— Д-да, да, — заикаясь, ответил он, продолжая сверлить ее взглядом. — А вы?
— Тоже. Я пойду, Вифт, хотелось бы успеть на ужин.
— К кому?! — вдруг резко спросил он и даже подался вперед. Но потерпел не меньшую неудачу, чем его предшественник. Лисари еще ни один мужчина не поймал.
— Мне пора, Вифт, — крикнула она уже из толпы, чей поток быстро унес ее на другой конец площади. Оставалось надеяться, что на сегодня с неприятными встречами у нее покончено. Хотя нет, была еще одна.
Она тщательно готовилась к этой встрече. На трюмо стояли флакончика с разными маслами и другими маленькими женскими секретиками. Лисари уже с полчаса трудилась над прической. Обычно она свивала косички кольцами, выпуская на волю лишь косую челку, но сегодня был особенный вечер. Наконец она осталась довольна своим отражением и принялась за следующий элемент внешнего вида. Подобрать красивое платье при ее животе было трудновато, но если Бегра заводит ее вид, то она ничем его уже не ухудшит. После недолгих колебаний она остановила свой выбор на свободном шелковом платье винного цвета с неплохим декольте и длинными расходящимися рукавами. Сверху на плечи лег плащ — все же даже летние ночи в трущобах Квартала Бедняков были холодны. К тому же ей не нужно внимание чужих глаз.
Капюшон надежно скрыл ее лицо, и Лисари, вопреки своим убеждениями и обещаниям, отправилась на встречу с Бегром. На улице еще было светло, и фонари горели через один — лучше бы чиновники из ратуши занимались обустройством города, чем третированием ни в чем неповинных торговцев!
Место, в котором обосновался Бегр, едва ли можно было отличить от окружающих притонов. Лисари старалась не морщится, пока поднималась по лестнице вслед за старым знакомым с базара. Тот ухмылялся и периодически косился на эльфийку, но та оставалась невозмутима. Комната, в которую ее привела, походила больше на спальню в каком-то низкопробном бордельчике из портового района, а не на любовное гнездышко.
«Мог бы подобрать что-то более достойное», — мысленно фыркнула недовольная Лисари, но послушно вошла внутрь. Дверь за ее спиной захлопнулась, после чего щелкнул замок. Как мило. Знали бы все эти мужчины, сколько раз она проходила через подобное. Она ничего не боится — только за своего малыша.
Бегр развалился в кресле у камина — если так можно было назвать эти предметы. У Лисари на языке вертелось более хлесткое название, но она сдержалась. Вместо этого она прошла к мужчине и покорно опустилась на колени.
— И стоило столько бегать? — поинтересовался он, раздевая ее взглядом. Лисари скромно потупила глаза.
— Я спросил! Отвечай!
Пощечина обожгла щеку. Она послушно подняла голову, чтобы он мог увидеть ее "стыд" и "покорность". О демон, как она отвыкла от этих игр, так любимых мужчинами.
— Не стоило… господин Бегр.
— Вот именно, — ухмыльнулся бандит. — Поработай-ка.
Лисари трясущимися руками (нет, ну хорошо же играет!) расстегнула ремень.
— Смелее! — хохотнул мужчина, запрокидывая голову и вливая в себя очередную порцию алкоголя.
И Лисари приступила. Очень скоро вино — дешевое, кстати — перестало интересовать Бегра. Естественно! Лэи из "Бархатной ночи" хорошо работала ротиком, а ее юркий язычок доставлял неземное удовольствие. Бегра хватило ненадолго — и слава Забытым Богам! — Лисари уже устала притворяться. Все же отвыкла изображать страсть, когда хочется выблевать ему всю его сперму или — еще лучше — откусить к демон этот вонючий член.
Когда мужчина достиг пика, она незаметно расколола зубом капсулу, которую прятала за щекой, и по рту вместе с горьким семенем разлилось вязкое масло. Пока глава шайки находился в прострации, она ловко размазала языком по опадающему члену зелье, а потом проглотила остатки, подавляя рвотный рефлекс.
— Хорошая девочка, — потрепал он ее по голове. У него уже заплетался язык от выпитого, но Лисари готова была поспорить, что его хватит еще надолго. Вернее, хватило бы, если бы она ему не "помогла". Но он еще не понял, что что-то изменилось, и продолжал глумиться над ней. Лисари послушно выслушала все непристойности, которые очередной экземпляр членоносца решил ей сообщить, а потом покорно легла на кровать и даже раздвинула ноги. Бегр долго взбирался, вино внутри подводило его, а потом… у него не получилось.
«У кого-то не встал», — мысленно хихикнула Лисари, наблюдая за злым выражением Бегра. Да, "боец" так и остался лежать. А она ждала момента, когда пора будет выступать ей.
— Тварь! — он вновь ударил ее, да с такой силой, что она слетела с кровати, только чудом (и благодаря эльфийской ловкости) не упав на живот. — Сука!
Он собирался развить эту тему, но ему не дали. Подскочив, Лисари упала перед ним на колени и зарыдала, причитая:
— Я говорила! Я страшная! Меня никто не хочет! Никто ме-еня не хоч-чет! Я ни-икого не возбуждаю! Я такая страшная!
Ее завывания пробились даже через пьяный разум Бегра. Он так и застыл с поднятым кулаком, лихорадочно думая. Она подкинула ему хорошее объяснение его "немощи".
— Я слишком много выпил, — пробормотал он, а потом громче добавил: — Хватит выть, шлюха. Одевайся и катись отсюда.
Она мгновенно замолкла, подскочила и принялась натягивать разорванное платье. Но едва она рискнула пройти к двери, как он схватил ее за волосы и, притянув к себе, прошептал:
— И в следующий раз обслужишь меня лучше, шлюха.
Она едва не разбила лицо о дверь, когда он швырнул ее вперед. Благо, что ее все же выпустили, и она, сломя голову, ринулась прочь, под гогот прихлебателей Бегра, пирующих внизу. Прохладный вечерний воздух стал спасением для нее. Не обращая внимание на тяжесть, бешено колотящееся сердце и боль в животе, она пробежала несколько улиц, пока не уверилась, что ее с этим уродом разделяет достаточное расстояние. Оперевшись о стену в каком-то грязном переулке — а ведь это уже был Торговый Квартал! — она пыталась отдышаться. Когда наконец тело стало ее слушаться, а разум чуть прояснился, она первым делом засунул в рот два пальца и самым неприятным способом избавилась от всей той гадости, которую ее сегодня заставили проглотить.
— Хоть с одним разобралась, — пробормотала Лисари, утирая лицо рукавом платья — то все равно можно было выкидывать. Хорошо хоть плащ скрывал ее бедственное положение — во всех смыслах этого слова. Но жарко в нем было — ужас! Все же лето уже вступило в свои права, поэтому Лисари чуть ослабила завязки, позволяя свежему ночному ветерку принести ей желанную прохладу.
Теперь она уверенным шагом направлялась к дому. Ее авантюра увенчалась успехом, и радость ее была вполне заслужена. Не можешь победить — сделай так, чтобы к тебе потеряли интерес. Бегр еще не знает, что его маленькая лежащая проблема теперь с ним надолго. Зелье, которым она столь оригинально угостила его член они с девочками из "Бархатной ночи" использовали против некоторых особо ретивых клиентов, когда надо было успокоить их пораньше. Но она еще и добавила в этот состав цмин или, как его называли южане, песчаный златоцвет — безобидная травка, обладающая ужасающим эффектом усиливать действие любого зелья. Лисари не была алхимиком, но той дозы, что досталась сегодня Бегру, должно было хватить на несколько месяцев. Так что пока у главаря бандитской шайки будут проблемы посерьезней одной эльфийки.
Довольная Лисари завернула за угол и замерла… глядя в голубые глаза на угольно-черном лице эльфа. Миг они смотрели друг на друга, словно что-то здесь было, что-то между ними, что не давало ни пошевелиться, ни шагнуть навстречу, ни убежать. Сердце Лисари забилось еще сильнее, когда ей по глазам резанули до боли знакомые черты. Она сразу поняла, что перед ней Милый, самый трепетный из троицы дроу-убийц. Как иронично. Но сейчас ее не волновало ничего, кроме этих голубых глаз. Как давно они не виделись — шесть месяцев! А ведь раньше они делали перерыв почти на год, но сейчас для Лисари словно прошла целая жизнь. Ее так тянуло к нему, к ним… А он стоял и смотрел, не зная ничего. Ей так хотелось закричать от отчаяния. Все, что она до этого делала, показалось ей мерзким. Как она могла настолько опуститься, чтобы делать минет какому-то грязному бандиту, а потом еще и позволять себя лапать. Вмиг она почувствовала себя ничтожной, недостойной. Хотелось забыть обо всем, повиснуть на шее у Милого и попросить ее любимых дроу убить всех этих мужиков, домогающихся ее…
Но этот проникновенный момент длился недолго. Вот дроу опустил взгляд, и зрачки его расширились, заполняя чернотой голубую радужку. Проклятое тонкое платье великолепно обрисовывало ее выступающий живот. Лисари видела, как меняются на ранее каменном лице темного эльфа выражения: непонимание, удивление, осознание и — самое страшное — вопрос.
— Ты… — начал он, но она вдруг завопила:
— Это случайность! — и побежала. Потому что весь флер от встречи с бывшим любовником развеялся, стоило Лисари вспомнить, какую угрозу он представляет для ее малыша. Только не его! И она побежала, в отчаянии понимая, что долго не продержится. Он бы догнал ее, даже если бы она не носила ребенка. Но удача в этот вечер была на стороне Лисари. По улице, на которую она выбежала, ехали всадники в белых плащах. У двоих были изображены синие кресты — паладины, а с ними еще трое послушников-Видящих.
Лисари бросилась прямо к ним, вопя на полквартала:
— Лорды, помогите! Спасите меня!
Мужчины обернулись, двое из них спешились. Она ринулась к ним, повисла на шее у одного из "счастливчиков" и принялась всхлипывать — мужчины всегда становятся более покладистыми, когда видят женские слезы.
— Что случилось? Отвечай, дитя, — заботливо промолвил один из паладинов. Он выглядел стариком рядом с молодыми послушниками.
— Темный, — быстро ответила Лисари, утирая слезы. — Там темный эльф! — она указала на подворотню, в которой повстречала Милого.
Видимо, ее потрепанный внешний вид — разорванное платье, зеленоватый цвет лица и округлый живот — убедил воинов Света в правдивости ее слов (или хотя части), и паладины, быстро спешившись, отправились в нужном направлении, прихватив с собой двоих послушников. Третий остался с Лисари, потерянным взглядом уставившись ей в декольте.
Через несколько минут паладины вернулись, и старший мрачно произнес;
— Создание Тьмы действительно бродит по этим улицам. Он смог скрыться от нас. Необходимо оповестить Орден о новой угрозе. — А потом он повернулся к все еще "плачущей" Лисари: — Вы не пострадали, леди?
— Нет, просто испугалась, — пролепетала она, моля Забытых Богов, чтобы паладинов сейчас больше интересовал дроу, и они отпустили ее.
— Вас спас Свет, — убежденно произнес старший, а послушники кивнули. — Мои воины проводят вас до дома, чтобы больше ни одна тварь Тьмы не посмела коснуться вас.
— Благодарю. — Она действительно была благодарна.
Двое послушников довели ее до дома, благо было недалеко, и на этом ночное приключение закончилось. На следующий день Лисари узнала, что по всей Рестании ходят тревожные слухи: Орден Света усилил патрули в черте города и призвал дополнительные силы из главной резиденции. Паладины искали темного, проникшего в Рестанию. Все были уверены, что это очень сильный прислужник Тьмы. Горожане в страхе переглядывались, а воины Света буквально наводнили город. Если раньше у дроу был шанс с ней встретиться, то теперь — Лисари понимала это ясно — между ними лежала вся Рестания и половина Ордена Света. И несмотря на глухую боль в сердце, ее это радовало. Это служило защитой ее малышу.
Ее каштановые кудри раскинулись по исписанным чернилами пергаментам. Подол пышного платья волной лег на грудь, прикрытую корсетом. Молочная кожа бедер приковывал взгляд, ее хотелось ласкать вечность.
Он погружался в нее, чувствуя, как она сжимает его, как пульсирует ее лоно, принимая его. Она сводила его с ума. Один взгляд на нее, такую беззащитную, под ним, заводил его больше всех стонов. Но ее стоны были прекрасны. Слетая с розовых губ, невольные свидетели их страсти.
Ее нежная шея так и манила оставить на ней свою метку, и он, не удержавшись, прикусил кожу, чувствуя, как под языком бьется жилка… А потом резко толкнулся, входя до упора и заставляя ее трепетать под ним. Единственным, кто мог доставить ей это бесконечное удовольствие…
— Пап!
Уткнувшись носом в каштановые кудри, сейчас он был способен произнести только одно — отборную ругань. И даже хес'си под ним лишь тяжело дышала, и не было слышно ее привычного для подобных ситуаций смеха.
Велиот облокотился о стену рядом с дверью и еще раз, осторожно постучал. Шэд с сочувствием посмотрел на него и продолжил делать вид, что работает. Наконец щелкнул замок. Дверь распахнулась, принц подобрался, но из кабинета вышла мама и, даже не глянув на него, покинула приемную. Не упуская возможности, Велиот шмыгнул внутрь. Отец стоял к нему спиной и раскладывал на столе бумажки.
— Пап.
— Что?
Похоже, кто-то уже успел сегодня довести папу до бешенства.
— Ты мог бы нам помочь?
— Нам? — в голосе отца мелькнуло удивление, и он обернулся. — И сколько вас?
— Нам — это нам, — "логично" пояснил нервничающий Велиот. — То есть твоим сыновьям. Младшим.
— Хорошо, что не всем, — съязвил отец, перестав терзать бумаги, и, облокотившись о столешницу и сложив руки на груди, пристально посмотрел на Велиота. — И где две другие твои половинки?
— Они в Рестании.
Вот теперь на лице папы явственно проступило удивление. Конечно, все ведь знают, что близнецы неразлучны. Нет, они могли разойтись на день или два, если того требовали обстоятельства, но вот так, разъехаться в разные стороны, терпеть разлуку почти месяц, разделяемые четвертью мира — это было что-то новое. Велиот и сам чувствовал пустоту и одиночество без братьев. Только настоящая нужда заставила его пойти на это, а также просить помощи у отца. А все началось с той ночи, когда Винетт встретил Косички…
…Велиот разбирал отчеты других агентов, пока Веррсон строчил их собственный — отцу, про отправленное в столицу золото, — когда дверь распахнулась, и в комнату ввалился Винетт.
— У нас проблемы.
— Мы знаем, — скучающим тоном ответил Веррсон, но движимый братским чувством тревоги — их связи близнецов — обернулся. То же сделал и Велиот. Винетт выглядел каким-то растрепанным, хотя внешний вид его был безукоризнен.
— Что случилось? — хором спросили близнецы.
— Я видел Косички.
— Где?!
— Там, где видел, ее уже нет.
— Хочешь сказать, ты ее упустил?
— Да! — взорвался Винетт, падая в кресло и запуская пальцы в заплетенные волосы, ероша их и трепля сложную прическу из кос. — Она выбежала на улицу, а там ехали паладины. Один очень мощный. Он меня сразу почуял своим Светом, когда запустил Поисковик. Меня так накрыло от этого, еле смог уйти.
— Теперь вся Рестания всполошится, — покачал головой Велиот и все же не удержался: — Папа нас убьет.
— Дважды, — подтвердил Веррсон. — Но важнее то, как теперь искать Косички? Орден же будет лет пять преследовать нас, пока наконец не успокоится.
— Нет, это не главное, — вдруг возразил Винетт, поднимая взгляд на братьев. — Косички… Она… Она ждет ребенка. И это явно уже.
— Что?! Вот же…
— Согласен. Винетт, ты прямо уверен?
— Тоже. Я пойду, Вифт, хотелось бы успеть на ужин.
— К кому?! — вдруг резко спросил он и даже подался вперед. Но потерпел не меньшую неудачу, чем его предшественник. Лисари еще ни один мужчина не поймал.
— Мне пора, Вифт, — крикнула она уже из толпы, чей поток быстро унес ее на другой конец площади. Оставалось надеяться, что на сегодня с неприятными встречами у нее покончено. Хотя нет, была еще одна.
***
Она тщательно готовилась к этой встрече. На трюмо стояли флакончика с разными маслами и другими маленькими женскими секретиками. Лисари уже с полчаса трудилась над прической. Обычно она свивала косички кольцами, выпуская на волю лишь косую челку, но сегодня был особенный вечер. Наконец она осталась довольна своим отражением и принялась за следующий элемент внешнего вида. Подобрать красивое платье при ее животе было трудновато, но если Бегра заводит ее вид, то она ничем его уже не ухудшит. После недолгих колебаний она остановила свой выбор на свободном шелковом платье винного цвета с неплохим декольте и длинными расходящимися рукавами. Сверху на плечи лег плащ — все же даже летние ночи в трущобах Квартала Бедняков были холодны. К тому же ей не нужно внимание чужих глаз.
Капюшон надежно скрыл ее лицо, и Лисари, вопреки своим убеждениями и обещаниям, отправилась на встречу с Бегром. На улице еще было светло, и фонари горели через один — лучше бы чиновники из ратуши занимались обустройством города, чем третированием ни в чем неповинных торговцев!
Место, в котором обосновался Бегр, едва ли можно было отличить от окружающих притонов. Лисари старалась не морщится, пока поднималась по лестнице вслед за старым знакомым с базара. Тот ухмылялся и периодически косился на эльфийку, но та оставалась невозмутима. Комната, в которую ее привела, походила больше на спальню в каком-то низкопробном бордельчике из портового района, а не на любовное гнездышко.
«Мог бы подобрать что-то более достойное», — мысленно фыркнула недовольная Лисари, но послушно вошла внутрь. Дверь за ее спиной захлопнулась, после чего щелкнул замок. Как мило. Знали бы все эти мужчины, сколько раз она проходила через подобное. Она ничего не боится — только за своего малыша.
Бегр развалился в кресле у камина — если так можно было назвать эти предметы. У Лисари на языке вертелось более хлесткое название, но она сдержалась. Вместо этого она прошла к мужчине и покорно опустилась на колени.
— И стоило столько бегать? — поинтересовался он, раздевая ее взглядом. Лисари скромно потупила глаза.
— Я спросил! Отвечай!
Пощечина обожгла щеку. Она послушно подняла голову, чтобы он мог увидеть ее "стыд" и "покорность". О демон, как она отвыкла от этих игр, так любимых мужчинами.
— Не стоило… господин Бегр.
— Вот именно, — ухмыльнулся бандит. — Поработай-ка.
Лисари трясущимися руками (нет, ну хорошо же играет!) расстегнула ремень.
— Смелее! — хохотнул мужчина, запрокидывая голову и вливая в себя очередную порцию алкоголя.
И Лисари приступила. Очень скоро вино — дешевое, кстати — перестало интересовать Бегра. Естественно! Лэи из "Бархатной ночи" хорошо работала ротиком, а ее юркий язычок доставлял неземное удовольствие. Бегра хватило ненадолго — и слава Забытым Богам! — Лисари уже устала притворяться. Все же отвыкла изображать страсть, когда хочется выблевать ему всю его сперму или — еще лучше — откусить к демон этот вонючий член.
Когда мужчина достиг пика, она незаметно расколола зубом капсулу, которую прятала за щекой, и по рту вместе с горьким семенем разлилось вязкое масло. Пока глава шайки находился в прострации, она ловко размазала языком по опадающему члену зелье, а потом проглотила остатки, подавляя рвотный рефлекс.
— Хорошая девочка, — потрепал он ее по голове. У него уже заплетался язык от выпитого, но Лисари готова была поспорить, что его хватит еще надолго. Вернее, хватило бы, если бы она ему не "помогла". Но он еще не понял, что что-то изменилось, и продолжал глумиться над ней. Лисари послушно выслушала все непристойности, которые очередной экземпляр членоносца решил ей сообщить, а потом покорно легла на кровать и даже раздвинула ноги. Бегр долго взбирался, вино внутри подводило его, а потом… у него не получилось.
«У кого-то не встал», — мысленно хихикнула Лисари, наблюдая за злым выражением Бегра. Да, "боец" так и остался лежать. А она ждала момента, когда пора будет выступать ей.
— Тварь! — он вновь ударил ее, да с такой силой, что она слетела с кровати, только чудом (и благодаря эльфийской ловкости) не упав на живот. — Сука!
Он собирался развить эту тему, но ему не дали. Подскочив, Лисари упала перед ним на колени и зарыдала, причитая:
— Я говорила! Я страшная! Меня никто не хочет! Никто ме-еня не хоч-чет! Я ни-икого не возбуждаю! Я такая страшная!
Ее завывания пробились даже через пьяный разум Бегра. Он так и застыл с поднятым кулаком, лихорадочно думая. Она подкинула ему хорошее объяснение его "немощи".
— Я слишком много выпил, — пробормотал он, а потом громче добавил: — Хватит выть, шлюха. Одевайся и катись отсюда.
Она мгновенно замолкла, подскочила и принялась натягивать разорванное платье. Но едва она рискнула пройти к двери, как он схватил ее за волосы и, притянув к себе, прошептал:
— И в следующий раз обслужишь меня лучше, шлюха.
Она едва не разбила лицо о дверь, когда он швырнул ее вперед. Благо, что ее все же выпустили, и она, сломя голову, ринулась прочь, под гогот прихлебателей Бегра, пирующих внизу. Прохладный вечерний воздух стал спасением для нее. Не обращая внимание на тяжесть, бешено колотящееся сердце и боль в животе, она пробежала несколько улиц, пока не уверилась, что ее с этим уродом разделяет достаточное расстояние. Оперевшись о стену в каком-то грязном переулке — а ведь это уже был Торговый Квартал! — она пыталась отдышаться. Когда наконец тело стало ее слушаться, а разум чуть прояснился, она первым делом засунул в рот два пальца и самым неприятным способом избавилась от всей той гадости, которую ее сегодня заставили проглотить.
— Хоть с одним разобралась, — пробормотала Лисари, утирая лицо рукавом платья — то все равно можно было выкидывать. Хорошо хоть плащ скрывал ее бедственное положение — во всех смыслах этого слова. Но жарко в нем было — ужас! Все же лето уже вступило в свои права, поэтому Лисари чуть ослабила завязки, позволяя свежему ночному ветерку принести ей желанную прохладу.
Теперь она уверенным шагом направлялась к дому. Ее авантюра увенчалась успехом, и радость ее была вполне заслужена. Не можешь победить — сделай так, чтобы к тебе потеряли интерес. Бегр еще не знает, что его маленькая лежащая проблема теперь с ним надолго. Зелье, которым она столь оригинально угостила его член они с девочками из "Бархатной ночи" использовали против некоторых особо ретивых клиентов, когда надо было успокоить их пораньше. Но она еще и добавила в этот состав цмин или, как его называли южане, песчаный златоцвет — безобидная травка, обладающая ужасающим эффектом усиливать действие любого зелья. Лисари не была алхимиком, но той дозы, что досталась сегодня Бегру, должно было хватить на несколько месяцев. Так что пока у главаря бандитской шайки будут проблемы посерьезней одной эльфийки.
Довольная Лисари завернула за угол и замерла… глядя в голубые глаза на угольно-черном лице эльфа. Миг они смотрели друг на друга, словно что-то здесь было, что-то между ними, что не давало ни пошевелиться, ни шагнуть навстречу, ни убежать. Сердце Лисари забилось еще сильнее, когда ей по глазам резанули до боли знакомые черты. Она сразу поняла, что перед ней Милый, самый трепетный из троицы дроу-убийц. Как иронично. Но сейчас ее не волновало ничего, кроме этих голубых глаз. Как давно они не виделись — шесть месяцев! А ведь раньше они делали перерыв почти на год, но сейчас для Лисари словно прошла целая жизнь. Ее так тянуло к нему, к ним… А он стоял и смотрел, не зная ничего. Ей так хотелось закричать от отчаяния. Все, что она до этого делала, показалось ей мерзким. Как она могла настолько опуститься, чтобы делать минет какому-то грязному бандиту, а потом еще и позволять себя лапать. Вмиг она почувствовала себя ничтожной, недостойной. Хотелось забыть обо всем, повиснуть на шее у Милого и попросить ее любимых дроу убить всех этих мужиков, домогающихся ее…
Но этот проникновенный момент длился недолго. Вот дроу опустил взгляд, и зрачки его расширились, заполняя чернотой голубую радужку. Проклятое тонкое платье великолепно обрисовывало ее выступающий живот. Лисари видела, как меняются на ранее каменном лице темного эльфа выражения: непонимание, удивление, осознание и — самое страшное — вопрос.
— Ты… — начал он, но она вдруг завопила:
— Это случайность! — и побежала. Потому что весь флер от встречи с бывшим любовником развеялся, стоило Лисари вспомнить, какую угрозу он представляет для ее малыша. Только не его! И она побежала, в отчаянии понимая, что долго не продержится. Он бы догнал ее, даже если бы она не носила ребенка. Но удача в этот вечер была на стороне Лисари. По улице, на которую она выбежала, ехали всадники в белых плащах. У двоих были изображены синие кресты — паладины, а с ними еще трое послушников-Видящих.
Лисари бросилась прямо к ним, вопя на полквартала:
— Лорды, помогите! Спасите меня!
Мужчины обернулись, двое из них спешились. Она ринулась к ним, повисла на шее у одного из "счастливчиков" и принялась всхлипывать — мужчины всегда становятся более покладистыми, когда видят женские слезы.
— Что случилось? Отвечай, дитя, — заботливо промолвил один из паладинов. Он выглядел стариком рядом с молодыми послушниками.
— Темный, — быстро ответила Лисари, утирая слезы. — Там темный эльф! — она указала на подворотню, в которой повстречала Милого.
Видимо, ее потрепанный внешний вид — разорванное платье, зеленоватый цвет лица и округлый живот — убедил воинов Света в правдивости ее слов (или хотя части), и паладины, быстро спешившись, отправились в нужном направлении, прихватив с собой двоих послушников. Третий остался с Лисари, потерянным взглядом уставившись ей в декольте.
Через несколько минут паладины вернулись, и старший мрачно произнес;
— Создание Тьмы действительно бродит по этим улицам. Он смог скрыться от нас. Необходимо оповестить Орден о новой угрозе. — А потом он повернулся к все еще "плачущей" Лисари: — Вы не пострадали, леди?
— Нет, просто испугалась, — пролепетала она, моля Забытых Богов, чтобы паладинов сейчас больше интересовал дроу, и они отпустили ее.
— Вас спас Свет, — убежденно произнес старший, а послушники кивнули. — Мои воины проводят вас до дома, чтобы больше ни одна тварь Тьмы не посмела коснуться вас.
— Благодарю. — Она действительно была благодарна.
Двое послушников довели ее до дома, благо было недалеко, и на этом ночное приключение закончилось. На следующий день Лисари узнала, что по всей Рестании ходят тревожные слухи: Орден Света усилил патрули в черте города и призвал дополнительные силы из главной резиденции. Паладины искали темного, проникшего в Рестанию. Все были уверены, что это очень сильный прислужник Тьмы. Горожане в страхе переглядывались, а воины Света буквально наводнили город. Если раньше у дроу был шанс с ней встретиться, то теперь — Лисари понимала это ясно — между ними лежала вся Рестания и половина Ордена Света. И несмотря на глухую боль в сердце, ее это радовало. Это служило защитой ее малышу.
Часть 3. В сетях
Глава 1. О пользе Теней
Ее каштановые кудри раскинулись по исписанным чернилами пергаментам. Подол пышного платья волной лег на грудь, прикрытую корсетом. Молочная кожа бедер приковывал взгляд, ее хотелось ласкать вечность.
Он погружался в нее, чувствуя, как она сжимает его, как пульсирует ее лоно, принимая его. Она сводила его с ума. Один взгляд на нее, такую беззащитную, под ним, заводил его больше всех стонов. Но ее стоны были прекрасны. Слетая с розовых губ, невольные свидетели их страсти.
Ее нежная шея так и манила оставить на ней свою метку, и он, не удержавшись, прикусил кожу, чувствуя, как под языком бьется жилка… А потом резко толкнулся, входя до упора и заставляя ее трепетать под ним. Единственным, кто мог доставить ей это бесконечное удовольствие…
— Пап!
Уткнувшись носом в каштановые кудри, сейчас он был способен произнести только одно — отборную ругань. И даже хес'си под ним лишь тяжело дышала, и не было слышно ее привычного для подобных ситуаций смеха.
***
Велиот облокотился о стену рядом с дверью и еще раз, осторожно постучал. Шэд с сочувствием посмотрел на него и продолжил делать вид, что работает. Наконец щелкнул замок. Дверь распахнулась, принц подобрался, но из кабинета вышла мама и, даже не глянув на него, покинула приемную. Не упуская возможности, Велиот шмыгнул внутрь. Отец стоял к нему спиной и раскладывал на столе бумажки.
— Пап.
— Что?
Похоже, кто-то уже успел сегодня довести папу до бешенства.
— Ты мог бы нам помочь?
— Нам? — в голосе отца мелькнуло удивление, и он обернулся. — И сколько вас?
— Нам — это нам, — "логично" пояснил нервничающий Велиот. — То есть твоим сыновьям. Младшим.
— Хорошо, что не всем, — съязвил отец, перестав терзать бумаги, и, облокотившись о столешницу и сложив руки на груди, пристально посмотрел на Велиота. — И где две другие твои половинки?
— Они в Рестании.
Вот теперь на лице папы явственно проступило удивление. Конечно, все ведь знают, что близнецы неразлучны. Нет, они могли разойтись на день или два, если того требовали обстоятельства, но вот так, разъехаться в разные стороны, терпеть разлуку почти месяц, разделяемые четвертью мира — это было что-то новое. Велиот и сам чувствовал пустоту и одиночество без братьев. Только настоящая нужда заставила его пойти на это, а также просить помощи у отца. А все началось с той ночи, когда Винетт встретил Косички…
…Велиот разбирал отчеты других агентов, пока Веррсон строчил их собственный — отцу, про отправленное в столицу золото, — когда дверь распахнулась, и в комнату ввалился Винетт.
— У нас проблемы.
— Мы знаем, — скучающим тоном ответил Веррсон, но движимый братским чувством тревоги — их связи близнецов — обернулся. То же сделал и Велиот. Винетт выглядел каким-то растрепанным, хотя внешний вид его был безукоризнен.
— Что случилось? — хором спросили близнецы.
— Я видел Косички.
— Где?!
— Там, где видел, ее уже нет.
— Хочешь сказать, ты ее упустил?
— Да! — взорвался Винетт, падая в кресло и запуская пальцы в заплетенные волосы, ероша их и трепля сложную прическу из кос. — Она выбежала на улицу, а там ехали паладины. Один очень мощный. Он меня сразу почуял своим Светом, когда запустил Поисковик. Меня так накрыло от этого, еле смог уйти.
— Теперь вся Рестания всполошится, — покачал головой Велиот и все же не удержался: — Папа нас убьет.
— Дважды, — подтвердил Веррсон. — Но важнее то, как теперь искать Косички? Орден же будет лет пять преследовать нас, пока наконец не успокоится.
— Нет, это не главное, — вдруг возразил Винетт, поднимая взгляд на братьев. — Косички… Она… Она ждет ребенка. И это явно уже.
— Что?! Вот же…
— Согласен. Винетт, ты прямо уверен?
