
Мальчик, словно почуяв настрой человека, схватившего его, вжал голову и вздрогнул. Дарес чувствовал, как горит под его ладонью тощее плечо. Он на мгновение позволил себе чуть больше — скользнул взглядом по худенькой, еще детской фигуре. Это было шагом в пустоту…
Глава 2. Слабость
Лезвие кинжала прочертило на шее Ворона тонкую алую линию и исчезло. Оборотень хмыкнул:
— Что и требовалось доказать.
Сзади раздался рык.
— Как же ты бесишь!
— Лучше бы поблагодарил, что я явил тебе себя, — ехидно заметил Ворон, оборачиваясь и упираясь взглядом в мрачного кривого ликана — кривого в самом прямом смысле слова. Около сорока лет назад Шеренор неудачно вышел погулять за пределами Рестании и нарвался на патруль паладинов. Из той стычки он вышел весьма побитым, с шрамом в пол-лица и клеймом на репутации порядочного темного. Насколько Ворон знал, Шеренора до сих пор разыскивал Орден — ликан же тогда всех убил. Сам оборотень познакомился с ним примерно через пару лет после той стычки, когда Шеренор попался фелин'сенской страже. Ворон не любил вспоминать о тех временах, когда он — по юности и по дурости — служил на благо людского короля. Освобождение Шеренора стало одним из поводов для очередного понижения в звании, но Ворон не жалел. Ликанов часто хватали и убивали без всякого суда, так что оборотень почти всегда был на стороне темных, а если он о чем и жалел, так это в принципе о своей службе в столице Фелин'Сена. К счастью, он давно уже не маялся дурью.
— Смотрю, ты в наемниках, — криво усмехнулся Шеренор, убирая кинжал за пояс.
— Как будто ты и так не слышал.
— Ты себя переоцениваешь.
— Вовсе нет, — довольно оскалился Ворон и прошел вслед за Шеренором к низенькой деревянной ограде, очерчивающей границу между лесом и внутренним двориком таверны.
Удобно устроившись — развалившись — на грязных ящиках, расставленных у забора, мужчины продолжили разговор.
— Ты пришел похвастаться своим раздутым самомнением, Арон?
Ворон поморщился, услышав свое настоящее имя, и попросил:
— Не называй меня так, а то вспомню былые привычки и арестую тебя, псина сутулая.
— Надорвешься.
— Неа. — Ворон небрежно коснулся пальцами рукояти меча из голубой стали, гибельной для ликанов.
Шеренор усмехнулся и достал из-за пазухи небольшую фляжку. Отпив, он поинтересовался куда серьезнее:
— Так зачем я тебе?
— Хочу убить тебя.
— Воор-р-рон, не бес-си меня, — протянул Шеренор, рыча.
На Ворона его удлинившиеся клыки не оказали никакого эффекта — оборотень зевнул и ловко выхватил из пальцев ликана фляжку, бодро присосавшись к ней. Когда Ворон наконец-то оторвался, то глаза его блестели азартом. Шеренор смотрел на него, как паладин смотрит на стаю недобитых ликанов: вроде неопасны, но так бесят, ведь придется тратить на них силы.
— Мне нужна наводка, — наконец ответил по существу Ворон, возвращая пустую фляжку. — Кстати, хорошая бадяга.
— Угу, только не для тебя, — проворчал Шеренор, убирая флягу за пазуху. — Убить бы тебя, Белый. Эх, да ведь тут целая очередь, наверное. Да?
— Да, — с гордостью ответил оборотень, который искренне считал, что жизнь скучна, если никто не хочет тебя убить. — Так вот…
Ворон так и не успел озвучить свою просьбу. Дверь, ведущая из зала на задний двор, распахнулась, на мгновение тишину ночи разорвали крики и пьяная ругань гуляющих, тьму рассеял свет свечей, а потом все погасло и стихло, оставив лишь два горящих глаза.
Шеренор резко развернулся, потянувшись к кинжалу, но Стелиса успела первой. Огромная серая тень взмыла в воздух и врезалась в ящики — Ворон едва успел отскочить. А вот Шеренора то ли подвела реакция, то ли он опешил от наглости молодой ликанши, но так или иначе его повалили в на землю вместе с ящиками и куском забора. Впрочем, мужчина тут же восстановил свое доброе имя воина, превратившись и, выражаясь языком трущоб, наваляв напавшей на него женщине. Два огромных серых волка сцепились, катаясь по земле и кусая друг друга.
Ворон страдальчески вздохнув, возвел очи к небу, словно там, на темно-синем полотне, усыпанном звездами, был написан ответ на один из самых главных вопросов мироздания: почему все такие тупые?
Увы, ни на этот вопрос, ни на какой другой ответа на небе не было, да и в других местах тоже. Ворон в очередной раз убедился в тщетности бытия и, чтобы не продолжать философствования, так противные его практичной натуре, отошел к противоположному краю двора и, усевшись на еще целый забор, начал насвистывать одну похабную песенку о прекрасных ножках. Спустя десять минут рычание позади него стихло, перейдя в тяжелое дыхание двух утомленных схваткой людей. Нелюдей. Идиотов.
Ворон обернулся и печально потопал в сторону валявшихся в груде деревяшек и прочего хлама ликанов. Шеренор все же вышел победителем из этой схватки, пусть и с минимальным перевесом. Зато теперь он получил счастливую возможность прижать разгоряченную красавицу-ликаншу к земле и хорошо пощупать.
— Неплохо устроился, — усмехнулся Ворон, подходя и кладя руку на свой меч во избежание кровопролитного продолжения. — Хорошие у нее формы, да?
Шеренор, который был более совестливым и менее увлеченным женским полом существом, тут же смутился и вскочил, поправляя сползшую с отсутствующего глаза повязку. Рядом поднялась краснеющая Стелиса, сверкающая злыми глазами в стороны одного похабника.
— Так вы закончили, ребята? — продолжал язвить Ворон. — Что так быстро? Шеренор, ты же ликан, так скоро не должен сдаваться.
— Иди ты, — буркнул мужчина. — Что тебе надо? И этой девке?
— Я не девка!
— Мне тоже интересно, — заверил знакомого Ворон и, повернувшись к Стелисе, уже куда серьезнее спросил: — Ну и что это? Я же сказал: ждать меня.
— Я и ждала, — огрызнулась Стелиса. — Но потом услышала обрывок разговора. Парочка каких-то наемников обсуждала тебя. Дескать, Белого надо убить, прижать хвост птичке. Я обернулась, но их уже след простыл. Пришлось бежать срочно за тобой. Кто же знал, что ты здесь… не умираешь.
— Вот именно, — хмыкнул Ворон, проклиная ту минуту, когда позволил Тивилии себя уговорить. Без девчонок было бы куда спокойнее. Даже Барст не стал бы бросаться на темного, беседующего с Вороном, а вот Стелиса превзошла по глупости всех. — Зачем кидаться-то? Ладно, забыли. Шеренор свою долю удовольствия получил, а тебе я еще припомню твой промах.
Ворон говорили одновременно прислушивался к окружающей их тишине. Вроде бы он не чуял чужое присутствие, однако жизненный опыт подсказывал, что опасность не всегда замечаешь вовремя.
— Теперь мы можем продолжить разговор, или ты еще на кого кинешься? — язвительно поинтересовался Ворон, обходя дворик. Болтать языком он мог в любом состоянии души и тела.
Стелиса сложила руки на груди и молча села на единственный выживший в потасовке ящик. Шеренор облокотился о стену таверны, нарочно не смотря в сторону ликанши. У него на лице явственно было написано, как он "рад" повстречать Ворона и его подружку.
— Шеренор, мне нужен наводчик.
— Тебе указать на выход?
— На вход, — как ни в чем не бывало ответил оборотень, демонстрируя вопиющую наглость. — Мне нужно к темным. Ты понимаешь, к каким.
— Понимаю, — помрачнел Шеренор. — Но помогать не буду. Не хочу умирать раньше времени.
— Мне надо всего лишь прогуляться…
— Нет, Ворон. Ты понимаешь? Темные дают приют лишь тем, кто клянется вечно служить им. Это негласная клятва, мы не сдаем друг друга.
— Тебе напомнить, что я тоже темный?
— Ты оборотень, — усмехнулся Шеренор, складывая руки на груди. — Да и наемник. Все знают, что ты живешь открыто. А нам приходится прятаться.
— А если я скажу, что среди вас завелся предатель? — подкинул вопрос Ворон, резко обернувшись и заметив тень, скользнувшую за угол таверны. Словно ничего не произошло, оборотень направился к парочке ликанов, по пути болтая: — Кто-то пустил чужака в ваш круг.
— Такого не может быть.
— Поспорим? — предложил Ворон, ухмыляясь. — К слову, на тебе долг жизни. Так что я предпочел бы поменьше болтать и побольше делать. Мне нужно к темным, Шеренор, и быстро. Ты знаешь, где у них убежище. И не одно.
Ликан бросил на него недовольный взгляд.
— Ты глухой, Белый? Или тебе подоходчивее объяснить?
Ворон расхохотался:
— Не надо! Я по девочкам, пусть они меня валяют. Тебе того же советую…
Все произошло в одно мгновение: доведенный идиотскими шуточками оборотня Шеренор бросился на Ворона; тот дернулся в сторону, устремляясь к углу здания; Стелиса, чувствуя ярость чужого ликана, тоже напала; из-за угла таверны раздались хрипы; где-то совсем рядом заорал пьяный петух — иначе этот ор было нельзя назвать.
Ворон завернул за угол, вынимая из ножен меч, и увидел, что опоздал. Две кровавые лужицы — это все, что осталось от голов парочки, следящей за Вороном. Работа Барста и Роски, чтоб им!
— Не могли потерпеть секунду? — с досадой выпалил Ворон, загоняя меч в ножны. — Как мне теперь их допрашивать.
— Да-а, без головы не поболтаешь, — протянула Роска, которую ничуть не смутил заслуженный упрек.
Ворон хотел уже высказаться, но тут что-то почуял… Ведомый интуицией и звериным чутьем, он шагнул к Барсту, ближе, еще ближе. Уткнувшись в плечо орка, он принюхался.
— Ты че… — начал Барст, отшатываясь, пока Роска выпучила глаза и хватала ртом воздух.
Впрочем, она быстро пришла в себя и расхохоталась:
— Так ты из этих, что ли? По мужикам?
— Тьфу, дура, — выругался Ворон и, не обращая внимания на глупые шутки орчихи, обратился к Барсту: — С кем ты недавно обжимался?! Женщина! Какая?!
— Да была какая-то девка, — пожал могучими плечами Барст.
— Со всеми разносчица подряд! — фыркнула недовольная Роска, упирая руки в бока.
— Заткнись, — мимоходом бросил Ворон, лихорадочно думая над таинственным запахом, тень которого почуял на друге. — Барст?
— Когда выходил из таверны, врезалась какая-то девка. Тощая. Некрасивая. Не знаю такую. Она на меня как глянула, так сразу жутью потянула. Злая баба, — просто постановил Барст, но из этого корявого рассказа Ворон вычленил главное. Теперь он кое-что знал.
Роска продолжала усмехаться и недовольно коситься на оборотня, но ему было плевать. Молча развернувшись, он направился к забору. Перемахнув через него, он оказался в… пустом дворике. Нет, конечно, здесь была Стелиса, тихо стонущая и держащаяся за окровавленную голову, но она-то как раз была не нужна Ворону.
— Где Шеренор? — мрачно задал вопрос оборотень, и так зная ответ.
— Сб-б-бежал, — простонала ликанша. Роска помогла ей встать, пока Ворон сверлил взглядом темный лес. За спиной раздавались крики и довольно тревожный шум.
— Че эт они? — удивился Барст, еще не успевший проветрить свою хмельную голову. Хотя, он всегда себя так вел.
— Паладины, — односложно ответил Ворон. — Уходим.
— Так это был не петух?
— Следующему, кто задаст мне вопрос, я оторву язык!
— Теперь ты понимаешь тех, кто с тобой общается.
